Эридан. Рассказы

– Ромашки.

– Но шоколад гораздо вкуснее!

– Так ведь я их не кушать планировала, а поставить в вазочку.

Марк расхохотался, представив, видимо, меня жующей ромашки вместо конфет, поднялся на ноги, и, вытерев руки о чистую пижаму, прошлёпал к окну. Не знаю, что он там увидел в темноте, но воскликнул весьма уверенно:

– Ромашек во дворе завались. Если хочешь, можно прямо сейчас спуститься и насобирать. Эка невидаль!

– Нет-нет, что ты! – испугалась я. – Не надо никуда спускаться. Твой вкусный подарок мне очень понравился!

– Ладно, – милостиво согласился мальчик, – будем тренироваться дальше. Просто я не знаю, что интересно феям, а ты, наверное, не знаешь, что нравится детям. Давай ты посмотришь мои игрушки, и тогда тебе будет проще угадать мои желания. А потом ты мне расскажешь о своей сказочной жизни.

…Так мы и поступили. И даже поиграли немножко в путешествие на поезде, совсем тихо, чтобы никого не разбудить в доме – до тех пор, пока я ненароком не глянула на часы.

– Ой, уже так поздно, и тебе давно пора спать!

Марк запротестовал:

– Джудит, ну, пожалуйста, побудь ещё немного, нам так весело!

– Нет, Марк, тебе завтра в школу и нужно как следует выспаться.

– А тогда… тогда… я загадаю такое желание, чтоб ты играла со мной до утра! – возмутился сообразительный ребёнок.

– Ничего не получится, – возразила я, лукаво улыбнувшись, – это не по правилам. Потому что это не желание, а попытка эксплуатации сказочного существа в личных целях. Так что придётся всё равно перезагадывать!

– Но ты мне ничего не рассказала о феях!

– В следующий раз расскажу.

– Ладно, – вздохнул мальчик и начал нехотя складывать игрушки в корзину, – ты прилетай завтра пораньше, а?

– Я постараюсь, – пообещала я, и, подмигнув на прощанье, растворилась в темноте за окном.

***

Сегодня по пути в Волшебную Лавку я вспоминала, о чём вчера говорил Марк, и пыталась сообразить, чего ему может не хватать для полного счастья. Чем только не увлекается этот ребёнок, попробуй тут отгадай! Правда, сейчас он вдохновлён рыцарскими турнирами…

Пробежавшись вдоль полок, я заприметила мини-доспехи: латы и шлем, украшенный перьями. Хмыкнула, представив рыцаря-модника на поле брани, и решила остановиться на них.

Мальчик расхохотался, рассматривая перья:

– Я видел такие на картинках… Надену эти доспехи на главного рыцаря. Теперь бы ему ещё коня хорошего найти…

– Ты ждал коня? – догадалась я.

– Ага, – мальчик, ничуть не расстроившийся из-за отсутствия скакуна, схватил меня за руку и подвёл к шкафу, – смотри… Это тебе.

В маленькой вазочке из голубого пластилина красовался букетик ромашек, сделанных из проволоки и шелковистой ткани чьими-то умелыми руками.

– Неужели ты это смастерил? – изумилась я. – Как красиво!

– Мне помогала учительница. Но мы вместе делали! А вазу вообще сам слепил. Я подумал, что ты всё ещё хочешь букет, и решил подарить такой, который никогда не завянет.

– Спасибо… Он просто чудесный.

– Значит, я тоже волшебник, если умею делать чудесные букеты?

– Получается, что так. Определённо, способности у тебя есть.

– Я угадал?

– Ага, – призналась я, – я не меняла желания. Решила оставить предыдущее.

– Хочешь, я тоже оставлю предыдущее, и ты угадаешь, подарив мне коня?

– Тогда это будет не угадывание, а сговор, в то время как ты всё сделал сам, ведь я тебя не предупреждала.

– Точно, – погрустнел Марк, – как я не подумал об этом?

