Королева Дома

От разговора двух убийц по худой спине девушки потёк холодный пот ужаса. Эти ушли, но могут прийти другие, не ведающие о крутом нраве генерала Геда Фураппа, служащего роду Фриззов! Нельзя оставаться в этом доме на ночь! Слухи о войсках рода Фриззов, мстящих за детей опальных аристократов могут быть выдумкой, ведь как понимать тогда, что нулевые закрывают глаза на самоуправство этого семейства в обход мнения Трио Дворца? Со стороны, кажется, что род Фриззов не подчиняется Трио, которое его опасается по неизвестным причинам, или кто-то из Трио вопреки законам и правилам содействует своеволию главы рода Фриззов.

Куда же ей податься? В сарай? В погреб? Её найдут везде. У рыскачей звериный нюх. На улице ночью ещё опасней.

Арта не знала, что её дом похож на покосившийся гнилой барак с ржавыми решетками на окнах, какие строили много веков назад в тюрьмах и концлагерях. Но и таких домов в нижнем городе почти ни у кого не было: не из чего строить. Люди живут в землянках по берегу болот и озер со зловонной водой, питаясь всем, что движется.

Взгляд ясных серых глаз с крошками зелени остановился на мутном отражении натертого листа меди, заменяющем зеркало. Нужно привести себя в порядок, чтобы не отпугнуть потенциальных будущих хозяев и не попасть на чёрные работы в шахты. Придётся использовать последние запасы питьевой воды и избавиться от мерзкой прически, которая, наверняка в верхнем городе давно вышла из моды.

Смесью золы, полусгнивших опилок и соломы, девушка оттирала с себя грязь. Её зубы стучали от холода – тело не знало мытья, и любая влага, попавшая на кожу, вызывала приступы сильного озноба и раздражения. Когда дошла очередь до волос, Арта взвыла от боли и ужаса – огромный ком спутанных волос, буквально, проглотил гребень. Вши поползли по рукам, шее, щекам, потревоженные мутной, дурно пахнущей водой. Через два часа Арта обессиленно опустила руки и снова взглянула на своё отражение. С листа металла на неё смотрело тоненькое личико с огромными глазами. Впалые щеки, узкий, аристократический нос, длинные тёмные брови, тени под глазами, торчащие синюшные ключицы, спутанные, неопределённого цвета волосы, которые девушке всё же удалось привести в относительный порядок. По крайней мере, на макушке не качалась уродливая пирамида, скрывающая мегаполисы вшей.

И всё же, это никуда не годится. Разводы остались на коже, от тела плохо пахнет. Волосы торчат во все стороны. Такого мытья недостаточно. Нужно мыло и чистая вода. Но мыла в доме нет несколько лет, а последнюю воду она использовала.

Чуть подумав, девушка пошла в комнату матери. В сундуке ещё хранились вполне приличные наряды, которые мать прятала от дочери и мужа, в надежде вернуться в верхний город.

Открыв сундук, Арта закашлялась от пыли и разочарованно подняла в руке полуистлевшее платье с каркасом. Только одно? Нет, есть и другие наряды. Второе сохранилось лучше.

Арта быстро скинула с себя обноски и натянула старое платье матери. Велико. Очень велико. Декольте опускалось ниже уровня груди, практически ничего не скрывая, талия болталась, рукава сползали, а юбка почти на двадцать сантиметров волочилась по грязному полу, собирая сор и пыль.

Сбросив с себя наряд, девушка заглянула на дно сундука, не надеясь увидеть там что-то стоящее. Ком тёмно-зелёной свадебной ткани вытянулся в руке великолепием. Арта примерила. Кажется, мама, выходя замуж, была весьма стройна – платье почти пришлось впору. И никакого каркаса, никакого глубокого декольте. Воротник-стойка, украшенный тончайшей вышивкой, расширяющиеся книзу рукава также украшены. Конечно, за годы золотое шитьё поблекло, местами стёрлось, но всё же, это лучше, чем жиденькая, прогнившая мешковина, которую Арта с себя скинула.

