Решения Федерального Верховного суда Германии по гражданским делам в 2021 г. 35–42

7 Предъявленное в рамках основного требование о воздержании не может быть обосновано положениями предл. 2 ч. 1 §1004, ч. 1 §823, §826 ГГУ во взаимосвязи с ч. 2 ст. 2, ч. 1 ст. 1 Основного закона Германии. Публикация рассматриваемых записей в блоге в точки зрения права на информационную автономию воли (informationelle Selbstbestimmung) представляет собой вторжение в защищаемую сферу общих личных прав истца. Кроме того, этим затрагивается достоинство истца, поскольку обозначение в качестве «расхитителя» и используемые ответчиком такие формулировки как «страх» («Angst»), «обман» («Täuschung»), злость («Wut»), «менеджерская некомпетентность» («Managementversagen») и «алчность» («Habgier») уничижительны для истца. Однако данное вмешательство не является противоправным, поскольку защищаемый интерес истца не превалирует над защищаемыми интересами ответчика. В исключительных случаях даже при правдивых высказываниях приоритет может отдаваться кругу личных интересов. Между тем в рамках социальной сферы такой приоритет может влечь негативные санкции только в случае серьезного воздействия на личные права, когда это влечет, например, заклеймленность лица, его социальное отторжение или шельмование (Prangerwirkung). По настоящему делу рассматриваемые записи в блоге в той части, в которой высказывания затрагивают истца, связаны с его деятельностью в качестве крупного инвестора и тем самым с профессиональной деятельностью, относящейся к социальной сфере. Лицо, которое ведет экономическую деятельность, сталкивается в значительном объеме с критикой своих действий, к которой также относится упоминание фамилии. Правомочный интерес в подобных сообщениях вытекает также из того, что рассматриваемые записи связаны с предшествующими событиями, касающимися котируемой на бирже организации, курс акций которой существенно снизился. Эффект шельмования в таких сообщениях отсутствует. Иной вывод не может обосновывать то обстоятельство, что ответчик – как предполагает сенат (апелляционного суда) в пользу истца – использовал фамилию истца в качестве «ключевого слова» («Keyword») для поисковых машин для получения более высокой степени распространения записей. Также сенат (апелляционного суда) в пользу истца исходит из того, что ответчиком было сделано предложение о приостановлении блога в случае получения денежной суммы, на которую у него отсутствуют право притязания. Тем не менее даже это не влечет признание публикации в блоге, идентифицирующей истца (identifizierende Berichterstattung), противоправной.

8 Необходимо ли квалифицировать поведение ответчика в качестве вымогательства по смыслу §253 Уголовного кодекса Германии (далее УК Германии), зависит от соотношения средств и целей, в частности, их связи. Данный, подлежащий ответу в уголовном процессе, вопрос не является существенным, поскольку возможное поведение ответчика по вымогательству вообще не было способно привести к указываемым истцом последствиям. Реализация свободы слова допускает идентифицирующее лицо сообщение вопреки связанными с ним целями, даже если автор сообщения преследует собственный интерес для достижения еще несуществующего, либо не существующего в истребованном размере, либо вообще несуществующего права. Для настоящего спора не играет роли возможность иного вывода, когда ведение блога под прикрытием свободы слова лишь для вида служит удовлетворению интереса в информировании, а в действительности используется исключительно как средство для причинения вреда и диффамации, исходя из корыстных интересов. Не является возможным установить, действовал ли ответчик в своих публикациях исключительно из личного желания мести или причинения вреда истцу. То обстоятельство, что ответчик мог преследовать свои экономические интересы, согласно обстоятельствам настоящего спора не ведет изначально к признанию противоправности всех высказываний, касающихся истца. Наконец, в рассматриваемых публикациях отсутствует и призыв к бойкоту.

9 Направленное на приостановление публикаций требование истца не вытекает также из положений предл. 2 ч. 1 §1004, ч. 2 §823 ГГУ во взаимосвязи с §253 УК Германии; достижение противоправной цели не может обосновывать общий запрет на высказывания.

10 Аналогичным образом антимонопольные нормы не предусматривают возможности предъявления истцом требования о воздержании. Требование, вытекающее из собственного права согласно §8, 3, 4 Закона Германии о противодействии недобросовестной конкуренции (Gesetz gegen den unlauteren Wettbewerb, UWG), не допустимо потому, что между сторонами отсутствуют отношения конкуренции. Истец не вправе предъявлять данное требование о воздержании и от своего имени, но в интересах общества C. AG (gewillkürte Prozessstandschaft), как указано в факультативном исковом требовании. Для допустимости такого требования у истца отсутствует необходимый собственный интерес.

