Проклятые судьбы. Сделка с неизвестностью

Анна Баканина

Проклятые судьбы. Сделка с неизвестностью

Пролог

Из зала доносилось периодическое жужжание тату машинки, негромкая музыка и обрывки очередной шутки Брэда. Я не спеша раскладывала годовую отчётность по папкам, а сама не могла сдержать глупой улыбки. Было уже два часа дня, но, несмотря на это, мне вовсе не хотелось делать обеденный перерыв. На удивление, я совсем не чувствовала усталости, хотя уже почти весь день просиживала за этим неблагодарным делом. Что может быть хуже, чем перебирать бесконечную кипу бумаг? Делать эту самую отчётность, не спать ночами, а потом вдруг обнаружить закравшуюся ошибку и всё переделывать заново.

Весь этот день я пыталась найти оплошность, только текст почему-то казался каким-то странным. Вроде бы, ничего необычного в нём не было: буквы, множество цифр и расчётов. Но меня всё равно не покидало ощущение, будто они не такие, какими я привыкла их видеть. Нечёткие, смазанные, что ли… С одной стороны, я понимала их смысл и значение, с другой – в них царила полная неразбериха. Это порождало когнитивный диссонанс. Как такое может быть? И понимать, и не понимать одновременно?

В безуспешных попытках разобраться, я не сразу заметила, как за окном стемнело, и зажглись фонари. Мотоквартал сразу ожил: начали доноситься голоса ребят из мастерских, смех, звук заведённого мотора. Поразительно, как быстро пролетел день. Неужели я так заработалась, что уже не помню, как он начался?

Нет, это никуда не годится. Если продолжить и дальше изнурять себя, ничего хорошего из этого не выйдет. Тогда я силой заставила себя отложить бумаги в сторону. Встала из-за стола и пошла умыться. Прохладная вода помогла немного прояснить разум, а заодно и прогнала внезапно накатившую усталость.

Вернувшись в свой кабинет, я села обратно за стол и продолжила начатое дело. Меня даже не смутил тот факт, что несколькими минутами ранее за окном наступил вечер, а сейчас почему-то снова был день. Всё так же слышалось жужжание тату машинки и шутки Брэда. Понадобилось некоторое время, чтобы я смогла понять, что это была та же самая шутка. Парень уже рассказывал её, а его собеседник повторил данный им ранее ответ. Более того, композиция, которая играла до моего похода в санузел, не сменилась на другую. Возникло неприятное ощущение дежавю, будто всё это уже было. Хотя почему «будто»? Оно действительно было!

Не могла же у меня просто поехать крыша? Да и с головой никаких проблем нет. Я в здравом уме и твёрдой памяти, слуховыми галлюцинациями не страдаю. Тогда почему происходящее повторяется вновь? Как такое может быть? Даже время было то же самое: два часа дня. Словно выйдя из кабинета, я попала во временную воронку или угодила в грёбаный день сурка. Нет, всё это просто за гранью фантастики. По всей видимости, просто заработалась, не сходила на обед, вот и мерещится всякое. К тому же утром не удалось нормально…

И тут я задумалась: а что же именно «не удалось»? Выспаться? Позавтракать? Попить кофе? Что? Все мои попытки вспомнить, как вообще началось сегодняшнее утро, не увенчались успехом. Его будто и вовсе не было. Помимо этого, не помнила и то, как добиралась до салона: как села в машину; саму дорогу до работы; даже песню, которая играла в салоне. А она точно играла хотя бы потому, что я не привыкла ездить в тишине. Такое бывает только в очень редких случаях, но сейчас это совсем не важно. Важно лишь то, почему я не могу вспомнить такие элементарные вещи.

Нет, тут явно что-то не так. Так же как и то, что, несмотря на все размышления, я продолжала возиться с чёртовой отчётностью. Словно моё тело работало отдельно от мозга. Умом понимала, что день сам по себе странный, но руки продолжали монотонно перебирать листы. Замкнутый круг какой-то. Его нужно было разорвать, предпринять определённые меры, чтобы прекратить этот абсурд. Вот только как?

А что, если мне вообще всё это только кажется? Что, если на самом деле всё нормально, и сказывается обычная усталость? Вон на улице уже стемнело, да и ребята из мастерских повыползали, чтобы немного расслабиться в местной кафешке.

Снова всплеск воды, снова её прохлада на моей коже. Усталый вздох – возвращаюсь в кабинет.

