Кто играет в человечков?

– Забудешь такое! Так что на радарах, Говорун?

– Да тихо пока, – Говорун прищурился. – Может быть, они засели внутри? Едят в нашей бывшей столовке?

– Кого? Призраков наших бывших коров?

– Ну если эта парочка имитаторов настолько отличается от прочих, как говорят, я уже ничему не удивлюсь.

Под разбитым окном столовой раздался частый стук – кинутые кем-то камешки отскакивали от потрескавшегося бетона и застревали в густой траве.

– О, а вот и нервные хозяева, – Червь так и впился в бинокль. – Похоже, и правда дома. Вижу двоих. Только тени. Знают ведь, что мы будем по ним стрелять. Дают понять, что настроены пообщаться?

– В сказки я больше не верю, – Говорун снова обернулся на Червя, – а ты?

– А я так мыслю, что мы проехали такое расстояние не просто так. Пойдём, узнаем, что это за Чудо-Юдо.

– Просто будьте начеку, хорошо? – Зина вылезла из машины, готовясь прикрывать ребят. – А я присмотрю за вами.

– Да, детка. Я в тебя верю, – Червь кивнул и они с Говоруном одновременно шагнули к воротам.

У входа в столовую дверь отсутствовала – её выбили в тот день, когда пришлось покинуть ставшее небезопасным убежище, и она так и осталась валяться у крыльца, покрытая разводами и оставшимися ещё с осени прилипшими прелыми листьями.

Сначала они увидели Катю. Она как-то неловко вывалилась в открытый проём, жмурясь на солнце и стыдливо прикрывая руками огромный живот, а Ромка тут же загородил её и высоко поднял руки, показывая, что не вооружён.

Разглядев живот, Червь смачно выругался, а Максим-Говорун опустил оружие.

– Значит, не врут, – констатировал очевидное Червь, сверля глазами Рому, а не Катю.

– Возможно, она уже была беременная, когда этот… – Говорун замолчал.

– Нет, – Червь громко сглотнул, – Булка на этот счёт высказался уверенно. Ничего такого даже теоретически. Он был знал.

Рома слегка поморщился при упоминании Булки и твёрдо проговорил:

– А вы не могли бы не говорить о ней так, будто она какой-то неодушевлённый предмет? – под конец фразы тон стал излишне взвинченный, но Катя опустила маленькую ладонь на его плечо и он чуть успокоился.

– Чудеса, да и только, – Червь поколебался, но тоже опустил пушку, – и чего мы хотим от нас? Не детскую кроватку, я полагаю?

– Нет, – замотала головой Катя, – мы хотим кое-что объяснить вам. Это очень важно.

– После всего, что натворили ваши, кто-то наконец-то решился снизойти до хоть каких-то объяснений? – скривился Говорун. – Весьма своевременно.

– Давайте не будем грубить и просто выслушаем друг друга, – Рома уже убедился, что прямо сейчас стрелять не будут, и его лоб разгладился.

Катя смущённо указала на единственный относительно чистый стол, не засиженный залетающими в битые окна нахальными птицами, и сама подала пример, торопливо присев на краешек стула.

Говорун и Червь зашли, но остались стоять поодаль, соблюдая положенную безопасную дистанцию. Оба чувствовали себя неуютно, находясь так близко от имитаторов, но усиленно подавляли рвущиеся наружу рефлексы охотников, а Катя робко улыбалась, внутренне понимая, что на большее рассчитывать и нельзя.

– Наверное, у вас есть вопросы? Я бы попробовала на них ответить, – Катя прервала чересчур затянувшееся молчание.

– Ага, – Червь остановил своей взгляд на переплетённых на животе пальцах, – например, что вы вообще здесь забыли? Здесь – это на Земле, – уточнил он, хотя ясно было и так.

– Я бы назвала это отпуском, – Катя теребила кромку потёртой кофты, – точнее, способом временно заменить собой небольшой кусок чужой жизни. Тщательно срежиссированной жизни… – её голос виновато затихал, но глаза она упорно не опускала, – Героической. Полной приключений. Захватывающей…

– Хватит, – прервал Рома, – они тебя уже поняли.

