Левый король

Рок-Кадер оглянулся. Подле стоял и подкручивал ус рейтар. Его мундир голубого сукна имел на рукаве вышитый золотом шеврон, а непокрытая голова едва достигала Богисова плеча. Но смотрелся коротышка весьма лихо, не сравнить с канцлером. Был он примерно одних лет со Стиваксом, может чуть больше.

– Ты от радости онемел, что ли? Или не разумеешь по-нашенски? Как звать?

– Богис рок-Кадер.

– А я сержант Куга Чозепин, будем знакомы.

Представившись, рейтар протянул руку юноше для новомодного приветствия. Манера эта уже довольно распространилась в столице и на юге в целом. Богис пожал ладонь собеседника, небольшую, но крепкую. Такая со шпагой или пистолетом, наверняка, управляется на загляденье.

– Готов спорить, тебя ещё не записали в десяток.

– Велели явиться к капитану вер-Орди, – покачал головой Богис.

– Наша рота, – подмигнул Куга Чозепин. – Читать умеешь?

Рок-Кадер кивнул. Внутренне он повторил поговорку про чужой монастырь и свой устав. Это помогало смириться с расспросами, учинёнными простолюдином, у которого всех достоинств – сержантский шеврон.

– Из пистолета стрелял?

Новый кивок.

– Про верховую езду и шпагу даже не спрашиваю. Понимаю, из какой ты семьи.

Сказано это было небрежным тоном, однако и такое внимание к своему благородному происхождению Богис воспринял с удовольствием.

– Айда ко мне в десяток! Парень ты толковый, я как раз таких к себе тяну. Да и тебе у нас будет ладно. Не пропадёшь! Ну?

– Согласен, – буркнул рок-Кадер, которого глодали сомнения на счёт этого бойкого коротышки.

Вполне могло статься, что будущий начальник на словах ловчее, нежели в бою. Меж тем, сержант сразу повел новобранца путаными коридорами, да ещё и темп взял такой, будто за ними гнались. Богис моргнуть не успел, как они оказались перед дверью с жестяной табличкой, гласящей, что кабинет принадлежит начальнику второй роты.

– Да, – обернулся Куга Чозепин к новобранцу. – Никаких эти «сударей» с офицерами. Только «господин». А то – палки.

Не дав времени на ответную реплику, Куга чётко и уверенно постучал в дверь, затем приоткрыл неё.

– Господин капитан, разрешите?

– Входи, – донеслось изнутри.

За дверью обнаружилась каморка шагов пять на пять, вряд ли более. За столом сидел человек опять же в голубом мундире, только без шеврона, зато стойкий воротничок был расшит золотом.

– Господин капитан, – начал Куга Чозепин не дожидаясь вопросов. – Рейтар Богис рок-Кадер завербован сего дня и выразил желание служить в моём десятке! Прошу зачислить!

– Эва, – приподнял бровь начальник роты. – Решил записаться к тебе? Это где ж он про тебя, сержант, прослышал?

– Случайно встретились в коридоре перед вербовочным пунктом. Разговорились.

– Ага-ага, случайно. Рейтар, читать умеешь?

– Умею, господин капитан.

– Из пистолета умеешь?

– Доводилось пару раз.

– Господин капитан, – толкнул его под ребра Куга Чозепин.

– Господин капитан, – послушно добавил Богис.

– А по тебе стреляли? Из пистолета, аркебузы либо мушкета?

– Не случалось, господин капитан!

– Как пушки стреляют, видел?

– Не случалось, господин капитан!

– Ладно, сержант, зачислю рок-Кадера под твоё начало. Ты мне это прекрати, охотиться на толковых рекрутов. И так твой десяток комплектуется на зависть.

– Стараюсь разбавить свеженазначенных господином капитаном! – ляпнул, не моргнув Куга Чозепин.

– Поговори мне тут! Ещё раз услышу, что ты у вербовщика пасешься, я тебе в десяток одноногих назначу!