11 Предъявленные в качестве факультативных требования о воздержании являются также необоснованными.

12 В части, в которой истцом заявлены требования об установлении обязанности ответчика по возмещению ущерба, иск является недопустимым. Истцом не был подтвержден правовой интерес в скорейшем установлении правоотношения по смыслу ч. 1 §256 ГПУ Германии.

                                          B.

13 Признанная допустимой кассационная жалоба является обоснованной как в части требования о воздержании, так и в отношении требования об установлении.

14 I. Доводы, использованные судом апелляционной инстанции, не могут быть положены в основу решения об отказе в удовлетворении требования о воздержании, предъявленного истцом в качестве основного искового требования.

15 1. Ошибочным является исходное понимание судом апелляционной инстанции преследуемого истцом основного искового требования.

16 Своим первым – дополнительно конкретизированным на судебном заседании в кассационном производстве – основным требованием истец просил возложить на ответчика обязанность воздержаться от публикации под заголовком «Утопитель акций» («Aktienversenker») и подзаголовком «Все о расхитителях корпоративной собственности T […] W […] [истец] и O […] K […]» тем идентифицирующим его способом и образом, который использовался на сайте www.aktienversenker.de.

Исковое требование, которое подлежит толкованию судом кассационной инстанции в качестве заявления в процессе (Prozesserklärung) (ср. определение Сената ФВС Германии от 12 апреля 2016 – VI ZB 63/14, NJW-RR 2016, 759 Rn. 11;

решение Сената ФВС Германии от 16 сентября 2008 – VI ZR 244/07, AfP 2008, 601 Rn. 11;

решение ФВС Германии от 11 февраля 2021 – I ZR 126/19, juris Rn. 12; jeweils mwN), направлено на запрет ведения ответчиком рассматриваемого блога «Aktienversenker» как такового.

Данное требование не направлено на то, чтобы запретить ответчику публикацию и распространение отдельных, содержащихся в блоге записей или, как полагает суд апелляционной инстанции, обязать его приостановить публикацию сообщений об истце по смыслу общего запрета на высказывания. Такое понимание основного искового требования, которое истец на судебном заседании в кассационном производстве обозначил как верное, вытекает из следующего: во-первых, из того, что в рамках своего требования истец не обращается против конкретных высказываний в отдельных сообщениях блога; во-вторых, из того, что, как следует из установленных земельным судом и указанных в решении апелляционного суда обстоятельств дела, иск обосновывался ведением блога на сайте www.aktienversenker.de как такового в качестве средства понуждения в рамках вымогательства.

17 2. Доводы суда апелляционной инстанции не могут быть использованы в качестве обоснования отказа в удовлетворении составляющим предмет спора требования истца к ответчику о воздержании от дальнейшего ведения рассматриваемого блога в части, затрагивающей истца.

18 a) согласно обстоятельствам дела, установленным судом апелляционной инстанции со ссылкой на решение земельного суда, истцом было заявлено, что ведение рассматриваемого блога служило ответчику средством понуждения (в рамках покушения на вымогательство). Истец утверждал, что в течение периода с июня 2010 г. по январь 2015 г. ответчик многократно предъявлял к нему требование об уплате суммы от 100 000 до 400 000 евро с тем, чтобы он отказался от кампании по уничтожению репутации либо прекратил уже начатую. Опровергающие это обстоятельства дела судом апелляционной инстанции не были установлены, поэтому для кассационного производства они признаются предполагаемыми.

19 b) если ведение рассматриваемого блога служит для ответчика в качестве средства понуждения (в рамках покушения на вымогательство), то согласно предл. 2 ч. 1 §1004 (по аналогии), ч. 2 §823 ГГУ во взаимосвязи с ч. 1 ст. 2, ч. 1 ст. 1 Основного закона Германии, ст. 8 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – ЕКПЧ) истец вправе обратиться с требованием о воздержании от совершения определенных действий.

20 aa) с ведением блога ответчик вторгся в общие личные права истца.

