Сделанный в Америке волшебный принц

Предполагая какую-то невидимую связь между отказом от своих адвокатов и появлением нового, значительно более похожего на реальный, варианта договора, пока эти адвокаты ещё есть, Таля отнеслась к документу максимально подозрительно. Она объявила, что желает получить документ на родном языке. И вот ей даже подсуетились немедленно предоставить этот документ на двух языках.

Шёл шестой месяц Талиного бомжевания, и она к этому моменту успела пожить полтора месяца у добрых бухарских евреев, затем у помощника пастора её церкви, немного в отеле, и пару ночей в машине. Теперь она наконец сняла комнату и именно поэтому прекрасного обручального кольца уже не было, от него осталась только мятая квитанция. Зато взносы за первый и последний месяц аренды и залог за комнату были оплачены. Поэтому даже то, что Таля и была изначально согласна сделать – уже увы стало невозможным.

Открепление её адвокатов происходило в формате телефонных слушаний, сквозь треск помех связи от Тали ни одного слова при этом не потребовалось.

За период между её отказом от их услуг и их "вынужденной" работой из-за отсрочки суда они ей прислали счёт на доплату пяти тысяч долларов. Хто знает что они там на эти деньги делали, но факт задолженности в размере двух – трёх Талиных зарплат надо теперь просто иметь ввиду.

Таля приступила к поиску новых форм самозащиты.

==30==

Таля для суда попросила (имеет право) переводчика? Надо доказать её симуляцию незнания английского – вот же факт – она сдавала тесты на водительские права на английском. Справка. Знает! Притворяется!

Но это просто милые шалости по сравнению с паутинкой, которая плелась начиная от не подписанного брачного контракта. Помните, там ещё она должна была в присутствии нотариуса подписаться, что заплатила две тысячи долларов за консультирование, и чуть было не сама этот контракт составила. К его интересным положениям мы сейчас вернёмся.

Сейчас только вспомним, что Билл после свадьбы завёл себе новые банковские счета. то есть переоформил все свои кредитки на "свежие даты" – взял новые кредиты, погасив ими старые. За то теперь это общий новый долг, возникший после свадьбы, если не вникать, то "как следствие их совместных расходов". Но подозрительная ко всему Таля отказалась иметь с ним совместные счета. Раз сам Билл ведёт финансы, то пусть и выдаёт ей фиксированную ежемесячную сумму на личные расходы.

Может молодой жене не хотелось, чтобы каждый раз когда она в магазине покупала себе чулки, то сообщение об этом моментально приходило её супругу. Может ей хотелось какого-то личного пространства, пусть самого маленького угла, где она будет распределять что-то самостоятельно.

А может с тех пор как она услышала, что Мальдивы были в долг, и увидела, как часто Билл летал к ней на Украину, то пришла к выводу что с ним можно попасть в финансовые неприятности. Ведь странно видеть как человек столько тратит на билеты, а потом в магазине решает двести грамм колбасы купить или двести пятьдесят. Люди такое сразу чувствуют.

Столько сил потрачено, чтобы закабалить свою новую собственность, а она тут характер проявляет. Просто не знает с кем связалась. Чему – чему, а плетению паутины зависимости Билл сразу отдавал должное внимание. Один брачный контракт чего стоил! И сколько за его тонкое составление заплачено адвокату! А эта сука его не подписала. И ведь там предусматривалась любая тонкость: чётко прописано, что все долги на момент развода будут пополам, а вот то, что будет приобретаться "не обязательно поровну".

Что же будет приобретаться? Третья часть профессорского оклада уходила на ипотеки. Билл платил за два дома, Бостонский "семейный" оставалось выкупать тридцать лет и, в далёкой Ирландии коттедж на пять спален с видом на океан возле элитного гольф-клуба оставался в ипотеке ещё семь лет с момента свадьбы.

Этот коттедж был тайной жемчужиной, сокровищем, он был оборудован мини- отелем, доходы от которого Билл забывал указывать в налоговых декларациях родной страны. Собственно, как и от сдачи в аренду Питерской двухкомнатной квартиры на Грибоедовской. Но тут же страна такая, тут только так и надо.