– Слушаюсь, господин капитан!

– Выйди!

– Слушаюсь, господин капитан!

Сержант развернулся на одной пятке и вышел. Двигался он так, будто был железной куклой, а не человеком из плоти и крови.

– У нас же состоится беседа не солдата и начальника, а двух дворян. Следующая будет, когда и если, ты сделаешься лейтенантом. До тех пор вы, сударь рок-Кадер, на мою команду «Прыгай!» должны подпрыгнуть так, будто в зад вам впились все собаки Далташа. Более того, если приказ отдаст сержант, человек подлого происхождения – рвения у вас, благородный сударь, должно быть не меньше. Понимаете, о чём я толкую?

– Вполне, сударь. Я ознакомился с уложением.

– Отлично. Пройдоха Чозепин опять отхватил себе умника в десяток. Но вернёмся к беседе. В начале службы вам покажется, что здесь мы заняты неким дурацким цирком, который вовсе не к лицу подлинному воину. Если вы поймёте ошибочность такого суждения и смысл всей этой муштры, у вас появится шанс выйти в офицеры. Иначе… В Первом рейтарском и так далее полку до сих пор среди простых солдат имеется немалая доля тех, кто носит фамилии с «вер» и «рок». С дуэльным кодексом вы тоже знакомы?

– Разумеется!

– Значит, помните и о запрете поединков между начальником и подчинённым. Превосходно. На этом у меня всё. Отныне – мы вновь капитан и рейтар. Ясно?

– Всё ясно, господин капитан!

– Свободен!

За дверью Богиса уже поджидал Куга Чозепин.

– Пойдём, определю тебя на жительство. Да не смотри ты на меня так. Сержант от рейтара отличается мало. Это офицерам в рот заглядывай.

– Понял, – буркнул рок-Кадер, несколько досадуя на себя за то, что, не отойдя ладом от беседы с капитаном, уставился на Чозепина так, будто и впрямь ждал команды прыгать во всю мочь.

– Ничего, привыкнешь, – хохотнул тот, уловив настроение новобранца.

Они вышли во внутренний двор, зажатый меж четырьмя домами. По бокам от особняка, выходящего лицом на улицу Храбрых Знаменосцев, обнаружились два вытянутых строения по три этажа. Кровли их, однако, не возвышались над двухэтажным особняком. Как видно, потолки не поражали высотой. Явные казармы. Замыкала двор ещё одна, только короткая и стоящая поперёк.

– Здесь мы и квартируем, с первой роты по четвертую, – махнул рукой сержант в сторону левой длинной казармы. – Напротив – с пятой по восьмую. В перемычке будут оставшиеся две, но там пока ни души. На первом этаже конюшни, на втором – кухня, трапезная, камерарии, кузнецы и всё такое прочее, а на третьем – кубрики.

– Кубрики? – не понял Богис.

– Щас увидишь. Соседей я для тебя подобрал – как себе.

Они поднялись на третий этаж по лестнице, где не скрипела ни одна из ступеней, зато запахи краски висели так густо, что и гадать не приходилось – недавно дом чинили на совесть, а то и перестраивали напрочь. Сержант вывел новобранца в длинный коридор, обе стороны которого усеивали двери с номерками.

– Тебе в кубрик пять.

Подойдя к названной двери, Чозепин распахнул её, не утруждая себя стуком.

– И вам здасьте, господин сержант, – тут же раздался задорный голос. – Как раз собирались пить за ваше здоровье!

– Да ну? – процедил Чозепин, входя.

Богис последовал за ним и обнаружил клетушку размером с кабинет капитана, только без стола. Зато имелись две двухъярусные кровати. На левой нижней сидел рейтар в расстёгнутом мундире, на взгляд ему можно было дать лет под двадцать пять. На правой лежал здоровенный детина года на три старше рок-Кадера. Штаны он имел такие же, как и у прочих замеченных рейтар – из грубого сукна, со штанинами, обшитыми кожей по внутренней стороне бедра. Мундир и сапоги детина снял и красовался в нижней рубашке.

