Клятвопреступник

Вивир быстро помотал головой, выражая явное нежелание иметь такую судьбу. Алвар кивнул, посадил его обратно на коня, сам сел в седло, и они продолжили путь. Луна ярко светила всю ночь, а дорога в соседнюю провинцию пролегала в основном через луга и поля.

Через четыре часа, когда солнце уже стреляло первыми лучами из-за горизонта, Алвар почувствовал, что порядком проголодался. Он сбавил темп езды, правой рукой натянул поводья, а левой отпустил Вивира и потянулся назад, к седельным сумкам. Мальчик беспокойно завертелся и пытался понять, что происходит. Алвар поспешил успокоить его:

– Не переживай, я просто проверяю, осталось ли что-то из еды. Ты ведь наверняка тоже голоден?

Вивир покивал и промычал глухое «угу». Пошарив рукой в сумках, Алвар нашёл там лишь завёрнутый в ткань подсохший хлеб и две варёных картофелины, покрывшихся серым крахмальным налётом. Вслед за ними он достал небольшой бурдюк с водой, остановил коня и вздохнул:

– Здесь… немного. Ты будешь что-нибудь? Картофель был сварен вчера, он ещё съедобен, хотя и не слишком хорош на вкус без соли.

Вивир тоже печально вздохнул, взял одну картофелину и стал медленно, с особой осторожностью кусать её, как будто боялся обжечься, хоть она и была холодной.

– Язык всё ещё болит, да? – с сочувствием поинтересовался рыцарь.

Вивир сдержанно кивнул. Алвар ненавязчиво погладил его по плечу – сам не знал, зачем – и в этом прикосновении, в этой возможности о ком-то позаботиться он на секунду почувствовал эхо давно позабытой мечты иметь родного сына. Защита братьев по оружию, отстаивание чести города и лорда – это не забота, и Алвар был не настолько отчуждён от нормальной человеческой жизни, чтобы этого не понимать; однако теперь у него появился шанс по-новому себя проявить: кормить, поить и оберегать другого человека – маленького, слабого, травмированного и нуждающегося в поддержке Вивира. Размышляя об этом, Алвар слегка улыбнулся, хотя шлем скрывал это. Он обернулся назад, на пустую дорогу, по которой где-то далеко плёлся торговый караван, и сказал:

– Мне надо кое-что сделать. Сиди, ешь, а я на минуту спрыгну с седла.

Вивир прекратил жевать и промычал что-то с вопросительной интонацией. Алвар осторожно слез с коня, стараясь не задеть мальчика своими длинными ногами в латных сапогах, сдёрнул поясной ремень и снял с себя сюрко с белым кольцом на груди – теперь был виден весь его доспех: составная нагрудная пластина из толстой стали, плотные наплечники, асимметричные набедренники, которые были укреплены по-разному, как и наручи с перчатками. Алвар сложил сюрко несколько раз, убрал его в сумку, затем достал оттуда пустой мешок и тонкий, но широкий красный шарф. Шарфом он закрыл горло и натянул его на нижнюю половину лица, как маску, а в мешок собрался убрать свой шлем, но помедлил. Он снял его и держал в руке – именно в этот момент Алвар как будто до конца понял, какой путь он выбрал: путь изгнанника, клятвопреступника, которого ни за что не простят. Золотая диадема над забралом теперь как будто издевалась над рыцарем, сверкала задиристыми бликами и шептала: «ты больше меня не заслуживаешь». Алвар взглянул на неё, цокнул языком, сунул шлем в мешок и привязал его за седлом.

Вивир, казалось, тоже всё понял, и не доставал Алвара с вопросами и тревогами, которые таились у него внутри. Он всё ещё был в ужасе, но постепенно эта эмоция подавлялось другой: чувством безопасности и уверенности. У него больше не было отца, но теперь, возможно, у него был друг, о каком он не мог и мечтать. Когда Алвар вернулся в седло и снова протянул рядом с ним тяжёлую, сильную руку к поводьям, Вивир почувствовал себя спокойнее – он пока не осознавал этого, всё начиналось лишь с далёких, неясных ощущений.

