Хроника Свайн-Эберской войны

– В УВД.

– Куда?

– В УВД, а что здесь такого?

– Но я не могу, я там работаю.

– Я тоже в этой стране работаю, но ведь и живу же здесь. Кто-то же должен этим заниматься? Ты учти, агент 000008 здесь я, а ты всего лишь агент 000008,5. Ты у – меня в подчинении.

– Давайте.

– Ладно, встречаемся в половину двенадцатого в гостинице «Готёл» номер 215. Ясно?

– Ясно, – ответил Фунтик.

– Иди. Ещё, – Трибл протянул ему книгу. – Чтобы потом не говорили, что ты просто так заходил. Не забудь надеть фрак, отель всё-таки.

– Понял, – после чего Фунтик с очередным вздохом ушёл.

А Трибл в это время начал подготовку. Он залез на чердак своего дома, спустил большой сундук в свою квартиру, заперся в ванной и достал ключ.

– Поехали, – сказал агент и включил воду. Затем открыл сундук, там оказались книги. Старые-престарые. Трибл взял верхнюю. – «Профилактика сверхидиотизма в высших командных составах». Так, а я не знал, что у меня есть такая книга. Ничего себе ей тридцать шесть лет. Надо бы почитать. Ага, – он взял вторую книгу и сдул с неё пыль. – «Пошли все на хрен. Детские стихи. К. Т. Катер». Интересно, это не родственник генерала Катера? – он взял третью книгу. – «Малый настольный энциклопедический словарь юного старика», – в гостиной часы отбили шесть. – Пора закруглятся, – Трибл вытащил все книги. Затем постучал по дну. Раздался глухой звук. Он надавил на дно с одной стороны, повернул его и вытащил. Там оказался пистолет с присосками. Да с необычными. В каждой присоске имелся поршень, который можно оттянуть, уменьшив тем самым давление. Трибл взял пистолет, дополнительные присоски и поставил дно на место. После чего и книги вернул на место. Закрыл сундук и выключил воду. – Ну и хорошо, – агент взял сундук и отнёс его на чердак.

В одиннадцать двадцать три в дверь номера 215 гостиницы «Готёл» постучали. Трибл открыл и увидел на пороге немного полного человека низкого роста во фраке.

– Простите, – тот близоруко щурил глаза, – это номер двести пятнадцать?

– А вы кто?

– Я – Франц Тюте.

– Заходи.

Человечек вошёл, Трибл закрыл за ним дверь.

– Ты чего очки снял? – спросил Трибл.

– А вы кто? – человечек залез в нагрудной карман и вытащил оттуда чайную ложку, которую всё пытался надеть на нос.

– Это ложка, – спокойно ответил Трибл. Тюте посмотрел на ложку с близкого расстояния.

– Действительно, ложка. Подождите, – человечек отбросил ложку и залез в другой нагрудной карман. Оттуда он достал очки и надел их на нос. – Агент Трибл! Это вы!

– Ты ещё на весь Шванбург скажи это! Чего очки-то не напялил?

– Чтобы никто не узнал.

– И ещё, сколько раз тебе говорить: меня зовут Дреифач!

– Хорошо.

– Значит так. Иди сюда, – Трибл показал на кресло, возле стола. Фунтик послушно сел. – Сейчас, – шёпотом произнёс агент, – мы поднимаемся наверх, оттуда ты спускаешься на крышу управления разведки, идёшь на второй этаж в кабинет полковника Спиона. Вот план, – Трибл показал план. – Запомни. Запомнил?

– Да.

– Где сейф?

– Справа.

– Верно, три фута от пола.

– Отодвинуть цветок от обоев. Откроется дверь.

– Молодец, – Трибл взял зажигалку и сжёг план. Остатки поместил в пепельницу. – Дальше, ты должен будешь вытащить сейф.

– Как?

– Я даю тебе это, – Трибл протянул камертон. – Настроен на «соль».

– Обычно же на «ля».

