Тайна отеля «Зимний дом»

– Конечная! – воскликнул водитель. – «Зимний дом!»

Показалась кирпичная стена, в ней – открытые железные ворота. А дальше возвышался огромный отель, освещённый так ярко, что ночь превратилась в полдень. Это была крепость из золотых кирпичей, с каскадами валов, прозрачными окнами, высокими башенками, которые украшали огни, гирлянды, развевающиеся флаги и ещё, кажется, тысячи серебряных знамён, на каждом из которых горело белоснежное «З». Там и тут выглядывали балкончики; на изогнутых верандах и смотровых площадках горели китайские фонарики; украшенные мишурой деревья сверкали перед отелем, как огни рампы. Элизабет даже представить себе не могла такого большого и такого красивого здания.

Автобус въехал на круговую дорожку, и через несколько мгновений Элизабет бесцеремонно протолкалась из автобуса и уставилась на сверкающие стены «Зимнего дома». Позади них она разглядела покрытую льдом и снегом поверхность широкого озера. За озером возвышались вершины гор, похожие на паруса, призрачно-серые на фоне звёздного неба. Со стен «Зимнего дома» лилась музыка, напоминавшая Элизабет ту, что можно услышать в церкви в какой-нибудь миленький праздник. После уютного тепла длинной автобусной поездки на холоде её лицо быстро закоченело, но девочка едва ли замечала сильный мороз.

Мужчина и женщина в чёрном вышли из автобуса. Теперь, ясно разглядев женщину, Элизабет подумала, что она была того же возраста, что и мужчина. Кожа у неё была очень бледная и казалась ещё белее по контрасту с волосами цвета воронова крыла. Женщина посмотрела на мужчину и сказала тихо, хотя недостаточно тихо, чтобы не услышала Элизабет:

– Это начинается.

«Очень странные люди», – подумала Элизабет.

– Сейчас мы выгрузим ваш багаж, – объявил водитель пассажирам, столпившимся возле автобуса. Он открыл огромное багажное отделение внизу машины, и Элизабет не могла не заметить, что среди чемоданов и сумок лежал фанерный ящик, достаточно длинный, чтобы туда вместилось два-три тромбона или несколько пар лыж.

– Там моя библиотека, – строго сказал мужчина в чёрном, показывая водителю на ящик. – С ним надо обращаться осторожно.

– Скорее похоже на гроб, – произнёс, криво усмехнувшись, кто-то из толпы, и все вокруг засмеялись, но только не мужчина и женщина в чёрном. Элизабет разглядывала ящик и вдруг заметила, что женщина смотрит на неё.

– Похоже, ты добралась до «Зимнего дома», – почти шёпотом сказала женщина.

То, что женщина с ней заговорила, было странным. Ещё более странно прозвучали её следующие слова:

– Ну что, тебе нравится здесь, Элизабет Летин?

Глава четвертая

Головоломки в главном зале

Зад

Зуд

Пуд

Пук

Пик

Пир

– Откуда Вы знаете моё имя? – спросила Элизабет оторопев.

Женщина в чёрном наклонила голову и показала на закладку, которая выглядывала из книги Элизабет. На ней было написано её имя. Элизабет подумала, что было нечто странное в том, как женщина произнесла имя человека, ей незнакомого.

В этот момент двери слоновой кости, украшенные витражами, распахнулись, и оттуда выскочили двое посыльных в красных костюмах. Они хором закричали:

– Добро пожаловать в «Зимний дом»!

Элизабет подумала, что всё, чего ей хочется, – это уйти подальше от женщины и мужчины в чёрном. «Она не может меня запугать», – ещё раз сказала себе Элизабет.

Фойе «Зимнего дома» поразило девочку не меньше, чем сам отель. Оно было огромным и содержалось в идеальном порядке – со всеми отделанными деревом стенами, канделябрами, узорными коврами и гардинами на окнах, за которыми искрилось серебряное озеро. Элизабет замерла на месте и только смотрела вокруг.

«Это точно не то, что я ожидала», – подумала она. Девочка ещё подумала, что надо обязательно добавить этот момент в список «Случаи, которые меня сверхудивили», записав сразу после часто повторяющейся фразы «Дядя Бурлап не прочистил засор в туалете, хотя тётя Пурди велела сделать это».

– Прошу, юная дама, – произнёс возле неё посыльный. – Пройдите сюда, и мы удобно устроим Вас.

