Полная версия
Изопропиловый кот
Изопропиловый кот
Влад Костромин
Посвящается Цицерону нашего времени, лучшему коту современности.
© Влад Костромин, 2022
ISBN 978-5-0059-4009-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Все права защищены. Произведение предназначено исключительно для частного использования. Никакая часть электронного экземпляра данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для публичного или коллективного использования без письменного разрешения Автора. За нарушение авторских прав законодательством Российской федерации предусмотрена выплата компенсации правообладателя в размере до 5 млн. рублей (ст. 49 ЗОАП), а также уголовная ответственность в виде лишения свободы на срок до 6 лет (ст. 146 УК РФ).
Информация об авторе
Современный писатель.
Автор сборников рассказов:
– «Непроданное» https://ridero.ru/books/neprodannoe/
– «Гнездовье котов» https://ridero.ru/books/gnezdove_kotov/
– «Тихая охота» https://ridero.ru/books/tikhaya_okhota/
– «Соскучились, диабетики?» https://ridero.ru/books/soskuchilis_diabetiki/
– «Наследники Мишки Квакина. Том I» https://ridero.ru/books/nasledniki_mishki_kvakina/
– «Наследники Мишки Квакина. Том II» https://ridero.ru/books/nasledniki_mishki_kvakina_1/
– «Наследники Мишки Квакина. Том III» https://ridero.ru/books/nasledniki_mishki_kvakina_2/
– «Наследники Мишки Квакина. Том IV»
https://ridero.ru/books/nasledniki_mishki_kvakina_3/
– «Рассказы о Родине» https://ridero.ru/books/rasskazy_o_rodine/
романов:
– «Змеиный узел (Карловка)» (мистический детектив) https://ridero.ru/books/zmeinyi_uzel/
– «Кукушкины слезки (Карловка – 2)» (мистический детектив) https://ridero.ru/books/kukushkiny_slezki/
– «Воробьиная ночь (Карловка – 3)» (мистический детектив) https://ridero.ru/books/vorobinaya_noch/
– «700 граней» (пост-модернистский роман-пародия) https://ridero.ru/books/7_0_0_granei/
– «Крестьянские дети» (жизненная проза) https://ridero.ru/books/krestyanskie_deti/
– «Шпулечник» (мистический хоррор) https://ridero.ru/books/shpulechnik/
– «Каникулы в Простоквашино (Шпулечник – 2)» (мистический хоррор) https://ridero.ru/books/kanikuly_v_prostokvashino/
– «В Бобровке все спокойно (Шпулечник – 3)» https://ridero.ru/books/v_bobrovke_vse_spokoino_shpulechnik-_3/
– «Грибные дни» https://ridero.ru/books/gribnye_dni/
Для желающих помочь автору money.yandex.ru/to/410014049375873
Голос города
Рассказ написан на Пятый прозаический блиц ЛитКульта-2019 «Этот город что-то хочет мне сказать» (400 слов)
– Этот город что-то хочет мне сказать! Шумом мартовской капели по жести подоконника; ноктюрном ржавых водосточных труб, набитых месивом из прошлогодней листвы и гнилых голубиных тушек, которыми побрезговали даже бомжи, а не то что крысы. Скрежетом трамвая, везущего решившего умереть парня с незаряженным ТТ в кармане, смотрящего на грязный снег; ехидным гигиканьем гиен-бмв, так и норовящих облить грязью из каждой лужи стоящих на светофорах пешеходов. И не просто обрызгать, а залить с ног до головы, будто ведущий популярного ток-шоу приглашенных в студию гостей, готовых выворачивать грязное белье на всю страну.
Тужится, будто роженица с узким тазом в муках. Тянется, как единственная рука глухонемой нищенки в заплеванном подземном переходе; тщится, словно пытающаяся забеременеть ставшая очередной женой олигарха подержанная бывшая топ-модель.
Тщится достучаться, как немощная бабушка, бывшая народная артистка, ныне всеми забытая, через стенку «хрущевки», требуя прекратить полночный дебош радостных жильцов съемной квартиры, обмывающих удачный гоп-стоп студента-очкарика в подворотне, несшего в кармане все свои накопленные за пять лет сбережения, чтобы купить подарок умирающей от рака любимой девушке. Подарок в виде смертельной инъекции, призванной прекратить мучения несчастного восемнадцатилетнего существа, которое так и не достигнет отмеренной заботливой властью и чутким правительством новой черты пенсионного возраста.
