bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 13

– Да, уж. Офигеть разукрашка. Ножом разукрашенная, – медленно выдавил Матвей, пытаясь придумать другое объяснение, но явно без значимых успехов.

– Может, и не ножом, но инструмент не простой, судя по всему, – добавил Авдей.

– Киоск правильно подметил, – добавил Ярик. – Кстати обрати внимание, материал на вид не свойственен региону, в котором его нашли. Это еще экспертизой будем проверять, конечно.

Ярик говорил быстро, так как был уверен в том, что он говорит, явно много передумав уже на эту тему. А вот его собеседники неохотно, но все-таки сменили свой искрометный антагонизм на вдумчивое сомнение.

– Ага, – смиряясь, но с сарказмом сказал Авдей, – и все объясняется опять, снова, как всегда и обычно шелковым путем.

Словно не слыша своих оппонентов, Ярик продолжал доказывать.

– Я тебе больше скажу. Мне кажется, я где-то что-то похожее уже видел. Не вспомню никак, где. В смысле, подобные находки уже были. Эт ладно. Вспомнится.

– Вспомнится, вспомнится. С твоей-то памятью. Пока всю перешерстишь. Это тебе не электронная библиотека: запрос – ответ, – подбодрил его Киоск.

– Точно! Завтра пойду в библиотеку! – загорелся Ярик.

– В инете посмотри. Кто щас ходит в библиотеки? – посоветовал Киоск.

*

Лизон – ранняя на сборы – начала было потихоньку собираться. Под это намекливое оживление остальные тоже решили разойтись, мол, Лизон соображает в этикете, хотя всего-то дело близилось к часу ночи.

– Ага, как обычно, – заметил Ярик, – стоит одному сняться с якоря, как все за ним.

Все, конечно, повозмущались, что приходится так рано срываться, покивали на Лизу, не прошло и часа, как все-таки бар-хата была покинута.

На улицу вышли все: кто по домам, кто провожать. На обратном пути Ярик с Ноннкой долго не могли найти дорогу домой. Даже каким-то «случайным» образом оказались в ночнике в совсем другом районе города.

3

Постепенно, секунда за секундой преображался в информацию, просто в очередную туманность воспоминаний асан. В окно, едва пробившись локтями из-за разрезанного рельефом горизонта, уже проникал свет шикарного найвонового оттенка, переходящего в лилово-голубоватый. Свет словно исподлобья угловато попадал на потолок, где необыкновенно играл в сложной текстуре разнообразных мелких листьев, укрывавших редкие горизонтальные и поперечные балки и устилавших неглубокие ниши между ними. Цветки одних растений торжественно стягивались в бутоны, прячась от потоков света, становящихся все ярче. Бутоны иных напротив, почувствовав лиловое дыхание, насыщавшее пространство, жеманно просыпались и приветливо начинали распушаться в веера, зонты, амфоры и прочую причудливость, прекрасно понимая, что когда они раскроются, их уже никто не увидит, и в тишине и покое они будут дожидаться нового асана.

– Оо…, приветствую, Деш! Тебя ли я вижу?! – отвлекаясь от приготовления вечернего таойи, радостно воскликнул Сайкон, увидев влетевшего к нему в кабинет Деша.

– Мое Вам почтение, имилот! – улыбнулся Деш.

– Ты как всегда, насколько я понимаю, – прищурился Сайкон, – откуда-то куда-то спешишь, Деш! Ну, если забежал, присаживайся,  – гостеприимно предложил он, нетерпеливо похлопав по краю стола у ближайшего к себе стула, приглашая Деша поближе. – Ах, погоди секундочку. Побеспокою тебя. Дотянись, пожалуйста, пару вот тех листочков достань. Для аромата! – попросил Сайкон.

– Сегодня уже просто откуда-то! Но к Вам! Спешить куда-то уже поздно, – ответил Деш, передавая Сайкону горстку листьев и потянувшись, чтобы достать еще немного других.

– Да, да. Вот тех с самого верха, что посветлее. Высоко! – понимающе заметил Сайкон, глядя на Деша. – Еще не успели отрасти, как следует, после последнего набега нашего садовника. Поэтому тебя и прошу.

– Ничего. Мне не сложно.

– Не видел, кажется, тебя с тех самых пор, как ты блестяще выдержал отчет за годы обучения. Только звонки, звонки… А забежать и лично выразить свое почтение почтенному имилоту… – переходя в легкий смех, продолжил Сайкон, подчеркивая специальность нагромождения слов.

