Точка опоры. Магический роман

– Понимаю, мистер Дейз, – Эрик кивнул.

– Благодарю вас, Эрик. Вы меня очень выручите, – он с благодарностью посмотрел в серо-голубые глаза подчинённого. – Больше не смею вас задерживать. Скорее возвращайтесь к супруге, – он улыбнулся. – В понедельник жду вас у себя.

– С Морелем?

– Нет, только вас, – он улыбнулся. – Морель, если примет предложение, получит дальнейшие инструкции. Сами понимаете, секретка…

– Понимаю, – кивнул Эрик. – Разрешите идти?

– Идите, Кортэр.

Дверь за молодым магом захлопнулась. Мистер Дейз подошёл к окну. Он был тем, кто умел сохранять и преумножать. Сохранять и беречь своих – и расходовать тех, кого не жалко. Никому. И сейчас на кону стояло очень многое – два чрезвычайно-талантливых мага. Один – жизнь которого ему дорога. И второй – о котором некому будет скорбеть. Пусть лучше гибнут такие, как он, чем такие, как Кортэр.

Такими, как Кортэр, не разбрасываются.

Глава 4. Цена жизни

Окна комнаты были плотно закрыты, две волшебницы сидели на небольшом диванчике. Перед ними был низкий столик, на котором стояла ваза с фруктами и живые цветы.

– Госпожа Летиция, что вас беспокоит?

Взгляд Эстии был вдумчив и спокоен. Летиция глубоко вздохнула, тонкие длинные пальцы, украшенные изящными кольцами, сплелись.

– Слабость. Мне… Мне не очень хорошо.

– Вы понимаете, почему? Что-то болит?

– Ничего не болит, – быстро ответила она. – Это тревога. Дрейк, – она прижала руку к груди. – Я очень чувствую его. Я знаю, что недавно он едва не погиб. Это ведь так, Эстия? Ты ведь знаешь? Хелиус и Дрейк ничего мне не говорят…

– Да, было ужасное происшествие. Мы оба едва не погибли. Дрейк выжил благодаря усилиям моего отца. Опоздай он на мгновение, и Дрейк бы умер.

– Это ужасно, – колдунья с болью смотрела в серые глаза. – Мне надо восстановиться, Эстия. Я как будто надорвалась… Всё закончилось, а я всё слабее и слабее…

Ведьма нахмурилась. В её руках появился холщовый мешочек.

– Мне надо посмотреть на это.

Одна за другой на поверхность дивана, где сидела ведьма, легли три руны. Эстия открыла глаза и перевернула гладкие оплавленные камушки.

– Эта руна говорит о том, что происходит с вами сейчас, – она указала на верхний камень. – Перевёрнутая Вуньо. Нет плодоношения, нет результатов, нет радости и достижения целей.

Летиция напряжённо смотрела на девушку.

– Эта руна – про то, в чём причина. Йера. Руна жатвы. Руна посеянных когда-то семян. Причина этого состояния – в прошлом. И то, что было сделано, идёт по кругу. По замкнутому кругу.

– А эта руна? – длинные пальцы коснулись последнего камушка.

– Это перевёрнутая Феху. Она отвечала на вопрос – что сделать, чтобы всё изменилось. Перестать питать нечто. Выключить энергию. Госпожа Летиция, вы отдаёте свои силы куда-то и кому-то. С давних пор. Но сил уже не хватает на плоды. Вы иссушены, – Эстия неотрывно смотрела в глаза колдуньи. – Если вы не прекратите это… Впрочем, давайте посмотрим…

Она смешала руны и снова закрыла глаза. Её рука, чуть подрагивая, прошла над рунами.

– Что будет, если вы продолжите отдавать свою силу… – ведьма перевернула первую руну. – Пустая. Пустота, госпожа Летиция. Будет пустота. А ещё эта руна может предвещать смерть…

– А эта руна – если я прекращу? – волшебница смотрела на второй камушек.

