Джим. На стыке Империй

7. Пилотирование малых кораблей. – Время полного освоения 8 часов;

8. Пилотирование кораблей класса крейсер и выше. – Время полного освоения 55 часов;

9. Искусственные интеллекты, их виды и классы. – Время полного освоения 31 час;

10. Программирование. – Время полного освоения 72 часа;

11. Техническое обслуживание кораблей всех видов. – Время полного освоения 56 часов;

12. Ремонт малых и средних кораблей. – Время полного освоения 82 часа;

13. Ремонт тяжёлых кораблей класса линкор. – Время полного освоения 146 часов;

15. Тактика ведения боя в составе малых групп. – Время полного освоения 63 часа;

16. Тактика ведения боя в составе флота. – Время полного освоения 89 часов;

17. Рейдер. – Время полного освоения 102 часа;

18. Абордаж и противоабордаж. – Время полного освоения 41 час;

19. Боевые дройды. – Время полного освоения 22 часа;

20. Планетарный десант. – 93 часа.

– Амели, мне понадобится девятьсот пятьдесят три часа, чтобы освоить весь материал? – брови Джима полезли на лоб от удивления.

– Нет, Джим, обучение с помощью «Гип-Виз А» не может превышать двенадцати часов. После этого необходим отдых не менее шести часов, – пояснила Амели, полностью разбив мечту Джима на быстрое освоение знаний.

– Я тебя понял. Чтобы, например, освоить «Виды и классы тяжёлых кораблей» мне понадобится не двадцать часов, как указано тобой, а двадцать шесть, правильно? – в такой системе есть и свои плюсы.

– Да, Джим, твой расчёт верен, – ответила Амели, убирая список с гало-экрана и возвращая циферблат, на котором Джим увидел, что оставшееся время до прыжка сократилось на двадцать минут. Не успел он задать вопрос, как искин корабля ответил сам.

– Калибровка двигателей завершена, – бодро оповестила Амели.

Джим сидел в кресле пилота в центре управления фрегата, на нём был одет старый скафандр, принадлежавший когда-то капитану этого корабля. Джим немного нервничал, через несколько минут он будет очень далеко от своей родной системы и сектора Ростор.

– До совершения гипер-прыжка осталось одна минута, – монотонным голосом доложила Амели.

Джим активировал шлем на скафандре и смотрел на окружающее пространство через прозрачное бронированное стекло. Впрочем, не было никакой необходимости сидеть в скафандре. Если что-то пойдёт не так, то фрегат просто расплющит с такой скоростью, что он даже не успеет это понять.

– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один… – закончив отсчёт, Амели замолчала.

– Прыжок, – произнёс Джим и почувствовал, как его тело вжимается в кресло. Небольшое головокружение, к горлу подступил комок тошноты, и из носа выступила кровь, которую он почувствовал на губах. Это могло означать только одно: компенсаторы давления не справляются с работой и, если так пойдёт и дальше, то Джим не переживёт свой первый гипер-прыжок.

– Работа третьего компенсатора восстановлена, – быстро сказала Амели, а Джим почувствовал волну облегчения, накатившую на него.

– Спасибо, – еле слышно прошептал Джим. Он поднялся и на ватных ногах вышел из центра управления. Джим уже не слышал слов искина корабля.

– Всегда пожалуйста, Джим, – тихо сказала Амели и потушила освещение.

Глава 7

За две недели, которые Джим провёл в гипер-прыжке, он похудел на несколько килограмм. Последние двое суток он просто проспал беспробудным сном из-за того, что они с Амели решили плотно заняться его обучением. Если к постоянным головным болям Джим уже почти привык, даже пытался во время шестичасовых перерывов делать физические упражнения, то к появившейся слабости, которая усиливалась с каждым днём, он не был готов. На десятые сутки они решили приостановить обучение, опасаясь за здоровье Джима. Амели предложила ему вернуться к обучению не раньше, чем через десять суток, когда полученные знание полностью усвояться.

– Джим, до выхода из гипер-прыжка осталось меньше двадцати минут, – сквозь сон он слышал голос Амели. Создавалось впечатление, что она говорит ему прямо в ухо. – Джим, как вы себя чувствуете?

