Люди до

– Мы закончили совещание! – Начинает председатель, и я оставляю свои мысли о маме. На смену им приходит тревога и трепет. – Могу сказать, что мы долго не могли прийти к единому мнению, но все же, нашли компромисс. Лин! – Обращается он ко мне и по моему телу, словно пропускают заряд тока, я подпрыгиваю на стуле. – Мы благодарим тебя, за переданную тобой информацию, но то, что ты была не до конца откровенна с нами, ввело многих в сомнения о правдивости твоей истории. Я настаиваю, что личное, не должно затрагивать произошедшие события. То, что покушения совершаются – это факт, то, что Основной город пошел войной на Новый – это факт. Мы должны отреагировать на это. Но перед тем как что-либо предпринять, хочу спросить тебя, Лин. Готова ли ты помочь нам? Можем ли мы довериться тебе? Обещаешь ли ты нам, отбросить личные обиды и чувства, для достижения общей цели – разоблачение Основного города? – Господин Раун, останавливается и ждет от меня ответа. Я на минуту задумалась. Готова ли я отодвинуть свои планы, чтобы помочь Новому городу? Смогу ли я закрыть свои чувства в долгий ящик, не давая им выбраться наружу? И с какой стати им – доверять мне, если я соглашусь? Но я отбрасываю сомнения. Наши цели, частично, совпадают, и до определенного момента мне будет проще с их помощью. И я соглашаюсь.

– Да, я готова! Я согласна сотрудничать с Новым городом. – Раун, удовлетворенно кивает, и другие члены правления также расслабляются, принимая мое согласие. Выходит, роль моя в планах их действий имеет не последнее значение и им необходимо это сотрудничество, пусть и с определенным риском. Но они готовы на это пойти.

– Теперь ты, Лён. – Раун кивает брату, и я чувствую как и без того напряженный Лён, при обращении к нему председателя правления, замирает. – Члены правления благодарны тебе, за то, что ты помог разобраться в некоторых нюансах данного вопроса, что не побоялся раскрыть, пусть и не свою тайну, позволившую нам более четко разглядеть суть происходящего. – Я поочередно перевожу взгляд от одного члена правления к другому. Их лица не выражают особых эмоций, но я смогла разглядеть на лице Зоина оттенок разочарования и сожаления. А на лице господина Крина, по-прежнему колкий взгляд, в мою сторону. – Мы хотим доверить тебе не менее значимую роль в этом деле. Мы поручаем тебе сотрудничество с Лин. Обещаешь ли ты всячески помогать и служить Новому городу, при выполнении возложенной на тебя миссии?

– Обещаю! – Говори Лён, немного сбившимся голосом.

Ха! Теперь мне становится ясно, почему члены правления с такой легкостью доверяют мне столь опасное дело. Они нашли для меня идеального надсмотрщика, в лице Лёна. Члены правления, разглядели в его действиях то, что им так необходимо. Тот, кто знает обо мне чуть больше, чем все остальные, с легкостью может следить за моими действиями. А преданность городу, которую он доказал, выдав чужую тайну, только укрепила их веру в его безропотное подчинение их решениям.

Не думала, что я способна на такое в этот момент, но я улыбаюсь. Может это начало истерики, но тот капкан, в который я угодила только что – захлопнулся, прижав меня плотнее к обязательствам, которые я согласилась выполнять. Я улыбаюсь от того, что насквозь вижу их замысел, вижу роль каждого из участников этой встречи.

Вот – хищный волк, член правления по безопасности, своим холодным взглядом, пугающий всех, кто случайно не туда свернул с предназначенной ему дорожки. Вот – член правления по медицине – он, несомненно, хитрый лис, подстрекающий бедного зайчишку – занять правильную позицию, а с глупыми мышками, он играючи, расправляется по ходу. Вот – член правления по образованию, как мудрый филин, следит за правильностью сказанных слов. А член правления по связям с общественностью – Зоин, напоминает мне медведя, который вроде бы мирно бродит по своим владениям, но способен загрызть любого, кто посягнет на его территорию. Ну и конечно, председатель правления – это царь всех зверей, лев. Одним своим рыком, способный усмирить всех, кто, по его мнению, переходит обозначенную рамками черту.

