Стань моей свободой

– Приятно познакомиться! Пожалуйста, садитесь, – жестом указав на гостевые кресла, я возвращаюсь за стол.

– Алиса Константиновна, полагаю, вы уже ознакомились с перечнем наших услуг? – холодно улыбается блондинка.

Если там все такие, им надо было бы сменить название на «СВЧ». «Стервы в чёрном» звучит гораздо визуальнее, чем кличка древнегреческой псинки.

– Да, ваш менеджер ответил на все мои вопросы.

– Тогда ознакомьтесь, пожалуйста, с договором и ценой за оказываемые услуги, – поднявшись, она кладёт на стол кожаную папку с золотой надписью «Цербер». – Если вас всё устроит, мы приступим к обязанностям сразу же, как в документе появиться ваша подпись.

Стоит мне начать чтение и в кабинете появляется новое действующее лицо.

– Алис, а эти уже…

– Познакомьтесь, Алёна Алексеевна, мой бухгалтер, – оторвавшись на мгновение, сообщаю я и, пока они заново знакомятся, просматриваю договор до конца. – Что же, меня всё устраивает.

– Отлично, – блондинка снова подходит ко мне, – тогда распишитесь здесь и внизу каждой страницы, – тыкает она наманикюренным пальцем в реквизиты сторон. – И мы приступим.

– Прошу, – подмахнув разом оба экземпляра, один я отдаю ей. – Теперь господа из налоговой в полном вашем распоряжении.

– Не сомневайтесь, ими мы распоряжаться умеем, – многообещающе усмехается блондинка и не проходит минуты, как цоканье каблуков стихает где-то в стороне налоговиков. Надеюсь, эти девочки мальчикам понравятся…

– И что это было? – с весёлым изумлением Алёна подходит ближе.

– Тяжёлая артиллерия, – довольно хмыкаю я.

Когда я появляюсь в зале «Белого кролика», Ян уже сидит за столиком.

Как самая честная, вчера я рассказала Андрею и о встрече с ним, и о том, что планирую согласиться на сотрудничество. Не то чтобы он обрадовался, но и против особо не был, заметив, что я давно этого хотела, а у него самого появился ещё один повод сблизиться с Сухоруковым.

С одной стороны, проект и правда замечательный, и даже устраивает всех троих – меня возможностью, Андрея связями, а Яна мной. Правда, с другой, это довольство может быстро закончится, стоит мне дать слабину. Не самые подходящие мысли в такой момент, но они не мешают мне цокать высоченными шпильками по настоящему паркету. А Яну не мешает с нескрываемым удовольствием рассматривать укороченный топ и облегающую юбку лазурного цвета.

И да, меня даже могила не исправит.

– Это будут сложные переговоры, – поднявшись, он помогает мне сесть и только тогда устраивается напротив.

– Я не собираюсь с тобой договариваться, – мило улыбаюсь я в ответ. – Ты либо принимаешь мои условия, либо я со спокойной душой возвращаюсь в «Саркани».

На стол между нами ложатся две непрозрачные папки.

– Так сразу? – даже не взглянув на документы, он почти осязаемо скользит взглядом по моим открытым плечам. – Даже не дашь мне насладиться обедом в твоей компании?

– Это, – я кладу ладонь на папки, – испортит тебе аппетит.

– Поспорим? – Его рука накрывает мою, а сам Ян подаётся вперёд.

– Здравствуйте, меня зовут Илья и сегодня я ваш официант. Вы уже готовы сделать заказ? – вежливо улыбается приятный парень лет двадцати.

– Что ты хочешь, девочка моя?

– Чтобы ты подписал соглашение, – освободив конечность, я складываю руки на груди.

– Мы ещё думаем, – хмыкает Ян.

– Тогда я вернусь через пять минут.

Проходит минута, две, а мы всё молчим, изучая друг друга.