Помните анекдот: "Мужики как коты, пять шагов от дома и уже ничейный"? Так и Билл, на территории своего университета весь такой приличный профессор, а как три шага через границу и уже мы сидим в метро вытянув ноги, чтобы все спотыкались, тьма проституток и уклонение от налогов на всю широту возможностей.

Возвращаюсь к чтению брачного контракта, который хоть был и не подписан, но всё же интересно, что предполагал на такой случай.

Попыталась сквозь путанный перевод иностранных слов пробиться к понятному смыслу, хоть искренне считаю: не для того он исписан столь мудрёными фразами, чтобы за ними суметь что-то угадать.

Часть III так и называлась "Финансовые обязательства при расторжении брака", параграфов там много, но мы остановимся на трёх, о которых хоть что-то можем сказать.

1.Отказ от алиментов. В случае расторжения брака сторон, каждая из сторон настоящим безоговорочно отказывается от любых требований в отношении алиментов, отдельной поддержки, содержания и тому подобного (включая присуждение гонорара адвокату) в прошлом, настоящем и будущем от другой стороны и, в частности, должна не добиваться каких-либо алиментов или поддержки между супругами в любое время в будущем или по какой-либо причине, в том числе во время рассмотрения любого иска о разводе, раздельной поддержке или аннулировании. Каждая сторона понимает и признает закон штата Массачусетс, касающийся такого отказа, включая выражение, что такие отказы могут быть навсегда обязательными, если стороны того пожелают, как указано в решении Knox v. Remick, 371 Mass. 433, 385, NE2d 432 at 435 и каждый намеревается, что этот отказ будет обязательным для них, их наследников и правопреемников.

2.Автомобиль. Жена имеет право оставить себе автомобиль, которым она управляет во время расторжения брака сторон, независимо от права собственности на автомобиль, при условии, однако, что она основной водитель указанного автомобиля на дату прекращения. Если жена имеет право удерживать автомобиль в соответствии с этим параграфом, Билл будет сотрудничать в любой необходимой передаче права собственности, ссуды и / или страхового полиса, но жена будет нести единоличную ответственность за любые расходы, связанные с принятием ею любого права собственности, ссуды, и / или страховой полис, а также несет единоличную ответственность за все расходы, связанные с оставленным ею автомобилем.

3. Семейное проживание. В момент прекращения или в ожидании прекращения, Жена имеет исключительное право проживать там до двенадцати месяцев после первого что должно произойти из (а) запись решения о разводе или (б) отказ Билла от семейной резиденции. В течение указанного двенадцати месячного периода стороны должны поровну разделить расходы на согласованный капитальный ремонт и структурные улучшения, а также в равной степени разделить выплату по ипотеке и все операционные расходы домашнего хозяйства (например, коммунальные услуги). Жена признает, что, несмотря на то, что она имеет семейную резиденцию и ее право в соответствии с условиями этого параграфа продолжать проживать в семейной резиденции, Билл сохраняет за собой единоличное и исключительное право собственности на семейную резиденцию. После истечения двенадцать месяцев указанного выше, Билл должен иметь право жить в резиденции и Жена обязана перебазирования оттуда.

И ещё пунктов десять эквилибристики. Из всего чётко и однозначно указано только одно: все долги точно 50/50.

Итак, мы ещё в прошлой главе оставили Талю в поисках бесплатных/ доступных ей форм самозащиты. И она их полгода искала, собирая сведения обо всех имеющихся фондах поддержки и рассылая им свою историю. По мере общения с клерками и волонтёрами, она прекратила свою привычку плакать, приобрела отточенность фраз, краткость и доступность изложения.

Фонды брали её историю "на рассмотрение" и через время извещали насколько подходит её случай под их программы помощи/ защиты. Одной из их претензий была сумма, которую она по богатому уже потратила на адвокатов. Это оказывалось минусом.

Но в конце концов один из фондов "Борьбы с домашним насилием" признал её случай за свой. Таля обрадовалась и стала вот- вот ждать помощи. Но ей сказали: "Подождите, подождите! Это мы пока приняли вас под свою программу. А сейчас будем искать вам адвоката!" То есть фонды подбирали себе по профилю случаи, а потом связывались с адвокатами, желающими с ними посотрудничать.

