Буклет «Новый путь в жизни»

Я стал серьезно относиться к этой программе, я стал делать то, что мне говорят, и сейчас я больше 6-ти лет чистый с тех пор, как ко мне всё-таки пришла эта весть. Анонимные Наркоманы меня всё-таки убедили. Я благодарен моей Высшей Силе, что я оказался в тюрьме, с воли я точно не пришел бы к Анонимным Наркоманам, это вообще однозначно. Я не пробиваемый. Я упертый. Не пошел бы я к ним. Я благодарен, что я оказался там, что там были эти люди, которые затянули АН в тюрьму, и я, типа, начал выздоравливать. То есть я начал выздоравливать, меня через месяц направляют на комиссию, и через 3 месяца выпускают на свободу. Хотя прокурор был против, и я ехал на суд, где был тот же прокурор, и я понимал, что на суде будут прокурор и судья, и прокурор будет говорить, чтобы меня не выпускали. Но каким-то образом меня выпускают, и это было реальное чудо. Я как раз в тот момент писал Второй шаг и очень хорошо видел, как это работает в жизни. Ну, реально вот я в тюрьме писал эти шаги сам, в одиночку. И у меня очень хорошо работают и первый, и второй. Я очень часто вижу, как мне везет. А «везёт» – это на самом деле имя моего бога. Ну, вот реально. Когда мне «везёт», это значит мой бог работает. Мне реально пёрло. Меня встречает на свободе брат. Родственников на тот момент у меня не было, отвернулись все, кто можно, а тут меня встречает брат и везет к себе домой. У меня были какие-то деньги, я собирался снять квартиру, а он говорит – не надо, оставайся у нас. Я говорю – кто? я?? Я, который должен тебе кучу денег??? Я не скажу, что я воровал у него что-то, но должен был ему не мало. И он мне сказал, когда я сел – не обращайся ко мне, всё, хватит, я не могу тебя содержать. А тут он меня встречает, привозит к себе, и несколько месяцев я у него кантовался. Он меня устроил к себе на работу, причем его работа от группы АН находилась в 50-ти метрах. То есть я работаю у него, после иду на группу, после группы он меня забирает и везет домой. Конечно, у меня был страх сорваться, и первый год выздоровления я был таким – солдатом выздоровления. Я ходил на группы пять раз в неделю. Я писал шаги каждое утро. Я писал дневник каждый вечер. Я звонил наставнику каждые 2 недели. Вот то, что я сейчас называю, сейчас я это не делаю. Ну, типа, выздоровел. На первом году я был чистый. Я не хотел употреблять. Сейчас тоже не хочу употреблять, но так, как я себя чувствовал на первом году выздоровления, этого состояния, наверное, мне уже не добиться. Но я очень его хочу.

Сейчас я тоже пытаюсь что-то делать для своего выздоровления, для сообщества. Я пишу шаги, но уже не каждый день, а раз или два в неделю. Я хожу на группы, но не пять дней, а один два раза максимум. Да я вроде бы в сообществе, но так много как раньше я уже не делаю. На самом деле я очень сильно люблю вас. Потому что благодаря вам моя жизнь полностью поменялась. Реально. Я всегда думал, что жизнь обычного человека, вот как сейчас я живу, это не для меня. Это серая рутина. Это работа, каша, дом и нет ничего радостного в такой жизни. А на самом деле оказалось: то, что я всю жизнь искал в наркотиках, а искал я какого-то счастья, я его нашел в Анонимных Наркоманах.

Я дико боялся освобождаться

Всем привет! Меня зовут Саша, я из Казани. Люблю вас всех, и здорово на самом деле, что я нахожусь в этом проекте вместе с вами. Расскажу, как я докатился до такой жизни, до тюрьмы, и как я покончил с этим образом жизни и вообще, что сейчас представляет моя жизнь в выздоровлении, в чистоте, без употребления.

Я родился в полной и благополучной в материальном плане семье. Мама – инженер, папа – инженер. Но они постоянно выясняли отношения, а я слушал эти скандалы, и, в принципе, вся жизнь моя проходила на улице. От меня особенного ничего не требовали: главное, чтобы я себя хорошо вел, то есть не доставлял проблем. И я с этим более-менее справлялся. Я не получал каких-то там нагоняев, хотя всю дорогу был на улице. Но вот, когда я там натворю что-то, и это узнавали родители, я очень боялся идти домой, мне попадало от отца сильно. От меня единственное, что требовалось – это вести себя хорошо, чтобы претензий ко мне не было, чтобы я ходил в школу, приносил хорошие отметки – с этим я тоже удачно справлялся.