Сквозь приоткрытые жалюзи во всю светит солнце, вновь слышится жужжание тату машинки, уже надоевшая песня и последующая шутка Брэда.

Внезапно меня охватила дикая паника. Это зацикливание событий начало угнетать и постепенно сводило с ума. Каждое моё действие было максимально тождественно и идентично предыдущему. Это не просто пугало, а ужасало. Какого дьявола происходит? Я ведь уже понимаю, что здесь явно что-то не так. Но словно какой-то механизм продолжаю повторять всё снова и снова.

Из помещения словно выкачали весь воздух, резко стало нечем дышать. Дыхание участилось, стало сбивчивым… Я отчаянно мотала головой в разные стороны в жалкой попытке найти хотя бы малейшую зацепку. Хоть что-нибудь, что помогло бы избавиться от наваждения.

Вдох. Выдох. Дыши, Дебра, дыши!

Поддаваться панике – это далеко не самый лучший вариант. Будет только хуже. Нужно успокоиться, постараться взять себя в руки и уже потом думать, как быть.

Вдох. Выдох.

Мне не сразу удалось перебороть себя, но я хотя бы перестала задыхаться. Осталось только преодолеть желание пойти умыться и можно считать, что справилась. Если не ошибаюсь, убрав одно звено из цепи, можно нарушить всю её целостность. В моём случае – это перестать делать запрограммированные вещи: бесполезно перебирать бумажки, вслушиваться в шутку Брэда и идти умываться.

Тут меня внезапно осенило. Чем дольше я продолжала размышлять, тем больше понимала, что это какая-то программа. Обстановка кабинета, запах свежезаваренного кофе, звуки, моё мироощущение – на первый взгляд, всё выглядело как настоящее, но на самом деле было обычным муляжом. Если рассуждать логически (ну или хотя бы попытаться, насколько это возможно в данной ситуации), человек не будет, словно какая-то марионетка, выполнять одни и те же действия. А я как раз это и делаю, точнее, делала до этого самого момента. Немаловажным является и тот факт, что дальше уборной я даже не выходила. Ни в зал к своим сотрудникам, ни к тому же самому Брэду, чтобы вместе пойти в кафе на обед. Если мои догадки верны, и самый верный способ – это сломать «цепь», то лучше варианта, чем покинуть салон, просто не существует.

Стоило об этом подумать, как в голове будто немного прояснилось. Это сравнимо с тем, когда мучаешься головной болью, а к концу дня она проходит, и ты снова чувствуешь себя нормально. Все привычные звуки стали на тон тише, но от моего внимания не укрылось ещё кое-что: к ним прибавились два сторонних голоса. Они были женскими и смутно знакомыми. Казалось, что я их уже где-то слышала. Не стану скрывать, я была даже уверена в том, что лично знакома с их обладательницами. Только слова больше напоминали невнятное бормотание или отдельный набор звуков. Даже интонацию было не разобрать.

Во мне разыгрался интерес вперемешку со страхом. Я и хотела узнать о голосах побольше, и боялась одновременно. Но оставаться на одном месте и ждать непонятно чего, тоже было нельзя.

Наконец, окончательно взяв себя в руки, я решила рискнуть. Вышла из кабинета и пошла в сторону зала. Удивительно, но тут всё было так, как и всегда: та же мебель; кресла; ребята, которые разговаривали между собой; Брэд с джойстиком в одной руке и бутылкой газировки в другой. Все, кто находился в зале, никак не отреагировали на моё появление. Они продолжали взаимодействовать между собой, будто меня тут и вовсе не было.

– Эй, Брэд, дружище, не хочешь пойти пообедать? ― окликнула я.

Парень, не обращая никакого внимания на мои слова, продолжил общаться со своим другом Сэмом. И даже не повернулся. Это ещё больше напрягло меня, но стало лишь очередным подтверждением уже имеющихся догадок.

– Брэд, Сэм… парни, вы меня слышите? ― я не оставляла попыток дозваться их, но всё было безрезультатно.

Тогда я подошла ближе и хотела было дотронуться до плеча Брэда, но, к моему великому изумлению, рука просто прошла сквозь него. Оба парня выглядели как настоящие, но при этом были…

«Чего ты такого натворила, что она до сих пор не приходит в себя?», ― раздался третий голос, принадлежавший мужчине.