– Всё тебе шуточки, Несвятой, – укорил сидящего Чозепин. – Знаешь ведь, за распитие в казарме – палки.

– Даже за здоровье любимого сержанта? – картинно изумился рейтар. – Это ведь становой хребет нашего полка! Сержанты-то!

– Всё тебе шуточки, – повторил Чозепин, но тон его смягчился, в нём даже проклюнулось одобрение. – Принимайте пополнение. Рейтар Богис рок-Кадер.

– Добро пожаловать на галеры, сударь! Вы вольны выбрать любое из свободных мест на верхней палубе!

– Ты сегодня стал записным морским волком, а, Несвятой? – поддел говорившего сержант.

– Моя мятежная душа продолжает искать место под солнцем. Увы, присяга ей не указ!

– Не повесить ли профосу якорь на твою душу? Пяти палок достанет ли?

– Ваши слова лишь придают ей задора, – сокрушённо помотал головой рейтар.

– Устраивайся, – велел Богису Чозепин. – Этот лоботряс – Гервес рок-Марти по прозванию Несвятой Брат. Язык у него без костей, но он славный малый. Устраивайся. А мне пора.

Сержант хлопнул рок-Кадера по плечу и покинул кубрик. Богис огляделся и бросил шляпу на верхнюю левую койку.

– Отличный выбор! – одобрил рок-Марти, вставая и протягивая руку для пожатия. – Наш славный сержант успел представить меня, потому мне остаётся познакомить тебя с нашим соседом. Эдан Гроцкут, известный также, как Мясник из Хортау. Человек более мрачный, чем я, но по-своему достойный.

Названый поднял растопыренную ладонь над плечом в старинном приветствии, Богис ответил тем же.

– Какое прозвище носишь ты, дружище? – поинтересовался рок-Марти.

– Никакого.

– Это никак нельзя терпеть! Человеку, особенно воинского труда, прозвище нужно просто до зарезу. Иначе как тебя запомнить в постоянной круговерти имён, фамилий и лиц? Вот я – самый яркий тому пример!

– А что означает твоё прозвание? – осторожно поинтересовался Богис.

Всё ж среди собравшихся он был самым молодым и с заметным отрывом.

– О, это прекрасная история! Будучи вторым сыном в семье, я вполне обычным образом решил пойти по линии духовного меча и поступил в монастырь. Целых полгода я жил в лоне Матери Церкви и готовился к служению. После же выяснилось, что я посещал и другие лона. Дело обычное, да мрак дёрнул меня сблизиться с дочкой прево. Не буду говорить, в какой области происходило сие, дабы не обижать других прево, дочери которых имели равные шансы пострадать от моего обаяния. На беду, связь эта раскрылась самым прискорбнейшим образом – непосредственно батюшкой моей милой. Да к тому же в самый пик страсти. Увы и ах. Мне пришлось покинуть святую обитель и поступить в солдаты. Ибо с такими заслугами меня не взяли бы и в миссионеры. Даже если бы я изъявил желание обойтись со своей молодой жизнью подобным суровым образом. Так я стал Несвятым Братом.

– Поучительно, – улыбнулся рок-Кадер.

– Желаешь ли услышать происхождение прозвища нашего соседа, добрейшего Эдана Гроцкута?

– Гервес! – попытался одёрнуть говоруна лежащий мужчина.

– Да ладно тебе, Мясник, – отмахнулся Несвятой Брат. – Такие вещи надобно знать о товарище, с которым предстоит делить дорогу и поле брани! Итак, знаешь ли ты, друг Богис, за что нашего товарища прозвали Мясником из Хортау?

– Гервес, мрак тебя дери, – процедил рейтар Гроцкут скроив рожу, которая должна была обозначать угрозу, но, как видно, не впечатлила балагура.

