Иоанн III Великий. Первый Российский государь. Летопись жизни. Часть III

<…> И Князь Великий к нему выслал противу того с ответом диака же своего Феодора 1.

Государь наш Князь Великий Иван Васильевич всея Руси велел тебе говорити: что еси нам говорил от своего Государя от Цесаря, чтобы нам тебе показати своя дочь, и мы тебе отвечали, что к твоему Государю к Цесарю о всём шлём своего человека, а того у нас обычая в земле нет, чтобы нам переж дела являти свои дочери. А что еси нам говорил от магистра Вифлянского, что будто наша отчина Псков держат за собою земли и воды Вифлянские, ино наша отчина Псков держат земли и воды по старине, по тому, как наперед сего жили с Немцы Вифлянские земли.

Да сказал Николай Феодору, что есть ему речь своя к Великому Князю наодине о Великого же Князя деле. И Князь Великий велел ему у себе быти и поговорил с ним в набережной горнице, поотступив от бояр; да велел Феодору у него его речи выписати того деля, что он толмачем не хотел говорити.

А се его речи, что у него Фёдор выписал: просим твою милость, абы того жадный не ведал; коли ся того неприятели твои на мене доведают, Ляхове и Чяхове и другии, тогда мне много лихо се състанет и мне о горло приправят; то есь речь: слышели есмо, иж Великий Князь пред тыми годы посылал до Папежа Римского своих послов, жадаючи и просячи от него, абы его Папеж уделал кралем на его земле, а то ему слышел, иж того Краль Польский вельми не хотел, и посылал в тыи часы до Папежа с великими дары, абы того Папеж не уделал. Опять въсказуем твоей милости, в том Папеж ниц мочи не имеет: Папеж мочь имает в духовенстве, а в светском Крали и княжата и рицари уделати мочь имает Государь наш Царь Римский; про то, если твоей милости то любо, иж бы Кралем быти на твоей земле и твоим детем, я буду верным служебником твоей милости у Царя Римского, иж бы твоя воля състалася, и тотайне все к твоей чести хотим уделати. <…> Коли Краль Польский то срозумеет, во дни и нощи будет до Цесаря посилати с великими дары, абы того Цесарь твоей милости не уделал: Ляхове того боятся вельми, коли твоя милость Кралем будешь, иж тегды вся Руская земля, что под Кралем Польским, отступит от него и твоей милости будут послушни, <…>.

И Князь Великий ему велел отвечати Феодору ж Курицыну; <…> А что еси нам говорил о королевстве, если нам любо от Цесаря хотети Кралем поставлену быти на своей земле, и мы, Божиею милостию Государи на своей земле изначала, мы, Божиею милостию Государи на своей земле изначала, как наши прародители, так и мы, а просим Бога, чтобы нам дал Бог и нашим детем и до века в том быти, как есмя ныне Государи на своей земле, а поставления, как есмя наперед сего не хотели ни от кого, так и ныне не хотим». 2

––

Примечания

1. Дьяк Феодор – дьяк посольского приказа Фёдор Васильевич Курицын.

2. Сб. РИО. Часть первая. Сношения с государствами Европейскими. ПДС с империею Римскою, т. 1. СПб, 1851 г., стр. 1 – 12.

* * *

6997 – 1489 г.

«Лета 97, Марта 22, послал Князь Великий к Римскому Цесарю к Фердерику и к сыну его к Максимиану к Бергонскому князю посла своего Юрия Грека <…>.

А се правити посольство от великого князя Юрию Траханиоту Греку Римскому Цесарю Фердерику. Первое, поклон: Иоаннъ Великий Государь всеа Руси Твоему Величеству велел поклонитись. А опосле поклона о здоровье вспросити: Государь всеа Руси Твоее Светлости велел здоровье видети. А опосле того за поминки поклонитися: <…>. Да после того поминки подати: Государь всеа Руси Твоей Светлости поминается сорок соболей, да шуба горностайна, да шуба белинна. А опосле поминков подати грамота. А се с тое грамоты список:

«Иоанн, Божиею милостию Великий Государь всеа Руси, Володимерский, и Московский, и Новогородский, и Псковский, и Тферский, и Югорский, и Вятский, и Пермский и иных.1

