Байки негевского бабайки. Том 3. Проза

– Люська, ты что здесь делаешь? – спрашиваю.

– Что делаешь, что делаешь. Живу я здесь! – отвечает Люська.

Тут Вовчик вмешался:

– Конь, а ты что, не знал? Люська моя сестра двоюродная. Она тут с мамой и бабушкой живет. Люсь, а баба Света дома?

– Ну ты, братик, спросил! – всплеснула Люрька руками. – Это когда ж она из дома выходила? А вы зачем пришли?

– Дело у нас, – говорит Вован. – Важное, срочное и прибыльное. Чего гостей на пороге то держишь?

Мы прошли в квартиру. Вовчик рассказал бабке, что я решил выкупить шкатулку за сто долларов. Та очень обрадовалась, и все причитала: "Так много, так много…" Так что мне стыдно стало, что больше заплатить не могу. Люська без конца расспрашивала, зачем мне шкатулка. Узнав, что для подарка, совсем забодала: кому, зачем да почему? Пришлось ей рассказать, как любопытной Варваре на базаре нос прищемили.

Потом я торжественно вручил бабуле 100 долларов, и положив шкатулку в пакет, пошел к Виточке в гости.

Точность – вежливость королей. И хоть я не король, но решил быть очень точным. Так что погулял еще немного вокруг Викиного дома, и ровно в восемь позвонил в ее дверь. Виточка открыла сразу, как будто за дверью ждала. Ну что сказать? Красавица – она и есть красавица. Даже когда в халатике и с чалмой на голове.

– Зравствуй, Вика! – говорю. – У меня подарок для тебя есть.

И вручил ей пакет. Вика взяла пакет, сказала: "Ты проходи, я сейчас, только в порядок себя приведу" В квартире было тихо. Я прошел в комнату. Огромный зал, как вся наша квартира. Красивые диваны, покрытые светло-серой кожей, плоский телеэкран, большой, как окно. В углу – я даже глаза протер, – пианино, точно как то, что у нас когда-то было. С подсвечниками. На полу паркет наборной, такой красивый, что я подумал: шкатулочка – то моя убого здесь смотреться будет. А в зале тихо. И никого.

– Я что, первый пришел? – спрашиваю.

Слышу – "Ох!" Оборачиваюсь: из прихожей вплывает (другого слова не подберешь) Виточка.

На ней что-то такое золотисто-прозрачное. Ну, вы наверняка в американских фильмах такое видели на всяких суперзвездах. А тут, – вот оно, рядом. Ну, и вся она… Э, я бы сыграл, а вот сказать не могу. И в руках держит шкатулку.

Говорит: "Подержи!" и выходит из комнаты. А через минуту возвращается с точно такой же шкатулкой, только потертой и поцарапанной.

– Эта шкатулка для нашей семьи очень много значит, – говорит Виточка. И голос у нее при этом очень странно дрожит. – Ее очень много лет назад дедушка подарил бабушке. Он потом на войне погиб. А теперь ты даришь. Ты даже не понимаешь…

Потом она встряхнула головой и сказала:

– А гости уже все пришли. Других не будет.

4 Библия от Шарика

1.

Вначале было слово. И слово было у Хозяина, и слово было непечатно, ибо вбухал Хозяин большие бабки в землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над пустырем, и Дух нестерпимый носился над сточною канавой.

И сказал Хозяин: «Да будет свет!» И отстегнул электрикам. И стал свет.

И увидел Хозяин свет, что он хорош, и достал бутылку Немирова, и раздавил ее с электриками. И был вечер, и было утро: день один.

И сказал Хозяин: да будет твердь посреди земли, и да отделяет она землю от земли. И отслюнявил плотникам. И стало так. И отделил землю, которая внутри, от земли, которая снаружи, за твердью. И землю, которая внутри назвал двором, и землю, которая снаружи – улицей. И стало так. И назвал Хозяин твердь забором. И увидел Хозяин, что это хорошо, и достал три бутылки Немирова, и забухал с плотниками. И был вечер, и было утро с небольшой головной болью: день второй.

И сказал Хозяин: да соберется вода, которая воняет, в одно место, и да явится суша и вода чистая. И забашлял слесарям. И стало так. И собралась вода вонючая в свои места, и явилась суша. И потекла из трубы вода чистая. И назвал Хозяин собрание вонючих вод канализацией, а источник воды чистой водопроводом. И увидел Хозяин, что это хорошо.