– Бывало и лучше… – за эти двенадцать дней, проведённые в гипер-прыжке, Джим получил столько знаний, что иногда ему казалось, что его голова вот-вот лопнет.

Ему всё-таки хватило сил полностью освоить первые восемь информационных кристаллов, теперь его список уменьшился, а вот головная боль пока нет.

1. Виды и классы малых кораблей. – Освоен;

2. Виды и классы средних кораблей. – Освоен;

3. Виды и классы тяжёлых кораблей. – Освоен;

4. Виды и классы транспортных кораблей. – Освоен;

5. Виды и классы боевых станций. – Освоен;

6. Связь и навигация. – Освоен;

7. Пилотирование малых кораблей. – Освоен;

8. Пилотирование кораблей класса крейсер и выше. – Освоен.

Это то, что он увидел, когда принял вертикальное положение на кровати напротив гало-экрана. В памяти всплыли слова Амели, что это ещё не самые сложные для освоения знания. У Джима мурашки пробежали по коже, когда он вспомнил, как корчился от сильнейшей головной боли и проклинал шлем.

– До выхода из гипер-прыжка осталось пятнадцать минут, – в каюте вновь раздался голос Амели, напомнивший Джиму, что у него не так много времени.

Джим быстро выбрал в меню пищевого синтезатора сильный энергетический напиток и, подтвердив приготовление, направился в душ. Контрастный душ быстро вернул сознанию свежесть, а телу бодрость, поэтому уже через десять минут Джим прыгал на одной ноге в центре управления, пытаясь быстро облачиться в скафандр. Как только он занял кресло пилота, Амели начала секундный отсчёт до выхода фрегата из гипер-прыжка. Пользу от полученных знаний Джим увидел практически сразу, и именно эта причина заставляла его вновь и вновь надевать этот ужасный шлем. Сейчас он смотрел на информационные гало-экраны совершенно по-другому, ведь благодаря полученным знаниям он начал чувствовать сам корабль.

– Выход, – оповестила Амели и полоски звёзд на центральном гало-экране превратились в белые точки.

– Манёвр уклонения! – крикнул Джим, наблюдая на гало-экране крупный астероид, надвигающийся на них.

Полная мощность изношенных маршевых двигателей заставила корпус фрегата мелко завибрировать. Следом взвыли маневровые двигатели, заставляя нос корабля начать манёвр уклонения. Джим понял, что полностью уклониться от столкновения с астероидом у них не получится.

– Ручное управление! – спокойно сказал Джим, кладя руки на подлокотники. Под пальцами сразу появилась панель управления, и он почти автоматически начал отдавать команды системам корабля.

Из-за стресса теоретические знания по пилотированию всплывали с такой скоростью, что системы фрегата не успевали на них реагировать. Всё, что мог сделать Джим за оставшееся время, это подставить под удар астероида днище фрегата. Резкий манёвр, а следом за ним сильный удар, который едва не выкинул Джима из кресла пилота. Скрежет металла, сопровождаемый звуком лопающихся силовых переборок, пронёсся по всему кораблю. Новый сильный удар, с потолка на Джима посыпались искры. Помещение быстро наполнялось густым и едким дымом горящих силовых линий. В следующее мгновение центр управления провалился в темноту, погасло освещение, все шесть гало-экранов сразу стали чёрными, и только искрящаяся проводка где-то под потолком подтверждала, что он ещё жив.

Джим устало сидел в кресле пилота корабля в полностью задраенном скафандре. Все полученные теоретические знания сейчас ничего не подсказывали. Он ждал ответ искина корабля. Через минуту услышал, как загудели вентиляторы системы жизнеобеспечения, а в потолочной нише застучали металлические лапки технического дройда.

– Амели, доклад, – Джим понял, что фрегат или то, что от него осталось, всё ещё под контролем искина.

– Проводится диагностика систем корабля, – спокойным голосом ответила Амели.

Через пять минут нервного ожидания в центре управления появился свет, а еще через несколько минут один за другим начали загораться гало-экраны. Первый взгляд на бегущие красные строки рассказал Джиму, что они в очень большой беде, а заговорившая Амели подтвердила этот факт.