– Да, – Эстия перевернула его. – Перт, прямая. Руна рождения, руна, которая предвещает приятные неожиданности, какую-то радостную весть. Что-то, что было скрыто, откроется. Но оно будет во благо.

– Рождение… – повторила Летиция.

Она была непривычно-мрачна сейчас. На лбу пролегла морщина, около глаз проявились тёмные круги.

– Что нужно сделать, чтобы с вами было всё хорошо, – пальцы Эстии вытащили ещё одну руну. – Совелу. Солнце. Целостность. Вам надо вернуть свою цельность, госпожа Летиция.

– Я не могу, – вырвалось у неё.

– Госпожа Летиция…

– Нет, – она помотала головой, отпрянув от Эстии.

– Вы погибнете. Вы так и так перестанете питать нечто собой. Но отказавшись от этого сознательно, вы хотя бы сохраните свою жизнь.

Сапфирово-синие глаза с болью смотрели на Эстию.

– Это Дрейк, да? Вы питаете его? – она взглянула на руну.

Летиция замерла. А Эстия извлекла новую руну.

– Руны говорят, что да – Райдо прямая. Вы охраняете сына. А пора дать ему родиться.

– Тогда он погибнет, – хрипло проговорила та.

Её глаза были расширены, а взгляд неподвижен.

– Давайте спросим у рун.

Эстия перемешала камушки.

– Эта руна расскажет, что сейчас с Дрейком, когда он под вашим влиянием, – она перевернула первый камушек. – Турисаз. Недеяние. Он застрял, госпожа Летиция. Он замедлен. Это руна Врат – он слишком медленно их проходит…

– Это Врата в смерть, да? – отрывисто спросила та. – Тогда я очень рада знать, что он туда не торопится!

– Это могут быть Врата в жизнь. Эта руна, – Эстия перевернула следующую, – расскажет, что с ним будет, если вы продолжите его питать собой. Совелу – снова. Она часто выпадает Дрейку.

– Я помню, это целостность. Он будет целостным.

– Либо будет одним целым с вами, госпожа. А эта руна – про то, что с ним будет, если вы перестанете его питать… Вуньо. Прямая. Плоды, радость, достижение целей.

Летиция, плотно сжав губы, смотрела на руны.

– Я не вижу ровным счётом никаких проблем в его жизни, которые могли бы быть созданы моей магией.

– Но много ли в его жизни счастья, госпожа Летиция?

– Счастье – слишком расплывчатая категория, – она сжала губы. – Он – Морель. Они не способны на широкую палитру чувств. Он жив – это главное.

– Госпожа Летиция, значит, я не убедила вас? – она взглянула на сжавшую губы чародейку.

– Разумеется, нет. Я не откажусь от помощи моему сыну. Он погибнет, если я перестану питать его. Он погиб бы сотни раз, если бы не моя магия.

– Рано или поздно настанет ваш час, госпожа. И тогда он останется без вашей поддержки.

– Я не хочу хоронить его. Я умру первой, – взгляд синих глаз был непреклонен. – Мне нужно всего лишь средство для восстановления. Мне нужно пополнять мои силы. Ты можешь помочь мне в этом? В этом, а не в снятии заклятия, – она говорила отрывисто и жёстко.

– Увы, я не могу позволить себе помочь вам, – Эстия собрала руны в мешочек. – Я не буду соучастницей преступления против моего мужа. Я помогу вам, только если вы захотите снять эти чары. В ином случае они просто со временем вас убьют. Амулет я делать не буду – продлевать агонию бессмысленно. Дрейка в известность поставлю – он имеет право знать об этом.

– Есть понятие целительской тайны, – синие глаза сузились.

– У целителей – да. Но я – не целитель. И меня о помощи попросил Дрейк, а не вы напрямую. Я не буду лгать ему, если он задаст мне вопрос.

– Ты вмешиваешься в мою жизнь!

– Так же, как и вы позволяете себе вмешиваться в жизнь вашего сына, – Эстия была льдисто-спокойна.

– Я его берегу!