– Этот – особый. Ты вставляешь его в отверстие для ключа и стучишь по нему. Камертон звенит и тем самым ломает цемент, держащий сейф. После чего ты подходишь к окну и берёшь оттуда присоску.

– Зачем?

– Эту присоску ты отсоединяешь и берёшь с собой. А верёвку ты протягиваешь и прикрепляешь к сейфу. Я же поднимаю сейф на крышу. Ясно?

– Да.

– Ну и ладненько. А сейчас пошли.

– А как я буду возвращаться?

– Поднимаешься на крышу, цепляешься за присоску, подаешь мне знак и летишь.

– Как?

– Быстро.

– Ясно.

– Пошли.

Фунтик встал с кресла, Трибл достал откуда-то чемодан. Потом они вышли из номера. Они прошли к лифту и поднялись на последний этаж, подошли к двери, посмотрели по сторонам, всё было чисто. Трибл достал отмычку и открыл дверь. Они вошли на крышу.

С крыши открывался великолепный вид. Как звёздное небо на земле искрился ночной Шванбург. Мерцали рекламные вывески, горели окна домов и гостиниц. Над городом бегали цветные «кресты» самолётов. Казалось, и нет никакой войны…

– Итак, – Трибл подошёл к краю крыши. – Вот оно.

– Что? – спросил Фунтик. Вглядываясь в какую-то усадьбу.

– Это УВД.

– А…

– Значит так, – Трибл достал из чемодана пистолет с присосками. Он зарядил одну присоску и лёг на крышу. Потом вытащил из кармана жёлтые очки и стал целиться. – Катушку, – как хирург скомандовал он.

– Есть, – Фунтик залез в чемодан и вытащил из него катушку.

– Так, – Трибл привязал один конец к присоске на четыре шпионских узла. Потом поместил катушку на ось сбоку пистолета и закрепил её «барашком». – Поехали, – Трибл нажал на курок, и присоска бесшумно полетела в сторону УВД. Катушка бешено закрутилась, разматывая трос. Когда же она остановилась, Трибл потянул за верёвку. Сначала слабо, а потом сильно. Повис на ней. Потом привязал к какому-то столбу. – Блок.

– Есть, – Фунтик залез в чемодан и вытащил из него лебёдочный блок с двумя ручками с обеих сторон. – А меня выдержит? – он протянул блок Триблу.

– Не волнуйся, эта присоска выдержит даже генерала Барцена. Тормозить, знаешь как?

– Нет.

– Поворачиваешь блок вокруг своей оси.

Фунтик кивнул и сел на край крыши, рядом с верёвкой, взялся за ручки блока.

– Подожди, – сказал Трибл.

– А когда?

– В двенадцать десять?

– А почему не точно в двенадцать?

– Смена охраны.

Они ещё посидели так минут двадцать. Трибл искурил три сигареты, прикрывая огонёк руками. Фунтик же протёр очки семь раз. А город ещё и не думал ложится спать. Везде горели огни, ходили люди, ездили автомобили. Трибл в очередной раз посмотрел на часы.

– Приготовился, – скомандовал он. – Пошёл.

Фунтик спрыгнул с крыши и полетел к УВД. Трибл проводил его взглядом.

У самой крыши Фунтик резко затормозил и спокойно спустился на крышу. Он отпустил блок и пошёл по крыше. Фунтик без труда нашёл вход на чердак. Он достал булавку и открыл дверь, прошел по чердаку и оказался у люка. Его он открыл другой отмычкой. Просунул голову, осмотрелся – никого не было, и тихо спустился на пол. На цыпочках прошёл к лестнице и спустился на второй этаж. На втором этаже Фунтик нашёл кабинет полковника Спиона. При помощи отмычки открыл один замок. Два раза стукнул по второму. Три минуты подбирал код под третий. Хотя он был известен даже последнему бульдогу в Министерстве Околопуссляндских дел. По небольшому секрету можно его и разгласить: «1234», просто до третьего замка мало кто добирался, а если и добирался – начинал мудрить.

Тем временем Трибл, запустил вторую присоску в окно и установил ракеты. Именно они должны были вытянуть сейф и Фунтика.