<…> Да память Юрию да Ивану Халепе2: добывати им Великому Князю мастеров: рудника, которой руду знает золотую и серебряную, да другово мастера, который умеет от земли розделити золото и серебро; и добудет Юрий таких мастеров и ему их выпросити; которые будут и иные с ними мастеры надобе на то дело, ино и тех мастеров с ними взяти; а рядити тех мастеров Юрию, чтобы поехали к Великому Князю на наем, по колку им наем на месяц давати за все про все. А дано на те мастеры Юрию, чем их до Великого князя допровадити, два сорока соболей, да три тысячи белки; а что у того останется, и Юрию добывати мастера хитрого, который бы умел к городом приступати, а другово мастера, которой бы умел из пушек стрелять, да каменьщика добывати хитрого, который бы умел полаты ставити, да серебряного мастера хитрого, который бы умел большие суды делати, да и кубки, да и чеканити бы умел и писати на судех».3

* * *

С этим же посольством Иоанном направлены грамоты руководителям городов, мимо которых оно должно проследовать. Это Любек, Ругодив, Колывань и другие. И если в посланиях к императору и его сыну Иоанн обращается к ним как к равным, то тут мы видим иной тон более уверенный и даже приказной. В грамотах к руководителям этих городов он повторяет свой титул, но ещё и прибавляет к нему знакомое здесь звание «царь»: «Иоанн Государь Великий Царь всеа Русии».

* * *

«Да память Юрию: послан с ним Кулпа Оксентиев в Ругодив и в Колывань с грамотами о его проезде, а послано с Кулпою поминка от Великого Князя в Колывань бергоместру и ратманом поминка корабельник. Да с Юрием послано поминка от Великого Князя в Любок бергоместеру и ратманом корабельник, да грамота о его же проезде. А послати Юрию в Любку к бергоместеру и к ратманом Костю Оксентьева, а велети ему от Великого Князя поклон сказати, а молвити так: Иоанн Государь Великий Царь всеа Русии, велел вам поклониться. Да поминок подати, а молвити так: Иоанн Государь Великий Царь всеа Русии, вам поминается корабельник; да грамота подати. А се с тое грамоты список: «Иоанн, Божиею милостью Великий Государь, Царь всеа Русии, Володимерский, и Новгородский, и Псковский, и Тферский, и Югорский, и Вятский и пермский и иных, в Любок бергоместеру и ратманом. Присылал к нам Римский Цесарь Фердерикус посла своего Николая, и мы ныне послали к Цесарю и к его сыну Максимиану посла своего Георгиа Траханиота Грека, да с ним своих людей Ивана Халепу, на Констянтина; и вы бы, нас для того нашего посла Юриа и с его товарищи и с его людьми, велели проводити по своей земли, да и в передние бы есте городы приказали, где будет вам пригоже, куде нашему послу и его товарищом путь будет чтоб им давали проводники по своей земле, также и оттоле к нам».4

***

Такой же титул повторяется и в грамотах в другие прибалтийские города. Иоанн просит принять и проводить своих послов, посадить их на корабль, обеспечить безопасность.       

––

Примечания

1. ПДС с империею Римскою, СПб, 1851 г., т. 1, стр. 14-15.

2. Юрий Траханиот и Иван Халепа – послы Иоанна к императору. Среди заданий, который получают послы, есть и ставшее в царствование Иоанна Великого обычным: искать и приглашать мастеров.

3. ПДС с империею Римскою, т. 1, стр. стр. 19.

4. Там же, стр. 20-21.

* * *

1480 г., апрель. Гарантия предоставления великим князем Иоанном Васильевичем убежища крымскому царю Менгли-Гирею в случае свержения

После изгнания в 1476-1478 годах с крымского трона царя Менгли-Гирея ханом Большой Орды Ахматом, там был поставлен новых хан Зенебек. Но продержался он недолго – Менгли-Гирей был восстановлен на Крымском престоле с помощью Османской империи. И оба крымских властелина, едва укрепившись на троне и прочувствовав на собственном опыте зыбкость фортуны, сначала один, затем и второй спешно снарядили в Москву своих послов – просить гарантии убежища в случае очередного свержения с престола. И обоим Иоанн дал гарантии принять их на службу, если это потребуется. Хану (царю) Зенебеку гарантия пригодилась – после изгнания из Крыма он был с почётом принят великим князем. Власть крымского хана (царя) Менгли-Гирея в союзе с государем всея Руси Иоанном оказалась прочнее и долговечней.