Поражённая тем, что голос звучит у меня в голове, да ещё и так отчётливо, я замерла на месте. Сам голос тоже показался мне знакомым: тихий, с лёгким акцентом и хрипотцой. Имя его обладателя вертелось на языке, но почему-то я никак не могла вспомнить. Помимо этого, мне не удавалось представить, как выглядит этот человек.

«Я могу ускорить процесс пробуждения, но нет никакой гарантии, что он не будет мучительным. Она должна проснуться сама. Всё зависит от её силы воли и желания вернуться в реальность», ― ответила женщина.

«Не могу не согласиться», ― послышался ещё один женский голос, который я уже слышала ранее.

Нетрудно догадаться, что это была молодая девушка лет двадцати семи. Она невесело усмехнулась и добавила:

«В её же интересах поскорее прийти в себя. Дополнительная пара рук нам сейчас уж точно не помешала бы».

Какого чёрта я их слышу? Почему их голоса звучат в моей голове? Что вообще происходит? На все сто уверена, что знаю этих троих, но как бы ни пыталась, вспомнить не могу. Сам их диалог казался ещё более странным, чем то, что происходит со мной сейчас. Что они имеют в виду? Что значит «не проснулась»? От чего? Должна же быть причина, но какая?

Вместо того чтобы тратить время на разгадки, я преодолела небольшое расстояние до двери и резко открыла её. Яркая вспышка света больно ударила по глазам. В теле появилась необычная лёгкость и ощущение полёта. Длилось это недолго: свет поблек, а лёгкость сменилась усталостью. Постепенно усиливавшаяся головная боль мешала здраво мыслить. Веки стали просто неподъёмными. Каждая попытка открыть глаза сводилась на нет, а звон в ушах только усугублял ситуацию. Тело и вовсе казалось чужим.

Я не знала, где нахожусь, что со мной происходит, и почему никак не могу прийти в себя. И чем дольше об этом думала, тем больше понимала, что уже нет сил искать ответы хотя бы на один из этих вопросов.

Глава 1

Дебра

Первое, что я ощутила – это отвратительный смрад, состоявший из дыма, крови, трупного разложения и горелых волос. Вонь была настолько невыносимой, что я не сдержалась от приступа кашля. В горле пересохло, глаза защипало от навернувшихся слёз. Я отчаянно пыталась откашляться, но почему-то становилось только хуже.

– Надо же, очухалась, ― совсем рядом раздался голос Сары. После этих слов она приподняла мою голову и приложила к губам бутылку с водой. ― Попей, будет легче, ― сухо добавила она.

Я с жадностью припала к горлышку бутылки, осушив почти всё её содержимое. Действительно, это помогло. После чего возобновила попытки открыть глаза и, наконец, смогла разлепить веки.

Тёмное беззвёздное небо надо мной, озарявшееся отблесками огней, приобрело кроваво-красный оттенок. Всё вокруг заволокло сизой дымкой, отовсюду доносились голоса, слышался топот ног.

В метре от меня стояла Сара. Сложив руки на груди, девушка в упор смотрела на меня немигающим взглядом.

Поразительно, но как только я оказалась в реальности, дезориентация сразу прошла. Вернулась память, а вместе с ней нахлынули и воспоминания. С бешеной скоростью картинки одна за другой пролетали перед глазами. Каждая следующая была хуже предыдущей, отчего я невольно ощутила укол вины перед подругой. Но хуже всего то, что главной причиной был Дэвид.

– Сколько… сколько я была в отрубе? ― охрипшим голосом произнесла я. Горло по-прежнему саднило от першения и сухости.

– Минут десять, не больше, ― ответила та без каких-либо эмоций.

Что ж, я не могла обижаться на неё, просто не имела право. Эта ночь была кошмаром для всех нас, но в особенности для Сары. Она не просто потеряла близкого человека. Всё это произошло у неё на глазах. Пусть мы и были подругами, но сам факт того, что в этом виновен Дэвид, значительно усугублял ситуацию. К тому же вряд ли её отношение ко мне останется прежним. Я уже чувствовала, как оно изменилось не в лучшую сторону.

– Ну наконец-то, очнулась! ― пробасил Уильям, подбегая к нам. Присел рядом на корточки и заглянул мне в глаза. ― Ты как? Прости, что пришлось положить тебя на скамейку. Марта настоятельно рекомендовала, чтобы ты оставалась на свежем воздухе.