– Спасибо, мама, что сохранила его, – Арта прижала к лицу край платья и заплакала, опустившись на пол.

Ей было страшно. Но она понимала, что лучше уйти с лицитатором в верхний город, чем стать жертвой рыскачей.

В голове зарождалось и укреплялось твёрдое решение. Только так, и не иначе. Девушка решительно надела свою мешковину, подхватила платье и побежала вниз, путаясь в полах уродливого одеяния. Схватив шкатулку, она выбежала на улицу и, спотыкаясь в темноте о мусор, добежала до семейства Гун.

Прижавшись к дереву, она удивлённо проводила глазами отъезжающий очень старый, полуразбитый экипаж с тщательно затёртыми знаками семьи. Только три золотые полосы на трости пассажира сверкнули в сумерках. Гость госпожи Гун из верхнего города! Но кто он? Никто из её гостей никогда не затирал знаки рода на экипажах. Элита и аристократы верхнего города гордились тем, что могли пользоваться услугами дома Гун, ведь это повышало их статус во Дворце. С какой целью тогда были скрыты герб и знаки рода?

Дождавшись, когда экипаж, запряжённый двумя гибридами ослов и буйволов, свернёт к мосту, Арта со всех ног бросилась ко входу ухоженной землянки соседки.

– Госпожа Гун!

Арта барабанила в свежевыкрашенную в алый цвет дверь, испуганно и быстро озираясь по сторонам. Сквозь щели она увидела загоревшуюся свечу и тень.

– Кто там?

– Госпожа Гун, это княжна Арта! Откройте! Мне нужна вода и мыло! Я заплачу!

Дверь открылась. Ярко накрашенная дородная женщина посветила девушке в лицо, округлив тёмные глаза.

– Мыло? Вода? Зачем вам это, княжна?

Женщина тут же догадалась и процедила сквозь зубы, скорее, утверждая, чем спрашивая:

– Налоги?

– Да, – прошептала Арта, опуская голову и протягивая шкатулку.

– Если этого мало, отдам и заколку. Есть аквариум в доме, а в сундуке на чердаке платья…

Девушка потянула из волос сокровище, но женщина остановила её уверенным жестом.

– Не нужно. Я дам тебе всё, что нужно, юная княжна. Входи.

Гун посторонилась, пропуская гостью внутрь, оглядела быстрым хватким взглядом улицу и захлопнула дверь.

Арта стояла, боясь поднять глаза. Мать говорила, что нельзя рассматривать чужие дома. Это неприлично и оскорбительно для хозяев.

– Проходи, садись за стол. Там есть лепешки, поешь. Завтра у тебя тяжёлый день.

– Спасибо, госпожа Гун, я не голодна.

В ответ раздался оглушительный смех. Хозяйка грубо толкнула княжну к столу и силой усадила её на табурет.

– Ешь! И не спорь! А я пока за девчонками схожу. Позову кого-нибудь тебе в помощь.

Арта отвела глаза от широких бедер хозяйки нижнего города. Госпожа Гун обеспечивала одиноких мужчин девами, от которых отказались лицитаторы, не сумевшие их продать на аукционе. Благодаря госпоже Гун многие девушки спаслись от жадных рук рыскачей и страшной, мучительной смерти. По слухам, больше, чем защиту и кусок лепешки, госпожа не могла дать своим подопечным ничего. Девушки были ей благодарны и за это, не отказываясь ни от какой работы, даже самой грязной. Арта слышала, что под землей её дома несметное количество ярусов, в которых проживают другие жертвы мытарей. Учитывая находящиеся недалеко болота и близкое расположение грунтовых вод, как женщины только своими силами сумели построить под землёй целый город?

