Жёлтый император

– Любуюсь тобой! – успел парировать он, но всё равно был застигнут врасплох.

– Врёшь! – усмехнулась девушка. – Поделись.

– Смотрю на твои волосы и вспомнил одноклассницу, Жанку Окорокову, – сдался Матвей. – Ох и зоркая ты!

– Она красивая? – хихикнула в ответ Рита.

– Волосы были красивые.

– Почему были? – Рита остановилась и пристально посмотрела. – Расскажи.

– Разве можно буквально воспринимать слова?

– Ты же сказал были? – уже из вредности возражала девушка. – Как ещё трактовать этот глагол? Может, у вас в Краснодаре «были» надо понимать, как не были – ну уж извините.

– Были – потому что остригла первая учительница, – Матвей больше не желал пререкаться. – У Жанки были длинные, почти до пят, волосы.

– Как – остригла? – Рита не ожидала такого ответа. – Зачем? Кто разрешил? Как к этому отнеслись родители?

– Какие у Жанки родители? – усмехнулся Матвей.

– Ну да, извини, – суетливо заговорила девушка. – Хорошо, другие воспитатели, директор, в конце концов, мог вмешаться.

– У нас было заведено, – начал рассказ Матвей. – На выходные, воспитатели и учителя могли забирать детей к себе домой. Социальная адаптация так называемая. Вот Валентина Павловна, наша первая учитель, забрала Жанку домой, отвела в парикмахерскую и остригла ей волосы. Кстати, сделали хорошую причёску, каре называлась, тогда очень модная была.

– Это же такая травма для девочки! – возмутилась Маргарита. – А ты так просто – «сделали хорошую причёску». Но зачем она это сделала?

– Ей были нужны волосы для шиньона.

– Для чего? – сразу не поняла Рита. – Ах, ну да!

– Что мы тогда понимали? Первый класс! – Матвей сделал глубокий вдох и выдох, чтобы сбить волнение. – Год назад случайно встретил Жанку. Она, оказывается, всю жизнь обиду носит. Я посмеялся над ней, мол, зато красивую причёску на всю жизнь получила, а она так зло говорит: «Я сижу в классе, а она ходит с моими волосами». – Матвей снова задумался. – Странно всё это – всю жизнь ходит с причёской каре и ненавидит первую учительницу.

– Ничего странного! – вспылила Рита. – Как это можно?

– Ничего ты не понимаешь, – отрезал Матвей. – Злоба – иссушает душу. За все годы нас раз сто стригли, весь класс – на голо. И что?

– Не понимаю? – Рита вопросительно смотрела на спутника. – Зачем?

– Поймают какого-нибудь беглеца. Приведут в интернат, а он полный вшами. И это хорошо, иногда и в лишаях. До утра пока разберутся, да на карантин отправят, к нам в спальню. Ночь переспит – и мы все с вшами. Что делать?

– Но есть же какие-то средства? – растерянно проговорила Рита. – Вычесать можно. Я не знаю точно, но как-то же можно…

– Послушай! Я не знаю, – ехидно передразнил девушку Матвей. – Некогда узнавать. Нас сорок два человека в классе. Сколько надо вычёсывать? Куда проще – к Парамону под машинку. Час – и нет вшей. Волосы собрали, и в огонь. Знаешь поговорку парикмахеров? Работа парикмахера единственная, которая не имеет неисправимого брака – волосы всегда отрастают! И кончим на этом! – зло отрезал Матвей.

Пару километров молодые люди шли молча. Но солнце светило ярко, становилось всё теплее, и настроение само собой исправлялось.

– Давай больше не будем ссориться, – Рита протянула руку.

– Мы не ссорились, – согласился Матвей. – Уже достаточно высохли, и можно будет устроиться у реки позавтракать оставшимися у нас припасами.

– До чего мне надоела эта кислятина, которую они тут называют сыром! – ворчала Рита. – А хлеб совсем размок. Ну да ничего – до города, наверное, уже недалеко, потерпим.

– Да, пожалуй, он прячется вон за тем взгорьем. Ну-ка, приведи себя в порядок, и пойдём туда, – Матвей указал на небольшое селение. Несколько крыш, виднелись в густой заросли, отходящего в сторону от главной дороги, небольшого ущелья. – Может быть, нам удастся раздобыть приличной еды – мяса, например. Я готов съесть целого быка.

– И я тоже, – согласилась девушка. – Давай схороним наши вещи где-то здесь. На обратном пути заберём, – Маргарита подобрала волосы и уложила их под панамой.