Копия отправленной в Крым грамоты, как и наказы, надо полагать, были дословно переписаны в Посольскую книгу, в которой и сохранились. Из текста грамоты видим, что Менгли-Гирей требовал у Иоанна и ещё каких-то клятв, видимо, связанных с магометанской верой царя. Однако такую клятву великий князь давать отказался, очевидно, считая её отступлением от своей веры.

Грамота к Менгли-Гирею была отправлена 16 апреля 1480 года с послом Иваном Звенцом. Вместе с грамотой посол передаёт Менгли-Гирею и наказ своего Государя:

«Князь велики велел тобе говорити: прислал еси ко мне ярлык свой и словом еси ко мне приказал со Лухбердей дуваном, да и с моим еси человеком с Иванчею приказал о том: по грехом каково дело станется о юрте отца твоего царя, и тобе бы ко мне прийти в мою землю, а мне бы твоя истома подняти; да и грамота бы ми свою на том к тобе послати, по твоему списку написавши с крепостью. Ино яз добру твоему везде рад, чтобы дал Бог ты здоров был на отца своего месте на своем юрте; а то бы твое лихое дело несъсталося. А коли, по грехом, състанется таково твое дело, останешь своего юрта, а придёшь к нам, и яз истому твою подойму и добра твоего хочю смотрити. А каковы еси у меня грамоты хотел, и яз такову грамоту по твоему списку написавши, к тобе послал с своей печатью.

Да изговоривши ту речь царю, тутож ему дати грамота великого князя с золотой печатью. А список с грамоты, такова грамота послана к царю с золотой печатью».

* * *

Грамота в списке Великаго князя Иоанна III Васильевича к Крымскому Царю Менли Гирею о даровании ему убежища в России, в случае какого-либо с ним несчастия. Писана в 1480 году, в апреле.

«Дай Господи тобе лиха не было, брату моему Менли Гирею Царю; а нешто ти ся сстанет, каково дело о юрте отца твоего Царя дело будет, а придешь ко мне, к Великому Князю Ивану к брату своему собою почен в головах, от меня от Великого Князя, и от сына, и от братий, и от Великих князей, и от добрых бояр тобе Царю брату, и твоему брату, и твоим детям, и Великим Князем, и добрым слугам, никакова ми вам лиха не учинити: добровольно приедешь, добровольно куды восхочешь поити пойдешь, а нам тобя не держати. А сколько сила моя имет печаловати ми ся, Царева отца твоего места Орды досягати; надеяся на Бога, печаль свою учиню, другу друг, а недругу недруг буду. А опроче сех слов инако не учиню, по той правде, как есми тобе по своей вере молвил и крест целовал. Так молвя из своих уст, сю крепку грамоту с золотою своею печатью дал есми».

––

СГГД, часть 5. М., 1894 г., стр. 2.

* * *

1480 г. сентябрь-ноябрь. Послание на Угру Вассиана Рыло

Считается, что это послание написано духовным отцом Иоанна III архиепископом Ростовским Вассианом Рыло в решающий момент противостояния русских и татарских войск на противоположных берегах реки Угры в начале ноября 1480 года. Некоторые историки, в частности, Г. В. Вернадский, ставят под вопрос авторство этого произведения и время его создания на том основании, что самые ранние его списки относятся к последним годам XV столетия – началу XVI. Важным доводом в пользу этого факта является излишняя тенденциозность произведения.

Мне кажется, есть и другие аргументы, которые не только ставят под сомнение авторство и время создания этого произведения, но и опровергают устоявшееся восприятие этого документа. Подробнее об этом написано во второй части книги, в летописи за 1480 год. Кратко напомню часть аргументов. В Послании на Угру великий князь многократно называется царем, Государем всея Руси, Величеством и т. д. Все эти титулы начали укореняться в официальных источниках лишь после присоединения к Руси Твери в 1485 году, и даже позже – с начала девяностых годов XV века. А царский титул и величание Государя стали появляться лишь под впечатлением венчания на царство внука Иоанна Дмитрия 4 февраля 1498 года. Тогда, возможно, появилась и необходимость поднять престиж юного наследника, напомнить об отце будущего Государя, покойном Иване Молодом, который восхваляется и в «Послании на Угру», и в «Повести о стоянии на Угре». Были и другие, не менее важные причины появления этих трудов.