Множество раз юная княжна видела, как девушки госпожи Гун ходили толпой на охоту. Иногда они забивали кого-нибудь из рыскачей, когда не могли найти животное. Между рыскачами и армией воинственных куртизанок госпожи Гун постоянно велась кровопролитная война. Арта сильно рисковала, обратившись к ней: если рыскачи узнают о визите княжны к госпоже Гун, дом Лдоров разграбят и сожгут.

Гун вернулась через несколько минут в сопровождении нескольких девушек. Арта удивленно уставилась на них. Они чистые! Их волосы яркие, блестящие! Их кожа белая! На улицах девушки Гун, похоже, прятали волосы и тела под безобразными лохмотьями, грязными платками, мазали лица сажей, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание!

Арта восхитилась сообразительностью хозяйки.

Та, заметив взгляд княжны снова расхохоталась.

– Ты поела?

Арта испуганно засунула в рот кусок лепешки и закивала.

– Тогда иди за моими девочками. Они помогут тебе. Да, кстати, подшейте и почистите ей кто-нибудь платье! Девочка принесла наряд своей матери, его нужно привести в порядок.

– Да, госпожа Гун, – девушки поклонились и повели Арту в глубины подземелья.

Проходя длинный коридор, девушка удивлённо замедлила шаг, разглядывая гигантскую нишу, в которой явно расположена больница и что-то ещё, напоминающее лабораторию, какие видела Арта на картинках в очень старых книгах, выпущенных ещё до Третьей Мировой Войны. Выходит, госпожа Гун имеет собственного штатного врача?

– Это больница и лаборатория? – не удержалась от вопроса Арта.

– Да, – улыбнулась одна из девушек. – А ты-то, откуда знаешь, что это такое?

– В книгах библиотеки своего отца видела. Но всеми книгами отца матушка топила зимой печь после его смерти. Они все сгорели, – с глубочайшим сожалением промолвила Арта.

– Ты умеешь читать?

– Да. Можно взглянуть поближе?

– Конечно, проходи. Госпожа Гун не запрещала тебе гулять по лабиринту. Идём.

Её схватили за руки и потащили к столам с изобилием всевозможных реторт, колб и старинных микроскопов. Возле одного из них работала пожилая брюнетка с крупной седой прядью в длинных и густых волосах. Она подняла голову и пристально посмотрела на гостью, удивив ту изысканными чертами лица и большими, тёмными, влажными глазами.

– Новенькая?

– Нет. Гостья, – ответила за Арту одна из девушек.

– Это княжна Арта Лдор, – представила другая. – И она умеет читать!

– Читать, говоришь? Меня зовут Анж, – женщина тяжело поднялась и придвинула к гостье причудливый флакон нежного сиреневого цвета.

– Взгляни, княжна. С такими “подарками” к нам иногда приходят из верхнего города, когда опасаются обращаться за анализом к своим персональным врачам и лаборантам. Как думаешь, что это?

Арта взяла в руку флакон и осторожно поболтала содержимое, внимательно вглядываясь. Нюхать не стала, вспомнив, что некоторые запахи и пары веществ могут быть смертельными.

– Не знаю, госпожа Анж. Я впервые вижу такую консистенцию. И я не сильна в фармакологии.

Женщина засмеялась, но в следующее мгновение нахмурилась. Забрав флакон, она пояснила:

– Этот флакон принёс поверенный одного очень уважаемого человека, который является хорошим другом и благодетелем нашей госпожи Гун. Его, похоже, пытались лечить этим составом. Но ирония в том, что это оказалось не лекарство, а яд. Однократное употребление вреда не нанесет, а длительное применение приведёт к образованию необратимого отравления. Полгода, и человек умрёт мучительной смертью. Такой яд может сделать только врач. Смесь в этом флаконе смешана со слюной клиента, который заподозрил своего врача в предательстве и выплюнул обратно, а потом передал нам на анализ.