Меня отправляли на лето жить в деревню, а там в основном женщины были – тетка, училка по музыке и бабка. Я там жил и кайфовал, к труду приучен не был, меня там баловали. Такое вот воспитание у меня было, хотя, в принципе, я мог учиться хорошо, но я не любил работать, еще что-то полезное делать. У меня во дворе, здесь в Казани, в основном были друзья беспризорники из неблагополучных семей, и я с ними дружил. И старшие мои тоже тут были, и это все потом перешло во взрослую жизнь, в 90-е годы. Там без каких-либо рекомендаций меня все знали, и я всех знал, и пошло-поехало.

Я сейчас понимаю, что всё моё употребление начиналось с подъездов, с легких наркотиков, с выпивки. И в один прекрасный момент это кончилось, я тогда еще даже не сидел на тяжелых наркотиках – я оказался в тюрьме в 1999-м году. Выйдя оттуда, я решил завязать с этой жизнью и начать жить по-новому. А как это сделать? Я знал только единственный путь – пойти работать. Тогда я не считал, что у меня проблемы с употреблением, я просто думал, что нужно немножко как-то воздерживаться, то есть контролировать себя. Все нулевые я пытался работать и начинать другие отношения с людьми, работать и все такое. И они меня периодически приводили в тюрьму эти попытки контроля. В итоге в 99-м году я посидел на тюрьме, меня освободили условно. Потом другой срок я посидел за кражу, за угон тоже полтора года, вот мне повезло. Третий срок за угон я тоже посидел два года – повезло.

И вот после третьего срока я освободился, и тут мои ребята с моего двора, безнадежные, тоже у них образ жизни был такой, с этими идеями, идеологией, они сказали мне, что мы сейчас все в сообществе. И я на них посмотрел, как на каких-то странных – они для меня какие-то ущербные, дефективные были. А я как бы так воспитан – начитанный, все хорошо, я как бы этого не показывал, я любил их, я дружил с ними, и они привели меня на моё первое собрание Анонимных Наркоманов.

Я ничего не понял. Единственное вот что – они мне предлагали: «давай, удели себе время, успеешь ты и поработать, и отдать долги», но я по старому формату по-своему: «да нет, вы че, мне жить надо начинать, пойти работать и все такое».

На хорошую работу меня устроили, и я начал зарабатывать хорошие деньги. Отдавал долги, одеваться хорошо начал и все такое, а вот личной жизни как таковой не было. Чего еще, кроме этого, делать, я не знал. И, как обычно, я месяца 3–4 держался, как-то контролировал, а потом слетел с катушек.

Два года я пробыл на свободе последний раз. Еще успешно, наверно, полгода контролировал употребление, хотя травился вообще дико, но потом опять дошел до того, что потерял работу, пил просто страшно, и приплыл на 10 лет.

И вот с этим сроком, мне кажется, у меня и началось выздоровление. Потому что все пошло не так, как раньше. Раньше вот эти сроки я как-то сидел – и сиделось всласть, и выходил я, меня люди встречали, все мне давали, вот такой вот я прям везунчик был, а в этот раз все пошло не так, все пошло трудно, все пошло тяжело. И срок был на самом деле большой, девять с половиной лет мне дали. В принципе, находясь там, я видел плюсы из-за режима содержания, я там оставался трезвым, мне это нравилось. И как сказать, в общем, меня это устраивало, у меня был тайм-аут от употребления, как это принято называть. В этот раз я приплыл, у меня полный соц. пакет. Я опять попал в эту среду – лагеря, тюрьмы – которая по большому счету мне не нравилась. Я вот даже когда освобождался, у меня были близкие, я избегал встреч с ними, я вообще ни в коем случае не хотел их знать на свободе.