21 (1) в отличие от позиции суда апелляционной инстанции общие личные права истца не были затронуты в качестве нарушенного права на информационную автономию воли. Федеральным Конституционным судом Германии в определении от 6 ноября 2019 г. (1 BvR 16/13, BVerfGE 152, 152 Rn. 83 ff. – Recht auf Vergessen I) была установлена новая позиция по соотношению данного права с правилами о порядке высказываний, к которой настоящий Сенат ФВС Германии присоединился при оценке гражданско-правового содержания общих личных прав (см. решение Сената ФВС Германии от 7 июля 2020 – VI ZR 246/19, NJW 2020, 3715 Rn. 48 ff.; решение Сената ФВС Германии от 7 июля 2020 – VI ZR 250/19, VersR 2021, 189 Rn. 47 ff.; решение Сената ФВС Германии от 26 ноября 2019 – VI ZR 12/19, NJW 2020, 770 Rn. 27 ff.). Согласно данной позиции право на информационную автономию воли первично необходимо понимать в качестве гарантии, которая наряду с непроизвольным раскрытием информации в рамках частных правоотношений (ср. BVerfGE 84, 192, 194 f.) защищает эту информацию также от ее непрозрачной обработки и использования частными лицами. Данная гарантия обеспечивает защиту от овладения третьим лицом частной информации и ее непредсказуемого использования в качестве инструмента по определению свойств личности заинтересованного лица, на которое [определение – прим. пер.] у него нет влияния, но которое при этом имеет существенное значение для свободного проявления личности, а также равноправного участия в обществе (BVerfGE 152, 152 Rn. 50 – Recht auf Vergessen I). От указанной защиты необходимо отличать защиту от обработки личных сведений и информации, полученных в качестве результата коммуникационных процессов. В последнем случае необходимость защиты обосновывается не нетранспарентным обращением третьего лица с данными о личности, а определением точных границ распространения определенной информации в общественной среде. Риски для проявления личности вытекают здесь прежде всего из формы и содержания огласки. Защиту от подобных рисков предусматривают защищающие общие личные права правила о порядке высказываний (die äußerungsrechtlichen Ausprägungen des allgemeinen Persönlichkeitsrechts) независимо от права на информационную автономию воли (BVerfGE 152, 152 Rn. 91 – Recht auf Vergessen I). Поскольку по настоящему спору истец выступает не против раскрытия информации либо ее нетранспарентного использования, а против – для него недоступного – способа и образа публикации о его личности по отношению к общественности, то определяющими будут выступать правила о порядке высказываний.

22 (2) в любом случае ведением блога «Aktienversenker» затронуты права истца на защиту его достоинства, которая также входит в сферу защиту общих личных прав (ср. решение Сената ФВС Германии от 26 ноября 2019 – VI ZR 12/19, NJW 2020, 770 Rn. 13). Уже обозначение истца в качестве «расхитителя» является уничижительным, при том возникает инициированная ответчиком связь между обозначением «утопитель акций», с одной стороны, и истцом, с другой. То же самое касается использованного ответчиком обозначения в заголовке блога «Все о расхитителях корпоративной собственности T […] W […] [истец] и O […] K […]» и многочисленных сообщений, выражающих негативную оценку об истце.

23 bb) на основе оценки фактических обстоятельств дела в рамках кассационного разбирательства вторжение в общие личные права также подлежит признанию противоправным.

24 Если в силу особенностей личных прав в качестве рамочных прав их пределы не являются абсолютными, то необходимо соотнести между собой несколько противоположных друг другу защищаемых интересов, при этом в целях толкования подлежат учету особые обстоятельства дела, а также соответствующие основные права и гарантии согласно ЕКПЧ. Вторжение в личные права является противоправным, когда защищаемые интересы лица превалируют над защищаемыми интересами другой стороны (устоявшаяся судебная практика;

ср. решение Сената ФВС Германии от 10 ноября 2020 – VI ZR 62/17, AfP 2021, 32 Rn. 21;

решение Сената ФВС Германии от 29 ноября 2016 – VI ZR 382/15, NJW 2017, 1550 Rn. 15;

решение Сената ФВС Германии от 17 декабря 2013 – VI ZR 211/12, BGHZ 199, 237 Rn. 22).

На основе оценки фактических обстоятельств дела в рамках кассационного разбирательства такой вывод необходимо сделать по настоящему спору. Соотношение интересов истца на защиту его чести и достоинства, гарантированные ч. 1 ст. 2, ч. 1 ст. 1 Основного закона Германии, ст. 8 ЕКПЧ, и право ответчика на свободу слова, закрепленное ч. 1 ст. 5 Основного закона Германии, ст. 10 ЕКПЧ, ведет к выбору правомочных интересов истца как приоритетных, когда ведение блога ответчиком служит (также) средством понуждения при покушении на вымогательство против истца – из чего, как указано выше, исходил кассационный суд.