Всё это время Таля самолично и напрямую вела переписку с Сальвой. И у неё уже получалось писать крученные фразы не хуже, чем у этих ужасно дорогих адвокатов.

В один из дней послабления карантина, она даже смогла пробраться в суд, где ей дежурный бесплатный сотрудник помог составить кое – какие встречные претензии и предоставил диск с жизнеутверждающей информацией: "Тут вы найдёте всё, чтобы без найма адвоката самостоятельно участвовать в процессе развода".

Не скажем, что она сильно разобрала, что на том диске было. Её методика больше походила на вылазки из осаждённого города.

Кстати, о жилье, в котором Таля забаррикадировалась. Это была большая комната с мебелью в крыле красивого особняка на очень приличной улице, которую удалось найти на местном сайте, порекомендованном коллегами.

На этом удалось сэкономить на оплате риэлтеру. При сдаче комнаты от неё потребовали кипу информации: кто, откуда, рекомендации, ездили смотреть на избушку Билла. Занималась всем дочь владельца особняка.

В двух соседних комнатах с санузлом арендовали муж с женой из Индии, в полуподвале без окон – гражданка Китая. Цена за Талину комнату – тысяча двести, двухкомнатная индусов – тысяча четыреста, без окон полуподвал сдавался за тысячу.

За право сдавать жильё в аренду хозяином платился налог и имелось разрешение, кроме полу подвала без окон – такое сдавать в аренду под жильё попросту не положено.

Хозяин – древнего возраста музыкант жил один в соседнем крыле, имел коллекционный "Ролс – Ройс", на котором красиво выезжал за продуктами.

В конце первого месяца, проживающая на правах льготного арендатора по соседству с Талей, шестидесятилетняя дочь хозяина пришла к ней за соткой долларов "на бытовую химию для уборки общей площади – кухни и санузла".

Об условиях проживания, получаемых Талей на тысячу триста из зарплаты в две двести чистыми, в рамки нашего рассказа не входит. Можем лишь очертить, что готовить не рекомендовалось, потому что тянет запах, холодильник не во весь рост, в комнату проносить еду не рекомендовалось "провоняешь комнату", на двери замка не предусмотрено. Ну, и дедушка – владелец 80+ определил, что Таля ему очень нравится, и стал по чуть-чуть третировать её своим общением. А так – всё нормально.

Кроме арендных расходов, у Тали ещё за сто пятьдесят арендовался небольшой бокс для хранения вещей, за полтинник ячейка в банке, куда сложены уже только документы. Ещё оставались расходы на абонплату за телефон с интернетом, немного бензина и тысяча долларов за послешкольный садик Коти (всего-то по полтиннику в день). Да! ещё хотя бы три сотни на еду в месяц. Не сходится кажется. Но как-то так. Другого жилья Таля не нашла в этом городке, а шалаш строить не умела.

Итак. Таля переписывалась с адвокатом противоположной стороны, ждала когда "Фонд борьбы с домашним насилием" подыщет ей нового адвоката и пыталась придумать как бы найти другую или дополнительную работу. А за окнами уже правил карантин 2020.

Да! И их садик закрыли на карантин, а Талю отправили на пособие по безработице.

==31==

Иногда хочется сделать лирическое отступление. Вот мог бы этот брак состояться как хороший? Я убеждена, что мог, если бы Билл дал Тале её пространство в социуме. Чтобы она с первых дней учила английский не "ищи сама – всё онлайн", а массировано при поддержке мужа, чтобы получила возможность работать по любимой профессии.

Почему такая уверенность? Жизненный опыт наблюдателя. В украинском мире достаточно господ, зарабатывавших получше американского профессора, но их жёны имеют чем заняться по своим наклонностям. Вот два интересных мнения, ведущих к одному выводу:

1. Если со мной что-то случится, то у неё хоть будет чем на кусок хлеба заработать.

2. Пусть лучше идёт работать и там сбрасывает свою энергию, а то дома мне уставшему проходу не даёт.

