Приключения Кларенса Хантера, путешественника по мирам

– Может, убьем? – голос Шейлы дрогнул.

Профессор пощелкал клавишами портативного компьютера и сказал:

– Исключено. Хантеру… точнее, Зорану, нипочем ни черные дыры, ни нейтронные звезды. Я занимаюсь вопросом его нейтрализации с того самого момента, как он улетел.

– А почему Хантер ничего не разрушил?

– Он же не маньяк. Рационалист до мозга костей. Для чего уничтожать просто так? Но какое счастье, что он не умеет созидать. Иначе он такого бы натворил…

– Хантер никому никогда не причинил вреда, если это не диктовалось необходимостью, – отозвалась Лилианна Андреевна.

– Он же любит все взрывать, – удивилась Шейла.

– Какой ребенок не любит красивых и ярких игрушек? Но Хантер старается делать все так, чтобы никого не задеть. Как-то мы гуляли по городу после дождя… а он собирал с асфальта червяков и улиток, и швырял их в траву!

– Думайте, профессор! – горестно сказала Шейла. – Не может быть, чтобы у него не было ни одной уязвимости! Это же вы ввергли его в пучину неописуемых страданий! Эх, да что мне говорить…

Невтриносов уткнулся в компьютер. Шейла заскучала, взяла со стола лист бумаги, карандаш и быстро набросала шарж. Профессор с выпирающей вперед непропорциональной челюстью и зубами вампира поворачивал выключатель диковинной установки с надписью «Машина Судного дня».

Закончив с карикатурой, Шейла нарисовала портрет Лилианны Андреевны в образе зловещей фэнтезийной герцогини.

Наконец, тяжко вздохнув, она изобразила Хантера в полный рост. С дымящимся пулеметом наперевес, в зеркальных очках он, ехидно улыбаясь, швырял в реку осколочную гранату. В очках Шейла пририсовала его собственное уменьшенное отражение в реке, в очках того, маленького Хантера, еще одно отражение. Последняя фигурка получилась, как маленькая черточка.

– Вот это талант! – восхитилась Лилианна Андреевна. – А мы ни сном, ни духом. Для чего ты пошла в десантники? Могла бы дарить людям радость и красоту!

– Зачем мне рутина? – вздохнула Шейла. – Я выбрала романтику. Как и Хантер.

– Кто бы его спросил, – ученый бегло проглядел рисунки. – Недурно, очень недурно.

Внезапно Невтриносов подскочил на стуле. Он схватил портрет Хантера, несколько минут всматривался и прошептал:

– Рекурсия!

Ученый несколько минут мучил компьютер и, наконец, сказал:

– Мозг Зорана не имеет ограничителей. Его можно перегрузить, ударив по единственному слабому звену – стыку машины и человеческого разума. Но Хантер погибнет. У него больше нет человеческого тела.

– Это будет его выбор, – твердо сказала Шейла, вынула нож и провела лезвием по тыльной стороне ладони. На пол закапала кровь.

Лилианна Андреевна залила алеющую рану медицинским клеем.

– Обещайте, что не будете меня… демортифицировать, – тихо сказала Шейла.

– Что? – воскликнул профессор. – Ты влюбилась в Хантера, что ли?

– Нет, конечно. Он мне даже не нравится – злой, ехидный и противный. Сама не знаю, почему привязалась. Может, по приказу командующего? Но я не хочу больше смотреть на этот цирк уродов. И когда умрет Хантер, умру и я. Обещаете?

– Да, – серьезно сказала Лилианна Андреевна. – Обещаю, девочка моя. Пусть это и противоречит медицинской этике.

– Я тебе не девочка! – закричала Шейла, уткнулась носом в подушку и зарыдала, словно студентка-первокурсница.

– Ты знаешь, Трофим, – Лилианна Андреевна и села рядом с Шейлой, обняв ее за плечи. – Слезы бывают разные. От этих мне страшно.

