Воздушная кукуруза

Андрею помогли встать, даже как бы отряхнули от пыли. Он подошел к Игорю:

– Мы его упустили, здесь частный сектор, он легко может укрыться в любом дворе. Мы едем на своей машине, вы за нами.

Гнать теперь было некуда, на тихих улочках почти не было машин, и они стали нарезать круги по частной застройке, заглядывая во дворы, спрашивая у прохожих о темном джипе. Кто-то жал плечами, кто-то крутил головой, и опять новая улочка, и опять вопросы. Пару раз на перекрестках они видели экипаж ДАИ, и опять крутились по улочкам. А внутри Андрея тикали часики, отбивая драгоценные минуты жизни, отпущенные его жене.

Он боялся даже поверить, что они потеряли машину похитителя, это не укладывалось в голове, как так, на глазах трех мужиков, из-под носа?! Зазвонил телефон, это был Игорь:

– Парням дали наводку, где видели такой джип, бросаю адрес, вы ближе.

К воротам трехэтажного каменного дома подъехали вместе с инспекторами. Ворота были заперты изнутри, Андрей встал на лавку у ворот и одним прыжком перемахнул внутрь. Открыть ворота, запертые на ключ, не смог, и побежал к дому, на ходу доставая пистолет.

Ногой выбил входную дверь, и сзади услышал, как с грохотом вылетают ворота, и во двор влетает микроавтобус Беркута. Он скользнул внутрь, в доме было тихо, прислушался – нигде никого. Пошел искать подвал или гараж, бойцы Беркута с топотом рассыпались по этажам.

Входа в подвал в доме не было, была дверь в гараж, где стоял тот самый джип. Ни маньяка, ни жены нигде не было. Где его искать? Если он пересел на другую машину? Если Лины уже нет в живых?

– Слышь, мужик, ты извини нас, что помяли.

– Не до вас парни, где его теперь искать? Где тут может быть подвал?

– Тут у них должен быть винный погреб, это ж наши местные строили, у нас у каждого есть.

Винный погреб они нашли за домом, в отдельно стоящем домике. По лестнице спускались на цыпочках, держа наготове оружие. Осталась одна дверь, Андрей осторожно стал её открывать и услышал голос:

– Да, ты настоящий, ты истинный Ангел! Не то, что те твари и грязные шлюхи. Ты чиста и прекрасна, и станешь Ангелом моего сердца навечно!

Андрей выглянул, посредине погребка на столе, закрытом обычной простыней, лежала его жена, без сознания, уже в белом платье, а этот урод, ласково приговаривая, надевал на её ноги белые чулки. Его замутило от того, что это чудовище касается его жены. Сделав шаг вперед, громко сказал:

– Руки вверх! Павел Григорьев, вы арестованы за похищение моей жены и попытку убийства!

Перед Андреем возник огромный черный пёс, волкодав с широкой грудью, и ощерил клыки, роняя слюну из пасти. Андрей выстрелил в собаку, та даже не дрогнула, тогда он шагнул прямо на неё, и пёс исчез. Маньяк поднял на него бешеные темные глаза, и криво усмехнувшись, схватил лежащий рядом шприц и приставил его к шее Лины.

– Вы не отнимете у меня моего Ангела! Мы уйдем вместе!

Ненависть Андрея, много лет копившаяся из-за страданий жены, радостно всколыхнулась – ату его! – есть угроза жизни, и палец хладнокровно нажал на курок. На лбу маньяка возникло ровное красное пятнышко, и плеснулась алая кровь на белое платье Лины. Он выронил шприц, секунду постоял и мешком свалился на пол. Андрей устало опустил пистолет. Сзади сдавленно что-то пискнул один из полицейских.

– Иди, зови всех, криминалистов вызывайте. В шприце сильный яд. И скорую моей жене! – Это он кричал уже вслед убегавшему по лестнице молодому «даишнику».

Осторожно, чтобы не повредить следы, подошел к столу. Положил пальцы на шею жены, венка билась, медленно, но плотно. Жива, спит. Он взял руку жены, и сжав пальцы, смотрел на родное лицо. Жива!

Вокруг загремели шаги, разговоры, закипел муравейник дел на месте убийства, у него забрали пистолет, кто-то паковал в прозрачные пакеты найденный шприц и еще какие-то мелочи, потом от жены его отодвинула рука в белом халате. Все закончилось. Всё. Они живы.

Глава 25. Прошлое догоняет.

