Искусство править

«Считаю пространство, так же как и время, чем-то чисто относительным, пространство – порядком сосуществования, а время – порядком последовательностей»54. Части времени, так же, как и пространства, «определяются и различаются только с помощью имеющихся в нем вещей»55.

В XVIII веке снимается различение длительности как объективного атрибута субстанции и времени как субъективного способа ее восприятия и измерения, метафизическая трактовка времени уступает место психологической и трансцендентальной.

Локк считает источником времени последовательность, изначальная последовательность идей наблюдается в Душе внутренним чувством: «Наблюдая, что происходит в нашем уме и как в нем непрерывной цепью одни идеи пропадают, другие начинают появляться, мы приходим к идее последовательности»56. Душа является главным источником идеи времени, однако вечность, по Локку, – длительность, состоящая из моментов времени, таким образом, длительность утрачивает божественное происхождение. Французский философ и социолог Жан-Мари Гюйо: «Все предыдущее приводит нас к заключению, что время есть не условие, а простой продукт сознания; время не входит в природу сознания, но является его результатом»57.

Трансцендентальное учение о времени формулируется Кантом: «Время есть не что иное, как форма внутреннего чувства, т. е. процесса наглядного представления нас самих и нашего внутреннего состояния»58. Однако у Канта время принадлежит трансцендентальному субъекту и становится априорным формальным условием всех явлений вообще, теряя метафизическое значение атрибута субстанции. «Само по себе, вне субъекта, время есть ничто»59. Кант отвергает не только метафизическое, абсолютное, но и номиналистическое толкование времени как понятия чисто относительного, утверждая реальность эмпирическую, как условие возможности всех явлений.

Время различно для всех, и на эту мысль указывает его пассаж из «Критики чистого разума»: «Время не есть нечто такое, что существовало бы само по себе или было бы присуще вещам как объективное определение… Время следует считать действительным не как объект, а как способ представлять»60.

Фихте, устраняя понятие вещи в себе, выводит из «Я» не только форму, но и содержание всего сущего: «Кант доказывает идеальность объектов, отправляясь от предполагаемой идеальности времени; мы же, наоборот, будем доказывать идеальность времени и пространства из доказанной идеальности объектов»61.

В XIX веке ключевой становится парадигма прогресса, развития, эволюции, которая оказала влияние на формирование новой концепции времени, которое рассматривается как форма развития живого и, соответственно, соотносится с постоянным порождением нового. Именно будущее, а не настоящее и, тем более, не прошлое, становится системообразующим центром потока времени. Время полностью секуляризировано, будуще становление выходит на первый план, а бытие превращается в отжившее, мертвое и костное. Временность сущего и необратимость доминируют в мышлении. У истоков современных трактовок времени стоят концепции времени А. Бергсона и А. Дильтея.

Бергсон рассматривает время как жизнь Души, если у Плотина и Августина выше жизни стоит ум, то у Бергсона Душа есть высший род бытия, и ей принадлежит функция единства. Суть времени, или длительности, которая есть сущность жизни, состоит во «взаимном проникновении фактов сознания»62. Длительность не является однородной; однородно лишь пространство, и потому вещи в пространстве образуют множественность, тогда как состояния Души никакой раздельной множественности не образуют. «Между временем и пространством существует только одно отличие: вдоль времени движется наше сознание»63.

Дильтей предложил историцистский вариант концепции времени. Время, или временность, по Дильтею, есть первое определение жизни. Подлинное время представляет собой «неутомимое движение настоящего, в котором настоящее становится прошлым, а будущее – настоящим. Настоящее есть наполнение временного момента реальностью, оно есть переживание в противоположность воспоминанию или представлениям о будущем… Эта наполненность реальностью, или настоящим, постоянно существует, в то время как содержание переживания постоянно меняется… части наполненного времени не только качественно отличаются друг от друга, но и каждая часть потока времени, независимо от того, что его наполняет, имеет различный характер»64. Дильтей считает, что время невозможно постичь с помощью интроспекции, ибо время – реальность не просто психическая, а скорее историческая. В настоящее время исследование проблемы времени развивается в основном в рамках физических теорий.

