И ничего под небом, кроме Бога…

Несет свою вечную службу

Все шумящий, поющий ветер,

Дающий благую надежду.

То молитва о всякой душе,

Даже самой больной и потерянной.

Небо-небо! Не снятся мне

Облака твои, белые мерины.

Думы тяжкие, мысли речкою

Льются в сердце, оттуда – в стих.

Вот и утро. Над дымкой млечною

Голосов разнобой затих.

3

Ветер-ветер! Живешь полями ты!

О, могучая сила ты весь!

Сыновьям, не отринувшим памяти,

Принеси ты благую весть,

Пой ее средь просторов полей

Синеглазому русскому небу.

Все пройди. Ни о чем не жалей.

Дай нам голос услышать Победы!

Вечная тоска

Звезды золотые,

Рог луны седой.

Луг ты мой родимый,

Луг мой дорогой,

Что грустишь в тумане,

Дух свой затая?

Слышишь, вид твой славит

Песня соловья?

Тренькает кузнечик,

И река звенит.

Поздний, сизый вечер,

И луна горит.

Колокольчик дикий,

Аромат полей.

Луг мой среброликий,

Грустью не болей,

Спи-усни, родимый,

Досчитай до ста,

Растворится, милый,

Вечная тоска…

Боже, Отчизну храни!

И годы скитаний босые,

И голод, и сажа войны –

Все лучше, чем жизнь без России!

Боже, Отчизну храни!

Пусть колит внутри все и крутит

С досады, и хочется выть –

На этом тернистом распутье

России Великой быть!

Слетаются коршуны злые,

Сулят нам последние дни.

С тобой твои дети, Россия!

Боже, Отчизну храни!

И в годы борьбы роковые,

Где мрак и не видно ни зги,

Укажут дорогу России

Победы грядущей шаги!

С крестом и молитвой святою,

На свете оставшись одни,

Господь наш, мы перед тобою!

Боже, Отчизну храни!

Ни слякоть, ни морось, ни стужа,

Ни близкий хлад смерти, ничто

Без Родины жизни не хуже –

Ни пять палачей и ни сто,

Ни холод, ни бури, ни пламя,

Ни годы сражений, ни…

Да здравствует русское знамя!

Боже, Отчизну храни!

Голубятня сизая…

Голубятня сизая,

Что стоишь ты хмурая,

Смотришь между избами

В небеса понурые?

На ветру качаешься

И в траву высокую,

В землю черноокую

Щепь свою роняешь ты.

Не несется весточка –

Брошено селение.

С голубиной клеточки

Не услышишь пение.

Что стоишь печальная

В сухостое брошена,

Смотришь в небо дальнее

И поля некошены?

Вот наступит оттепель,

Здесь, под старой ивушкой,

Пусть приснится сон тебе

О былых годинушках.

Не горюй, не плачь уж ты,

Голубятня сизая.

Снова пусть голубушки

Запоют меж избами.

Во сне

Как много, милый край родной, тебе я не сказал!

Твой лик во сне мне виделся в тени прибрежных скал,

Краса твоя суровая, туманная река,

Звенящая оврагами великая тоска.

Во сне моем ты плакала, родная сторона,

А я покорно каялся, молился за тебя.

Ты вся ко мне тянулася, качая ветвь сосны,

Как мать прощает дитятко, меня простила ты.

Проснулся со слезами я и тяжкой головой.

Прощай моя сторонушка, навек мой край родной!..

Ночная сказка

Что поведает луна

В темном поднебесье?

Светом сизым письмена

Льются в краснолесье.

Языком тиши ночной

Матушки-природы

Замирают под луной

Голубые воды.

Тихо ухает сова

Меж ветвей сосны,

То земли родной слова,

Звук моей страны.

Он – любовь, и он – тоска,

Миг рожденья – он,

Он – дневная бирюза,

Полуночный сон.

Золотая колыбель,

Полюшко баюкай!