Все они, как единый организм, одного большого мира, который должен подчиняться их воле и желанию.

В лицах «Совета пяти», я не видела такой сплоченности и единения. Скорее всего – это личности, зациклившиеся каждый на своем деле. Если вопрос, решаемый в совете, не касается компетенции кого-либо, то они с легкостью принимают сторону того, кто больше всех осведомлен в этом вопросе. Хотя, я могу и ошибаться, так как я не присутствовала на собраниях Совета при решении важных вопросов, лишь на аттестации, но там все идет одним потоком. Как верно замечала Су, им не важно, как хороши твои знания, или качества. Им важен лишь вопрос генетики. Су это доказала на собственном примере. Тогда, я и не подозревала, насколько она была права и лишь отмахивалась от ее замечаний, не предполагая, к какому решительному поступку она готовится. Что она способна, одним днем, перечеркнуть свое будущее и свои планы, ради свободы, сулившей ей детской песенкой.

Члены правления отпускают нас, они дают нам время на сон и отдых, до обеда следующего дня. Или уже наступившего, судя по темноте, окутавшей улицы города. Мы возвращаемся домой вместе с Лёном, уже не теми людьми, что ушли на собрание, держась за руки. Мы теперь больше напоминаем осужденного, приговоренного к обязательным работам и его надзирателя, который, желая того или нет, будет следовать и охранять приступившего закон, выполняя возложенные на него служебные обязанности.

Глава 14.

Я долго не могла заснуть, не смотря на то, что день выдался долгим и тяжелым. Из-за нервного перенапряжения, мои мысли, спутались и, по-моему, мне даже во сне виделось продолжение совещания в правлении. Утром я проснулась совершенно разбитая, как будто и не спала вовсе. Лен, уже сидел на кухне, когда я вышла из ванной, наверное, ему тоже не спалось, а может он и не ложился, после совещания. Но мне его больше не было жаль. Равнодушие, сменило все предыдущие чувства. Скорее всего, Зоин – еще не возвращался. Как он выдерживает такие нагрузки – не понятно, хотя то, как я прошла путь одна от укрытия до Нового города, показало мне степень моей выносливости. И я надеюсь, что способна на большее, ведь что ждет впереди, пока не известно.

Я взяла овощи и кашу из холодильного шкафа, подогрела и села на свободное, подальше от Лёна, место. Я еще успею в походе тесно сотрудничать с ним, а сейчас хочу как можно дольше оставаться независимой ни от кого. Подкрепиться перед долгой дорогой мне необходимо, несмотря на то, что рядом с Лёном, у меня совершенно пропал аппетит. Не зная, когда мне удастся поесть в следующий раз, нужно дать организму то, чего возможно, он будет лишен. Еда Нового города, так и не пришлась мне по вкусу, но и это сейчас не имеет значения. Хотя бы я уверена, что она без добавок и приготовлена лично хозяевами дома, а не как в Основном городе – выдавалась в контейнерах, снабженных чипами по отслеживанию получения и употребления пищи. Я уткнулась в тарелку и молча, ем. Лён тоже старается не смотреть в мою сторону, и так же продолжает жевать свою кашу.

Хлопает входная дверь – это Зоин, я уже узнаю его тяжелую поступь. Он заходит на кухню, и молча, накладывает себе в тарелку кашу с овощами. Он садится на стул рядом со мной, и, не смотря ни на Лёна, ни на меня, глядит только в свою тарелку, и ест, даже не разогрев свою порцию. Судя по его напряженным мышцам, ночка выдалась тяжелой и ему есть, что нам сказать, но он еще не решил – как это сделать. Мы ждем. Когда с едой почти покончено, Зоин нарушает молчание, разбавленное только звоном железной ложки по стеклу тарелки.