Напомню, и мы увидим это в тексте, что оба упомянутых произведения стараются принизить роль государя в окончательной победе над потомками Чингисхана, доказать, что лишь заступничество Господа, Божией Матери и молитва священнослужителей спасла Русь на Угре. Ведь именно в это время – к началу XVI века стало очевидно, что победа на Угре над татарами в 1480 году не была очередным рядовым отражением набега ордынцев. Лишь в 1502 году, после полного разгрома и окончательного исчезновения Большой Орды стало ясно, что «Стояние на Угре» было явлением знаковым, символичным. Поэтому, конечно же, появилась необходимость напомнить народу, кто именно был вершителем этой победы, кого надо благодарить за неё.

Сомнение в авторстве произведения вызывает и сравнение «Послания на Угру» с подлинной исповедальной грамотой архиепископа Вассиана Рыло. Даже мне, человеку в лингвистике несведущему, очевидно, что писали их разные люди. Но тогда возникает вопрос: кто автор «Послания», кто был заинтересован в его популяризации? Конечно, это вопрос для специального исследования, и мне он кажется небезнадежным, ведь очевидно, что автор послания был человек для своего времени высоко образованным, талантливым, который не мог не оставить других произведений. В частности, мне лично оно напоминает труды единомышленника Вассиана Рыло – преподобного Иосифа Волоцкого, столь же склонного к обширному цитированию различных произведений, к такому же титулованию государя, еще мало распространённому в то время. В частности, мне нигде в русских письменных источниках не встречалось такое обращение современников к Иоанну III как в «Просветителе» Иосифа Волоцкого: «присылал Державному Царю», «Державный повелел». Сравним с «Посланием на Угру»: «О боголюбивый вседержавный государь, молим мы твое могущесто...», «о крепкий и храбрый царь».

Повторюсь, одной из важнейших причин написания этого произведения за подписью Вассиана Рыло могло быть желание автора (или авторов) освежить веру в чудо, свершившееся на Угре. Могли быть и иные причины. Например, недовольство нерешительностью Государя в борьбе с еретиками.

Вполне вероятно, что архиепископ Вассиан Рыло тоже писал какое-то своё, не сохранившееся послание, оно было переработано, дополнено и лишь после этого внесено в летописи для подкрепления нового праздника. Ведь вскоре после «Стояния на Угре» «Митрополит установил особенный ежегодный праздник Богоматери и крестный ход Июня 23 в память освобождения России от ига Моголов».1 В этот день ещё несколько столетий проводился в Москве крестный ход в честь Пречистой Богородицы в Сретенский монастырь.

Текст «Послания на Угру» даётся в переводе О. П. Лихачёвой.

* * *

«Благоверному и христолюбивому, благородному и Богом венчанному, Богом утвержденному, в благочестии во всех концах вселенной воссиявшему, самому среди царей пресветлейшему и преславному государю нашему всея Руси Ивану Васильевичу, Богомолец твой, господин, архиепископ Вассиан ростовский шлет благословение и челом бьет.

Молю величество твое, о Боголюбивый государь, не прогневайся на меня, смиренного, что первым дерзнул я заговорить с твоим величеством откровенно, твоего ради спасения. Нам подобает, государь великий, помнить о твоих делах, а вам, государям, нас слушать. Ныне дерзнул я написать твоему благородству, хочу кое-что напомнить из Священного писания, как Бог вразумит меня, на крепость и утверждение твоей державе.