Агент 000008,5 вошёл в кабинет. Нашёл на обоях тот самый цветок, в трёх футах от пола. Узор поддался с третьего раза. Тут же кусок обоев звякнул, отстегнулся, показав дверь сейфа. Тот оказался на удивление простым. Всего-то обыкновенный плоский ключ. Но, видимо, не всё так было просто. Спион не стал бы доверять документы такому легкомысленному замку. Фунтик подошёл к окну, открыл его и обнаружил на нём присоску. Франц Тюте достал камертон, просунул его в замочную скважину. Взял со стола полковника перо и ударил им по камертону. В воздухе зазвенело. На пол посыпались кусочки штукатурки и цемента. Когда камертон успокоился, агент 000008,5 вынул его из скважины, взялся за ручки и вытянул сейф. Тот оказался довольно лёгким. Фунтик пронёс к окну железный ящик, прикрепил к нему присоску и обвязал ручки и замок. Проверил узлы и посветил зажигалкой. Как только Фунтик отошёл от окна, напротив появился столбик огня, устремившийся в небо, и сейф рванулся с места к крыше «Готёла». Фунтик взял веник, собрал кусочки штукатурки и цемента, высыпал их в отверстие от сейфа, закрыл отверстие крышкой и поставил на место цветок. Затем вышел из кабинета и закрыл дверь на все три замка. Поднялся на последний этаж. Нашёл люк. Кое-как забрался на чердак. Из чердака поднялся на крышу. Нашёл присоску. Обвязал себя верёвкой, достал зажигалку, подал знак и закрыл глаза. Его так рвануло (в смысле резко, а не в смысле вырвало), что весь ужин и немного обеда чуть не остались на крыше. Он почувствовал, что летит, но не рискнул открыть глаза.

Когда Фунтик почувствовал, что остановился, открыл глаза и увидел себя на крыше «Готёла», на каком-то блоке, а рядом стоит агент Трибл и перерезает верёвку. Фунтик свалился на крышу. Агент 000008 стал быстро сворачиваться. Он снял блок со стены. За какие-то две минуты расширил чемодан. Положил в него сейф и пистолет с присосками.

– Пошли, герой, – сказал Трибл и закрыл чемодан.

Они спустились в гостиницу, быстро спустились на первый этаж и вышли из гостиницы. Фунтик пошёл своей дорогой, а Трибл пошёл домой. Дома он взял несколько палочек динамита из чайника, вытащил из чемодана пистолет с присосками и положил туда их. После чего отправился на край города. Он прошёл весь Шванбург, так как ни трамваи и ни автобусы уже (а может быть и ещё) не ходили. Около трёх часов ночи Трибл оказался на загородном шоссе. Прошёл по нему три мили и свернул в поле, прошёл полем, вышел к лесу.

В лесу он открыл чемодан, вытащил сейф и динамит. На дверце прикрепил несколько палочек динамита, оттянул шнур, что всегда находился у него в ремне. Достал зажигалку, зажёг шнур и спрятался за кусты. Грянул взрыв. Столб огня поднялся в небо, а по пути опалил ветки сосен и берёз. В соседних деревнях задребезжали стёкла и забрехали собаки. Когда дым рассеялся, Трибл надел перчатки с дырявыми указательными пальцами (Нечего совать куда попало!), взял плоскогубцы. Аккуратно открыл раскалённую дверцу. В воздухе запахло спиртом. Трибл посмотрел на сейф. При свете восходящего солнца он увидел какие-то округлые очертания. Трибл достал зажигалку и разглядел бутылки с вином, шнапсом и бренди. Кое-какие потрескались. Трибл сплюнул на землю. Он достал лопату из каблука. Вытащил из сейфа целые бутылки, выкопал ямку, скинул в неё сейф и разбившиеся бутылки. Это определённо был не сейф! А может и сейф… Может, полковник тайком пил от других, от Катера, например? Генералу морской пехоты ведь тоже выпить хотелось… И довольно часто. И довольно много. И после этого и не грех побуянить… Потому с ним никто и не пил… Но мы отвлеклись… Трибл положил в уменьшенный чемодан бутылки и отправился домой.