– Отпуск? – глухо повторил Говорун. – Но ты сказала «временно»? Что это значит? До сих пор никто из людей обратно из вашего «временно» в нормальное состояние не возвращался. Никогда. Мы проверяли. Никто, кроме вас, да и вы не очень-то… Вернулись.

– Единственный способ прервать сеанс… Это уничтожить носителя, – Катя храбрилась, но в уголках её глаз наворачивались слёзы, – Для этого и нужны призрачные псы. Они добавляют интриги и работают санитарами для нас.

Червь дёрнулся от отвращения и выразительно оттопырил нижнюю губу, а Катя через силу продолжила:

– Когда мы… переплетаем своё сознание с вашим, человеческим, то личность носителя угнетается. В норме. А мы получаем возможность прочувствовать всё то, что чувствовал раньше носитель. В этом и смысл. И ещё мы стремимся захватить как можно больше качественных носителей… для своих сородичей. Это считается достойном вкладом в поддержание системы… отпусков.

– А вы оба, что, слегка увлеклись курортными шашнями, так получается?

– У нас всё пошло иначе, – печально согласилась Катя, – мы полностью слились с носителями. Мы не хотим это терять. Это так прекрасно! И наш ребёнок… Он родится человеком. Мы хотим, чтобы он жил своей полноценной жизнью.

– Не как остальные, да? Которые просто марионетки в чьём-то дурацком спектакле? – Червь весь дрожал от злости.

– Я понимаю, – Катя опёрлась о стол и встала, – но мы можем вам помочь. Остановить всё это. Вы согласны?

Огромная туша Мемфиса возникла на орбите, бросая хищную тень на пленительные зелёные долины, полные жадно конкурирующей жизни. Рептилии слепо щурились, не чувствуя нависшей угрозы и даже в самом страшном сне не догадываясь, что их безусловному могуществу пришёл конец и какая-то небесная тень навсегда сотрёт их фигуры с игровой доски.

Птах запустил анализатор и даже крякнул от удовольствия – такой замечательной была эта крохотная провинциальная планета, кто бы мог подумать? Толком не потребуется никаких особенных изменений, чтобы засеять её базовыми образцами по своему подобию. Сильные, ловкие и разумные, но не слишком, и, уж конечно, лишённые дара созидания – такое полагалось только им, настоящим творцам. Богам, рождённым самой Природой.

Птах улыбнулся спящему в капсуле времени Сету и поставил на её гладкую поверхность кружку с тамилианским чаем, как бы обозначая своё превосходство. Мелко, но проснувшийся на вахту Сет никогда не узнает об этой привычке, а Птаху иногда очень хотелось поставить на место чуть зарвавшегося сородича с комплексом идеалиста.

Они путешествовали вместе уже миллиарды лет, разыскивая максимально подходящие для самовыражения уголки Вселенной, но такая удача выпадала редко и Сет наверняка захочет вмешаться в изначальный план. Он всегда так делал, словно идеи Птаха были чем-то плохи, а это вовсе не так. Просто он, Птах, избегает крайностей, действуя разумно и справедливо, Сет же всегда ищет недостижимого совершенства, добивается создания слишком уж возвышенных душ. Это глупо. Ну чего можно ожидать от ограниченных по своей сути существ? То-то и оно! Всегда одно и то же, жалкое повторение знакомого сценария. Выше головы не прыгнешь.

Глаз у Сета задёргался и Птах убрал кружку, невольно перепроверяя таймер – уже пора или это Сет подкрутил время, чтобы поиздеваться над творцом в его законную пору первейших настроек прототипов?

Капсула с шипением раскрылась, раздвигая створки импровизированной раковины и всасывая остатки морозильной жидкости куда-то в глубь аппаратуры, а гибкое и красивое тело Сета напружинилось, одним изящным движением перемещаясь за дублирующий штурвал.