В 20-х годах XX века возникла концепция физиологии времени. А. А. Ухтомский в тезисах доклада о хронотопе (1925), писал: «Камень преткновения: «время психологии» и «время физики». Хронос и часы. Именно физиологии предстоит спаять их воедино». Принципиальной особенностью такого времени является его зависимость от геометрии и функционального состояния физиологической подсистемы, для которой оно введено65. В это же время В. И. Вернадский создает концепцию о жизненном (биологическом) времени, рассматривая время как признак, атрибут и показатель состояния любого живого существа. Н. Е. Введенский указывал на то, что время напрямую связано со скоростью физико-химических реакций возбуждения, происходящих в мозгу человека; нейрофизиолог Е. К. Сепп свидетельствовал: «Способность фиксировать последовательность процессов является основной способностью мозговой коры. В основе этой способности лежит динамическая поляризация нейронов»66. Д. Г. Элькин пишет: «Восприятие времени – сложный психический процесс, который только в своей основе обнаруживает физиологическую и биохимическую основу… Повышение температуры уменьшает точность восприятия временных интервалов и сообщает ему ярко выраженную тенденцию к недооценке. С понижением температуры ошибка в восприятии времени становится противоположной той, какая наблюдается в условиях повышенной температуры»67.

Я. Ф. Аскин в 60-х годах XX века отмечал: «Специфичность характера течения времени в различных условиях и связанное с этим понятие собственного времени для каждой системы отсчета (то есть времени, измененного в данной конкретной системе отсчета) требуют при переходе от одной физической системы отсчета к другой преобразовывать не только пространственные координаты, но и временные координаты»68.

Академик П. К. Анохин отмечал: «Все детали организации разнообразнейших органов чувств точнейшим образом «пригнаны» к энергетическим свойствам внешнего мира… Организм ищет точно запрограммированных его обменом веществ недостающих компонентов. Следовательно, в протоплазме нервных клеток мозга имеет место подлинный химический континуум, отражающий непрерывность событий внешнего мира, то есть пространственно-временной континуум»69. «Биоритм отражает течение времени в живой системе, которое «преломляется» через закономерности ее временной организации»70. Советский физик-теоретик Ю. А. Романов пишет: «Временная организация биологической системы образуется совокупностью всех ее ритмических процессов, взаимодействующих и согласованных во времени между собой и с изменяющимися условиями среды»71.

Одновременно с исследованиями в сфере физиологии жизненного времени, которые продолжаются и в настоящее время, ведутся исследования психического времени. А. Бергсон называл психологическое время – «живым временем сознания», и полагал, что оно характеризуется неоднородностью и постоянным изменением72. Психологическое содержание проблемы времени наиболее полно, по мнению ученых, зафиксировано в понятии «переживание» (В. И. Вернадский, Е. И. Головаха, А. А. Кроник, С. Л. Рубинштейн, Т. М. Титаренко и др.)73. В. И. Вернадский писал: «процессы, связанные со временем, мы переживаем»74. Е. И. Головаха и А. А. Кроник пишут: «Психологическое время не является искаженным отражением объективного времени, а выступает собственным временем психических процессов, поскольку именно представленная в сознании длительность воздействует на содержание памяти, социальной перцепции и других процессов, в частности, потребности в пище»75.

Схожее по звучанию слово «бремя» означает тяжесть, содержательно для человека время можно трактовать как «нести бремя своего времени». Это понятие связывает время с пространством, поскольку понятие «масса» (в христианстве) – это искушение, укорение, распря76, либо – бремя, тяжесть77.

Важным аспектом анализа времени в естествознании является проблема его направленности, проистекающая из фундаментальной необратимости явлений, фиксируемой вторым законом термодинамики. Кроме того, направленность времени рассматриваться в рамках причинно-следственных отношений, актуализированных в связи с развитием науки в Новое время.

Итак, подводя краткий итог эволюции развития концепции времени с античности до наших дней, выделим несколько ведущих, системообразующих тенденций этого процесса. Во-первых, секуляризация источника времени, замена живого Бога мертвой материей. Во-вторых, первоначальное представление о времени, носившее циклический характер, сменилось линейным представлением о времени. Вместе с тем роль циклических процессов в понимании времени полностью исключить не удалось, и они лежат в основе эталонов измерения времени.

Формируемая в наше время онтология времени является онтологией «временности», сосредотачивающей взгляд не на вечном, а на конечном, переключающей внимание с прошлого на будущее, с реального на виртуальное, с естественного на искусственное.

Как концепция времени связана с правлением? Почему правильное понимание времени необходимо правителю для выполнения его функций?

Дело в том, что время – «сущность» объективная (в терминологии современной науки), хотя правильнее сказать – одна из форм естественной энергии. В каждом явлении этого мира время отражается (течет, проявляется) в соответствии с его сущностью и степенью соответствия своему естеству. В человеке время проявляется и в протекании физиологических процессов, и в Душевной жизни.