В кабинет полковнику Спаю постучали. Он быстро спрятал в шкаф пластинку с чьим-то телефонным разговором и открыл дверь.

– Телеграмма, полковник, – сказал телеграфист и тут же отскочил от двери.

– Так, – полковник взял ленту и закрыл дверь. – Ага, – полковник начал читать. – «АГЕНТ ТРИБЛ ПОЛКОВНИКУ СПАЮ ТЧК СЕЙФ ВСКРЫЛ ЗПТ НО ЭТО ОКАЗАЛСЯ БАР ТЧК СХЕМА 111-4678-55-5 НЕ ВЕРНА ИЛИ СПИОН ПЕРЕТАЩИЛ СЕЙФ В ДРУГОЕ МЕСТО ТЧК ВЕРОЯТНО ЗПТ ВТОРОЙ РАЗ БРАТЬ НЕ СЛЕДУЕТ ТЧК АГЕНТ ТРИБЛ НОМЕР 000008». Господи, – сказал полковник и хотел было сплюнуть, но вспомнил, что находится в кабинете. Он открыл окно и плюнул в него. Под окном кто-то закричал. – Странно. Очень странно. Значит так: следует быть поосторожней. Но надо же узнать, чем они там занимаются? Спайониксу позвонить, что ли? Почему же схема не верна?..

А почти в это же время полковник Спион сидел у себя в кабинете и слушал радио GRK, государственную радиостанцию. Вдруг передача прервалась и запищала морзянка.

– Чёрт подери, – выругался полковник, – опять. Надоели уже своими профилактическими работами, – Спион резко встал пошёл к одной стене, потом к другой. Затем решил выпить шнапсу. Он пошёл к правой стене, прикоснулся к обоям, отодвинул цветок, обои отлетели, и полковник увидел дыру. – Интересно, кто это решил, чтобы я вёл трезвый образ жизни? Опять Гробуч балуется. Надоел со своей операцией. Всё должно быть без разгильдяйства!.. Тьфу, – полковник плюнул в окно. Под окном кто-то закричал. – Что я не человек? Уже и шнапса выпить нельзя, – Спион начал закипать. Он уже было решил пойти к маршалу и сказать всё, что он о нём и операции «Ледяная дуга» думает. Полковник закрыл дыру, засучил рукава, развернулся к двери, схватился было за ручку и тут до него дошло. – Это что же получается. Он борется за трезвость, а я приду? Он же на меня накричит… И ещё четыре звёздочки выдаст. И не на коньяке… Нет лучше не идти, – полковник отпустил ручку. – Точно, – полковник сел в кресло. – Не надо, – чуть помолчал и добавил: – Ни в коем случае.

Глава девятая, три в квадрате

Два дня минули, и настал понедельник. В этот день вновь собрался весь высший командный состав хазляндской армии.

– Итак, – начал маршал Гробуч, – вся операция «Ледяная Дуга» подготовлена. Ровно через две недели, в понедельник, будет начата самая крупномасштабная операция в истории Хазляндии и Мира. Итак, 26 сича этого года с порта Хавбург начнут движение суперлинкор «Циприт», два крейсера, а также восемь транспортов, под руководством адмирала Вазерфалла.

– Это я, – сказал адмирал, встал и поклонился. – Ipsa!115

– А также несколько частей новейших малых самолётов-истребителей и больших десантных самолётов «Небесный фургон». Под руководством генерала Флиегера.

– Это я, – сказал генерал Флиегер, встал и поклонился. – Я столько хотел сказать…

– Племяш ваш привет передавал… – резко перебил его маршал. Не хватало ещё, чтобы эту молниеносную речь прервали длинным монологом на несколько страниц машинописного текста с большим количеством запятых. – Высаженные танки под руководством генерала Панцера наводят ужас на мирное население.

– Это я, – сказал генерал Панцер, встал и поклонился.

– А также высаживается пехота, под руководством генерала Барцена.