– Целостность корпуса нарушена на 43%, отсутствует третий маршевый двигатель, второй разрушен при столкновении с астероидом, первый требует серьёзного ремонта, – в такт её словам на главном экране появилось изображение фрегата с отсутствующим третьим двигателем. – Реакторный отсек повреждён, первый реактор выведен из строя, второй работает на 30%…

– Грубо говоря, нам конец, – прервал её доклад Джим. Без двигателей он не сможет покинуть систему, а без рабочих реакторов не дождётся прибытия помощи, если она вообще придёт. – Сколько протянет второй реактор?

– Два месяца. Это максимум, – с грустью ответила Амели.

В его голове Джима хаотично носились мысли, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Можно использовать зонд связи, дожидавшийся в трюме, и отправить сигнал помощи, но в глубине души Джим знал, что за ним не придут, если он ничего не нашёл. Джерод не будет рисковать своими кораблями напрасно даже ради собственного сына.

– Сканер ближнего обнаружения активирован, – сказала Амели и, немного притушила свет в центре управления. Скорее всего это было вызвано нехваткой мощности реактора. На левом гало-экране появилось изображение корабля, двигающегося по инерции вдоль плотного астероидного поля.

– Теперь понятно, почему мы так вляпались… – негромко сказал Джим. Координаты выхода в систему ему предоставил мусорщик, и они устарели, как минимум, на пятьдесят лет. За это время астероидное поле в системе значительно сместилось.

– Амели, комплекс «Звезда А» уцелел? – Джим успел поймать за хвост убегающую мысль. Если у него получится собрать информацию о полезных ископаемых в этом астероидном поле, то, возможно, он сможет отправить Джероду необходимые данные, а значит, отец придёт сюда для их выработки и тогда Джим будет спасён. Во всяком случае, сейчас это была единственная идея и хотелось, чтобы Амели её не разрушила.

– Комплекс «Звезда А» имеет повреждения 47%, – ответила Амели, выводя на правый гало-экран информацию о состоянии комплекса.

– Ты мне скажи, мы сможем его использовать или нет, – спросил Джим, пытаясь разобраться в длинном списке повреждений комплекса. Сейчас ни одна изученная база не пришла Джиму на помощь.

– Использование комплекса возможно только на 35%. – ответила Амели, убирая изображения с правого гало-экрана и возвращая на него схему состояния систем корабля.

– Сколько потребуется комплексу времени, чтобы собрать данные астероидного поля? – спросил Джим, чувствуя, что начинает злиться из-за того, что Амели не может дать ответ на столь простой вопрос. – Мы можем запустить зонды?

– На данный момент – нет. Для выполнения этой задачи необходимо срезать часть деформированной обшивки фрегата, для чего будет задействовано шесть технических дройдов. Ориентировочное время выполнения – двенадцать часов, – немого обиженно ответила Амели и Джим укорил себя за несдержанность. Сейчас на корабле и так проблем по горло и искин упорно борется за живучесть корабля, а тут Джим прицепился к ней со своим комплексом «Звезда А».

– Прости, Амели. Я знаю, что ты делаешь всё возможное, – Джим поднялся и направился в свою каюту. Следовало успокоиться и хорошо всё обдумать.

– Извинения приняты, – бодрым голосом ответила Амели.

Джим уже второй час сидел в своей каюте. Какое-то время у него ушло на наведение порядка после столкновения с астероидом. Заказав у пищевого синтезатора лёгкий завтрак, ткнув наугад в меню, он молча присел на край кровати. За прошедшее время он так и не нашёл другого пути спасения, кроме использования одноразового зонда связи. От монотонного жевания Джима отвлекло ритмичное вздрагивание корабля с интервалом в две-три секунды. Уже раскрыл рот, чтобы узнать причину, когда на гало-экране появился силуэт его фрегата, от которого отдалялись зелёные искрящиеся точки.

– Зонды запущены, Джим. Развёртывание комплекса «Звезда А» займёт больше трёх часов, – раздался в каюте голос Амели.

– Сколько потребуется времени на сбор данных? – спросил Джим, глядя на гало-экран.

– Двадцать восемь часов. На обработку – тридцать пять, на составление отчёта – восемь, – после небольшой паузы ответила Амели.