Анж вздохнула и огорчённо прошептала:

– Он обречён. Клиент признался, что пил этот состав больше года. Удивительно, что он до сих пор жив! Ему осталось от силы месяц, учитывая его преклонный возраст. Мне тяжело будет сообщать такие скорбные новости госпоже Гун и её другу.

Женщина встрепенулась, отставила флакон в сторону и склонилась над княжной.

– Запомни этот флакон, княжна, такие пузырьки изготавливает только один мастер в верхнем городе. И только для одного врача. Но ты молодец, княжна! Не стала нюхать! А теперь идём, я осмотрю тебя.

В огромном гроте с текущей по стене водой, Анжела потребовала, чтобы Арта полностью разделась. Женщина долго её осматривала, и наконец, воскликнула:

– О, предки! У тебя все зубы целые! Но вылечить тебя нужно. Вши, глисты, язвы… Какая гадость!

Женщина брезгливо качала головой, раздавая массу поручений своим ассистенткам и могуче жестикулируя мозолистыми руками, привыкшими держать тяжёлый боевой нож или топор.

Арту затащили под воду, долго тёрли жёсткой мочалкой и щёткой с головы до ног. Девушка то плакала от боли, то смеялась от щекотки. Волосы намазали чем-то невыносимо едким, и вынудили стоять с этой массой на голове обнажённой и мокрой почти час. Как объяснили девушки, это от вшей помогает. После мытья её завернули в лоскут мягкой ткани, ткнули в руки стакан с тёмной горькой жижей.

– Пей. Это избавит тебя от глистов. Туалет там.

Последующие часы Арта помнила смутно. Почти до рассвета она не могла покинуть клозет – её выворачивало раз за разом. А понос прошёл только ближе к полудню. В промежутках между рвотой и поносом Анж приносила ей травяные настои и насильно вливала в рот, приговаривая:

– Пей, пей, давай, а то от обезвоживания помрёшь.

Арта открыла глаза и вытерла пот со лба, измученно, без капли благодарности уставилась на вошедшую госпожу Гун. Следом за ней вернулась Анж.

– Что вы со мной сделали? У меня всё болит. Я умираю?

Женщина хмыкнула, метнув на неё острый, насмешливый взгляд.

– Нет, – ответила она. – Теперь ты будешь жить долго, пока снова не съешь заражённую пищу. А потому, мой руки и еду часто и очень тщательно кипячёной водой. Не пей сырую воду никогда. Глисты ещё сутки будут покидать твоё тело. Потерпи. Через две недели выпей это.

Женщина протянула флакон.

– Это полностью исцелит тебя от паразитов и поспособствует восстановлению внутренних органов. Только смотри, живот будет справа болеть, вот тут, под ребрами и будет тошнить иногда. Придётся терпеть. Через месяц всё наладится.

– Спасибо, госпожа Гун.

Арта задумчиво наблюдала за ней, пряча в карман флакон. Не многие девушки осмелились бы прийти к госпоже просто за помощью. Все аристократки её панически боялись, в том числе и мама. Мать говорила, что эта женщина растлевает юные души девушек. Но на деле госпожа Гун спасает их от смерти.

– Расскажи, Арта, что ты видела в книгах? – Анж внимательно осматривала подшитое платье на предмет пятен и дырочек.

Арта задумалась, понимая, что рассказывать нужно о том, что может принести этим женщинам пользу. А такой информации было много. Но тут же вспомнила одно приспособление, которое мечтала изготовить для облегчения охоты на крыс.

– Я видела чертежи самострелов.

Анж бросила озадаченный взгляд на девушку, затем повернулась к вошедшей госпоже Гун и кивнула ей, прошептав:

– Пошлите кого-нибудь в мою лабораторию за бумагой и карандашом.

– Арта, ты сможешь повторить чертёж? – строго спросила госпожа Гун, успевшая услышать девушку.

– Да. Я хорошо его помню. Но мне не хватало длинной жилы для его изготовления. Корпус я сделала. Он хранится в погребе. Закопан в правом дальнем углу. Вы можете его забрать, как образец.