Глядя на его расстроенный вид, я постаралась исправиться:

– Я принесу тебе его – просто так. Так что завтра с меня конь и очередное желание. Только жаль, опять не угадаю…

– А ты попробуй представить себя на моём месте. Чего бы ты хотела, если б была мальчиком? Я вот сегодня утром зажмурился, представил, что я фея Джудит, и решил, что ты всё ещё хочешь ромашек.

– Я так никогда не делала…

Идея Марка показалась мне удачной. Действительно, мысль вообразить себя ребенком, загадавшим желание, никогда не приходила мне в голову. Быть может это сработает?

***

Надежда, что в этот раз всё получится, окрыляла. Теперь я бродила по Лавке Желаний, воображая себя Марком Смитом, и восторгалась изобилием игрушек. Смотреть вокруг глазами маленького мальчика, оказывается, забавно! Вот пышное девчачье платьице, украшенное стразами и бантами: «В таком только в цирке выступать!», а вот сложнейший паззл на тысячу деталей: «Ого, мне такой и за неделю не собрать!».

Сначала я выбрала коня: «Так, этот явно не выдержит рыцаря-тяжеловеса, этот какой-то дамский, этот вообще похож на пони, а вот этот, на толстых мохнатых ногах, подойдёт!», – а после принялась искать подарок-сюрприз.

Он спрятался в самом углу, и найти его мог только тот, кто искал специально. Мне же просто повезло – я случайно увидела его, космический корабль-ракету на дистанционном управлении. Взяв в руки пульт, нажала на красную кнопку, и корпус игрушки замигал, забегал дорожками разноцветных огней.

«Внимание, готовимся к старту», – сообщил механический голос, и ракета задрожала. Начался отсчет времени. Время до старта уменьшалось, меняясь цифрами-секундами на круглом табло. Когда на табло высветился «0» корабль, с усилием оторвавшись от полки, поднялся, а затем, резко изменив траекторию движения, нырнул вправо и вышел в открытое пространство… Нет, не космоса, а зала Лавки Желаний, где неторопливо полетел вдоль стеллажей, – я руководила им с помощью пульта дистанционного управления.

«Кажется, то, что нужно! Марку понравится».

И я не ошиблась. Марк небрежно бросил дарёного коня на тумбочку, едва увидел второй подарок. Радости мальчика не было предела: сначала он прыгал по полу, как сумасшедший, а потом четверть часа носился по комнате взад-вперед за ракетой – до тех пор, пока не рухнул без сил на кровать. Отдышавшись, он воскликнул:

– Джудит, это так здорово, что я забыл, что вчера загадал.

– Это была не ракета? – спросила я.

– Нет, – он покачал головой, – и я не помню теперь, что хотел. Но такого я точно представить себе не мог, а потому не мог и загадать. Разве можно пожелать что-то, чего нет внутри твоего воображения, и чего ты ни разу не видел?

– Наверное, нельзя, – согласилась я.

– Знаешь, – махнул рукой Марк, – мне кажется, что тебе ничего не надо угадывать. Ты делаешь такие классные подарки, что любой ребёнок будет рад. А если кому-то нравится капризничать, – ну и пусть капризничает, это его проблемы.

***

И всё-таки мне хотелось сделать для него что-то особенное. Пусть я не могу угадать – видно, нет у меня таланта, и не развить его, как ни пытайся! – но подарить ребёнку сказку я сумею.

Волшебный мир полон чудес – достаточно протянуть руку и взять с полки то, о чём мечтал.

Но лишь в том случае, если находишься внутри Лавки Желаний.

***

Накануне Марк, как обычно, попросил меня загадать желание, и, конечно, сам мысленно представил что-то. Что это – мяч, игра, настольный хоккей или энциклопедия? Знает только он. А я, наконец-то, поняла своё – и оно не материально.