В самом начале своего развития человек потакает своим желаниям и прихотям, но чем выше он поднимается по ступеням Духовного роста, тем меньше он слушает свои желания, а более всего начинает ценить красоту и богатство естественных процессов. Когда человек управляется своим «Я», подчиняясь своим субъективным желаниям, возникающим вследствие утверждения собственной самости и обособленности, он искажает течение естественного временного потока в себе. Это искажение приводит к внутренним конфликтам, которые проявляются в физиологии в виде болезней, в Душе в виде различных негативных переживаний. Фактически этот процесс представляет собой ведение человеком военных действий со своей природой, подавление своей сути, искажение своей судьбы (например, изменение себя).

Время, являясь энергией, обладает потенцией, а древний термин «potentia» означает силу, мощь, то есть время – форма проявления энергии, обладающая имманентной силой, проявляющейся в активности. С этой естественной внутренней силой самоутверждающийся человек и ведет безнадежную игру в состоянии депрессии, хронической усталости, постоянно больной и рано умирающий.

Н. А. Козырев развивал концепцию активных свойств времени: «Совершенно естественно полагать, что и ось собственного времени не всегда является пустой и что у времени могут быть и физические свойства. Благодаря этим свойствам время может воздействовать на физические системы, на вещество и становится активным участником Мироздания. Это представление о времени, как о явлении Природы, соответствует и нашему интуитивному восприятию Мира. Активный контакт времени со всем, что происходит в Мире, должен приводить к взаимодействию, к возможности воздействий на свойства времени со стороны происходящих процессов»78. Обычный человек думает, как бы провести время, правитель думает о том, как использовать время.

Поскольку времени присуща сила, то правитель обязан уметь с ней взаимодействовать и управлять. Алхимическая цель управления временем, силой времени достигается слиянием с этой силой, которое происходит при восстановлении человеком внутреннего единства и целостности.

В состоянии целостности последовательность событий должна исчезнуть, будущее, настоящее и прошлое должны слиться, время должно быть заменено вечностью. Поскольку управление силой потока времени возможно только через целостность, то, соответственно, противодействие естественному временному потоку возникает при разъединении целого на множественность. Французского философ и социолог рубежа XIX и XX веков Жан-Мари Гюйо писал: «По нашему мнению, время есть лишь одна из форм эволюции; вместо того, чтобы быть причиной последней, оно само из нее происходит. Действительно, время есть следствие перехода от однородного к разнородному; это дифференциация, вносимая во все. Жизнь и сознание предполагают разнообразие, а разнообразие порождает протяжение времени. Уничтожьте восприятие различий, и вы уничтожите время… Восприятие различий и сходства, первое условие идеи времени, имеет своим результатом понятие двойственности, а с помощью двойственности создается число. Идея числа первоначально есть не что иное, как восприятие различий в сходствах… Различия, сходство, число и степень или интенсивность; именно эти факторы лежат в основе идеи времени»79.

Эта неустойчивая и агрессивная множественность стремится овладеть временем80, однако парадоксальность состоит в том, что для «победы», множественность должна объединиться. «Время может быть побеждено, но одним только путем установления равнодействующей всех проявлений элементов. Объединение их усилий должно идти, расширяясь от элемента к элементу, от множеств меньших к большим. Действие по преодолению времени измеряется свойствами действующего множества – его мощностью и степенью его внутренней общности, а победа над временем строго пропорциональна степени этой общности… Изменение отношений вещей в смысле обособления их или объединения есть всегда изменение времени»81.

Итак, человек, не достигший целостности и правильной концепции восприятия мира, вносит искажение в естественный временной поток в себе, препятствуя силе временного потока и, следовательно, оказывается под его влиянием. Это искажение временного потока приводит к появлению последовательности событий, которые не имеют никакого отношения к естественной судьбе самого человека, что рождает чувство пустоты и бесцельности самой жизни.

Источником искажения является собственное «Я», основанное на разуме, который «делает» время. Один из многочисленных в наше время призывов к борьбе с природой написан в 1924 году В. Муравьевым: «Утверждение себя… и есть создаваемое сознанием преодоление внешнего времени. На место порождаемых объективным процессом отношений вещей создаются новые, диктуемые разумом. Посредством разума мы постоянно воздействуем на время и на его видоизменение. В этом смысл разумных действий. Так называемые несознательные элементы или вещи принудительно участвуют во времени, увлекаются безудержно его слепым потоком. Сознательные же существа, хотя они в известной мере подвластны времени, но вместе с тем обладают способностью его делать. Любой акт действительности есть борьба времени принудительного и подвластного. Надо перестать надеяться на готовую вечность и начать делать время»82.

