КАЗЯ_LIFE. Хроники собачьего счастья

Жирафчик ты наш,– ласково гладила Папу по холке Маша,– шейка длинная, головка умненькая, мысли бредут медленно.

Так Папа с Казей очутились на улице. Папа отпустил Казю пастись, а сам лелеял планы возмездия нахальной Машке, издевающейся над собственным отцом. Кормильцем! В прошлом веке ее посадили бы на хлеб и воду. А еще – коленями на горох! И пороть! Ежедневно пороть! Тогда, может быть, еще выйдет толк.

Папа постепенно спускал пары и ему легчало на глазах.

В этот момент на заборе появился Золотой. Казин заклятый друг совершенно одурел от жары, ибо был невероятно мохнат. Какая нелегкая вынесла его из-под прохладного крыльца на раскаленную улицу – трудно сказать.

Котяра как лунатик прошел до конца забора и спрыгнул на землю. Прямо перед носом соседки, выводящей на прогулку огромного бордосского дога.

Золотого спасло только то, что дог не поверил своему счастью и промедлил всего одно мгновенье. Но его хватило Казе, метнувшемуся на дога как герой-панфиловец под танк.

Великолепная четверка – соседка, дог, Золотой и Казя – кубарем покатилась по дороге. Вслед за ними, одновременно изображая и мельницы, и атакующего их Дон-Кихота, с воплями мчался Папа. Горячая летняя дорожная пыль скрыла батальную сцену от набежавших зевак.

Вечером, намазав йодом и заклеив пластырем всю израненную компанию, Мама сказала:

– Ничего, шрамы украшают настоящих мужчин!

А Маша добавила:

– И НА ВЫСТАВКУ ТЕПЕРЬ ИДТИ НЕЗАЧЕМ – НИКАКОГО ТОВАРНОГО ВИДА!

КАЗЯ И МОРОЖЕНОЕ

Мальчишки любят пистолеты и машины, девчонки любят косметику и украшения, Папа любит работать, Мама любит Папу, а Казя очень любит мороженое. Так любит, что может превратиться у будки с мороженым в египетскую пирамиду или в еще что-то и того хуже. Всей семье было стыдно за Казю, когда он, развесив уши и распустив слюни, садился у ларька и смотрел на это самое мороженое как на манну небесную (кто не знает, что это такое – два билета на матч Челси–Манчестер Юнайтед от тех, кто пробовал). Вид у Кази при этом был такой, будто он никогда в жизни не пробовал ни эскимо, ни пломбир, ни «Ленинградское», ни оставшиеся 128 сортов мороженого.

Продавцы и прохожие верили в Казино несчастье и наперебой давали ему попробовать все немедленно и бесплатно. Папа даже предлагал открыть свой бизнес: они с Казей подходят к комбинату, где делают мороженое, и директор комбината, загипнотизированный Казиным взглядом, абсолютно добровольно отдает им все стратегические запасы этого лакомства. Потом все, что не съест Казя, раздается безвозмездно окрестным детям. Мама резонно спросила: «А в чем бизнес-то?» Папа ответил: «А в том, что всем весело!» Мама это одобрила.

Про Казину горячую любовь к холодному мороженому знали все: друзья, знакомые, дворники, милиционеры и, наверное, даже премьер-министр. Ну, если не сам премьер, то уж министр, отвечавший за мороженое, точно знал. Маша ему написала письмо по просьбе Кази, что нужно обязательно выпустить шоколадное мороженое с сосиской внутри. Называться оно должно, по Казиному мнению, «Cold dog», что в переводе с английского означает «Холодная собака». А что же: хот-дог может быть, а колд-дог – нет? Говорят, министр бешено хохотал, читая это письмо. Ну, уж с кресла-то точно упал со смеху.

Когда Маша с Русланом ходили выгуливать Казю, то всегда покупали разное мороженое и кормили его с двух рук: ванильное, потом клубничное, потом опять ванильное и так, пока Казя не оближет им эти руки по самые плечи.

Мама называла Казю «Мишкой на севере», а Папа предлагал переименовать его в Пломбир.

– А что,– веселился Папа,– прекрасная кличка для собаки: Пломби-р-р-р! Много рычащих звуков – то, что надо!

На Мишку Казя не обижался, а Пломбиром быть не хотел: еще бы Эскимой на палочке назвали!

И вот однажды на Казин день рождения, которое праздновалось ежемесячно, все гости как один притащили мороженое. Это были кучи, нет, даже горы мороженого! Казя набросился на него, как лев, и бился до полной и окончательной победы.