– Так вот, – продолжил тот, драматически понизив голос. – Всё дело в том… что его папаша владеет мясной лавкой в Хортау!

Богис, приготовившийся услышать о небывалом подвиге или нечеловеческой жестокости Эдана Гроцкута, от неожиданности часто-часто заморгал. Видя его замешательство, Несвятой Брат натурально покатился со смеху. Он колотил себя кулаками по ляжкам, вкладывал в хохот всю мощь молодых лёгких. Мясник скрипнул зубами, перевернулся со спины на левый бок и уткнулся носом в стену.

– Напрасно ты не любишь этой истории, Мясник! – укорил его Несвятой Брат. – Посмотри, как поменялся в лице наш новый друг!

– Не будь я на службе, давно пересчитал бы тебе зубы, – бросил Гроцкут через плечо. – Да и Богис, ясен пень, не остался бы в стороне.

– Это ведь и хорошо! – воскликнул рок-Марти. – Желай я с вами двоими схватки, у меня представился бы великолепный случай распалить в вас злобу. А злоба в бою плохой советчик.

– Говорят, будто злоба ничем не хуже отваги, – вставил Богис.

– Это где так говорят? В северных джунглях? Эге! Никак ты сам оттуда родом?

– Да! Из-под Брампинга! – с вызовом произнёс рок-Кадер, ожидая насмешек.

– Значит, быть тебе Северным Змеем!

– Это отчего же? – опешил юноша от неожиданного поворота.

– Так ведь каждому известно, что на севере змей больше, нежели всех остальных, – пожал плечами Несвятой Брат. – Стало быть, и ты, скорее всего, змей!

Гроцкут фыркнул, но Богис не понял, возмущённо ли. Может, незатейливая подначка Несвятого Брата показалась ему забавной.

– А что? – внезапно переменил решение Богис. – Змей не так уж плох! И уж никак не располагает к легкомысленному отношению. Всякий, кого кусал истинный аспид, подтвердит. Если жив остался.

– Вот! Наш человек! Хвалю! – рок-Марти даже ударил раз в ладоши. – Давай-ка, дружище, я схожу с тобой к каптенармусу. Надобно поскорее выбить тебе сукна на мундир. Не пойдём же мы в кабак пока ты в штатском платье!

– В кабак? И чем плох мой костюм?

– Конечно, в кабак! Есть славная традиция угощать товарищей по поступлению на службу! А что до твоего наряда… По нему сразу видно, что ты из далёкой провинции.

Сказано это было без малейшего пренебрежения, потому Богис решил не оскорбляться, а узнать получше о столичных модах.

– Все эти шоссы, гульфики, пулены давно уже носят одни замшелые стариканы, что ворчат, дескать, последним стоящим правителем был дед Его Королевского Величества, – просвещал юношу Несвятой Брат, пока они шли к каптенармусу. – Ну, ещё всякие деревенщины. Не в обиду тебе, Богис, будь сказано. Нынче даже всякий ремесленник побогаче норовит натянуть рейтузы вроде наших да ботфорты. Даже жандармы и графы с герцогами – и те сменили моду. Ох, упарился я!

После этих слов, рок-Марти выдернул из рукава, схваченного у самого запястья манжетой, тонкий батистовый платочек и промокнул им виски. Проделал он это крайне изящно, несмотря на то обстоятельство, что стояли они не в приёмной зале могущественного сеньора, а перед дверью ротного каптенармуса. Богис дал себе зарок обзавестись подобным платком.

– Крайне куртуазная вещица! – перехватил взгляд юноши Несвятой Брат. – В бельевое пожалование не входит, но я подскажу, где заказать. Без такой, казалось бы, безделицы, может обойтись только мрачный тип наподобие нашего Мясника. И это несмотря на всё моё благотворное влияние!