– Я уже присматриваю укромное место, – согласился Матвей, внимательно исследуя огромные валуны на берегу реки. – Только прихвачу с собой лечебник, а остальные вещи уложим между этими камнями. Лучше бы ты остриглась, – заметил Матвей, – меньше было бы возни.

– И не подумаю! Я отлично справляюсь с моими волосами, и они тебя ни разу не побеспокоили – не то что твоя грива, – только в сене её прятать!

– Не напоминай мне про сено, – вздохнул Матвей, маскируя место со спрятанными вещами. – Чтобы я когда-нибудь ещё отправился в подобные путешествия… – Он поперхнулся на полуслове и умолк.

На другом берегу реки, застыв в сёдлах гнедых коней, среди тёмных сосен, за ними безмолвно наблюдали два чернобровых всадника. У ног лошадей медленно ползло стадо овец, ведомое небольшим осликом, навьюченным поклажей так, что виднелись только его уши на низко опущенной голове. Рядом с всадниками, из серого потока отары, выступали две чёрные с обрубленными ушами морды чабанских волкодавов. Матвей помахал незнакомцам и, подталкивая девушку, быстрыми шагами направился прочь.

– Даже не оборачивайся, – сквозь зубы процедил он, увлекая её за собой. – Когда они появились? Видели ли они, как я прятал вещи?

– Чего ты их испугался, – недоумевала девушка. – Обычные пастухи. Таких мы уже встречали не один раз. Селение рядом, что они нам сделают?

Спустя некоторое время они остановились перед входом на небольшую площадь, чтобы перевести дух. На незнакомцев сразу же обратили внимание и больше не спускали с них заинтересованных взглядов.

– Что теперь? – Маргарита едва сдержала улыбку.

– Нам надо выбраться из этого селения прежде, чем они успеют поставить на окраине кого-нибудь из своих.

– А как же наши сумки? – воскликнула Рита. – Мы ведь должны вернуться за ними.

– Обойдёмся без них, – отрезал Матвей. – Генерал и его сообщники знают, что мы обязательно за ними вернёмся и могут подкарауливать. Наверное, они уже оставили там засаду.

– Ну, знаешь, что, Матвей, я без моей сумки не уйду, – упрямо заявила девушка. – А зачем мы сюда зашли? Надо было забрать сумки и идти дальше, – девушка уже не сдерживала улыбки. – Матвей! Ты во всех видишь пособников своего генерала.

– Придётся сделать небольшой крюк, – не обращая внимания на настроение спутницы, Матвей увлекал её за собой. – Если то его сообщники, наверное, они уже бросились переправляться через реку.

– Ты скоро и меня начнёшь подозревать, – не унималась Маргарита. – Надо было идти по дороге и не обращать внимания на этих пастухов.

– А если это не пастухи?

– Хорошо, – сдалась девушка. – Вот, Матвей: они ведь меня не узнают, потому что из них меня видел только один, да и то – он смотрел на тебя…

– Ну и что? – нетерпеливо перебил её Матвей.

– Ты сейчас же уходи из селения, а я вернусь, заберу обе сумки и догоню тебя по дороге на выезде. Подожди меня, когда отойдёшь на пару километров.

– Но ведь они могут выставить наблюдение за тем местом, а здесь кто угодно им скажет: вот с этой девушкой пришёл парень в наше селение. И тогда ты наведёшь их на мой след, а второй раз нам от них избавиться не удастся.

– Не беспокойся! Этого не случится. – Она засмеялась. – Я вошла в селение как турист, а выйду как местная, – с этими словами Рита достала из котомки узбекское платье и быстро нырнула в него головой. – Смотри, не перепутай дороги и жди меня у обочины.

Матвей не успел ничего возразить, как девушка, превратившаяся в местную узбечку, уже скрылась среди крестьян, слоняющихся по площади в поисках нужной покупки. Ему оставалось только согласиться на Ритин план, когда её голова, покрытая чёрным платком, смешалась с десятками таких же и он уже не мог отличить кто есть кто. Проклиная про себя женское упрямство и капризы, он зашагал по узким улочкам селения, торопливо пробираясь к противоположной окраине.