«Хочу, чтобы желания Марка, наконец-то, исполнились! Без дурацких игр в угадайки. Я приведу его в Лавку, и он выберет лучший подарок».

***

Людям вход в сказочный мир воспрещен, но для детей иногда делают исключения. Поговорив с Распорядителем, я получила в канцелярии пропуск на имя Марка, и, едва дождавшись часа, когда сумерки растворятся в темноте, отправилась за мальчиком.

– Привет! – я загадочно улыбнулась ему, опустившись на подоконник. – У меня для тебя необычный сюрприз. Одевайся.

Не говоря ни слова, будто догадавшись обо всём, Марк быстро натянул джинсы и свитер поверх пижамы и подошёл к окну. Я взяла его за руку, и со словами: «Закрой глаза, чтобы не было страшно», увлекла за собой в ночное небо – мы поднялись над крышами и полетели в сторону леса.

– Доброй ночи! – поприветствовал нас охранник-эльф. – Неужто удалось заполучить Исключительное Разрешение?! Вот это вам повезло, молодой человек! – добавил он, обращаясь к Марку, а тот только кивнул, заворожённо рассматривая мигающий, словно гирлянда, комбинезон.

Мы поспешили в зал по коридору, слушая как стихает за спиной недовольное ворчание: «Сижу тут, как ель новогодняя, дети пугаются… Третий год не могут нормальную форму придумать – в мозгу трещит от этого мельтешения. Завтра в домашнем халате приду, и пошло оно всё… такая работа…»

Я прыснула со смеху, а Марк будто очнулся.

– Это настоящий эльф?!

– Ага, – подтвердила я, – а теперь… внимание! То, за чем мы сюда пришли!

И широким жестом распахнула невидимую дверь в зал Волшебной Лавки. На миг мы остановились у порога: я, радостно пританцовывая, и Марк, раскрыв от изумления и восторга рот.

– Пойдём, – я потянула его за руку. – Сегодня ты сам исполнишь своё желание, найдёшь здесь то, что загадал накануне.

– Оно уже исполнилось… – прошептал мальчик. – Ты его исполнила, по-настоящему. Ты угадала.

– Что ты имеешь в виду?

– Я мечтал побывать в сказочной Лавке Желаний, и каждый раз, когда загадывал, думал об этом.

– Получается, что это и было твоё заветное желание?

– Да, просто я знал, что это невозможно, и… перегадывал. Менял его на коня, машину, игрушки.

– Получается, зря ты менял… – медленно произнесла я, – И, получается, всё, что я должна была сделать – услышать своё желание и исполнить именно его.

Захотеть от души, не пытаясь что-то придумать в попытках разгадать чужие мечты, и преподнести этот подарок от чистого сердца. Наверное, одно заветное желание гораздо важнее миллиона безделиц, которыми наполнены полки и витрины сказочной лавки? Вот только у каждого оно своё. И никогда не следует его менять на коня, машину и игрушки…

(08.07.2016)

Моя абсурдная муза

Часть 1

Олеся замерла, стараясь не дышать, и с тоской уставилась в экран смартфона. Час пик, вагон битком набит людьми, и, как обычно, рядом с ней спешат устроиться именно те, кто с утра забыл принять душ, почистить зубы и воспользоваться дезодорантом. Вечер наступил, жаркое лето в самом разгаре, и они смрадно «благоухают» рядом с Олесей. Ну почему так? Она поднесла к лицу запястье и безнадёжно потянула носом воздух, но запах любимых духов исчез, уступив место затхлой вони переполненной пассажирами подземки.

Олеся усмехнулась и пробежалась взглядом вдоль простенков и скосов старенького вагона, испещрённых сверх меры разнообразной рекламой.

«Надоело ездить в метро? Пересядь на авто», – девушка с глянцевого стикера на двери, удивительно похожая на нее, подмигнула, растягивая рот в белозубой улыбке.

«Угу, и встань в пробке длинной в несколько километров и пятьдесят минут драгоценного времени», – мысленно ответила ей Олеся.