Генерал Барцен встал и поклонился.

– Сказали бы, что это вы. Как-то неудобно даже… А также морская пехота, что занимается диверсиями на территории врага. Морская пехота под руководством генерала Катера.

– Можно я вставать не буду? – капризно спросил генерал Катер.

– Нет уж, встаньте.

– Но меня все и так знают. На хрен вставать?

– Разговорчики!

– Есть, – генерал Катер встал и поклонился.

– Всем прибыть 23 сича в Хавбург, там вы получите распоряжения и карты.

– В карты играть будем?

– Нет, ходить по ним!.. Чтобы все части были в наилучшем виде. Ясно?

– Ясно, – не хором ответили генералы, полковник, адмирал и вице-адмирал.

– Вы садитесь, чего стоите? В ногах только мышцы и ничего более.

Генералы сели.

– А теперь важный вопрос: кто слышал новый радиоспектакль по GRK?

– «Тухлые поганки»? – спросил Флиегер.

– Нет.

– Тогда «Бледные помидоры»! – ответил генерал Катер.

– Нет.

– Может «Поезд на Гор-Тел-Плаз-Роадс»? – спросил вице-адмирал Зулентунг.

– Нет.

– А к чему вы это спросили? – спросил генерал Панцер.

– Я думал, вы слушали новый спектакль.

– А про что он?

– Про военных.

Все завыли.

– Не нойте, – успокоил маршал. – Попросите у Спиона пластинку.

– Зачем? – спросил Катер.

– Чтобы дисциплину поднять. Должны же вы хотя бы на героев радиоспектаклей равняться. А теперь все свободны…

Генералы и полковник, адмирал и вице-адмирал уже повыскакивали из кресел, но их остановил маршал:

– Только медленно!

Генералы и полковник, адмирал и вице-адмирал построились, и по очереди стали выходить из конференц-зала, не забыв за собой задвинуть стулья.

Глава десятая, столько пальцев на руках (и у большинства на ногах)

То, что творилось в Хавбурге с 21 по 28 сича 692 года историки, до сих пор историки затрудняются объяснить и как-то охарактеризовать. Ровно в одиннадцать ноль шесть в больницу города привезли странного больного. Встречать этого больного пришёл главный доктор больницы – Пинзетте.

– Так, батенька, – сказал доктор, осматривая пациента в военной форме на кушетке. – Что беспокоит?

– Я, доктор, икаю… ик… – ответил тот.

– А ещё что? Вы воду пили?

– Пил.

– Дыхание задерживали?

– Задержива… ик… л…

– А ещё что у вас?

– У меня ещё вот что… ик… – пациент показал руку. На ней расположились странные пятна. Причём кое-какие не биологических цветов.

– Интересно, – доктор осмотрел руку.

– Вы моряк?

– Да… ик…

– Может это наколка поплыла?

– Нет, оно ещё и чешется.

– Подождите. Интересно, – доктор поставил пациенту градусник под мышку. – А ещё что?

– Всё нормально… ик… – пациент кашлянул.

– Ещё и кашель!

– Да… ик… – пациент ещё раз кашлянул.

– Вот это да. Больше ничего?

– Ничего… ик…

– Может вас кто-то вспоминает…

– Не знаю… ик…

– Странно. Стул нормальный?

– А какой он ещё может быть?! Нормальный деревянный стул.

– Я про не тот стул говорю. В туалет как ходите?

– Нормально я хожу… ик… в туалет… ик…

– Термометр, – пациент протянул доктору градусник. – С ума сойти тридцать семь и девять.

Тут перед доктором открылось две перспективы. Первая: он открыл новую болезнь, описал её, нашёл от неё вакцину и получил мировую известность. Вторая: в городе наступает эпидемия, врачи смело борются с болезнью, трупы тоннами свозят в могильник и там зарывают без всяких опознавательных знаков (при эпидемиях всегда так), но выйти болезни за пределы города не даёт великий врач Полосатого Рейха Велтен Пинзетте, потому что он… а дальше всё из первой перспективы. У врача в голове «заиграло» сразу две музыки: триумфальный марш и похоронный. Но второй – тише.

