Путь подкидышей. Книга вторая. Алтын

Ольга Родионова

Путь подкидышей. Книга вторая. Алтын

Глава 1

– Что такое Азгард? – Алтын заложила пальцем страницу и подняла глаза от книги.

Астрах, что-то искавший на полках библиотеки, обернулся.

– Где вы это вычитали?

Он подошел поближе и взглянул на обложку.

– А, «Мифология Аквилона». Довольно сумбурная книжица. Много чепухи с редкими вкраплениями подлинных знаний, как в любой мифологии. Что вы надеетесь в ней найти?

– Сама не знаю, – Алтын вздохнула. – Упоминания Азгарда встречаются несколько раз, но что это такое, я так и не поняла. Тайная страна. Что значит – тайная? Ее не видно, как Альквисту?

Астрах уселся в кресло напротив, закинул ногу на ногу и с явным удовольствием полюбовался сверкающей поверхностью своей остроносой туфли.

Алтын ждала, не закрывая книгу.

– Дело не в Азгарде, – наконец, сообщил начальник тайной канцелярии равнодушно. – Дело в отверженных, как вы их называете.

Высокие окна библиотеки ловили вечерний свет цветными стеклами витражей – здание было очень старым, но содержалось в исключительном порядке. Феррона вообще отличалась рачительным отношением к своим улицам и площадям, паркам и статуям, особенно старинным, сохранившимся еще с прежних времен. Все они тщательно реставрировались, а модернизация вроде климат-контроля вносилась в древние постройки крайне бережно, не отражаясь на внешнем виде зданий.

Солнечный луч, преломившись в алом плаще какого-то древнего короля на оконном витраже, скользнул по волосам Алтын, аккуратно убранным в пучок.

– При чем тут отверженные? – спросила она нетерпеливо.

Астрах снисходительно улыбнулся, но его зеленые глаза оставались холодными.

– А что вы знаете об отверженных, моя дорогая?

Алтын не обратила внимания на его вольность, задумчиво покусала нижнюю губу и сказала:

– Ну… они последовательные враги государства, несмотря на то, что весьма талантливы во многих областях науки и искусства. Еще они никогда не моются, не стригут волос и бороды, ходят босиком, носят ужасные лохмотья и живут в трущобах.

– Это все? – уточнил начальник канцелярии, рассматривая свои туфли.

Рыжая пожала плечами.

– Хм, – сказал Астрах. – Не густо. Начинаю задавать наводящие вопросы. Много ли женщин среди отверженных?

Алтын нахмурилась, припоминая.

– Н-нет… Кажется, я ни разу не встречала… Хотя я вообще почти никогда не встречала отверженных. Надо бы спросить у Анджело – он знает лучше, у него с ними были какие-то дела.

– На самом деле, женщины среди них есть, – сказал Астрах. – Но очень мало. А вот детей нет совсем.

– Ну, в тех условиях, в каких они живут… – Алтын пожала плечами.

Астрах усмехнулся.

– Сброд, обитающий в Отчаянной слободе, рожает с завидной регулярностью. А условия, в которых они так активно размножаются, ничем не лучше тех, в которых живут отверженные.

– Вы очень хорошо изучили Альквисту, – сказала Алтын неприязненно.

– Разумеется, – Астрах удовлетворенно улыбнулся. – Так что насчет детей отверженных?

– Я не знаю, – вынуждена была признать принцесса. – А вы знаете?

Начальник канцелярии выдержал небольшую паузу и кивнул.

– Почти все отверженные – сравнительно молодые мужчины. Минимум женщин. Никаких детей. Возьми любого отверженного, сними с него лохмотья, отмой, сбрей бороду и состриги эти их ужасные когти – и получишь очень здоровую, крепкую человеческую особь в возрасте тридцати – сорока лет. А главное – этот биологический возраст со временем не меняется. Они не стареют, не болеют и, насколько нам известно, не умирают.

Алтын недоверчиво подняла бровь.

Астрах кивнул.

– Да-да. Я не пытаюсь шутить. Они действительно… как бы это сказать… не умирают обычным путем.

– А необычным? – Алтын проницательно прищурилась.

Астрах вздохнул, поднялся и прошелся по комнате, потирая руки. Потом снова сел, сложил ладони перед собой и некоторое время сплетал и расплетал пальцы. Алтын ждала.