Как так получилось, что никто не уследил за этим разнузданным поглощением холодных подарков – не знают ни Маша, ни Мама.

Казе было хорошо целых десять минут. Нет, ему было просто отлично! Потом здорово, потом ничего себе, потом так себе, потом не здорово и затем как-то сразу стало очень плохо. Просто караул! В животе как будто образовался айсберг, и он все рос и рос, а Казя оставался все таким же маленьким! Нос стал горячим и сухим, и Казя начал тихо звать на помощь. Он бы и рад звать громко, да не мог.

Но Мама почувствовала, что с Казей что-то не так. Она всегда первая чувствовала, когда кому-то было плохо.

Когда Мама увидела гору оберток от мороженого, Казя был немедленно взят на экстренное излечение. Те, кто не хочет познакомиться с тетей Клизмой и дядей Клистиром, не следуйте Казиному печальному примеру! Океаны воды втекали в Казю и с ревом извергались обратно. Это был какой-то потоп наоборот, вернее, шиворот-навыворот.

– А теперь неделю строгой диеты! – безапелляционно сказала Мама, промыв Казин желудок вдоль и поперек. Если Казя и хотел что-то возразить, то все равно не мог: валялся без задних ног.

А МОРОЖЕНОЕ ОН ВСЕ РАВНО НЕ РАЗЛЮБИЛ !

КАЗЯ И КОЗЯВКИ

Как лично вы относитесь к инсектам, то есть насекомым? Если еще не определились, то опыт Казиной семьи поможет вам разобраться в этом животрепещущем вопросе.

Лето было в разгаре, и проблема насекомых стояла во весь рост. Они трепетали, жужжали, кусались и жалили в четыре смены, без выходных и праздников. Полосатые, мохнатые, чешуйчатые, с усиками и без, они были повсюду: за каждой тычинкой, любым отдельно взятым стебельком. Алчно пялили свои фасеточные глазенапы и кровожадно запускали хоботки в нектар или человеческую плоть. При этом создавалось полное ощущение, что насекомые – реальные хозяева на дачном участке. Жучки и стрекозы, как на Лазурном берегу, отдыхали у маленького прудика. Жирные бронзовки и пчелы пировали внутри пионов, жасмина и других цветов. Муравьи, как китайцы, ходили организованными толпами на экскурсию на кухню, а в парнике, где очень жарко и влажно, у них была баня.

Но имелось несколько категорий инсектов, которые безжалостно и с удовольствием терроризировали обитателей дачи. Причем крайне избирательно, выделяя объект своего «обожания» из толпы. К примеру, когда на дачу приезжала Маша, изо всех щелей и нор вылетали эскадрильи ос и мчались прямехонько к ее лицу. Как будто у Машки на носу или за ухом сидел осиный наводчик и командовал полетом полосатых валькирий. Маша теряла от ужаса всю голову сразу и с жутким воем мчалась в дом. Иногда осы настигали ее и там, иногда – нет.

Единственная приятность для Кази состояла в том, что частенько Маша в своем безумном галопе сметала с лица земли зазевавшегося Золотого. Сам Казя давно сообразил, что безопасно радоваться Машиному приезду нужно чуть сбоку и сзади. А Золотой, с рождения считавший себя королем всех шейхов, принимал прибывающих на верхней ступеньке крыльца, и нет-нет, да попадал под паровоз.

Когда на даче гостила Машина подружка Мариша, к ней, грациозно порхая, слетались разномастные чешуекрылые, или попросту – бабочки и мотыльки. Казалось бы, прекрасные создания! Однако Мариша так не думала. Глаза у нее съезжались в кучку, в голове происходило короткое замыкание, и с ультразвуковым визгом несчастная бросалась прочь. Куда глаза глядят. На кудыкину гору. Обычно ее находили при помощи мобильного телефона. Но периодически не обходилось и без курьезов.

Однажды Мариша опрометчиво загоравшая с утра (а утро у нее начиналось после 13.00 – что поделаешь, богема!) в шезлонге, была атакована стаей мотыльков. Как они страшно пучили глаза, шлепали крыльями, мохнатили брюшки и крючили лапки!

Где-то в Маришиной мозготеке сработал сигнал: «Воздушная тревога, все в эвакуацию», и голова решила немедленно драпать. Обгоняя голову, стартовали руки, прихватив ноги, а за ними завиляло все остальное. Только пыль заклубилась! И Мариша растворилась без осадка в бескрайних российских просторах.