– Мне тоже. Но нам остается только ждать, пока Хантер вернется.

– А если он не… – всхлипнула Шейла.

– Обязательно вернется. У него, кроме нас, никого нет. Во всех Вселенных.

Лилианна Андреевна села на диван и положила голову Шейлы себе на колени. Та уже взяла себя в руки. Она лежала неподвижно, уставившись в потолок

Вдруг кабинет залило голубоватым светом. Что-то вспыхнуло, грохнуло, пронеслась жаркая волна воздуха, и два стула разлетелись в щепки. У стены, печально поводя из стороны в сторону птичьей головой, стоял Хантер-Зоран.

– Я могу тебе помочь, – профессор встал и прошел к двери. – Но ты умрешь.

– Лучше смерть, чем… лялямба, – провизжал Хантер.

Шейла дотронулась до холодной металлической оболочки. Глаза ее наполнились слезами. Хантер наклонил голову, чтобы не снести притолоку, и вышел вслед за ученым. Лилианна Андреевна взяла Шейлу под руку и повела ее в лабораторию.

Профессор включил генераторы силовых полей и два параллельных друг другу абсолютных зеркала повисли над полом. Ученый заглянул в бесконечный коридор, удовлетворенно хмыкнул и произнес:

– Готово. Мы ограничены только скоростью света. Вам есть что сказать?

– Прощай, Хантер, – печально ответила Шейла. – Не буду говорить банальщину вроде «нам было хорошо вместе…»

– По-моему… ты это… уже сказала, – простонал Хантер.

Шейла не смогла сдержать улыбки.

– Узнаю тебя, мой друг. Пока. Мы еще увидимся.

Хантер встал за сверкающей неподвижной поверхностью и уставился в черный провал.

– Теперь попробуй внимательно разглядеть свои отражения во всех диапазонах, – сказал профессор.

Глаза Хантера вспыхнули кровавым огнем. Несколько секунд они ярко тлели, точно два раскаленных угля и медленно погасли. Серебристая птица покачнулась и рухнула ничком прямо сквозь силовое поле. По несокрушимой оболочке зазмеились голубоватые молнии. Шейла провела ножом по горлу и беззвучно опустилась на пол…

Бесчисленные отражения заполонили разум, перегружая все новые и новые участки электронного мозга. Одна за другой отказали системы. Вышла из строя стабилизация, и пол встал вертикально. Выключилось зрение, мир заполонила непроглядная тьма. Последними сдались энергоблоки, высвобождая накопленные тераватты и петаджоули. Импульс невообразимой мощности вырвался на свободу, сокрушая пространство и время, переводя реальность на другую ветвь…

Коммуникатор отчаянно заверещал, разгоняя сладкую утреннюю дремоту. Хантер оперся ладонью о Шейлу и приподнялся. Та схватила его за руку, швырнула обратно на койку и недовольно сказала:

– Полегче на поворотах, приятель! Ты меня с подушкой не попутал?

Она наконец нашарила трубку и включила громкую связь:

– Откликнулся, соня! – раздался из динамика недовольный голос профессора. – Зайди в шестую лабораторию. Пожалуйста. Можешь не торопиться.

Хантер поднялся, надел брюки, рубашку, китель, тщательно застегнулся и только тогда сунул ноги в берцы. Удовлетворенно оглядел себя и водрузил на голову кепку.

– Хантер, я тебя не узнаю! – изумленно воскликнула Шейла. – Ты стал такой аккуратный! Что с тобой?

– Сон плохой приснился.

– Зоран?

– Он самый. Ты мне нужна.

Шейла быстро оделась. Хантер скептически посмотрел на койку и хмыкнул:

– Интересно, как мы с тобой здесь помещаемся? На каждого приходится по сорок сантиметров.

– Теоретик. Мне бы твои проблемы. У меня через час занятия с курсантами, между прочим.

– Тогда вперед! – Хантер схватил десантницу за руку и потащил по коридору к оружейной.