– Мы поработали с несколькими отверженными, – неохотно признал начальник канцелярии. – Вытянуть из них секрет их долголетия невозможно. Когда… хм… когда пройден определенный болевой порог, они цепенеют… фактически превращаются в камень. Каменные статуи. А от статуи много не добьешься.

– Вы что, их пытали? – спросила принцесса с отвращением.

Астрах промолчал.

Некоторое время в библиотеке царила тишина. Потом начальник канцелярии сказал, задумчиво уставясь на корешки книг:

– Кое-что все же известно… Мы собирали информацию по крупицам… работали в архивах… пытались внедряться в трущобы Альквисты… и постепенно пришли к выводу, что отверженные сохранили свои знания еще с тех времен, когда никакой Суши никто не ждал. Отверженные – это ученые, работавшие с метаморфозисом. До прихода Суши ученые были особой кастой, самой почитаемой в королевстве. Они разрабатывали множество наиболее перспективных отраслей тогдашней науки. Даже сегодня мы пока не приблизились к тем открытиям, которые были сделаны ими в старые времена. А Феррона, как вам известно, очень старалась сохранить и умножить знания.

Он вздохнул и снова поднялся. Алтын смотрела, как начальник канцелярии подошел к полкам, пробежался пальцами по корешкам книг и вернулся к своему креслу.

Принцесса молча ждала. Астрах уселся и пару раз щелкнул выключателем бронзовой лампы со стеклянным зеленым абажуром, стоящей на столике сбоку.

– Мы знаем наверняка, что главный клан ученых задолго до пришествия Суши разделился на две части. Одна часть работала, образно выражаясь, над человеческим духом – изучала методы совершенствования тела через дух, искала мифическую страну Азгард, и, в конце концов, настолько углубилась в метафизику, что совершенно отделила себя от человечества. Именно эта часть ученых впоследствии, предположительно, ушла под землю, в якобы найденный Азгард. Скажу сразу: это кажется весьма сомнительным, поэтому в данном направлении мы никогда не пытались искать. Другая же часть ученых в процессе экспериментов получила метаморфозис как побочный эффект: они работали над физическими проблемами старости, болезней и смерти. Изобретали вакцину вечной молодости, грубо говоря. И, кажется, изобрели. Но в какой-то момент эксперимент вышел из-под контроля, и в итоге появились оборотни и возникла так называемая Сушь. Оборотни вызывают у отверженных презрение – они считают метаморфов чем-то вроде испорченной культуры в лабораторной пробирке. Такая плесень достойна только того, чтобы ее вылили в раковину. Сушь – другое дело. Ученые, помешанные на своей науке, пришли в восторг от того, что им удалось, пусть случайно, создать. Сушь, дорогая моя Алтын, обладает всеми свойствами живого существа. Скажем проще: это колоссальный метаморф, воплотившийся в непривычную для нас форму. С точки зрения человека, его возраст – триста лет – вполне преклонный. Но с точки зрения вечности…

– Триста? – перебила Алтын. – Почему триста? «Хроники» сэра Макса Бу утверждают, что пришествие Суши случилось сто лет назад…

– А вам никогда не казалась сомнительной эта дата? – Астрах насмешливо посмотрел на принцессу. – Подумайте. Сто лет – это слишком небольшой срок для тех событий, о которых рассказывают «Хроники». Если бы прошло всего сто лет, могли бы остаться живые свидетели – пусть даже хотя бы один живой свидетель. Отверженные не в счет – как я уже говорил, от них невозможно ничего добиться… Нет, Алтын. Суши гораздо больше ста лет. И наши государства разделены значительно дольше, чем рассказывает этот шарлатан Макс Бу. Однако, триста лет, как я уже говорил, много только с точки зрения человека. По сравнению же с вечностью, Сушь еще дитя, и только-только входит в возраст, в котором метаморфозис начинает проявляться. Проще говоря, со дня на день можно ожидать того, что Сушь… хм… перекинется.

– Во что?.. – голос Алтын невольно дрогнул.

Астрах устало пожал плечами.

– Неизвестно. В любом случае, это означает конец Аквилона.

– Не поняла… Аквилон – это же мифическое государство?

– Аквилон – это вся территория Суши, включающая в себя собственно Сушь, Альквисту и Феррону. То есть, все прежнее государство со всеми провинциями. В древние времена, до возникновения Суши, наша страна называлась именно так. Альквиста – только название столицы, а Феррона – центр южной провинции.

– Вы хотите сказать, – начала Алтын медленно, – что нас ожидает глобальная катастрофа? Апокалипсис?..