Здесь Андрею захотелось закончить свой рассказ. То, что было дальше –разбирательства, суды, изучение улик – тягомотно, грязно и муторно. От этого до сих пор в душе скребут кошки, стоит вспомнить о некоторых деталях.

– Словом, так его и взяли. Пристрелили при задержании, жена моя вскоре поправилась, мы переехали в Москву, я закончил академию МВД, с тех пор у нас все хорошо.

– Мне одной показалось, что ты о чем-то умолчал? По лицу вижу, что это важно! – Не выдержала одна из двойняшек, она сидела напротив Андрея, и смотрела поверх сплетенных рук, в которые упиралась подбородком.

– Важное, да. В ходе следствия выяснилось, что были люди, которые знали об убийствах, и годами – слышите, годами – покрывали убийцу! Я просто в недоумении, как такое могло быть. Но это факт!

Тут Карина не выдержала, она резко подскочила к Андрею и замахнувшись рукой зашипела ему в лицо:

– Да как ты смеешь! Как ты смеешь так просто рассказывать это всем, как ты смеешь меня обвинять?

Андрей резко перехватил её руку и крепко сжал.

– Не думай даже, сломаю руку. А материалы этого дела не секрет, и суд был открытый. И то, что тебе удалось разжалобить судью, не снимает с тебя вины. Я знаю одно – если бы не ты – эти женщины были бы живы. Все! Понимаешь? Десять женщин погибло потому, что ты хотела жить красиво, и не просто промолчала, а помогла скрыть следы преступления! Поэтому лучше отойди, я видеть тебя не могу.

Карина оглядела присутствующих, все смотрели с осуждением, кто-то брезгливо, нет, сочувствия не было ни у кого. Сдавленно всхлипнула и выбежала из зала.

Лялька встала перед одноклассниками, хотя о ней пока речи и не было.

– Ну, я ждать не буду, пока вы все станете меня осуждать. Суд был, да, мне дали два года, замечу, условно! Но Пашка меня запугал, я боялась его! Даже суд признал, что я промолчала под давлением!

– Да, да! Особенно на тебя давили два миллиона рублей! -В тон ей добавил Андрей.

– Это он дал мне на своего сына! Что вы знаете обо мне! Да идите вы все! Праведники! – И Лялечка несломленной удалилась, гордо подняв голову и виляя худощавым задом.

Первая опомнилась классная Мария Федоровна.

– Андрюша, я не поняла, причем тут наши девочки?

– А притом, – зло ответил Андрей, – одна помогла спрятать труп самой первой жертвы, за это маньяк на ней женился, а если бы его посадили тогда, остальные были бы живы, а вторая, нежная наша Лялька, видела труп девушки, но скрыла это за деньги. А после этого были еще две жертвы и нападение на мою жену. Вот так, наши звезды отличились в этом случае.

Пьянющий Виктор поднял вверх руку с вытянутым указательным пальцем.

– О! Глас не мальчика, но мужа! Я же говорил – твари. Какие ж это «звезды класса»?

-Боже мой, какой ужас! Как мы все просмотрели, что наши, наши девчонки, комсомолки и вдруг оказались так падки на сладкую жизнь? – Классуха даже заплакала, расстроившись. Андрей пожалел о сказанном, он, вообще то, не хотел называть имен, просто дать намёк кому нужно, что им здесь не место. И если бы Карина не прибежала «бить ему морду», промолчал бы .

Все бросились утешать классного руководителя, девчата даже достали валерьянку, но та отмахнулась и шумно высморкалась.

– Простите, дети, я не ожидала. Сейчас успокоюсь.– Мария Федоровна вытерла слезы, скомкала платочек и попыталась улыбнуться.

Лариска Казина, как самая умная, вдруг проговорила:

– А помните, у Толстого, в Анне Карениной, Китти говорит об одной женщине, что та пустоцвет? Мне кажется, наши девочки просто пустоцвет. Такими родились и все.

Последнюю точку все же поставил пьяный Витька:

– Пустоцвет – это цветочек. А эти, прости господи, считают себя украшением жизни, ну навроде как стразики ваши, помадки… О! Воздушная кукуруза! Шуму много, бух-бах, а толку мало. Пшик и ничего. Но зато красивая жизнь!

После таких событий праздник пошел на спад, ребята обменялись телефонами, обещали звонить и встречаться. Вызвали такси для классной, двойняшки поехали её провожать домой с кучей цветов. Остальные стали потихоньку собираться.

