Нищий

– Эх, с ветерком! Новая коляска, только помыл – пять серебряников! Садитесь, дешево домчу!

– Слышь, чудак, а в дороге ты мне будешь петь песни и плясать в голом виде завлекательные танцы? Нет? Так какого же хрена ты берешь в два с половиной раза больше, чем стоит эта поездка? Серебряник дам, не больше.

– Без ножа режете. Глядите – лак какой! А лошадку кормить? А колеса ремонтировать и подковы на лошадку ставить?! Три серебряника!

– Полтора. Я не собираюсь кормить три лошадки.

– Два, и по рукам! Раз уж цену знаете…

Я взгромоздился в повозку, и скоро она уже громыхала по длинной улице. Мне особенно-то и не жалко было этих серебряников – денег у меня хватало, но, во-первых, меня забавлял сам процесс торговли, а во-вторых, не стоило показывать себя слишком богатым – при моей внешности нельзя раскидываться деньгами. Могут неправильно понять… и отследить.

Передо мной возникла вывеска с мечами крест-накрест, и я понял – это тот самый оружейник, о котором говорил извозчик. Я вылез из пролетки:

– Уважаемый, если тут постоишь, я, скорее всего, найму тебя еще раз!

– Сделаем! Стою и жду, господин.

Войдя в лавку оружейника, я сразу обратил внимание на развешанные везде мечи разных конструкций и разного калибра – изукрашенные, простые, причудливые, восточно-вычурные и грубые, – на любой вкус. Но мне нужны были не они…

– Приветствую вас, господин! Хотите выбрать себе меч?

Я похлопал ресницами. Нелюдей в городе было мало, их недолюбливали, а потому гном своим видом как-то выбил меня из колеи. Пока я соображал, он внимательно смотрел на меня, вероятно, оценивая на предмет покупательской способности и толщины кошелька. Увиденное его не вдохновило:

– Вот есть хорошие мечи, совсем недорогие! По пять золотых за штуку, не хуже, чем армейские. Посмотрите?

– Уважаемый оружейник, мне надо нечто другое. Я не знаю, сумеете ли вы мне помочь, хочу проконсультироваться.

В глазах гнома проснулся интерес:

– А что именно? Какое оружие вас интересует?

Его огромная борода как будто встала дыбом от предвкушения разговора. Я уже слышал, что гномы всегда были лучшими оружейниками. Самые качественные луки делали эльфы, но мечи – всегда гномы. Вся их магия была связана с землей, и в своих изделиях они применяли магические умения.

– Мне нужен меч скрытого ношения. И не такие железки, что вы мне показывали, а настоящий меч, с узором по стали. Вы умеете такие делать?

– Как у вас язык-то повернулся сказать такое?! Мы – умеем ли? – обиделся гном. – Да лучше нас никто не умеет делать мечи!

– Не обижайтесь, уважаемый, но после тех бросовых железок, что вы мне показали, как-то я засомневался, есть ли у вас что-то серьезное. Уж извините…

Гном сконфузился и примирительно пояснил:

– Да это простые клинки для солдат… я ведь не знал, что вам нужно самое лучшее. Итак, что вам надо конкретно?

Я сделал два шага, поискал глазами, куда присесть, и уселся на табуретку у прилавка, протянув гному свою палку:

– Вот такое мне нужно.

Гном недоуменно взял мою клюку, потом его лицо просветлело, и он дернул рукоять, оставив в руках клинок и его ножны.

– Хорошая работа. Но мы лучше умеем. Так, я понял, что вам надо. Еще обрисуйте пожелания.

– Клинок длиной метр – метр двадцать, лучше метр двадцать. Рукоять должна быть немного другой, чтобы было удобно работать как мечом, сталь самая-самая лучшая, какая бывает. Лезвие узкое. Ножны – из очень крепкого дерева, чтобы могли в случае чего принять на себя удар кинжала или легкого меча. Но чтобы все это выглядело как обычная палка – не помоечная, но и не вызывающе дорогая. Сколько это будет стоить?