Пропажа обнаружилась часа через два, когда все собрались обедать. Покричали, поискали – нет человека. Обошли территорию всех дачных участков – пусто. Позвонили по мобильному – лежит себе на каминной полочке. Тут всем стало как-то нехорошо, даже страшно. В голову полезли сюжеты из передач «Хроника происшествий» или «Петровка, 38». Наконец, чей-то взор упал на Казю, и всем одновременно пришла в голову одна и та же мысль.

– Казя, ты будешь нашей служебно-розыскной ищейкой, вернее, ищеем,– выразил общее мнение Папа,– срочно тащите Маришины личные вещи!

На Казю надели ошейник, пристегнули поводок и стали давать нюхать вещдоки, причем Маша совала помаду, Мама – джинсы, а Бабушка – фотографию с выпускного вечера с улыбающейся Маришей.

Папа всех разогнал, выбрал особо ароматные носки, дал их Казе для творческого осмысления, и спасательная операция началась.

Мариша была найдена через час. Выбежав с территории дачи в небольшой перелесок и будучи до мозга костей горожанкой, она исхитрилась заблудиться в трех окрестных соснах. Так и ходила бы в одном бикини до голодной смерти между деревнями Хреновино и Морковино, если бы не Казя с Папой.

Потом стали считать потери:

– Мариша: покусание комарами пятой степени, солнечные ожоги. Исцарапана до частичной потери товарного вида;

– Папа: сорван командный голос, ветками расцарапано лицо и руки. (Попробуйте-ка сами побегать за Казей! (см. Казя и весна));

– Казя: свеж как огурец, готов для новых подвигов!

Постановлением объединенного чрезвычайного комитета решено отчеканить и выдать Казе медаль «За спасение заблудшей Мариши».

Когда же из дома выходили Мама или Дедушка, казалось, что на солнце набежала туча или уже начинало вечереть, даже если был полдень.

З-з-з-з-з! Узнаете? А з-з-з-з и потом тихо? Снова никак? А что это вы задергались и завертелись? Комарик укусил, один-одинешенек? А когда их тысяча, десять тысяч или тьма-тьмущая, не хотите?

Вот и Мама с Дедушкой не хотят, а комары жаждут, кровопийцы проклятые.

Маму, занимающуюся цветами, просто не видно из-за комаров! А мощный старик выглядит после улицы, как китайский медицинский атлас по рефлексотерапии. Китайцы за всю многовековую историю насчитали на теле человека десять тысяч точек для иглоукалывания. Комары же продвинулись гораздо дальше. Сто тысяч не желаете?! Хотите не хотите, а придется все попробовать! Или марш домой, пока они добрые!

Мужественная Бабушка отважно боялась гусениц и мышей, которых она тоже причисляла к насекомым. Поэтому гусениц собирал Папа, а мышей поручили ловить Золотому.

Котяра пытался бастовать, но после неоднократного лишения привычных явств был вынужден соответствовать. Сначала отлавливал по одному мышу в сутки и демонстративно подкладывал трупы несчастной Бабушке чуть ли не в постель. Бывал бит за это. А потом, как-то незаметно вошел в раж и принялся душить мышей пачками. Только оттаскивай!

Вы уже поняли, друзья мои, что у Кази летом работы было – невпроворот: гонять комаров и бабочек, следить за Золотым, нести караульную службу, вести служебно-розыскные действия и так далее и тому подобное.

А САМ ОН ВСЯКИХ БУКАШЕК И КОЗЯВОК ЛЮБИЛ, ВОТ ТАК!

КАЗЯ И ЦВЕТЫ

С апреля в семье начинается цветочная лихорадка. И идет по нарастающей до сентября. Вернее, лихорадка начинается у Мамы. А у Папы и Маши начинается аллергия на цветение.

Если изобразить эти два процесса в виде математических кривых, то они очень похожи: до июля – вверх, июль, август – постоянно, а в сентябре – спад. Только у Маши с Папой все гораздо изогнутей. Иногда настолько криво, что ни встать, ни сеть. А может, ни вздохнуть, ни охнуть – так их мучает противная аллергия.

Когда Мама водила Машу лечиться от жуткого насморка к свирепому отоларингологу Отто Варламовичу, тот с научной точки зрения объяснил им суть проблемы.