– Почти трое суток… – задумавшись, сказал Джим. – Я могу чем-то помочь тебе, Амели? Всё-таки я техник по второму образованию, можно задействовать меня в ремонте.

– Джим, прошу тебя пройти в центр управления, – в голосе искина проскочили нотки волнения, что насторожило Джима. От расспросов он воздержался и спешно направился в центр управления корабля.

– Сорок две минуты назад корабль был просканирован узконаправленным лучом из квадрата А31В54, – доложила Амели, когда Джим остановился рядом с креслом пилота, всматриваясь в главный гало-экран центра управления. Сейчас была видна большая часть всей системы Росс, и для получения таких данных Амели пришлось активировать сканер дальнего обнаружения. Свободного пространства в системе было всего четверть, всё остальное оставалось затемнённым. Сканеру удалось идентифицировать несколько останков кораблей, из чего было понятно, что здесь когда-то состоялось крупное сражение. – Ответное сканирование определило наличие в системе Росс активной автономной станции…

– Амели, это и так понятно. Ты можешь сменить манеру подачи информации с официальной на общедоступную? – пока Джим не улавливал, к чему ведёт Амели. То, что в секторе Аргаш есть активные автономные оборонительные станции, которые даже спустя столь длительное время всё ещё представляют серьёзную опасность для любого корабля, знали все в Республике.

Джим, наконец, понял, что хочет сказать Амели. Джим смотрел на главный гало-экран, и в его голове начали всплывать освоенные им теоретические знания из информационного кристалла «Связь и навигация». Всё это время фрегат двигался по инерции, которую не способен уменьшить. Он направляется прямо в центр огромного кладбища боевых кораблей, среди руин которых укрылись боевые платформы автономной станции, следящей за ним.

– Сколько у нас времени, – спросил Джим, осознав всю серьёзность ситуации.

– Через неделю мы войдём в сектор поражения орудийных платформ станции, – гало-экран сменил изображение. От места бывшего сражения протянулись три оранжевых полукруга, тускнеющих по мере отдаления от кладбища кораблей.

– Что мы можем предпринять? – спросил Джим, чувствуя, как приступ паники начинает протягивать к нему свои липкие руки. – Есть возможность изменить курс?

– Нет, – коротко ответила Амели. На другой ответ Джим уже и не надеялся.

– Что ж, будем ждать, пока нас просто уничтожат? – с нескрываемой горечью в голосе спросил Джим. В поисках ответа в его голове пролистывались полученные знания, но пока он не мог их сформулировать в определённую мысль. Ему срочно необходима была подсказка информационного кристалла «Виды и классы боевых станций».

– Амели, что ты знаешь об автономных оборонительных станциях? – через несколько секунд Джим получил исчерпывающий ответ. Видов автономных станций было не так много. Они делились на классы. Чем выше класс станции, тем больше под её контролем находилось орудийных платформ, управляемых минных полей, платформ – постановщиков помех, и так далее.

– Я поняла, к чему этот вопрос, Джим, – сказала Амели.

– Я рад за тебя, Амели, – Джим не скрывал своего воодушевления. Всё-таки не зря он столько времени промучился с изматывающими головными болями. – Ты сможешь высчитать, насколько необходимо притушить реактор, чтобы мы перестали «фонить» на сканерах?

– Да, Джим. Мощность реактора необходимо понизить до 7%, только тогда в совокупности с внешними повреждениями и остаточным следом от реактора искин станции примет нас за уничтоженный корабль, движущийся по инерции, – начала свой доклад Амели, выводя на левые экраны информацию о фрегате. – 3% будет расходоваться на поддержание системы жизнеобеспечения. Всего в целом – на 36%. Освещение и пассивное управление системами фрегата отнимет ещё 2%, оставшейся мощности хватит только на использование оптических датчиков корабля.

– Необходимо уменьшить мощность реактора за сутки до входа в сектор поражения орудий. Я прав? – спросил Джим, покопавшись в разделе знаний по программированию.

– Да, необходимо приглушить реактор за сутки. Именно столько времени необходимо искину, чтобы обновить протокол, касающийся нашего корабля, – ответила Амели.