– Хочешь, чтобы я согласился на все твои условия? – насмешливо интересуется он.

– Хочу.

– И что там? – кивает Ян на папку со своим экземпляром, которую и не думал брать в руки.

– Прочитай и узнаешь, – легко пожимаю я плечами. – Ты ведь хотел со мной работать, так наслаждайся!

– Как скажешь, моя Алис-са. – Мгновение, и в его руке появляется ручка, которой он за несколько секунд подписывает все восемь листов в обеих папках. Под моим откровенно саркастическим взглядом. – Теперь мы можем пообедать?

– Теперь точно не можем, – злорадно заключаю я, забирая свой экземпляр и пролистывая страницы. Подумать только, он подписал! – В следующий раз читай, что именно подписываешь.

– Девочка моя, из твоих рук я даже яд приму с радостью, —

Ян с прищуром смотрит, как я встаю, собираясь уйти. – Я хотел с тобой работать, и я исполнил своё желание, вот только это не единственная тема нашей встречи.

– По десятому кругу будем обсуждать наши несуществующие отношения? – криво усмехаюсь я, по опыту зная, что без этого не обходится ни один наш диалог.

– Обсудим твои. – Что-то во всей его позе цепляет, не давая развернуться и уйти. – Тебе ведь всё ещё интересно кто натравил на тебя налоговую?

Глава 28

– Ты! – с громким шлепком бросив папку на стол, я угрожающе перегибаюсь через него. – Мне осточертели эти игры! Считаешь себя самым умным? Так отступись, хватит Ян! Я люблю другого, а с тобой нас не связывает ничего, кроме забытого всеми даже не романа, секса без обязательств!

– Не надоело врать самой себе? – не впечатлившись, интересуется Ян. – Притворяться, издеваться над собой и своей памятью? Скажи-ка мне, любимая, какой номер был у того Мерседеса?

Ян стоит, прислонившись к капоту чёрного крокодила без номеров. Оба красивые настолько, что мурашки появляются вперед адекватных мыслей. Сменив направление, вместо подъезда я подхожу к нему.

– Поехали.

– Поехали? – с усмешкой повторяю я, маскируя вмиг появившееся желание.

– Купил машину, хочу покататься, – лаконично отвечает он. – Присоединишься?

– У меня дела, – качаю я головой.

– Важные? – хмыкает Ян, отталкивается от машины и подходит ближе. – Мы вернёмся часа через два.

– Обещаешь? – Я изучаю его, склонив голову набок.

– Своё слово я держу всегда.

Отец снова будет орать. Но, что гораздо хуже, я в очередной раз не оправдаю его ожидания. И что делать?

– Не разочаруй меня, – с многообещающей усмешкой я открываю дверь новенького Мерседеса и бросаю рюкзак на заднее сиденье.

– Что за бред! – я раздражённо возвращаюсь в кресло.

– Так сложно назвать три буквы и три цифры? – насмешничает он.

– К164ОУ. Кажется, – скривившись, отзываюсь я.

– Браво! А какой номер у машины твоего Андрея? – Глядя на Яна полным иронии взглядом, я молчу. – Не помнишь?

– К чему это всё?

– К тому, что тебе плевать и на него, и на машину, – хмыкает Ян. – Скажешь, нет?

– Скажу, что ты рехнулся, – качаю я головой. – Семь лет назад я была романтичной идиоткой и везде искала знаки, а сейчас мне это вообще не сдалось.

– Это ты-то была романтичной? Хорошо, – соглашается Ян, улыбаясь, гарантированно готовя новую гадость, – а номер своего женишка ты знаешь?

– Ян, ты нормальный? – тяжело вздыхаю я, но его требовательный взгляд не отпускает. – Нет, мне хватает, что его знает память сотового.

– А мой?

– Твой тем более нет, – с усмешкой разбиваю я все его около логические выводы.

– Не этот, девочка моя, а тот, по которому ты звонила, предлагая тебя взять.