«Тогда не жалуйся, а нюхай пассажиров», – ещё раз подмигнула модель и медленно уехала вправо: двери раздвинулись, впуская очередную порцию утомлённых граждан.

– Олеся! – Света, её бывшая коллега, войдя в вагон, заприметила девушку и тут же начала протискиваться к ней. – Простите… Извините… Привет!

Они не виделись несколько месяцев со дня Светкиного увольнения, и Олеся обрадовалась встрече:

– Привет! Ты где теперь?

Девушки увлечённо заговорили, не замечая никого и ничего вокруг – потных спин, твёрдых локтей и острых углов чужих сумок – каждая торопилась поделиться последними новостями и рассказать о себе. Всё, кроме личного, разумеется: Олеся не любила распространяться на эту тему. Любопытная Светка, однако, тормошила её, пытаясь «расколоть»:

– Ну, так всё же, когда салатику поедим?

– Когда-нибудь… – уклончиво ответила Олеся, но приятельница не унималась.

– Так и живёшь одна?

– Ага, – счастливо улыбнулась девушка, – в своё удовольствие.

– Удовольствие-то сомнительное, – пожала плечами коллега.

– Кому как, а мне нравится.

– Ладно, – махнула рукой Светлана, – дело твоё. А что новенького написала? Пришли почитать.

– Да что-то никак… – будто извиняясь, пробормотала девушка, – вдохновения нет.

– Вот! – торжествующе вскричала приятельница, в то время как поезд затих, остановившись в туннеле. – Я тебе что говорю! Нет мужика – нет вдохновения!

Пассажиры, стоявшие рядом, обернулись и с любопытством начали разглядывать девушек. У Олеси покраснели кончики ушей.

– Мужик здесь ни при чём, – угрюмо отшутилась она, – тут муза нужна, а не мужик. Нет музы, нет вдохновения.

– Ладненько, – Светка, кажется, поняла, что перегнула палку, – жди свою музу. Как только появится, пришли что-нибудь почитать!

И пригнувшись к Олесе, многозначительно шепнула-хмыкнула ей на ухо:

– Может, муза-то как раз мужиком и окажется.

Олеся весело взглянула ей в глаза и рассмеялась. Светка помешана на этой теме, ничего с ней не поделать. Любовь-морковь, мужчины-женщины, свидания-кавалеры и всё такое прочее. Олесиного комфорта ей не понять – то, что для одного пугающее одиночество, для другого – желанная свобода, и спорить на эту тему бессмысленно. А вот муза бы ей действительно не помешала…

***

До дома от метро пара перекрёстков: так близко, что даже дворами петлять не надо. По пути девушка заглянула в киоск, забрала у продавщицы пакет с французскими пряничками и не спеша зашагала к подъезду, пересекая по диагонали маленький зелёный дворик.

Ополоснув руки и сунув пряник в рот, Олеся распахнула балконную дверь и отправилась на кухню, ткнув кнопку включения ноутбука – одно и то же привычное движение, совершаемое ежедневно в течение долгих месяцев – машинально, не глядя. Слушая напев электрического чайника, разогревающего воду, Олеся улыбалась. Как же хорошо дома! И как люди меняют вечерний уют на сомнительные шумные заведения? Там ведь даже толком и не поговоришь – почти так же, как сегодня в метро – чтобы перекричать шум, приходится надрывать голосовые связки. А если не разговаривать, то зачем тогда встречаться?

– Незачем, – вслух ответила себе Олеся, и отключила бурлящий чайник.

Она налила в узкую кружку кипятка, кинула туда же щепоть альпийских трав пополам с заваркой, положила три пряничка на блюдце и отправилась в комнату…

– А-а-а! – громко закричала девушка и сиганула назад в коридор, на ходу захлопывая дверь.