Женщины терпеливо стояли за её спиной и с любопытством следили за линиями на бумаге, появляющиеся под тоненькой рукой княжны.

– Вот так он выглядит. А это я нарисовала отдельно каждую деталь. Стрелочками я указала последовательность сборки самострела. А так выглядят стрелы. Они короткие.

– Ты сделала нам невероятный подарок, Арта! Такого оружия нет даже у гвардейцев Трио, – Анж подняла к глазам лист бумаги и, подмигнув девушке, ушла.

Гун склонилась над княжной, которая взяла следующий лист и начала рисовать чертежи обрезов, записывать формулы для сборки патронов. Госпожа погладила Арту по волосам и задумчиво улыбнулась.

– Ты рыжая. Твои волосы цвета огня, как у леди из рода Лекола и Фриззов. Это очень редкий цвет. До Третьей Мировой Войны женщин с огненными волосами боялись и возносили. Их называли шельмами, будто сам Дьявол покровительствует им. Их считали сильными, стервозными, знающими себе цену. Рыжие могли добиться всего, чего их душа желала. Не забывай об этом, княжна Арта. Среди моих девушек нет ни одной с огненными волосами. Ты истинное сокровище. Тебе необходимо понять какая ты на самом деле, раскрыться. В тебе кроется огромная сила.

Гун выпрямилась и нахмурилась.

– Тебе пора. Я слышала звук экипажа. Кажется, твой лицитатор приехал. Иди. И постарайся, чтобы рыскачи не увидели, как ты вышла из моего дома.

– Я знаю, что шкатулка стоит гораздо меньше, чем мыло и вода, госпожа Гун, а потому, прошу вас, возьмите шкатулку и заберите из моего дома аквариум и другие ценные вещи. Аквариум дорогой. В нём ещё даже кто-то живёт. Мне жаль его оставлять рыскачам или бродягам. Вы заберёте его?

Арта застёгивала на груди платье, не глядя в лицо своей спасительнице.

– Да, княжна, заберу девушкам на потеху. Но у меня к тебе будет поручение в уплату за мыло и воду.

– Да, госпожа, я всё сделаю, что смогу.

Арта была немного удивлена неожиданной просьбой и подняла голову.

Женщина снова затряслась от смеха, увидев серьёзное, напряжённое личико. Она махнула рукой.

– Сделаешь, если выживешь и устроишься в верхнем городе в порядочную семью. Выживи, добейся положения и помоги тем, кто последует из нижнего города за лицитаторами. Помоги им всем, чем сможешь, невзирая на жёсткий патриархат в нашем мире. Но сначала, позаботься о себе. Не добившись ничего, ты и помочь никому никогда не сумеешь. Иди по головам, если нужно, но спаси себя, чтобы помогать другим. Не помню, кто сказал, но мне очень понравилась одна цитата: “Спасись сам, и вокруг тебя спасутся тысячи”.

Гун тяжело вздохнула и продолжила:

– Неделю назад в верхний город лицитаторы забрали более двух сотен человек. Почти все они вернулись назад с клеймом “на мясо”. Места работы или семьи в верхнем городе получили лишь пять человек из двухсот. Понимаешь, о чём я? Должников перестали покупать, лицитаторы несут убытки. Лицитаторы шестого ранга уже вяжут узлы со скарбом, готовясь спускаться в нашу вымирающую Долину в наказание за недостаточные заработки – они ведь тоже платят налоги Трио Дворца. Если так и дальше пойдёт, то лицитаторы сами начнут торговать людьми на мясо, а ряды рыскачей значительно пополнятся. Этого нельзя допустить, княжна. Дело-дрянь.

Поклянись, княжна Арта, что сделаешь всё от себя зависящее, чтобы остаться в верхнем городе! Не смей возвращаться сюда с клеймом!