Чтоб тебя! В горле разом пересыхает, и никакая слюна не может перебить внезапный жар. Было и такое. В самый разгар нашего знакомства отец неожиданно уехал на выходные, а я не могла упустить такой шанс. Ян, видимо, тоже, потому что приехал минут через десять после моего звонка.

Увы, даже через столько лет воспоминания всё ещё слишком яркие. О том, как он смахнул ключи и визитки с тумбы в прихожей. О том, как широкие ладони задрали подол домашнего платья. О том, что это было только начало.

– Помнишь? – Даже змей-искуситель не был настолько профессионален!

– Это ничего не доказывает, – с большим трудом отогнав ненужные картинки, отзываюсь я.

– А это не доказательство, – хмыкает Ян и подзывает официанта, – это повод задуматься и сейчас я предоставлю тебе ещё один. Пожалуйста, чай с мелиссой, – оценивающе посмотрев на меня, он добавляет: – и сто грамм коньяка.

– Прошу прощения, но мы не подаём чистый алкоголь, – с искренним сожалением улыбается Илья.

– Тогда самый крепкий из ваших коктейлей.

– Я за рулём, – с сарказмом заявляю я ему.

– Ненадолго.

Пока несут напитки, мои пальцы нервно барабанят по столу.

Почему я всё ещё здесь? Зачем мне это слушать? Или вопрос в другом, настолько ли я доверяю Яну, чтобы поверить в его аргументы? Хмыкнув, я закидываю ногу на ногу. С одной стороны, он мне не врал даже тогда. Меня саму по первости интересовало в основном то, что у Яна под одеждой, а не его семейный статус. Потом поганые мыслишки закрались, но он не выглядел мужем. Ян, вообще, не был похож на мужчину, который может жениться хоть на ком-то.

Кроме меня.

К счастью, вопрос с собственными матримониальными на него планами я давно закрыла и сейчас уже у меня свадьба вызывает нервную дрожь. С другой стороны, Ян должен был понимать, полгода не вылезая из моей постели, что двадцатилетняя идиотка хоть на что-то, да станет рассчитывать. И выходит, что его молчание легко можно приравнять к вранью.

Здесь же и сейчас имеет смысл оставаться лишь в том случае, если я верю, что Ян изменился. А я верю?

– Ваш заказ. – Официант ставит между нами чайник, две чашки с приборами, а передо мной ещё и «Чёрный русский».

Нет, конечно, у них это называется как-то красиво, но по факту он и есть. Подняв бокал, я принюхиваюсь и с усмешкой возвращаю его на стол. Водка и кофейный ликёр. Есть, правда, ещё какая-то примесь, но так сходу по одному только запаху её не определить.

– Спасибо.

– Знаешь кто такой друг? – Нелогично интересуется Ян, разливая по чашкам чай. – Это человек, которому, в большинстве случаев, можно доверять. Человек, который не соврет, даже если ему это выгодно.

– Какое счастье, что мы не друзья!

– Но ты мне доверяешь, – с улыбкой констатирует Ян и придвигает ко мне мою чашку.

– Это называется по-другому, – хмыкнув, я делаю маленький глоток. Вдруг и правда поможет. – Ты говоришь правду только тогда, когда тебе выгодно. А сейчас ведь выгодно, да, Ян?

– Местами. С одной стороны очень, но с другой мне придётся потратить намного больше времени и сил. В ближайшей перспективе.

– Так не трать, – мило улыбаюсь я. – И всем сразу станет легче.

– А вот это уже сильнее меня, – разводит он руками и без перехода меняет тему: – Пару дней назад я встречался с одним из своих друзей, мы давно не виделись и решили отметить приезд.

– И как отметили? – Не знаю насчёт спокойствия, но пока мне забавно слушать его откровения. – Розовых единорогов видели?

– Нет, но поговорили душевно.