В зале осталась одна Динка, официанты убирали столы, она заплатила по счету, и мечтала переобуться в уличные туфли на низком каблуке. У гардероба увидела Андрея, тот ждал её.

– Не могу не проводить, все так быстро разбежались. А ведь надо еще забрать вазы, газету. Кстати, можно мне её переснять, у меня нет этих фото с выпускного.

– Да можешь забрать эти. Они так, чуть-чуть по углам приклеены.

Сорокалетние ребята сняли газету, и Динка достала ему единственное цветное фото – на крыльце школы стоят все вместе, молодые, красивые и полные надежд. В первом ряду две признанные красавицы школы, Карина и Алёнка. И рядом она, Динка, в дурацком розовом платье.

– Ты весь вечер бегала, про себя так и не рассказала. Как живешь? – Спросил Андрей, и Дина видела, что ему просто хочется отвлечься от грустных мыслей.

– Это ты о том, что я была влюблена в тебя? Прошло через пару лет. Я давно замужем, у меня две дочери и счастливый брак. Я главный экономист у Виктора в холдинге. Хорошая зарплата, мы хорошо живем, объехали уже много стран. Девчонки мои учатся в универе, обе будут программистами, как папа.

– Мне говорили про тебя пацаны, ржали, но я не верил. И, наверное, года три последних был влюблен как дурак в Алёнушку. Как мне повезло, что я встретил свою Ангелину. Она и правда – Ангел, мой Ангел, моя душа и жизнь.

– Ты где остановился? Поедешь к родителям?

– Нет, я в гостинице. Моих уже нет в живых, младшие разъехались кто куда.

– А давай к нам? С мужем познакомлю, он у меня умница и широкой души человек. Завтра на рыбалку тебя свозит, а? Давай, а то улетишь и не пообщаемся.

Андрей подумал и согласился. Хотелось еще посидеть с друзьями, и если Динка загорится идеей, то у них завтра будет потрясающий пикник с рыбалкой, купанием и посиделками у костра.

– А давай туда, где мы в десятом классе…

Они пошли по улице, уносимые на крыльях воспоминаний, и не заметили на скамье в темном углу курилки согнутую фигурку плачущей женщины, «девочки с косой», которой все же пришлось повзрослеть. Ну и хорошо, что не заметили, потому что когда приходит время собирать камни, помочь не может никто.

Глава 26. Динка.

Андрей сомневался, удобно ли завалиться в дом в однокласснице далеко за полночь, но разговоры растревожили, напомнили прошлое и спать совсем не хотелось.

– А твоя семья не спит? Уже поздно. – Неуверенно проговорил он, сам не зная, что лучше, чтобы уговорили ехать в гости, или идти гулять по ночному городу.

– Сегодня пятница, мальчишки, наверняка, играют в компах по сетке, муж на фрилансе, он работает по ночам, думаю, мы никому не помешаем. Можем еще Никоненко позвать, если тебе одному неловко, он живет в соседнем подъезде.

– А-а! Поехали. Спать не хочется.

Они вызвали такси, Динка дорогой звонила мужу, потом Сереге, потом его жене. Андрей смотрел в окно, город особенно был красив в свете ночных реклам. Столько изменилось! Вот этой высотной гостиницы не было, когда он уезжал, и фонтанов было меньше, и магазинов, которые теперь занимали огромные площади и назывались претенциозно – торговыми кварталами. Как во всей стране, в родном городе росли не фабрики и заводы, а торговые кварталы и развлекательные центры. Когда они подъехали к подъезду, Никоненко со женой уже ждали их на улице.

Жена Никоненко держала в руках несколько пакетов, понятно, что с какой-то готовой едой.

– Я Лидия, вы наверно не запомнили меня там, в толпе. – Она улыбнулась и пожала Андрею руку, своей рукой, горячей и крупной.

–Надюш, я прихватила на всякий случай фаршированные перцы, и так по мелочи. Мужики проболтали весь вечер, и явно хотят есть.

– Я тоже не с пустыми руками! – Серега вытащил из-за спины огромную стеклянную шашку с коричневой жидкостью. – Видал? Коньяк на юбилей подарили, кизлярский. Давно пора выпить!

– Ну давайте, идем. Нас там ждут! – Динка открыла дверь в подъезд, и они шумно ввалились внутрь. Лифт стоял на первом этаже, они втиснулись со смехом и шутками. На шестом этаже, на площадке стоял огромный мужчина с небольшой лысиной, увеличивающей его и так высокий лоб. На нем были легкие светлые парусиновые брюки и футболка с мягким пуловером. Он смотрел улыбаясь, за его спиной дверь в квартиру была открыта, и оттуда на гостей смотрели еще две пары глаз – собака среднего размера и кошка.