И сказал Хозяин: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя по роду и по подобию ее, и дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И отшуршал колхозному агроному. И стало так.

И произвела земля зелень, траву, чтобы на ней лежать, и дерево со стволом, чтобы поднимать на него лапку. И увидел Хозяин, что это хорошо. И достал три бутылки Немирова, и размочил их с агрономом, а слесарям и стакана не налил.

И был вечер, и было утро с головной болью: день третий.

И сказал Хозяин: да будут столбы над забором для светильников и для сигнализации, и да будет фундамент, и стены, и крыша – дом жилой. И открошил строителям. И пил со строителями Немиров, так, что потерял счет дням и ночам. И стал дом.

И увидел Хозяин, что это хорошо. И был вечер, и было утро со всеми признаками похмелья.

И сказал Хозяин: да поселятся птицы в птичнике, и сядут они на тверди, которая есть забор, и на деревьях, чтобы гадить и удобрять землю. И заказал по каталогу всякую птицу пернатую по роду ее. И благословил их Хозяин, говоря: плодитесь и размножайтесь, и рыбки пусть заполнят аквариум, и птицы да размножаются на земле. И увидел Хозяин, что это хорошо. И достал Немирова, и пил уже сам, как последний алкаш.

И был вечер, и было утро, и было тяжело в желудке и муторно на душе: день очередной.

И сказал Хозяин: да произведем душу живую по роду ее, скотов, ибо мясо на рынке дорого, и зверей земных по роду их. И сделал перевод на счет племенного питомника. И стало так.

И поселил Хозяин скот по роду его, в хлеву и в свинарнике. И нанял соседского мальчишку, чтоб тот задавал скоту корм. И увидел Хозяин, что это хорошо. И уже среди дня достал Немиров, и стал квасить. И когда продрал глаза ближе к вечеру, сказал Хозяин: сотворим чего-нибудь по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле, и нес еще много подобного бреда.

И вдруг увидел на земле рядом с собой, морда к морде, собаку. Пса увидел Он, мужчину, то есть кобеля.

И благословил его Хозяин, и назвал его Шариком – не за круглую форму, а потому, что достался он Хозяину на шару. И сказал ему Хозяин: плодись и размножайся, но умеренно, чтоб соседи не ругались! И владычествуй над рыбами морскими в аквариуме, и над зверями в доме, и над птицами небесными в саду, и над всяким скотом, и над всею землею, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле. От кухонной двери и до ворот. Всех ты можешь облаивать, и хватать за ноги.

И сказал Хозяин: вот, Я дал тебе полную миску еды высококалорийной, и сухого собачьего корма «Педи-гри» – тебе сие будет в пищу. И стало так.

И увидел Хозяин все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И в этот день кончились и отпуск, и отпускные. И был вечер, и было утро, и руки тряслись, но похмелиться было нечем.

2.

Так совершены дом и двор и все воинство их.

И завершил Хозяин к концу отпуска всю стройку, и все дела Свои, которые Он делал, и почил в день последний от всех дел Своих, которые делал. И не пил ничего, кроме рассола.

И благословил Хозяин этот день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Хозяин творил и созидал, и не болела голова у него с похмелья.

И насадил Хозяин огород во дворе, и поместил там чучело, которое создал.

И произрастил Хозяин из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для того, чтобы его помечать по время прогулки, поднимая ножку.

И взял Хозяин Шарика и поселил его в доме, чтобы хранить его.

И приготовил Хозяин отбивные на сковороде, и заповедал Хозяин Шарику, говоря: Из миски своей ты будешь есть, а из сковороды, не ешь из нее, и не тронь ее, ибо в день, в который ты вкусишь из нее, смертью умрешь. А сам ушел на работу, потому что отпуск уже кончился.

3.

Кот был хитрее всех зверей домашних, которых поселил Хозяин в доме. Хитрее мышей и даже тараканов. И сказал кот Шарику: подлинно ли сказал Хозяин: не ешь нигде и ничего в доме?

И сказал Шарик: из миски своей я могу есть, только со сковородки, сказал Хозяин, не ешь и не прикасайся к ней, чтобы тебе не умереть.

И сказал кот Шарику: Что за предрассудки? Убивать за кусок мяса? А как насчет общества охраны животных и законов о жестоком обращении? И вообще – Хозяин-то отходчивый.

Но в день, в который ты поешь со сковородки, станешь ты сам, как Хозяин, откроются глаза твои, и ты будешь лежать на диване, а Хозяин будет тебе приносить тапочки.