– И в какой момент разговора речь зашла обо мне? – понимающе усмехаюсь я, отставив чашку и подавшись вперёд.

– Задолго до расставания, – не разочаровывает меня Ян.

– Хочешь, угадаю, что ты скажешь дальше? – интригующе понижаю я голос. – Сейчас ты поведаешь трогательную историю о том, что жаловался неизвестному кому-то там на моё равнодушие. Как же, ты ведь и так, и эдак, а я всё никак не бросаю свою жизнь к твоим ногам! Даже секс не помог, и ты решил зайти с другой стороны. Рабочей. – Выпрямившись, я не отрываю от Яна злого взгляда. – Поправь меня, если всё происходило не так.

– Твоя версия мне нравится больше, – хмыкает Ян и жестом просит продолжения.

– И тут твой друг спрашивает, а не та ли это Алиса Полуночная, которая дочь Константина Полуночного, – продолжаю я издевательство. – А после твоего согласия звучит ещё одна история, только теперь больше похожая на дешёвый детектив. О том, как один влиятельный человек решил сделать гадость какому-то мелкому магазину. То ли обслужили плохо, то ли личный интерес… И твой друг в этом помогает, а потом совершенно случайно узнаёт, что та самая Алиса не просто так мимо проходила. – Ян не реагирует не мой монолог. – Как же, помимо того, что она владелица бизнеса, так ещё и невеста того, кто её заказал! Так всё было, да, Ян?

– Тебе бы романы писать, девочка моя. – Он делает ещё глоток. Бесит! – Не пробовала?

– Только если ужасы с тобой в главной роли.

– На самом деле на тебя пришли две анонимки. Одна о том, что в книжном магазине нет даже датчиков дыма, другая о контрабанде, – как ни в чём не бывало заявляет Ян и ждёт моей реакции.

– Бред! – хмурюсь я. – Мне бы даже открыться не дали без пожарной сигнализации. Да и какая контрабанда, если я работаю с проверенными издательствами и… – не закончив, я осекаюсь.

Так вот что ищет шаблонный… Поэтому он и прицепился к списку контрагентов-физиков! Господи, какой же бред! Неужели я выгляжу настолько дурой, чтобы торговать незаконными книгами?

– Хорошо, – тряхнув головой, продолжаю я. – Допустим, анонимки. Хрен с ними, пусть будут. Но сколько таких доносов приходит в налоговую ежедневно? Они чисто физически не смогут проверить все.

– Не могут. – Ян сцепляет руки в замок. – Только из администрации города пришло письмо с предписанием поставить на особый контроль всех, кто так или иначе связан с незаконным товарооборотом.

– И анонимка на меня сразу же попала им на глаза, – съязвив, я откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. Надо хорошо подумать, просто сесть и проанализировать всё, что я знаю.

– Не сразу. Считай, что её вложили налоговикам в руки.

– Так, меня это достало! – честно признаюсь я, резко подавшись вперёд. – Эти идиотские недомолвки и крысиная возня вокруг. Если хочешь, чтобы я тебе поверила, назови имя своего всезнающего друга и, заодно, объясни откуда он всё это знает.

– Знает, потому что она сама звонила в налоговую с просьбой проверить обращение номер 16749 от 18 мая этого года, – Ян кривится. Что, не нравятся такие игры? С каких это пор? – А имя… оно знакомо и тебе. Это Алина Гараншина, – пока я вспоминаю, кто это, он добавляет: – секретарша твоего Андрея.

– Алина, – эхом отзываюсь я, приподняв бровь, – Гараншина. Друг.

Высокая и фигуристая брюнетка с вечно задранным носом может быть чьим-то другом? Нет, понятно, что у всех госслужащих зашкаливает осознание собственной значимости, но эта мнит себя чуть ли не президентом. И сквозь зубы не общается только с Андреем, остальных считая ниже своего достоинства.