На стене поблескивала цифровая панель. Хантер набрал код, дверь щелкнула и отворилась.

– Как тебе это удалось? – поразилась Шейла.

– Интересно, когда я так низко пал в твоих глазах? Если специалист по безопасности не знает сервисных кодов замков, где работает, грош ему цена!

Хантер выбрал старый, надежный пулемет, зарядил ленту и клацнул затвором. Шейла схватила из пирамиды импульсную винтовку.

– Теперь мы готовы к встрече с очередным изобретением профессора! – крикнул Хантер.

Он поманил Шейлу и решительно зашагал в шестую лабораторию.

– Ну, на раз-два-три? – спросил он у двери!

– В атаку! – выкрикнула Шейла.

Хантер ударом ноги распахнул дверь и влетел в лабораторию. Профессор сначала подпрыгнул чуть не до потолка, потом состроил издевательскую мину:

– Посмотрите, Аника-воин явился. С ним любимый пулемет и верная боевая подруга. Оружие можешь сдать обратно на склад, оно тебе не понадобится.

Ученый достал из ящика короткий и толстый металлический цилиндр.

– Бери челнок и чеши на полигон. Можешь взять свою помощницу, она за тобой приглядит. Я доложу начальству, что привлек ее для испытаний новой модификации одноразового гранатомета «Пенал». Есть даже термоядерные, вернее, аннигиляционные, гранаты.

– А как же объектно-ориентированный трансмутатор? – растерянно спросил Хантер. – Ну, для создания всемогущей и неуничтожимой машины.

– Какой еще трансмутатор? – почесал квадратный подбородок ученый. – А знаешь, это идея! Я немедленно свяжусь с инженером Вилли Патом…

– Дудки! – выкрикнул Хантер. – Я разнесу любую конструкцию, предназначенную для создания Франкенштейнов! Человек должен оставаться… он должен оставаться негодяем, даже если его хотят сделать лучше… Нет, я не то хотел сказать. В общем, я все разнесу вдребезги напополам просто потому, что мне не нравится эта затея. И никто меня не остановит! Вы мне верите?

Ученый посмотрел на Шейлу, но, не встретив поддержки, вздохнул:

– Верю. А кто такой Франкенштейн?

– Не помню точно. Шейла, тащи ящик в челнок, будем устраивать фейерверк!

– Стоп! – крикнул ученый. – Минутку. Шейла Гордон, с тебя рисунки для оформления стенда.

– С чего вы взяли, будто я умею рисовать? – возмутилась десантница. – Я никогда этим не занималась.

– Не скромничай. Лилианна Андреевна кое-что нашла на Арене. Твое?

Невтриносов достал из шкафа с инструментами пухлую папку. Шейла просияла:

– А я-то думала, где я ее забыла?

Хантер, изумленно моргая, уставился на собственный рекурсивный портрет с пулеметом.

– Слона-то я и не приметил, – он захлопнул за собой дверь и направился к посадочной площадке.

Шелкопряд

Хантер перевернул последнюю страницу написанного собственноручно романа и вопросительно посмотрел на Шейлу. Её глаза блестели в неровном пламени свечей, губы едва заметно дрожали.

– Не понравилось? – вежливо уточнил Хантер.

Шейла не смогла сдержаться и прыснула в кулак:

– Фантазия у тебя ого какая. Не придерешься. Но писательского опыта маловато. К примеру, вот: «Стивен увидел дочь лесника Мэри. Это была девушка со свежим лицом и сапфировыми, точно спелые сливы, глазами».

– Что не так-то?

– Оставим в покое сравнение глаз со сливами и сапфирами. Мне от этого стало немного не по себе. Но что значит свежее лицо? То есть, бывает еще и тухлое?

– Ну, не знаю. Я это в одной книжке прочитал. Раз другие пишут, почему мне нельзя?

– Не стоит брать на вооружение явно неудачные приемы. Вырабатывай свои. Например, как бы ты описал меня?