Дорога была на удивление спокойной и тихой, рыцарь нещадно гнал своего скакуна вперёд и по пути в Эйст заехал в одну из небольших деревень. К этому времени солнце уже снова садилось, а Вивир готов был заплакать от голода. Алвар чувствовал то же самое, но заставить его рыдать было куда сложнее, чем десятилетнего мальчишку.

Они проскакали мимо пары пустых дворов, доехали до центра деревни и встретили несколько озадаченных взглядов: смущённых, боящихся, но немного заинтересованных. Люди здесь были одеты просто, носили соломенные шляпы и самодельную обувь из дублённой кожи своего же скота. Один из них, с седыми длинными волосами и подозрительным взглядом, вышел вперёд, встал в нескольких метрах перед Алваром и заговорил:

– Странник в красной маске. Зачем скрываешь своё лицо? Ты бандит? Разбойник с тракта? Ребёнка тоже украл у кого-то?

Алвар немного помедлил с ответом, опустил маску и сказал:

– Лицо я скрываю не от вас, простых людей. И никакого зла вам не желаю, а лишь ищу крова на ночь и немного еды – если пожалеете для нас обоих, то накормите хотя бы мальчика, прошу. Деньги у меня есть, я могу заплатить. Кто старейшина деревни?

– Я и есть, – ответил тот же человек, после чего снял маленький головной убор из ткани. – Как звать тебя, странник?

Алвару снова пришлось серьёзно обдумать свой ответ и осознать, что ему нельзя показывать статус:

– Представиться… я не могу, господин, за что искренне прошу вашего прощения. Если я назову своё имя, то лишь подвергну вас опасности. Если же позволите просто переночевать и отблагодарить вас монетой, то моё присутствие останется бесследным.

Старейшина прищурился, опёрся на небольшой деревянный посох, который держал в руках, и заговорил:

– Складно говоришь, небось из города какого-то большого… и броня чудная на тебе… регорец? Не ври мне, вижу, что регорец. У тебя рыцарская стать – силён, как два вола! Такие только там водятся, да на востоке. И ты явно не с востока. Говори правду, аль деревня вся тебе закроет двери!

Алвар вздохнул и опустил глаза:

– Надеюсь, твоя проницательность не обойдётся нам слишком дорого, старик. Да, я рыцарь из Регора, но беглый. Ребёнка, сидящего со мной в седле, хотели убить, а я этому помешал – за это меня наверняка захотят казнить. Имени своего я не назову по-прежнему, поскольку по нему меня проще было бы найти, а найденным я быть не хочу. Вот моя правда. Что теперь скажешь?

Старейшина вопросительно оглядел своих соседей, других жителей деревни, некоторые из них утвердительно покивали, бросая короткие сомнительные взгляды на Алвара.

– Хорошо! – воскликнул он и стукнул посохом по каменистой дорожке, на которой стоял. – Будешь сегодня нашим гостем, регорец. Расскажешь деревне, что в мире творится!

Алвар поклонился старейшине из седла и поблагодарил его:

– Да благословят боги вас всех.

Через час на заднем дворе дома старейшины собралось две дюжины человек самых разных возрастов, взглядов и вкусов. Они принесли различные блюда из овощей и бараньего мяса, вытащили из погребов вино, чему Алвар особенно удивился, ведь в его краях простым крестьянам вино пить запрещено. Старейшина, чьё имя оказалось Гинивер, сидел во главе стола. Это был первый ужин в жизни Алвара, который он делил с простолюдинами и только с ними.

Рыцарь сидел на скамье за длинным деревянным столом, который слегка пошатывался от чужих неуклюжих движений, и ел кусок жареной баранины. Вивир сидел рядом с ним, с упоением поглощал томатный суп и закусывал его свежим ржаным хлебом, насыщенный аромат которого терялся во многообразии запахов деревенских угощений. Алвар ещё раз окинул стол взглядом, закончил жевать и с удивлением сказал:

– Мне казалось, крестьяне питаются сдержанно, берегут припасы.