– Обещаю, госпожа, – вымолвила через силу Арта и обняла женщину.

– Возьми это, – Гун отстегнула с пояса свой боевой нож и вложила в тоненькие руки девушки. – Однажды этот кусок отменной стали спасёт твою жизнь или защитит честь. Иди.

“Или станет причиной смертного приговора и виселицы за убийство высокородного извращенца” – с грустью подумалось девушке. Но нож она взяла.

3. Арта добралась домой без приключений, надежно спрятав тяжёлый подарок в складках платья. У дверей стоял экипаж, запряжённый двумя гибридами осла и буйвола; пассажира не видно. Чуть замешкавшись, Арта вошла в дом, быстро переобулась в свои самодельные туфли и остановилась, с интересом рассматривая гостя.

Высокий, очень сухой старик с болезненным, желтоватым лицом брезгливо оглядывался по сторонам, опасаясь к чему-либо коснуться серой мягкой перчаткой. Он оглянулся на звуки шагов и высокомерно вскинул брови: перед ним стояла маленькая, хрупкая девушка с копной кудрявых огненно-рыжих волос; тоненькое лицо с отпечатками вечного недоедания и страха; огромные сияющие серые глаза взирали на него с детским любопытством. Старое, целомудренного кроя платье некогда благородного зелёного цвета всё же удивительно подчеркивало белоснежную кожу и огненные волосы крошки.

– Княжна Арта Лдор?

– Да. А вы, если не ошибаюсь, мой лицитатор.

– Так и есть, – старик медленно обошёл девушку, будто пытаясь угадать фигуру под приятным старинным свадебным платьем. Вероятно, сей наряд, которому завидовали все модницы верхнего города, малышке достался от почившей матери, чьё тело всё ещё лежало в кресле у аквариума и уже изрядно смердело. Да, её мать тогда блистала. Она была первой и самой яркой красавицей Дворца. Сколько похотливых глаз провожали Астру Лдор! Сколько политиков и бизнесменов охотились на её мужа, чтобы убить его и завладеть Астрой № 801 и состоянием семейства Лдоров! Погубили всё же и Сина, и Астру, и их наследника Моба. Только девочка выжила. Как странно, учитывая, что именно девочек убивали в первую очередь. Малышка определённо родилась в рубашке. Но действительно ли это дочь Сина Лдора? Или подкидыш, которым Астра заменила погибшую девочку?

Лицитатор тяжело вздохнул, мысленно проводя аналогию со своей судьбой и вспоминая смерть своей прекрасной и бесконечно любимой жены Веллы. Первый верхний город насквозь прогнил ещё тридцать лет назад. От воспоминаний о своей жене лицитатор ощутил прилив неприязни к дочери Лдоров.

Старик сглотнул, пытаясь освободиться от воспоминаний. Но теперь не выйдет – Арта напоминает ему Веллу, и она здесь, прямо перед ним. Такая же тонкая и рыжеволосая. Такая же хрупкая и нежная. Астра постаралась, похоже, подобрать похожую девочку. Тварь бездушная, эта Астра № 801! Истинная принцесса не могла выжить в таких отвратительных условиях в среде людоедов, грязи и смертельных болезней!

– Аквариум будете с собой забирать, княжна? – Через силу выдавил он, отворачиваясь.

– Нет, – чуть подумав, мотнула головой девушка. – Я не хочу вспоминать о своей прошлой жизни. Раз уж так вышло, и мне предстоит начать жизнь заново…

– Я вас понял, – холодно перебил лицитатор и добавил, направив руку на дверь:

– Прошу в экипаж, княжна Арта.

– Благодарю.