Он вытянул шею, чтобы увидеть, нет ли кого-нибудь позади неё:

– Вы одна?

Элизабет подтянула повыше свой рюкзак. Последние двадцать минут она как раз обдумывала, что ей следует отвечать, если кто-нибудь захочет узнать, что она делает в «Зимнем доме». И этот момент пришёл, но она ничего не смогла придумать лучше, кроме как сказать:

– Я приехала самостоятельно.

Двери словно приглашали скорее войти в них, посыльный казался очень любезным, а Элизабет так хотелось узнать, что будет дальше, что она не знала, что ещё ему сказать. Она огляделась. Вправо и влево уходили сводчатые проходы, через которые были видны смежные залы. Метрах в двадцати впереди лестница с серебряными поручнями вела вверх, к бронзовому бюсту на площадке следующего этажа. Шесть лосиных голов занимали всё пространство стены. В воздухе витал вкусный аромат чего-то сладкого – как-будто смешали и подожгли сахар, дым и воск.

Мужчина и женщина в чёрном что-то объясняли посыльному возле стойки как раз на таком расстоянии, что Элизабет не слышала ни слова. Но ей показалось, что они были раздосадованы. Огромный ящик стоял на полу позади них.

– Самостоятельно, так Вы сказали? – переспросил у Элизабет посыльный в идеально отглаженном красном костюме и маленькой шапочке, похожей на коробочку для пилюль, которая сидела на его голове очень залихватски. Ему было около пятидесяти лет, и он принадлежал к типу людей, которым просто необходимо ежедневно бриться. Однако улыбка его была искренней. Он наклонился к Элизабет и посмотрел на неё внимательнее, словно на носу у неё сидела бабочка.

– Какая приятная новость для нас. Мы счастливы приветствовать всех наших гостей!

Элизабет смутилась.

В дальнем конце фойе два пожилых джентльмена в строгих костюмах стояли возле длинного стола и очень внимательно что-то на нём рассматривали, словно были заняты сложной игрой или штудировали документ. Они так были увлечены своим делом, что не замечали ничего вокруг.

– Что делают эти люди? – спросила Элизабет посыльного.

Он посмотрел на пожилых джентльменов с таким видом, словно высматривал корабль на горизонте.

– А, эти двое, – сказал он. – Это мистер Веллингтон и мистер Рахпут. – Он откашлялся. – Они собирают пазл.

Он наклонился вперёд и прошептал:

– Пазл состоит из тридцати пяти тысяч частей, и они собирают его уже два года, не каждый день, конечно, а когда приезжают сюда. Часть картинки занимает огромное голубое небо. Им очень повезёт, если за день они смогут пристроить хотя бы пять фрагментов.

Он выпрямился и презрительно скривил губы, словно говоря: «Ещё есть какие-нибудь вопросы?»

– Это самый большой пазл, какой я когда-либо видела!

Элизабет до смерти хотелось посмотреть его поближе.

– Я тоже никогда не видел таких больших.

Элизабет почувствовала, что не может удержать слово, вскипевшее в ней:

– Этот паззл можно назвать исполинским.

Посыльный посмотрел на неё сквозь очки.

– Простите моё любопытство, – сказал он, – сколько Вам лет?

– Одиннадцать.

Он продолжал смотреть на неё. Кончики его губ поднялись.

– Мы в высшей степени счастливы, что Вы приехали в отель «Зимний дом», – сказал он мягко, быстро сложил ладони лодочкой, а затем полез в нагрудный карман и выудил оттуда лист бумаги.

– И Вы будете мисс… – произнёс он, но не договорил, – так, посмотрим, Вы…

– Элизабет Летин, – сказала она.

– Летин… Летин… – повторил посыльный, сощуривая глаза.

– А, хорошо. – Он сделал паузу, склонившись к Элизабет. – Вот теперь вижу. Да, Элизабет Летин, одна, прибывает самостоятельно. Да, именно.

Он поднял глаза:

– Да, Вы в списке новоприбывших. Номер 213.

Посыльный снова посмотрел куда-то за спину.

– Ваши вещи?

Элизабет дёрнула лямку рюкзака у себя на плече.

– Вот они, – сказала она.

Тут её внимание привлекли мужчина и женщина в чёрном. Мужчина на повышенных тонах разговаривал с другим посыльным. Элизабет показалось, что она услышала слово «книги» и затем слово «ящик».

Она поправила очки.

– Дело в том, – заявила она «своему». – Если честно, я не уверена, что должна быть здесь.