И увидел Шарик, что отбивные хорошо пахнут, и что они приятны для глаз и вожделенны, потому что это так здорово: лежать на диване, и чтобы тебе приносили тапочки; и взял сковородку, и сдернул ее с плиты на пол, и ел отбивные, а масло вылизывал.

И услышали голос Хозяина, входящего в дом после работы, и спрятался Шарик от лица Хозяина под диван.

И воззвал Хозяин Шарику и сказал ему: Сучий сын, где ты?

Он завыл: голос Твой я услышал в доме, и убоялся, потому что беспорядок на кухне.

И сказал [Хозяин]: Какой такой беспорядок? Не ел ли ты от сковородки, с которой Я запретил тебе есть?

Шарик сказал: Кот обольстил меня, и я ел.

И сказал хозяин коту: что это ты сделал?

Кот сказал: подумаешь, пару кусочков мяса! Если Вы так о нем заботитесь, могли бы и в холодильник спрятать.

И сказал Хозяин коту: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями домашними; ты будешь ходить сам по себе, и будешь есть, что найдешь на мусорнике во все дни жизни твоей; а что ты будешь делать в марте, я тебе потом расскажу; и вражду положу между тобою и между псом, и между семенем твоим и между семенем его; он будет облаивать тебя, и загонять на дерево, а ты будешь шипеть и есть сметану в постные дни.

Шарику сказал: умножая умножу скорбь твою. И нашлю на тебя блох кусающих, и клещей сосущих. И ко мне навсегда влечение твое, и будешь ты махать хвостом и скулить, а я буду сажать тебя на цепь во дворе, и кормить тебя из миски во все дни жизни твоей.

И выгнал его Хозяин из дома, чтобы стерег дом, из которого он взят.

И посадил Шарика на цепь, и поставил на забор и на замки сигнализацию.

5 Победитель дракона

Сказка о юном герое и злокозненном драконе

Очень-очень давно, когда еще даже айфонов ни у кого не было, жил-был дракон. Он жил-был под крутобоким холмом в мрачной пещере. Дракон был страшный, огромный, холоднокровный, и зубастый. И он умел летать и плеваться огнем. А еще дракон был очень хитрый, умел считать до ста и решать в уме задачки на сложение и вычитание. И характер у этого дракона был отвратительный.

Пасут, бывало, пастухи стадо коров возле холма. Дракон каак вылетит, каак заревет! Коровы разбегаются врассыпную, пастухи от страха наземь падают. Некоторые даже заикаться начинали. А дракон сидит на верхушке холма, и хохочет. Очень не любили пастухи из ближнего села этого дракона. А то, бывало, ловят рыбаки сетями рыбу в реке. А дракон как пролетит над самой водой! Рыбаки с лодок прыгают, сети путаются. А дракон усядется над обрывом, и хохочет. Рыбаки дракона тоже не любили.

И граф Д'Иль, владелец всех окрестных земель, тоже дракона очень не любил. Уж сколько раз бывало: выедет граф в лес на охоту со своими рыцарями и дамами. Скачут по лесу, в рога трубят, собаки лают, оленя загоняют. Красота! А тут налетит дракон. Дамы визжат, рыцари с коней падают, собаки след теряют. Стыдно графу перед рыцарями и дамами. А поделать ничего нельзя. Объявлял граф, что если храбрый рыцарь дракона прогонит с графской земли, большую награду получит, и женится на графской дочери, красавице Оливии. И много храбрых рыцарей отправлялось биться с наглым драконом. Но никто не смог дракона победить или напугать. Выедет с утра очень отважный храбрый рыцарь на коне, в блестящих латах и с оруженосцем, на бой с драконом. А вечером возвращаются оба побитые, латы покорежены. И без коня.

Вызвал тогда граф Д'Иль старуху колдунью, чтоб навела на дракона порчу, или хоть ядом его извела. Взяла старуха плату вперед, и исчезла в ночной тьме. И не слышно было о драконе целую неделю. Обрадовался граф, и устроил праздничный пир, собрав своих рыцарей и дам в парадной зале замка. Весело пировали граф и его вассалы, в каминах жарились целые туши быков и свиней, играла музыка и лилось рекой вино. К ночи по приказу графа растворили окна в зале, чтобы остудить разгоряченные пиром лица. Вдруг раздалось зловещее хлопанье крыльев. И с леденящим кровь шумом через растворенное окно влетела и упала на стол прямо перед графом раздувшаяся от яда туша овцы. А потом раздался такой знакомый и такой ненавистный хохот дракона, и ужасный громкий голос: "Граф Д'Иль! Ты расплатишься за свое вероломство! Отдашь мне свою дочь. Завтра привезешь к моей пещере. А не привезешь – пожалеешь! Все графство сожгу! Ха-ха-ха!" Вот так начинается эта страшная и героическая сказка.