Деш тоже засмеялся, и ответил:

– Целиком и безраздельно на проекте.

– Именно! Сколько тебя знаю, ты все время в каком-то проекте. Как раз по этому поводу я тебя и позвал, Деш. Уже, знаешь, как-то хочется узнать подробности из первых рук. Могу я, как самый почтенный из твоих имилотов, иметь такую привилегию? – заговорщицки улыбнувшись, поинтересовался Сайкон.

– Безусловно! – в том же духе ответил Деш.

– Расскажи-ка мне о принципах, с которыми ты сейчас работаешь? Как я помню их два. Второй ты все-таки запустил?

– Да, имилот. С двумя. Наиболее близки к результатам мы сейчас с химио-электрическим.

– Угу, угу, этот я вроде хорошо помню, еще с тех пор, как ты его запускал. И не только я помню! Благодаря обнародованию, о нем знают уже весьма многие. О нем я хочу поговорить особенно детально. Давай-ка сначала вкратце о втором?

– Второй? Второй – это только концепт. Пока интересен чисто с фундаментальной точки зрения, хотя может оказаться на самом деле феноменальным. Возможности реального применения в чистом виде не однозначны, однако есть кое-какие идеи. Основное предполагаемое использование в будущих более сложных принципах, возможно, как модуль или даже часть модуля.

– У нас было много любопытнейших фундаментальных разработок, которые мы на протяжении всего проекта не знали, возможно ли будет их применение. Да и потом так никто и не смог придумать, что с ними делать. А в твоем случае… Если уже есть такие предположения, значит, на самом деле его можно будет использовать много шире. Не сомневайся!

– Возможно.

– Так все-таки вкратце об основных идеях принципа… – еще раз Сайкон предложил перейти ближе к вопросу.

– Мы изучаем христалиты. Давно не секрет, что в наших условиях, в которых мы существуем, а это известные притяжение, атмосфера, давление, температура, химический состав, магнитный, электрический, – продолжал скороговоркой Деш, – информационный, стирадный, радиационный фоны, христалиты на самом деле уже являются мертвыми телами. Но они были живы, когда росли и формировались. В тех своих условиях. Условия различны для разных видов и, как правило, в природе кратковременны. Относительно, конечно.

Сейчас мы выращиваем несколько популяций. На одном носителе, прошу заметить! Да. Некоторые могут существовать при одних условиях. Уже более трехсот поколений. Они растут, борются за выживание, за территорию. Предварительное заключение пока можно выразить формулировкой, что они, более того, общаются.

– Общаются? Значит, передают информацию. Наверное, и накапливают!?

– Вот именно! Поэтому то, что мы используем христалиты как носители информации, то есть используем их свойство хранить данные, не случайно. Но получается, что технология хранения информации может быть другой, не только такой, как сегодня.

– Естественной для христалитов, ты хочешь сказать! А наша сегодняшняя, получается, противоестественная.

– Точно так, имилот. Но еще интереснее то, что объемом хранимой информации можно управлять, так как христалит может продолжить расти. Нужно только создать условия. Понимаете, что получается? Если мы встроим эту технологию в принцип, то экземпляр самостоятельно сможет наращивать объем своей памяти. Это практически неограниченный искусственный интеллект.

Имилот Сайкон напряг седину. Ведь проблемы эффективной памяти уже давно стоят перед учеными. Но большей сложностью всегда была именно ее ограниченность.

В легкой задумчивости Сайкон продолжил.

– Тогда придется иметь на борту экземпляра запас исходного сырья для наращивания памяти.

– Не обязательно. Экземпляр сможет и сам найти себе его. Если, конечно, он подвижен. В противном случае, ему можно помочь.

– Насколько я понимаю, эти данные пока не обнародовались, – заговорщицки поинтересовался Сайкон.

– Пока нет, – подтвердил Деш.

– Очень любопытно. Очень! – задумчиво протянул Сайкон, после чего внезапно изменил ход мысли: – Лучше бы мы вместо десятка различных способов хранения данных разработали эффективный тоновый модуль.

– Мечта многих поколений! – поддержал имилота Деш. –Информация в тоне отпечатывается сама. В него лишь нужно вникнуть.