Серега обнял незнакомца, и повернувшись к Андрею, представил:

– Вот рекомендую, наш местный компьютерный гений, Антон Быстров, а по совместительству Динкин муж и отец её бандитов. А это наш одноклассник, Андрей, следак из самой Москвы!

– Рад знакомству. Наслышан. -В речи Антона было что-то неправильное, он говорил медленно и с небольшим акцентом. Андрей пожал руку, всматриваясь в лицо мужчины. Крупные черты, голубые глаза под светлыми бровями, тяжелый подбородок, и неожиданно теплая улыбка.

Динка подошла и обняла мужа за пояс, и стало видно, что она не достает мужу до плеча.

– Ну, ни хрена себе, – проговорил Андрей.

– Заходите, заходите. Сейчас с сыновьями познакомлю. – Динка лукаво улыбнулась, и скинув туфли умчалась в комнаты. Пока все разувались, она вернулась в компании двух парней.

– А это Дениска и Матвей, наши детки. – С гордостью проговорила она. Антон подошел к ним, и обнял ребят за плечи. Пацаны были ростом чуть ниже отца, и намного выше матери и всех присутствующих.

– Да-а! У меня уже комплекс, я себя лилипутом чувствую, – пробормотал Андрей, – ты как их таких вырастила? – В прихожей сразу стало тесно и даже будто дышать труднее.

– Мальчики, проходите. Так, пацаны, стол на середину, и тарелки расставить. Ты, Тоха, с мужиками пока разливаете спиртное, там еще в баре достань. Мы с Лидой быстро подаем еду. Через пять минут все за столом, кто курит, пока курите на балконе.

Все сразу деятельно разбежались по поручениям, и когда Андрей с Серегой зашли в зал, стол уже стоял у дивана, один из парней ставил тарелки, второй раскладывал вилки и ножи. Справились быстро, и тут же исчезли. Откуда-то зазвучали характерные выстрелы и взрывы, ясно, пацаны уже в игре.

– Ну, ничего себе! У вас я смотрю, порядок армейский. – Антон протянул им по бокалу, на дне которых плескалась янтарная жидкость. – Дегустируем?

Антон уже выставил на стол несколько бутылок, а Лида несла из кухни блюдо с горячими перцами. Перцы выглядели роскошно – половинки, запеченные с фаршем, на подушке из овощей, масляно блестели сырной корочкой и пахли кинзой, базиликом, и еще чем-то малознакомым. Они выпили стоя, потом расселись у стола, и Андрей понял, что и правда голоден. Мужики уже вовсю накладывали на тарелки перцы, кусочки мерзлого сала. Пока женщины без устали тащили разные домашние закуски, он успел попробовать фаршированный перец.

– Очень вкусно, и необычно! Респект хозяйке! Я честно, таких никогда не пробовал.

– А это моя Надюшка рецепт из Турции привезла. Там в ресторане подсмотрела, рецепт, конечно, никто не дал, потом сама состав подбирала. По мне, так у неё даже вкуснее получается.

Женщины принесли кувшин с морсом и наконец, уселись тоже. Каждая незаметно глянула на большую бутыль-саблю, оценили, что выпито немного и заулыбались, заметив насмешливые взгляды мужиков, и поняв, что спалились.

– Ну и нам наливайте, давайте выпьем за встречу! – Надежда встала с бокалом. – Наконец-то и я могу сегодня немного выпить, а то все беготня, не расслабишься. Как я рада вас видеть, и тебя особенно, Андрюха! С Сергеем то мы часто встречаемся, а вот ты стал столичным барином, домой не приезжаешь.

– Нет моих уже в живых, Дина. – грустно улыбнулся мужчина, – и братьев нет, и сестры разъехались. И хату продали, не к кому ехать.

– А мы? Разве мы ж тебе не родные? – тут уже возмутился Серега.

– Родные. Да, простите меня. На следующий год приедем, всей семьей.

Антон оказался большим юмористом, постоянно травил анекдоты со своей тематикой. Потом ему позвонили, он ответил, после чего перешел на английский и махнув жене рукой, ушел в кабинет и прикрыл дверь.