– Дети, – говорит он, обращаясь сразу к нам обоим, – на дальнейшем совещании, проходившем без вашего присутствия, мы обсуждали подробный план действий, который вам и нашим людям из службы безопасности города, предстоит выполнить. Уже через пару часов, вам необходимо прибыть к зданию правления. Это будет начальная точка, из которой проложен дальнейший наш путь. Я ознакомлю вас лишь с основными моментами, все детали вы будете получать на месте, постепенно, согласно нашему замыслу. Подробной информацией обладает только господин Вил, отвечающий за безопасность, член правления, возглавляющий эту миссию. Он сам вызвался командовать данной операцией, не доверив, столь важное дело, никому.

Мы впервые, после вечера совещания, переглядываемся с Лёном. Видимо, ему также не по душе присутствие члена правления в походе. А я Вила, откровенно побаиваюсь. Мы отворачиваемся обратно к Зоину, и он продолжает.

– Сейчас у вас есть время, собрать все необходимое. Не забудьте о лекарствах и средствах первой помощи. – Зоин говорит это, гладя мне в лицо. Как будто Лён не может пораниться в пути или словно он в первую очередь напихает в свой рюкзак всю аптечку из дома. Я немного раздражена, но вида не подаю.

Зоин провожает нас усталым взглядом, я оборачиваюсь взглянуть на него еще раз, боясь, как бы он не уснул сразу после нашего ухода по комнатам. У меня сложилось впечатление, что ему жаль отпускать нас одних, что он тоже желает сопровождать нас, но не может нарушить приказ. Скорее всего, так и есть. Провожать двух собственных детей, а самому не иметь возможности помочь им в пути, вероятно сложно. Но Зоин нужнее здесь, и это он тоже понимает. Он, как специалист по связям, может понадобиться в Новом городе, если вдруг придется вести переговоры с «Советом пяти».

Я беру большой рюкзак, в отличие от прошлых сборов, когда Тим нагрузил все себе, а я потом перебивалась каплей воды. В этот раз я кладу в рюкзак не то, что первое попало под руку, а то, что может понадобиться в пути. А именно, больше воды, теплый плед, бинты и различные мази, что нахожу в аптечке, на полочке в ванной комнате. А еще немного еды, которая не будет занимать много места. Когда рюкзак собран, и мой бег по комнатам завершен, я выхожу на порог дома, попрощаться с Зоином. Он уже ждет меня там, вместе с Лёном. Выходит я собиралась не так быстро, как остальные. А может, они натренированы, и собрать вещи в дорогу, для них не составляет большого труда. Остается надеяться, что тщательность моих трудов – будет оправдана в дороге.

Зоин, прижимает меня к себе и крепко обнимает на прощание. Я это ожидала, и в этот раз не стою как истукан, а обнимаю его в ответ, хоть и не чувствую такой необходимости. Но все же, должна себе признаться, что приятно, когда за тебя волнуются и явно не хотят отпускать. Так должна была обнять меня мама, перед выездом в Новый город, но нас лишили этой возможности.

– Я надеюсь – это не последняя наша встреча, и ты вернешься в Новый город, снова. – Говорит Зоин, уже отстранившись от меня, гладя мне в глаза. – За то короткое время, что я знаком с тобой лично, ты открылась мне с новой стороны. Ты не просто умница и красавица. Ты еще очень храбрая и отважная девочка. Я надеюсь, Лён, будет хорошим помощником для тебя на протяжении всего пути.