Матвей подумал было: ему не следовало оставлять девушку одну – это могло помочь Чукаринским ищейкам схватить Риту, и тогда и он оказывался у них в руках. Разумнее было покинуть селение вместе по какой-нибудь другой дороге, а затем напрямик, через виноградники выбраться к реке и забрать вещи. Однако на это потребовалось бы слишком много времени – окрестности ему незнакомы, а по таким горам вряд ли удастся идти напрямик. Если Маргарита не задержится, и он ошибся насчёт тех пастухов, она почти наверняка, его обгонит. Нет, остаётся только одно – поторопиться, чтобы успеть обогнуть селение, прежде чем туда доберутся помощники Чукарина, если его предчувствие сбудется. Однако, когда он оказался на окраине селения, Матвей сбавил шаг и начал прихрамывать. Вдруг за ним слежка, а он ни разу даже не обернулся? Присев на обочине, он стал расшнуровывать вибрам, чтобы вытряхнуть из него камешек, а сам быстрым взглядом окинул всё вокруг. Матвей немного успокоился – рядом не было ни души. Он даже потешился над собой за столь излишнюю предосторожность. Но всё равно продолжал рассуждать: случайных прохожих запоминают по каким-то их особенностям, а что делать с его светлыми волосами? Здесь, на юге, среди темноволосых смуглых людей, они были наиболее броской приметой. Пожалуй, жителям этого селения они запомнятся. Вдруг Матвей увидел на углу улицы девочку, несущую лепёшки, и ему в голову пришла спасительная мысль: корзина, в которой они лежали, была широкой и почти плоской.

– Сколько ты хочешь? – спросил он и крепко схватил корзину. – За всё.

Если девочка и не знала русского языка, то жесты незнакомца были ей понятны, и она широко раскрыла глаза от страха.

"Ещё бы, такая удача, – подумал Матвей, – ведь лепёшек в корзине не менее трёх десятков. Это же надо, все деньги надёжно зашиты в подкладку штормовки".

– Вместе с корзиной, – добавил он, шаря в пустых карманах, но не отпускал корзину. – Извини, нет денег, но я сразу отдам, как вернусь домой.

Девочка, онемев от изумления, отпустила корзину и округлившимися глазами смотрела, как незнакомец водрузил корзину на голову и, хромая, побрёл в сторону гор. Собственная хитрость нравилась Матвею. Широкое дно корзины не только скрывало предательские светлые кудри, но и отбрасывало густую тень на его лицо. Правда, Матвею пришлось пережить неприятную минуту, когда из двора самого последнего дома вдруг вышел старик и помахал ему кулаком с деньгами, решив купить лепёшек. Матвей не растерялся – поторговавшись для приличия, обменял несколько лепёшек на деньги. Пересекая последнюю границу селения, представляющую собой двухметровый каменный забор с широкими воротами, Матвей довольно улыбнулся – мало того, что у него была полная корзина свежих лепёшек, но ещё и несколько рублей вырученных с продажи лепёшек, грели карман.

Хорошее настроение подгоняло Матвея. Он быстро взобрался на ближайший пригорок, а внизу, ослепительно белея в лучах полуденного солнца, простиралась дорога, ведущая в Джамбул. Все складывалось как нельзя хорошо.

В минуты опасности Матвей всегда вёл себя осмотрительно и теперь обдумывал, как ускользнуть от наёмников генерала, если всё-таки те пастухи ими и оказались, с тем же тщанием, с каким препарировал, занимаясь под руководством профессора Пышкина. Ведь Маргарита, вопреки всем её беззаботным уверениям, могла всё-таки оказаться в лапах Чукаринских наёмников. Ну нет! Он не станет беспечно сидеть на придорожном камне, дожидаясь, чтобы она привела погоню прямо к нему.

И вот, выбрав минуту, когда на дороге ни впереди, ни сзади никого не было видно, он пробрался виноградниками вверх по склону, пока не нашёл удобного места, откуда дорога по направлению к городу была видна почти на целый километр, а его самого надёжно скрывала завеса из лоз. Уже наступило самое жаркое время дня, и дорога поэтому была пустынна. Редкие путники почти все шли не от города, а в город. Матвей просидел там полчаса, и за это время в сторону Джамбула проследовали пара повозок, пастух с небольшим стадом. Навстречу им проехал только участковый на мотоцикле. Наконец он увидел Маргариту: на ней было всё тоже узбекское платье и чёрный платок – весь этот наряд ей подарили женщины Эргаша. Из своего укрытия Матвей увидел и то, чего не могла видеть девушка: примерно в четверти километра позади неё неторопливым шагом ехали два всадника в окружении стада овец. По обочине, свесив длинные языки и тяжело дыша плелись две огромные собаки. За стадом присматривали ещё двое – пешие. Именно эти двое привлекли особое внимание молодого человека.