Вскоре Богис обнаружил, что рок-Марти горазд не только молоть языком. Несвятой Брат помог столковаться с каптенармусом и казначеем, а в придачу взялся донести часть выданного снаряжения. Это оказалось отнюдь не лишним, ибо одних длинных двуствольных пистолетов рейтарского образца выдали четыре штуки. А ведь каждый тянул фунта на три весу. Да ещё кираса, морион, седло и куча мелочей. На круг вышло пуда два. На самом деле, не так тяжело, как неухватисто. Дополнительная пара рук немало помогла управиться с этой горой добра.

И всё ж в кабак они попали лишь на третий день пребывания Богиса в рядах славного Шестого рейтарского и так далее полка. За это время он познакомился и со службой и с учёбой.подх

Оказалось, что выставлять угощение у рейтаров принято всему десятку. Однако лишь товарищи по кубрику сидят за столом всё время. Остальные просто подходят пропустить по кружечке. Засвидетельствовать, как сказать.

В тот день в трактире «Коза и барабан» народу хватало и без рейтаров. Пили мастеровые, отработавшие дневную смену. Гуляли драгуны из полка, квартировавшего неподалёку. Веселилась кучка мордоворотов красовавшихся шрамами и одетых пёстро – не иначе наёмники из купеческой охраны. У этих в ходу всё больше одёжка, доставшаяся по случаю, а то и с чужого плеча. Потому спорить с ними по части разнобоя в нарядах и снаряжении не сможет никто. На ком ещё одновременно увидишь салборские меха и лауфинбахийский шёлк? Только на наёмнике.

За столом Богиса успели побывать все. Последним подсел сержант Чозепин. Выпил две кружки, положенные начальнику по традиции. Потрепал молодого рок-Кадера по плечу, пожелал доброй службы и удалился. Ритуал завершился. Предстояла обычная пирушка на троих.

– Ты, Богис, правильный рейтар, – заявил после шестой кружки рок-Марти. – Честный и весёлый. Таким и должен быть человек конного боя! А всяким угрюмцам место в сапёрах!

– Что-то не заметил я в нашей службе места для веселья, – хмыкнул в ответ Эдан Гроцкут, справедливо решивший, что камень брошен в его огород. – Тут весельчак, сломавший из удали или озорства строй, махом оказывается в лапах профоса.

– Что ж ты, Мясник, равняешь дурь с удалью? Эдак ты объявишь, что дисциплина и угрюмость – суть одно и то же! А ты, Богис, слушай этого зануду с разбором. Если надо счесть медяки – он даст мне пять километров форы! Что касается боя – Мясник тоже не подведёт. Но этого маловато! Как там в уложении? «Удиви и победишь!» На этот счёт Мясник слабоват, слабоват.

– На счёт медяков, – вмешался Гроцкут. – Тебе жалование какое обещали?

– Четверть талера в день.

– А подписался под каким?

– Так это… – протянул Богис, вспоминая. – Тридцать грошей.

– Улавливаешь?

– Чего? – не понял рок-Кадер.

– Обещали серебро, а платят медью, – скривил рот Мясник.

– По всей Лерингии медь принимают свободно, – с невинным видом встрял рок-Марти. – Или ты намылился в Салбор или Берлею?

– Никуда я не намылился. А только, когда вербовался ты, сколько грошей давали за талер?

– Сто, – признал Несвятой Брат.

– Сто! – поднял палец вверх Мясник. – И платили нам по двадцать пять в день. И долго платили. В этом году только пересмотр учинили.

– Но сейчас ведь всё по чести, – не понял тревог Гроцкута Богис.

– Сегодня – да. Только медь продолжает дешеветь. Года через три талер будет стоить двести грошей, а платить нам продолжат по тридцать. Вот увидишь!

– Пока Змей видит лишь, что я оказался прав, – хохотнул беспечный рок-Марти. – Нужно счесть медяки – к Мяснику. Нужна лихость – милости прошу к Несвятому Брату!

– А в скольких боях ты бывал? – с жаром спросил Богис.

Он уже всех любил, был готов назвать полк домом родным и желал лишь одного – подвигов. С удивлением рок-Кадер услышал едкий смешок Гроцкута.