– Вы хорошо образованы, – губы Астраха дрогнули в снисходительной усмешке. – Откуда вам известно это слово?

– Я изучала историю культов еще в гимназии, – сказала Алтын нетерпеливо. – Так что с концом света?

Начальник канцелярии взял со стола пишущий стержень и покатал его между ладонями.

– Ну, я не стал бы говорить о конце света в этом контексте. Катастрофа, скорее всего, будет носить локальный характер… Во всяком случае, мы на это надеемся. Хотя нам, то есть Аквилону, в принципе, безразлично, затронет ли апокалипсис другое полушарие и выживет ли человечество в целом. Важно, что для нашей страны он будет фатальным.

Принцесса некоторое время молчала, Астрах тоже не произнес больше ни слова, продолжая задумчиво вертеть стержень в пальцах. Наконец, Алтын отложила книгу и сказала:

– Так что же делать?

Начальник тайной канцелярии бросил стержень на стол. Тот покатился по гладкой поверхности и упал на пол. Астрах рассеянно проследил за ним глазами.

– Выход вполне банален, – сказал он. – Нужно убить оборотня.

– Что вы имеете в виду? – прошептала принцесса.

– Образное выражение, – Астрах невесело усмехнулся. – Сушь – огромный метаморф. Нужно найти ее сердце и уничтожить его. Дело осложняется тем, что мы не знаем, где искать. И еще больше – тем, что та часть отверженных, которая осталась на поверхности, а не ушла в Азгард, будет защищать свое детище изо всех сил.

Глава 2

Бункер выглядел почти так же, как прежде, только стал значительно чище. Отверженные исправили механизм двери, а потом рабочие заменили покореженные стальные опоры и подняли потолок. Под потолком довольно ярко светилась новая лампочка.

Анджело с интересом огляделся вокруг и посторонился, пропуская Ракушку, которая решила во что бы то ни стало увидеться с Алтын и упросила Кавалера Тени взять ее с собой.

Ракушка по-хозяйски направилась к пульту с рукоятками, и тут Грош, молчавший всю дорогу до бункера, подал голос.

– Погоди. Я хочу… если можно, мне хотелось бы сначала попасть во второй оазис. Ну, где водопад.

Анхеле, уже собиравшаяся привести в действие механизм, остановилась и вопросительно подняла глаза на Кавалера Тени.

– Конечно, – Анджело потрепал брата по плечу. – Мне и самому интересно, что там, во втором оазисе. Ракушка, ты там часто бывала?

– Не очень, – Анхеле взялась за рукоятку. – Только вы вперед не лезьте, там обрыв, вон Грош знает. Готовы? Ну, пошли тогда.

Грош был рад, что брат не стал задавать вопросов. Второй оазис с диковинными фруктами в долине был его смутной надеждой, о которой он не решался говорить из гордости: вдруг подумают, что молодой король испугался смерти. Надежда основывалась на простом рассуждении. Оазисы ведь победили Сушь? Значит, они сильнее. Их воздух, скорее всего, целебен. И все, что произрастает в них, может оказаться самым настоящим лекарством против Суши. Ведь может же так быть?..

Да, Грош больше не хотел умереть. До зимы оставалось меньше месяца, а у него в последнее время только-только начало что-то получаться – королевство не слишком заметно на первый взгляд, но все же постепенно поднималось из руин, молодой король все реже прибегал к советам отца и брата в управлении многочисленными департаментами и все реже ловил на себе ненавидящие взгляды горожан. Пару департаментов он упразднил, зато расширил Департамент Сестринства и подключил к нему отверженных, продолжая линию Анджело, который давно бился, пытаясь привлечь отверженных на службу королевству. Те прежде всегда отказывались сотрудничать, но катастрофа, постигшая Альквисту, кажется, смягчила их непримиримость, и они, – неохотно, не всегда и не во всем, – но начали помогать молодому королю.

Он поставил во главе Департамента Спасателей Мотыля, и ни на секунду не пожалел об этом: рыбник оказался прирожденным руководителем, он с помощью Кальвина набрал мобильную команду из быков, добавил две роты гвардейцев и управлялся с ними на редкость умело и твердо.

Уцелевшие лорды немного притихли и почти не выказывали обычных амбиций, несмотря на то, что Грош сильно распотрошил их закрома, твердо требуя вложений в тающую казну и благотворительной помощи сиротским приютам и лечебницам.