Хантер задумался. Вытащил из кармана боевой разрядник и почесал электродами затылок.

– У тебя чуть вытянутое, миловидное, но решительное лицо с тонкими правильными чертами, высокий лоб, самые обыкновенные губы и прямой нос. Одним словом, ты как девушка-рыцарь из романов. Все портят глаза.

– Почему?

Хантер погасил догоревшую свечу, зажег новую, выбросил в контейнер с водой огарок и только тогда продолжил:

– Они грустные и беспомощные, как у оленя. Правда, олень этот здорово брыкается. И обнимается.

Шейла улыбнулась:

– Вот и в романах так же пиши. Ты очень наблюдательный. Чего еще ожидать от зануды? Ты же на меня ворчишь всякий раз, когда я хотя бы на несколько сантиметров сдвигаю предметы на твоем столе.

– Ладно. И на том спасибо, – Хантер прислушался и выглянул в проход между стеллажами.

По коридору, заставленному контейнерами со значками опасности, брела темная фигура.

– Здравствуйте, профессор! – крикнул Хантер. – Вы, как всегда, вовремя. Весь романтический ужин при свечах коту под хвост.

Ученый покосился на две винтовки, аккуратно прислоненные к стене.

– В сталкеров играете, да? На складе боеприпасов?

– Увы, только в подсобке можно отключить дежурное освещение. Иначе никакой романтики.

Невтриносов скептически посмотрел на контейнер в качестве стола и снарядную гильзу вместо подсвечника:

– Что-то я не вижу здесь еды?

– Мы вкушаем духовную пищу, – Хантер достал из походной сумки банку консервов и вскрыл ее армейским ножом. – У нас литературные чтения. Так вы пришли сделать нам внушение?

Несмотря на напускную серьезность, ученый усмехнулся.

– Нет, я не за этим, – он сел на пустой ящик. – У меня серьезное задание. На ЛВ-2816 найден подземный храм, построенный неизвестной цивилизацией. На глубине тринадцати километров.

– Сколько? – Хантер едва не опрокинул открытую банку.

– Я уточню, – профессор поводил пальцем по экрану коммуникатора. – Да, ошибка. Храм находится на глубине ста тридцати метров.

– Это ближе к истине. Пошлите команду в бронекостюмах высшей защиты…

– Уже. Ничего они не добились. Едва выбрались. Нам нужен человек с… нестандартным видением ситуации.

Хантер поковырял вилкой консервы и отправил в рот тефтелю в томатном соусе. Вкуснотища.

– Удивительно. Мы, со всей нашей техникой бессильны против сооружения каких-то жалких примитивов.

– Не бессильны. В крайнем случае можно выжечь храм выстрелом орбитальной ионной пушки вместе с районом…

– Или разнести планету на астероиды. Или вовсе санировать жестким излучением. Сделайте это, профессор.

– Там разумная жизнь, люди. Четвертый уровень, конечно, махровое средневековье. Но все же, Хантер, пожалей их…

– Никогда!

Ученый постучал кулаком по ящику и продолжил:

– Не перебивай. Пожалуйста. Давай сделку: ты проверишь храм, а я помогу тебе с научной работой.

– Какой работой? – изумилась Шейла.

– Влияние эстетики боевых машин на боевой дух десантных подразделений, – мрачно сказал Хантер. – Все, профессор, я согласен. Но более ни слова о моей монографии.

– Вот и ладно, – просиял ученый с высоты своего роста. – Отдыхайте пока. Отправитесь завтра с утра. Можешь взять свой звездолет.

– Вылетаем по готовности! Грузите в «Призрак» координаты. Думаете, я смогу спать после постановки задачи?

– А я? – спросила Шейла. – У меня занятия…

– А ты со мной! Мне нужен толковый напарник. С начальством потом разберемся!

Хантер проверил походную сумку, взял Шейлу за руку и потащил на посадочную площадку. Десантница не сопротивлялась: она привыкла подчиняться старшим по званию.