Итак, Таля продала обручальное кольцо, и как-то долго пересылала положенные по закону документы. Карлуччи установила: значит есть уже и на что пожаловаться Благородному суду. В рамках рассмотрения дела о разводе по жалобам истца (Билл) к действиям ответчицы (Тале) было назначено первое слушание. Вопросы: возврат обручального кольца, совместная подача налоговой декларации за 2019, "неуважение к процессу и нарушения регламента".

Почти перед самым рассмотрением этих жалоб, нашёлся наконец у фонда для Тали адвокат – вежливый молодой итальянец лет тридцати пяти, и он реально вник в имеющийся материал, скажем так: "Проявил импатию к клиентке".

Заседание проводилось в режиме онлайн. Судья был тот же, что сразу признал в Билле хорошего человека, который напасть не мог. Но прошёл с тех пор почти год, Билл на самостоятельном питании вернул себе былые объёмы и даже более того, выглядел несколько перекошенным злобой, стал серым, одутлым и явно "уже не тот расстроенный дедушка". Таля тоже уже не дрожала и рыдала, а строго, спокойно и прямо смотрела в монитор.

Но в принципе какая разница, как кто выглядит, если в законах всё прописано.

Адвокат Тали доказывал, что продать кольцо было для неё единственной, жизненно необходимой возможностью оплатить жильё, ведь у неё мизерная зарплата, а Билл её ничем не поддерживает. Сальва возразила, что ведь Таля сама и не обращалась к истцу за алиментами, и пару раз для убедительности назвала ответчицу "фальшивой жертвой", но в подкрепление своих слов приводить цитаты из взломанной фейсбучной переписки почему-то воздержалась.

Судья постановил, что Таля не имела право отчуждать общую собственность во время бракоразводного процесса. Таля предоставила справку сколько выручила за кольцо: две тысячи пятьсот, и суд поставил ей эту сумму в долг, расчёт по которому отсрочен до окончания дела. Что же можно сделать против факта, что маминого колечка у ответчицы просто больше нет?

По вопросу совместной подачи налоговых деклараций за эти годы судья пожал плечами, сказал, что ещё подумает, но принуждать не может, в законе чётко прописано: "Каждый из супругов имеет право по своему усмотрению подавать отдельную декларацию". Карлуччи настаивала, что этим её клиенту наносится ущерб в сорок тысяч и тогда они будут судиться дальше "за нанесение ущерба своими действиями" (квох- квох). На том заседание и закончилось.

Тему "неуважения" на фоне утверждения "хомлесс" (бездомности) особо обсуждать не стали. Ответчица указала, что в связи с многочисленными переездами периодически теряла, находила, восстанавливала необходимые истцу данные. Она даже пыталась показывать уважаемому суду фотографии заваленного шмотками салона своего автомобиля, где в углу ютился Котя. Но адвокат истца потребовал отклонить эти фото, как сомнительно достоверные и без указания места и даты.

В целом Тале опять слова особо не давали. Сальва доказывала: "у неё точно есть деньги" – вот она и на Украину пересылала, и есть квартира в Харькове, её трудности из её фантазий, она сама виновна в этих возникших ситуациях.

Из любопытных моментов: когда Таля всё же нашла место где вставить: "Он патологический лгун", то по лицу Карлуччи пролетела тень улыбки. Очевидно, после поиска "сокровищ мадам Петуховой", она на это уже имела своё мнение.

И две заминки. Первая, когда нарушая работу суда, зазвенел мобильник, и судья спросил: "Чей это?", то все ответили: "Не мой", включая и мотнувшего головой Билла, ведь если уже лгать, то во всём, и если не знать слово "извините", то тоже во всём.

Вторая заминка получилась поярче. Это когда адвокат Тали отчётливо произнёс словосочетание "мини-отель" в сочетании со словом "налоги". Изумление и тень омрачили лицо истца, никогда не упоминавшего в отношении своего ирландского имущества других наименований, кроме "дом". Сальва метнула на Билла взгляд, указывающий на её некомпетентность в вопросе "мини-отель". Твёрдое дно слегка покачнулось, но ответчик на этот раз решил не углубляться в тему, ограничившись законностью своего отказа от совместной декларации о налогах. Вот собственно и всё заседание.