По Божьему изволению, наших ради согрешений, охватили нас скорби и беды от безбожных варваров. И ты, государь, приехал в царствующий город Москву2 за помощью и заступлением ко всемилостивой госпоже Богородице и к святым чудотворцам, к отцу своему митрополиту, и к матери своей, великой княгине, к благоверным князьям и Богочтивым боярам, за добрым советом – как крепко постоять за православное христианство, за свое отечество против безбожных басурман. Ты, государь, повинуясь нашим молениям и добрым советам, обещал крепко стоять за благочестивую нашу веру православную и оборонять свое отечество от басурман; льстецы же нашептывают в ухо твоей власти, чтобы предать христианство, не считаясь с тем, что ты обещал. А митрополит со всем священным и Боголюбивым собором тебя, государя нашего, благословил на царство и к тому же так тебе сказал: «Бог да сохранит царство твое силою честного креста своего, и даст тебе победу над врагами, и покорит под ноги тебе всех противников твоих, как в древности Давиду и Константину, молитвами пречистой его матери и всех святых.

Только мужайся и крепись, духовный сын мой, как добрый воин Христов, по великому слову Господа нашего в Евангелии: «Ты пастырь добрый. Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и не заботится об овцах». Ты же, государь, сын мой духовный, не как наемник, но как истинный пастырь постарайся избавить врученное тебе от Бога словесное стадо духовных овец от приближающегося волка. А Господь Бог укрепит тебя и поможет тебе и всему твоему христолюбивому воинству. Мы же все вместе скажем: «Аминь», то есть: «Да будет так».

Господь поможет тебе, если ты, государь наш, все это возьмешь на сердце свое, как истинный добрый пастырь. Призвав Бога на помощь, и пречистую его матерь, и святых его, и святительское благословение и всенародную молитву, крепко вооружившись силою честного креста, выходи против окаянного мысленного волка, как называю я ужасного Ахмата, чтобы вырвать из пасти его словесное стадо Христовых овец.

А когда ты ушел, государь наш, святители, митрополит и мы все вместе с ними, молящиеся за ваше высокородие, со всем Боголюбивым собором молитву непрестанно творим, по всем святым церквам всегда молебны и святую службу совершаем по всей нашей отчизне о вашей победе, и все христиане непрестанно Бога молят, чтобы даровал он тебе победу над супротивными врагами, и надеемся получить ее от всемилостивого Бога.

Ныне же слыхали мы, что басурманин Ахмат уже приближается и губит христиан, и более всего похваляется одолеть твое отечество, а ты перед ним смиряешься, и молишь о мире, и послал к нему послов. А он, окаянный, все равно гневом дышит и моления твоего не слушает, желая до конца разорить христианство. Но ты не унывай, но возложи на Господа печаль твою, и он тебя укрепит. Ибо Господь гордым противится, а смиренным дает благодать. А еще дошло до нас, что прежние смутьяны не перестают шептать в ухо твое слова обманные и советуют тебе не противиться супостатам, но отступить и предать на расхищение врагам словесное стадо Христовых овец. Подумай о себе и о своем стаде, к которому тебя Дух Святой поставил.

  О боголюбивый вседержавный государь, молим мы твое могущество, не слушай таких советов3 их, послушай лучше учителя вселенной Павла, сказавшего о таковых: «Разразится гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдой; осуетились они в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце. Называя себя мудрыми, обезумели, и так как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства». А также и сам Господь сказал: «Если глаз твой тебя соблазняет, выколи его», а если рука или нога, то отсечь повелевает. Но понимай под этим не плотскую, видимую руку, или ногу, или глаз, но ближних твоих, которые советуют тебе совершить неправое дело, отринь далеко их, то есть отсеки, и не слушай их советов. А что советуют тебе эти обманщики лжеименитые, мнящие себя христианами? Одно лишь – побросать щиты и, нимало не сопротивляясь этим окаянным сыроядцам, предав христианство и отечество, изгнанниками скитаться по другим странам.