– Я сразу хочу предупредить: у мастера Бартана торговаться не принято. Я – мастер Бартан. Ваш заказ специальный, поэтому расценки будут выше. Это будет стоить… двести пятьдесят золотых. – Гном внимательно посмотрел на меня, ожидая что-то вроде: «Да вы охренели! Да откуда такие деньги! Вы что, с ума сошли?» – и был разочарован, когда я равнодушно отреагировал на его заявление.

– Двести пятьдесят так двести пятьдесят. Сроки изготовления? Я бы хотел получить… вчера.

– Хе-хе… вы деловой человек… Но не так все быстро. Надо найти нужный клинок – есть у меня кое-что на примете, – сделать ножны, так, как вы хотели, все подготовить… Скажем, два дня вас устроит?

Я посчитал – как раз хватит времени до выхода в море.

– Да, устроит. Сколько задатка?

– Пятьдесят золотых вполне хватит. Еще что-то будете брать? Хорошие ножи есть, кинжалы, шпаги.

– Ножи? Да. Мне нужно штук пять метательных ножей на перевязи для скрытого ношения. И еще пару ножей отдельно. Сколько будут стоить?

– Ножи – не самая лучшая сталь, но вполне приличная, по золотому за штуку. Вам как оптовому покупателю за все – шесть золотых.

Он вывалил передо мной груду метательных ножей разной формы и расцветки. Там были и кривые клинки с короткой рукояткой, и похожие на рыбок, и каких только не было – я выбрал себе семь ножей с длиной лезвия чуть больше ладони, сходящиеся к острию под конус, острые как иглы. Мешочек с золотыми перекочевал к оружейнику, как и шесть золотых, которые я достал из пояса. Сняв куртку, я надел на себя перевязь с ножами, которая уютно устроилась у меня на животе и груди, наискосок. Я попробовал, как выходят ножи: выдергивались свободно, в ячейках сидели плотно, – не вывалятся.

– Может, хотите попробовать баланс ножей? – предложил гном. – Можете покидать их вон в ту мишень. – Он указал на деревянную круглую мишень в углу лавки.

Я сунул руку за полу куртки, резко выхватил нож и метнул его в центр мишени – он глубоко и уверенно вошел в середину и замер там, вибрируя от удара.

– Хорошие ножи. Я удовлетворен. Теперь я прощаюсь с вами, господин Бартан, до вечера послезавтра. Надеюсь, вы не подведете. – Я сгреб оставшиеся два ножа в карман и направился к двери под внимательным взглядом оружейника.

Извозчик дожидался на улице, недалеко от входа, и скоро пролетка с грохотом понесла меня по мостовой – я решил посетить центр города, посидеть в хорошем трактире, посмотреть на народ… и, чего греха таить, подцепить женщину. Правду говорила тетушка, я совсем уже одичал, и женщины у меня не было очень давно. Очень.

Вышел я у привлекательного на вид заведения, из которого доносились на улицу звуки музыки, довольные крики «Браво!» и хлопанье ладош. Войдя в зал, я поискал глазами свободное место и нашел такое возле окна – как раз в это время оттуда вышибалы выводили пьяного клиента, который ругался и требовал продолжения банкета. Банкет ему продолжить не дали – кому нужен клиент, который спит на столике и ничего не заказывает, так что к моему вящему удовольствию я уселся вполне «козырно»: и вход видно, и сцену, и из окна вид хороший на улицу и проходящих мимо людей.

На небольшой импровизированной сцене разыгрывались целые спектакли. Там выступал фокусник с небольшой черненькой девушкой: он то засовывал ее в ящик, а она исчезала и появлялась в другом месте, то делал фокусы с исчезновениями предметов, – в общем, стандартный набор средней руки мелкого иллюзиониста. Впрочем, от земных фокусников у него было отличие: я с удивлением заметил, что могу видеть, как девушка перемещается по залу, – он отводил глаза зрителям заклинанием, и она переходила туда, откуда потом «выскакивала» с помощью волшебства. И волшебство то было натуральным – никакой ловкости руки и мошенничества – фокусник оказался магом.