– Вы держите его на коротком поводке. Под своей юбкой. Вы окружаете его своей силой, не давая ему раскрыть собственную. Вы не позволяете ему встать на его личную дорогу. Похоже, его неудачи – ещё и из-за вас.

– Как ты смеешь?! – Летиция задохнулась от возмущения. – Он бы погиб!

– Если бы вы дали ему жить, он наверняка избежал бы этих ситуаций, угрожающих его жизни. А так – он всё ещё связан с вами пуповиной. Это преступление, госпожа Летиция. Преступление перед его Душой.

– Да что ты понимаешь, пигалица! – глаза колдуньи сверкали. – Если бы не моё проклятие, он умер бы ещё в колыбели! Я держу его на этом свете из последних сил!

– Проклятие? Вы сказали, проклятие? – Эстия наклонила голову. – Как интересно. Проклятие жизнью… Насколько же оно жестоко…

Летиция сжала губы.

– Сколько ещё постыдных тайн хранит древний род Морель, госпожа? – ведьма с болью посмотрела на свекровь. – Как я устала от этого. Как хорошо, что мне осталось недолго жить.

– Дрейк прислушивается ко мне больше, чем к тебе. Лучше промолчи. Иначе я могу подействовать на него.

– Я посоветуюсь на этот счёт с отцом, госпожа, – серые глаза Эстии смотрели безразлично.

Летиция едва заметно вздрогнула и подобралась.

– До свидания, госпожа Морель.

***

Она ждала. Ждала новой смерти. Новой души, которую надо проводить к богам. Нового задания. Нового смысла. Хоть чего-то.

Ждала, ненавидя ждать. Ждала, презирая. Ждала…

Дождалась.

…Эту душу она не могла не узнать. Возраст, внешность – всё это неправда. Душа остаётся собой, хоть ей 5 лет, хоть 25.

И всё же это было слишком. И всё же ей было не всё равно – как бы она не убеждала себя саму в обратном.

Оставалось лишь наблюдать, не обнаруживая себя. Что сказать дочери, брошенной в нежном возрасте и так рано загремевшей на тот свет?

Вот и валькирии нечего сказать.

***

– Леди Эстия, вы сможете помочь моей жене?

Она вздрогнула, оборачиваясь. Хозяина особняка не узнать было невозможно. Воинская выправка, чёткая линия подбородка, идеально сидящая одежда. Всё, что создавало дорогой, элегантный образ Хелиуса Мореля.

– Увы, мистер Морель, я не компетентна в этом вопросе, – она смотрела ему в глаза, в самые зрачки.

– Как жаль, как жаль…

Взгляд серых глаз равнодушно скользил по её тонкой стройной фигурке.

– Вам так к лицу этот стиль, леди Эстия, – он обвёл рукой. – Вы напоминаете мне в нём вашу мать.

– Благодарю, – её взгляд был безразличен.

– Дрейк занят, вам придётся его немного подождать. Вы предпочтёте сад или кабинет?

– Я могу вернуться домой одна, мистер Морель. Я не беспомощна.

– Леди Эстия, – он тонко улыбнулся. – Зачем так враждебно? Я не желаю вам зла.

– Давно ли?

– Никогда, леди Эстия. Ваш недавний эмоциональный выплеск был, безусловно, впечатляющим. Но я слишком давно живу, чтобы обижаться на такое. В вас говорили гормоны – вы выжили, вы ощущали бескрайнюю силу. Но волна спадает, и вы снова оказываетесь на том же месте. Не волнуйтесь, леди Эстия, я не держу на вас обиду. Тем более ввиду открывшихся фактов.

– Каких же? – она приподняла голову, глядя на него отстранённо.

– Признаюсь, я не знал, что век валькирии столь короток. Это прискорбно, – он с вежливым сожалением склонил голову. – Вы с нами всего на несколько лет. Я не вижу смысла отравлять их враждой. Пусть они будут для вас счастливыми – насколько, конечно, это представится возможным в такой семье, как наша.