Уже в кабине Хантер весело посмотрел на нее:

– Не грусти! Мы с тобой еще напишем великий роман! – и включил автоматическое управление.

«Призрак» сошел с орбиты, погасил космическую скорость и вывалился из облаков над узким ущельем. Сияние раскаленного воздуха погасло. На дисплеях вспыхнули указатели атмосферного режима. Хантер положил машину на крыло и ухнул вниз, почти к самому дну извилистой трещины. Усеянное острыми валунами дно придвинулось почти вплотную.

Хантер радостно завопил «рок-н-ролл!» и понесся в нескольких метрах от земли, ловко уворачиваясь от каменных стен, закрывающих небо. Дно ущелья стало матовым, ровным и неподвижным: на высокой скорости все сливается в сплошную кутерьму. Но Хантер умудрялся замечать все.

Прямл перед носом выросла преграда – каменная перемычка соединяла скалы. Легкое движение ручки, и звездолет, перепрыгнув препятствие, вновь мчится в узком коридоре…

Гонка длилась ровно пять минут. «Призрак» выскочил в долину – узкую, полосу между горными массивами. По дну каньона змеилась горная река.

– Ну, и манеры у тебя, Хантер! – раздался в наушниках восторженный голос Шейлы. – Никак не могу привыкнуть.

– Это же звездолет. Зацепили бы скалу – ей же хуже. Кажется, мы прибыли.

В скале, у самой земли, темнел отделанный зеленым камнем прямоугольный портал. К нему между валунов петляла извилистая тропинка. Другим концом она упиралась в деревянный мост, переброшенный через реку.

Хантер пронесся мимо, развернулся, пролетел над бурлящей водой и осторожно посадил машину в стороне от моста, на противоположном берегу от портала.

– По-моему, надо было приземлиться поближе к входу. Слишком далеко идти, – лениво сказала Шейла.

– Для начала надо провести рекогносцировку. Наши коллеги пошли напролом и… в общем, им стало нехорошо. Если встретим людей, пожалуйста, не убивай их. По крайней мере, сразу. Дай мне шанс их допросить.

– Есть, командир!

Хантер спустился в шлюз, повесил на плечо импульсную винтовку и открыл наружную дверь. Засвистел воздух, не давая атмосфере планеты просочиться внутрь звездолета. Да все равно – на ней можно дышать, а никаких опасных вирусов и бактерий команда изыскателей не нашла. Эти люди знают, что делают. Если, конечно, сталкиваются с обычными для космических перелетов опасностями.

Хантер спрыгнул на каменистую землю и по-джентльменски подал руку Шейле.

– Спасибо, сэр, – ухмыльнулась девушка и нажала кнопку закрытия люка. Свист воздуха прекратился.

Хантер обошел валун и замер, прислушиваясь. Ему показалось, что из-за реки доносится звучание знакомой мелодии. Но где он ее мог слышать?

– Что случилось? – Шейла схватила его за руку.

– Наверное, я схожу с ума. Мне кажется, кто-то играет на… арфе. Точно, арфе. А теперь еще и поёт. Какая-то сладкоголосая дева. И если мы пойдем по тропинке, скорее всего, придем к неизвестной певице. Слушай, если мы здесь найдем оперный театр, надеюсь, ты вытащишь меня из сумасшедшего дома?

– Ты всегда говорил, что по ушам тебе проехал танк?

– Это не мешает мне быть меломаном и разбираться в музыкальных инструментах. Технически, во всяком случае.

– Да… Постоянно узнаешь что-то новое о лю… партнере по странствиям.

Хантер второй раз за день схватил ее за руку и потащил за собой по тропинке.

– Не дергай меня за руку! Я не маленькая девочка. Сама пойду! – на этот раз Шейла возмутилась бесцеремонным поведением напарника. – Тебя еще возьму под мышку и потащу! Не посмотрю, что командир!