Неровными швами асфальтовояменных улиц и червоточинами заплеванных подземных переходов, сшивающими усталые и одряхлевшие расползающиеся к окраинам площади.
Шумом электричек, снующих, будто юркая иголка в умелых руках старого пройдохи, показательно живущего в примерной бедности и шьющего из гнилой ткани, украденной со складов Госрезерва, похоронные костюмы для средней руки покойников, утративших, как сказано в Евангелии, богатства, собранные на земле, родственникам и близким которых не повезло столкнуться с похоронным бюро «Сабиньян и сыновья», аффилированным при мэрии.
Сосульками, с безжалостной точностью снайперов ФСО разящими либо родителей либо детей и никогда не задевающими чиновников, ответственных за состояние кровли.
Светофорами, издевательски вспыхивающими красным, когда одинокий одноногий инвалид с замотанным лейкопластырем, как приклад контрактника, костылем, безнадежно ковыляет на середине перехода.
Хитиновым шорохом вспучившейся тротуарной плитки, трущейся друг о друга, будто спаривающиеся мадагаскарские тараканы, которых испанцы называют кукарачами, ошалевшие от пятилетнего воздержания. Орущими на крышах котами, орущими так, будто из их яиц сделали яйца бенедикт.
Что, что этот город пытается мне сказать? – ухватил собеседника за лацканы.
– Может быть то, – охранник привычно стряхнул руки и покосился на собравшуюся за спиной с виду приличного субъекта толпу слушателей бреда-монолога, многие снимали на смартфоны и планшеты, – что турникет без билета вас в метро не пустит? Касса вон там. Проходите, не создавайте затора.
22 оттенка черного
– Как много нам открытий чудных…… Костромина готовит речь…И возразить тут будет трудно,есть чем внимание привлечь…Господин Хорикава ЯсукитиНебольшая пародия на конкурс БС-10, проводившийся клубом «Бумажный слон»
Рассказ был опубликован в №9 / 2019 журнала «Испытание рассказом»
22 оттенка черного (первая серия) – Не думай о черном человеке
Давным-давно, в одной далекой галактике… Что это я? Не так все было. Реутово, наши дни. Бывший следователь, а ныне преуспевающий опер Олег приезжает в ведомственный санаторий МВД лечиться от психического расстройства, преследующего его с тех пор, когда он, будучи следователем, играя черными фигурами в черной комнате, проиграл шахматную партию серийному убийце, при этом, не заметив черную кошку, сбившую ладью. Помимо этого он сослепу перепутал фотографии жертв и замучил с помощью доставшегося от прадеда будильника невиновного белобрысого паренька. Пареньком больше, пареньком меньше – главное, чтобы будильник звенел. А вот за шахматы было реально обидно.
Олег сидел и с кислым лицом потомственного торговца лимонами кисло хлебал кислые щи – в МВД урезали расходы на социальные нужды. А в тюрьме сейчас ужин – макароны дают, – подумал он и суеверно постучал по грубо сколоченному деревянному столу. Внезапно перед ним явилась тень (Шекспир в гробу перевернулся).
– Ты, падла, – сказала тень, – семью бросил, а сам сидишь тут, детей Поволжья изображаешь.
– Отвянь, – вяло ответил Олег и незаметно плеснул в кислый компот кислого пива.
– Смотри, сука, семейная жизнь – это не невиновных под вышку подводить, – погрозила невесомым кулаком тень.
– Отстань, тебя нет, – ответил Олег. – Иваныч мне точно про вас объяснил. Вы от совести бываете, а у нас, оперов, совести нет. Изыди!
– Как это меня нет? – нагло уставилась на него тень и в доказательство, засунув указательный палец в стакан, помешала компот. – Видишь, я есть!
– Нет тебя, – стараясь не смотреть в стакан, в котором компот закручивался против часовой стрелки, не сдавался стойкий опер.
«О Господи, только бы не совесть проснулась!» – подумал про себя Олег. – «Мне совесть никак нельзя, у меня повышение наклевывается!»
– Давай пари, а? – не отставала тень.
– Может в шахматишки? – с надеждой поправил очки Олег, пытаясь взять себя в руки.
– Главное отвлечь, а потом фигурами по морде насую и в СИЗО закрою, – облизнулся он про себя.
– Ты же кроме очка не во что играть не умеешь, – ехидно захихикала тень.
– Откуда ты знаешь это? Кто ты? – вскочил Олег, роняя очки.