– А мы никак не можем сымитировать даже частично собственные способности! – почти даже возмутился Сайкон из-за бессилия науки. – А хотелось бы их превзойти!

– Может, кто-то уже и на пороге такого открытия, имилот. Только пока не обнародовали данные. Мы ведь тоже работаем над таким модулем. Результаты пока только скромные.

– Ладно. Мы отвлеклись, – закруглил мысль Сайкон. – Мы обязательно поговорим еще об этом и о твоем принципе. Позже. Сейчас вернемся, пожалуй, к первому. Он очевидно более перспективный. Хотя…, – задумался Сайкон. – Ну, как минимум, слышал, экспериментальная часть первого ближе к финалу. Правильно? Давай о них. Что там с близкими результатами?

– Да, имилот, это так. Еще несколько обиоров и можно будет делать предварительные выводы.

– Вот уже как? Любопытно. Я правильно помню, ты начал всего пару сиклонов назад? И буквально полсиклона назад ты был полон скепсиса по поводу перспектив?

– Это немного странно, имилот, но несколько обиоров подряд я наблюдаю скачкообразное развитие, особенно последний обиор. Просто невероятно!

– Хм. Такое редко бывает. И когда ты ожидаешь собрать данные?

– Через два, три обиора, полагаю, уже можно будет говорить даже о промышленном потенциале этого принципа. Однако, больше всего меня волнует другое. Появились признаки возможного авторазрушения. Оно тоже уже может случиться даже через пару обиоров.

– Проблемы с носителем или с принципом?

– Нет, носитель довольно устойчив. Да и у него достаточный запас прочности. Даже в случае появления дисбаланса, или даже в случае схода с режима, носитель способен стабилизировать себя самостоятельно. Хотя возможно и в несколько другом соотношении. Но для сохранения принципа это не страшно. Он тоже способен восстановиться. Это может всего лишь временно затормозить развитие. Волнует больше поведение самого принципа.

– Но, полагаю, ты пока не вмешиваешься? И твои коллеги поступают так же?

– Конечно, нет. Возможности управления мы отладили на малых носителях. Здесь же интереснее выяснить предел. Нам всем интересно именно это.

– Ну, и замечательно. Даже если авторазрушение случится, тебе уже будет достаточно данных, для того, чтобы сделать все необходимые выводы.

Тут вот, кстати, – вспомнил Сайкон, – есть еще одно дельце. Приблизительно через четыре обиора планируется созыв нового лигата. Тебе там обязательно нужно будет выступить с новым обнародованием. Так что предварительные результаты появятся как раз кстати.

– Отлично! Уверен, будет, о чем рассказать!

– Отлично – не то слово, Деш! Я тебе скажу больше. Тебя ждет широкий выбор. Если твоя квалификационная работа тянет на внедрение, то за тебя будут драться ведущие глобатиаты всех линий. Я чувствую, что университетским стенам ты не достанешься. Разве, что только в качестве приглашенного имилота.

– Вы, как обычно, все преувеличиваете. Только глобатиатам возможно и не придется поучаствовать во внедрении этого принципа.

– Вон оно что!? Снова удивляешь! Любишь ты это делать!

– Те то, что бы так уж люблю… – возразил Деш. – Просто Вы все время удивляетесь?

– И все-таки ты тоже, как обычно, все недооцениваешь. Но это еще не все, что я хотел сказать. Как ты знаешь, подобными исследованиями занимаются очень многие. И из пятой линии, и из восьмой, и есть несколько университетов из десятых. Так наши коллеги из шестнадцатой линии вчера передали мне такую информацию: они очень заинтересовались нашим, твоим то есть, принципом. Но у них тоже есть весьма устойчивый принцип. Они хотели бы объединить наши эксперименты.

– Почему нет?!

– Я тоже полагаю, что это даже заманчиво! Твой принцип, Деш, уже определил границы носителя?

– О, нет, имилот. Они еще довольно далеки от этого.

– Шестнадцатая линия так же не определила, но утверждают, что близка. Тогда мы можем спокойно объединить два носителя.

– Только если они совместимы.

– Деш, ну, ты же знаешь, что этот вопрос почти всегда решаем. Не сработает один способ, воспользуемся другим.

– Или несколькими сразу, – добавил с улыбкой Деш.

– Точно! И принципам будет больше возможностей. Шестнадцатая линия запускала эксперимент со своим принципом, конечно, раньше тебя, но вроде использовали один из последних носителей того времени. Так что совместим их как-нибудь.