– Значит, у нас есть шесть суток. Необходимо собрать информацию и отправить её Джероду. На этом мой долг перед отцом, будет выполнен, – глухо сказал Джим. – А потом, Амели, будет видно…

Джим вышел из центра управления и направился в свою каюту. Амели прекрасно справится и без него, и самое лучшее, что сейчас может сделать Джим – это не мешать искину фрегата. Зайдя в каюту, он уверенным шагом подошёл к кровати, на которой лежал его шлем «знаний». Надев его на голову, он раскрыл футляр с информационными кристаллами и несколько минут молча смотрел на них. Сделав выбор, Джим вставил голубоватый кристалл в специальное углубление, принял удобную позу и активировал шлем.

– Приветствую тебя, курсант империи Иштар, – Джим увидел знакомого офицера в чёрном офицерском мундире со знаками различия военно-космического флота империи Иштар. – Данный информационный кристалл даст вам полные теоретические знания по ремонту малых и средних кораблей Империи Иштар и известных кораблей Империи Невер. Приступить?

– Да, – Джим вновь провалился в мчащуюся череду изображений и звуков. Выбор информационного кристалла был обусловлен тем, что он хочет попытаться выжить на этом кладбище кораблей, а для этого необходимо иметь знания по ремонту кораблей того времени.

Глава 8

– Джим, анализ полученных данных с комплекса «Звезда А» закончен, – доложила Амели, как только Джим снял шлем. Не поднимаясь с кровати, он ожидал, пока головная боль хоть немного отступит. Знания о ремонте малых и средних кораблей усваивались очень тяжело. Невзирая на то, что он провёл уже три подхода по двенадцать часов, он не освоил и половины информационного кристалла и мысль о том, что основное ещё впереди, бросала его в дрожь.

– Дай мне десять минут, Амели, – еле слышно ответил Джим пересохшими губами. Ему сейчас необходим был холодный душ, который всегда приносил облегчение, но до него ещё нужно добраться.

Полноценным душем это назвать было сложно. На всех кораблях стояла система строгой экономии воды и поэтому она подавалась вместе с воздухом под большим давлением. Но Джиму сейчас было достаточно и этого. Пульсирующая боль понемногу начинала отступать от висков, принося облегчение, а боль в затылке сдавала позиции только через несколько часов.

– Джим, я приступила к процессу конвертации полученных данных и подготовке информационного пакета к отправке с помощью зонда дальней связи, – оповестила Амели, как только Джим переступил порог центра управления.

– Выведи на экран полученный результат, – в центре управления в рабочем состоянии остались только два экрана: центральный и малый информационный, расположенный под ним. Амели ещё три часа назад начала процедуру остановки реактора, которая займёт почти трое суток.

Центральный гало-экран моргнул, и на нём отобразилось астероидное поле, густо раскрашенное множеством цветов. На 77% преобладал светло-коричневый. Этим цветом шахтёры Республики помечали самый дешёвый металл «оклис», применяемый практически везде. Второй с преобладанием цвета в 14% был металл «пеолис». Его цена на планетарной бирже Республики могла достигать пяти тысяч кредитов за тонну. Остальные девять процентов были разбросаны по всему астероидному полю. Джим даже заметил маленькую фиолетовую точку, означавшую наличие «ракстиса». 0,7% самого редкого и дорогого минерала, благодаря которому получают сверхпрочную броню. За тонну такого на бирже могут предложить до миллиона кредитов, а если верить данным с зондов, то в астероидном поле его около восьми тонн.

– Конвертирование закончено, информационный пакет к отправке готов, – Амели прервала размышления Джима. – В информационный пакет добавлена информация о состоянии фрегата, его путь следования и предпринятые меры для спасения капитана корабля.

– Понял, – ответил Джим. Он уже почти смирился, что ему никто не сможет помочь. Чем яснее он это понимал, тем упорнее Джим прилагал усилия для своего спасения. Фрегат слегка вздрогнул, и на центральном гало-экране появилась визуальная картинка. От корпуса корабля отходил прямоугольный тёмно-серый предмет.