Следующее слушание назначили через четыре месяца, теперь уже по встречным жалобам Тали к Биллу, которые она самостоятельно насочиняла пока не имела адвоката. Не сидеть же совсем молча.

Жалобы были разные, штук шесть, в частности:

на то, что взломав ей переписку в фейсбуке, адвокат Карлуччи пыталась заставить подписать соглашение о задолженности,

на то, что Билл прекратил до окончания развода оплачивать половину стоимости Котиной продлёнки (ведь существовал же устный договор платить пополам, а до окончания процесса развода положено ничего не изменять),

на то, что адвокат Карлуччи направила ей письмо с информацией о прекращении общей семейной медицинской страховки, а это оказалось ложью и привело к задержке предоставления Коте нового фиксатора на ногу (из старого он вырос), семейную медицинскую страховку до окончания развода тоже нельзя менять,

на то, что Билл, как глава семьи, получил от государства на Талю и ребёнка пособие "стимул" по случаю карантина и присвоил его, отдав лишь часть, и то после звонка из полиции.

Самым интересным с точки зрения жлобства было заявление о присвоении этого государственного одноразового пособия. В начале 2020 в разгар карантина на каждого гражданина с низким доходом полагалась тысяча двести, а на его ребёнка пятьсот долларов. Эти пособия финансовая служба рассылала без всяких запросов, на основании налоговых деклараций за 2018, так как срок сдачи деклараций 2019 был продлён и ещё не наступил.

Доходы лично Билла далеко превосходили право на какое- либо пособие, но вот вся семья втроём частично подпадала под такое право, и Биллу как главе семьи прислали полторы тысячи. Он их благополучно оставил себе. Подождав месяц, Таля пошла в полицию и спросила что ей делать.

Из полиции любезно перезвонили Биллу уточнить ситуацию и, буквально через час у Тали в руках был чек на девятьсот долларов, датированный месячной давностью в конверте со штемпелем "за сегодня", с приложением от руки написанного Биллом письма с расчётом пропорции, исходя из его взглядов на математику. Но факт личных доходов каждого при этом им упускался.

Вот ещё один яркий пример, почему Тале совместная декларация с Биллом была крайне вредна. В данном случае она прямо потеряла на этом восемьсот долларов. И красочная иллюстрация личностных характеристик несчастного дедушки.

Кроме жалоб, в полном соответствии с Законом номер 208 штата Массачусетс, Таля просила установить ей временные алименты до окончания рассмотрения дела о разводе, и далее на период адаптации, так как она получает зарплату значительно ниже, чем её муж, нуждается в аренде жилья, оплате услуг адвоката, курсах повышения квалификации и т.д.

Дата слушаний приближалась. И Тале прислали от Билла и его трудолюбивой Сальвы вопросник на двадцать семь вопросов. Имеют право. В гражданском суде США есть такая форма общения – направлять оппоненту вопросник, ответы на который заверяются под присягой. Спрашивать, как мы поняли, можно о чём хочешь. Но и отвечать можно вплоть до "не скажу" и "тебя не касается", а суд уже дальше сам разберётся. Всё это заверяется под присягой специальному поверенному.

Вопросник сначала Талю шокировал, она впервые такое увидела, это было как диковина диковинная. Пару недель она привыкала к этой вещице, возмущённо писала адвокату, что не будет отвечать и пусть её хоть арестуют. Даже до того дошла, что пошла уведомлять специальную службу чтобы знать, куда поместят её малыша, пока она будет сидеть в тюрьме за отказ отвечать на этот странный вопросник.

Её убедили, что арестовывать её не будут, суд в таком случае просто наложит на неё штраф и оплату судебных издержек. Но потом её попустило. Шок постепенно прошёл, и увидев ситуацию под другим углом, она на вопросы ответила. До такой степени ответила, что попросила своего адвоката лично проконтролировать, чтобы они обязательно достигли суда, а не затерялись где-то у Сальвы, как не пригодившиеся для установления касающейся вопросов разделения имущества истины.