– Я буду счастлива с Дрейком, а не с вашей семьёй, мистер Морель.

– Безусловно, – он слегка усмехнулся. – И всё же, давайте пройдём в кабинет. Негоже вести серьёзные разговоры в коридорах. Что же касается счастья с моим сыном… – он знаком предложил ей следовать за ним. – Я удивлён, что вам, дочери валькирии, с ним хорошо. Его характер, хм, весьма непрост…

– Он сильный. Это прекрасно, – Эстия не смотрела на него, идя рядом.

Маг же поглядывал на ведьму, рассматривал её. В его глазах горел странный огонь.

– Он ещё не проявлял свою властность? Ещё не навязывал вам свои правила? Или вы этого не замечали, леди Эстия? – серые глаза смотрели пронзительно, но девушка этого не видела. – Разумеется, после вашей общей победы вас многое объединяет. В первую очередь, боевой запал. Но он быстро сходит на нет, и вы вновь становитесь теми, кем и были раньше.

– Вы запугиваете меня? – она подняла на него глаза.

– Я делюсь своими наблюдениями, – он позволил себе тонкую усмешку. – Понимаете, леди Эстия, идеализировать и очаровываться – это прекрасно. На первых порах. Но суровая реальность и привычный быт разбивает ледяные скульптуры, больно раня осколками. Возможно, вы не отдаёте себе в этом отчёта, но быть женой в таком роду, как наш, задача не из лёгких. Она требует спокойствия и уравновешенности, признания главенства мужчины и отказа от инициативы. В некотором смысле куда выгоднее быть любовницей, – он усмехнулся, глядя перед собой. – Внебрачные связи куда более свободны и легки. Любовница может быть яркой, необычной, даже взбалмошной. Экстравагантной и влекущей, – он распахнул дверь кабинета перед девушкой. – Не такой, какой обязана быть леди. Боюсь, Дрейк совершил ошибку, заставив вас выйти за него замуж. Вы затоскуете – и очень скоро. Не верите? Ваши руны при вас? Спросите их.

Эстия без улыбки смотрела на него. Маг сел в роскошное кресло и выжидательно на неё посмотрел.

– Ну же, леди Эстия.

– Что меня ждёт в браке с Дрейком? – переспросила она, а тонкие пальцы уже нырнули в холщовый мешочек. – Пустая…

Хелиус слегка усмехнулся.

– А если вы будете свободны от уз брака?

– Совелу, – Эстия смотрела на руну в своих руках.

«Пустота – с Дрейком. И целостность – в свободе».

– К чему этот разговор, мистер Морель?

– К сожалению, ни к чему, – он пожал плечами. – Вести его совершенно бессмысленно. Вы не услышите меня. А мне всего лишь жаль вас, леди Эстия. Присаживайтесь, что же вы на ногах…

Ведьма механически села в кресло около стола мага. Её взгляд скользнул по столешнице, по лежащим на ней бумагам.

– Леди Эстия, не желаете ли чая?

– Я не пью чай, мистер Морель. Его вкус мне неприятен.

– Хм, а в нашей семье это неизменный атрибут… Ну что же, это не страшно… – маг встал с кресла и подошёл к окну. – Найдутся и другие традиции, которые будут вам по силам. Может быть…

***

…Он стоял, закинув руки за спину, и как будто любовался видом из окна. И точно знал, что делает гостья его кабинета. Она читает. Украдкой, бросая на него вороватый взгляд.

Уж очень заманчиво лежит на его столе одна крайне интересная бумага, получить которую ему не составило труда. Это было даже слишком просто. Первый же его ход принёс результат. Хелиус презрительно усмехнулся. Его сын попался в первую же ловушку.

Скучный противник. Слабый противник.

– Вы любите зиму, леди Эстия?

– Нет, мистер Морель, – отозвалась она глухо.

Маг позволил себе тонкую усмешку. Прочитала. Именно поэтому в голосе не осталось ни следа уверенности и бравады.