О весенняя капель,

Сласть дозрелой клюквы!

В час ночной стоят леса

В вечной полудреме,

Им расскажут небеса

О бескрайнем поле,

И поведают они

Обо всей планете,

Только лучше той земли

Нет на целом свете…

Быть бы ветром диким…

Быть бы ветром диким

Над седым раздольем,

Быть цветком брусники,

Рожью в хлебном поле –

Речь не слышать злую,

Гомон подлецов,

Только б ветры дули

Меж густых лесов,

Только б волки выли

Под большой луной,

В небе звезды плыли

В бездне голубой,

Пали в сине море

Из дали небес

Знаком Божьей воли,

Чудом из чудес;

Прахом раствориться

На закате дней,

Только б сердце билось

Родины моей.

Вы говорили

Кому не снится больше сон?..

Во тьме ночной лежит ребенок,

Огней он залпом окружен

И грудой брошенных построек.

И звезды ярко не горят,

Их вспышки в небе заменили.

«Идет война», – так говорят,

Но восемь лет не говорили.

Вы заявили – неизвестны

Вам сотни умерших ребят.

Вы говорили: «Все чудесно», –

Но так сейчас не говорят.

И все ж, средь многих лживых слов

Важней всего, что вы – молчали,

И сколько матерей сынов

В своих объятьях не качали…

А счастье не родится в суете…

А счастье не родится в суете

И в белизне нарядов – пышных платьев.

В конце ты видишь: все не то, не те,

И что сокровище всегда было не в злате.

В страстях и дрязгах, праздных вечерах

Нет ничего, что было б сердцу мило,

Но мы стараемся, стираем ступни в прах,

Чтобы дойти до мнимого кумира.

Да, счастье не родится в суете,

В изысканных плетеных словесах,

И в то же время счастье есть везде:

В равнинах ярких, сопках и лесах;

Быть может, притаилось в старине,

В колодезной воде и скромном ситце.

А может, счастье – на излете дней

В объятиях небес вдруг раствориться

И быть нутром и в поле, и в листве,

Вдыхая с ветром каждый запах чистый.

А счастье, знаешь, друг, не в суете,

А в том, что есть у нас с тобой Отчизна!

Предателям России

Кто сможет вас теперь простить,

О вы, предатели России?

Знать, будет суд, и там судить

Вас будет Бог лишь только в силе.

Никто карать не рвется вас,

Себя вы сами замарали.

Но только больше в этот раз

Не верещите о морали:

Ведь в этой веренице лжи

Вам так казалось:

Вы – Россия.

Не государи вы – пажи,

Не божества, а лжемессии.

Искали вы оазис там,

Где лишь глупец остаться мог.

По чьим вы двигались стопам,

Всем вашим гибельным словам –

Один истец, судья лишь – Бог.

Мариупольские кресты

Чуть слышен скрип седой сосны,

Под одеялами листвы

Стоят заборами кресты,

Где город Мариуполь.

Там страшной тенью призрак бродит,

Кричит ночами, кругом ходит

И все одну лишь песнь заводит

Коричневой чумы.

И чужд ему дух человечий,

Звук неприятен русской речи,

К терзанью плоти он привык,

Ему бы воля – были б печи,

Как в злых сороковых.

Ему не ясно: как же так,

Неонацизма свернут флаг,

На гривну наступает рубль.

Он жаждал видеть, как дотла

Сгорает Мариуполь.

И все ж, чего-то он достиг:

Вещает с Киева двойник

Фашистского вождя,

Его поддержка каждый миг,

Растет, как гриб после дождя.

Но не среди крестов.

Среди дымящихся руин

Всего лишившимся в миг людям

Надежды лучик хоть один

Своею помощью добудем.

Там будет мир, и будет свет,

Господь с Пречистою воспет,

И много новых будет лет,

Где город Мариуполь.

Лихо

Пляшет пламя у костра,

Смотрит вдаль очами.