Еще бы! Я перевожу взгляд на Лёна, тот смотрит мне в глаза, улыбается и подмигивает. Мы, все трое, знаем, для каких целей Лён приставлен ко мне, но предпочитаем молчать об этом, делая вид, что он будет отличным спутником и верным другом для меня. Я не рушу этой легенды и киваю Зоину. Думаю, указания для Лёна он уже передал и успел попрощаться с ним в мое отсутствие. А именно: «Наблюдать за мной внимательнее, просто глаз с меня не спускать. Как для моей безопасности, так и для того, чтобы не смогла натворить чего, в дороге». Зоин обнимает и Лёна, правда не так долго, как меня.

Мы уходим и идем по дороге к центральной площади. Путь, в связи с молчанием Лёна, кажется мне бесконечным. Я жалею, о том времени, когда считала его своим другом и не знала его истинного лица. Теперь, когда в родном брате, я вижу предателя, мне сложно будет довериться хоть кому-то еще. Я даже уверена, что доверять свои личные проблемы и переживания никому больше не стоит. Вот, только Тим. Будет ли он рад нашей встрече, после того, как я ему поведаю о своем предательстве. Сможет ли он смотреть мне в глаза, после этого. Или ему будет также неприятно находиться рядом со мной, как мне сейчас в компании Лёна. Мне не выносимо – даже думать об этом. Пусть, будь – что будет. О том, что я уже не могу изменить, нет смысла лишний раз думать и переживать. Лучше, подумать о том, как я смогу добраться до Тима, без сопровождения охраны. И снова в голову ничего не приходит, ведь я даже не знаю плана действий, который до меня будут доводить по крупицам, опасаясь моей осведомленности.

За все время пути, до здания правления, я ни разу не посмотрела в сторону Лёна, хотя его взгляд на себе чувствовала. Он, наверное, уже начинает следить за всеми моими действиями, чтобы вести отчет перед командующим. Не свернула ли я с пути, пока мы добирались до места встречи?

Когда мы выходим на площадь, в центре ее, рядом с фонтаном, я вижу две большие машины, похожие на ту, что была у похитителей, только немного меньших размеров, и восемь человек, рядом с ними. Выходит, всего нас отправляется в путь, десять человек. Не слишком много, для масштабных действий. Больше похоже на разведку, перед основными событиями. Господин Вил, дает указания своим людям, которые, все как один, в подобной ему форме, почти одного роста и телосложения. Лён, тоже отлично гармонирует со всеми присутствующими, а вот я, заметно выделяюсь на их фоне. Во-первых – я девушка, и это сразу бросается в глаза. Я даже не додумалась собрать волосы в хвост, чем поспешно решила заняться на ходу. Во-вторых, моя одежда, хоть и не парадная, но все же, совсем не похожа на местную, мешковатую форму. Мои штаны и майка, плотно облегают тело, и лишь свитер, который можно застегнуть на пуговицы, немного все скрывает. Это я тоже решила исправить. Когда я застегнула последнюю пуговицу, мы уже подошли вплотную к группе, едущей с нами.

– Добрый день Лин, Лён. Вы как раз вовремя. – Обращается к нам господин Вил, как только мы подходим ближе. – Все по машинам! – Командует он своим громким голосом. И все, врассыпную, занимают свои места, как муравьи перед дождем, стремительно, и ни разу не наткнувшись друг на друга. Снова никаких разъяснений не последовало. Наверное, проинструктировать своих людей он успел еще до нашего появления, специально собравшись раньше.

Людей для нашей поездки отобрали наилучших, в этом нет сомнения. Ох, и намучаются они со мной. Я даже улыбаюсь от мысли, что смогу внести в их слаженный коллектив – немного хаоса. Господин Вил, проводит нас в первую машину и рассаживает по местам, заранее закрепленным за нами. Я сижу на переднем сиденье, рядом с водителем, что меня ничуть не удивляет. Мне нужно будет показывать дорогу, а с заднего сиденья – это не совсем удобно делать. Тем более что я ее не особо помню.