Поскольку это «делание» времени процесс энергозатратный, то возникает проблема хронической усталости и задача экономии сил: «К числу биологических потребностей относится и потребность экономии сил, побуждающая человека искать наиболее короткий, легкий и простой путь к достижению своих целей»83. Свои цели – признак противоестественного самоутверждения.

Правитель не имеет своих целей, он не идет против естественного, не тратит сил на борьбу с природой, утверждая индивидуальность. Внешнее время и внутреннее время у правителя едины, энергии внешнего и внутреннего временного потока слиты. Став целостным, он не препятствует естественному потоку времени в себе, потому владеет силой этого потока времени, находится в состоянии Душевного равновесия и обладает здравым телом, не стареет, поскольку время не воздействует на него, при этом активность временного потока и плотность времени максимальна. «Степень активности времени может быть названа его плотностью. Уже из самых общих соображений можно заключить, что существование плотности времени должно вносить в систему организованность, т. е. вопреки обычному ходу развития, уменьшать ее энтропию»84. Правитель воспринимает реальность подобно ребенку, не исказившему пока её своими желаниями85.

Владение временем – искусство правителя, благодаря которому он способен править, утверждать порядок, противодействия энтропии, опираясь на естественные силы потока времени, находясь вне его воздействия. Это путь правителя.

1.3. Овладение пространством

Бог дает не человеку, Бог дает месту

Пространство как способ существования объективного мира, неразрывно связано со временем, и, как и время, включает в себя все, но одновременно в настоящем. Пространство, как писал Лейбниц, это порядок сосуществований, как время – порядок последовательностей.

Бытие длится не потому, что существует время; время существует, потому что бытие длится. Существа имеют протяженность не потому, что существует пространство; пространство существует потому, что существа имеют протяженность.

Эволюция концепции пространства коррелирует с эволюциями концепции времени и концепции управления. В настоящее время пространство и время принято рассматривать в их целостном единстве.

Под пространством понимается форма существования материи, характеризующаяся протяженностью и объемом86; фундаментальное понятие человеческого мышления, отображающее множественный характер существования мира, его неоднородность87; форма созерцания, восприятия представления вещей. Данное понимание пространства возникло в процессе эволюции концепции пространства с античности до наших дней.

Рассмотрим эволюцию концепции пространства. Античная философия отвергает возможность математического (геометрического) описания физических объектов и явлений, приравнивая физическое либо лишь к преходящему, временному и мнимому, либо используя качественное описание, либо используя язык атомизма, чуждого математической конструкции.

Для античности пространство является неким «нечто», обитель всего возникающего, в котором физические события и вещи имеют место и случаются. Это «нечто» упорядочено и иррационально, потому и не поддается оцифровке: упорядочение и численность присущи лишь идеям и числам. Пространство непостижимо ни разумом, ни чувствами. По Платону оно постигается посредством «незаконного умозаключения», то есть при помощи воображения.

В качестве такого несущего, платоновское «нечто» оказывается сходным с пустотой атомистов – Демокрита и Левкиппа – понимаемой как небытие. Атомисты вводили пустое пространство как условие для движения атомов.

С точки зрения Аристотеля, физика призвана рассматривать движения и свойства непрерывных величин и тел. Аристотель считал, что расположение относительно других тел присуще телу как единичной субстанции, первичной по отношению ко всем ее свойствам и отношениям, следовательно, место тела определяется исходя из тела как первично данного, а не наоборот. Место – важнейший компонент физики Аристотеля: «место не есть ни материя, ни форма, ни протяжение, но то, в чем помещается тело и является… внешним… для тела, определяемое как первая неподвижная граница объемлющего тела»88. Большое внимание Аристотель уделял границам тел и представлению о естественном месте, к которому стремится каждое тело.

В античных учениях были заложены основы двух главных подходов к пониманию пространства – субстанционального и реляционного (коррелирует с подходами в концепции времени).

В средние века мыслители развивают, в основном, взгляды Аристотеля, рассматривая помещающееся в пространстве тело как первичный феномен. Схоластика вводит различение реального, возможного и воображаемого пространства: реальное пространство есть целое протяжение действительно существующих тел; возможное пространство представляет возможность существования тел помимо уже реально существующих; мнимое или воображаемое пространство есть особого рода неопределенное, несотворенное и неподвижное протяжение, в котором представляется помещенной вселенная реально существующих тел.