Подумай же, великоумный государь, от какой славы к какому бесчестью сводят они твое величество! Когда такие тьмы народа погибли и церкви Божий разорены и осквернены, кто настолько каменносердечен, что не восплачется о их погибели! Устрашись же и ты, о пастырь – не с тебя ли взыщет Бог кровь их, согласно словам пророка? И куда ты надеешься убежать и где воцариться, погубив врученное тебе Богом стадо? Слышишь, что пророк говорит: «Если вознесешься, как орел, и даже если посреди звезд гнездо совьешь, то и оттуда свергну тебя, говорит Господь». А другой пророк говорит: «Куда пойду от Духа Твоего и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо – Ты там; и на краю земли направит рука Божья и десница удержит». Куда же ты уходишь, пастырь добрый, кому оставляешь нас, словно овец, не имеющих пастыря? Мы же надеемся, что Господь не оттолкнет людей своих и достояния своего не оставит. Не слушай же, государь, тех, кто хочет твою честь в бесчестье и славу в бесславье превратить, и чтобы стал ты изгнанником и предателем христиан назывался. Отложи весь страх, будь силен помощью господа, его властью и силой, ведь «один разгонит тысячу, а двое – тьму», по пророческому слову. Их Боги – совсем не то, что наш Бог. Господь сказал: «Где Боги их, на которых они надеялись? Близок день их погибели». И еще он сказал: «Лук сильных ослабел, а немощные препоясались силою»; «Господь живит и мертвит»; «Он даст крепость князьям нашим и вознесет рог помазанника своего». И еще: «Близок Господь к призывающим его, всем призывающим его воистину» и «Не на силу коня смотрит он, не к быстроте ног человеческих благоволит, благоволит Господь к боящимся его и уповающим на милость его». Слышал, что сказал Демокрит4, древнейший из философов: «Князь должен трезво рассуждать о всем происходящем, а против супостатов быть крепким и мужественным и храбрым, а к своей дружине иметь любовь и ласку». Вспоминай сказанное неложными устами Господа Бога нашего Иисуса Христа: «Хоть человек и весь мир приобретет, а душе своей повредит, какой даст выкуп за свою душу?» И еще: «Блажен человек, который положит душу свою за друзей своих».

А это, как мы слышим, безбожное племя агарян приблизилось к земле нашей, к вотчине твоей. Уже многие соседние с нами земли захватили они и движутся на нас. Выходи же скорее навстречу, призвав Бога на помощь и пречистую Богородицу, нам, христианам, помощницу и заступницу, и всех святых его. Последуй примеру прежде бывших прародителей твоих, великих князей, которые не только обороняли Русскую землю от поганых, но и иные страны подчиняли; я имею в виду Игоря, и Святослава, и Владимира, которые с греческих царей дань брали, а также Владимира Мономаха, – как и сколько раз бился он с окаянными половцами за Русскую землю, и иных многих, о которых ты лучше нас знаешь.

А достойный похвал великий князь Дмитрий, прадед твой, какое мужество и храбрость показал за Доном над теми же окаянными сыроядцами – сам он впереди бился и не пощадил жизни своей ради избавления христиан. И видел милосердный человеколюбивый Бог твердое его намерение, что хочет он не только до крови, но и до смерти страдать за веру и за святые церкви, за врученное ему Богом словесное стадо Христовых овец, как истинный пастырь, уподобиться древним мученикам. Ибо святые мученики ради любви Божией на страдания и раны как на пир шли. Так и этот Боголюбивый и крепкий смерть за приобретение считал. Он не усомнился, не убоялся татарского множества, не обратился вспять, не сказал в сердце своем: «У меня жена, и дети, и Богатство многое; если и возьмут мою землю, поселюсь где-нибудь в другом месте». Но без сомнения устремился он на подвиг, и вперед выехал, лицом к лицу встретил окаянного разумного волка Мамая, чтобы вырвать из его пасти словесное стадо Христовых овец. Поэтому, за его отвагу, всемилостивый Бог не замедлил, не задержался, не вспомнил его прежних грехов, но быстро послал ему свою помощь – ангелов и святых мучеников, помогать ему против его врагов. Поэтому он, пошедший на подвиг Господа ради, и доныне похваляем и славим не только людьми, но и Богом. Ангелов он удивил и людей возвеселил своим мужеством, а те, что подвизались вместе с ним до смерти, от Бога получили оставление, грехов и мученическими венцами почтены были, также как и древние мученики, которые за веру пострадали от мучителей, за исповедание веры Христовой умерли. А эти также, в последние времена, за веру и за церкви Божии умерли и равно с теми венцы приняли. Те же, которые тогда были ранены врагами и после победы остались живы, – те кровью своей омыли прежние грехи и как победители великие врагов явились и были достойны великой хвалы и чести не только от людей, но и от Бога.