И, может, три высших дают ей на это право, но желания с ней разговаривать это не добавляет.

– Ревнуешь?

Скорее, удивляюсь. Мало того, что у Гараншиной есть друзья, читай бывшие любовники, так она ещё и пьёт.

– Тебя переклинило, – покачав головой, я поднимаюсь. – Спи с кем хочешь, для меня это давно не повод убиваться. – Зато плеснуть коктейлем в наглую физиономию – очень даже, но я же хорошая девочка. Сегодня так точно. – Всего хорошего.

– И это всё? – Ян встаёт следом.

– А ты чего ждал? Истерик и битья посуды? – смерив его красноречивым взглядом, я забираю свой экземпляр соглашения и иду на выход.

– И даже глаза мне выцарапать не желаешь? – хмыкает Ян, догнав меня перед лестницей. – За правду.

– Не мои методы, – не отпуская кованые перила, я аккуратно спускаюсь на площадку между пролётами. Да уж, мода на кроссовки развращает. Ещё чуть-чуть и о двенадцатисантиметровых шпильках будут напоминать только клипы двухтысячных годов. – Если всё действительно так, как кажется, то Андрей пожалеет. Если нет… в любом случае ты последний, с кем я стану это обсуждать.

– Даже если я могу помочь? – не выдержав, я резко разворачиваюсь, практически врезавшись в его грудь.

– Чем?! Чем ты можешь мне помочь? – Пока сознание не определилось что думать, тело закономерно реагирует на близость Яна. Отвратные ощущения. – Пока ты не приехал, у меня было всё! Любимый мужчина, лучшая в мире работа, отец рядом, а теперь всё это летит к чертям собачьим! Отец практически без сознания, грёбаная налоговая ищет способ меня утопить, а Андрей, вероятно, окажется сволочью. Просто потому, что это я, у меня не бывает ничего нормального!

– Принести коктейль?

– Да иди ты! – Больше всего желая сбросить чёртовы туфли, я делаю шаг назад, но Ян удерживает за руку. – Что ещё?!

– Я отвезу тебя, куда скажешь, не садись сейчас за руль, – серьёзно глядя на меня, просит он.

– Благодетель ты мой! – ахаю я, едва не кланяясь в пояс. – И носом в правду ткнул, и успокаивающий чай подсунул, а теперь переживаешь, как бы я в первый же фонарный столб не влетела? А знаешь что, – выдернув ладонь, я шагаю навстречу, пользуюсь тем, что каблуки почти сравняли нас в росте, – мне не сдалась ни твоя помощь, ни твоя жалость. – Не отрывая взгляда от тёмных глаз, я поднимаю руку, касаясь его щеки. Большим пальцем скольжу по подбородку, задевая нижнюю губу. – И ты мне тоже не сдался.

У Яна дёргается уголок губ, видимо, в попытке что-то сказать, но он сдерживается. При этом в глазах такая борьба, что даже мне стало бы неуютно. Если бы не последние выматывающие недели.

– Я любила тебя, когда-то. – Мой задумчивый взгляд скользит вслед за пальцем. – Неидеально, по-своему, но любила. Правда, тебе было не до этого, амбиции играли, кровь кипела, будущее виделось исключительно блестящим и великим. Жаль, что реальность безмерно далека от наших желаний. Правда, ведь?

– Ты всё ещё меня любишь, – без смеха уверенно заявляет он, ища подтверждение в моих глазах.

– Я тебя хочу. – Не знаю почему, но это пробивает его даже больше прошлых признаний. – И ни один психиатр это из меня не выбьет. Но, если ты продолжишь игры во взаимность, я вспомню ту, какой была когда-то. И я уничтожу тебя, Ян, пусть не физически, но мне хватит и моральных страданий.

– И побежишь под венец с этим… – хрипло интересуется он.