Чашка разбилась, чай разлился по полу, а пряники… Олесе было абсолютно всё равно, что с ними – она панически озиралась по сторонам, упираясь руками в твёрдое полотно ольхового цвета. За ним, в комнате, находился мужчина; он встретил Олесю непринуждённой радушной улыбкой и даже развёл в стороны руки, пытаясь изобразить приветственный жест…

Что теперь делать? В какие-то доли секунды она приняла единственно верное решение: бросилась на кухню и схватила огромный нож. Вот что делать! Не дать себя в обиду, выбежать в подъезд и вызвать полицию.

– Олеся! – позвал густой сипловатый баритон. – Ты совершенно зря испугалась меня. Я твой друг, Олеся!

Олеся вернулась к двери. Она замерла, прислушиваясь, но шевеления с той стороны не услышала – значит, он всё ещё сидит в кресле.

– Ты кто такой? – крикнула она, стараясь, чтоб голос звучал грубо и угрожающе.

– Я твоя муза, – ответил незнакомец, – ещё раз повторяю, ты зря пугаешься. Я, между прочим, сам тебя боюсь.

– Почему? – тупо спросила Олеся; диалог с грабителем казался ей идиотским и совершенно невозможным.

– Потому что я думаю, что у тебя в руках нож. Иначе зачем ты побежала на кухню?

– Да, – кивнула девушка, – уходи отсюда подобру-поздорову.

– Я не могу уйти, потому что ты меня сама позвала, – миролюбиво ответил мужчина, – сама вызвала, а теперь что, холодным оружием угрожаешь?

– Когда это я тебя вызывала?!

– Когда подумала о том, что нуждаешься в музе. Вот я и материализовался. Я – твоя муза.

– Что за бред… – прошептала Олеся, и незнакомец её услышал.

– Это не бред. Ну, сама подумай, как бы я проник сюда, будь обычным человеком? Дверь ведь закрыта? Ты её сама закрыла, когда пришла домой. Я не мог войти, а мог только материализоваться из другого мира.

Олеся опустилась на пол. Ей хотелось плакать: девушка ничего не понимала.

– Какого ещё мира?

– Того, в котором обитаем мы, музы.

Олеся молчала. Непонятно, что делать в такой ситуации. Но входную дверь она действительно закрыла. Что происходит?

– Да хватит тебе, давай знакомиться, – подала голос «муза», – не бойся, иди сюда, только нож на место положи. Я ж для твоей пользы, для вдохновения явился. Мне теперь и деваться некуда. Назад-то не пустят, пока задачу не выполню. У нас, знаешь ли, тоже план и отчёты квартальные…

Олеся оперлась о косяк, поднялась с пола и неуверенно приоткрыла дверное полотно, разглядывая мужика в образовавшуюся щель.

«Какая же это муза? – почти беззвучно прошептала она. – Таких не бывает…»

Мужчине было на вид лет тридцать пять; небритый и коротко стриженый, он казался весьма массивным и с трудом помещался в девичьем кресле. «Муза» была одета в спортивные штаны с лампасами и… тельняшку, которая частично обнажала волосатую грудь и обтягивала круглое пузо.

– Что-то ты не похож на музу, – недоверчиво скривилась Олеся.

Мужчина состроил жалобную мину и захныкал:

– А я, по-твоему, выбирал себе внешность? Какая досталась… Я, может, комплексую, а ты на больное давишь… Зачем обижаешь так?

– Прости, – опешила хозяйка, – я просто впервые сталкиваюсь с подобным. Не обижайся. Если бы ты был обычным мужчиной, то, может, кто-нибудь посчитал бы тебя даже симпатичным.

– О, ты находишь меня привлекательным? – довольно осклабилась муза.

– Ну, ничего так, – с сомнением в голосе согласилась Олеся, – на любителя.

– Лан, – махнул рукой мужчина, – стерпится-слюбится. Кстати, меня зовут Арсений. Тапочки подашь?