В тот же день в больницу обратилось сразу несколько человек с похожими симптомами. На следующий день число заболевших достигло ста двадцати восьми. Причем болели этой странной болезнью не только моряки, но и их жёны и ещё человек сорок абсолютно посторонних людей. В городе ввели карантин. Всех жителей стали потихоньку вывозить, предварительно проверив их на симптомы. В Хавбург вошли военные, а все больные вывезены в герметичных контейнерах. Все гражданские врачи заменены военными. Перспективы врача Пинзетте рухнули одна за другой.

Однако даже никто и не заметил, что кое-какие портовые рабочие остались. А именно занимавшиеся военными судами. В тот же день в город начали приходить закрытые эшелоны с пометками: «ОСТОРОЖНО! СТЕКЛО». Никто даже не заметил, как в город вошли не только военные врачи и пехота (хотя её и очень много), но моряки, артиллеристы, военные строители, сапёры, морские пехотинцы и танкисты.

Маршал Гробуч стоял со своим отцом и смотрел на входящего в гавань «Циприта». Они стояли на мостике, а рядом возвышался генерал Катер и проверял свои снасти.

– Эй, – крикнул с мостика суперлинкора капитан Иоганн Дерман, – почему нет цветов? Где девушки?

– Будут после победы! – ответил маршал.

– А куда идём?

– Тайна.

– Ясно. А где адмирал?

– Прибудет завтра.

– Ясно.

Суперлинкор подошёл к пирсу и выкинул свой мостик. По которому спустился капитан.

– Здравствуйте, генерал, – сказал он Катеру.

– Салют морю, – ответил генерал.

– Слушай, – обратился маршал к контр-адмиралу, короче сын к отцу, – пап, а как ты сделал город таким пустым? В Хавбурге всегда кто-то ошивается. А тут прямо город-призрак какой-то… Даже девок портовых нет…

– Методы знать надо. Ну, пустили одного в больницу, – ответил контр-адмирал. – Натёрли подмышки содой. Покрасили руки чернилами и объяснили ситуацию. Потом ещё одного. И ещё. Потом взяли кучку безработных актёров…

– А откуда вы их взяли?

– Потонул тут у нас неделю назад пароход. С трупой БМТ – Большого Музыкального Театра Шванбурга. Денег на оставшуюся дорогу им не хватало, помогли мы им.

– Корабль на мину напоролся?

– Упаси бог. Механик по пьяни налил шнапсу в масло. И загорелось.

– И поэтому потонул?

– Нет. Механик начал тушить, достал топор, промахнулся по рычагу и пароход в гавань въехал… Так вот объяснили мы им задачу. Заплатили. А что им оставалось? Гастроли идут, а корабль в гавани по самую пятую палубу стоит. И вот тебе свободный город…

– А ты молодец.

– Конечно, жалко ты в мать пошёл.

– Опять.

– Что «опять»?

– Хватит об этом, нам надо начинать операцию.

– Контр-адмирал, – подал голос Дерман, – мы здесь долго стоять будем?

– До двадцать шестого, – сказал маршал.

– Тогда надо бы прикрыть суперлинкор. Сильно он уж заметный.

– Капитан дело говорит.

– Устроим, – сказал Гробуч-старший.

Генерал Катер стоял перед взводом своих отборных солдат. Рядом – его адъютант Ральф с рацией на шее.

– Бойцы, – сказал генерал. – Настанет тот день, когда мы сможем круто покарать этих нытиков и безалаберных личностей пуссляндцев. День этот настанет скоро. А пока нам следует хорошо подготовиться. К вашему взводу будет прикомандирован десяток собак с солдатами… то есть солдат с собаками. Но это потом. А теперь мы должны потренироваться на этом полигоне, имитирующий северный регион, сами знаете какой страны. Полигон добродушно предоставлен морскими крысами, поэтому громите и не бойтесь. А теперь за работу. Взвод! Напра-во, – весь взвод повернулся направо. – Нет, на другое право, – сказал генерал. – Это я чего-то перепутал, – взвод повернулся налево, – шагом марш!