– Если эта вонь считается «свежим воздухом», тогда я уже ничего не понимаю в этой жизни, ― буркнула я себе под нос. Затем осторожно приняла вертикальное положение и свесила ноги со скамейки. В глазах не потемнело, голова не закружилась. Уже хорошо.

– Не спорю, запашок ещё тот, ― виновато ответил Уильям с кривой усмешкой.

Пока он говорил что-то ещё, мой взгляд блуждал по сторонам. С каждой секундой мне всё больше и больше становилось не по себе. Это была уже не та база, которую я привыкла видеть изо дня в день. Повсюду лужи крови, потрескавшийся асфальт был усыпан гильзами, местами лежали мёртвые тела. В противоположных концах базы горели два больших костра. Судя по всему, наши специально соорудили их, чтобы сжигать трупы.

Чёрт, а ведь тела принадлежали не только мёртвым упырям, что устроили нападение, но и, в том числе, нашим ребятам. Трудно представить, скольких мы потеряли. А сколько раненных… В голове не укладывается: Марта же сама говорила, что нас не так просто убить. Как же так получилось? Как эти твари смогли упокоить столько наших силовиков? И, главное – почему Дэвид так поступил? Что, чёрт побери, на него нашло? То, что это он провёл ублюдков на базу, сомнений не вызывает. Но зачем? За всё время, что мы с ним знакомы, я успела хорошо его изучить. Читала его как открытую книгу, легко предугадывала слова и действия. Он просто не мог так поступить. Хотя бы потому, что это не в его манере. Дэвид не тот человек, он не стал бы бить в спину своих же. Да, он упрямый, взбалмошный, эксцентричный, но никак не предатель.

«А насколько ты уверена в этом? Тогда как объяснить убийство Билла? Зачем он это сделал, а? И как объяснить то, что он пытался убить тебя?» ― ядовито шепнуло подсознание.

Вот дерьмо. Именно это воспоминание я пыталась отчаянно забыть. Выбросить из головы, похоронить глубоко внутри и никогда больше не вспоминать. А также не думать о том, что это уже не тот Дэвид, которого я так любила. Другой, чужой.

– Сара, я хотела бы… ― начала вполголоса, на что девушка сверкнула глазами и резко перебила:

– Хотела бы, что? Извиниться? Спросить, как я? Поговорить по душам? ― её бледное лицо исказила гримаса боли. ― Не стоит утруждаться, Дебра. Мы же взрослые люди, излишние сентиментальности тут ни к чему. Просто не поднимай эту тему. Если хочешь помочь, присоединяйся к остальным. Сейчас как раз будет пересменка групп, убирающих тела, ― после этих слов она развернулась на пятках и удались прочь.

Сказанное ею оставило неприятный осадок и горькое послевкусие. Что ж, она права. Собственно, а чего я хотела и на что рассчитывала? Что она присядет рядом, начнёт изливать душу, зайдётся слезами, а я утешительно приобниму в ответ? Чушь. Не надо было начинать. Да, я хотела помочь, но прежде нужно было подумать, а не открывать сразу рот. Сама виновата. Умом понимала, что пока её лучше не трогать. Когда теряешь близкого, никакие слова не смогут помочь. А, возможно, сделают даже хуже. Только одному лишь времени под силу расставить всё на свои места, сгладить углы и, вероятно, немного облегчить страдания.

– Деб, не сердись на неё, ― Уильям дотронулся до моей руки и сжал её. ― Сара не хотела грубить, просто ей сейчас очень нелегко. Не уверен, помнишь ты или нет, но Билл…

– Забудешь такое, ― выдохнула я. ― У меня и в мыслях не было злиться. Не знаю, чего я хотела, но точно не надавить на больное. Не поверишь, но я почему-то чувствую свою вину за всё, что тут произошло.

– Не неси чепухи. Ты уж точно ни в чём не виновата, не смей даже думать об этом. Прозвучит глупо, но и вины Дэвида тоже нет. Не спорю, он успел наворотить дел и подкинул нам множество вопросов. Только кому будет легче, если всё спихнуть на него? ― отрезал Уильям. Затем достал из кармана жилетки сигарету и закурил.

– Ты правда думаешь, что он не виноват? ― спросила я с неприкрытой надеждой. Удивительно, что нашёлся хотя бы один человек, который не пытается повесить на Дэвида все грехи. Несмотря на это, где-то в глубине души я уже начала терять доверие к нему.