Олеся растерянно посмотрела на его ноги. Ноги как ноги, в носках с логотипом известной фирмы, выпускающей спортивную одежду. Музы носят тапки? Звучит странно, но почему бы и нет.

– У меня нет твоего размера. Могу одолжить свои. Каблучок носишь?

– Нет, не ношу, – обиделся снова Арсений, – тогда сходи в магазин и купи мне тапочки, желательно ортопедические: у меня плоскостопие.

– Стоп, – нахмурилась девушка, – зачем они тебе на один вечер?

– А кто сказал, что я здесь только на вечер? – муза вытаращила глаза, поражаясь недогадливости Олеси. – Я, вообще-то, жить с тобой буду на постоянной основе. А иначе ты не сможешь творить. Кстати, чего ваяешь-то?

– В смысле?

– Ну, на что там тебе вдохновения не хватает? Чем занимаешься? Рисуешь? Пишешь частушки? Танцуешь?

– Я пишу, – сообщила девушка, – ты разве не в курсе, «муза»?

– Не, нас не предупреждают, когда посылают.

Олеся, на миг выпавшая было из реальности, словно опомнилась:

– Но я не хочу жить с тобой!

– Увы, – развел руками Арсений, – иначе никак. Не хочешь со мной – забудь про вдохновение. Я могу уйти прямо сейчас… Но подумай хорошенько, не получится ли так, что лет в восемьдесят ты вспомнишь этот день, и поймешь, какую фатальную ошибку совершила, отказавшись от меня? Возможно, у тебя будет всё в порядке – дети, внуки, правнуки – но все твои мысли так и умрут внутри. Поначалу они еще будут кипеть и проситься наружу, после начнут постепенно вспыхивать и выгорать, затем тлеть – до тех пор, пока твой внутренний мир не превратится в кучку серой золы. Ты станешь занудной склеротичкой, в день по нескольку раз выносящей родственникам мозг одними и теми же воспоминаниями. А они будут слушать тебя из жалости… Хочешь так?

– Мне ещё только двадцать пять, – возразила Олеся, – и у меня целый вагон времени. Не надо меня пугать.

– Да, – ехидно улыбнулся Арсений, – а это значит, что впереди целых пятьдесят пять лет унылого существования в отсутствии вдохновения и положительных эмоций. Если ты к этому готова, то – изволь, я тотчас же исчезну.

Олеся промолчала. Незнакомец говорит такие вещи, которые с трудом укладываются в её понимании – можно ли ему доверять? Это больше напоминает угрозу, нежели заботу об Олесиных творческих успехах.

– Не переживай, – продолжила муза, – думаю, мы сумеем обойтись парой-тройкой лет. За это время подтянешься, войдешь в привычный ритм, и наступит тот день, когда вдохновение начнёт приходить само, без помощи музы. Но до этого момента тебе нужен буду я. Подумаешь, потерпеть всего пару лет!

– А можно как-то ускорить? Если я буду очень стараться? – с надеждой поинтересовалась Олеся. – И обойтись несколькими месяцами.

– От тебя зависит. Думаю, что можно, – не стал разочаровывать девушку внезапный гость. – Поживём – увидим. Так что насчёт тапочек?

– Давай я завтра куплю после работы.

– Ладно…

***

Муза оказалась капризной. Вопреки Олесиным представлениям о природе волшебных существ, она питалась не фантазиями и божественными откровениями, а обычной едой.

– Олеся, когда мы будем ужинать?

– Так я поужинала… – девушка вспомнила опрокинутый чай с пряниками. – Ничем… А ты что, употребляешь в пищу продукты?

– С большим удовольствием, – заверил Олесю Арсений, и та покорно отправилась на кухню.

Она быстро накрыла стол к ужину: супчик, приготовленный накануне, наструганный за пару минут салат и вчерашние котлеты с овощным пюре в качестве гарнира. Налила себе в кружку чай – надо же, наконец-то, выпить его! – и пригласила гостя. Тот, усевшись полубоком, закинул ногу на ногу и требовательно уставился на Олесю.