Но не видно со двора,

Что там, за лесами.

Кто нагрянет в гости к нам?

Что несет с собою?

Кто так воет по ночам

В лесе под луною?

В темных далях бродит что-то

Так, что дух вскипает.

Лихо ходит за ворота,

Люд честной пугает,

Лисом пляшет, волком вьется,

Дует в дымокур.

Как устанет, как напьется,

Режет коз да кур,

Бьется в двери наших сел.

Что ни ночь – кошмар.

И поэтому костер

Ярче, чем пожар.

Запевайте песню, братья!

Нам ли пропадать?

С Божьим на груди распятьем

Будем воевать!

И святой зари нагрянет

Лучик-тетива.

Значит, скоро зла не станет,

Значит, мир пребудет с нами,

Лихо сгинет за лесами

Раз и навсегда!

Зубы города ночью выбиты…

Зубы города

Ночью выбиты,

И в домах будто черные рытвины,

Ведь нацистам не нужно довода,

Ведь они закалились не битвами,

А впитали жестокость смолоду.

Вот и крест обтекает кровию –

Упыри напоились с гордостью.

Им плевать на идеи соборности.

И не будут молиться со скорбию

Над разбитым в осколки надгробием.

Что же, братия,

что же, молодцы?

Кто прикажет сегодня бояться нам?

Были немцы, французы и половцы,

И еще с головой таких, знаете!

Все мы в поле своей истории –

Руку об руку с братьями гордыми.

Звуки Родины бьются стозвонные,

Не затихнут под кличами подлыми.

С шириною великой России –

Ширина лишь души нашей множится.

И нет силы поверх русской силы,

А иного исхода не сложится!..

Небезнадежные труды

Небезнадежные труды –

Сражаться до последней крови,

Усильем воли стяг нести,

Крушить оковы плоти, боли

И жить, остаться человеком,

Зимой любуясь первым снегом,

А летом собирать цветы.

Небезнадежные труды –

В мученьях силу обрести,

А Веру при себе оставить,

И если враг Святыню грабит –

Собою заслонить кресты!

Небезнадежные труды –

Любить Отчизну, не отринуть

В период самых тяжких вех

И новоявленной беды,

Сказать: «Могу хоть телом сгинуть,

А Духом буду с ней вовек!»

Небезнадежные труды –

Искать лишь благостный эпитет

При описании страны

И луч надежды скромный видеть

В румяных отблесках воды –

Небезнадежные труды,

Быть может, лучшие труды!..

Есть города

Есть города в плену оков

Ветров,

что льются с брега моря,

Там воды с каменных боков

Волнами слизывают соль.

Они блистают в ледяных

И перламутровых коронах.

И каждый порт, как Божий лик,

Сияет ярко, но сурово.

И утопают города

В снегах,

И спят,

И вырастают.

И вновь отходят ото сна,

Когда покров седой растает.

Но серым берегам Приморья,

Где скромен быт, и люд угрюм,

Все снятся южные раздолья,

Где зелен лес и вечно юн.

Но обернется сон прекрасный,

Который виделся во тьме,

Все той же белой, вечной сказкой,

Сказаньем ветра о зиме.

Все будет так, закон таков –

Не зная немощи и боли,

Есть города в плену оков

Ветров

И пустырей, и воли.

Возмездие

Вы видели разрушенные храмы?

Ушедшие под землю купола?

Залечит кто ль те колотые раны?

Заплатит? О, заплатит! И сполна!

Дымятся села, сизые леса,

И жаворонок больше не поет,

Взлетел он выше к синим небесам,

Он видит, как и где нацист идет,

И что за ним осталось позади –

Бандеровские темные гнездища,

Прикрытые ошметками земли,

И городские трупы-пепелища.

Не умолкают вороны, все грают,

Все реют над полями.

Слышен свист –

То ветер кличет, сеет весть, что знает,

Когда и где сейчас идет нацист.