Посыльный взмахнул своим листком.

– Ваше имя в списке, – сказал он и улыбнулся, – так что Вы приехали куда надо.

Элизабет насупилась:

– А там написано, кто за это заплатил?

Посыльный ещё раз изучил свой документ.

– Там только написано, что оплачено полностью. У Вас оплачены проживание и питание до 5 января включительно.

Он посмотрел на неё.

– Так Вы не знаете, кто всё это для Вас организовал?

Элизабет покачала головой и вспомнила, как неделю назад через закрытую дверь она подслушала разговор дяди и тёти. Хотя большую часть разговора она пропустила, несколько фраз дяди Бурлапа долетели до её ушей: «Да кто бы они ни были, если они готовы платить за то, чтобы мы послали её в какой-то дурацкий отель, и дают нам деньги на поездку в отпуск, то зачем мы вообще это обсуждаем? Когда последний раз нам с неба падали пять тысяч долларов? Пять тысяч долларов! Какая разница, что мы не знаем почему! И откуда!» Тётя Пурди на него зашикала, и больше ничего Элизабет не услышала. Ни тогда, ни сейчас она не могла разгадать эту удивительную загадку. Кто бы мог дать деньги её дяде и тёте? Или попросить их отослать её в «Зимний дом»? Она целыми днями прокручивала в голове эти вопросы.

Посыльный убрал бумаги обратно в карман и сказал:

– Не важно, мисс Летин. Всё в порядке. Кстати, меня зовут Джексон.

С этими словами он указал на медную табличку с именем на своём красном пиджаке.

Мужчина в чёрном снова повысил голос:

– Мы заказывали номер с двумя спальнями, и мы на этом настаиваем. Мне нужна отдельная комната для моих книг!

Он говорил так громко, что эхо разнесло его голос по всему фойе. Элизабет посмотрела на него. Подняли глаза джентльмены, собиравшие пазл. Джексон тоже смотрел на пару в чёрном; казалось, про Элизабет он забыл.

Женщина в чёрном на мгновение взглянула на Элизабет, словно её привлек какой-то звук или запах дыма, а затем снова повернулась к посыльному, с которым они ругались.

– Возможно, небольшое недоразумение, – Джексон сказал Элизабет.

– Всё в порядке? – спросила девочка.

Взгляд женщины был ей неприятен. И ящик казался совсем неподходящим для перевозки книг. «Он действительно похож на гроб», – подумала Элизабет.

– Всё прекрасно, – ответил Джексон.

Затем он повернулся к входной двери, которая неожиданно распахнулась.

– Как же нам повезло! Пришёл мистер Норбридж Фоллс!

Глава пятая

Интересный отель

Стель

Сталь

Стать

Стыть

К ним вышагивал высокий человек в тяжёлом шерстяном пиджаке, накрахмаленной белой сорочке, с огромным чёрным галстуком-бабочке и с широчайшей улыбкой. Он был старый, Элизабет дала бы ему лет семьдесят пять. Хотя голова его была совершенно белой и он был очень худой, в нём явно кипела энергия, как если бы он всю жизнь занимался альпинизмом и не только обладал хорошей физической формой, но и впитал в себя силу земли благодаря постоянному пребыванию в горах. Лицо его было слегка красноватым. Он носил тонкие усики и короткую бородку – не кустистую бороду, которая выглядит дикой и грязной, а очень опрятную и белую бородку, благодаря которой он выглядел почти щёголем.

Человек остановился перед Элизабет и поднял руку.

– Добрый-добрый вечер! – сказал он. Глаза у него были чёрные и властные. – Меня зовут Норбридж Фоллс. А Вы, как я полагаю, Элизабет Летин.

Джексону он просто кивнул.

Элизабет протянула руку. Его рукопожатие было сильным и твёрдым.

– Откуда Вы знаете моё имя? – сказала она. – Я имела в виду: добрый вечер, сэр.

Он широко развёл руками.

– «Зимний дом» принадлежит мне, – он произнёс эти слова с абсолютной уверенностью, как если бы сообщал ей о наличии бороды на своём лице. – Поэтому мне положено знать такие вещи. Кстати, зови меня Норбридж.

Он засмеялся – весело, а не так, как обычно смеялись тётя и дядя Элизабет: как будто они старались показать, что они намного умнее неё. Затем он погладил бороду.