– Товарищ майор, вы бы не шумели. У нас тут уважаемое заведение, – сказала выглянувшая в зал похмельная повариха.
– Где он?
– Кто?
– Этот черный?
– Пить надо меньше!
– Сама коза! – ответил Олег и вдруг его осенило.
Мать же с козой совсем одни. А вдруг? Он кинулся выписываться из санатория и на такси поехал в Москву.
В это время мать Олега, которую привез в центр города на «Ладе-Калине» цвета козьего молока брат Олега Алексей, обходила рынок и собирала дань. Собрав положенное, мимоходом прихватив бутыль со скипидаром для своей любимой козы, она ввалилась в такси и потребовала:
– Поехали к «Рыбкиному раю». Они недавно открылись, у них еще крыши нет.
– Слюшай, восемдесят рюблей давай, да, – потребовал трудовой мигрант, сидевший за рулем.
– Вот же мелкая национальность, – ругнулась старуха, которую трудная жизнь и сын – матерый опер из столичного главка, приучили действовать круто, – Сначала довези, а потом расплатимся.
Она незаметно достала телефон и набрала Алексея.
– Леха, поезжай к «Рыбкиному раю», тут у нас таксист дикий попался.
– Понял, как подъеду, так позвоню.
Они доехали до магазина. – Прозвучало в трубке.
– Восемдесят рюблей, пожалюйста, давай.
– А зачем тебе? – тянула время коварная старуха, поудобнее перехватывая пакет с бутылкой дегтя.
– Керосинка покупать буду, – засмущался таксист.
Мобильник бабки заиграл «Комбат батяня, батяня комбат».
– Смотри, ГАИшник, – ткнула она пальцем в сторону лобового стекла.
– Гиде? – клюнул наивный мигрант. – Зачем ГАИшник, слющай?
– В Караганде! – с этими словами она обрушила на голову несчастного бутыль со скипидаром. – Ты мне еще за Севастополь ответишь, гнида приезжая!
Подбежавший Алексей открыл дверцу, выволок оглушенного таксиста и начал пинать ногами.
– Нечего к нам ездить, – приговаривал он. – Реутово для русских!
– Пущай живет, – разрешила старуха, выбираясь из машины. – Машину мы забираем в оплату разбитой бутыли. Лех, отгони тачку на стоянку. Будем козу на случку в ней возить.
Вновь зазвонил мобильник.
– Олег, ты? Ты же в санатории? Что значит, ехать в Москву? Какие черные люди? У тебя опять «белка»? Ладно, я приеду, не ори как беременная истеричка.
– Лексей, надо до столицы доехать. Братец твой опять не в себе.
Они приезжают в Москву.
– Мать, я купил тебе квартиру в соседнем подъезде, – ошарашивает с ходу Олег. – Поживешь у нас.
– А как же коза? А рынок?
– Рынки и тут крышевать можно, а за козой Леха присмотрит. Да, Леха?
– Оно мне надо?
– Рынок под себя возьмешь, – подсластила пилюлю старуха, – Но ежели с козой что случится, то сам козлом станешь!
Олег тем временем в панике начинает бухать, спьяну пытается даже покончить с собой, но из-за слабого зрения стреляет мимо. Протрезвев, говорит жене:
– Поехали на Кипр, «потагилим».
– А как дети? Я их с твоей сумасшедшей мамой не оставлю. Она их либо до тюрьмы доведет, либо изнасилует.
– Что за дикость? – даже протрезвел Олег.
– Андрей Алахов в «Иногда лучше молчать» постоянно об этом предупреждает.
– Спасения нет от этой педоты, надо бы на телевидение наведаться как-нибудь, – плюнул Олег. – Хорошо, детей возьмем. Пущай привыкают киприотов строить. А то дед воевал, а они в интернете сидят.
– Будильник не забудь, – кричит вслед старуха. – Кипрят потроллишь.
Олег с женой, детьми, будильником и случайно прихваченным мобильником матери летит на Кипр. Старуха пытается подмять под себя рынок, но чеченская диаспора нанимает таксиста, ограбленного старухой. Он стреляет с лестницы соседнего дома из чудом попавшей в Россию старой винтовки М16, украденной на съемках фильма «Рембо-4». Помощник Олега Игорек, тайно влюбленный в козу матери шефа, звонит шефу, чтобы предупредить, что бабка наехала не на тех, коза осиротела и за Олегом начата охота. Но Олег с громким криком: «Тагил!» громит бассейн при отеле и не слышит звонков мобильного телефона, забытого в номере.