Господин Вил, отдает команду выдвигаться, мотор машины заводится, издавая шум, и транспорт приходит в движение. Мы не спеша едем по улочкам Нового города, аккуратно объезжая прохожих, которые провожают машины взглядами. Держу пари, что им не часто приходится видеть такой транспорт на улицах своего города, поскольку каждый останавливается, чтобы лучше изучить его снаружи и внимательнее разглядеть тех, кто внутри. Я даже почувствовала себя важной особой, восседающей на переднем сиденье машины, сопровождаемой большим количеством охраны.

Когда мы проехали охранный пост на въезде в город, машины прибавляют скорость и нас начинает чуть больше трясти по кочкам и ямам на дороге. Когда я шла сюда пешком, путь мне показался очень долгим и из последних сил – тяжелым. Сейчас же, мы подъезжаем к куполу минут через двадцать, двадцать пять. Господин Вил отдает приказ по рации, а также нам – выйти из машин и подойти к куполу.

Я никогда не видела, как транспорт пересекает купол. Оказалось все намного проще, чем я себе могла представить. Подойдя к невидимой черте, отделяющей нас от выхода на свободную территорию, каждый соприкасается ладонью с куполом. Он сканирует нас, а дальше, вернувшись в машины, свободно дает проехать сквозь себя. Думаю, если бы в машине, остался, хоть один человек, не прошедший этой процедуры, машина уперлась бы в купол, как в стену, как когда-то я, впервые проходя сквозь преграду. Данные о каждом, записываются в его память, что позволяет пересечь его без проблем. В отличие от людей и транспорта, звери не могут пересечь купол. По-моему, это единственная польза от него в нынешнем времени, когда воздух уже позволяет находиться вне его защиты.

– В какую сторону нам продолжать движение, чтобы добраться до укрытия похитителей? – Спрашивает меня господин Вил с заднего сиденья, когда мы готовы ехать дальше. Теперь я точно знаю, куда мы отправляемся вначале нашего пути, хоть и подозревала заранее. Указываю рукой в сторону кустарников, в которых я постоянно таилась, и предупреждаю, что другого пути показать не смогу. Нам придется все время ехать рядом с местностью, которая не сильно подходит для таких машин.

Мы, в основном молчим всю дорогу. Лишь господин Вил, спрашивает меня, правильно ли мы едем, а я, если нужно, корректирую движение, показывая то в одну сторону, то в другую. Один раз, я чуть не срываюсь в истерике, когда мы длинный отрезок пути движемся не в том направлении, и нам приходится возвращаться обратно. Я думала, что все воспримут мою ошибку более жестко, однако господин Вил, успокаивает меня, говоря, что ничего страшного в этом нет. И что они рассчитывали на подобные ошибки, так как я изначально предупреждала всех о неточном знании маршрута.

Постепенно темнеет, и мы некоторое время едем с включенными фарами. А когда становится совсем темно, уже планируем сделать остановку на ночь, но я, даже в темноте, узнаю это место.

Вот – тот самый холм, который я обнаружила. А рядом, та самая лужайка, на которой мы с Тимом ожидали выхода похитителей из укрытия. На которой, он признался мне в любви и поцеловал меня на прощание. Сейчас я уже готова ответить на его чувства. Я даже знаю, что ему сказать, но вот только боюсь, что он не захочет меня слушать, после моего признания. А сказать ему «люблю», до того, как он узнает, что я его предала – я не посмею. Он должен знать, на что я способна. Чтобы понять, нужна я ему такая, или нет.

Я останавливаю движение, и мы все выходим из машин.