Возмездие же льется вниз огнем

И залпом кораблей, подводных лодок.

Взлетает самолет – дух русский в нем,

Орел наш рвется с золотых колодок!

Расправил крылья, плечи дивно взвел,

Он ищет ратный бой и справедливость.

Бандеровцы окружены в «котел» –

И в этом непременно Божья милость.

И будет гнать до дальних рубежей,

И нагонять, в рядах их сеять хаос,

Потушит Родина свечение огней,

Любой пожар и искру, что осталась.

Даст Бог, и те разрушенные храмы,

Пожарами объятые в ночи,

Со временем залечат свои шрамы,

И будет светел мир, и будет чист…

Слово

Дома, как свечи загорелись,

И в храме мировом война.

О чем бы песни здесь ни пелись,

Чужое слово – будет ересь,

А правда среди всех – одна.

Чужое слово будет гнило

Из уст бандеровских чертей.

Война? О нет, мы жаждем мира!

Мы бережем, что сердцу мило –

Страну, историю, детей!

И пусть весь мир осудит строго,

За нами Иисуса свет.

А в Божьем храме Слово Бога

Превыше ваших лжепророков,

Превыше всех – иного нет!

Вся в тумане, поет колыбельную…

Вся в тумане, поет колыбельную

Для кремнистой дороги Луна.

Голоси же свою задушевную,

Чтоб не плакала нынче земля.

Оттого-то, что доля тяжелая,

Вечно ветер по полю снует.

И синицы с тоской между селами –

Кто-то плачет, а кто-то поет.

Если больно,

То спой затя́жную,

Как умеешь, седая Луна.

Если бойня,

То спой отважную

Для Руси,

Что с тобой на века.

Все поет и поет колыбельную

Для земли, что в тумане войны,

И лишь видно за мрачными те́нями

Яркий свет путеводной звезды.

Бередит ли больную рану…

Бередит ли больную рану

Мне задувший с Востока ветер?

Помню снежные, белые храмы,

Что румянцем горят на рассвете

На крутом берегу Амура.

Как и здесь, во степи широкой,

Все то – Родина, пусть и хмуро

Собираются тучи над сопкой,

Пусть не светит так ярко солнце,

И муссон вечно дует лениво,

Плодородно лоза не вьется,

Не раскинулись пышные нивы.

Каждый вздох малой Родины важен,

Каждый звук – и в душе благодать.

И ничто не покроет сажей

Нашей вечной Отчизны стать!

Вороны

Раздаются вопли в небесах –

На Гнездо родное ропщут вороны.

Разделилось все,

И жизни на весах

Колеблются с одной в другую сторону.

«Кар!» – гнилое слово

По Святому небу,

Между туч которого летал.

«Кар!» – и слышно снова,

Как чужого Хлеба

Черный птах сегодня возжелал.

Видимо, он малым кукушонком

Был подброшенным в отцовское гнездо.

Воспитали из того ребенка

От Добра родившееся Зло.

Пусть не возвращаются червоны,

Пусть не возвращаются вовеки.

Саранчой летите за кордоны,

Коршуном за вражеские реки…

Русская краса

Задымился вечер,

И туман на поле.

И не дует ветер

Над седым раздольем.

В реках за осинками

Рыба спит, не плещется,

Ей за сизой дымкою

Море померещится.

Ветры дунут сильные –

Небеса запенятся.

И замашет крыльями

Полевая мельница.

Будут вить блестящие

Звезды хоровод,

Кланяться, уставшие,

В блик озерных вод.

Грянет среброликая

На листве роса.

Вот она – великая

Русская краса!..

Бронепоезд

Где бредешь ты, бронепоезд,

По пути домой,

От Херсона до России

С бледною луной?

Не горит костер кремнистый –

Звезды в небе спят.

Пусть тебе огни Отчизны

Яркие горят!

Материнскою любовью

Будешь ты согрет –

Теплый для души раздолья

Излучают свет.