– По правде сказать, ни в одном настоящем, – ответил Несвятой Брат, игнорируя Мясника. – После войны с Салбором, никаких крупных дел не случалось, а ведь прошла уже тьма времени. Иной раз гоняют рейтарские роты в неспокойные области. Ради устрашения недовольных. Разбойников искоренять довелось. Но разве это бой? Так, охота…

– Да ты не вешай нос, – неожиданно подбодрил юношу Гроцкут. – Хватит на наш век этого добра. Примета верная: долгий мир – к большой войне!

– А вот тут я с Мясником согласен! Выпьем же!

Они выпили ещё. И ещё. Разговор свернул на прошлое рейтаров. Рок-Кадер поведал свою историю, Гроцкут – свою. Она оказалась донельзя похожей на Богисову. Разве что вместо поместья старший сын мясника наследовал лавку. Но батрачить на брата или бродяжничать Эдан не захотел, потому записался в рейтары. Возрастом он тогда был даже младше рок-Кадера, но на лошади не сиживал, железа не нашивал, а пистолета не видел и издали. Через это в первые годы учения натерпелся, не раз жалел, что не пошёл в пешцы, где жалованье меньше, зато служба куда проще. Однако прошли годы, появилась сноровка, и сын мясника из восточного городка Хортау сделался вполне справным рейтаром.

– А потом нас сослали в Шестой рейтарский и так далее, – встрял Несвятой Брат.

– Это как понимать? – озадачился Богис.

– Так и понимай, буквально. Когда Его Королевское Величество высочайше соизволил повелеть, – фразу эту Несвятой Брат произнёс голосом, полным яда по самый верхний край, – сформировать четыре новых рейтарских полка, от старых начали отщипывать по кусочку. Чтобы в новых полках были уже толковые солдаты, а не одни вислоухие новобранцы.

– Ясень пень, командиры отдавали кого не жалко, – бесхитростно заявил Мясник.

– Так и капитан у нас из таких? – прищурился Богис.

Пословица о том, что войско баранов с командиром львом разобьёт львов под предводительством барана, заиграла для рок-Кадера новыми красками. Мрачных тонов.

– Э, нет, – замотал головой Мясник. – Офицеров, говорят, король лично утверждал. И с каждым с глазу на глаз говорил.

– Возможно, даже не врут, – согласился рок-Марти. – Чего у Его Королевского Величества не отнять – въедливости.

– Так это… выходит вас отбирали, кого поплоше?

– Да, – пожал плечами невозмутимый Мясник. – А чего тут такого? Я у командиров в любимчиках никогда не хаживал, а Несвятой…

– Не равняй меня! Меня сослали за крамолу, а не за нерадивость по службе!

От такого заявления Богис чуть было не подавился пивом. Смутьянов нещадно секли и ссылали на галеры или на осушение болот на западе королевства. На этот счёт камера благочестия вела неусыпную работу. Одну из колонн новоосуждённых каторжан рок-Кадер даже обогнал во время пути в столицу. Воспоминания о виде невольников всколыхнули нечто тёмное и холодное в животе юноши. И тут его собутыльник открыто признаёт себя смутьяном. Донеси кто – судить будут всех троих. Мясника, впрочем, слова рок-Марти не взволновали совершенно.

– Пф! Пустомеля! А важности – будто ты заговорщик и саботажник.

– До саботажа не опущусь! – горделиво вскинул подбородок вверх Несвятой Брат. – Берите выше – я вольнодумец и поэт! Вот слушайте! За честь короны и короля готов я был жизнь сложить, послал же в казарму король меня, и окладом моим – лишь кур смешить…

Мясник одобрительно хохотнул, но узнать, куда дальше заведёт рок-Марти муза оказалось не суждено. До ушей рейтаров донеслись слова, брошенные одним из четырёх драгунов, выпивавших за соседним столом. Как видно, они также услышали вирши Несвятого Брата.