– Может быть да, а может, и нет, – улыбнувшись, я отступаю и пытаюсь привести в порядок гормоны. Рука, касавшаяся его щеки, горит дурным пламенем. – Ты хотел со мной работать? Считай, что уже начал, но всё остальное… Оставь другим.

– А если меня это не устраивает? – раздаётся мне в спину.

– Тогда готовься проиграть.

Глава 29

Выехав на проспект, я подрезаю белый Рено, чтобы перестроиться и проехать под заканчивающийся жёлтый. В голове пусто, а нога всё сильнее нажимает на газ. Один поворот, другой. Пробка, которую я объезжаю по трамвайным путям, наплевав на злые взгляд других водителей.

Ещё один недовольный, в этот раз на красной Ладе. Моя машина выныривает из-за его правого бока, едва не шоркнув красное новенькое крыло. Ещё один перекрёсток и шлагбаум, который поднимается, стоит охране рассмотреть мой номер. Подземная парковка, лифт и мраморные плиты, ложащиеся под ноги на первом этаже городской администрации.

К счастью, обед закончился даже у самых припозднившихся и коридоры пусты, а народных выдвиженцев надёжно укрывают крепкие деревянные двери. Всегда подозревала, что как раз от народа и укрывают, ведь детские площадки это прекрасно, только ими работа не заканчивается. О чём большинство избранных предпочитают не вспоминать.

Большинство, но не он.

Лестница тоже красивая, с резными деревянными перилами и такой же мраморной плиткой. Широкая, внушительная, ведущая на второй этаж, где сидят особы поинтереснее. Да и коридоры здесь отличаются – уже непростые обои, деревянные панели на метр от пола и ниши с бронзовыми литыми медальонами. На которых, естественно, бывшие мэры с 1814 года и до наших дней. Красиво, но не впечатляет.

Есть и третий этаж, но для доступа туда нужен специальный пропуск, которого у меня нет. Да и не очень хочется, учитывая, что кроме мэра и вице-мэров достопримечательностей там не водится. А на этих я итак насмотрелась.

Первая дверь, вторая, третья. Перед шестой по счёту я останавливаюсь и берусь за ручку.

Что я хочу увидеть?

Что я хочу услышать?

И что со всем этим собираюсь делать?

Посмотреть в глаза Гараншиной? Зачем? То, что Ян не врал, я знаю и так. Просто знаю и всё, а в ненатурально синие, явно линзованные, глаза этой мадам я ещё насмотрюсь. Как и в аккуратно наращенные ресницы, татуажные брови и губы. И не то чтобы я против апгрейда – было время сама не вылезала от специалистов, но клясться, что всё вот это натуральное?.. Такой наглости не водилось даже за мной.

Металлическая, медного цвета ручка теплеет, зажатая в моей руке, а я всё ещё стою в коридоре.

Насколько проще всё это в фильмах! Когда героиня врывается к герою и смотрит на него с выразительной укоризной, но, главное, видит в его глазах все ответы на незаданное вопросы. Угум, поплакать и забыть. Потому что чёрта с два она бы увидела что-то во взгляде того, кто регулярно преувеличивает, преуменьшает и ораторствует так, что заслушаешься. И врёт. Умом я понимаю, что без этого умения Андрей бы не поднялся, но так хочется верить, что это меня не касалось!

Разжав ладонь, я снова сжимаю её на ручке. Вот это вот сомневающееся нечто это я? Папа бы разочаровался.

Выдохнув, я поворачиваю ручку.

– Алиса Константиновна? – резко вскинувшись, я быстро отступаю от двери, словно меня застали за преступлением. И, наблюдая как ко мне пружинящей походкой, подходит немолодой, но всё ещё подтянутый мужчина. С приветливой улыбкой.

У меня и здесь есть знакомые?

– Извините?..

– Полуночная Алиса Константиновна, – подойдя, этот некто протягивает мне руку, в которую я заторможено вкладываю ладонь, и едва пожимаю в ответ на рукопожатие. – Рад вас видеть! Вы к Андрею?