– Позёр, – без выражения сообщил Птах, давая понять, что осуждает, но без нажима.

– Зануда, – с радостной готовностью откликнулся Сет, всегда готовый к дружеским пикировкам. Заглянув в текущий отчёт, он без паузы добавил, – ну-с, что тут у нас? Хорошенькая планетка?

– Тебе понравится, но я уже начал сеять, а твоя эпоха ещё не стартовала, дорогой мой Сет.

– Ага, – флегматично кивнул Сет, продолжая изучать простыню показателей, – так я и знал. Хорошенькая. Прототипы приживутся сразу, но с рептилиями надо что-то делать.

– Уже. Заодно и всю флору и фауну подчистим. Знатный будет ба-а-бах! – Птах изобразил, как слегка подбрасывает и выпускает камень и тот плюхается вниз. – Недолго займёт.

– Мне нравится это твоё «мы». Берёшь в команду?

Птаха передёрнуло, но он вежливо возразил:

– Только если ты обещаешь не искажать основной сценарий. Как в последний раз на Тамиле.

Сет нарочито издевательски поднял ладони вверх, показывая, что сдаётся.

– Просто на подхвате, дорогой мой Птах, просто на подхвате. Итак, что ты заложил?

– Миролюбивые племена. Охота, собирательство… Ах да! Музыка. Ты это любишь, как я помню.

– Ну спасибо, – Сет поклонился, – а с чего ты взял, что нашим сородичам понравится такая ванильная жизнь? Ты бы стал пробуждаться из вечной спячки, чтобы спеть песенку и прихлопнуть комара где-то на лужайке, пускай даже такой симпатичной?

– Опять хочешь героев?

– Хочу добавить эстетики борьбы. Душа должна быть чистой!

– Когда семена вызреют и будут готовы, о рептилиях все давно забудут. С кем они будут бороться? Друг с другом? Это варварство.

– Согласен. Есть идея получше.

Изначальный проект райских кущ с треском повалился и даже расстроенный Птах не мог этого не признать. Завалить при таких вводных – пятно на безупречной репутации творца, а тоже получивший красноречивые отклики Сет рассеянно мурлыкал одобряющий мотив и как объевшийся сливок кот ждал своего часа. Сородичи заклеймили поляну: скучно, пресно. Не хотим.

Птах зашвырнул кружку в утилизатор и та бесследно растворилась в его недрах, не оставив ни единого осколка на память.

– Тебе же нравилась эта кружка. Подарок Исиды.

– Не напоминай! – Птах обречённо стиснул виски. – Ладно. Вижу, ты полон свежих вариантов. Выкладывай.

Сет энергично крутанулся и заговорил о деле, словно только и ждал отмашки:

– Этих твоих… плюшевых уже ничего не спасёт. Долой их! Нужна совершенно новая раскладка генов. Добавим к прототипу капельку агрессивности, а то эти еле ползали, как сонные мухи в нафталине. Им бы честолюбия, они же горы свернут!

– Ну да. Потом долбанут сами по себе и… адью! Ты повторяешься.

– Не совсем. Ключ не в агрессивности, а в исключительной тяге к выживанию. Они не остановятся, пока не займут всё доступное пространство. Достигнут пика формы, возможно, даже научатся покидать поверхность планеты… Представь, какая будет славная драка в масштабах популяции?

– И в чём прелесть? Это же гадко. Такое никому не нравится. Исида часто лепит таких монстров, а потом гасит звёзды от отвращения к своим озверевшим игрушкам.

– Именно. Пожалуйте плохие условия и отчаянную борьбу за каждый вздох? Они злые. Пожалуйте хорошие, да почти идеальные условия? Ещё хуже. Они ленивые и глупые. Новизна в том, что в нужный момент мы отберём самых жизнеспособных и обнулим их достижения, заставив не конкурировать друг с другом, а защищать всё оставшееся потомство. Да это будут самые умные и заботливые существа во вселенной!

– Да ну? С чего бы?