Получилось так, что я начал сидеть и сразу попал в нерабочий отряд. Тогда была такая дикая килешевка, через этот лагерь проехало много народа – первоходов, второходов и вообще всяких. И я попал в нерабочий отряд, вся зона практически на тот момент не работала. И я вот лежал там на этой шконке, мне нечего было делать, и мне подвернулась литература – Руководство к работе по 12 шагам Анонимных Наркоманов. Я ее проштудировал и бросил, как и всю другую литературу. Я еще помню, как сидеть начал, перечитал всю классику, и вот сейчас я в литературе – в лагере делать нечего, кроме как читать, общаться и все такое. Потом я вышел на работу, и мне даже не приходило мысли о каких-то шагах или о еще чём-то программном. Я начал жить в лагере, и на тот момент единственные, кто приходил в лагерь в первый год моего сидения, это люди, которые рассказывали о профилактике ВИЧ/ СПИД. В итоге я работал, в отряде лежал, и вот как-то вот все шло. Единственный плюс за эти десять лет – выработалась стрессоустойчивость в трезвости. Приходилось в таких экстремальных условиях держать бдительность. И до этого в лагерях я как бы старался избегать употреблений, в карты не играть, еще каких-то моментов. У меня, возможно, сильно развит инстинкт самосохранения. Не знаю – здравомыслие это или что. Ну, вот фишка была в этом. Я начал быть ближе к религии, и в этом дисциплина у меня какая-то выработалась, молитвы, все такое. Круг общения у меня был такой – особенный, не из уголовной среды, скажем так. И я жил такой жизнью простого зека, и работал, и ничем особо не заморачивался, никуда не лез.

В один прекрасный день я мотался по локалке и увидел человека, он там что-то с администрацией туда-сюда шел. Он говорит: «Сейчас будут проходить определённые тренинги, ты не хочешь походить?». А мне-то делать нечего особо, я согласился. И вот начал ходить. Туда пришли люди, связанные с Анонимными Наркоманами. И они начали нам давать рекомендации в плане дальнейшей адаптации социальной. Проще говоря, эти люди познакомили меня и подготовили к встрече с нашим сообществом. В принципе, благодаря им я осознал, что употребление мешало мне всю мою жизнь, потому что всю дорогу я хотел как-то разогнаться, но не мог из-за употребления. Я сделал вывод, за который до сих пор я держусь – мне никак нельзя употреблять, вообще. Я до сих пор этого дико боюсь, мне это снится в страшных снах – то, что я иной раз где-то в изоляторе или еще че-то как-то. Но это все, это полный конец, поэтому я этого не делаю.

И вот буквально за полгода до моего освобождения пришли люди из Анонимных Наркоманов, и у нас в зоне начали проводиться собрания. А я гнал: у меня конец срока, у меня накопились огромные долги за квартиру, у меня никого не осталось практически, я не знал, как жить, я всего боялся. Последнюю ночь перед освобождением я не вылазил из туалета, из меня там выходило все, что можно. Я думал реально умру. Я до того дико боялся освобождаться и не знал, что там делать.

Но меня встретили анонимные. Одели, обули и все такое, привели на собрание. И вот на самом деле раньше меня из тюрьмы никто никогда не встречал таким образом, и я начал осваиваться. Причем раньше, что мне помогало социализироваться? Я начинал употреблять, налаживал связи, мне перло. Но потом употребление всегда в итоге к печальке приводило. Сейчас это все немного по-другому получилось. Всё тяжело налаживается, все связи, я только начинаю ими обрастать во всех сферах, но зато я остаюсь чистым, да, и я сейчас кайфую от этой чистой жизни. Конкретно я кайфую от всего – что я просыпаюсь, что иду на работу, что умылся, что позавтракал. От отношений на работе – от таких отношений! И вообще от людей кайфую – да, мне начали нравиться люди!

Первое время после того, как я освободился, я лежу один дома, и мне дико, пусто, одиноко, никого нету, во двор мне даже к старым корешам идти неохота, их и нет в принципе никого – зима. Кошмар, и это было в январе, в 2019-м году я освободился. И вот с тех пор я чистый остаюсь, не употребляю, и у меня есть работа, учеба, все такое. И живу я в той же квартире, ничего у меня не забрали. И как бы есть, что есть и что пить и во что одеться. И у меня начали появляться другие друзья, у меня независимые начали появляться, нормальные отношения с независимыми. Я даже начал вытягивать переписки в вотсапе с девушками, чего я по началу освобождения не вывозил, они заканчивались быстро. И вот сейчас по-тихому у меня эта социализация проходит.