– Наверно клиент, они у него и в Америке, и в Австралии. Звонки день и ночь. – Динка вздохнула. – Андрей, я все пропустила. Что там наши красотки натворили, чего это Каринка на тебя бросилась?

– Даже не напоминай. Они не наши, и они обе суки и преступницы. Будь моя воля, она бы обе сидели в тюрьме. – Андрей хотел отмахнуться, но Динка вцепилась как клещ.

– Ну что сказать? Она была свидетелем убийства, и помогла своему мужу спрятать тело. А он потом съехал по фазе и стал маньяком, убил больше десяти женщин.

– Это Пашке-то? Да ты что? Он же сбежал давно, да и не судили его, мы не слышали. – У Сереги даже вилка из руки выпала.

– Его грохнули при задержании, когда он пытался убить мою жену.

– А как вы узнали, что Каринка-то виновата? Может она не знала? – в голове Динки не могло уложиться такое, ну обычная женщина, ну любит деньги, ну гонялась за богатыми мужиками, но это ж не убийство.

– Знала, еще как знала…

Глава 27. Карина. сентябрь 1995 года. Первый ангел.

– Её муж вел аудиодневник. Как я понял, его преследовал призрак первой убитой девушки. Он записывал разговоры с ней, потом слушал, надеясь доказать себе, что призрак существует. Конечно же, на записи ничего не было, почти. Там столько было всего! Мы неделю слушали, под стенограмму, для суда. И знаете, что странное? На второй день мне стало казаться, что ему кто-то отвечает, тихо, на грани слышимости. Но это точно был женский голос. И они разговаривали. Жуть, если честно. Когда Карину приперли к стенке этой записью, она созналась, рассчитывая на снисхождение. Да и судья повелся на эти глазки, губки, к тому же, ребенок маленький. Словом, дали ей срок условный, три года. Как вспомню эти её ужимки, как она якобы боялась мужа. Тошно, но суд поверил. А дело было так…

…Павел увлекся жёстким сексом, с садистским уклоном. Ему нравилось душить девушек во время соития, это вызывало яркие эмоции, и захлестывало адреналином. Это стоило дорого, очень дорого. И охранник притона следил, чтобы девушке не навредили, то есть не придушили до смерти.

Это новое увлечение, да еще и кокс, его и сгубило. Проститутки надоели, и он захотел попробовать это с обычными девушками. Привел к себе домой девчонку, с которой только в этот день познакомился в кафе, и… увлекся. Когда кончил, девушка была мертва. Совсем. На её шее быстро проступали багрово синие следы его рук, лицо было мертвенно-бледным, а распахнутые большие серые глаза застыли в недоумении.

Павел пытался делать искусственное дыхание, тряс ее за плечи, хлестал по лицу – все бесполезно. Девушка умерла от его невоздержанности. Он был в ужасе и шоке, руки тряслись и холодный пот катил градом.

Кроме всего ему казалось, что рядом кто-то есть, и этот кто-то с ужасом смотрит на него.

Конец всей жизни… он клял себя за все – ну чего тебе не хватало? Но раскаяние не подняло девушку, и к утру он понял, что не готов признаться в убийстве и… и закончить свою жизнь в тюрьме?

Друзей, которым можно доверять у него не было, служба безопасности на заводе есть, но они все бывшие менты, да и стучат своим заграничным хозяевам. Надо справляться самому, а на улице уже светало. Днём вывезти труп не получится. И по закону подлости, в дверь раздался звонок. Он не смог встать, за дверью ему чудились менты, сердце колошматило в ребра до физической боли. Тут в замке повернулся ключ, и из прихожей раздался голос:

– Милый, вставай! Твоя зайка принесла свежие булочки, будем пить кофе! – Это пришла Карина, видимо ее старик Артем уехал от нее вчера, и она на неделю свободна. – Ты еще спишь? Павлушка, засоня! – она вошла в спальню. Павел только успел накрыть голое тело простыней, и не мог открыть рот, губы не слушались.

– Ой, я не вовремя, ты не один! Кобелина ты, Павлик, ладно, встретимся в другой раз, – и она пошла на выход.

– По-по-дожди, – хрипло прокашлял Павел, – не уходи. Мне… мне нужна твоя помощь. У меня беда.

– Половому гиганту требуется помощь в постели? Нет, зайка, на групповушку я не согласна.

– Да стой ты, дура! Я девку убил, нечаянно… при сексе… задушил…

– Бл*дь, как можно нечаянно убить бабу в постели, я что-то не догоняю, Паш, ты здоров? – Девушка испугалась и прижалась к стене у двери.