"Это и есть пастухи, – неожиданно осенило Матвея, и он до боли закусил губу. – Что-то мне это не нравится. Я же ей говорил. Да, хорошо, что ему пришло в голову спрятаться».

Матвей не окликнул Маргариту, когда она прошла мимо. Было видно, ей нелегко нести две сумки по такой жаре. Девушка недовольно оглядывалась по сторонам, выискивая приятеля, но тот не попадался ей на глаза. Однако и Матвей не спешил прийти ей на помощь – прежде надо было ближе рассмотреть всадников. Случайность ли, что они следуют за Маргаритой, не приближаясь и не отставая? Когда верховые приблизились, Матвей, с такого расстояния узнал горцев, которые спасли их от погони. Но это ничего не доказывало: они давно не виделись и за это время многое могло измениться. К тому же они высказывали пожелания услужить генералу, поскольку тот был достаточно влиятелен, чтобы дать гораздо больше. Значит, остаётся одно – идти следом за ними, быть начеку и поступать согласно обстоятельствам. Быстро сбежав с крутого склона, Матвей пошёл за преследователями, не выпуская их спины из виду, но уже не страшась, что его обнаружат. Прежнее знакомство давало ему повод говорить с ними накоротке.

Верховые мерно покачивались в сёдлах. Один из них даже подрёмывал, открывая глаза только тогда, когда его кобыла, отмахиваясь хвостом от оводов, сильно била по бокам, доставая и до него. Другому же было о чём подумать. Он относил к случайности то, что наткнулись на беглецов в месте, где их не ожидали. Больше они не собирались их упустить и потому разделились. Двое остались караулить схрон с вещами, и когда девушка забрала сумки, то отправились следом, а двое отправились за молодым человеком в селение.

Горцы никогда не отличались излишней доверчивостью – человек с подобным недостатком недолго удержался бы в диких горных реалиях. И все же их недосмотр в том, что молодые люди улизнули незамеченными, а главное, горцы даже не могли догадаться, как им это удалось, пожалуй, был извинителен. Они за последнюю неделю совсем измучились. Правда, они ехали верхом, но им пришлось сделать немало лишних вылазок, так как нередко сбивались со следа, да и сбор сведений был делом нелёгким. Последний раз, когда они напали на устойчивые признаки следов беглецов, преследователям казалось, дело сделано и настигнуть неуловимых европейцев теперь дело времени. Только замкнув ложный круг, по которому пустил их Матвей они догадались о хитрости, но время было упущено. Поэтому они были утомлены ничуть не меньше Матвея и Маргариты.

Один раз они уже подоспели как раз вовремя, чтобы помочь молодым людям не попасть в руки таранчей – так вовремя, что это могло показаться чудом или, по крайней мере, удивительным везением. «Неблагодарные, – злился на европейцев горец. – Заставить нас впустую бегать целые сутки по горам!» Однако горцы знали, в том не было ни чуда, ни везения. Они подоспели в нужную минуту, потому что уже как неделю наблюдали за селением таранчей, не жалея себя, и потому смогли обдумать и взвесить каждую возможность, на случай если находящиеся в рабстве у таранчей европейцы решат бежать. При мысли о том, что в этот раз они чуть было не потерпели неудачу, всех четверых бросало в дрожь. Вступив в сговор в Чукариным они поставили себя в положение незащищённости, в случае если потерпят неудачу. Слухи о влиятельности, а особенно о мстительности генерала доходили и до их краёв.

И если они пропустили бегство молодых людей из аула, то вовсе не потому, что плохие служаки. Четверо – это всё-таки не армия, размышлял он. У человеческих сил есть предел, и их силы были уже исчерпаны – больше месяца они жили в окрестностях аула.

Злился горец и на Матвея, не понимая за что тот их провёл, если договорились работать на генерала сообща. К тому же, если кому другому показалось бы невероятным, что Матвей мог так легко переметнуться на сторону генерала, горцу это представлялось вполне естественным. Ведь он жил в мире, где почти любой человек охотно пошёл бы на предательство, лишь бы ему за это хорошо заплатили, и он сам, не стал бы связываться с этим сумасшедшим генералом, если бы нашёлся более интересный проект подработать денег.