Я первое время, когда освободился, лежал дома и не знал, что делать. Но было общение с анонимными ребятами казанскими. И вот благодаря этому я продержался три месяца, а в социуме помогла что называется стрессоустойчивость. Хотя меня первое время мотало по старым связям, но каким-то чудом я оставался чистым, я не употреблял, мне везло. В отношениях залез во многие нежелательные моменты, которые могли привести меня к употреблению, но постепенно я как бы стабилизировался. И сейчас у меня другой круг общения, я живу нормальной жизнью, работаю. Я от такой жизни кайфую на самом деле, это все новое – то, как я раньше не жил. У меня как будто шелуха отлетела – люди, которые по факту мне не нужны, рядом со мной из них никого не осталось. Зато появляются другие люди, совершенно незнакомые мне, и у меня начинается с ними новая жизнь. У меня друзья все старые отлетели. По факту, видимо, они мне ничего хорошего в жизни и не несли. Ушла созависимость.

Ну, вот как-то так. Все начинаю самостоятельно, трудно, но я от этого кайфую. Как-то надо попробовать, чтобы это понять. Рад вам, и я вас люблю. Сегодня чистый. Спасибо!

Прямо сейчас я отбываю срок

Всем привет, я Александр – зависимый. Я из маленького города, расположенного рядом с Екатеринбургом.

Я прямо сейчас нахожусь в учреждении. Чуть-чуть расскажу о своей жизни. Наркотики начал употреблять в 12 лет – курил траву, пил алкоголь. Сигареты вообще с 7 лет курю. Вел такой образ жизни, что мне казалось – я самый крутой пацан на районе. Девчонки в меня влюблялись. Потом потихоньку начал торговать наркотиками, у меня появились деньги. Появилась, как мне казалось, зависть у сверстников, потому что я мог себе позволить некоторые вещи, которые другие не могли. Все это меня и привело в конечном счете в тюрьму.

Мне было 20 лет, а сроку я получил 7 лет строгого. Так как я в своё время отучился на повара, в колонии попал работать в столовую. Сразу ушел всеми мыслями в работу. Работы было много, работа очень тяжелая, нужно было кормить полторы тысячи человек ежедневно. И как-то я не задумывался там ни о чем: ни о том, что мне придется когда-то освободиться, ни о том, как жить после этого на свободе. За первый год от меня отвернулись абсолютно все мои знакомые, моя девушка. Она первый год ко мне поездила еще на свидания, потом перестала, и мы как-то с ней мирно так разошлись. Пропала связь, я поддерживал отношения только с родными. И то с матерью у меня никогда отношения не складывались, еще начиная с 12 лет, когда я перестал ей доверять, начал употреблять наркотики, уходил в себя.

В общем трудился и трудился я в этой столовой в колонии. И сложилось так, что однажды у меня произошла беда. У меня полетела вся моя налаженная жизнь уже за почти пять лет в тюрьме. Меня снимают с работы, а я ведь добился там определенных успехов, стал младшим руководителем в этой столовой, и уже возвысился над всеми – я опять царь мира, самый крутой, самый умный, все у меня складывается, как надо. Забыл обо всем. И вот это все закончилось, меня посадили на нерабочий отряд. Отобрали у меня все, что только можно, дали мне хозяйскую робу. В общем все вот эти тюремные «блага» на меня резко свалились, которых я даже за весь свой срок-то и не видел, жил как у Христа за пазухой. Я начал чувствовать, что такое тюремная жизнь, что такое действительно лишение, что такое, ну не страдание, но что-то близкое к этому. Я, конечно, не унывал, постоянно читал, постоянно развивался. Пришел к православию, но эта тема у меня не совсем пошла, чуть-чуть поплавал там.

И вот случилось так, что наш отряд, те кто сидели по 228-й статье, зовут в столовую, говорят, что сейчас туда придут люди – Анонимные Наркоманы. Я думаю, ну пойду послушаю, почему бы и нет, я как бы всегда спокойно новую информацию в свою жизнь пускаю, с радостью познаю что-то новое. Пришли люди, вкратце рассказали о себе, почти все отбывали наказание, у всех проблемы с наркотиками неоднократно. Пригласили приходить на собрания раз в неделю. Я подумал, видимо, надо попробовать сходить. Все равно времени много свободного, почему бы и не сходить. Пошел на первое собрание, очень сильно меня это собрание потрясло. Я услышал там те вещи, которые я вот это время нахождения на нерабочем отряде по ночам прокручивал у себя в голове. О том, что действительно я выйду на свободу, а кем я выйду, и как мне жить дальше, что нужно заниматься этим уже сейчас. И это как лучик солнца попал в комнату мою, эта весть. Я начал изучать литературу, базовый текст, руководство к работе по шагам, потихонечку читал, посещал все собрания. Максимально, как только мог высказывался, работал на этом собрании.