– Был бы только сам принцип готов к открытию наших методов совмещения, – улыбнулся Деш.

– А твои вообще интересуются границами носителя?

– Не все, но глобально, да. Мне кажется, через несколько обиоров они это смогут сделать, – ответил Деш и продолжил с иронией, имея в виду сегодняшний разговор об авторазрушении, – если они, конечно, просуществуют до этого.

Впрочем, произнеся это, Дешу самому стало несколько грустно, от такой иронии.

– Тогда, полагаю, допустить авторазрушение – это не в наших целях?

– Естественно, имилот!

– Кстати, еще о глобатиатах. К твоему принципу уже приглядываются глобатиаты из двух линий. Мы где-то на различных лигатах пересекались и общались. А это значит, что твой принцип весьма функционален с их точки зрения. А ты не запускал его на параллельных носителях?

– Только на очень малых, для отладки управления.

– Как это пережил основной носитель?

– В целом безболезненно. Но, судя по всему, на основном носителе это как-то отпечаталось. Иногда у них возникают домыслы эту тему. Позже разберемся.

– Они близки к объяснению?

– Нет. Эта идея пока остается необоснованной. Ничего доказать они не в состоянии. Впрочем, как и опровергнуть. Все на уровне схоластических догадок, гипотез и веры. Вера, кстати, – любопытнейший феномен принципа.

– Вера? Что это такое?

– Это они сами так называют свой феномен. Объяснение его может затянуться, – с улыбкой предупредил Деш. – Мы сами пока до конца не понимаем, на чем он технически основан. По идее, этого не должно было бы быть. Но оно не мешает. А скорее наоборот.

– Тогда давай не сейчас. Ты знаешь, сегодня я, к сожалению, уже должен спешить. Тебе стоило бы зайти ко мне пораньше. У тебя найдется время завтра? Я бы встретился с тобой. Расскажешь мне про эту веру и то, как ты собираешься обойтись без глобатиатов поподробнее. Я догадываюсь, о чем идет речь, просто любопытны детали. А пока можешь обдумать объединение. Если ты согласишься, то придется отдать на объединенный эксперимент твой основной носитель, судя по всему.

– Подумаю, имилот. А Вы, я смотрю, все экспериментируете с флорой? – Деш обвел взглядом помещение и потолок.

– Нет, милый друг. Это ты просто так давно не был у меня в кабинете, что уже не можешь заметить, что здесь ничего не изменилось, – засмеялся Сайкон. – Хотя… может, смотрители что-то мне сюда и подселили. – Он тоже окинул пристальным взглядом кабинет. – Впрочем, я что-то ничего особого не замечаю.

*

Они попрощались, но пути домой не были бы путями домой, если бы всегда были самыми короткими. Деш еще нарвался на префера университета. Имилот Вейтел пригласил Деша к себе в кабинет, где так же за чашкой таойи они тоже обсудили дела принципа. Вейтел, так же как и Сайкон, был горд достижениями своего университета, что было заметно даже визуально. Для университета это, не нужно долго догадываться, очередной репутационный скачок – то единственное, что способно расширить возможности университета.

*

После Деш все-таки поспешил к себе. Вернулся довольно поздно. Хотелось уже просто отдохнуть. Темнота, пускай и не кромешная, утомляет. А яркий свет настойчиво клонил ко сну. Дома все уже спали. Деш старался парить, чтобы никого не разбудить. Расположившись на террасе, он быстро уснул.

4

Деш всегда подхватывался рано, как только света становилось даже приборам едва заметно меньше. Остальные пробуждались позже, когда уже начинались сумерки, и воздух пропитывался найвоновым светом Асаны.

Когда Лаина, распустив ниже пояса волосы, спустилась с верхней террасы вниз, на столе уже было накрыто, и Деш собирал паисы с плетей, кое-где свисавших с потолка.

– Ммм, Майол и Фиея с удовольствием закусят паисами. Привет милый, – сказала Лаина, войдя в комнату.

– Привет, милая! – ответил Деш. – Отдохнула?

– О, да. Даже не заметила, когда ты вернулся. А где дети?

– Уже вылетели во двор. Обещали ненадолго. Я им сказал, что скоро завтрак.

– Не сидится им!

– Они еще малыши. Потому и не сидят на месте. Как хорошо, что они в эти выходные с нами, – он улыбнулся Лаине.