Дракон хохотал, но на самом деле ему не было весело. А было ему грустно. Он был очень молодой по драконьим меркам, всего-то полтораста лет. Если переводить на человеческие годы, то это лет двенадцать. А в двенадцать лет хочется веселиться, играть с друзьями, и даже (иногда, изредка) чему-нибудь полезному учиться. Но такие уж у драконов обычаи: как только самостоятельно вылетел из гнезда, мама с папой отправляют молодого дракончика в белый свет, и ничем ему больше не помогают. У драконов считается, что это закаляет характер. За желто-зеленую чешую дракончика звали в родном гнезде Лопушок. Дракончик этого имени стеснялся, и обижался на маму, папу и сестер когда те его так называли. Но вот стал он жить один, и мог взять себе любое, хоть самое грозное имя, например "Гром". Но не было никого, кому бы можно было это имя назвать. Пробовал он кричать крестьянам, рыбакам или рыцарям: "Мое имя Гром!" Но те называли его все равно проклятой летающей ящерицей. Как бы он хотел, чтобы хоть кто-нибудь теперь называл его Лопушок!

Дракон летел от графского дворца в свою пещеру, и мысли его были очень печальны. Как вдруг услышал он (а у драконов очень чуткий слух) детский плачь. Даже полностью взрослый дракон, длина которого достигает 15 метров, а вес больше тонны, может двигаться по лесу тихо, как кошка. Молодой дракон, вдвое меньшего размера, приблизился к плачущему ребенку вовсе бесшумно. На камне, совсем рядом с дорогой, сидел мальчик чуть старше десяти лет. Выглядел он весьма странно, можно сказать смешно. Мальчишка влез в доспехи и взял оружие взрослого воина. Тяжелая кольчуга скрывала всю его фигуру, как халат восточного купца. На голове – большой, покрытый пятнами ржавчины, полукруглый шлем казался шляпкой гриба. За спиной висел колчан от большого лука, а прямой меч корд, прислоненный к камню, поднимался выше головы. Глядя на этого мальчишку, пытавшегося выглядеть грозным воином и рыдавшего с детской простотой, Лопушок почувствовал себя таким же – мальчишкой, играющим в опытного вояку. Что с того, что даже юный дракон может легко победить любого рыцаря? Разве нужны ему эти победы, за которые его только проклинают? И никто вокруг не понимает его простых веселых шуток, за которые его тоже проклинают. Лопушку тоже очень захотелось поплакать вместе с мальчишкой. Вот только драконы не умеют плакать.

Говорить по человечески драконы тоже умеют тихо. И Лопушок тихо спросил: "Мальчик кто ты, и почему ты плачешь?"

Мальчишка вскинулся, неожиданно услышав чужой голос. Но незнакомец говорил тихо, угрожающих движений не делал. Был уже поздний вечер, и темная фигура на фоне темного леса не выглядела большой и опасной. И он ответил сквозь слезы:

– Я Джордж Хольден, сын Патрика Хольдена, десятника лучников рыцаря сэра Гийома Ри. Вот только теперь уже не десятника. – И мальчик заплакал еще горше.

– Эй, эй, Джордж! Ты еще ничего не рассказал. – чуть повысил голос дракон. Если бы мальчик не плакал так громко, он наверняка услышал бы пришепетывание, с которым говорят на человеческом языке драконы.

– Объясни, что ты делаешь на этой дороге, столь опасно вооруженный, и почему ты плачешь.

– Ах, сэр путник! История моя печальна, – сказал мальчик, неожиданно прекратив плакать. Его голос стал напевным и немного гнусавым. Именно так сказочники и побирушки- калеки рассказывают в селах свои слезливые истории, чтобы выдавить у слушателей пару медяков. – Мой отец был честный воин. Он сражался еще с отцом сэра Гийома против шотландцев. На войне стал десятником стрелков, и за отвагу и умения старым сэром был назначен в оруженосцы молодому сэру. И поскольку в жилах моего отца тоже текла благородная кровь, он мог бы быть посвящен в рыцари, соверши какой-нибудь подвиг. Но вот месяц назад, в один очень несчастливый день, сэр Гийом вызвался сразиться с ужасным драконом, который запугал всю округу, и перебил бессчетное число добрых христиан.