Интересно, что его заставило пойти на эстраду, вместо того чтобы… а вместо чего? Ну вот, к примеру, маг – лечить он не умеет, пускать огненные шары и управлять стихиями тоже, – что ему остается? Я усмехнулся: мы все привыкли представлять себе магов всемогущими и великими, а этот – просто фокусник. И все.

– Что будете заказывать? – От размышлений меня отвлекла официантка, миловидная девушка в кружевном передничке.

– Кружку пива, светлого, и… что у вас из мяса есть – острое и с пряностями?

Она наклонилась к моему уху:

– Никогда не заказывайте в трактирах мясо с пряностями – под пряностями тухлое мясо прячут, чтобы не учуяли клиенты!

Я посмотрел в ее смеющиеся глаза, и у меня как мороз по коже прошел – теплое чистое дыхание молодой здоровой женщины, запах мыла и острых приправ от ее одежды – кровь забурлила и прилила… хм-м-м… куда надо. Я даже опешил: неужели я, как мальчишка, способен так волноваться и краснеть от близости женщины?

– А что же мне заказать, милая? – неожиданно выскочило у меня, и я смутился еще больше.

– Милая? – Она засмеялась, как колокольчик зазвенел. – Закажите себе пирогов с олениной и пирогов с черникой – не ошибетесь. А мне понравилось, как вы меня назвали.

Улыбка сделала ее прелестной – ямочки на щеках, высокая грудь, стройные ноги, угадывающиеся под длинной до пола юбкой, – я просто был в восторге от нее… Или просто у меня не было давно женщины?

Сзади кто-то грубо окрикнул:

– Карсана! Чего ты там разболталась! Быстро иди отнеси на второй столик заказ! – Высокий здоровенный парень в поварском колпаке с неодобрением смотрел на меня, шлепая толстыми губами.

– Извините, – погрустнела Карсана, – надо работать.

– А до скольких вы работаете? Может, я провожу домой?

– Сегодня я до полуночи… но не стоит провожать, а то еще греха наживете… – И она оглянулась на здоровенного помощника повара.

– Что, клеится, да? – понимающе спросил я, показав глазами на здоровяка.

– Клеится… да ну, это мои проблемы. Сейчас я вам принесу заказ, подождите немного. – Девушка пошла на кухню, и было видно, как она угрюмо выслушивает то, что ей говорит помощник повара.

Скоро она принесла мне мой заказ, улыбнувшись и весело подмигнув, потом заметила мою палку и больную ногу, вытянутую под столом, и нахмурилась:

– На войне, да?

– На войне… – чистосердечно признался я.

– У меня отец на войне погиб… когда поход был на Аранию… я его помню. Он меня на плече катал. Только помню, что большой, волосы с проседью… Вот как вы. Вы не подумайте, я не шлюха, вроде как пристаю к вам, просто вы чем-то напомнили мне его, вот я и разговорилась. Смотрю – сидите, такой весь потерянный, грустный, жалко стало.

– Карсана! Ты, чертова девка, когда-нибудь будешь работать как следует?!

– Вот достал, гад! Пойду я… Если хотите, дождитесь и проводите меня до дома. Только я далеко живу, дойдете?

– Дойду, – усмехнулся я и кивнул ей.

Девушка быстро пошла к раздаче, до меня донеслись обрывки ругательств и злобные взгляды этого повара в мою сторону. Подумалось: «А оно мне надо? Ведь я знаю, что дальше последует. И что? Мне не жить теперь? От всех неприятностей не убережешься, а девушка-то милая».