Десять человек, посреди поля у высокого холма, пытаются найти нужный камень или ветку, чтобы открыть потайной вход в укрытие. Когда я нашла именно тот камень, с помощью которого Тим отворил вход, ничего не произошло. Наверное, похитители сменили код, что ранее открывал двери, другим. Если это возможно. Периодически, на меня поглядывает каждый из группы, пытаясь понять, не разыгрываю ли я их, может никакого входа в холме – нет. Может это самый простой холм, один из тех, что мы видели по пути сюда. Но я всем своим видом показываю уверенность и продолжаю искать вместе со всеми. Я не могла ошибиться. Это – то самое место, уже начинаю уговаривать сама себя, как вдруг Лён, поднимает нужный камень. Он испуганно отпрыгивает, когда от очередного его движения, холм начинает просыпаться. Земля, подрагивая, расходится в разные стороны и перед нами образуется небольшой вход внутрь холма. Все сбегаются посмотреть и подсветить фонариком сплошную черноту открывшегося пространства. Наконец, господин Вил, отдает команду пятерым из второй машины, исследовать все внутри, вдоль и поперек, не пропуская ни одной детали. Пятеро исчезают в проходе, спускаясь глубоко вниз.

Мы расположились на том же месте, где с Тимом вели наблюдение. Это господин Вил сказал, что нашел самое подходящее место для того, чтобы не быть замеченными. Я не стала его разубеждать. Мы расстилаем свои пледы на траву, чтобы передохнуть какое-то время. Я достаю из рюкзака пару бутербродов. На вкус они – никакие. Хлеб абсолютно без запаха и вкуса, какая-то приплюснутая котлета, непонятно из чего приготовленная и овощи, тонко нашинкованные сверху. Хоть это не производит на меня никакого впечатления, но по сравнению с теми бутербродами, что Тим раздавал нам перед дорогой – небо и земля. Я прожевываю все, чтобы просто наполнить желудок.

Проходит около часа и из холма появляется первый свет от фонаря. Господин Вил подрывается с места и быстрым шагом подходит к своему человеку. Они некоторое время о чем-то переговариваются и Вил, возвращается, снова один, к нам.

– Это – то самое убежище, что описывала ты, Лин. Внутри никого нет, но мы обнаружили еще одну большую комнату, за потайной дверью. Внутри находится то, что нас интересует. Сейчас, мы будем выносить, и грузить все по машинам. А вы, – он указывает на меня и Лёна, – пока отдохните здесь.

Он возвращается, призывая за собой, оставшихся двух человек из нашей машины и они все скрываются из виду, внутри холма.

Я и Лён сидим, молча, наблюдая, как временами кто-то из нашей группы выходит с набитыми мешками к машине, укладывает добычу внутрь, и снова исчезает в проеме холма. Я рассчитала, что между появлением другого, проходит около десяти минут. Дальше, они будут сменять друг друга быстрее, когда те, кто собирает по мешкам и сумкам добытое, тоже примутся выносить все наверх.

Мне нужно действовать, и если не сейчас, то никогда. Я, молча, встаю и иду в направлении от холма, в сторону зарослей за нашими спинами. Рюкзак мне приходится оставить, чтобы не привлекать лишнего внимания. Лён оборачивается и выкрикивает мне.

– Лин, ты куда? – Он растерянно светит мне фонарем в лицо.

Я свой держу в руке и не включаю, чтобы направление моего движения не смог увидеть никто со стороны холма.

– Я в кусты, хочешь со мной? – Лён мотает головой и выключает фонарь, снова отворачиваясь к холму, вести наблюдение. Видимо они нашли, то что искали, раз не оставили со мной больше охраны. Надеюсь, что моя миссия выполнена и меня не будут преследовать. Надежда моя хоть и хрупка, но без нее я бы не решилась на побег.