Где бредешь ты, бронепоезд,

По пути домой,

От Херсона до России

В темноте ночной?

Плачут росы голубые

Под ветра холодные,

Слезы льют из глаз России

В реки полноводные.

Но и ветер нынче стих

В широте полей –

Ждет Отчизна каждый миг

Смелых сыновей.

Где бредешь ты, бронепоезд,

По пути домой?

Видно, скоро Севастополь –

Уж подать рукой!

Рассветает горизонт,

Солнце заиграло!

Сердце место узнает,

Море заблистало!

Зарябила водна гладь,

Всюду свет лучистый.

С нами Божья благодать,

Благодать Пречистой.

Снова ветерок задул,

Зашумел родной.

Уж приехал, бронепоезд,

Ты давно домой!..

Малой Родине

И снова, как сейчас, я вспоминаю

Родимые душе моей места:

Как сосны тихо шепчут за сараем,

На сопках изумрудные леса.

В пути крутом среди камней кремнистых

Есть озеро, что светится в ночи.

И каждый стук орешников ветвистых

Так ясен, словно отблески свечи.

Ребенком бегал от ручья к ручью,

Колодезной воды прохладу помню.

С блаженством памятую я весну

И каждую болотистую пойму,

И жимолости терпкий полутон,

И резкий вкус янтарной облепихи,

И каждый ясный и прекрасный сон,

Который слаще дикой земляники.

И каждый звук из прошлого приятен

Глухим ударом в черном чугуне.

Одно из самых благодатных пятен

Родная даль оставила во мне.

Русский мир

Не видело поле седого заката,

Разбитое глыбой металла –

Упала

На землю с ужасным раскатом,

И взрыла все, и пропахала.

Ведется война между каждым из нас,

Красной линией нас разделило.

Родное кому-то не радует глаз,

Минувшее сердцу не мило.

И в этом густом полумраке боев,

Серы, копоти, пыльной взвеси

Напивались страданием Мы до краев

За детей и «Христос Воскресе!»,

За знакомый сердцу малиновый звон,

За убитых, за мир на свете.

В землю вогнанный меч представлялся крестом,

И молитву в устах нес ветер.

Не видело поле седого заката –

Рассвет воссияет над ним!

И имя, и подвиг родного солдата

Запомнят навеки. Аминь!

В саду

Яблонька в саду моем

Белый цвет набрала,

Тень отбросила на дом,

Золотится станом.

Засветилось, как вода,

Небо – сине море,

В нем завьются облака,

А под ним – лишь поле.

Поле, взор куда ни кинь,

Всюду тишь да гладь.

И стругают старики

Для пшеницы кадь.

Все, чего твой взгляд коснется –

Божия краса!

И уходит на ночь солнце

В дальние леса.

Любовное признание оврага

О, зимнее оврага завыванье,

Из дымохода дувшее в печи,

Похоже на любовное признанье

К искристой и заснеженной ночи.

Оно с надеждой о любимой пело,

Что не покинет та его на утро.

И так тоска во тьме ночной гудела,

Считала словно время поминутно.

Пурга мела, и в снежной круговерти

Не видно было мира за окном.

Звенело все, и завыванья эти

Гудели обо всем, но об одном.

В последние моменты полумрака

Все стихло, и в затопленной печи

Любовное признание оврага

Затихло о заснеженной ночи…

Ивушка

Склонилась ивушка и плачет у реки…

Как тяжело, когда отцов хоронят дети,

Когда детей хоронят наши старики,

И лента черная, как орден, на портрете.

Роняя слезы, каждой веткою кренясь,

Склонилась ивушка, и в водном отраженье

Она увидела, как жизнь оборвалась,

Исчезла в миг, как приведенье.

Быть может, это был кошмарный сон,

В котором бесновался темный бог.

Как только колос под цепом склониться мог,

Склонился перед горем отчий дом.