Нет, согласие юноши не удивило его – в гораздо большее недоумение его приводило то упорство и хитрость, с какими Матвею удавалось продержаться в горах, да ещё и искусно прятаться. Теперь же, когда девушка шла впереди, горец не сомневался – юноша появится. Тем более за ним пошли два опытных охотника. А раз так, то можно было расслабиться и подумать, что докладывать генералу и как оправдываться перед своим непосредственным начальником.

Некоторое время спустя пастухи повернули ишака в сторону и отара, за которой шёл Матвей, лениво подгоняемая псами, потянулась за вожаком. Наездники не свернули, а продолжали путь. Ещё дальше по дороге шла Маргарита, то и дело останавливаясь, чтобы перекинуть с плеча на плечо сумки. Девушка так устала, что даже не оборачивалась. То, что горцы не старались скрываться, насторожило Матвея и он обернулся. Двое других следовали за ним.

«Всё-таки выследили, – усмехнулся Матвей и прибавил шагу, чтобы догнать главного, с кем его связывала договорённость».

– Что Матвей, – не оборачиваясь, на звук шагов заговорил с ним горец. – Я же говорил, нам следует держаться вместе.

– Почему вы так долго не появлялись, – парировал Матвей. – Как и договорились, я оставил вам сигнал.

– Мы его получили, – хитро улыбался горец. – Я оценил твоё знание гор и хитрость с которой ты отправил нас целые сутки кружить по скалам.

– Не понимаю о чём ты говоришь, – равнодушие Матвея казалось убедительным. – В одном месте мы сбились с тропы, но никакого круга не заметили. Спросить же не у кого.

– На этом и решим, – сдался горец. – Скоро городок. Где собираетесь остановиться?

– Пока не знаю, – Матвей задумался. – Румянцева там?

– Не знаю о ком ты говоришь, – огрызнулся горец, но помедлив добавил: – Такие шишки нам не докладывают.

– Нет денег чтобы выбор был широким, где останавливаться.

– Держи, – горец порылся в подсумке и кинул Матвею пачку денег. – Там должно хватить на гостиницу и на билеты.

– На обоих?

– Девушка, это твоя забота, – крикнул горец, пришпоривая коня. – Отправь её домой. Это мой тебе совет! Встретимся в гостинице «Колос».

Глава двадцатая

Спецслужбы идут по следу

– Я узнала, в этот городок только что прибыла большая экспедиция геологов, – сообщила Маргарита, вернувшаяся с улицы возбуждённая, – они возвращаются в Краснодар.

– Откуда ты знаешь, что именно в Краснодар? – Матвей не скрывал недовольства тем, что девушка ушла, не предупредив его.

– Я подслушала их разговор с начальником железнодорожной станции. Они везут много образцов, и им нужны помощники.

– Ты хочешь, меня подрядить грузчиком? – равнодушно проговорил он.

– Попросим, чтобы они позволили нам ехать с ними, – просящим голосом сказала Рита. – Взамен поможем. Что тут зазорного?

С напускным недовольством Матвей согласился на этот план, но в душе обрадовался. С него было довольно дорожных приключений.

– А вдруг они проболтаются? – спохватился он. – Если мы подрядимся к ним рабочими, то начальник экспедиции должен будет включить нас в список. Чукарин, наверняка, начеку. Он же прекрасно понимает, рано или поздно мы поедем обратно, и следит за дорогами, особенно в направлении Алма-Аты и Краснодара.

– Твой всемогущий генерал меня не знает, – рассуждала Рита, собирая свои вещи. – Он ждёт тебя одного. Я возьму «Жёлтого императора» и поеду обычным пассажиром. Никто ничего не заподозрит.

– Мы собирались расстаться, – напомнил Матвей о их планах. – Родители, наверно, обыскались тебя.

– Ой, я даже подумать боюсь какой разговор меня ожидает, – спохватилась девушка. – Мама, когда узнает, чем я занималась всё это время и где была, она убьёт меня!

– Вот и поехала пассажиром, – подтрунил над спутницей Матвей.

– Нет, Матвей! – отрезала Маргарита. – Я помогу тебе довезти «Жёлтого императора» в целости и сохранности, а там будь что будет. Мама покричит, поплачет, но поймёт меня.

– Давай попробуем, – скрывая радостные чувства, согласился Матвей. – Ради такого, я смогу упросить профессора отпустить меня на недельку, и мы вместе поедем к твоей маме и всё объясним.