– Чиво ж ещё ждать от рейтар! – объявил громогласно драгун.

Его товарищи закивали, ухмыляясь самым оскорбительным образом. Глаза их следили за реакцией троицы. Она не заставила ждать долго.

– Это вы нас с кем-то перепутали или желаете оскорбить? – поинтересовался рок-Марти, оборачиваясь к драгунам и повышая голос.

– Сам-то как думаешь? – ответил вопросом драгун.

Тон его не оставлял сомнений – компания искала драки.

– Что ж, стоит показать этим невежам атаку по-рейтарски! – подмигнул сослуживцам рок-Марти.

Не говоря больше и слова, он схватил кружку и метнул её. Да не в обидчика, тот явно готовился к отпору. А его сосед – нет. Оттого тяжеленная посудина прилетела тому прямёхонько в лоб, отправив полежать в страну снов и головной боли.

– Марш-марш! – рявкнул Несвятой Брат и бросился первым.

Он сцепился с обидчиком. Они обменялись парой кулачных ударов, но потом драгун ловко пнул рок-Марти по ноге. Не будь на рейтаре ботфортов – выбил бы колено, не иначе. Но и так Несвятой Брат не удержал равновесия, получил ещё один удар кулаком в скулу и упал на пол.

Тут вмешался Богис. Он не ожидал такого резкого перехода к драке, потому изрядно замешкался. Мясник уже успел свалить одного из оставшихся драгунов и схватился с последним свободным. Рок-Кадер счёл за лучшее напасть на противника Несвятого Брата. Богису удалось нанести два удара в бок, как ещё вчера показал сержант. Но юношеские силы серьёзно уступали сержантским, иначе здоровенный драгун согнулся бы в дугу. А так он собрался, сделал обманный замах и пробил левой прямо в нос Богису. Развить успех у драгуна не получилось. Рок-Марти не стал прохлаждаться в беспамятстве, а вполне бодро поднялся и что было мочи пнул противника в спину, сшибая с ног. Тут же подлетел и от всей широты кавалерийской души заехал сапогом в живот, однако избивать всерьёз не стал.

Распивочный зал наполнился улюлюканьем и одобрительными выкриками. Это веселились наёмники, следя за чужой схваткой. Народ они своеобразный. Иной раз – обязательно ввяжутся в потасовку, да ещё и основательно поколотят и правых, и виноватых, а то и просто непричастных. А бывает, как сегодня, лишь сидят да посмеиваются.

– Рота! Отход! – скомандовал рок-Марти и бросил напоследок хозяину: – Счёт оплачу позже!

Противник был повержен, но не разбит. Пострадавший от кружки ещё не пришёл в себя. Первый сбитый Мясником сидел на полу и мотал головой, пытаясь прийти в себя. Второй, которого рейтар также вполне успешно одолел, стоял на четвереньках с явным желанием подняться и продолжить бой. Говорливый драгун тоже пытался встать.

По уложению за драку полагались палки. Это уже позже Богису рассказали, что на сей параграф большинство командиров смотрели сквозь пальцы. Требовалось, в сущности, немного – не попадаться патрулям и обходиться без железа, на кулачках. В конце концов, нельзя же вовсе запретить солдатам драться! С таким подходом управлять можно монастырём, а не воинским коллективом!

– Славная виктория! – провозгласил рок-Марти, когда они свернули в переулок, не из страха, просто на всякий случай.

– Разве? – ухмыльнулся Богис. – Мне показалось, поле боя осталось за противником.

– Этот обычай оставьте старым ворчунам. Задача выполнена, отход совершен в полном порядке. В наше время это зовётся викторией! А что это у тебя? Никак кровь?

– Ага, – снова улыбнулся рок-Кадер. – Ранен в бою.

– Поздравляю тебя, рейтар рок-Кадер, с первой кровью, политой в составе славной второй роты Шестого рейтарского и так далее полка!