Полная версия
Театры Тольятти. Том 2
Вирус неизлечим
Эта тема обсуждалась на телеканале «Культура» в «Новостях культуры с Владиславом Флярковским». Приведем несколько фрагментов передачи.
Владислав Флярковский: Казалось бы, вместе с мелодичным итальянским именем к городу Тольятти должна была перейти и частица итальянского жизнелюбия, итальянской гармонии. Но, увы, «Жигули» не стали «Фиатом», а город превратился в запущенную, депрессивную копию Детройта. Если признавать, что искусство отражает жизнь, то ничего чистого, доброго и светлого от тольяттинской драматургии ждать нельзя. И не дождались. Это подтвердилось на фестивале «Новая драма», в рамках которого этому городу был посвящен целый день – день, ставший одним из самых мрачных в театральной жизни нашего обозревателя Нары Ширалиевой.
Нара Ширалиева: Когда в конце 80-х на экраны и сцену выплеснулись грязные, дурно пахнущие потоки чернухи, все были счастливы: разрешили, наконец, вопреки соцреализму вскрывать язвы общества, рассказывать о проститутках и наркоманах, приспосабливать рассказ к естественной для их среды языковой норме – мату. На московской сцене самым заметным нецензурным действом был знаменитый спектакль «Игра в жмурики» Андрея Житинкина. И, помнится, артисты Соколов и Чонишвили с большим трудом преодолевали текст. Прошло более десяти лет. Казалось бы, вчерашний бунт должен казаться архаикой. Тем не менее, молодой Тольяттинский драматург опять предлагает публике погрузиться в тот зловонный мир, в котором бомжи препарируют трупы, а подьездки нюхают клей… По меньшей мере, печально, а вообще-то, и опасно другое: в пьесе присутствует натуралистичная, подробная сцена употребления наркотиков. Дело не в ханжестве, а все-таки в нравственно-этических законах театрального искусства, предполагающего условность. Мы обвиняем во всех бедах американские боевики, которые иллюстрируют сцены убийства, катастроф, и при этом никого не шокирует демонстрация на сцене техники курения травки… Чернуха, кто спорит, тоже некое культурное направление, причем менее актуальное в столице, чем в провинции. Однако не может не настораживать тот факт, что на столичный фестиваль привозят чернуху, как говорится, второй свежести. Если жанр отмирает – слава Богу, а если это просто профанация искусства, то увы!..
Владислав Флярковский: Главная опасность тольяттинского вируса в том, что он легко мигрирует. Имя одного из инфицированных, пренебрегая врачебной тайной, мы сообщаем: это Михаил Бычков, руководитель Воронежского камерного театра. На фестиваль «Новая драма» он привез две маленькие пьесы – так они и называются. Одна из них принадлежит перу одного из самых опасных разносчиков инфекции – тольяттинцу Михаилу Дурненкову. А у Дурненкова есть еще и брат, который тоже пишет пьесы. Делают они свое черное дело и рискуют вызвать у зрителей отвращение к словосочетанию «современная пьеса».
«Детства чистые глазенки»
В конкурсной тольяттинской программе участвовал плод коллективных авторских, режиссерских и актерских усилий «Культурный слой» – авторы Вячеслав и Михаил Дурненковы (кстати, добрейший Флярковский братьев перепутал, приписав одному заслуги другого, так появился «зловещий брат-близнец»). Воронежский камерный театр показал «Две маленькие пьесы» по скетчам Лаши Бугадзе и пьесе Вячеслава Дурненкова «В черном-черном городе» (режиссер Михаил Бычков). Спектакль получил приз фестиваля за лучшую режиссуру, а вот «Культурному слою» не хватило всего лишь одного голоса, чтобы получить спецприз – он достался ставшим уже культовыми буквально за парулет братьям Олегу и Вадиму Пресняковым (г. Екатеринбург). Кстати, за последние годы кто только не иронизировал по поводу семейного подряда и пародийного созвучия фамилий Дурненковы-Пресняковы.
Также был показан спектакль по пьесе Вадима Леванова (он же режиссер) «Сто пудов любви». Тольяттинский, впрочем как и московский зритель, уже неоднократно видел этот спектакль, поэтому подробно на нем останавливаться не будем.