– Кроме того, я просмотрел список гостей, которые приезжают сегодня. Там была только одна одиннадцатилетняя девочка, путешествующая самостоятельно – Элизабет Летин, и только одна девочка должна была приехать на вечернем автобусе. И теперь ты – единственная одиннадцатилетняя девочка, которую я вижу перед собой. Значит, ты и есть та самая единственная и неповторимая Элизабет Летин.

Его глаза сияли, как будто он только что разгадал загадку и теперь был рад поделиться ответом.

– Вы правы, – сказала она, хотя сомневалась, что всё так просто. – Я только что приехала.

– Две комнаты! – завопил мужчина в чёрном. Женщина рядом с ним хмурилась и качала головой.

– Пожалуйста, извините меня, – произнёс Джексон, исподтишка давно уже переглядывавшийся с посыльным, который обслуживал пару в чёрном. – Я отойду помочь коллеге.

Он кивнул Норбриджу Фоллсу и исчез. Норбридж некоторое время разглядывал пару в чёрном, затем снова повернулся к Элизабет.

– Тебя уже разместили? – спросил он и обратил внимание на её рюкзак. – Путешествуешь налегке. Очень хорошо. Я тоже люблю так делать. Один путешественник, одна сумка, сорок пять килограммов вещей – или, может быть, на сорок килограммов меньше. Почему бы нам не пройти в твою комнату? Я правильно запомнил, номер 213?

– Сэр…

– Норбридж, – немедленно оборвал он.

– Норбридж, – продолжила Элизабет, – что Вы имели в виду, когда сказали, что «Зимний дом» принадлежит Вам?

Он приложил руку к губам, словно внимательно обдумывая её вопрос, будто раньше его ни о чём таком не спрашивали. Глаза его сузились. Затем он протянул руку и дотронулся до головы Элизабет как раз за ушами, затем быстро убрал руку. В ладони было что-то зажато.

– Ты всегда здесь прячешь деньги? – спросил он и вытянул руку вперёд, чтобы представить на всеобщее обозрение лежащую на ладони монету размером с доллар. Но эта монета была золотая и выглядела совсем по-другому.

Элизабет ахнула:

– Как Вы это сделали?

Она была уверена, что сначала, до того, как он потянулся к ней, в его руке ничего не было.

Норбридж пожал плечами.

– Не только у меня появляются деньги в волосах, – сказал он.

Он взял монету двумя пальцами и поднёс её ближе к глазам Элизабет. На монете было отчеканено изображение «Зимнего дома», а под ним выбиты слова: «Норбридж Фоллс – владелец».

– Вы управляете «Зимним домом»? – спросила Элизабет.

Норбридж улыбнулся и опустил монету в свой нагрудный карман.

– Да, я здесь рулю. И владею. Мой дедушка Нестор Фоллс построил «Зимний дом» в далёком 1897 году, и я управляю им с тех пор, как почти сорок пять лет назад я унаследовал его от отца – Натаниэля Фоллса. Однако уже поздно.

Он бросил взгляд в сторону мужчины и женщины в чёрном и снова повернулся к Элизабет. Казалось, его что-то беспокоило.

– Должно быть, ты устала, – сказал он.

– Немного, – ответила Элизабет, потому что не хотела ему противоречить. На самом деле она не чувствовала усталости – после хорошего сна, изумления, удивления и восторга при виде «Зимнего дома». – Но у меня много энергии.

Норбридж поднял перед собой руку со сжатым кулаком, словно в ознаменование их соглашения.

– Мне нравится, когда энергии много.

Он снова посмотрел на мужчину и женщину в чёрном, и лицо его омрачилось.

– Итак, давай пройдём в твой номер.

Он щёлкнул пальцами, как будто ему в голову пришла интересная идея.

– Почему бы по дороге тебе не взять один-два флюрчика?

– Взять что? – спросила девочка.

Но Норбридж уже развернулся и удалялся широкими шагами, явно не сомневаясь, что Элизабет последует за ним. И в самом деле, она бежала рядом, стараясь не отставать.

– Так поздно, так поздно, – говорил Норбридж, видимо, обращаясь к самому себе. Когда они дошли до стола с разложенным пазлом, он поднятием руки поприветствовал джентльменов, собиравших его.

– Господа, как сегодня продвинулась ваша головоломка?

При этом его шаг не замедлился ни на йоту.

– Сегодня – три, – ответил один из любителей пазлов – высокий, худой и абсолютно лысый. Он с гордостью указал на стол.