Я еще долго сидел, попивая пиво (заказал еще пару кружек), пиво было легкое, да я давно уже от него не пьянел – чтобы напиться, мне надо было что-то покрепче и много. Я сам удивлялся: видимо, пиво быстро разлагалось в организме и не успевало меня сразить зеленым змием. Крепкое спиртное я не брал – все-таки страшно, вдруг сорвусь…

К полуночи зал еще больше наполнился, хотя время было позднее. Я заметил, как засобиралась Карсана, объясняя что-то вышедшему главному повару – грузному пожилому мужчине с висячими седыми усами. Тот кивнул, она улыбнулась и пошла в глубь трактира, наверное, переодеваться. Я подозвал одну из оставшихся официанток, высокую женщину средних лет с одутловатым, каким-то рыбьим лицом, наскоро расплатился, взял сдачу и вышел на улицу.

Там было свежо, пахло цветами с клумбы и ночной сыростью. Запах цветов пробудил во мне детские воспоминания – так пахли ночные фиалки возле бабушкиного дома. Дверь трактира скрипнула, и из нее вышла Карсана в легкой накидке поверх длинного платья.

– Ну что, пошли? Вас как звать?

– Викор. Только давай на «ты», ладно? Я же не старик какой-то, чтобы ты меня на «вы» звала.

– Хорошо, Викор. Только какой же ты старик – ты совсем не старик, красавец-мужчина. Если бы не твоя нога… а ты как вообще получил раны, расскажешь?

– Карсан, я не буду рассказывать о войне. Я не люблю ее вспоминать. Давай лучше о чем-нибудь другом?

– Ну давай… вот все вы так, кто на войне был, начнешь расспрашивать – ничего не рассказываете. А о чем говорить?

– Ну, например, о тебе, как ты оказалась тут в трактире… Чего к тебе вяжется этот толстогубый парень, чего ему от тебя надо?

– Как чего – чего и всем мужикам, – хихикнула Карсана. – Только он противный и от него пахнет тухлятиной какой-то… Целоваться лезет, а сам потный такой, пыхтит, как бык… фу, противно. Говорит, уволю, если со мной спать не будешь.

– А ты чего?

– А что я? Не сплю! – хихикнула девушка. – Ну и уволюсь. Я что, должна под этого урода ложиться, раз мне работа нужна? Мамка только ругаться будет, когда уволят…

– Ну а ты и расскажи ей про этого урода.

– Да ну что ты, она скажет, что я сама задом вертела, вот он и привязался. И вообще она меня все сбыть мечтает, мужа ищет повыгоднее. Эти войны на границе уже столько парней унесли – на всех девушек не хватает. Может, я и совсем замуж не выйду… – Она взяла меня под руку, а я старался идти поровней, чтобы не сильно загребать больной ногой.

Мы уже шли минут двадцать, болтая о всякой всячине, – давно я не ходил просто так с девушкой, провожая ее до дома. Как-то даже отступили этакие потребительские мысли о том, как бы затащить ее в постель. Мне было просто хорошо рядом с этим светлым и безалаберным существом…

Внезапно Карсана прижалась к моему боку, судорожно стиснув руку:

– Там какие-то мужики стоят! Мне рассказывали, последнее время развлекаются молодые дворяне: ходят по улицам и насилуют женщин. Кто больше изнасилует, тот и в почете! Викор, я боюсь!

– Не паникуй! Может, еще и обойдется.

Не обошлось. Я заметил, как группа из пяти человек двинулась к нам, освещенная светом двух лун – красной и голубой. Их лица в призрачном свете казались странного, серо-фиолетового цвета.

– Эй, хромой, оставляй свою девчонку и уходи. Благородные господа желают с ней позабавиться!

Я тихо шепнул застывшей в ужасе девушке:

– Зайди за мою спину, меня руками не трогай, не мешай. Все будет хорошо!

– Парни, уходите. Я не хочу причинять вам вреда, и, если вы уйдете, ничего не случится, – попытался я воззвать к их разуму. – Мы уходим.