– Дэло в том,– засовывая Маше в нос страшную трубку, вещал гордый сын кавказских гор,– что у тэбя искривлен носовой пэрэгородка. И вообще, ти немного дохлый, не сочный такой. Паэтому,– продолжал доктор Эйболит,– тэбэ надо как слэдует лэчиться у мэня и очень карашо питаться. Когда я увидел сваю дочь с обручем под названием халахуп (подумать только, какая мэрзость!), я ей сразу сказал: «Манана, пэрсик, не порть фигуру, съешь лучше хачапури!» Тэперь она нэ то, что эти вэшалки – модели 90-60-90. У нэе 120-90-120! Красавица! – самодовольно закончил врач.

И с воодушевлением продолжал пихать трубку в Машину дрожащую сморкалку, щедро поливая все закоулки едкими составами собственного приготовления.

Маша до сих пор вздрагивает, вспоминая об этих носодробительных процедурах, но насморк прошел!

Вы спросите: а где же Казя? А Казя – на даче, в самом эпицентре цветочного бума!

Главная по буму, Мама, запасается семенами с осени, а рассады покупает столько, что и трем Золотым не затоптать и не загадить (см. Казя и Золотой. Эпизод второй). И сидит в клумбах с утра до ночи, с перерывами исключительно на Папу.

Казя с Дедушкой решительно против клумб и цветников в больших количествах. Дедушка – из эстетических соображений: старому моряку нужен простор в виде газона с отдельно стоящими деревьями и кустами. А Казе – из практических. Он же носится, не разбирая дороги, и эти самые цветники для него – хуже кошек вперемешку с прививками. Как Казя ни старается перепрыгивать через эту красоту, все равно половину сломает, а остальное растопчет! Со всеми вытекающими из этого последствиями: наказаниями, выгоняниями, лишением вкуснятины и прочими неприятностями.

Хотя против цветов, отдельно взятых от клумб, Казя ничего против не имеет. Скорее, наоборот – очень даже за, если они в вазе и на столе, а лучше – еще выше. Но, несмотря на все это, Казя всегда помогает Маме в ее ботанических опытах.

– Казя, я забыла у грядки с клубникой маленькую тяпку,– говорит Мама,– принеси ее, пожалуйста.

И Казя доставляет эту самую хряпку в лучшем виде. Иногда только перепутает с большой совковой лопатой и сломает что-нибудь ценное ненароком.

– Казичка, я потеряла свой любимый совок, найди, будь другом! – просит Мама.

И Казя вовсю следопытит по участку. Пусть будет затоптана рассада и сломаны молодые кустики, главное, совок будет найден!

Еще Мама долгими зимними вечерами раздумывала о смысле жизни и решила, что раз уж она не стала космонавтом, то быть ей главным цветоводом всех времен и народов и иметь свой ма-а-ленький цветочный магазинчик.

С магазинчиком все очень согласились. А когда Мамин пылающий от цветочных идей взор упал на мирно дремлющего себе в кресле Казю, она сказала:

– Наш Казя будет его охранять! А я буду платить ему зарплату свежими сахарными косточками!

Казя, готовый для Мамы на все и без косточек (с ними, конечно, гораздо вкуснее!) радостно запрыгал, подвергая кресло страшной опасности.

– Один день Казиной службы в магазине и охранять будет практически нечего,– ехидно заметил Папа. – Вспомни, во что он превратил твою любимую клумбу с фекалисом.

– Во-первых, не с фекалисом, а с физалисом, а во-вторых, Казичка, наверное, просто оступился! – парировала Мама.

– Да, конечно, оступился, 42 раза в одно и то же место! – отбил мяч Папа.

– Я вспомнила! – пришла на помощь Маша. – Это был Золотой!

– Тоже мне следопыты, друзья пигмейцев,– дразнился Папа,– только слепой может перепутать размер лапы Золотого с Казиным 45-м, разношенным. У него же отпечатки, как у собаки Баскервилей! Мне самому страшно, когда вижу.

– А мы все равно зачислим Казичку в штат, правда, Мам? – обнимая Казю, пропела Маша.

– Конечно, и причем старшим охранником, с надбавкой за секретность,– твердо сказала Мама.

– Это как? – оторопел Папа. – Какие такие секреты в цветочном магазине?

– Вековые секреты мастерства! – с достоинством ответила Мама. – И страшные коммерческие тайны. Я в Казе уверена: он никому ничего не расскажет.

– Вот это точно! И хотел бы, да не сможет,– саркастически сказал Папа.

– Не надо судить о людях по себе,– хором ответили Мама с Машей и ушли обсуждать проект на кухню.

Папа надежно прикрылся газетой и что-то бурчал себе под нос.