Эпоха Нового времени противопоставляет себя схоластической традиции, и отвергает также и средневековые представления о пространственности. Развитие концепции пространства в XVII веке оказалось под сильным влиянием естествознания.

Декарт приравнивает пространство к протяжению и считает пространственную протяженность атрибутом материи, тем самым отождествляет пространство и материю, которая получат статус субстанции, независимо существующей сама по себе. Пространство возводится Декартом в ранг сущего, не нуждающегося для своего существования ни в чем, кроме Бога, который есть единая и единственная субстанция. Декарт не признает иного пространства, отличного от пространства физических вещей, и физическая реальность сводится к однородному протяжению, дробящемуся на отдельные частички-корпускулы посредством движения. По Декарту пространство бесконечно делимо, хотя и непроницаемо для других частей пространства. Части пространства наделены движением, величиной (протяжением в длину, ширину и глубину), фигурой и положением частей. Отождествление геометрического пространства с физическим, позволяет Декарту рассматривать физические тела как предмет математики и создавать математическую науку о телесной субстанции, т. е. механику.

И. Ньютон, вернувшись к представлениям античной атомистики, интерпретирует пространство как пустое вместилище любых возможных тел, абсолютное и не зависящее ни от тел, которые в нем находятся, ни от процессов, которые в нем происходят.

Все части пространства неподвижны и имеют одни и те же свойства. В «Математических началах натуральной философии» и «Оптике» бесконечное и вечное пространство предстает как необходимое проявление божественной сущности, отличное от нее. Физическим выражением божественной бесконечности и божественного всеприсутствия и является абсолютное пространство, которое всегда одинаково и неподвижно, недоступно чувственному восприятию, не зависит от находящихся в нем тел и является физическим воплощением геометрического (Евклидова) пространства. Физические объекты представляются как геометрические и, следовательно, могут быть предметом математики.

Лейбниц утверждал реляционное понимание пространства: пространство выражает лишь рядоположность физических объектов и есть только отношение и порядок сосуществования как действительных, так и возможных явлений и вещей, само по себе пространство не существует. Спиноза понимает пространство как один из бесконечного числа атрибутов единой божественной субстанции, в которой для человеческого разума познаваемы и определенны лишь два: протяжение и мышление.

Развитие представлений о пространстве вплоть до XVIII века происходило в рамках интерпретации пространства как объективной характеристики мира. В XVIII веке появились концепции пространства как субъективных характеристик человеческого сознания, выработанных на основе чувственного опыта или же априорно присущих сознанию.

Согласно Гоббсу, пространство есть лишь воображаемый образ действительной вещи. Локк рассматривал пространство как субъективное представление, приобретаемое посредством чувственного восприятия вещей и представляющее либо расстояние между вещами, либо объем.

И. Кант в «Критике чистого разума» представляет пространство как трансцендентальную априорную форму чувственности, благодаря которой возможны априорные суждения математики, универсальность которых обеспечивается априорностью пространства.

Существенным моментом развития концепции пространства до XIX века было то, что эти представления развивались исключительно в рамках Евклидовой геометрии, которая не ставилась под сомнение. Евклидово пространство обладает следующими свойствами: непрерывно, бесконечно, трехмерно, однородно или гомогенно и изотропно (свойства пространства не зависят от направления).

Новый этап в развитии представлений о пространстве связан с созданием неевклидовой геометрии (Н. И. Лобачевский, Я. Бойяи, К. Ф. Гаусс), разработки общей математической теории неевклидовой геометрии (Б. Риман, Е. Бельтрами, Ф. Клейн), общей теории относительности (А. Эйнштейн, Д. Гильберт). С создания общей теории относительности исследование проблемы пространства развивается в основном в рамках физических теорий.

Понятие пространства играет системообразующую роль в современной физике, а отождествление физического и математического пространства дает возможность описывать первое в терминах второго, подменять реальные объекты их математическим описанием.

Идея арифметизации пространства была впервые реализована в XVII веке с введением координатного метода, установившего по существу изоморфизм между числовыми и пространственными множествами (П. Ферма, Р. Декарт), причем диффузия «пространственной» терминологии (например, в теоретическую механику Ж. Л. Лагранжем и др.), не подвергала пока сомнению единственность и определенность прообраза геометрических абстракций – реального физического пространства.