Взвод зашагал.

– Запевай! – прокричал генерал.

Весь взвод запел:

Мишель, Вермишель,Я люблю тебя, такая ты.Классная ты.Мишель, вермишель,Если тебя хорошо сварить,То можно долго за продуктами не ходить.Люблю я, люблю я,Люблю я, тебя под острым соусом,Особенно с анчоусом,Особенно с капустою,Особенно не густую…

– Что это за преступные иноземные песенки, сами знаете какой страны? Вы разве не знаете, что это песни врага? – закричал генерал Катер. – А ну-ка нашу. Пока весь взвод под трибунал не отдал!

Взвод снова запел (под трибунал никто не хотел):

Мой дружочек Августин,Августин, Августин,Мой дружочек Августин,Августин-тин.

А дальше всё снова повторялось. Всего двадцать два раза.

Взвод генерала Катера шёл берегом. А в тысячи футах от него располагался полигон, состоявший из нескольких отвесных стен, пары фанерных домов, нескольких столбов, размещался даже один бассейн с посаженой травой и тиной.

На следующий день в город пришёл ещё один эшелон. В одном бронированном вагоне, сделанном под цистерну, приехал Вазерфалл. Адмирал быстро навёл порядок среди моряков. Сам набрал команду для суперлинкора. Прочистил команды крейсеров и транспортов. Отчего на берег сошла добрая сотня моряков, и такая же сотня отправилась на корабли. В тот же день началась погрузка танков и самолётов на транспорта. В тот же день на разных транспортных средствах приехали остальные генералы. Прибыл генерал Панцер, а вслед за ним его личный танк.

С двадцать четвёртого сича началась проработка плана и усиленная тренировка. Половина Хавбурга ушла под учения. Отчего и пострадала.

Двадцать пятого сича в аэродром Хавбурга прилетели самолёты. Два десантных и ещё несколько мелких разведчиков. На «Небесных вагонах» прибыли десантники и военные строители.

Наконец двадцать шестое сича наступило. Все генералы, адмирал, вице-адмирал и полковник выстроились на палубе «Циприта» и смотрели на маршала. Люди, лошади и техника уже погрузились на транспорта, а корабли стояли у выхода в гавань. Маршал ходил от одного конца шеренги генералов, вице-адмирала, адмирала и полковника до другого. Потом Гробуч-младший остановился, повернулся к шеренге и сказал:

– Бойцы! Наступил тот день, когда операция «Ледяная Дуга» начинает свою жизнь. Это самое крупномасштабное боевое операция. То есть самая крупномасштабная боевая операция за историю нашей Родины Хазляндии!

Все генералы приложили правые руки к сердцу.

– Сегодня, – продолжал маршал, – мы, наконец, начнём то, чего ждали эти три недели! Мы начнём эту крупномасштабную операцию. После этой операции мы, наконец, сможем войти на территорию этого непобедимого, до сегодняшнего дня, острова Пусс. С сегодняшнего дня начинается новая эра нашей Родины. Наша миссия состоит не только в преумножении территории, а также в развитии нашей Хазляндской Идеи! Сегодняшний день – это начало конца империи Пуссляндии. Мы сможем, наконец, одолеть империю этих овец. Империю негодяев и разгильдяев, – маршал посмотрел на часы на рукаве. Потом тихо сам себе сказал: – Чёрт, ещё целых две минуты трепаться, – и снова повернулся к шеренге. – Мы должны начать эту боевую операцию. Операцию грандиозную и гениальную. Операцию, возложенную на плечи героев, лучших сынов нашей Родины, Родины многих великих полководцев, учёных, техников, инженеров, писателей, героев разных мастей и предназначений. Наша страна возлагает на ваши плечи такую огромную ответственность. Вы должны, нет, вы обязаны, сделать всё, что в ваших силах, – маршал снова посмотрел на часы. – Мы обязаны показать этим овцам, где ночуют тёртые калачи…