Глядя на происходящее, Таля даже пришла к выводу: подсознательно Билл и не хочет развестись, он хочет чтобы представление длилось бесконечно, и он мог бы бесконечно обзванивать родственников и знакомых со своими перманентными новостями – до какой степени он истрёпан этим процессом.

Ответник на этот вопросник Билл вряд ли хотел бы кому-то в этом мире показать, но как говорится, как вы спросили, так мы и ответили. Поэтому, раскроем эту завесу мы, тем более что за них подписались в соответствии с регламентом чуть было не кровью.

==32==

Не может же быть всё время плохо. Во время вынужденной безработицы Таля засев в комнате занималась с Котей уроками онлайн. В его прекрасной школе были абсолютно все уроки с первого же онлайн дня. Даже физкультура, по которой деткам каждый день менялась программа: то танцы рок-н-рол, то йога, то изображали животных по своему выбору, Котя конечно же был котом.

Тале платили пособие по безработице, которое странным образом оказалось больше зарплаты. В конце года она узнала, что это происходило за счёт налогов, которые с пособия надо платить самостоятельно, а из зарплаты их удерживали перед выплатой, поэтому ей пришлось доплачивать.

Кроме того, сидя дома за компом она нашла разные социальные фонды и оставила в них заявки. Также написала письмо в офис своей работы, что желает продлить своё образование. Её садик принадлежал к одной из трёх огромных сетей учреждений ухода за детьми, офис располагался в противоположной части страны, и в структуру входили почти две тысячи подразделений, в том числе и для повышения квалификации сотрудников.

От местного социального фонда ей прислали карточку на продукты в определённых супермаркетах, по которой ограничивалось спиртное и сигареты, а остальное вроде можно было брать любое на двести долларов в месяц, но может ещё кое- что и не подпадало. Так продолжалось пару- тройку месяцев.

Когда садик открылся, то Талю тут же вызвали обратно на работу, им срочно понадобились сотрудники, потому что многие уволились, или пока отказывались выходить по разным причинам. У Тали была не та ситуация, чтобы что-то обсуждать, и она сразу же как это стало возможным вышла на работу. Там ей периодически подкидывали подарочные сертификаты долларов до восьмидесяти, так что голодать не пришлось.

Только однажды не стало денег на оплату связи, тогда добрый дедушка – домовладелец, обнаружив, что не может с нею созвониться и вечером узнав причину, быстренько из её залога за квартиру погасил этот долг, хоть Таля и не просила.

Ближе к Рождественским праздникам ей опять несколько раз очень помоги, подарив сертификаты на покупки, а Коте отдельно – несколько хороших детских подарков, в основном конструкторы ЛЕГО. Рождественский стол для всех домашних накрыл дедушка – домовладелец в своём отделанном дубом до потолка под старину зале. И праздник состоялся прекрасно.

В конце четырнадцатого месяца светопреставления – в декабре 2020 появилась изумительная новость. Когда год назад Таля бегала по всем фондам и офисам в поисках выхода, то куда только не оставила заявку. И вот из городской коммунальной службы ей позвонили, что в течении месяца она как малоимущая получит социальное жильё – отдельный домик или, на её выбор, какую-то сумму будут за неё погашать домовладельцу в течении трёх месяцев. Таля однозначно выбрала домик!

Вау! Таля стала готовиться к переезду. Периодически ей казалось, что коронавирус её настиг, ведь в садике многие дети шмыгали носом и покашливали, что для американских садиков постоянная норма. Но теперь же, кроме простуды ещё и ОН – коронавирус! А кто их со стороны на глаз различит? Но мысль, что вместо получения ключей от домика она будет находиться взаперти на карантине, давала такие удары по вирусам, что все симптомы моментально исчезали.

Декабрь истёк, а звонивший ей инспектор коммунальной службы исчез со связи. Очень обеспокоенная Таля сама поехала к ним в офис. Там ей объяснили, что сотрудника просто нет на работе (наверное сидел на карантине), а её домик сейчас пока ремонтируется, поэтому такая задержка: "Будет готов ориентировочно к февралю и Вам выдадут ключи".