– Нет, я уже уходила, – вру я с улыбкой. – А вы?..

– Сухоруков Иван Фёдорович, к вашим услугам. – С улыбкой глядя на меня, он предлагает: – Выпьете со мной кофе?

– Почему бы и нет, – неопределённо пожав плечами, соглашаюсь я.

Всё лучше, чем гипнотизировать дверь, которую я вряд ли решусь открыть.

– Алиса, как хорошо, что мы так встретились! – По пути в кофейню через дорогу Сухоруков заговаривает меня напрочь. Так, что я не понимаю, когда мы успеваем перейти на панибратское «ты». – Признаться, я уже собирался просить твой номер у Андрея.

– Это неожиданно. – И теперь я всячески лавирую, чтобы избежать тыканья мужику на сорок лет меня старше.

– Так уж и неожиданно, – хитро прищуривается Сухоруков и пододвигает мне тарелку с пирожными. – Пожалуйста, угощайся.

– Спасибо. – Не говорить же, что я по горло сыта и обедами, и разговорами, а о чашку больше грею холодные пальцы. Даром, что на улице плюс тридцать.

– Андрей упоминал, что ты как-то связана с «Альдебараном», – отложив ложку, которой он размешивал сахар, Сухоруков поднимает взгляд на меня.

Хорошо, что в соглашении о совместной деятельности было название учебного центра.

– Так получилось, что я буду разрабатывать проект библиотеки. – С подачи Андрея, которого теперь хочется то ли сходу прибить, то помучить подольше.

– Прекрасно, – становится довольным он, – просто великолепно. А если твоё сотрудничество с «Альдебараном» этим не ограничится?

– В каком смысле? – Моя чашка дёргается в ладонях, громко звякнув по блюдцу.

– Видишь ли, помимо основной работы в «Рейва-банке» у меня образовалось слишком много проектов, за всеми из которых уследить одному нереально. – Начало мне уже не нравится. – И «Альдебаран» один из крупнейших. Именно поэтому мне нужны гарантии, скажем так, целесообразного расходования средств. – Сухоруков улыбается одними губами.

– А как же финансовые отчёты? – Вряд ли непонимающая складка на лбу меня красит. – Да и Ян Исилин вам наверняка хорошо знаком, он не рискнёт заниматься… – Афёрой. Это я, конечно, не договариваю, неопределённо взмахнув рукой, но он понимает и без слов.

– Знаком, – легко кивает Сухоруков, – но иные знакомства… Что касается отчётов, то есть у меня один такой Владислав Викторович, тоже, кстати, знакомый. Удивительно компетентный специалист. Настолько, что в его счетоводстве весь Древний Рим во главе с Архимедом не разберётся.

– Сочувствую. – Это явно не повод для поздравлений.

– А там не мне, там Крамелю надо сочувствовать, потому что у него жена в положении, вот он и… Не важно. – Интересно, что это за Крамель такой, которого так уважает и, пожалуй, даже любит Сухоруков? Заставляющий собственное руководство лучится довольством. Несмотря на отчёты. – «Альдебаран» – важная и нужная инициатива, и меньше всего мне хочется постфактум разбираться с взятками, перерасходованием и, давай говорить откровенно, воровством.

Чтобы Ян и воровал?

– Я думаю, вы зря беспокоитесь, – уверенно улыбаюсь я, – Ян… Антонович не позволит расхищать средства, направленные на строительство центра под его началом.

– Он, может, и не позволит, но мне хотелось бы большей уверенности, гарантией которой станет твоя персона, – чересчур довольно заявляет Сухоруков, жестом указав на меня.

– Я… что?! – едва не давлюсь вздохом я. – Подождите, Иван Фёдорович! Причём здесь я?

– Я хочу сделать тебя своим доверенным лицом в «Альдебаране». – Бред! Просто бред.