– Постой, мальчик! – не удержался дракон. – Это каких христиан, и в каком же смысле – перебил?

– Сэр путник, – ответил мальчик, – какой вы непонятливый! Крестьян из соседних деревень, и рыцарей, которые пытались их защитить. А перебил – в смысле сначала убил, а потом сожрал. Ну, или сначала сожрал. Я точно не знаю. Но погибли многие сотни христиан.

– Эй, Джорж! – Не унимался дракон. – Во всей округе не наберется и сотни крестьян. И все они пока живы. Вот только пастух в соседней деревне помер. Так он в реке спьяну утонул. А рыцарей на бой с драконом выходило штук шесть. Если считать с оруженосцами – то двенадцать. Один сломал себе шею, когда с коня упал. Еще одного оруженосца лошадь задавила с испугу. А остальные хоть побиты, но живехоньки. Что-то ты путаешь.

– Сэр путник, не сбивайте меня, – возразил мальчик, – а то я так никогда до конца не доберусь. И ничего я не путаю. Все знают про бессчетное множество погибших добрых христиан. А если не в этой местности, так значит в какой другой. Дракон-то зловредный? Значит, не мог не погубить бессчетное множество. И священник из замка так говорил. А он врать не будет.

Сказал он это с такой убежденностью, что если б речь не шла о нем самом, Лопушок и сам бы поверил, что действительно, погубил. А мальчик продолжал:

– Так вот, сэр Гийом поехал сражаться с драконом. И мой отец с ним. Ну сэр Гийом разогнал своего быстрого коня, и ударил дракона копьем. Но только на драконе была заколдованная чешуя, и копье сломалось. А зловредный дракон как налетит, как ударит огнем. А сэр Гийом как схватит целую скалу, да как бросит в дракона. А потом и мой отец как схватит скалу! Но тут дракон напустил на них восточные чары! И сэр Гийом свалился с коня, да так неудачно, что сломал себе ногу и вывихнул плечо. И мой отец, как его оруженосец, потащил его на спине с поля боя. Вот так закончился несчастливо этот бой. Сэр Гийом не утратил рыцарской чести, но потерял родовой меч и единственного коня. Его наследственные доспехи пришли в негодность. А граф в этот день был не в духе. Он приказал сэру Гийому убираться с глаз долой, пока не вернет себе родовой меч и коня. Так мой отец лишился шанса стать рыцарем. И с тех пор они сидят вдвоем с сэром Гийомом в его замке и пьют вино, и поют военные песни.

– Это все понятно, – перебил бесконечную историю Лопушок. – Но ты-то тут при чем? Почему ты оказался на этой дороге, и почему плакал?

– Так все очень просто, сэр путник. – Отвечал мальчик. – Раз отец не может, я решил совершить подвиг сам. Я взял кольчугу, и шлем, и оружие отца, и пошел чтобы сразится с драконом и отобрать у него меч сэра Гийома и лошадь.

– Ну, с лошадью ты явно запоздал, – сказал себе под нос дракон, – или я поторопился. От этой старой клячи была такая изжога!

– Вы что-то сказали, сэр путник? – живо спросил мальчик.

– А плакал то ты почему?

– Из-за тетивы. Эта была последняя тетива из жил дикого оленя. Отец после войны с шотландцами привез десять таких. Я хотел на лук натянуть, чтобы какую-нибудь птицу подстрелить и выманить дракона из пещеры. Но тетива, видать, уже потертая была. И порвалась. А других, из веревки, я не брал.

– Ну выманишь ты дракона, а как же ты с ним сражаться будешь? -откровенно удивился дракон. – Вон у рыцарей, опытных вояк, ничего не получилось.

– Ничего, – бодро возразил Джордж. – Во-первых, может, дракон постыдится применять волшебство против маленького мальчика, и мы сойдемся в честном поединке? Во-вторых – я буду сражаться за правое дело, а дракон только за свою шкуру. И потом. Моей семье так не везло, что должно же когда-нибудь повезти!

– Какой замечательный мальчик, – подумал дракон. – Какая жалость, что он не дракон. Хотя, разве бывают драконы такими открытыми и общительными? Может, найти для него этот меч?

– Послушай, Джордж! А как выглядит родовой меч этого сэра? Какие у него отличия?