– Подрастут, и мы сможем их забирать на выходные не только, когда мы здесь на Калипре. Я так хочу, чтобы мы вместе провели какое-то время у меня на Препрее. Там очень красиво. Здесь дети этого не увидят. А там в холодные обиоры бывают такие чудесные озера! В течение половины сиклона туда очень просто добираться. А пять обиоров в сиклоне это совсем близко, и мы могли бы все даже жить там. Не только ты и Майол. Ты мог бы взять с собой и Фиею, и Ти́туу.

– Обязательно так сделаем, как дети подрастут. Только мне придется хорошо стараться, чтобы мы были именно все. Сегодня, вот, не получится.

– Значит, мне не показалось. Я и смотрю, торопишься уже? Снова к Сайкону? Вчера ты к нему пошел уже поздновато. Наверняка вы все вопросы не успели решить.

– Наоборот. Сегодня он ко мне. Я уже с ним связался, пригласил его в нашу лабораторию. Посмотрим и заодно решим все вопросы. Мне с ним нужно посоветоваться. И я хочу, чтобы он все увидел сам.

– Ну, он же может сам вникнуть в нужную информацию. Не обязательно идти в лабораторию.

– Может. Но вникнуть и увидеть, все же не одно и то же и требует разных усилий. Он сказал, что с удовольствием посетит лабораторию. Думаю, что он даже ждал этого приглашения. Хотя вполне мог бы прийти и без него в любое время.

Влетели, наконец, дети.

– Как раз вовремя, – сказал Деш. – Давайте за стол. Мне придется ненадолго уйти, – Деш увидел погрустневшие глаза Майола и вынужденно уточнил, – я постараюсь не долго. А вечером, как договаривались, мы полетим во Внешний парк. Вы увидите вечернюю зарю.

– А мы в педагогиуме тоже ходили в парк и смотрели зарю, – воскликнула Фиея.

– Это хорошо, – ответил ей Деш. – В какой парк вы ходили?

– В парк Непада.

– О! Там тоже очень красивая заря. Но вы не видели зарю во Внешнем парке.

– Она в самом деле необыкновенно красива! – подключилась Лаина.

– Вы увидите, как Сиклан восходит над горизонтом высоко, высоко. И ее свету не будет мешать ни Канис, ни Танкура. В небе не будет ничего.

– Только ариядовый свет, – продолжила, одновременно погрузившись в воспоминания своего первого визита во Внешний парк, Лаина. – Такой яркий! Такой чистый!

***

В лаборатории Деш засветился не то, чтобы поздно, но некоторые его хотели бы увидеть раньше. Сайкон был уже там.

– Осматриваете наше детище, имилот? – спросил Деш, приблизившись к нему. – Мои почтения!

– И мои, Деш, – ответит Сайкон. – Вот смотрю. Удивляюсь. Скоро подобные эксперименты можно будет делать в тумбочке. Какими компактными стали носители!

– На мой взгляд, вполне обычные.

– Это на твой, – засмеялся Сайкон. – Ты не застал первых. Тогда мы их размещали на орбите. Представляешь себе масштабы? И возможности ежедневно их вот так наблюдать не было. Приходилось довольствоваться информационным тоном, вникать, знаешь ли. Пристализаторы тоже появились позже.

– Да, – согласился Деш. – Это не совсем то же самое, что непосредственно видеть.

– Ты удивишься, когда увидишь носитель эксперимента университета Санкь шестнадцатой линии. Гораздо больше нашего. У них в сегодняшнем арияде по-нашему времени, кстати, произошло ч.п.

– Вы серьезно? Надеюсь, без последствий?

– Пока мало что известно, надо было поискать, но зачем? Если вроде все нормализовалось. Принцип цел.

– Я встречался со студентами оттуда на прошлом лигате. Мне они понравились! Молодцы! У них это серьезный эксперимент, фундаментальная работа.

– Серьезнее твоей?

– Это не мне сравнивать, имилот. Но они точно знают, что делают. Так что закономерно, что они справились.

– Были бы молодцы, если бы не было сбоя. Это именно они, кстати, желают объединиться с твоим принципом. Ты подумал об этом?

– Подумал. Тут собственно и думать нечего. До лигата мы получим нужные результаты. А потом… Объединение с кем-то – это самая лучшая перспектива исследований.

– Не считая внедрения! – уточнил Сайкон.