– Зонд дальней связи сброшен, начинается процедура развёртки, – прокомментировала Амели свои действия. Джим на экране видел, как боковые стенки зонда подобно гигантскому цветку начали раскрываться в разные стороны. Процедура подготовки к отправке сообщения заняла почти час. Зонд практически перестал быть виден визуально, и только его схема вращалась на малом информационном экране. Несколько минут на выравнивание в нужном направлении с помощью газовых сопел, и зонд полностью готов к отправке, согласно заложенным координатам.

– Зонд к отправке готов, – Амели подтвердила мысли Джима.

– Отправляй, – визуально это никак не проявилось. Только на малом экране появилась подтверждающая надпись, что информационный пакет отбыл.

– Вот и всё. Обязательства выполнены, долги розданы. Теперь мы можем приступить к спасению своих жизней, – сказал Джим, внимательно всматриваясь в центральный гало-экран, на котором уже можно было рассмотреть останки военных кораблей.

– Через десять минут мы войдём в зону поражения орудийных платформ, – предупредила Амели, устало сидевшего в кресле пилота и заметно осунувшегося Джима. Десять минут назад он закончил полное освоение информационного кристалла по ремонту малых и средних кораблей, поэтому визуальную картинку воспринимал ещё с трудом. – Последние двое суток сканирование нашего корабля было прекращено.

– Скоро всё прояснится… – сказал Джим, продолжая бороться с изнуряющей головной болью. Она была такой нестерпимой, что он бы не сильно расстроился, если бы одна из орудийных платформ прекратила его мучения.

– Зафиксирован луч прицеливания, – голос Амели был очень напряжен. На центральном гало-экране визуально ничего не поменялось. Через пять минут они войдут в сектор поражения орудийных платформ. Если всё пройдёт нормально, то им ещё почти две недели двигаться по инерции до основных останков кораблей. – Фрегат взят на прицел.

Джим ничего не ответил, да и что можно сказать. В их положении оставалось просто ждать и верить в правильность расчётов и собственную удачу.

– Входим в сектор, – произнесла Амели.

В центре управления фрегата повисла напряжённая тишина. Когда прошла первая минута, Джим задышал более спокойно, а на пятой минуте позволил расслабиться и отпустил подлокотники пилотского кресла.

– Амели, мы всё ещё на прицеле? – шепотом спросил Джим, как будто его мог кто-то услышать.

– Да, Джим. Нас всё ещё сопровождают целеуказателем, – также шепотом ответил искин фрегата. За время, проведённое на борту этого корабля, Джим начал понимать создателей саморазвивающегося искусственного интеллекта. Если бы не Амели, то, скорее всего, Джим не пережил бы столкновение с астероидом и для него все закончилось бы, едва начавшись. Благодаря искину Амели, он жив. Пока жив…

– Амели, у нас впереди две долгие недели. Какой информационный кристалл мне необходимо изучить следующим? – Джим решил, что постоянное созерцание центрального гало-экрана и ожидание, что в любой момент их могут уничтожить, не принесет ему никакой пользы.

– Есть маленькая поправка. У нас всего десять суток, вместо четырнадцати. Каждые пятые сутки тебе необходим полный отдых, – малый информационный экран моргнул и выдал короткий список.

– Ты предлагаешь освоить «Искусственные интеллекты, их виды и классы»? – боль начала понемногу отступать, давая Джиму возможность более осмысленно воспринимать информацию.

– Да, Джим. Скорость нашего корабля слишком велика. Согласно проведённому анализу мы столкнёмся с группой кораблей в этом квадрате, – на центральном гало-экране появилась схема движения их фрегата к одной из многочисленных групп разрушенных кораблей, которые сейчас представляли собой одно целое. – Не исключён вариант, что на некоторых из них всё ещё активны искины, выполняющие последние инструкции по защите своего корабля. Таким образом, данные знания помогут тебе понять, с каким из искинов мы столкнёмся и как возможно обойти его инструкции.

– Хорошо, я согласен, – Джим понял суть сказанного Амели и был полностью с ней солидарен. – Время освоения, Амели?

– Десять суток, двести сорок часов. Это максимум того, что мы можем выделить для обучения без последствий, – пояснила Амели. На гало-экране подсветилась вторая строчка списка и сразу последовали объяснения искина корабля. – «Техническое обслуживание кораблей всех видов», на освоение этих знаний тебе потребуется восемьдесят четыре часа.