– О, сэр путник, у него много отличий, – затараторил мальчик. Чувствовалось, что эта тема ему близка. – Я не раз помогал отцу чистить этот меч, и отличу его от любого другого. Это длинный французский меч с короткой плоской крестовиной, из хорошей светлой стали, заточенный с двух сторон и с заостренным клинком. Рукоять из бука с навитой буйволиной кожей. Навершие рукояти – шар и на нем три насечки – одна очень глубокая. На доле совсем уже почти стертая надпись "Фама" что по латыни означает Слава.

– Все, все! Достаточно! А скажи мне еще, Джордж слышал ли ты, что победителю дракона полагается большая награда и графская дочь в жены?

– Ой, сэр путник! Вы нашего графа не знаете. – Мальчик совсем освоился, и болтал с незнакомцем непринужденно, как с соседом. – Он, конечно рыцарь, и слово не нарушит. Но только сильно я сомневаюсь насчет его щедрости. А красавица Оливия, если хотите знать мое мнение, вовсе и не красавица. Вздорная девчонка. Она всего на два года старше меня, так что я знаю, что говорю. Мой троюродный брат Филипп был назначен при ней пажем. Так она разбила об его голову кувшин с водой, который он ей якобы невежливо подал. Да и всем известно, что она давно назначена в жены владетелю Хольден-Сакской марки, маркизу Онорэ. А их ребенок по договору наследует и графство и марку, и может претендовать на титул герцога. Так что всяческих храбрецов и победителей драконов попросят подвинуться.

Этот мальчишка все больше нравился дракону. Именно такого друга он хотел бы иметь. Вот с кем и пошутить можно, и поиграть, и о серьезных вещах поговорить. Вежливый с незнакомцем, который, может, и не дворянских кровей. Не пытается строить из себя особо благородного, как некоторые рыцари. И – гляди ты, он идет на смертный бой, и вовсе не рассчитывает на награду. И еще дракон подумал об Оливии. Неужели граф и вправду так испугается, что привезет эту девчонку завтра к пещере? Какая великолепная шутка! А Джордж, оценит ли он ее?

Стоит еще малость порасспрашивать мальчишку.

– Значит, ты собрался на бой бескорыстно, только ради рыцарских шпор?

– Нет. Еще ради справедливости. Рыцари то ладно, они сами свою судьбу решают. Но зачем этот подлый дракон крестьян жрал? За такое наказывать нужно!

Ночь вступила в свои права. Ночной фонарщик зажег на небе звезды, но луна все еще куталась в тучи, и мальчик так и не мог разглядеть путника, с которым беседовал.

Лопушок судорожно перебирал в уме, и все не мог найти такие убедительные слова, чтобы мальчик перестал видеть в драконе только чудовище, заслуживающее смерти. Наконец, он сказал:

– Скажи-ка, Джордж, а ты хочешь непременно победить дракона в честном поединке? Слышал ли ты сказание о герое из норманнов, по имени Зигфрид, или Сигурд? Тот не мог одолеть дракона, но вырыл яму на его пути, спрятался там, и ударил мечом дракона неожиданно в брюхо.

Голос Лопушка слегка дрогнул. Он помнил, с какой горечью рассказывала бабушка о подлом убийстве Фафнира, ее двоюродного брата.

– Я слышал это сказание, – ответил Джордж, – но оно мне не нравится. Может, Сигурд и великий вождь, и знатный рыцарь, но дракона он убил бесчестно. Я слышал, что дракон всегда нападает открыто, хоть и использует чары, что рыцарю не пристало. Когда идет война – тогда другое дело. На войне и засада, и ловушка, и огненная стена – все допустимо. Но в поединке все должно быть честно. Иначе какой же это подвиг, и чего стоят рыцарские шпоры?

– Так, что если б я дал тебе волшебное зелье, – сказал Лопушок, – чтоб погрузить дракона в сон, и во сне отрезать ему голову…

– Я бы поблагодарил вас, сэр путник, за попытку помочь, но зелья бы не взял, – храбро заявил мальчик.

– А если бы я договорился с драконом, – продолжал дракон, – о справедливых условиях поединка? Ведь дракон больше тебя, и сильнее. Просто сила на силу – это не совсем правильно.

– О, это было бы замечательно. Но дракон… он же чудовище. И злокозненный. – Засомневался Джордж, – Он ни за что не согласится. Или согласится для вида, а потом обманет.

– Ну, и чем ты рискуешь? – искушал дракон. – Он ведь и вправду сильнее. А ты мне нравишься, и я хочу тебе помочь.