Наконец, в рамках Work in progress (работа в прогрессе, эскиз спектакля), была показана пьеса, которая и вызвала избыток эмоций у добрейших критиков Флярковского и Ширалиевой – «Лето, которого мы не видели вовсе» тольяттинца Юрия Клавдиева. Режиссер постановки Руслан Маликов собрал антрепризную труппу актеров московских театров, причем основные роли играли подростки из Театра юного актера: их персонажи пили «горькую», курили анашу, совокуплялись, ругались матом, убивали друг друга – словом, сплошные «детства моего чистые глазенки». Москвичи уже видели эту постановку на фестивале в Любимовке, и, надо сказать, Клавдиев как автор получил довольно высокую оценку специалистов. Думается, он станет желанным автором театральных фестивалей. И отнюдь не из-за мата. У него есть и другие пьесы.
Еще были показаны «читки» пьес Киры Малининой «Город 3.0» (режиссер все тот же Руслан Маликов) и Вячеслава Дурненкова «Три действия по четырем картинам» (режиссеры Александр Вартанов и Татьяна Копылова).
Калягин в ударе
К тольяттинцам был заведомо доброжелательный настрой, с ними все хотели общаться, поскольку это был для них не первый и, мягко говоря, даже не пятый фестиваль, то есть неким ореолом, а уж тем более знакомствами ребята обрасти успели. Звезда московской театральной сцены Александр Калягин (в Тольятти больше известный по своим киноролям) предложил Дурненковым передать для постановки в своем театре пьесы «Культурный слой» и «Три действия по четырем картинам», объединив их в один спектакль, где он сам собирается играть одну из главных ролей. По скромным подсчетам, подобный контракт сулит начинающему автору, ставящемуся впервые на одной из известнейших сцен нашей страны, гонорар в размере не менее 10000 долларов. Были предложения и помельче: тольяттинцев буквально осаждали просьбами писать «за приличные деньги» сценарии для телесериалов. А что, тоже работа. В Тольятти пока с предложениями негусто, все больше сценарии городских мероприятий, акции против наркотиков, детские утренники…
Кто старое помянет…
На фоне послефестивальной эйфории нелишне вспомнить одну прошлогоднюю историю, когда после выхода сборника тольяттинских авторов в рамках альманаха «Майские чтения» в адрес покровителя муз по призванию Николая Уткина и покровителя муз по долгу Владимира Колосова негодующие читатели разразились праведным гневом, выраженным в виде нескольких не особо грамотных писем (это не ирония – письма действительно были неграмотными, я сам их читал). В основном, конечно, досталось самому ужасному автору-Вадиму Леванову. Жаль только, авторы этих писем не сделали и ничего не сделают для культуры и поднятия имиджа нашего города – творчество таких людей обычно ограничивается лишь подобными письмами. Директор департамента культуры Владимир Колосов на волне того же негодования сказал, как отрезал: «Мои дети никогда не будут поклонниками театра Леванова!» Но я, например, не зарекаюсь. Как-то неловко быть клятвопреступником. Ситуация меняется, и огромное спасибо тому же департаменту культуры за то, что помогли в этот раз ребятам с поездкой (вместе с актерами и драматургами тольяттинский «десант» составит около пятнадцати человек!). Возможно, столь бурный успех подскажет, на чью мельницу лить воду…
Помнится, в конце восьмидесятых, когда только-только возник театр «Колесо», тоже были и благожелательная пресса, и телевизионный эфир, и зарубежные поездки… Не стоит противопоставлять «старое-новое». Театров, подобных «Колесу», около четырехсот в России. Тольяттинский Театральный центр – один. Вернее, один из немногих. Он не лучше. Он не хуже. Он – другой.
ТО №187 (951) 09.10.2003Тольятти приходит к нам во снах…
На днях город посетили популярные в театральной среде московские персонажи Максим Курочкин и Александр Родионов (друзья зовут его Сандрик – производная от имени Александр).