– Куда вы уходите! Оставь девку, урод, иначе сейчас палок отведаешь! – Один из молодых мажоров выдвинулся вперед. – Считаю до трех, потом получишь по глупой холопской башке!

– Самир, я знаю этого урода! Его бить надо! Он напал на меня на пляже и сломал мне челюсть! Бей его!

Я уклонился от удара палкой и коротким выпадом трости стукнул нападавшего в солнечное сплетение – тот сразу обмяк и выключился, – нокаут. На мостовой лежал Эдурад, которого я вырубил несколько месяцев назад.

– Парни, может, достаточно, и разойдемся? – опять предложил я, зорко следя за перемещениями группы.

– Разойдемся?! Да мы теперь тебя размажем, урод хромой! – Предводитель сделал шаг вперед… и свалился, зажав пах руками.

На меня набросились сразу трое – одного я остановил хлопком по кадыку, второй получил крепкий удар в печень и выключился, третий с глубоким нокаутом от точного удара в подбородок осел на своих неудачливых напарников.

– Пошли быстро отсюда! Пока никто не видал! – Я схватил девушку за руку и поволок вперед, размашисто отмеряя шаги своей клюкой.

– Ты их убил? – со смесью страха и уважения спросила девушка.

– Нет, не убил. Нам еще не хватало, чтобы нас половина стражи по городу искала (а про себя подумал: «Да меня и так уже вся стража ищет, чего уж там половина-то») – так, наказал немного.

– А ты мог бы их убить? Я знаю, мог бы. Только не стал. Из-за меня?

– Из-за тебя, из-за кого еще-то, – усмехнулся я.

– Ух ты, здорово! А мы пришли уже… вот мой дом. – Она показала на небольшой домик под раскидистой ветлой на тихой окраинной улице. Мы постояли, как будто решаясь на что-то, потом она закинула мне свои руки на шею, потянулась и поцеловала в губы. Поцелуй затягивался, мы никак не могли оторваться друг от друга, потом она решилась: – Пошли со мной! Только тихо – а то мамка вскочит!

Мы прошли через садик в темный сарайчик, где стояла старая кровать.

– Я тут иногда летом сплю, когда жарко, тут ветерок обдувает… иди ко мне! – Она прижалась ко мне всем телом, потом отстранилась и лихорадочно расстегнула верхние пуговицы на своем платье, затем совсем его сняла и отбросила в сторону: – Иди скорее сюда!

Я возвращался домой усталым, но довольным. Я хорошо провел этот день, а особенно вечер… и даже никого не убил при этом.

Карсана оказалась уже не девушкой, а в сексе – довольно изобретательной и страстной, – в общем-то, именно то, что я и искал. Ей было девятнадцать лет, хотя иногда казалось, по ее рассуждениям, что ей гораздо больше… а иногда – гораздо меньше. Я не могу назвать это любовью, но мне с ней было очень хорошо и легко.

Домой я притащился уже под утро, усталый как собака – извозчика я поймать не сумел, даже самые жадные и работящие из них давно разъехались по домам. Я постучался в запертую дверь дома, матушка Мараса долго не открывала, затем вышла – заспанная и встрепанная – посмотрев на мою довольную физиономию, зевнула и сказала со смешком:

– Наконец-то, видать, какую-то девицу нашел, а то как ненормальный запрется и сидит у себя в комнате или скачет с этими молодчиками. Иди ложись скорее спать, завтра рано вставать.