Умереть, не закончив начатое дело, было довольно глупо. И поэтому на пути в Феррону он хотел попробовать прибегнуть к помощи оазиса.

Через несколько минут, выбравшись из узкого каменного мешка, они остановились над пропастью, подставляя лица брызгам и жмурясь на солнце. Прямо перед ними в воздухе висела радуга, и Кавалер Тени свистнул от восторга, как беспризорник.

– Какая красота!.. Будем спускаться?

– Пошли, – Ракушка, не оглядываясь на спутников, проворно побежала по скользкому каменному карнизу.

Братья двинулись за ней далеко не так быстро, осторожно, шаг за шагом, спускаясь к тропе. Они не боялись потерять сумасшедшую из виду – с одной стороны скала, с другой пропасть, деваться некуда, но все же Анджело заволновался, когда черное платье внезапно исчезло из поля зрения.

– Где она?.. Неужели сорвалась вниз?.. Нет, мы бы услышали.

– Успокойся, никуда она не сорвалась, – Грош поскользнулся и ухватился за скалу. Из-под ног посыпались мелкие камешки. – Она уже до грота, наверное, добралась. Тут дальше тропа немного расширяется, и там грот, такая дырка в скале. Нам тоже туда. Через него можно попасть в долину. Только в этом гроте летучие мыши… бррр!.. Давай скорее, нужно ее догнать.

– Что я слышу! – насмешливо сказал Анджело. – Мой брат боится летучих мышей?

– Можно подумать, ты – нет, – огрызнулся Грош, карабкаясь на невысокий уступ.

– Конечно, нет, – Анджело подал ему руку. – Я их ни разу не встречал. Как они выглядят, интересно? Просто мыши с крыльями?

– Увидишь, – пообещал Грош, отдуваясь. – То есть, не увидишь, а почувствуешь. Когда они в полной темноте кинутся тебе в лицо. Заметь, я-то тебя предупредил, а нас с Мотылем коварная Ракушка в прошлый раз завела в этот грот безо всякого предупреждения.

Они поравнялись с темным отверстием, и Кавалер Тени заглянул туда с некоторой опаской.

– Вообще-то, тут не так уж темно, – сообщил он брату, оборачиваясь. – И никаких таких мышей я не вижу…

Грош пролез мимо него в грот и огляделся. Тут все было, как в прошлый раз. Пещера в самом начале расширялась, освещаемая несколькими природными отверстиями в потолке. В полосах света, лежащих на камнях, танцевали пылинки. Дальний конец терялся во мраке, и Грош знал, что там с каждым шагом будет становиться все темнее и темнее, пока путник не почувствует себя так, будто идет с завязанными глазами. Тут-то и налетят на смельчаков потревоженные мыши со своими зловещими мягкими крыльями.

– Эй!.. – звонкое эхо, порожденное голосом Ракушки, заметалось под сводами. – Где вы там застряли? Анхеле что, должна возвращаться за вами?

– Тише!.. – Грош чуть не застонал от отчаянья. – Ну все, теперь она их точно перебудила.

Анджело усмехнулся и вскинул на плечо свой рюкзак.

– Ладно, пошли. Ее же не съели? Значит, по логике вещей, и нас минует лютая смерть от страшных мышиных лап.

– Так она ядовитая, – буркнул Грош, неохотно покидая вслед за братом приветливый сумрак грота и углубляясь в значительно более темные переходы. – Кто захочет ее есть?

Некоторое время они продвигались довольно быстро, но, по мере того, как становилось темнее, их шаги замедлялись сами собой.

– Погоди, я достану фонарик, – Анджело приостановился и, ощупав рюкзак, нашел плоский фонарь в боковом кармане.

– Прошлый раз мы без света шли, – сообщил невидимый в темноте Грош. – Тьфу ты, тут вода под ногами… Ручей, что ли?

– Проверь штаны, Ваше Величество, – посоветовал Кавалер Тени ехидно. – Возможно, наличие ручья объясняется очень просто…

– Эй, – сказал Грош. – За своими штанами следи, лорд!

Анджело засмеялся и зажег фонарь. Полоса света заскользила по стенам и нависшему потолку.

– Смотри, тут коридор какой-то, – сказал Грош приглушенно. Непонятная тревога пробежала по позвоночнику, как паук.

– Нам же прямо? – Анджело осветил вход в неизвестный коридор, задержавшись на странном белесом облачке тумана, исходящего оттуда и мешающего рассмотреть проход получше.