Старейшина усмехнулся:

– В былые года так оно и было, наш дорогой гость! Но этим летом у нас всё в излишках, поскольку торговцы из Эйста и бухты почему-то перестали к нам ездить, а лорд в Эрендоре занят подготовкой к войне. Беда у нас теперь другая: еды хватает, а деньги воруют негодяи, что поселились в лесу. Они приходят из своего лагеря раз в месяц и обирают нас до нитки, подлые нечестивцы! Сперва мы пытались отбиться, но они были лучше вооружены, убили пятерых наших земляков. Как будто мало было проблем! Ну ладно, что мы всё о своём? Расскажи лучше, что там с войной, с императором этим или как его там?

Алвар устало отмахнулся:

– Думаю, вам о нём переживать не нужно. Достойнейшие из возможных противников для его армии уже, наверное, выдвинулись в атаку. Если Ренамир переживёт этот бой, то наверняка скроется в своих северных крепостях, где-нибудь в Тагервинде или в своём любимом Геллерхоле. Пока Регор стоит, до вас война не дойдёт.

Крестьяне за столом стали перешёптываться, пожимать плечами, поглядывали на Алвара с интересом и слушали его. Старейшина покивал и продолжил:

– Это славно, ведь… кто мы для войны? Все мы здесь, – он окинул широким жестом всех людей за столом. – Все мы просто… как они говорят? Ресурс? Военачальники любят города: они захватывают их, берегут, строят там свои резиденции… а деревни что? Вот, представь, что сюда придёт две тысячи человек. Две тысячи!

Старейшина воздел палец к небу и помотал головой, с ужасом представляя описанное им же явление.

– Они ничего не оставят, – печально произнёс Алвар. – Война не щадит деревень.

– Не щадит, конечно! – эмоционально согласился с ним старейшина. – Обдерут нас, как куст смородины: юношей – в пехоту, еду – в телеги, лошадей – в кавалерию, деньги – в резерв, ведь армии нужнее, чем каким-то крестьянам! А нам на что жить? Без наших братьев, без отцов, без еды, которую мы своим трудом добывали, растили с любовью и лаской? Но знаешь, незнакомец… соседи говорят, я сошёл с ума. А я всё не могу избавиться от чувства, что война с этими выскочками-ренцами – меньшая из наших проблем! Где-то за горизонтом затихло другое зло. И молчание людей из Эйста мне тоже кажется… странным. У богов странные планы на Верувину, помяни мои слова. Все мои слова.

Алвар кивнул и упёр взгляд в пустую чашку перед собой. Один из крестьян наклонился к старейшине, что-то прошептал ему и указал на рыцаря. Старик подумал недолго, кивнул и отодвинулся. Алвар заметил это краем глаза. Вместо того чтобы ночью быть задушенным паранойей, он решил сразу всё прояснить и быть прямолинейным:

– В чём дело? О чём вы шепчетесь?

Крестьянин смутился, а старейшина пристально посмотрел на рыцаря и сказал:

– Ты предложил нам деньги, но в деревне мало пользы от монет. Однако ты сильный, здоровый рыцарь, на седле у тебя висит огромный меч, разве нет? Скажи, хорошо ли ты владеешь этим мечом?

Алвар вздохнул и нервно помассировал пальцами переносицу:

– Давайте сразу к той части, где вы просите меня убить разбойников в лесу.

Крестьяне переглянулись, многие из них стали улыбаться и кивать, кто-то даже радостно вскрикнул, но Алвар этой радости не разделял. Старейшина просиял в лице и задал вопрос:

– Так ты согласишься помочь нам? Избавить нас от этой напасти?

Алвар опустил взгляд на мальчика рядом с собой. Вивир впился в него умоляющими глазами и мотал головой в знак несогласия. Он схватился за плечо рыцаря своей маленькой, слабой рукой, и ждал ответа, который последовал тут же:

– Не соглашусь. Я не могу рисковать жизнью мальчика, и оставлять его здесь тоже не хочу. Это место слишком близко ко всем угрозам, от которых мы бежим.