– Безусловно! – согласился Деш. – Бесконечно наблюдать за самим принципом не слишком интересно. Тем более, что экземпляры непосредственно с рабочего носителя для внедрения не подойдут.

– Ага, если не ошибаюсь, ты вчера намекал об обратном. Мол, можешь обойтись и без глобатиатов. А сегодня говоришь, что эти экземпляры не годятся.

– Да, я говорил об этом. Эти экземпляры напрямую использовать нельзя. Будут другие, на отдельном носителе.

– То есть, правильно я понимаю. Репликация принципа осуществляется успешно, со стабильным результатом?

– Именно, имилот!

– Потрясающий результат!

– А вот тут я могу Вам сказать, что «это на Ваш взгляд». А на мой взгляд ничего сверхъестественного. Репликацию удалось получить не только нам. Просто все процессы хорошо отлажены и, что очень важно, четко согласованы.

– Скорость химических процессов в разных условиях различна. Сколько их не согласовывай, все равно вероятность их рассогласования неприемлемо велика. А твой принцип ведь химический.

– Химио-электрический. Но мы внедрили еще одно ноу-хау. Автоматическая система согласования процессов.

– Припоминаю что-то такое, ты раньше уже говорил, что разрабатываешь какую-то систему. Ты ей еще название придумал такое, незапоминающееся.

– Мы назвали ее системой ликидной регуляции. Имилот Сайкон, я хотел с Вами проконсультироваться еще по одному вопросу. Вчера я Вам сказал, что за последние несколько обиоров мы наблюдаем существенный скачок в развитии.

– Было такое дело! Помню. Пока я тебя ждал, я просмотрел журналы. Действительно так. Закономерное явление. Опыт, приобретенный в предыдущих периодах, стимулирует развитие в последующих. Это экспоненциальный рост.

– Именно, имилот!

– Так о чем ты хотел спросить?

– Мы пять конжонов назад собирались всей командой, и пришли к выводу, что есть смысл понизить плотность времени. Это, конечно, увеличит время эксперимента. Но мы в проектное время все-таки должны уложиться.

– Ну, допустим, уложитесь. А цель? Что вам даст понижение плотности времени?

– Как минимум, это позволит более детально анализировать развитие принципа. В случае необходимости у нас будет больше времени, чтобы успеть вмешаться с процесс и нивелировать последствия.

– В общем, логично. В условиях экспоненциального прогресса…, – задумчиво произнес Сайкон. – Да и потом. Принцип университета Санкь наверняка существует в условиях времени с меньшей плотностью, чем наш. Так или иначе, их придется выравнивать. На сколько вы хотите понизить?

– Предварительно в шесть-десять раз.

– Серьезно! Ну, пробуйте. Только аккуратно.

– Спасибо за поддержку, имилот.

– Напоминаю о сбоях у Санковского принципа. Постарайтесь не допустить этого, – с улыбкой произнес Сайкон.

– Все будет хорошо!

– Когда планируете осуществить понижение плотности?

– Да не раньше, чем через обиор, полагаю. Мы еще даже не продумывали, как это сделать.

– А можно подумать у вас много вариантов!

– Не много. Скорее всего, будем откачивать пространство с носителя.

– Так. Раз решено понижать плотность времени, то не теряйте его. Через три конжона жду тебя у себя с подробным планом мероприятия, картой носителя, точками приложения и объемами изымаемого пространства. Посмотрим вместе. Прошу не забыть так же о лигате. Тебе к нему нужно будет хорошо подготовиться. Так что, рекомендую не затягивать с намеченными планами.

– Здесь еще вот такое дело, имилот. Какое-то время я смогу заниматься проектом категорически строго по регламенту. Думаю, что как раз это потребуется после лигата, – Деш говорил, еле сдерживая улыбку радости.

– Хорошо, – одобрительно произнес Сайкон, поняв, что имеет в виду Деш. – После лигата, думаю, ты сможешь позволить себе такую роскошь, как работа не более, чем по регламенту. Не вздумай провалить его.

– Безусловно, я не допущу этого!

– Вот это правильный настрой. Ладно. Передавай привет от меня Титуе.

– Титуа сейчас на двенадцатой линии, очень далеко, – Деш снова улыбнулся. – Мы снова вместе с Лаиной.

Сайкон с легким удивлением посмотрел на Деша.

На страницу:
3 из 13