Я пробираюсь глубже в заросли и выравниваю курс на реку. Если мне удастся отыскать мост в темноте – это будет чудо. Стараюсь идти быстрее, но без фонаря, который я сразу выбросила в кусты, постоянно спотыкаюсь, и падаю. Колени, скорее всего, уже исцарапаны до крови острыми камнями, но я не обращаю на это внимания. Я поднимаюсь и бегу дальше, снова падая. Временами оборачиваюсь, но не вижу преследующих меня огней. Бегу дальше и снова падаю. Я даже не веду счета моим падениям, я стараюсь считать шаги, пройденные мной. Я слушаю звуки, наполняющие ночь, но слышу, лишь как сердце гоняет кровь по венам, отдаваясь гулким эхом в моих ушах. Я слышу свое сбивчивое дыхание. Легкие не справляются с нагрузкой, начинаю хрипеть вместо вдоха, но не останавливаюсь. Мне нельзя медлить, у меня есть всего лишь десять минут, чтобы оторваться на достаточное расстояние, чтобы моих следов не нашли в темноте. Чтобы Лён, пошел в другом направлении, пытаясь высмотреть, не случилось ли со мной что, в кустах. Я уже еле перебираю ногами, а мой организм, думает, что я еще бегу, и не справляется даже с легкой нагрузкой. На горизонте, темнея неровными выступами, уже появилась стена. Когда я, наконец, различаю ее контуры в темноте, ко мне прибывают новые силы, и я снова прибавляю шаг. Я добежала до ее края и карабкаюсь, держась за выступы. Несколько раз, мои ноги соскальзывают с опоры, и я остаюсь висеть на руках. Все же, они были не так перегружены, как ноги, и спасают меня, подтягивая все тело к очередному выступу стены. Я преодолеваю и это, уже сверху наблюдая, есть ли огни за моей спиной. Их все еще нет. Я бежала около получаса. Не думала, что так быстро смогу добраться до стены. Наверное, это не тот ее участок с мостом и мне придется вновь карабкаться по ней или упасть в воду. Но, думаю, второе мое падение, не будет таким удачным, как первое. Стараюсь держаться крепче. Сердце замирает от страха перед бурным течением реки, я не смотрю вниз. Только на горизонт, высматривая подвесной мост на ту сторону.

Вот и он, проступает своими массивными канатами, в уже осветленном рассветом небе. Продолжаю передвигать руки и ноги, не смотря на дикую боль при каждом движении. Я рада ветру, который обдувает мое лицо от соленого пота, застилающего глаза, мне не приходится отрывать рук, чтобы ладонью стереть вновь появившиеся капли. Моя нога упирается в первую перекладину скользкой доски, и я рада, что, наконец, смогу встать хотя бы на такую поверхность, а не скрестись в вертикальном положении, то и дело, срываясь с выступов. Обхватываю руками канаты, как тогда, крепко цепляясь руками, и передвигаю не спеша ноги, с одной доски на другую. Не смотрю уже ни вперед, ни назад, только на следующую доску, до которой должна сделать шаг. От бурного потока реки, я не слышу даже своего дыхания, даже сердца, от паники вырывающегося из груди. Уже почти преодолев мост, я все же не могу сдержать любопытство и хочу обернуться назад, вдруг кто-то, также тихо шагая, идет след в след за мной по мосту. Но я теряю равновесие, даже не успев обернуться и моя нога, проваливается меж досок. В этот раз я не кричу, меня не должны слышать. Мои руки, также крепко держаться за канаты и я пробую вытянуть себя самостоятельно. От взгляда вниз, на бушующую меж камней реку, голова начинает идти кругом. Меня слегка подташнивает, и я стараюсь успокоиться, не паниковать, дышать глубже. Собрав все силы, снова упираюсь в веревки руками и вытаскиваю ногу, почти полностью. Она застревает в лодыжке, там, где заканчивается голень моей массивной обуви. У меня нет свободной руки, чтобы развязать и сбросить с себя ботинок. На глаза наворачиваются слезы, которые вместе с потом, высыхают от ветра. Я уже выбилась из сил, дергая ногу, и, кажется, поранила или вывихнула лодыжку. Даже через ботинок, крепко завязанный на ноге, я чувствую острую боль, от новых попыток вытащить ее. Кричу от злости на себя. За то, что не дошла всего несколько шагов до другого конца моста, что все усилия, были напрасны и теперь мне остается терять время и ждать, когда меня кто-то обнаружит.