– Я тоже. Осень, на мой взгляд, куда изысканнее, – он не оборачивался. – Моя жена – женщина лета. Её смуглая кожа, синие глаза – как море и песок в жаркий полдень. Вы же, леди Эстия, напоминаете мне осень. Медноволосая, сероглазая – как осеннее небо за багряными деревьями. Но осень столь коротка…. Листья облетают слишком быстро. Серое сменяется белым и прозрачным. Скучным однообразием.

– Дрейк для вас – олицетворение зимы?

– Вы тонко чувствуете образы, леди Эстия. Да. Его чёрные волосы и невероятно светлые глаза – чем не голые ветви деревьев на снегу? Или на льду. Я не люблю зиму.

– А вы, мистер Морель? Чем вы не человек зимы? – он услышал, как она встала и сделала несколько шагов к нему. – У вас тёмные волосы и серые глаза…

Он повернул голову на неё. Дочь Эстена Арьени была печальна.

– Поздняя осень? – слегка улыбнулась ведьма. – Когда листва опала, когда властвует серое небо и серые лужи, когда первые заморозки превращают воду в колючие иглы льда. Когда беспросветно и тускло. И надежды нет. И скоро зима, и это неотвратимо… И это время всем ненавистно и тягостно… Так же, как и вы, мистер Морель.

– Именно так, леди Эстия, – его глаза смотрели насквозь. – В этом сила осени. В этом её власть. Она овладевает умами и душами. Она вселяет уныние и тоску. Её ненавидят, но ничего не могут противопоставить её силе.

– Это очень печально, мистер Морель, – она не отводила взгляд. – Должно быть, вам очень одиноко.

– Не больше, чем вам, леди Эстия, – он улыбнулся одними губами.

– Я не одинока. Со мной – Дрейк.

Маг слегка усмехнулся. Слишком неубедительно звучали эти слова. Даже для неё самой. И всё же, она пыталась сохранить иллюзии, хотя бы перед его лицом.

Нездоровая. Искалеченная.

Прекрасная.

– Слишком ранний снег губителен для деревьев. Он облепляет ветви – это красиво. Но они ломаются под его весом. Калечатся. Будьте осторожны с людьми зимы, леди Эстия. Они не в силах оценить вашу красоту.

– Разве поздняя осень более милосердна? – усмехнулась ведьма. – Она оголяет дерево, лишает его роскошного убранства…

– Разве холодный ветер, срывающий листья с деревьев, не заботлив? Он бережёт дерево, освобождает его от лишнего груза. Он нагоняет облака, он укладывает спать. Он властен, но не жесток.

– Он ломает ветви.

– Только старые и хрупкие.

– Поздней осенью так мало света и тепла…

– Поздней осенью спокойно. Это время отдыха. Это время, когда от дерева уже ничего не ждут – ни цветов, ни плодов. Это – покой, леди Эстия, – он смотрел в её глаза, не выказывая эмоций.

– Смерть.

– Нет. Убивает не осень. Убивает зима.

– Вы способны убить – с лёгкостью. Дрейку это куда тяжелее.

Маг слегка улыбнулся, глядя в окно.

– Да, леди Эстия. Но не в вашем случае, – он взглянул ей в глаза. – Вы не представляете, как часто вы ходили по краю, переступали черту. Любая другая на вашем месте давно бы получила по заслугам. Но, увы… Я слишком люблю осень.

– Мне пора идти, – ведьма отвернулась.

– Разумеется. Не смею вас задерживать, леди Эстия, – он оторвался от созерцания вида за окном. – Вас проводить?

– Не хочу вас этим затруднять, мистер Морель. Я помню дорогу.

– Тогда разрешите преподнести вам небольшой подарок, – он подошёл к столу и выдвинул один из зачарованных ящичков.

…Его взгляд скользнул по холодной стали. Револьвер подался ему навстречу. Пальцы мага коснулись спрессованной смерти…

– Надеюсь, вам понравится…

Револьвер грустно вздохнул. В руках мага оказалась деревянная шкатулка. Хелиус отщёлкнул замок.