– Небо потихоньку собирается, но медленно, очень медленно, – сказал второй мужчина. Он был маленький, пухленький и носил пышные усы.

– Вы хорошо поработали сегодня! – отреагировал Норбридж, который уже миновал стол с пазлом и быстро двигался дальше.

Толстенький поклонился Элизабет.

– Добрый вечер, – сказал он.

Элизабет остановилась.

– Благодарю Вас.

На столе, перед которым она остановилась, были рассыпаны тысячи и тысячи кусочков пазла. Внутри тяжёлой рамки они должны будут соединиться в большую картину. Некоторые кусочки – совсем немного – уже удалось собрать вместе. Сложенные участки приходились на разные части картинки.

– Добрый вечер, – сказала Элизабет второму мужчине.

Норбридж остановился и вполоборота наблюдал за Элизабет.

– Наша радость и наша гордость, – сказал толстенький и простёр руки над столом, словно на нём была разложена коллекция ювелирных украшений.

– Это грандиозно, – сказала Элизабет, пытаясь понять, какая картинка должна родиться внутри рамки пазла. – Что это?

Худой мужчина поднял палец, словно собираясь начать отсчёт.

– Прекрасный монастырь в Гималаях, – сказал он громко. – Высоко, высоко в горах.

– Вы можете посмотреть на той картинке, – сказал пухлый мужчина и указал на огромную жестяную коробку на краю стола.

На ней был нарисован величественный каменный монастырь с разноцветными флагами на стенах. На заднем плане на фоне ярко-синего неба возвышались горы со снежными вершинами.

– Старинная коробка, – сказала Элизабет.

Кусочки головоломки тоже выглядели толще и прочнее, чем современные непонятно из чего сделанные бесформенные предметики, которые она привыкла считать нормальными деталями пазла.

– Это пазл моего дедушки, – объяснил Норбридж. – Антиквариат.

– Если бы не было коробки, – произнёс пухленький, грустно покачивая головой, – то у нас не было бы никакого руководства. Ни картинки, ни рисунка. Но даже при наличии изображения для решения этой задачи требуются мастерство, выдержка и упорство.

Он вздохнул.

– Мы справляемся потихоньку. Это долгий и утомительный процесс.

Норбридж подошёл к ним.

– Мистер Веллингтон, – обратился он к высокому, – и мистер Рахпут, – сказал он маленькому. – Позвольте представить вам мисс Элизабет Летин. Она только что приехала и останется с нами на празднование Нового года. Она путешествует с одной-единственной сумкой и не знает усталости.

Начались поклоны и приветствия с обеих сторон.

– Поскольку время уже позднее, следует доставить её в номер, – сказал Норбридж.

Он поднял брови, словно показывая, что пора прощаться.

Элизабет в свою очередь рассматривала кусочек пазла, лежавший на краю стола. Она смотрела на него и в ней росло нечто, похожее на её ощущение, хотя не такое сильное и пугающее. Ничего не упадёт, не сломается и не опрокинется, она в этом не сомневалась. Наоборот, она чувствовала, что знает, куда нужно пристроить пазл. Трое мужчин смотрели, как она взяла его, огляделась, а затем уверенно подвинула к дюжине уже собранных и пристроила в верхний угол. Затем плотно прижала его и подняла глаза.

– Подходит! – сказала она.

Мистер Рахпут ахнул.

– Потрясающе! – воскликнул он.

– Как Вам удалось так сразу это увидеть? – сказал мистер Веллингтон.

– Цвет, я думаю, – ответила Элизабет, хотя сама удивилась, что ей это удалось. – Мне просто показалось, что его надо поставить туда.

Норбридж ещё раз погладил бороду и посмотрел на неё неодобрительно.

– Очень хорошо, – сказал он. – Иногда нужен свежий взгляд, чтобы увидеть то, что находится перед нами.

Он подмигнул обоим мужчинам и затем протянул руку к Элизабет.

– Завтра ты можешь помочь этим джентльменам, если захочешь. А сейчас время идти в свою комнату.

Мистер Веллингтон кивнул Элизабет.

– Мы надеемся на Вашу экспертную помощь, как только у Вас появится время для этого.

– Я люблю пазлы, – сказала Элизабет. – я точно приду ещё.

Она поправила лямку рюкзака, на прощание помахала им рукой и потрусила за Норбриджем, который уже скрылся за углом.

– Я не сомневаюсь, что вы с радостью и немедленно проводите нас в наш номер! – прокричал кто-то.