Хантер отпустил десантницу – спорить с ней себе дороже. Вмиг окажешься на земле с вывернутой кистью. Он пошел вперед, не оглядываясь, и через несколько минут увидел настоящий оазис.

Посреди голых скал раскинулась поросшая изумрудной травой низина. Рядом с горной кручей отчетливо маячил дом с двускатной крышей. Несколько странных деревьев, похожих на кучу переплетенных коряг, росли возле увитой плющом изгороди.

– Вечно нас занесет в какую-нибудь дыру, – прокряхтел Хантер, перелезая через ограду. – Ползай тут вперед-назад.

Шейла легко перепрыгнула забор и вопросительно глянула на спутника.

Хантер заглянул в открытое окно. Стройная молодая женщина вдохновенно перебирала струны настольной арфы. Пальцы легко порхали по ним, и музыкальный инструмент отзывался пафосной, но вполне приятной музыкой.

Хантер отметил жесткость скуластого лица, широко расставленные глаза и на удивление коротко стриженые волосы. Он не мог оторвать взгляд и очнулся, лишь когда кто-то сказал:

– Обернись, разбойник. Медленно, не то я проткну тебя.

Хантер выполнил приказ.

– О господи, ушастик. Ты откуда взялся? – спросил он у высокого мужчины в легких кожаных доспехах, намекая на оттопыренные уши.

– Я – рыцарь Джеймс Непобедимый, – ответил незнакомец, вынимая меч. – Отвечай на мои вопросы, или умрешь!

– Вот тебе и несинхронизированный мир… Я тебя не слушаю, посолю и скушаю…

– Хантер! – перебила Шейла. – Не время шутить!

– Это еще почему? Если бы я захотел, превратил бы нашего Дон Кихота в шашлык или решето двадцатью двумя различными способами. Ушастик, а твоя дама сердца ничего так. Только рост у нее, как у водонапорной башни…

Рыцарь, взмахнув мечом, бросился в атаку. Шейла, точно стена, встала между мужчинами. Ее непоколебимость заставила Джеймса отступить.

– Я, благородная леди Шейла Гордон вызываю на поединок рыцаря Джеймса Непобедимого! – крикнула она.

Рыцарь бросил на землю перчатку. Интересно, откуда он ее взял? У него в кармане целый склад? Хантер схватил Шейлу за руку:

– Девочка, если ты погибнешь, я все здесь разнесу в хлам.

– Никогда бы не думала, что в тебе столько пафоса, Хантер! Верь мне!

– И постарайся его не убить…

– Я болезнью Альцгеймера не страдаю! – отрезала десантница и вручила Хантеру винтовку. – Приказ помню.

Шейла вынула нож из ножен.

– При всем почтении, Ваш клинок меньше моего, благородная леди. У меня серьезное преимущество. Если желаете, можете выбрать любой меч из моих запасов.

– Я привыкла к своему оружию. Буду биться им.

– Как пожелаете, благородная леди. К сожалению, у нас нет возможности соблюсти все формальности.

– Обойдемся! – крикнула Шейла. – Защищайтесь, сударь!

– Это из другой эпохи! – ввернул Хантер. Но его уже никто не слушал.

Рыцарь махнул мечом. Десантница отскочила и ловко увернулась. Тогда Джеймс попытался ткнуть Шейлу в грудь, но та нырнула под клинок, подпрыгнула, словно на пружинах, и ударила противника рукояткой ножа по темени. Джеймс медленно опустился на землю. Хантер вернул Шейле винтовку.

Музыка умолкла. Арфистка выбежала из дома и бросилась к бездыханному телу.

Хантер поднял меч и на всякий случай отбросил его в сторону. От греха подальше.

Рыцарь зашевелился, открыл глаза и пошарил руками по земле.

– Я опозорен, – прошептал он. – Первое поражение в поединке за много лет…

– Не считается, – Шейла сунула нож обратно в ножны. – Твои боевые навыки давным-давно устарели. На досуге я покажу тебе пару приемов.