– А какой смысл так думать? Мы не знаем, что было после того, как ты вернулась сюда. Не знаем, что было с ним в тот момент, когда он остался один в машине, ― бородач глубоко затянулся и продолжил. ― С одной стороны, парнишка рисковал собой, чтобы этот ублюдочный Барон не смог добраться до тебя, а заодно и до всех нас. С другой стороны, неизвестно, что послужило причиной такой перемены, произошедшей в нём.

– Всё это время я прокручиваю в голове тот момент и корю себя, что оставила его одного. Что если не надо было убегать? Даже страшно представить, что ему пришлось тогда пережить. То, что тут случилось, оставило неизгладимый отпечаток. Не уверена, что когда-нибудь смогу забыть, как он убил Билла или… Этот отсутствующий взгляд, наполненный безразличием. Словно он не совершил что-то ужасное, а решил устроить вечернюю прогулку. Словно делал это каждый грёбаный день.

Слова давались с превеликим трудом. Да что там говорить, в какой-то степени было стыдно озвучивать всё это. Зачем Уильяму мои переживания? Негатива сейчас хватает и без меня.

– Эй, эй, вот не надо мне тут этого! ― он выкинул окурок и развернул меня к себе лицом. Посмотрел внимательно в глаза и продолжил: ― Подобными мыслями ты себе же делаешь хуже. Они порождают в твоей голове сомнения, неуверенность, подозрения. Деб, не надо заниматься саморазрушением. Мы не всесильны, нельзя повернуть время вспять и изменить что-то так, как нам хотелось бы. Это уже случилось. Ты сильная девочка, поверь, я знаю, что говорю. Постарайся найти в себе силы и не думать о прошлом. На то оно и прошлое, чтобы остаться позади. А ты находишься здесь и сейчас. Ты, и только ты обладаешь властью строить свою судьбу. Не какие-то там случайности, а только ты. Не позволяй неприятным моментам портить твою жизнь. А теперь дай я тебя обниму.

Его крепкие ручищи сжали меня в тёплых объятиях. Благодаря чему даже показалось, что стало немного легче. Я была благодарна Уильяму за всё: за то, что он рядом, что всегда поддерживает в трудную минуту, а главное – не пытается утешить ложными обещаниями, якобы всё будет хорошо.

– Спасибо тебе, дружище, ― поблагодарила я. ― Твои слова очень много значат для меня.

***

Недаром говорят: если занять себя делом, то отвлекаешься ото всяких тягостных размышлений. Все мысли сами собой отходят на второй план, и уже не замечаешь, как быстро пролетает время. Я не стала больше рассиживаться на скамейке и решила прислушаться к словам Сары. Девушка была права: работы тут непочатый край. Мы вместе относили тела к костру, убирали гильзы и собирали оружие. Занятие само по себе однообразное, и приятного в нём мало. Дело даже не в мертвечине. От вида наших погибших ребят у меня сердце сжималось от печали и тоски. С некоторыми я была хорошо знакома, общалась и здоровалась по утрам, с кем-то – виделась реже. Сложно осознать, что ещё несколько часов назад все эти люди были живыми, улыбались, разговаривали, обсуждали планы на будущее. А сейчас их безжизненные тела лежат на отсыревшем от крови асфальте. Полная несправедливость, так не должно было случиться. Они не должны были умирать. Тем тварям, что ворвались на базу, повезло: некоторым удалось выжить и сбежать. Как трусливые шавки, они поджали хвосты и ринулись прочь. А те, кто остался, теперь разлагаются под ногами.

С презрительным взглядом я пнула одного из них. Того самого, кто хотел напасть первым, но поплатился своей же головой. С глухим шлепком туша перевернулась на спину, обнажая разбухшее брюхо.

– Зря ты это сделала, ― заметила Сара. Указала рукой на тело и добавила: ― Судя по степени разложения, этот был обращён не так уж давно. От переизбытка газов в крови его разнесло так, что того и гляди вот-вот лопнет. Хочешь устроить нам душ из гнили?

– Нет, ― коротко ответила я. Стыдно признать, но поступок был действительно глупый. Не знаю, что на меня нашло. Возможно, всё дело в переполнявшей меня ненависти или желании больше не видеть этих упырей.

– Как бы то ни было, нам нужно отнести его к костру. Не знаю, как мы будем это делать, потому что риск, что его разорвёт в клочья, очень велик, ― нахмурилась Сара.