Курочкин – автор нашумевшего в свое время спектакля «Кухня», пьесу заказывал для своего антрепризного театра сам Олег Меньшиков. Кроме того, Максим – участник многочисленных международных театральных фестивалей, лауреат Антибукера, постановки по его пьесам идут в театре имени Пушкина, Станиславского и других. Александр Родионов – директор фестиваля молодой драматургии «Любимовка», переводчик и драматург, один из основателей Театра.doc. Кроме того, в прошлом месяце на московском фестивале «Новая драма» тольяттинская делегация во главе с руководителем театрального центра «Голосова, 20» Вадимом Левановым блистала отдельной программой, так что впечатления от недавней поездки еще были свежи.
Корр.: Какие такие пути-дорожки занесли вас в Тольятти?
Сандрик: Я скажу правду. Мы приехали встретиться с нашими коллегами из театрального центра «Голосова, 20» – устроителями тольяттинского фестиваля «Майские чтения». Конец ответа.
Курочкин: Конечно, у насесть и какие-то побочные задачи…
Сандрик: Просто обстоятельства позволили нам это сделать в очередной раз. У нас был выбор, и мы направили свои стопы именно в ваш город.
Корр.: Помимо того, чтобы с кем-то пообщаться, больше никаких планов не было?
Курочкин: В каждом движении мы решаем параллельно какие-то свои мелкие писательские задачи: новые впечатления, ощущения, знакомства, беседы.
Сандрик: Но это занимает второе или третье места в целях нашей поездки. А первое, главное – это самое обычное гостевое посещение.
Курочкин: Беседовать можно везде. А вот нам захотелось здесь.
Сандрик: Мы не видели вас с сентября этого года, когда вы приезжали на фестиваль «Новая драма». И если бы мы сейчас не приехали, то я не знаю, когда бы мы с вами встретились вновь.
Курочкин: Нам интересен Тольятти. Интересно анализировать какие-то причины и истоки «тольяттинского чуда», поэтому мы здесь.
Сандрик: Я последний раз был в 2001 году на «Майских чтениях», Максим был в 1999-м, когда в первый раз фестиваль проводился как драматургический. Для меня здесь произошло много интересных вещей, которых не было в мой прошлый приезд. Я не говорю про то, что зал прекрасно изменился – помимо этого, произошли какие-то другие вещи. В сентябре в Москву приехало Х (икс) драматургов. Теперь их как минимум Х+2: я вчера увидел еще двух новых драматургов, обе девочки. Одному драматургу 19 лет, другому только 15. Это «прирост» всего за один месяц.
Курочкин: Интересно построить график появления тольяттинских драматургов, и тогда мы поймем, если продвинуть его в будущее, что там нас ждут какие-то невероятные события.
Корр.: Кто из тольяттинских драматургов вызывает у вас симпатию, интерес?
Курочкин: Я не буду говорить о классиках (кивает в сторону Вадима Леванова. – Авт.). Я скажу о текущем моменте. Мы два дня наслаждаемся текстами братьев Дурненковых и Киры Малининой. Если оставить за бортом всю основную тольяттинскую «классическую» драматургию, то это же счастье – иметь дело с текстами, у которых ты готов учиться, перенимать лучшее, «подворовывать».
Сандрик: В интервале от большого искусства до большой искренности – это все такие большие силы, с чем сталкиваешься, когда это читаешь. Я много думал по поводу фестиваля «Новая драма». Я очень много видел из того, что там было до фестиваля. Одна из тех вещей, которая была для меня новостью фестиваля – процесс работы над спектаклем «Лето, которого мы не видели вовсе» Юрия Клавдиева. Это было из разряда тех спектаклей, которые на фестивале были качественно новыми вещами. На всем фестивале было четыре, может быть, шесть подобных вещей. Когда московская группа, которая делала этот спектакль, проводила первую читку, там был очень удачный момент, что они собрали соответствующих возрасту артистов – от 15 до 17 лет (в пьесе фигурируют подростки), разница с героями была всего-навсего в один год (младшему герою в пьесе – четырнадцать). Такое ощущение, что смотришь действительно про них. В пьесе вместе с подростками участвует старик. Для этого старика тоже нашли абсолютно соответствующего «носителя»: пожилой артист Юрий Шерстнев – человек, который играл в основном бандитов, злодеев на пространствах фильмов от «Будулая» до «Антикиллера», играл палача в фильме «Три мушкетера». Когда появились на очень сложных контрастах возрастные вертикали в пьесе, это оказалось очень убедительным.