– Почему себе не положила?

– Да я не хочу, – девушка с безразличием покачала головой, – не проголодалась.

– И что? Будешь смотреть, как я ем? – неодобрительно хмыкнул мужчина. – Я этого не люблю. Ты не могла бы отвернуться?

– Что?!

– Отвернись или пока в комнате посиди. Либо ты ешь со мной вместе, либо я ужинаю в одиночестве – третьего не дано.

– Почему? – девушка была настолько удивлена, что даже не обратила внимания на хамоватость заявления.

– Не переношу, когда мне в рот заглядывают.

Олеся молча ретировалась. Хотелось захлопнуть дверь на кухню, чтобы изолировать себя от наглой музы хотя бы временной преградой, но девушка себя пересилила. Ссориться с гостем не стоило, тем более дома, в уютной атмосфере тишины и спокойствия.

«Кто знает, может, это я так неправильно реагирую? Людям свойственно быть тактичными, в то время как Арсений ведёт себя естественно и говорит то, что думает. Быть может, я просто раздражена внутренне? – успокаивала себя Олеся. – Надо сделать глубокий вдох, освободить себя от негативных эмоций и взглянуть на ситуацию под другим углом…»

***

Отужинав, волшебный «вдохновитель» снял тельняшку и развалился на диване, вытянув ноги.

– Муза наелась от пуза! – с улыбкой констатировал он, довольно поглаживая себя по животу, густо покрытому волосами. – Стихи пишешь?

– Так, изредка, – без особого энтузиазма подтвердила девушка.

– Ну, вот тебе первая строчка. Пользуйся! – и, поводив головой, Арсений недоуменно вскинул глаза на хозяйку квартиры. – А где у тебя телек?

– У меня нет телевизора.

– Как это?! – не понял гость.

– Да мне он не нужен, – пояснила она, – смотреть некогда, и смысла нет.

– Не-е-е, так дело не пойдёт, – возмутился Арсений, – как ты живёшь без новостей?

– Важные новости можно и в интернете прочитать.

– Но ведь надо же всё увидеть своими глазами!

– Меньше знаешь, крепче спишь, – засмеялась Олеся, – а если серьёзно, то пропагандой и мыльными операми не интересуюсь.

– А как же «Камеди»? Музыкальные каналы?

– Ну, ты ещё «Аншлаг» вспомни! Муза, чему ты меня планируешь научить? Писать тексты для юмористических передач?

– Нет, – обиженно буркнул гость, – просто мне тоже надо себя чем-то занимать. Я ж не могу просто в потолок пялиться. Ты будешь писать, а я – смотреть телевизор.

– А книги совсем никак? У меня есть интересная подборка, да и скачать можно…

– Книги – это скучно, – отмахнулся Арсений, – и глаза напрягаются, зрение садится.

– Э-э-э… – на миг Олеся утратила дар речи, и в течение нескольких секунд так и сидела с приоткрытым ртом, а потом сбивчиво заговорила. – А как же ты… Вдохновлять как же… Если сам-то… На что же вдохновлять…

– Чего? – с любопытством переспросила муза.

– Я ж пишу. А ты книг не читаешь. Как же ты меня вдохновишь на написание книги?!

– Автоматическая функция сработает, – беззаботно ответил Арсений, – не парься.

Олеся отвернулась и посмотрела в окно. Вечернее солнце скрылось за домом напротив, но ещё напоминало о себе мягкими, словно бархат, тёплыми лучами – один из них проложил идеально ровную линию-дорожку по полу. Ей захотелось пройтись по этой солнечной тропинке к подоконнику и потрогать его нагретую поверхность – почему-то подумалось, что сейчас в её квартире это самое уютное место. Если можно было бы спрятаться в нём и жить внутри, до тех пор, пока Арсений, выполнивший свою миссию по вдохновению, не найдёт себе новую… творческую жертву – она была бы счастлива.