А Казя начал готовиться к службе: грозно рычать под дверью, лаять в окна и скакать по диванам и креслам с целью повышения боевой и политической подготовки.

СТАРШИЙ СЕКРЕТНЫЙ ОХРАННИК – ЭТО ВАМ НЕ ШУТКИ!

КАЗЯ И ЛАМБОРДЖИНИ

Казя безумно любил машины. Причем не простые, а очень не простые. Семейный бюджет не мог удовлетворить Казиных высоких запросов. Маша возмущалась, когда Казя нехотя запрыгивал в ее чудесную японскую машинку, и называла его Золотым № 2. Это было страшное оскорбление, но, глядя правде в глаза, нельзя было не признать Машину правоту: Казя был снобом в отношении автотранспорта. Будь на то Казина воля, он бы все, что нажито семейным непосильным трудом, спустил на суперское авто. Подумаешь, походили бы годик-другой без порток и юбок – он же как-то обходится без одежды!

– Откуда, откуда это барство?! – с ожесточением спрашивал Папа, гордящийся пролетарским происхождением. – Я настаивал: давайте возьмем какое-нибудь несчастное животное с улицы, прямо с ближайшей помойки. Нет, вам подавай аристократа голубых кровей! Вот и результат – хуже бентли ни на чем не ездим! – говорил он Маме.

Казя не понимал этих предрассудков и невозмутимо чесал за ухом: бентли так бентли, раз нет ничего получше. Сам-то Казя предпочитал спортивные кабриолеты. Летишь, уши развеваются, гавкаешь во все собачье горло. Класс! Особенно он любил красные машины типа феррари. Вы спросите: откуда такой тяжелый случай в простой российской семье? Каким образом мог узнать наш четвероногий друг об этих предметах буржуазной роскоши? Ответ прост как мир – телевизор!

Отношение к телевизору в семье было скорее отрицательным. Папа называл его парализатором: включаешь и сидишь, как удав перед кроликом или наоборот!

Дядя Саша называл его циклопом (одноглазый ведь!). Маша не одобряла ящик и считала, что время, проведенное у телевизора, выброшено из жизни даже хуже лет, проведенных в тюрьме. Сама, правда, смотрела наиболее глупые, по Казиному мнению, передачи типа «Большой брат» или «Дом-2» и не кашляла.

Мама свою точку зрения не выпячивала и смотрела себе сериалы с удовольствием и при этом не мешала Казичке созерцать канал Евроспорт. Ну, Казя и насмотрелся гонок да рекламы и отрастил аппетиты до невозможности.

Однажды летом, когда бензин в Маминой машине вдруг оказался на исходе, она лихо зарулила на ближайшую автозаправку. Дело было на Рублевском шоссе, известном месте обитания скромных мерседесов SLK 500 и неброских порш «Каррера». Ничему подобному Казя, высунувшийся из-за жары по самый хвост из машины, и не удивился бы. Но когда с утробным ревом голодного тиранозавра к соседней колонке подкатил ярко-желтый ламборджини «Дъяболо», Казя мгновенно потерял душевное и физическое равновесие.

Он и сам не заметил, как оказался на заднем сиденье монстра автострад. От запахов, царящих в спорткаре, глупая Казина головешка пошла кругом. Как там пахло шикарной кожей, элитным одеколоном и дорогущими сосисками, лежавшими в пакете на сиденье! В полной прострации Казя бессовестно слопал упомянутые сосиски, божественно хрустящий французский батон и жирную отвратительную селедку, которую в обычной жизни терпеть не мог. Но в мире роскоши и богатства все пошло на ура. Простому собачьему счастью не было предела! И совершенно обалдевший щенок, распустив слюни, развалился на упругом сиденье.

Никто не знает, чем бы закончилась Казина проделка, если бы не две вещи: огромный бензобак ламборджини и Мамина бдительность. Начнем с последней.

Расплатившись за бензин и купив вкуснятины для Кази, Мама двинулась к машине, приговаривая на ходу: «А кто хочет ням-ням? Где мой маленький сластена?»

Открыв дверь, Мама с ужасом не обнаружила объекта кормления. Лихорадочно оглядываясь по сторонам, она забегала вокруг автомобиля с криками: «Казя-Казя!!!»

Наворачивая очередную стометровку, Мама задела шланг, по которому бензин бесконечными водопадами изливался в бездонные недра «Дъяболо». Мама машинально заглянула в салон и увидела нашего прожигателя жизни.