Элизабет обернулась и увидела, что мужчина в чёрном кричит на Джексона и второго посыльного.

– Аккуратнее с моими книгами!

Джексон и трое его коллег подняли длинный ящик и понесли его за мужчиной и женщиной в чёрном. Вся группа была похожа на похоронную процессию. Элизабет думала об этом, пока спешила за Норбриджем Фоллсом прочь из фойе.

Глава шестая

За окном всё бело

Село

Сало

Жало

Жило

Жила

Сила

Норбридж провёл Элизабет по длинному коридору, на стенах которого были развешены картины с изображением заснеженных гор, сверкающих на солнце озёр и прочими сценами из внутренней или внешней жизни «Зимнего дома». Чтобы не отставать, Элизабет пришлось двигаться почти бегом.

– Я уверен, ты влюбишься в это место, – произнёс Норбридж не оглядываясь. – Сейчас всё готовятся к большому празднику по случаю Рождества. Подарки, фруктовые пироги, конфеты, наше прекрасное рождественское дерево. После праздничного ужина даже будут танцы. Здесь есть струнный квартет с пятью скрипками и…

– Разве это квартет, если скрипок пять? – усомнилась Элизабет. – Я думала, квартет – это четыре.

Норбридж остановился. На мгновение он поднял глаза к потолку.

– Это квартет, плюс с ними играют ещё другие музыканты, – сказал он.

Затем он показал на стеклянную витрину слева, устроенную в стенной нише. Можно было подумать, что он специально решил остановиться именно в этом месте.

Витрину освещала маленькая лампочка. В ней находились идеально выглаженные зелёные шерстяные лохмотья, которые когда-то, возможно, были парой брюк.

– Угадай, что это? – спросил Норбридж очень строго. Ладонью он закрыл находившуюся рядом с витриной табличку размером с кредитную карту. Он замер в ожидании.

Элизабет повернулась к витрине и рассмотрела выставленный объект от одного края до другого.

– Пара брюк? – сказала она неуверенно.

– Да. Но чьих брюк?

– Извините, но я даже представить себе не могу, кто хозяин этих брюк.

– Эрнст Шаклетон! – воскликнул Норбридж. – Великий исследователь Антарктики. Моя тётя Равенна Фоллс, одна из прекраснейших женщин своего времени, с ним дружила. Он подарил ей на память эти брюки.

Норбридж горделиво кивнул и убрал руку с таблички. На ней было написано: «БРЮКИ ЭРНСТА ШАКЛЕТОНА».

– Это он спас всех тех людей из замерзшего моря, да? – спросила Элизабет.

– Вижу, ты не только эксперт по головоломкам и закалённый путешественник, но и умница-разумница, – сказал Норбридж. – На этой неделе у нас будет лекция об Эрнсте Шаклетоне. Обязательно приходи. Ещё у нас будут лекции о статуях острова Пасхи, о лечебных свойствах индийского чая и о впечатлениях от подъёма на гору Эверест. Также мы проводим кинопоказы в кинотеатре и вечерние музыкальные концерты в банкетном зале. Приходи на все мероприятия.

– Здесь столько всего происходит! – удивилась Элизабет. В дрирском доме своих дяди и тёти вечерами она в одиночестве читала в своей комнате или делала домашние задания под рёв телевизора внизу.

Норбридж пошёл вперёд, и Элизабет последовала за ним.

– Да, мы стараемся, чтобы здесь кипела жизнь, – сказал он. – На каждом этаже выставлено что-нибудь интересное. Ты потом походишь, посмотришь. На пятом этаже – рубашка, которую носил величайший маг всех времен Гарри Гудини. В этой рубашке он спрыгнул с дирижабля прямо на Эмпайр Стейт Билдинг.

– Он туда прыгал? – спросила Элизабет и мысленно сделала отметку, что непременно надо проверить, потому что она никогда о таком не слышала.

– Так он рассказывал моему отцу, – ответил Норбридж. – А на девятом этаже у нас есть шахматы, в которые играли Льюис и Кларк – или кто-то из них, не помню, – когда открыли Америку.

– Я думала, что они шли по Орегонской тропе, – заметила Элизабет. Она не хотела напрямую поправлять Норбрида.

– Они столько всего открыли, – сказал он голосом, полным восхищения.

Коридор располагался на нескольких уровнях, поэтому им пришлось подняться по небольшой лестнице.