И этот мир отныне не такой, как присно,

И скорбь тяжелая над всем живым нависла…

Месяц!

Месяц, месяц!

За сохою

Ты идешь по полю неба.

Колосятся звезды лепо,

Месяц!

Дивно колосятся!

Свет Медведицы с тобою,

Что во след шагает слепо.

Небо, небо!

В дивный плуг

Запрягает кобылицу

Месяц, ясная Луна.

Вечно трудится она –

Море льет во все края.

Месяц, месяц!

Жнешь ты колос,

Зерна сыплешь под цепом.

Так яви же миру утро,

Мир и свет неси нам в дом!

Аллея Ангелов

Поле бранное, поле факелов…

О, не ветра звенит завывание,

Слышу Бога я здесь воззвание –

Льет слезами в Аллею Ангелов.

Каждой каплею судьбоносною

Ударяет людей по темени –

Кровью земли напитаны досыта,

Не забудется это во времени.

И летят, и парят, и кружатся

Отрываясь от плитки мощеной –

Не обнять и не попрощаться –

Крылья детские под дерева кроной…

Слышен гром и огня полыхание!

Поле бранное! О, поле факелов!

Час пробил – и сменилось молчание

Голосами ушедших Ангелов!..

Идут по небу полки небесные…

Идут по небу полки небесные –

Братья павшие.

В дни воскресные,

Колокольный звон гудит.

«Восемь лет!..» – он говорит.

И слетаются неизвестные,

Люди пришлые, люди местные,

Дети малые, чьи-то матери.

И кричат, и ревут и, знаете, –

Не летят в небесах истребители,

То обрушился гнев родителей

За каждый из долгих лет

И за тех, кого больше нет…

Раскалился воздух…

Раскалился воздух,

Льется воском в уши.

Телеграмм-каналы,

Возгласы: «Послушай!..»

Друг, шагайте смело!

Враг лишь скажет в страхе:

«Воспевай, Бандеру!

Москали на плахе…»

Что вы ждете, бесы?

Что вы ждете, черти?

Не конца ли пьесы

О российском свете?

Гражданин, товарищ,

Не стыдись России!

Ведь в единстве, знаешь,

Наша нынче сила.

Были мы гонимы,

Братья, под ярмом.

Поднимай на вилы

НАТО, Белый дом!

Все народы наши,

Русская земля! –

Коль придется, маршем,

Враг наступит, скажем,

Двинемся тогда!

«Брат напал на брата…» –

Брат ли нам нацист?!

Открывай, ребята,

В жизни новый лист!

И пока дерется

Русский наш солдат –

Сердце гордо бьется

За родной бушлат!

И, как в сорок первом,

Не пройдет чума.

С нами наша Вера,

Матушка-земля!

Заплетало солнце…

Заплетало солнце

Косы ржи багряной,

Пило у колодца

И черпало пьяно.

Закатилось в горы,

Вышло из-за лип.

Лик его – Аврора –

Корнем в небо влип.

Залило лучами

Синий небосвод,

И горел очами

Блик озерных вод.

Заплело светило

Дни в годичный круг,

И готовит вилы

К осени и плуг.

Мемориал

Конец аллей пустых, безлюдных:

Мемориал, златая арка.

Что там? Лепечет ли гагарка

В сетях ветвей своих безумных?

Конец дороги виден, вроде,

И дождь прошел уже в саду.

Я с ним дорогу перейду,

Открыв объятия природе.

И крики злобные людей

Ко мне добраться не посмеют.

Тут лес гудит, тут буря стелет,

И леший бродит, и Кощей.

На земи горница лежит,

Гниет, покрытая грибами.

И ветер вздохом временами

Больную рану бередит.

Прошла, минула старина,

И мхом позеленела память.

Мемориалом не исправить

И не поворотить года…

Соборы

Купола, купола, купола,

С оборванными крестами.

Кровь по сердцу больному стекла,