Я проходил полгода, даже больше, восемь месяцев. И для меня это были не просто собрания, это как будто час времени на свободе. Находясь в тюрьме, ты как будто час на свободе проводишь. Ты улетаешь вообще буквально в другое измерение. Это родственные души, это люди, прошедшие тоже самое. Это очень дорогого стоит, этот опыт.

Сейчас я нахожусь в колонии поселении. К сожалению, нет возможности встречаться здесь на реальных собраниях. У нас не проходят собрания, заинтересованных нету. Возможно, что-то изменится со временем. Но на свободе буду продолжать выздоровление в АН.

Спасибо большое сообществу. Спасибо большое Анонимным Наркоманам. Спасибо Высшей Силе. Сегодня я чистый, всех вас люблю, всего вам доброго.

Я провел в тюрьмах 22 года

Всем привет, меня зовут Володя, я зависимый, живу в Подмосковье. Я очень рад возможности рассказать свою историю, я всем благодарен, и тем, кто лагере со мной познакомился, и в сообществе. Мне 44 года, с 1990 года по 2015 годы я регулярно употреблял наркотики. Последний раз я заехал в лагерь в 2015 году, дали мне 5 лет. Последствия употребления наркотиков у меня на лицо – туберкулёз, ВИЧ, гепатит в предциррозном состоянии, инвалидность. Когда я заехал в 2015ом, я попал в Ржевский район, это в Тверской области. Так как командировка была режимная, я 3,5 года нахождения там не употреблял ничего. Но моя зависимость проявлялась в других направлениях – игра, безумие, одиночество, духовная пустота, изоляция. В 2019 году я попал на собрание в лагере, на видеоконференцию, туда много желающих приходило. Ребята из Анонимных Наркоманов приехали в управление ФСИН, и была организована видеоконференция по Skypeс колониями. Там двое человек было – Игорь и Лена, которая приехала из Москвы. Они тоже когда-то отбывали наказание, а сейчас не употребляли и делились своим опытом.

Тогда я не понял ничего, конечно, но, послушав, задумался – почему бы мне тоже не попробовать? Я написал письмо в Москву на абонентский ящик АН и очень быстро мне ответили. Со мной начал вести переписку человек из сообщества, прислал мне литературу. Скажу честно, я не стремился полностью меняться, у меня было желание очень сильное просто бросить в связи с этими болезнями, с этой пустотой, одиночеством. Я устал от этого употребления. Я никогда не пробовал ничего подобного, не был в реабилитационных центрах никаких. А здесь меня заинтересовало, я начал писать шаги и вот за этот год, что мне оставался, я начал работать над собой. Я являюсь инвалидом и в этом режимном учреждении я никуда не ходил по инвалидности, у меня было полно свободного времени. Я писал шаги, можно сказать, что я верил в чудо, что написание шагов мне поможет.

По освобождению, а освободился я в январе этого года (2020, но это отдельная история), я не сразу попал в сообщество. Я не сорвался, слава Богу. Человек, с кем я вел переписку, пропал, и я опять же через интернет нашел людей и приехал на собрание чудесным образом. Я, конечно, не ожидал, даже представить себе не мог, что там так будет. А там человек спикерил – Андрей, и вот эту спикерскую он как бы посвятил полностью мне. Я, конечно, поначалу набрал сам себе границ, отказался от игры, ещё многое исключил. Скажу вам честно, что долгий промежуток времени мне было очень тяжело, меня как будто заново кумарило. Желания употреблять, через 8 недель на свободе, у меня нет, потому что я искренне эти прописывал шаги, надеялся. Сейчас хожу на собрания, взял служение, пишу шаги, заново стал прописывать, не только об употреблении, общаюсь со спонсором. Что я могу сказать? За это время со мной происходят такие чудеса, в которые раньше я даже не мог поверить. У меня за эти 5 лет, что я не употреблял, туберкулёз полностью излечился, меня сняли с ГДУ (учет туберкулезный), все проблемы, которые по освобождению возникают, надзор, которого мне дали 8 лет, решаются сами собой. У меня нет сомнений, я понимаю, что мне надо ходить на собрания, надо писать, надо использовать возможности. Мне нужны действия, чтобы преодолеть изоляцию, одиночество, эту духовную пустоту, года, что пересижены там, все то, что произошло за 22 года, которые я провёл в тюрьмах. Я думаю, что с Божьей и вашей помощью у меня все это получится. Всем большое спасибо, я еще раз всех благодарю!