Корр.: Что новенького произошло у вас за последнее время?
Курочкин: Интересно получается: мы с Сандриком поставлены сейчас одним и тем же режиссером: и меня поставил режиссер Михаил Угаров, и Сандрика поставил режиссер Михаил Угаров. По моей пьесе «Цуриков» спектакль называется «Трансфер», по пьесе Сандрика «Война молдаван за картонную коробку» спектакль называется «Война молдаван за картонную коробку».
Сандрик: При этом пьеса была сильно изменена за счет актерских импровизаций, что изменило ее в хорошую сторону. А премьера спектакля «Трансфер» прошла только что на фестивале «Новая драма».
Корр.: На каких площадках и с какими труппами были осуществлены постановки, или это была полнейшая антреприза?
Курочкин: «Война молдаван за картонную коробку» – проект, осуществленный Театром.doc.
Сандрик: Все артисты приехали из разных городов, в Москве нигде не играют – такая была идея у постановщика. А «Трансфер» – спектакль Центра драматургии и режиссуры под руководством Казанцева. Он тяготеет больше к зрительскому театру, потому что он старше Театра.doc, притом он занимается только новыми пьесами, начинался как антреприза, но антреприза некоммерческая. Просто драматурги старшего поколения Алексей Казанцев и Михаил Рощин, вместо того чтобы жить на своих прежде достигнутых успехах и в наше время писать какие-то коммерческие пьесы или сериалы или просто отдыхать, создали множество условий для того, чтобы младшие драматурги существовали, чтобы им оказать какую-то поддержку. И сейчас кроме журнала «Драматург» и фестиваля в Любимовке есть еще и целый театр. Это был первый театр в Москве, начавший с того, что они решили ставить новую пьесу, и фактически от этого особо не отступали. Они вырастили целую группу молодых режиссеров, которые все были из разных мест, хотя пришли в основном от гитисовских педагогов, но у них сложился некий общий стиль. Интересно, что этот театр оказался очень зрительским, и актеры, которые играли в этих спектаклях, стали театральными звездами, после этих ролей их актерская судьба сложилась весьма успешно. Это доказательство того, что современная драматургия – это что-то такое, что и по внешним признакам, по внешним довольно прагматическим результатам является перспективной вещью в театре.
Корр.: Что происходит в Театре.doc? Когдаябылу вас в первый и единственный раз, там были только стены, не было даже пола.
Курочкин: В Театре никакого шика не произошло, но по крайней мере, не нужно тратить сил, чтобы объяснить, где находится этот театр – театральные люди знают наше расположение и наш репертуар.
Сандрик: Только что, в сентябре, там состоялась премьера спектакля «Выживание леопарда в городской среде» Екатерины Нарши. Это моноспектакль, где драматург рассказывает о том, как она живет (сама она не москвичка – из Иркутска), снимает квартиру в окраинном районе, и она рассказывает о местных кошках, таких же, как и она, бездомных, которых она наблюдает под своим окном, и это получается очень реалистическая история. Также скоро будет премьера спектакля, основанного на документальном материале. Он о том, что называется «политтехнологии».
Курочкин: Екатерине Нарши вместе с режиссером удалось выйти на первых людей в этом бизнесе и создать произведение об осознанном создании образа политика. С помощью своего женского обаяния они сумели их заставить поговорить на какие-то отвлеченные темы и достаточно откровенно высказаться по поводу того, чем они занимаются. Я думаю, что это будет достаточно «шумный» проект.
Корр.: Напоследок залезу в вашу творческую «кухонку». Сейчас, когда я зашел, вы вовсю «пытали» Вадима Леванова, записывая его рассказы на диктофон. Каким таким «безотходным производством» вы решили заняться?
Курочкин: Город Тольятти – он же мучает нас, приходит к нам во снах, нам надо узнать про него больше, понять то, что… Сандрик, скажи лучше ты!