– Метательные ножи… Великолепные, – негромко проговорила девушка. – Простите, мистер Морель, я не могу принять столь роскошный дар.

– Леди Эстия, для меня это сущая мелочь. Сделайте мне приятное, примите это. Вы – первая в моём окружении, кто ценит холодное оружие так же, как ценю его я, – он протянул ей шкатулку.

Пальцы ведьмы, помешкав, коснулись гладкой стали клинков.

– Как они лягут в руку? Попробуйте, – он смотрел на неё неотрывно.

– Идеально, – кивнула Эстия, сжав рукоять одного из ножей. – И всё же, я не могу их принять.

– Тогда они будут ждать вас здесь, – улыбка слегка изгибала его тонкие губы. – Я надеюсь, в следующий ваш визит в этот дом вы найдёте лишний час на тренировку. А я с удовольствием составлю вам компанию.

– Благодарю, мистер Морель, – она отвела глаза. – Мне пора.

– До встречи, леди Эстия…

***

Горло сжимало ледяной перчаткой. Сердце глухо билось в грудную клетку. Строчки магического договора как будто отпечатались в мозгу.

«Обязуюсь жениться повторно…»

«Продолжатель рода Морель будет рождён от высокородной леди…»

«…Взамен обязуется сохранить его жизнь и здоровье…»

Она ещё его жена – а он уже выкупил свою жизнь ценой будущей женитьбы. Всё так логично и разумно – и всё же так больно и цинично.

Он уже планирует свою жизнь без неё. Он уже, возможно, выбирает себе будущую жену.

…Дрейк подошёл к ней, приобнял, улыбаясь. Сейчас они вернутся в его дом. Там нужно будет жить, общаться, откликаться на его чувства.

А между тем, он уже подписал договор, планируя свою жизнь после её смерти…

– Эстия, ты в порядке? Как мать, ты сможешь ей помочь?

– Ей не подошли мои предложения.

– Хм… Я поговорю с ней. Пойдём домой.

– Хорошо.

Ей было всё равно. Домой – так домой. Правда, где это «домой»? Тот дом – его. А у неё – ничего. Даже права на будущее.

***

Голова болела, хотелось спать. Смутное раздражение расползалось под кожей. Он устало закрыл глаза, пытаясь вспомнить прошлое. Солнечный день, гостиную Кадини, изящную медноволосую гостью…

Вот только вспоминались лишь изъяны.

…Она выглядит слишком просто. Она утомляюще-строптива. Её тело сковано и зажато. На её руке этот некрасивый бугристый шрам. В её крови – опасный вирус. Её болезнь требует так много его внимания и усилий.

Он зло выдохнул, пытаясь избавиться от мерзкого чувства.

Не получалось. Мешал приторный запах корицы.

***

…Чай с бергамотом был прекрасен. Полезен во всех отношениях. Ведь он лечил депрессию, успокаивал нервы, улучшал состояние кожи и помогал защитным силам организма.

А ещё прекрасно скрывал под собой странные привкусы и запахи. Впрочем, они были дружественны ему. И они так же, как и он, успокаивали душу и разум, защищали от опрометчивых поступков и ложных идей.

В тот момент, когда некий Эстен Арьени попытался перейти дорогу Хелиусу Морелю, на помощь пришёл чай с бергамотом. Капля за каплей, чашка за чашкой – он успокаивал и исцелял.

И сейчас старый друг вновь помогал, верой и правдой служа семейству Морель. Оставалось лишь направлять в верное русло мысли и чувства тех, кто проходил сейчас лечение этим чудесным средством.

Глава 5. Без маски

–…Арьени слишком легкомысленны. Они не умеют любить и ценить, – она держалась за его локоть, прогуливаясь по пробуждающемуся от зимней спячки саду. – Посмотри на них – что Эстен, что его сестра – они одиноки. Они не умеют беречь близкого человека, – Летиция сжала губы. – Эстия вряд ли будет другой. Не жди от неё многого. Она даже со мной стала вести себя куда холоднее, чем прежде.