– Что будет?! – воскликнула Рита, она не сдерживала своего восторга, что Матвей согласился с тем, чтобы она ехала с ним дальше. – Но мы будем опираться на папу. Папа будет на нашей стороне, я даже не сомневаюсь.

В конце концов, сочинив довольно правдоподобную историю, они уложили свои вещи и отправились в гостиницу, где остановилась экспедиция. Маргарита, находясь в возбуждённом состоянии, оживлённо болтала о разных пустяках. Матвей слушал, но продолжал про себя проговаривать версию, почему ему нужна работа. Начальник экспедиции сразу же согласился временно принять его разнорабочим.

У молодых людей оставалось ещё достаточно денег, чтобы оплатить еду и койку одной Маргарите, в гостинице, в которой разместилась экспедиция. Сами же они рассудили: такому большому отряду не страшны соглядатаи Чукарина. Скорее выследят их, если они будут путешествовать вдвоём. К тому же, если им не повезёт и их узнают, Чукарин не посмеет напасть, пока они будут ехать с экспедицией.

– Экспедиция Академии наук, – довольная успешным планом, рассуждала Рита. – А её руководителя, он настоящий академик, очень хорошо знают в здешних местах. Его принимал сам глава области. Матвей! – неожиданно выпалила девушка. – Ты меня совсем не слушаешь. Я с кем разговариваю?

– Слушаю, я тебя, слушаю, – отгрызнулся тот, не разделяя оптимизма подруги.

Новому члену экспедиции выдали куртку с надписью на спине «Научная экспедиция Академии наук СССР» и распределили поклажу с учётом добавившихся новых рук и спины. Матвей с удовольствием потягивал плечами с водружённым на них рюкзаком, примеряя его и регулируя лямки. Со своим рюкзаком ему пришлось расстаться, оставив в селении таранчей.

Теперь, когда Матвей соберётся ложиться спать, подушкой ему послужит лечебник «Жёлтый император». Рита зашила его на днище рюкзака. Для этого достав откуда-то кусок тонкого брезента. Если бы Матвея заставили вытряхнуть из рюкзака все вещи и даже вывернуть его наизнанку, лечебник всё равно не обнаружили бы. Только старательно ощупав пустой рюкзак, взвесив его на руке, можно было догадаться – что-то в нём спрятано. Но для этого надо было отстёгивать ещё и каркас, который тоже что-то весил и создавал обманчивый вес.

– Вряд ли кому-то придёт в голову, – рассуждал Матвей, рассматривая Маргаритину хитрость.

Они теперь все время были на людях. Как обычно, геологи распределялись в комнаты по пять-шесть человек, но почти всегда это были только члены экспедиции, и их присутствие скорее могло послужить защитой от опасности.

– И, в конце-то концов, – заявила Маргарита, – стоит ли так бояться дряхлого генерала? Ведь он – преступник, хоть и при погонах, и у него нет прав себя так вести от имени организации, в которой он когда-то работал. И если мы обратимся к ним напрямую, то ему мало не покажется. Вовсе незачем подозревать каждого встречного в том, что он сотрудник кагэбэ.

– Ну хорошо, – усмехнулся Матвей. – Я постараюсь быть поспокойнее. Но всё равно мне хотелось бы как можно скорее добраться домой. Только напечатав о лечебнике в газете, мы сможем себя обезопасить.

– И мне тоже! – поддержала Рита. – Я никогда не бывала в Краснодаре.

Вскоре Матвею пришлось пожалеть о своём опрометчивом доверие к одному малому из экспедиции, оказавшемуся соседом по койке. Это был студент-геолог, и, как и Матвей – третьего курса, как тот сам представился – Ваня Иванов, включённый в экспедицию за успехи в учёбе.

– Почему Ваня? – удивился простоте представления Матвей.

– Иван Иванов – звучит как-то по-дурацки, – краснея пояснил Ваня. – В общем, зови Ваня, я не обижаюсь.

И вот с этим Ваней, в обычном разговоре о том о сём, у Матвея вырвалось, что он медик. И как ни старался Матвей заговорить собеседника, но тот вновь и вновь возвращался, чтобы уточнить на какой специальности обучается Матвей. И снова Матвей проявил слабость и сдался, коротко рассказав об институте и чем занимается. Он предполагал – насытив любопытство Вани, тот и забудет о разговоре или перестанет придавать этой мелочи внимания.

– Если тебе не сложно, – Матвей подыскивал поубедительнее слова. – Не говори никому. Надоело отвечать на вопросы о болезнях.