В номер входит черный уборщик, аккуратно сбрасывает звонок.
– Гуталин, у русских должен быть гуталин, – шепчет он и начинает обыскивать номер. – Можно намазаться гуталином и прятаться под кровати, пугая богатых старух, верящих в домовых.
Конец первой серии.
22 оттенка черного (вторая серия) – Куплю волосы (Но мы туда не пойдем)
– В желтой, жаркой Африке, в центральной ее части…
– Какая, на…, Африка? Кипр это, не Африка!
– Зато в Африке черные люди!
– Заткнись, на…, а то галоперидола дождешься!
– Керосином его, керосином!
— Замолчите все! Я буду говорить. Итак, Кипр, отель, номер пьяного буйного опера.
По номеру методично шарится уборщик. Видно, что он владеет искусством обыска, осматривая номер в строгой последовательности.
– Проклятый perestroika, – вздыхает он, – оставил без гуталина весь мир.
Уборщик натыкается на паспорт Олега. Кладет его в карман. Теперь он знает, что надо делать. Покидает номер и по паспорту Олега летит в Минск.
– Олег Мундак? – недоверчиво спрашивает белорусский пограничник на контроле, сверяя черную физиономию с цветным фото в загранпаспорте.
– Я, – кивает головой уборщик, – я есть Ольег Мун, дак. Дак, дак, как утька.
– Во чудила московский, совсем допился, аж почернел весь, – говорит пограничник коллеге.
– Да все они там, в Москве, либо наркоманы либо сумасшедшие, – недовольно отзывается тот.
– Проходите, – кивает пограничник лже-Олегу.
Пробравшись на жд вокзал, в тупике лже-Олег ворует желтую жилетку. Вообще-то она оранжевая, но он дальтоник, поэтому считает ее желтой. Для маскировки вымазавшись в мазуте (заодно подчернив фото в паспорте), цепляется к составу цистерн, которые едут в Россию за нефтью. В пути к нему подсаживаются два бомжа-албанца, уговаривающие сообразить на троих. Пьяный экс-уборщик, пойдя справить малую нужду, сваливается с состава в районе Шереметьево. Албанцы прыгают вслед за ним. Встретив цыганку с цыганятами, они всей толпой бредут сквозь ночь и выходят на автобусную площадку при терминале.
В это время из Нью-Йорка в Шереметьево прилетает одетый в серый шерстяной плащ агент MI6 Джеймс Мун. Вы спросите, почему из Нью-Йорка? А я откуда знаю? Пути агентов спецслужб неисповедимы. Его задание – похитить некую шизофреничку Санну, потому что в ней скрывается от правосудия восьмидесятилетняя немка фрау Фишер, владеющая тайной счетов Третьего рейха. Ее, под личиной студента – вегетарианца, караулит агент ФСБ Артем, вступивший с объектом в интимную связь.
Мун, как и все агенты Старого света, скуповат и долго ждет бесплатного автобуса. Наивный, бесплатных автобусов в этой стране никогда не было. Плюнув на экономию, подходит к «жигулям», в которых караулит киллер-таджик, убивший мать Олега. А вы уже и забыли про него? Напрасно, сейчас он отсыпается в полицейском участке на Кипре.
– Сколько до города возьмете?
– Восемьдесят рублей, да.
– Сколько???
– Слющай, дарагой, если дорага, так и скажи, да. Будем попутчиков брать, да?
– Да!
– О, вот и попутчики! – радуется киллер. – Уважаемые, до города поедем, да? С ветерком, да?
Албанцы что-то решают на своем языке. Что, мы не знаем, потому что переводчик понимает только английский, и тот со словарем.
– А давай пагадаю! – вступает мокрая цыганка. – А ручку позолоти, все скажу, эх, чавелла, романы чавэ.
– Хватит балагана, – возмущается Мун, – А то мосты разведут.
– Слюшай, да, мосты в Питере. До Питера восемьсот рублей будет.
– Поехали уже! Питер сам в Москву приехал.
Пока все грузятся в машину, Джеймс выходит покурить сигару, презентованную директором ЦРУ. Теперь мы знаем, зачем он летал в Штаты.
– Брат, оставь добить, – липнет к нему благоухающий экс-уборщик.
– Не брат ты мне, гнида нефтеносная, – брезгливо морщится британский сноб и отталкивает наглого попрошайку.
– Слющай, – вступает таксист-киллер, – Грязным в салон нельзя, лезь в багажник.