– Да, нам прямо, – Грош незаметно поежился и преувеличенно бодро сказал: – Пошли отсюда. Я хочу показать тебе долину.

– Идем, – Анджело решительно отвернулся от белесого облачка и пошел дальше. Грош, лопатками ощущая нечто неведомое, глядящее в спину, двинулся за ним, стараясь не бежать, чтобы брат не подумал, что ему страшно. А ему было страшно, хотя он не особенно понимал, чем этот страх вызван. Это был какой-то иррациональный страх, как во сне, когда снится, вроде бы, знакомое место или близкий человек, но что-то в нем мешает воспринять его привычным образом, и вот именно это «что-то» вызывает жуткую смесь бессилия, отвращения и ужаса.

С фонарем идти было куда легче, и довольно скоро впереди появилось пятно дневного света – выход в долину. Анджело обернулся к брату, насмешливо задрав брови.

– И где же твои хваленые мыши, Ваше Величество? У страха глаза велики, да?

Грош насупился и промолчал. Он и сам не понимал, куда делись летучие мыши. Ракушка, вроде бы, говорила, что они живут в этих пещерах. Кто же их выгнал с насиженных мест?..

– Эй, вы!.. – Ракушка махала рукой снизу, и они начали спускаться, скользя по мелким камушкам, а потом по траве.

В долине все так же пахло медом и свежестью. На синеватых вершинах гор лежали белоснежные облака. Птицы щебетали на разные голоса, обклевывая созревшие плоды. Множество фруктов валялось в траве под деревьями, и Анджело, наклонившись, поднял треснувший персик, поднес к носу, понюхал и блаженно прикрыл глаза.

– Матушки-сестрицы!.. Какой запах!

– Ты попробуй, попробуй, – сказала Ракушка так самодовольно, как будто лично создала эту долину с ее изобилием. – Только язык, смотри, не проглоти.

– Надо будет послать сюда Мотыля с командой, – сказал Грош, опускаясь на траву. – Пусть соберут, сколько смогут унести, для приютских детей. Ну, и в лечебницы тоже подкинуть… – Он взял прозрачное от спелости яблоко и впился в него зубами. – Чувствуешь, как во рту тает? Как будто кусок солнца откусил. Сплошные витамины.

– Мммм… – Анджело вытер о траву липкие пальцы и подмигнул брату. – Государственно мыслишь, Ваше Величество. Королевство тебя не забудет. Еще ни один король не делал такого подарка своим гражданам.

Грош нахмурился.

– Да при чем тут… Просто дети… И вот Касатик тоже…

– Ладно, ладно, я шучу. – Анджело улегся в траву и зажмурился от бьющей в глаза синевы. – Не был бы ты человеком, я бы с тобой и не разговаривал, братишка. Я знаю, что ты меньше всего думаешь о своей популярности.

– Популярности!.. – передразнила Ракушка, набравшая полный подол фруктов и теперь с комфортом расположившаяся под ближайшей яблоней. – О чем они разговаривают, матушки-сестрицы! Ты давай лопай, Грош, набирайся этих своих витаминов. В оазисах все целебное, тут надо лечебницу сделать для больных. И тебя первого в нее поместить.

Она с наслаждением облизала пальцы и метко бросила в Гроша персиковой косточкой. Грош подскочил.

– Слушай! Вот кто государственно мыслит! Анджело, слышал, что она сказала?.. Ведь тут действительно можно сделать детскую лечебницу. Смотри, вон в том конце открытое место, там можно построить… – Он осекся. – Обещай, что сделаешь, Анджело. Если я…

Кавалер Тени приподнялся на локте и мрачно посмотрел на короля.

– Ты опять за свое? Мы, кажется, договаривались, что ты перестанешь думать о зиме. Должен быть способ победить Сушь, и этот способ обязательно найдется.