Утром я, невыспавшийся и оттого не сильно добрый, долго гонял курсантов, прививая им науку выносливости. До обеда отрабатывали искусство контратаки: если тебя противник захватил за локоть и удерживает – как разбить ему ребра и выбить глаз. Я все боялся, что увлеченные занятиями курсанты покалечат друг друга, но пока что все обходилось нормально. После обеда меня вызвал к себе Ланкаста:

– Слушай, Викор, сегодня приходили стражники. Они разыскивают кого-то хромого, который уложил пятерых благовоспитанных молодых дворян в центре. Ты ничего не знаешь об этом случае? Ладно, можешь не отвечать. Хорошо, что ты их не убил… хотя им и стоило бы выпустить кишки. Слышал я об этих новомодных забавах золотой молодежи – ей-ей это закончится кровью, и серьезной. Дворянчики совсем распоясались – или они кого-то убьют, или мужья-братья-женихи им кишки выпустят. И начнется… Я уже бунтов пять… нет, шесть пережил. После этого сразу начинаются строгости, народ пачками хватают – и в тюрьму. Будь осторожнее. Понял? Ты слишком заметен – с твоей ногой и палкой.

– Понял. Я бы их не трогал, но они сами стали приставать. Кстати, насчет ноги: мне надо уехать на один день. Мне лекаря посоветовали дельного, хочу к нему отправиться на консультацию. Можно, я через три дня выходной возьму?

– Да съезди, почему нет. Деньги нужны? Могу дать немного взаймы – отдашь с жалованья.

– Нет, спасибо, пока хватает. Сегодня будем заниматься фехтованием?

– Позанимаемся часок, потом иди отдыхай – ты и так, похоже, ночью пофехтовал кое-чем… – Ланкаста рассмеялся, и мы пошли в зал.

Каждый день я ходил в трактир к Карсане, и после окончания ее работы мы навещали заветный сарай. Больше приключений по дороге не случалось и не по дороге тоже. Если, конечно, забыть про то, что мне пришлось хорошенько двинуть кулаком Карсаниного ухажера, когда тот попытался вызвать меня на разговор в трактире. Повар завел меня на склад позади трактира и, схватив за грудки, заговорил:

– Слышь, ты, урод хромоногий, отвяжись от Карсаны! Это моя баба! Иначе я тебе вторую ногу переломаю!

– Вторую, говоришь?

Я опустил голову и посмотрел на его обутые в мягкие тапки ноги, потом резко ударил пяткой ему по большому пальцу ступни. Мордовороту сразу стало не до меня, он с воем запрыгал на одной ноге, а я резко ударил ему в солнечное сплетение так, что у него брызнули слезы из глаз. Потом его вырвало, а я, стоя над ним, выговаривал:

– Еще раз мне Карсана пожалуется, что ты к ней пристаешь, я приду и убью тебя, но прежде – отрежу тебе уши и яйца! Ты меня хорошо понял? – Я ткнул его клюкой в бок.

– Понял, понял… все, хватит.

Карсана, когда мы лежали с ней в постели, утомленные любовной игрой, удивленно рассказывала:

– Ты знаешь, этого типа, который ко мне приставал, как ножом отрезало – никаких приставаний, никаких щипков за зад! Как подменили! И хромает чего-то…

– Может, его Бог вразумил, и он понял, что нехорошо так вести себя с девушками, – засмеялся я.

– Что-то мне подсказывает, что без тебя тут не обошлось! Ну-ка сознавайся!

Мы завозились в шутливой борьбе, которая, конечно, закончилась бурным сексом.

В последний день перед выходом в море посетил я и оружейника. Мой заказ был уже готов.

Мастер протянул мне трость, чуть толще обычной, из светлого полированного дерева, покрытого лаком. Я внимательно осмотрел ее – маленький набалдашник наверху, под ним – рифленое, узорчатое рукоятие. Трость была слегка изогнута – я потом понял почему: дернув за навершие, достал из нее меч шириной около трех сантиметров, слегка изогнутый и с острым, как шило, жалом. По лезвию меча шли морозные узоры, просматривающиеся на свет. Взяв рукоять, я сделал несколько фехтовальных движений – клинок был идеально сбалансирован, он стоил своих денег. И даже больше. Я снова взял в руки его ножны и стал разглядывать, а мастер сразу сказал:

– Они сделаны из железного дерева – его даже пила берет с трудом, а топор тупится моментально. Могут выдержать удар меча – не гномьего, конечно. Это очень хороший меч – ему много лет, он сделан мастерами гномов. Пришлось под него палку немного изогнуть, чтобы она совпал по форме с ножнами. Ну как, вы довольны?