– Подумаешь, врезали по тыкве… – начал было Хантер.

– Как ты смеешь вмешиваться в разговор благородных, простолюдин? – взъярился рыцарь.

Хантер вытащил из кармана разрядник и нажал на кнопку. Сверкнула молния, превратив ближайшую корягу в дымящуюся головешку. Гром разряда ударил в уши. Ни Джеймс, ни прекрасная незнакомка не шелохнулись. Вот это выдержка!

– Это чтобы вы знали, кто здесь на самом деле главный, – Хантер помог рыцарю встать. – Вам все ясно?

Джеймс медленно кивнул:

– Куда уж яснее. Дева-воительница сопровождает колдуна. И такое бывает. Ты мог бы вмешаться в нашу схватку или убить меня, но не стал этого делать. Удивительно для могущественного чародея.

– У меня шкурный интерес. Но раз я вам понравился, может быть, вы пригласите нас к себе?

– Пусть войдут, – сказала женщина.

Хантер прошел в просторную гостиную. Круглый стол, стулья, камин, пара шкафов и маленькая настольная арфа – вот и все, что было в комнате. Убогий средневековый интерьер.

Еде одна дверь, плотно закрытая, вела, очевидно, в спальню.

– Для начала давайте познакомимся. Кларенс Хантер. Джеймса я уже знаю. А как Вас звать, леди? Не могу же я обращаться к Вам «зовутка».

– Брунгильда, – коротко и сурово ответила женщина. – Нельзя ли проявлять к собеседникам больше уважения?

– У меня куда-то делся рот, но я хочу орать. Джеймс, как вы, дипломированный рыцарь, оказались в этой глуши?

– Однажды я полюбил ведьму…

– Велосипедьму, – нагло перебил его Хантер. – Дальше можешь не продолжать.

– Почему? – воскликнула Шейла. – Мне интересно…

– Не хватало мне выслушивать жизнеописание благородного рыцаря-зачинщика Джеймса Непобедимого. У меня и без того забот полон рот. Давайте сначала присядем.

Хантер уселся на грубый стул, обхватил спинку ногами, покачался, словно на деревянном коне, и продолжил:

– Но пару вопросов я все-таки задам. Чем вы питаетесь среди голых скал, и почему ведьму никто не преследует?

Джеймс криво улыбнулся:

– Я видел всякое, но шут-колдун никогда еще не переступал порог моего дома.

– Значит, я первый. Хоть в чем-то у меня приоритет. По существу есть что сказать? – невозмутимо поинтересовался Хантер.

Вместо рыцаря ответила Брунгильда:

– Никто не осмелится причинить вред ведьме в Проклятых Землях. Тем более что мы – стражники пустоши. Охраняем цивилизованные земли от нечисти. Продукты нам раз в месяц привозят на корабле: за скалами течет большая река.

– Надо было не пренебрегать орбитальным сканированием, – мрачно сказал сам себе Хантер. – Переходим к главному пункту. Что интересного есть в храме?

– Точно не знаю. Я в нем ни разу не был. В святилище много ловушек. Но, если повезет, можно попасть в камеру к Пророку. Говорят, она совсем близко от входа.

– Говорят, на Полигоне кур доят. А точного плана у вас нет? Риторический вопрос.

Джеймс развел руками:

– Ходы постоянно меняются… Так говорят те, кто выбрался.

– Все понятно. Ну, если вы ничего не хотите сказать на прощание, то пока.

Хантер встал, сделал знак Шейле и вышел. На потемневшем небе проступили блестки далеких звезд.

Хантер вернулся к звездолету. Десантница остановилась и, удивленно глядя в глаза напарнику, спросила:

– Мы разве не в храм?

– Темнотища уже. Мне страшно.

Хантер открыл люк, вошел внутрь и подал десантнице руку:

– Только не бей!

Шейла не сдержала улыбки:

– Мы же полезем под землю. Там все равно ничего не видно. К тому же у нас есть приборы ночного видения.