– У неё шок. Её пытали, мама, – он смотрел перед собой.

…Весна ли, зима – ему было всё равно. Его жизнь не зависела от времени года. Он был выше этого. Он был хозяином себе и своим чувствам.

– Это ужасно. И всё же есть ценности, которые не исчезают даже в шоке. Она спасала только себя в тот момент. Она бросила тебя, Дрейк. Мне так больно это слышать, – в сапфирово-синих глазах плескалась боль.

– Она ничего не могла сделать для меня.

…Вымощенные дорожки безропотно ложились ему под ноги. У них не было выбора. И даже права на выбор.

– Она могла тянуть время. Подарить его тебе. Она могла верить в тебя, что ты успеешь справиться, – горячо говорила волшебница. – Но она просто трусливо сбежала в летаргию. Если бы не твоё заклятие Радуги и помощь Эстена, эти подонки взялись бы за тебя. Она бросила тебя, Дрейк. И сейчас, когда она видит, что мои заклятия тебя питают, она предлагает мне их убрать! – она была возмущена. – Ты понимаешь, Дрейк?! Для неё нормально – бросать своих. Я разочарована… Ужасно разочарована…

– Но твоё здоровье…

…Налетевший ветер разворошил его волосы. Наивный. Ему плевать на ветер. И на солнце. Его не сбить с выбранного пути.

– Свежий воздух, путешествие, целебные травы и амулеты других целителей мне помогут, – волшебница уверенно улыбнулась. – Мне нужно всего лишь восстановить потраченные силы.

– Ветвь на гобелене сохнет, – неестественно-светлые глаза Дрейка смотрели въедливо.

…Облака стаей летели на север. Сбегали. Совсем как Эстия, которая вечно пыталась сбежать.

– Я не вечна, – развела руками волшебница. – Но почему-то Эстия считает, что всё так фатально. А это не так. Я покажу ей, что это возможно – заботиться о близких. Преподам ей этот урок. Надеюсь, она в состоянии его усвоить. Нам придётся долго воспитывать её. Эстен научил её только манерам, но не человечности. У него самого нет преданности ни на грош – откуда ей взяться у его дочери… Не переживай, сынок, всё будет хорошо, – она прижалась к плечу Дрейка. – Родовая магия охраняет тебя от неё, она не навредит тебе. Постепенно она сможет изжить свои пороки. Надо запастись терпением и быть с ней построже… О, нам уже накрыли, – она улыбнулась, показав на беседку и изящный сервированный столик. – Хелиус позаботился, не иначе. Составь мне компанию? Я так люблю чай на свежем воздухе…

– Опять с бергамотом?

…Ярко-жёлтые нарциссы в вазе на столике как будто светились изнутри. Самовлюблённые первоцветы.

– Наверно… – она легкомысленно пожала плечами. – Ты имеешь что-то против? Мне вот кажется, что бергамот меня успокаивает. Мою душу… Мне становится всё ясно, я чётко чувствую, с кем я и где я. И это так хорошо, – она снова прижалась к его плечу. – Я так люблю вас – тебя и Хелиуса. И мне так больно, когда кто-то обходится с вами жестоко…

– С моим отцом можно обойтись жестоко?! – удивился Дрейк, садясь напротив матери.

…Кованая решётка беседки окружала их. Холодный металл – такой изящный, но такой прочный.

– Он только внешне так непроницаем. В своё время Эстен Арьени очень сильно задел его, – губы колдуньи сжались. – Но зато так он показал своё истинное лицо, и всё его ложное очарование исчезло. Я больше не верю этой маске. И ты – будь внимателен. Арьени – мастера иллюзий. Но они пусты, как стекляшка. Я надеялась, что Эстия – другая, но, всё же…

– Мама, расскажи, как это было? Как вы познакомились с Арьени? Почему предпочла моего отца? Как отделалась от очарования мастера Эстена?