– С того, что им больше не за что будет бороться, кроме как за шанс иметь будущее. Они не смогут думать ни о чём другом. Представь, как они будут изобретательны? Да у нас отбоя не будет от желающих побыть в шкуре спасителей! Это так благородно! Исида будет в восторге.

– Чушь! – Птах сфокусировал визор на любимой мониторинговой точке, неглубокой пещере с обширными сводами и дырой в потолке от провалившегося когда-то размытого грунта, куда тянуло дым от костра. – Смотри, мои прототипы умеют заботиться о слабых. Они очень добрые. Им просто чуть-чуть не хватает характера.

– Добрые, – легко согласился Сет, присматриваясь к беззубому старику около тридцати орбитальных лет, мирно посапывающему около огня и укрытому шкурой когда-то пойманного животного, которую никто и не думал отнимать, хотя старик уже не дал бы отпор и ребёнку, – и скучные. Кстати, а ты знал, что Исида прилетала посмотреть на твою любимую планету?

– Когда? – встрепенулся Птах.

– Ты спал, – пожал плечами Сет, – и я не стал тебя будить. Тем более, что она разругала тут всё в пух и прах. Ты бы огорчился ещё сильнее.

Птах рефлекторно потянулся за отсутствующей кружкой, но пальцы сомкнулись вокруг пустоты.

– Это невыносимо. Я хотел создать светлых существ.

– Так исправь тут всё. Порази древнюю. Создай настоящих воинов света.

– И кто гарантирует, что они станут защищать слабых?

Сет фыркнул.

– Ты сам, своими руками. Выбери тех, кто будет. Остальных убери, чтобы не мешали. Это будет лучшее место в целом мире. Исиде понравится.

Птах вскинул подбородок.

– Я не из-за неё стараюсь.

– Ага. Я так и понял. То-то все существа женского пола так похожи на неё. Серьёзно думал, что она оценит? – Сет понизил голос. – Она довольно громко возмущалась, что ты этих тюфяков рисовал с неё. Сделай новых похожими на Хатхор. Исида взбесится и будет тебе счастье.

Птах хмурился, но руки его сами собой начали новый танец над размороженной колбой с базовыми образцами. Задумчивое лицо вдруг приобрело озорное выражение, а Сет услужливо отвернулся к завораживающей панораме голубого шарика.

Оба сделали вид, что не заметили предупреждающий сигнал, что с прототипов сняты все ограничения.

Малыши смогут творить и бросать вызов самим богам. Если им позволят.

Бородатый Митяй ругался как чёрт, когда узнал, что парочку притащили прямиком к их нынешнему основному убежищу, чудом выстраданному за годы непрерывных скитаний и охраняемому так, как ни одному особисту из прошлой жизни и не снилось. Даже если принять, что выпускать залётных голубков живыми никто и не собирался, то всё равно риск был слишком велик – возмущённый шепоток пробежался среди ребят, охраняющих вход в бункер, замаскированный под провал на краю берёзовой рощи.

Говоруну и Червю тут доверяли без вопросов, конечно, но даже накрепко сцепленные запястья для идущих под прицелом имитаторов – чепуха, скорее для самоуспокоения. Каждый из присутствующих прекрасно знал, на что они способны, и по вытянутым лицам охотников отчётливо читалось осуждение, хотя поперёк Червя никто и слова сказать не смел, кроме их бессменного коменданта Митяя, а уж тот в выражениях не стеснялся.

Катя безуспешно старалась обхватить живот вытянутыми руками и всё втягивала голову в плечи, ёжась под колкими взглядами, а Рома шёл вперёд стиснув зубы, словно понимал, что терять уже нечего, выбор сделан, и не выпускал беременную жену из поля зрения.

– Куда этих? – бросил курносый парень в камуфляже, избегая смотреть прямо в глаза пленникам.

– Пока давай в лабораторию, а там поглядим, – будто случайно скользнув по Катиному животу, Митяй повернулся к маячившей за спиной Червя Зине, явно недовольной таким холодным приёмом, – одеяла там вроде бы есть. И пожрать им что-нибудь сообразим.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.