Приключения Кларенса Хантера, путешественника по мирам

– Ты бы не могла обращаться со мной поосторожнее? По-моему, рановато вытряхивать из меня песок.

– Душ тебе точно не помешает. Куда тебя занесло? В джунгли? Или ты снова побывал в замке вампиров?

Шейла подала зеркало. Хантер оценил себя: лицо в красных пятнах, волосы свалялись и склеились в бесформенный ком. Одежда покрыта коркой засохшей грязи.

Вместо ответа Хантер прижал Шейлу к себе:

– Скажи мне. А если бы я оказался один против всех? Против планет, Советов, правительств и даже самого Десантного Корпуса? Против цивилизации? На чью сторону ты бы встала?

– Конечно, на твою! Без вопросов! – с жаром выпалила Шейла и вдруг сникла: – Нет, подожди. Я бы подумала… У меня же присяга. Обязанности.

Но Хантера самооправдания Шейлы не волновали. Самое главное она сказала. Значит, есть за что жить и сражаться!

– Ты знаешь, – вздохнул он. – А я ведь струсил. Сомневался в тебе. Да и в себе тоже. Но теперь все в порядке. Почти.

Атака дродамахов

Четыре светящиеся полосы лениво поползли вверх. Через минуту на панели управления вспыхнул транспарант «устройство готово».

– А можно я… нажму? – спросил Хантер, откинув защитный колпачок с кнопки «Пуск».

– Валяй, жми! – закричал профессор Невтриносов. – Да быстрее, пока эти дродамахи все здесь не разнесли! По сравнению с ними даже Микомикон меньшее зло!

– Три, два, один! – Хантер вдавил кнопку.

По Вселенной пронеслась черная волна. Она свернула пространство и втянула его внутрь машины императора Карадеску. Впрочем, сам сюзерен давно почил в бозе. Некогда принадлежавший ему Микомикон – чудовищное устройство, способное сожрать Вселенную, профессор откопал на какой-то галактической свалке.

Хантер глянул в иллюминатор. Абсолютная темнота, ни намека на звезды или планеты. И даже на сам свет.

– Похоже, мы остались одни, – печально сказал Невтриносов. – Что дальше?

– Теперь надо, чтобы внутрь втянуло и нас.

– Зачем?

– Вселенную поглотил Микомикон, так? Значит, если мы последуем за ней, то снова будем во Вселенной. И какая разница, внутри или вне машины?

– Хантер! Не выдумывай лишних теорий! Ты забыл, что надо нейтрализовать дродамахов?

– А, да, – Хантер вытащил из рюкзака ноутбук и подключил через переходник к разъему на пульте.

Несколько минут он смотрел на экран:

– Вот это да! Наш друг Дасти развлекается с подружкой. Он, похоже, ничего и не заметил.

– Давай, работай! Нечего компрометировать высокопоставленных чиновников!

Хантер только фыркнул и нажал несколько клавиш:

– Судя по его способностям, он тот еще герой-любовник. Так, одного дродамаха я поймал. Сейчас я устрою ему глубокую задумчивость.

Хантер ударил по кнопке. Похожее на шкаф существо с головой-кристаллом расплылось и исчезло. Раздался мелодичный звук. Счетчик нейтрализованных дродамахов показал единицу.

Через полчаса Хантер оторвался от компьютера:

– Готово. Всех в намордник – и в клетку. Ни одного не осталось. Теперь гляну, можно ли инвертировать Микомикон.

– А если нет? – спросил Невтриносов.

– Тогда мы навсегда останемся в этом маленьком кусочке пространства-времени. Но мы всегда можем попасть внутрь Микомикона сами…

Ученый схватил Хантера за плечо и прорычал:

– Ты что, не проверил, есть ли у машины реверс?

– Я как-то не подумал об этом. Вы же знаете, один из моих принципов: вперед, а там разберемся.

Хантер встал к пульту, вооружился словарем румынского языка и несколько минут изучал надписи на кнопках и индикаторах.

– Похоже, штатно реверса нет, – сказал он. – Ваш выход. Вы же ученый, как-никак.

Невтриносов грязно выругался.

– Да… От образованного человека я этого не ожидал, – съехидничал Хантер.

Профессор одарил его ледяным взглядом, открыл люк и скрылся среди агрегатов и механизмов. Хантер открыл ноутбук и покачал головой. Вселенная быстро превращалась в то, что было до Большого Взрыва.

Через несколько часов ученый зычно выкрикнул:

– Давай сюда!

Протиснувшись сквозь ряды опутанных проводами блоков, Хантер увидел непонятное устройство. К агрегату, похожему на большой полупрозрачный куб, шли три кабеля, подключенные через болтовые клеммы. Подписи гласили: «Самый главный», «Толстый» и «Синий».

– Если переключить провода, микомикон перейдет в обратный режим, – сказал профессор.

– Какой порядок подключения? И что будет, если мы сделаем неправильно?

– Этого я не знаю. Думаю, ничего хорошего.

– Ладно. Я тут немного поразмыслил, и кое-что придумал, – отозвался Хантер, ловко орудуя разводным ключом. – Готово!

Снова поползли вверх светящиеся полосы. На экране вспыхнула непонятная надпись по-румынски. Хантер откинул защитный колпачок.

– Начинай! – приказал профессор.

– Залп! – прокричал Хантер и вдавил кнопку. Ему показалось, что произошел Большой Взрыв. Прямо на его глазах рождались и умирали звезды, скручивались в спирали галактики, черные дыры занимали места, строго отведенные им в мироздании. В лицо дул нейтринный ветер, от которого слезились глаза. Релятивистские струи прожигали на одежде маленькие дырочки. Китель придется менять.

Буйство стихий длилось несколько минут. Когда все закончилось, Вселенная вернулась на круги своя. Лишь дродамахи навсегда остались внутри Микомикона.

– Я с тобой когда-нибудь поседею, Хантер, – заявил ученый. – И какие же провода ты поменял местами?

– Самый главный и синий. А толстый я вообще отключил.

– Зачем? – изумился Невтриносов.

Хантер постучал себя по голове разводным ключом.

– Послушайте, профессор. Вы – ученый, я – технарь. Пусть и у меня будут хоть какие-то тайны.

Хантер с профессором выбрались в звездолет. Щелкнули захваты, «Призрак» отстыковался от Микомикона и помчался к линии равных энергий. Пора возвращиться домой.

Хантер сидел мрачнее тучи – в минуты катаклизма ему удалось разглядеть собственную незавидную судьбу. Через много-много лет он станет скромным ментором-воспитателем в интернате.