Чем отличаются мамы от прочих обитателей планеты Земля? Они, не раздумывая, с риском для жизни спасают своих и чужих детей от всяческих напастей. Одним движением Мама выхватила увесистого Казю из недр шедевра итальянского дизайна. Ни хозяин ламборджини, ни охрана в огромном джипе, проспавшая Казино вторжение, не успели не то что среагировать, даже «мама!» сказать не смогли.

Старту маленькой японской машинки могли бы позавидовать все чемпионы Формулы-1 и гонки Инди-карз, вместе взятые. Оставив за собой дым сожженных покрышек и километровую черную полосу на асфальте, наша звезда автострады уверенно взяла курс домой. Потом Маму с жутким воем догнал джип охраны и, перерезав все пути, заставил остановиться. Озверевшие охранники были стопудово убеждены, что Мама что-то стащила из ламборджини.

Чего стоило Маме разрулить эту историю, знает один Казя, а он молчит как рыба об лед! Еще бы ему болтать о своих дурацких выходках!

Но какие были сосиски! А «Дъяболо»?!

О-О-О, ЭТО ЧТО-ТО!

КАЗЯ И РЫБАЛКА

– Ты что, мне не веришь? – горячился Александр Михайлович, он же Михалыч, он же дядя Саша, размахивая стаканом с чаем.

Речь шла о рыбалке: кто, какую рыбу выуживал. И Михалыч, не жалея рук, показывал размеры пойманной добычи: «Вот такенный карпуша и вот таковская севрюга !»

Казя с интересом наблюдал за вошедшим в раж рекордсменом. Когда самый мелкий карась в изображении дяди Саши принял формы акулы из фильма «Челюсти», даже Казе показалось, что это как-то чересчур. Но только не Папе. Он краснел, бледнел и отчаянно загибал пальцы под столом, пытаясь посчитать, сколько в его жизни было поймано рыбок длиннее чайной ложки. Пальцев хватило на одной руке, и честный Папа вконец расстроился.

– Не грусти, Игорич,– ободряюще сказал дядя Саша.– Давай-ка махнем в эту субботею на заветный прудик – обловишься.

– А клевать будет? – обрадованно заволновался Папа.

– Клев будет обеспечен, клиент будет доволен,– заверил гость.

Они выпили еще по чашечке, и Александр Михайлович заторопился домой.

– Значит, в субботу, в четыре утра я за тобой заезжаю,– уходя сказал он Папе.– И Казю с собой обязательно прихватим!

«Все-таки он хороший!» – подумал Казя о Михалыче.

Когда в четыре утра зазвонил звонок, Папа, как всегда, поздно вернувшийся вчера с работы, спал как сурок, и эти утренние трели прозвучали для него, как гром с ясного неба.

– А, кто… что… зачем… почему…– бормотал он, пытаясь засунуть ноги в тапочки.

– Открывайте, сони, – взывал с лестничной площадки дядя Саша и колошматил в дверь.

На этот шум вышла весьма недовольная разбуженная Мама и впустила пахнувшего утренней свежестью Александра Михайловича.

– Ну, вы даете, вы что – забыли обо всем? – протянул он, оглядывая всклокоченного Папу. Если кто и забыл о рыбалке, то только не Казя.

– НЕТ, НЕТ, НЕТ! – радостно скакал Казя и был поглажен по голове.

Через двадцать минут мрачный, но попивший чаю Папа, веселый Казя и бодрый дядя Саша уже двигались к водоему.

Легкая дымка витала над зеркалом пруда, и лишь время от времени что-то сильно плескалось на поверхности и по воде шли ограмные круги.

– Гляди, Игорич, какие крокодилы гуляют,– восторженно прошептал дядя Саша, разматывая удочку.

– Где, где?! – азартно шипел Папа, трясущимися руками насаживая наживку и закидывая снасть.

Некоторое время вся компания хранила молчание. Казя, предупрежденный о режиме строжайшей тишины, старательно таращил глаза на поплавок. Он хотел во что бы то ни стал первым заметить поклевку и сказать о ней рыбакам. Один из поплавков дернулся и Казя тихонько заскулил.

– Что? – недовольно спросил дядя Саша.

– Чего, чего! Смотри – клюет! – сказал Казя и сделал стойку на поплавок.

Поплавок еще раз вздрогнул и медленно и торжественно ушел под воду как «Титаник» в фильме.

– Тащи! – прохрипел Папа.

Дядя Саша подсек, рванул, удочка согнулась, из воды на миг что-то появилось и все кончилось: леска со свистом вылетела вверх без рыбы.