Арта подобрала юбки и аккуратно поднялась в открытый двухместный фаэтон, косясь на старика с суровым и ледяным лицом. Он метнул на неё взгляд и поджал губы. У неё наверняка куча вопросов, но лицитатор отвечать на них не намерен. Все девицы из опальных аристократов третьих и более низких рангов, попавшие к лицитаторам щебечут без умолка, восхищаясь богатым экипажем, выливая ушаты ограниченной лести, выведывая свою предположительную судьбу, которая их может ожидать в верхнем городе. Они все лезли из шкур, чтобы понравиться, а то и соблазнить лицитатора, обнадеживая себя, что подобное поведение способствует их благоприятному будущему. Но чаще выходило кардинально иначе: недобросовестные, похотливые лицитаторы использовали глупышек и выбрасывали их с клеймом прямо в придорожные канавы междугородного тракта. Особенно этим промышляли лицитаторы пятых и шестых рангов, не надеющиеся на карьерный рост. Эта же девица молчит, опустив глаза. Её руки покойны, не трясутся, не теребят платье или волосы; глаза не бегают из стороны в сторону и не сверкают неуёмным кокетством. Она не вульгарна и не распущенна. Но и смиренной она не выглядит. Скорее, почтительное ожидание хищника перед прыжком на жертву. Красиво охотится эта юная тигрица с остреньким, кошачьим личиком. Рыжая. Надо же! Но столько лет прошло!

Старик не выдержал.

– Сколько вам лет, княжна Арта?

– Пятнадцать.

И всё. Снова молчит. Даже по сторонам не смотрит.

Она не просила времени, чтобы проститься с домом, где выросла. Не плакала о почившей матери. Не оглядывалась.

– Вы не спросите, из какого я рода, юная княжна?

– Нет необходимости, уважаемый лицитатор. Я оставляла заявку на лицитатора из рода Лекола или Фризз. Судя по вашему костюму, вы Фризз.

Старик едва сдержал улыбку. Удивительно, как это дитя Долины приняло решение доверить свою судьбу семейству Фриззов, прославившихся во всех нижних городах мстительностью своего беспощадного генерала Фураппа и его сильной, бесстрашной армии. Забавное дитя. Жаль малышку, если попадёт к Дриттам или сыну генерала Геда Фураппа. Придётся позаботиться о ней. Она непременно должна попасть в хорошую семью, уж очень она похожа на его жену и ту девочку, что он некогда знал. Старик облегчённо вздохнул, вспоминая как минимум последних десятерых девиц-лотов. Какие они были ужасные! Кичливые, требовательные, грязные людоедки. Их волосы по древней моде возвышались отвратительными пирамидами, кишащими вшами. От них несло немытыми телами и гнилыми зубами! О, предки! Наконец-то старому лицитатору довелось увидеть истинное сокровище! Астра, вероятно, много сил положила, чтобы обучить эту мелочь хорошим манерам.

– Мое имя Эльб Фризз, Третий ранг, – представился он, вопреки собственным правилам и слегка поклонился, коснувшись шляпы кончиками указательного и среднего пальцев.

Он не обязан был представляться лоту и никогда этого не делал ранее.

– Рада знакомству, господин Эльб Фризз. Мне очень приятно, – тихо вымолвила в ответ Арта и улыбнулась одними уголками губ, скрывая радость – она понравилась лицитатору! У неё теперь есть шанс попасть в хорошую семью!

– Что вы думаете о человеческом мясе? – поинтересовался лицитатор. Он смотрел на неё с недоброй усмешкой, превратно расценив её улыбку. – Каково оно на вкус?

– Не знаю, – Арта нахмурилась. Очевидно, ей этот вопрос не понравился. – Я никогда не ела человечину.

– Вот как? А чем же вы питались?

– Крысами, болотными змеями и насекомыми. Кореньями, заболонью, травой, когда был сезон, грибами, побегами рогоза с южных болот. Иногда мне везло: находила гнезда с яйцами птиц на краю Долины. Но ходить туда мама запрещала – это было слишком опасно.

– Но вы всё равно ходили?

– Да. Голод толкает и не на такие поступки. Простите, господин лицитатор, но я не хочу вас шокировать подробностями.