– А и полезу, – соглашается, незаметно подменивший в кармане плаща Муна паспорта, бывший лже-Олег.
Машина, кренясь, едет сквозь ночь. Возле МКАД ее останавливает патруль ГИБДД.
– Ай, брат, здарова, салам аллейкам – радуется лейтенант смуглой внешности. – Как сам, как тетя Сара, дядя Вахтанг? Как юная Сулико?
– Уа-алейкум ас-салям, – степенно отвечает то ли киллер, то ли таксист (я уже запутался), – Слава Аллаху, великому и милосердному, все здоровы.
– Брат, я должен буду вбить гвоздь нетерпения в доску разговора, – виновато говорит лейтенант. – Машину с козой не встречали?
– Какой коза, зачэм коза?
– У матери начальника отдела главка козу украли. Вот, план «Рогатый перехват» ввели в действие.
– Нет, не встречали.
– Билялетдинов, – кричат командный голос от машины. – Ты долго еще? Водка стынет.
– Покедова, – кивает лейтенант.
– Пропусти, – командует он старшему сержанту.
Машина с героями попадает в город-герой Москву. Тут они разделяются. Цыганка и отпрысками и албанцами садятся в метро, чтобы ехать на Киевский вокзал. Будем надеяться, что они покидают нас навсегда, а то какая-то Санта-Барбара получается. Человек, измученный мазутом, топает в гостиницу. Киллер-шофер везет Муна на адрес.
– Подожди тут шеф, два счетчика плачу, – говорит Мун.
– Слющай, дарагой, ты убежишь, да?
– Вот, ноутбук оставлю в залог, – кладет на сиденье черную сумку. – Жди.
Поднимается по лестнице, звонит. Дверь открывает седая девушка.
– Черная роза эмблема… – начинает произносить он пароль.
– О факинг шит! (за кадром звучит гундосый перевод: «И тут черти!») – девушка бьет его в челюсть. Это уже не девушка, а похмельный капрал корпуса Морской пехоты США Рикки Смит.
Мун теряет сознание и падает.
– Опять баптист? – выглядывает Артем, жующий салат-латук.
– Нет, коммивояжер с цветами, – отвечает Санна (Рикки). – Пошли лучше в бар, выпьем.
– А в какой? Обычный или в гавайский? – уточняет Артем, надевая кепку-бейсболку с Трампом.
– Там решим, – они уходят.
Мун приходит в себя.
– Это провал! – понимает он.
Достает из кармана паспорт Олега. Его озаряет.
– Я жил неправильно, Господи! – он выходит из дома, берет по паспорту Олега напрокат черный BMW X5, кулон от Tiffany и букет из 31-одной розы и начинает селфи-съемками «девушек ву-у-у-у-у», стоящих раком, зарабатывать средства на лечение детей, больных раком.
– Я должен спасти Лиза Карамазова, – приговаривает он, поглаживая вянущие колючие розы. – Я, как Черный Робин, граблю фитоняш ради победы добра.
Где-то за пол-Москвы от него бьется в истерике Игорек, оплакивая похищенную чеченцами козу…
Конец второй серии.
22 оттенка черного (третья серия) – Молочный волк
– Я злой и страшный серый волк, я в поросятах знаю толк! – бредил во сне Джеймс Мун, скорчившись на сиденье BMW Х5. – А-а-а-а!
– В ягнятах, – донеслось сквозь тревожный сон.
– В поросятах, – упорствовал Мун, вспоминая фильм, смотреть который инструкторы MI6 заставляли восемь раз подряд. – В поросятах!
– Окно отройте, – командный тон сопровождался требовательным стуком в окно.
Несчастный шпион открыл глаза. За запотевшим окном стояла черная фигура в огромной кепке и стучала в стекло полуметровым резиновым членом.
– Волк и он хочет трахнуть меня! – вспыхнула дикая мысль, на миг выбив из головы все, чему так долго учили в разведшколе.
После нокаута от похмельного капрала корпуса Морской пехоты США Рикки Смита, таящегося в теле шизофренички Санны, Джейм вообще стал очень пуглив.
– Открывай по хорошему! – требовал Волк. Чувствовалось, что ему уже сильно невтерпеж, и он готов ради межвидового секса прорваться сквозь дверь, как матерый кабан-секач сквозь заросли тростника. – Открывай, я сказал!
Мун заметался по сиденью. В бок впился складной нож, спрятанный в правом кармане брюк.