Один из крестьян поднялся из-за стола – это был молодой парень со взъерошенными волосами и довольно крепкими руками. Он неотрывно смотрел на Алвара всё это время, и теперь, набравшись мужества, громко произнёс:

– Я пойду с тобой! Там их шестеро, вдвоём у нас всяко больше шансов!

Рыцарь отмахнулся:

– Вздор! Не хватало мне ещё взять на себя лишний труп простолюдина, который в руках держал только вилы.

– Я умею драться! – вскрикнул парень и гордо занёс голову.

– Правда? – с насмешкой спросил его Алвар. – Покажешь?

Рыцарь указал рукой на пустое пространство рядом со столом в этом дворе – там вполне хватило бы места на порядочный рукопашный бой.

Старейшина подскочил к парню, схватил его за рукав и потянул обратно на скамью, сопровождая это грозным полушёпотом:

– Сядь, Ферро, не позорься! Это же регорский рыцарь, он тебя убьёт одним пальцем!

– Отстань от меня, отец! – крикнул в ответ парень и выдернул рукав из его морщинистых пальцев.

Алвар удивлённо приподнял брови и хмыкнул:

– Сын старейшины вызывает меня на дуэль? Если вы правда этого хотите, я с ним подерусь. Докажу его непригодность для схватки с бандитами.

Ферро напряжённо покосился на левую латную перчатку Алвара, которую тот не снял даже за ужином. На её стальных костяшках всё ещё были тёмные следы засохшей крови. Рыцарь заметил это и слегка улыбнулся:

– Не переживай, я её сниму, как и прочие доспехи, дающие мне преимущество.

– Ну давайте уже, чего телитесь? – спросил кто-то с другого конца стола.

– Начисти ему морду, странник! – послышался второй выкрик. – А то наш Ферро всегда больно храбрый! Думает, он любого уложит!

Старейшина уже, казалось, смирился с неизбежностью этой схватки, покачал головой и отошёл куда-то в сторону. Ферро возвышался над столом и ждал ответа:

– Ну? Дерёмся или дальше будем глазеть друг на друга?

Алвар усмехнулся, кивнул и слез со скамьи. Вивир остался на своём месте и внимательно следил, как рыцарь отстёгивает наплечник, снимает наручную броню, обе перчатки, затем расстёгивает ремешки на боках и за подмышками – по движениям его пальцев создавалось впечатление, что он делал это уже тысячи раз. Алвар сбросил с себя броню, оставив её лишь на ногах, снял тонкую кольчугу и остался в тёмно-синей котте с разрезом между ног для свободы движений.

– А сапоги? – указал Ферро, уже встав напротив рыцаря.

– Ноги мне не понадобятся, – улыбнулся Алвар и принял боевую стойку.

Он повернулся чуть боком, одну руку держал перед собой, а вторую рядом с грудью; ноги расставил чуть шире плеч и стал медленно шагать по двору, неотрывно наблюдая за Ферро: парень двигался более неуклюже, прыгал на месте, встряхивал руками и головой.

– Кто дважды упадёт на землю, тот и проиграл! – выкрикнул кто-то из-за стола.

– Идёт, – кивнул Алвар.

– Понял, – подтвердил Ферро и рванулся вперёд.

Он подбежал к Алвару, замахнулся от плеча, но рыцарь сразу понял, что этот удар был ложным и тут же угадал настоящий, заблокировав локтём короткий взмах другой руки противника. Ферро отскочил, потёр ударенное предплечье и смутился:

– Неплохо для седого регорского выскочки… Но больше я тебя жалеть не буду!

Парень набросился с новой силой, замахнулся для ещё одного удара, но Алвар рванулся в его сторону, перехватил удар обеими руками, правой ногой подсёк Ферро и бросил его через бедро. Сын Старейшины с глухим стуком приземлился на землю и вскрикнул:

– Чтоб тебя!