Сандрик: Просто мы пользуемся возможностью и нашей дружбой с Вадимом… Сейчас мы думаем над сюжетом, который будет происходить в одном провинциальном городе. Мы понимали, что нам будет нужно поехать в какой-то город, чтобы узнать то, чего мы не знаем, потому что, к сожалению, мы непохожи на наших персонажей. Мы выбрали Тольятти для нашей поездки и не пожалели об этом. Можно узнать о каких-то вещах по телефону, но почувствовать – нет. А у Вадима мы спрашивали о его друге, которого он хорошо знает, и про жизнь самого Вадима, про его тольяттинский опыт. Эти вещи нам очень помогут в том, чтобы писать дальше, чтобы просто найти какой-то сюжет. Вот и все.
ТО №202 (865) 30.10.2003Путешествие из Москвы в Тольятти
Театральный центр «Голосова, 20» давно уже славится своим ежегодным фестивалем «Майские чтения». Это позволяет осуществлять интересные партнерские проекты, обзаводиться полезными знакомствами, принимать участие во всероссийских и международных фестивалях.
Да, фестиваль проводится лишь раз в году, но в течение всего сезона театральный центр осуществляет собственные проекты и постановки, а также принимает различных гостей. В этот раз на несколько дней из Москвы с дружественным визитом к руководителю театрального центра Вадиму Леванову приехали Максим Курочкин и Александр Родионов.
В театральных кругах Максим Курочкин популярен был давно, но его звездный час пробил, когда Олег Меньшиков заказал драматургу пьесу для своей антрепризы: спектакль «Кухня» в течение двух лет с аншлагами шел в столице и объездил с гастролями крупнейшие российские города. Собственно, после этого Курочкин стал уже считаться не просто популярным, а модным: его фото появились в глянцевых журналах наравне с представителями всяческой светской тусовки и бомонда. Тем не менее, задолго до этого Максим участвовал во множестве международных театральных фестивалей, получил «Антибукера» за пьесу «Стальова воля», его пьеса «Имаго» идет в театре имени Пушкина в постановке Романа Козака, а пьесу «Глаз» поставил Владимир Мирзоев в театре Станиславского.
Александр Родионов является директором фестиваля молодой драматургии «Любимовка», на котором Вадим Леванов сотоварищи стали уже завсегдатаями, участниками обязательной программы. Кроме того, Александр – драматург и переводчик (наиболее известная переводческая работа – «Четкие полароидные снимки» Марка Равенхилла).
Цель визита москвичей была незамысловата: пользуясь дружескими связями в Тольятти, ребята приехали собирать материал для будущего фильма. Сюжет и фактура пока еще не вырисовались, но, скорее всего, фильм будет посвящен спорту. В частности – хоккею. Конечно же, все эти дни гости встречались с тольяттинскими драматургами и остались очень довольны поездкой.
ПЦ №44 (257) 01.11.2003Тольяттинские драматурги – та-а-кие интересные мужчины…
В Тольятти на показ спектакля «Галка Моталко» на один день приехала автор пьесы, московский драматург киевского происхождения Наталья Ворожбит.
Впервые пьеса была представлена в виде читки на московском фестивале молодой драматургии «Любимовка» в 2002 году. «Галка» тогда вызвала восторг критиков и ужас завлитов. Несколько позже пьесу опубликовал журнал «Современная драматургия», а в этом году она была в шорт-листе международного фестиваля «Новая драма». Впервые пьеса была поставлена в Тольятти, в театральном центре «Голосова, 20» Вадимом Левановым. Премьера состоялась в марте этого года в рамках традиционной недели, посвященной Дню театра. За пределы Тольятти спектакль пока не выезжал.
Вся история происходит в спортивном интернате для подростков. Главные героини – три девчонки – Бацилла, Комета и Моталка (производная от фамилии Моталко). Они ставят рекорды, так необходимые взрослым дядям и тетям, влюбляются в мальчиков-спортсменов, втихаря курят, пьют, сквернословят, время от времени отбиваются от назойливого и пристального внимания педагогов «мужеского полу».
Наш город Наталья Ворожбит посетила вместе со своим «звездным» супругом – драматургом Максимом Курочкиным (интервью с ним выходило в номере «ТО» от 30 октября). На этот раз мы не стали привлекать Максима к нашей беседе, но его «светлый образ» время от времени сквозил в интервью.