Мне прислали книгу «Анонимные Наркоманы»

Привет! Меня зовут Феликс, я живу в городе Рига. Попробую поделиться с вами своим опытом. Немножко волнуюсь. Такая ответственность, а тут ещё накидали, что вот это нельзя говорить и то нельзя, всё цензура повырезает. Но я попробую, а там, как будет, так и будет!

Я ничего не буду рассказывать про употребление, я сюда пришёл поделиться с вами своим выздоровлением. У меня не было вариантов не начать употреблять. Все мои соседи по коммунальной квартире были употребляющие, соответственно я выбрал такой же образ движения. Для меня была норма сидеть в тюрьме, совершать какие-то проступки. Я никогда не считал, что это правильно или неправильно, это была просто норма. Наверное, это начало моего рассказа.

Я был несколько раз на малолетке, и моя жизнь была, как из этого комедийного фильма «украл, выпил – в тюрьму». Только у меня было «украл, укололся – в тюрьму». Знаете, я очень устал употреблять. Меня в двухтысячном году арестовали, минимальный срок, который мне должны были дать, это восемь лет. Моя статья начиналась от восьми. Мама принесла мне какие-то продукты, ещё что-то, я к ней повернулся и сказал: «Ну знаешь, может там я перестану употреблять?» Потому что я устал мучиться.

Я не могу сказать, что у меня получилось всё сразу и идеально. Но тому, что я перестал употреблять в тюрьме, предшествовало несколько очень важных в моей жизни событий. В то время, это был 2002 год, тогда ещё не было Анонимных Наркоманов в тюрьмах. Собрания проходили в стране, как я уже потом узнал, но в тюрьмах никакой информации об этом не было, не было никаких социальных программ. То есть я никогда в них не участвовал и даже не узнавал, я просто сидел и жил, и всё. Но однажды мне прислали посылку, в которой был Базовый Текст. Это, наверное, самая первая книга Анонимных Наркоманов. В ней самое первое, что я прочитал – личные истории. Они были про каких-то американцев, которых я видел по телевизору. Но что-то тронуло моё сердце, и я оттуда принял для себя несколько фраз, которые для меня на сегодняшний день уже шаблоны. Например, «один раз – это слишком много, а тысячи – всегда недостаточно», или самую главную фразу – «сегодня мне не нужно употреблять». Это было странно, ведь во время моего употребления все попытки бросить заключались в том, что вот сегодня я всё, что есть, проупотребляю, ну а завтра не буду.

В общем, эта книга попала ко мне в 2002 году и 26-го августа я начинаю отсчитывать своё чистое время. Наверное, по той простой причине, что я стоял перед выбором. Этот выбор для меня заключался в том, что я хочу остаться чистым, и я хочу изменить свою жизнь. Представление о том, какая будет моя жизнь, в тот момент заключалось вот в чем: я освобожусь, у меня нет образования, я никогда нигде не работал, то есть я буду каким-то подсобным рабочим, буду несчастным. Но я никогда не буду сидеть больше в тюрьме и у меня больше не будет ломок. На сегодняшний день, спустя много лет я могу сказать, что я ошибался и однозначно очень сильно ошибался. Но в тот момент я так думал и с этими мыслями начал выздоравливать.

В этой книге были написаны адреса, оба за границей. И я написал на ломаном английском языке, с помощью словарика: «Привет, я такой-то, выздоравливаю в Риге, в тюрьме. Может вы можете мне чем-нибудь помочь?» И они мне прислали буклеты. Я тогда, наверное, не совсем понял, что это. Мне написали какое-то поддерживающее письмо на английском, что всё будет хорошо, и прислали буклеты, как выздоравливать в тюрьме, что делать после того, как освободишься – найти каких-то Анонимных Наркоманов и так далее. Я у них денег просил, а они мне буклеты слали. Но сегодня я им очень благодарен за то, что они вообще мне отвечали, так я убедился, что там кто-то есть!

Когда я освободился, я не совсем понимал, кто такие Анонимные Наркоманы. Случилось второе событие в моей жизни. Единственный, кто со мной общался и не бросил меня, это мама. Все остальные родственники со мной не контактировали. Однажды домой пришёл брат с каким-то приятелем и говорит – вот этот парень из Анонимных Наркоманов, и сам ушёл продолжать употреблять благополучно. И вот как раз этот парень дал мне свой телефон и отвёл меня на моё первое собрание.