– Да. Это великолепная работа, я лучшей не видал. Вы настоящие мастера, не зря про вас легенды рассказывают!

– Все врут! Мы лучше! – засмеялся мастер, отмахиваясь, но видно было, что он доволен похвалой.

Я рассчитался за заказ, нанял извозчика и отправился домой. Сегодня я решил не идти к Карсане, главное – дело, а остальное потом. Надо выспаться перед поездкой. Итак, утром мне ехать на остров Ранкель. От предвкушения встречи с магом меня просто трясло. Может, и правда он поможет?

Глава 5

– Давай ешь! Неизвестно, когда еще поесть придется! – Тетушка Мараса, уперев руки в крутые бока, смотрела на меня, как Наполеон на поверженную армию.

Я вяло пытался засунуть в себя кусок лепешки с намазанным на него маслом – вот всю жизнь не мог нормально завтракать по утрам, ну не могу, и все тут! Единственно, что легко влезало в меня ранним утром, – яйца всмятку. Яйцо скользкое, бах! – и проскочило внутрь.

Сегодня мне предстояло увидеться с магом Амалоном, который, если сочтет нужным, поможет мне в лечении ноги. Кстати сказать, лечением назвать это трудно – надо было восстанавливать коленную чашечку, суставные хрящи – на Земле врачи мне объяснили, что хрящи не восстанавливаются никогда, и рассчитывать, что моя нога снова начнет работать как прежде, не приходится. Кроме того, меня мучили страшные боли, и я уже не знал, то ли они были настоящими, то ли фантомными. Возможно, организм как бы запомнил, что моя нога болит, застыл на этом миге ощущения боли и постоянно подавал и подавал мне сигнал: боль, боль, боль…

– Все, тетушка! Не лезет больше! Вы скоро раскормите меня как свинью, и я в двери-то не пролезу! Будете новые двери делать, чтобы такую свинюху протащить…

– Ну прямо… тебе все не впрок – сколько ни ешь, а все такой же, как и был, тощий. Ланкаста там заморил тебя совсем! Я вот ужо пойду и выскажу этому демону, чего он мальчишку заморил!

Тетушка встала в позу Ленина на площади Революции и жестами показала, как она пойдет и пр-ризовет злостного начальника школы к ответу.

– Тетушка, не вздумайте, – взаправду взмолился я, – вот еще, позорища не хватало! За меня тетушка хлопочет, разбирается!

– А тогда ешь давай и не позорь меня, а то уже говорят, что я тебя голодом заморила! Слушай, что скажу тебе, – переменила тему тетушка, – когда найдешь Амалона, скажи ему, что тетушка Мараса просила принять тебя как своего сына. И еще – покажи ему вот эту штучку. – Она достала из кармана халата странный кулончик с инициалами на нем – большая буква «А» с вензелями и росчерками. – Тогда он тебя примет как следует, а то может и послать подальше – его до сих пор отслеживают из Тайной стражи. Поел? Ну, вот видишь, и легче сразу стало, правда же? Легче?

– Легче, – согласился я, отдуваясь и чувствуя себя на десять килограммов тяжелее. Не стоило так нажираться, да тетушка насела, как батальон моджахедов, еле ушел.

Скоро я шагал по булыжной мостовой, обдуваемый слабым утренним ветерком. Несмотря на раннее утро, было уже тепло, день обещал быть жарким. Лето подходило к концу, но, как я уже выяснил, зимы тут практически не было – просто начинался сезон дождей, температура снижалась, и местные говорили, что зима очень тяжкая, холодная. Я смеялся про себя: им бы куда-нибудь в Челябинск или Уфу зимой, да чтобы за стеклом трамвая не было ничего видно из-за намерзшей снежной «шубы»…