Никуда он не денется!
Корр.: Наташа, поведайте нашим читателям о своих «этапах большого пути».
Ворожбит: Первую пьесу я написала в девятнадцать лет, и ее тут же поставили в молодом киевском театре. Пьеса называлась «Житие простых» – это такая чернушная история, драма. Она шла лет пять, если не больше. Может, и по сей день идет. Но с тех пор меня долго никто не ставил. Надо сказать, что Вадим Леванов нарушил эту тенденцию, и его постановка стала вторым моим спектаклем. Но я тут же совершенно неожиданно узнала, что в Питере какой-то молодой театр поставил мою пьесу «Девочка со спичками», правда, под другим названием. В общем, у меня пока три постановки на сегодняшний день.
Корр.: Кстати, а Вадим Леванов еще собирается в дальнейшем работать с вашими произведениями?
Ворожбит: Думаю, если буду писать не хуже, чем «Галка Моталко», то он никуда не денется, непременно еще обратится к моему скромному творчеству.
Лучшие вещи о реальных людях
Корр.: Откуда взялась тематика, фактура этой пьесы? С чего вдруг автор взял и решил осветить эту тему?
Ворожбит: Все очень просто: лучшие вещи получаются, когда ты пишешь исходя из своего жизненного опыта. Понятно, что «Галка Моталко» – это пьеса не совсем обо мне, но когда-то давно, когда мне было лет 14—16, я училась в специнтернате, это было незабываемое время в моей жизни, и я чувствовала необходимость как-то отобразить его. В пьесе фигурируют практически реальные люди, которые существуют на самом деле.
Корр.: Завлитов театров не пугает жесткий стиль ваших текстов?
Ворожбит: Пугает. Все очень хвалят – и завлиты, и режиссеры, но ставить мало кто решается. Это должен быть такой… (задумывается) такой человек, как Вадим Леванов, например, который не боится подобных вещей, который смелый, современный, талантливый. Завлитам традиционных театров не по зубам, я думаю, подобные тексты.
Я горжусь своим мужем
Корр.: Вы с Максимом Курочкиным – супружеская пара. Это, наверное, ужасно: в одной семье два творческих человека. А кто же готовит, стирает какие-нибудь носки?
Ворожбит: У нас давно уже нет бытовых проблем. На ранней стадии мы еще выясняли, кто, например, должен приготовить и принести кофе. Сейчас мы об этом не думаем, мы поняли, что есть проблемы посерьезнее – вот их и надо решать.
Корр.: Максим буквально несколько лет назад начал «звездить» участвовать в каких-то ярких, заметных проектах. А как супруг относится к творчеству своей жены?
Ворожбит: Он меня восхваляет, он мне неустанно повторяет, что я умнее, лучше и талантливее его, радуется любому моему успеху, восхищается, всячески помогает. И мне приятно, что он «звездит» больше меня, я совершенно не чувствую никакого дискомфорта, потому что все-таки он муж, он мужчина, и я очень им горжусь.
Праздник в чужом городе
Корр.: Вы знакомы с творчеством тольяттинских драматургов?
Ворожбит: Я обожаю тольяттинских драматургов. Прежде всего, я знакома с Вадимом Левановым, с Мишей и Славой Дурненковыми. Юрия Клавдиева я знаю меньше, но он тоже мне кажется очень талантливым и симпатичным человеком. Во-первых, это очень хорошие люди, это интересные мужчины. Я хочу, чтобы они меня ставили, чтобы они играли в моих спектаклях, хочу сними пересекаться на всех фестивалях. Мне очень приятно было приехать в Тольятти. Я ехала сюда как на праздник – в совершенно незнакомый, чужой город, но я знала, что со мной ничего не произойдет, потому что я еду к близким людям.
Корр.: Чем вы занимаетесь в последнее время?
Ворожбит: Я сейчас главный автор телевизионного сериала, который будут снимать на Украине, начальная стадия готовится пока в Москве. В работе участвуют московская компания «Медиа» совместно с английской компанией «Триментел». Сериал будет называться «Запретная любовь».