Словно в подтверждение тому, внутри мертвеца что-то запузырилось. Звук отдалённо напоминал закипание воды и не предвещал ничего хорошего.

– У нас выбор небольшой: дождаться, когда он лопнет, или рискнуть и попытаться отнести тело к костру до того, как это произойдёт. Что выбираешь? ― девушка выжидающе посмотрела на меня. Несложно заметить, что, несмотря на спокойный тон, в её взгляде читалась неприязнь. Нет, не к трупу, а непосредственно ко мне.

– Второй вариант. Помимо него, у нас тут есть ещё товарищи, которым не мешало бы сгореть в адовом котле. Он, ― я указала взглядом на упыря, ― уже точно никуда не убежит.

Я постаралась не обращать внимания на её многозначительный взгляд и плескавшиеся в глазах эмоции. Какой смысл? Незачем акцентировать на этом внимание, ведь это может привести к конфликту. Это равносильно тому, как если бы начать придираться к человеку на ровном месте. Девушка имеет полное право так себя вести, а мне ничего не остаётся, кроме как принять её мнение и не давать волю собственным эмоциям. В одном «старшая» была всегда права: излишняя горячность и эмоциональность зачастую больше вредят, нежели помогают. Правда, её слова были адресованы Дэвиду, но их смысл от этого не меняется.

С того момента, как я пришла в себя, это был первый (и относительно нормальный) диалог с Сарой. До него подруга предпочитала молчать, и, более того, старалась даже не смотреть на меня. В полной тишине мы делали одно дело, словно два незнакомых человека. Как бы мне ни хотелось поддержать её, приходилось всё время напоминать себе, что на данный момент это далеко не самая лучшая идея. Пусть мне самой было нелегко, да что там говорить, просто тошно, но ей было в разы хуже. Никогда не забуду печать страха на её лице, неподдельный ужас в расширенных глазах, мокрые от слёз щёки. Чёрт, после всего произошедшего она ещё хорошо держится. Не берусь утверждать, как я вела бы себя, окажись на её месте.

Наша группа закончила уборку базы, когда на улице начало светать. Костры догорали своё, отбрасывая последние отблески на асфальт и крыши зданий. Воздух уже не был наполнен ужасной смесью, состоявшей из едкого дыма вперемешку со смрадом от разлагающихся тел. Несмотря на это, в носу до сих пор стоял неприятных запах. Также было ощущение, что вся одежда и волосы пропитались этой вонью, что она забилась в поры под самую кожу. Мне очень хотелось поскорее смыть её, тереть себя мочалкой до красноты, пока окончательно не буду уверена, что больше никогда не почувствую этот отвратительный запах.

Признаюсь честно, у меня не было уверенности, что мы успеем завершить работу к утру. Но благодаря слаженным действиям за ночь нам всё-таки удалось разгрести видимые последствия случившегося побоища. К сожалению, пока это было то немногое, что мы могли сделать. От душевных последствий, увы, так быстро избавиться не получится. На данный момент это была свежая рана, которая ещё даже не перестала кровоточить. На полное восстановление понадобится немало времени: дни, недели, месяцы, а для некоторых из нас – целые годы…

– Пойдём, я провожу тебя до убежища, ― вздохнула Сара и направилась в сторону штаба.

– А разве нам не надо идти к спортивному залу? Если меня не подводит память, бункер находится там, ― не без удивления поинтересовалась я.

– Верно, там. Но этот бункер – не единственный на базе. И сейчас нам нужно спуститься в другой, ― не глядя на меня, ответила Сара.

Продолжать разговор смысла не было. Пусть у меня и остались некоторые вопросы, но задавать их не стала. Не сейчас. К тому же и без слов понятно, что подруга хочет поскорее избавиться от моего присутствия. Знаю, прозвучало немного грубовато, но любой на её месте хотел бы побыть один. В какой-то степени я даже была солидарна с Сарой, потому что мне самой тоже сейчас было нелегко. Нам обеим нужно привести мысли в порядок и побыть наедине с собой.

Забавно, когда я подумала о мысленном порядке, мы как раз проходили мимо автомастерской. Я невольно бросила короткий взгляд в её сторону и на мгновение словно вернулась в то время, когда всё было относительно нормально. Вспомнилось, как в первый раз оказалась на базе, как Дэвид подарил мне салон, как устроил экскурсию по всем помещениям в этой самой мастерской, как мы сидели у него в кабинете. Его рука сжимает мою, тот тёплый взгляд…