– Понимаешь, я увлекся этим, ну знаешь есть такое …жесткий секс… когда в постели причиняешь партнеру боль. Меня это страшно заводило, и вот, увлекся и не сумел вовремя остановиться…, – он бормотал невнятно, руки тряслись, а глаза бегали вокруг, он боялся, что подружка потребует вызвать ментов, и тогда её нельзя выпускать из квартиры. Но что делать? Убить?

– Боже, урод, ты садист, как ты мог дойти до такого? Как я с тобой … ты мог и меня убить…– Карина испугалась, но не до конца. Где-то в глубине сознания она уже понимала, что Павлуша попался, попался ей на крючок, и это именно тот случай, о котором она мечтала.

– Карина, давай все потом, что делать? Помоги мне. Надо избавиться от тела. Я никогда к тебе так не прикоснулся бы, ты же друг мне. А эти, сначала были проститутки, убитая вообще случайная девка, я ее в баре снял за коктейль. – Мужчина бледный, потный с дрожащим голосом не вызывал ничего, кроме отвращения. Но… было не одно но… Много, много этих зеленых «но» – много денег у Павла.

– Я тебе помогу, но ты женишься на мне и сделаешь меня совладельцем твоего бизнеса. Мне надоело быть любовницей и раздвигать ноги за тряпки. – Голос был полон решимости и холоден. Теперь, когда она видела Павла таким … трусом и размазней, она его совсем не боялась.

– Я согласен, на все согласен. Только помоги мне.

Идея была дурацкой, Карина ее придумала не от большого ума, но неожиданно это сработало, заговорщики одели тело, подкрасили лицо, пудрой скрыв синяки на шее. И они нагло повели ее в машину, поддерживая с двух сторон, практически понесли. Чтобы запах алкоголя был заметнее, на одежду девушки вылили полбутылки водки. Всю дорогу она пьяным говором ругала якобы подружку, что она совсем не умеет пить. Труп посадили в машину Карины на заднее сиденье, сама села за руль, Павел бледный и мокрый, изображал объятия с трупом.

Они выехали из города без проблем, миновали пост ГАИ, дальше по трассе девушка искала съезд на проселочную дорогу, в лес. Петляя по полузаросшей гравийке, она случайно выехала в заброшенную деревню, целая улица домов без окон и заросших бурьяном огородов.

Блин, а они даже лопату не взяли! Да и откуда у Павла в доме лопата? Она чертыхнулась, и подъехала к одному из домов. Бледный Павел с дорожками пота на висках, сидел, придерживая труп девушки.

– Так, выходи. Иди, ищи лопату. Где-нибудь в сараях должна быть, – отправила она Павла.

Павел с готовностью кинулся через бурьян к усадьбе, такой трясущийся он был противен Карине. Она ждала его минут тридцать, потом пошла искать. Нашла сидящим на земле за сараем, рядом с лужей рвоты. Подошла, помогла встать и отхлестала его по лицу.

– Соберись, тряпка! Лучше бы я милицию вызвала! – её тоже трясло, но расслабляться было нельзя, вдруг кто-то случайно поедет мимо, и увидит их с трупом?

Павел после трепки немного пришел в себя. Заглянул в сарай, сходил в дом, но ничего не нашел. Карина сидела на высокой крышке погреба, и злилась. Потом до нее дошло, что под ней есть подземная часть погреба, и девушку можно похоронить там. Она побежала за Павлом, заставила его открыть крышку и осмотреть подвал. Помещение было полузасыпанным, стены и потолок гнилыми, и лезть туда было опасно. Это и к лучшему, решила Карина, сбросить тело, подвал обрушится и похоронит девушку.

Вместе они принесли тело, уже не делая вид, что она жива, сбросили ее в горловину подвала. Только сейчас Карина увидела ее лицо – молоденькая, светленькая, брови вразлет, носик курносый, дитя совсем. Они даже глаза ей не закрыли, она так и смотрела в небо огромными серыми глазами. Тело упало на пол, потом Павел какой-то железкой сверху крушил гнилые стены подвала, она бросала обломки досок, мусор и рвала бурьян. Вскоре часть горловины обрушилась и тела не стало видно. Сверху они натаскали веток и хлама, разбитый бочонок, кусок шифера, тряпки. Посмотрели вокруг, как будто стадо слонов все вытоптало. Оставалось надеяться, что по заброшенной деревне никто не ездит.