– Где же твои манеры? – насмешливо спросил его Алвар. – Я же рыцарь!

Ферро поднялся на ноги, немного отдышался и сказал:

– В Регоре ты рыцарь… А здесь – ты просто хрен с горы.

Он разогнался, отвлёк Алвара низким пинком в голень и внезапно нанёс молниеносный удар по его щетинистому лицу. Рыцарь отшатнулся, у него даже немного закружилась голова и слегка потемнело в глазах на секунду, хотя на улице и без того уже наступила ночь. Алвар уже не помнил, когда последний раз получал по лицу, но Ферро не останавливался на достигнутом: он начал молотить его с такой скоростью и силой, будто собирался спрессовать в лепёшку, и в этот момент Алвар осознал, что с двуручным мечом и в доспехах ему всё-таки драться намного привычнее. Он отбивался от сокрушающих ударов деревенского парня и чувствовал, как его предплечья начинают болеть – всё больше от каждой заблокированной атаки. В какой-то момент Ферро прекратил бить его руками и замахнулся ногой для удивительно техничного удара сбоку – такому в деревне нельзя было научиться, Алвар точно это знал. Однако именно этот удар стал большой ошибкой – рыцарь захватил ногу противника сначала обеими руками, затем освободил правую и дважды ударил его по лицу.

Растерявшийся от полученных ударов Ферро попытался схватить свободную руку Алвара, но тот с силой дёрнул его голень вверх, чтобы гарантированно опрокинуть врага на спину. Когда рыцарь был уже уверен в своей победе, Ферро вдруг оттолкнулся захваченной ногой от руки, которая тянула её вверх, и сделал заднее сальто с идеальным приземлением на ступни. Крестьяне дружно ахнули от восторга, а Ферро тут же отшатнулся из-за инерции своего виртуозного манёвра и чуть не упал, но удержался на ногах, встряхнул головой и оставил Алвара в молчаливом шоке. Рыцарь стоял перед ним, хмурился из-за отложенной победы, но губы понемногу дёргала улыбка.

– Кто тебя этому научил? – удивился Алвар, указывая рукой на Ферро, который будто сам не ожидал, что у него получится осуществить задуманное.

Ферро немного отдышался, утёр рукавом пот со лба и довольно произнёс:

– Мой старший брат. Он прожил десять лет на Ганрайне и столько мне рассказывал о тамошних наёмниках, у-у! Верувинцы – немощные дохляки по сравнению с ними. И ваши регорские латы и огромные мечи вас бы тоже не спасли, поверь… странник. Люди с Ганрайна верят, что победу сулят не сила и оружие, а правильные движения. Веди себя непредсказуемо и двигайся быстро, тогда никто тебя не победит. Для них битва – это танец мастеров.

– Впечатляющая теория, – кивнул Алвар. – Но один раз я тебя на лопатки уже бросил. Брошу и второй.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – дерзко ухмыльнулся Ферро и встал в боевую стойку.

Они начали ходить кругами в противоположных направлениях, смотрели друг другу в глаза, и через полминуты Алвар сделал первый шаг вперёд. Он стал разгоняться, сделал пару коротких прыжков и начал серию быстрых ударов от груди, не тратя лишних времени и сил на большие размахи. Ферро отпрыгивал от вражеских атак, некоторые отбивал тыльной стороной ладони, уводя их в сторону, но после первого десятка таких ударов решил перехватить инициативу: внезапно отвёл правую ногу назад и из упора сделал убийственный удар коленом. Старая, потрёпанная штанина Ферро пролетела прямо перед лицом Алвара – рыцарь отшатнулся, а затем внезапно получил в челюсть кожаным ботинком. Ферро обладал удивительной растяжкой и ловкостью для деревенского парня, которому на вид было не больше двадцати пяти. Ещё более удивительным было то, что при этом он был достаточно крепок – Алвар был уверен, что, помимо своих крестьянских забот, Ферро тренируется целенаправленно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.