– Запустить Волка в машину, потом правой в горло и рвануть вбок-вправо, чтобы окончательно вспороть горло, как учили, – со дна мутного болота подсознания всплыла спасительная мысль.
Он протянул руку и открыл замок. Дверь рванула так, как будто бы ее тянул ураган, унесший Дороти из Канзаса. Нечеловеческая сила вырвала Муна из машины как репку сводная команда родственников и прихлебателей Деда.
– Нарушаем? Права, техпаспорт, огнетушитель, аптечка, – перед Муном стоял помятый лейтенант ГИБДД с резиновой дубинкой.
– Билялетдинов! – яркой молнией вспыхнула в ночи тренированная память разведчика.
– Ай, брат, здарова, салам аллейкам – обрадовался лейтенант. – Ай, брат, здарова, салам аллейкам – радуется лейтенант смуглой внешности. Чего в машине спишь, чудило? Жена выгнала?
– Ай, брат, здарова, салам аллейкам – радуется лейтенант смуглой внешности. Нет у меня жены, – насупился Мун, распухшее либидо которого отказывались ублажать, днями стоящие перед ним раком «девушки ву-у-у-у-у», которых он сэлфил ради спасения больных раком детей.
– Какие твои годы, нет, значит, будет, – утешил Билялетдинов, срывая фуражку и забрасывая в машину. – А я вот с дежурства сменился, дай, думаю, с лоха сшибу на клубешник, а лох – это ты оказался. Прикол?
– Прикол, – от «девушек ву-у-у-у» житель чопорного Лондона освоил московский сленг.
– Так чего в машине спишь?
– Отравился я, – признался сэр Мун. – Молоко «Борзая буренка» выпил.
– И правда, лох, – весело смеялся Билялетдинов. – Нельзя мешать водку с вином, ЛСД с кокаином1 и молоко с солёными огурцами. Ладно, вылечу тебя. Садись, поехали. – Он обошел машину и угнездился на пассажирском сиденье. – Ну что ты там телепаешься? Садись.
Мун с опаской влез в машину и покосился на дубинку.
– Это член? – спросил он.
– Это? Это орудие производства и волшебная палочка в одном резиновом флаконе! Хотя, может и членом быть, да. Вот помню, остановил я учительницу, молоденькую девушку с круглыми черепаховыми очками и в длинной юбке до пят. Так она, когда сумму штрафа услышала, то такой стриптиз мне вокруг дубинки устроила, что да. Поехали.
Машина понеслась по ночной Москве.
– Все в твоих руках, все в твоих руках, все в твоих руках и даже член, – напевал Билялетдинов, легонько отстукивая ритм дубинкой по приборной панели БМВ.
– А ты чего в машине спишь? – вновь вопросил мент. Мент он всегда остается ментом, даже сменившись с дежурства. Даже смуглой наружности.
– Понимаете, – осторожно начал врать англичанин. – Мы с другом решили учиться писать книги. Ему и мне это надо для дела. Нашли Конкурс фантастики, написали по рассказу. Отправили. Чтобы творческие мозги не кисли, пока подводятся итоги, организаторы дали нам работу: написать реалистичный рассказ на тему «Чёрный человек».
– Во …! – восхитился лейтенант. – Пейсатели! Написали?
– Нет, я прочел книгу Владимира Леви «Искусство быть другим» и начал строить стену из прозрачных кирпичей…
– Другим? Так ты этот, как его? – заерзал на сиденье Билялетдинов.
– Нет, ай эм есть не этот, – от волнения сбился разведчик.
– А дальше что было?
– Дальше я понял, что вся эта психология это говно и вся эта философия это говно и что надо поклоняться говну и создать говнософию!
– Ладно, не грузись, вот и клуб.
Они вышли из машины и на удивление легко попали в клуб после того как лейтенант напевая помахал удостоверением перед охраной. Пришлось загнать бармену кулон от Tiffany.
– А закусывать чем? – помотал головой Мун.
– Вопрос правильный, уважаю! – похлопал его по плечу лейтенант. – Правильно, маринованными огурцами. Бармен, дай соленых огурцов!
Бармен сильно удивился, услышав заказ: никаких тебе кубиков пармезана, дор блю или камамбера с чуть островатым грушевым джемом. Даже предложение опробовать лучшие немецкие колбаски не возымело успеха. Клиенты требовали солёных огурцов и подкрепляли свое желание рыжей крупной купюрой. А клиент всегда прав, особенно, когда расшвыривается деньгами.
– Так почем у вас огурцы соленые? – наконец поймал кураж и Джеймс.