Но Грош не мог не думать о зиме. Во-первых, в Альквисте слишком много граждан оставалось пока без крова, и с приближением холодов это становилось проблемой номер один. Бригады афраков, сменяясь, работали круглые сутки и все равно не успевали закончить строительство до наступления зимы. Во-вторых, землетрясение повредило газовые коммуникации в нескольких местах, и до холодов их нужно было восстановить, потому что большинство зданий в городе отапливалось при помощи газовых каминов. На заводике по производству курнака оборудование совсем обветшало. Грош все больше склонялся к тому, что придется просить помощи у Ферроны. Оттуда пока не было никаких вестей. Ферронцы не давали о себе знать, даже шпионы куда-то исчезли. Молодой король надеялся, что, встретившись с регентом, сумеет склонить его к сотрудничеству. Однако надежда была слабой. Грош не особенно рассчитывал на дружелюбие Ферроны, несмотря на уверения Анджело, что регент понимает обоюдную выгоду от добрососедства и сам настаивает на браке своей дочери с молодым королем, чтобы закрепить права на трон и в будущем, возможно, объединиться, как в старые добрые времена до пришествия Суши.

Впрочем, все разговоры о браке Грош намеренно игнорировал. Он не хотел думать о Рыжей, которая, разумеется, давным-давно забыла про него и нашла себе жениха подостойней полудохлого оборотня.

Он мрачно догрыз яблоко и кинул сухой хвостик в Ракушку.

– Останемся тут на пару дней? – спросила Анхеле, демонстративно проигнорировав его нападение. – Стыдно такого короля людям показывать: весь синий и еле ползает. Даже веточку добросить не может, сил не хватает.

– Это у меня сил не хватает? – возмутился Грош и хотел вскочить, но тут Анджело приподнялся из травы, точно охотничий пес, почуявший опасность.

– Тихо! Смотрите, кто это там?

Возле пещеры, из которой они вышли в долину, маячила невысокая фигура в длинном сером одеянии.

Глава 3

Спелые фрукты покатились с подола Ракушки. Троица одновременно поднялась с травы, настороженно разглядывая незнакомца.

Серая фигура спокойно начала спускаться в долину, прыгая по камням с легкостью подростка. Но это был не подросток. К застывшим на месте путешественникам приближалась старушка, такая древняя, что ее лицо походило на смятый пергамент. В массе коричневых морщин прятались неожиданно яркие узкие синие глаза. Без малейшего замешательства она подошла на расстояние, достаточное, чтобы видеть одновременно всех троих, остановилась, спрятав руки в длинные рукава своего серого одеяния, и стала рассматривать пришельцев со спокойным и доброжелательным интересом.

Ракушка первой широко улыбнулась. Грош и Анджело обменялись быстрыми взглядами и, не сговариваясь, вежливо поклонились.

Старая женщина, насмотревшись, поклонилась в ответ с большим достоинством и сказала:

– Чикуато, кверидас. Акуи, акуи, чи фонда Агарти!.. Преаро чи, кетцаль.

Голос у нее был удивительно мелодичный, напоминающий птичий щебет.

Братья снова переглянулись, на этот раз растерянно, а Ракушка отреагировала неожиданно. Она вздрогнула, сделала шаг вперед, потом оглянулась на спутников и потрясенно сказала:

– Я… я понимаю, что она говорит!

– И что она говорит? – Анджело не сводил глаз с морщинистого смуглого лица.

Анхеле запнулась на мгновение.

– Она… говорит про предсказание. Предсказание, говорит, сбылось, оборотень. И еще про Агарти… но я не знаю, что это такое.

Анджело нахмурился.

– Агарти?.. Может быть, Азгард? Я слышал про тайную страну Азгард от отверженных.

Старуха, внимательно переводившая острый взгляд с одного на другую, степенно кивнула:

– Агарти, ке.

Ракушка переступила с ноги на ногу, опять оглянулась на братьев, точно ища поддержки, и, явно с трудом подбирая слова, спросила:

– Чи… эста Агарти? Исчи эера Азгард, ке?

– Агарти, – старушка снова кивнула. – Нона Азгард, Азгард эста мара ля хорора. Чибу соль умаро, кверида.

– Она говорит, Азгард плохое название. Так называют Агарти плохие люди.

– Тута вока, кетцаль, – старушка выпростала из рукава сухонькую лапку и неожиданно цепко ухватила Гроша за руку. – Эста вока. Тару, тару.

И она повернулась и пошла наверх, к пещере, решительно увлекая за собой молодого короля.

– Эй, почтенная, – Анджело в два прыжка догнал их. – Куда это вы его ведете?

Старушка остановилась и спокойно произнесла несколько щебечущих фраз.

– Что она говорит? – Анджело нетерпеливо взглянул на Ракушку.

– Я не все поняла, – сказала та виновато. – Что-то про то, что Грошу нужна помощь, и поэтому он должен идти с нею в Агарти. Только он один, без нас. Нас туда, кажется, не пустят.