25 cc) ведение блога представляет собой первичное деяние, которое допускает презумпцию опасности повтора, не опровергнутую на основе установленных обстоятельств дела (ср. решение Сената ФВС Германии от 17 декабря 2019 – VI ZR 249/18, AfP 2020, 143 Rn. 21;

решение Сената ФВС Германии от 30 апреля 2019 – VI ZR 360/18, NJW 2020, 53 Rn. 30 mwN).

26 c) вопреки позиции в возражении на кассационную жалобу иной вывод не следует из того обстоятельства, что ответчик, как указано в возражении, согласно вынесенному между тем и вступившему в законную силу приговору участкового суда Tiergarten (с участием заседателей) от 14 февраля 2018 г. на основе выводов по фактическим обстоятельствам дела по нескольким эпизодам признан невиновным в покушении на вымогательство. При этом не имеет значения, подлежат ли новые заявления учету в кассационном производстве (об условиях учету новых заявлений в кассационном производстве см., например, решение Сената ФВС Германии от 23 сентября 2014 – VI ZR 358/13, BGHZ 202, 242 Rn. 21; решение ФВС Германии от 2 марта 2017 – I ZR 273/14, NJW-RR 2017, 676 Rn. 44).

Ни настоящий Сенат ФВС Германии, ни суд апелляционной инстанции не связан фактическими обстоятельствами, установленными в уголовном производстве, и освобождением по его итогам от уголовной ответственности (ср. решение ФВС Германии от 12 сентября 2012 – IV ZR 177/11, NJW-RR 2013, 9 Rn. 14; Zöller/Greger, ZPO, 33. Auflage, §286 Rn. 13; jeweils mwN). При новом рассмотрении дела суд апелляционной инстанции должен будет самостоятельно проверить наличие покушения на вымогательство при использовании блога в качестве средства понуждения согласно принципам гражданского процесса.

27 d) по-иному, как возможно полагал суд апелляционной инстанции, для требования о воздержании, связанного с покушением на вымогательство, и как следствие возложения на ответчика обязательства по воздержанию является несущественным, являлось ли допустимым ведение блога ответчиком, когда оно не служило ему средством преступления для покушения на вымогательство. Добавлением к требованию о воздержании фразы «когда это было совершено как…» («wenn dies geschieht wie»), с отсылкой при этом к конкретным действиям, нарушающим права, и возможностью повторения обстоятельств, указывающих на недопустимость ведения блога, было прямо указано на то, что требование о воздержании направлено на запрет именно ведения блога в контексте ранее совершенных действий (по вымогательству) и ни в каком ином смысле. Добавление данной фразы стало необходимым, поскольку запрет ведения блога в рамках установления противоправности предполагает соотношение права истца на защиту его личности и право ответчика на свободу слова и свободу прессы, когда такое соотношение не может быть осуществлено независимо от конкретных обстоятельств дела, связанных с (первыми) нарушениями (ср. решение Сената ФВС Германии от 11 декабря 2012 – VI ZR 314/10, NJW 2013, 790 Rn. 32, mwN). Намеренное использование публикации в качестве средства понуждения является тем обстоятельством дела, которое подлежит учету при соотношении интересов (о предосудительности по смыслу ч. 2 §253 УК Германии см.: NK-StGB/Urs Kindhäuser, 5. Aufl., StGB §253 Rn. 9; Lackner/Kühl, StGB, 29. Aufl., §253 Rn. 10; MüKoStGB/Sander, 4. Aufl., StGB §253 Rn. 37).

28 II. Отказ в удовлетворении исковых требований, направленных на установление обязанности ответчика по возмещению ущерба, также основан на правовой ошибке.

29 1. Суд апелляционной инстанции придерживался позиции, что истцом не были представлены обстоятельства, свидетельствующие о наличии правового интереса в скорейшем установлении правоотношения по смыслу ч. 1 §256 ГПУ Германии. По мнению суда, простой возможности наступления ущерба для этого недостаточно. При обычном имущественном ущербе, как по настоящему делу, допустимость иска об установлении зависит от вероятности наступления ущерба, обусловленного нарушением прав. Подтверждающих это обстоятельств дела истцом не было представлено.

30 2. По итогам проверки в кассационном производстве данные выводы суда не могут быть признаны законными. Верно, что при обычном имущественном ущербе допустимость иска об установлении зависит от вероятности наступления ущерба, обусловленного нарушением прав, а лишь возможности наступления ущерба, как при нарушении абсолютного права, недостаточно (см. решение ФВС Германии от 24 января 2006 – XI ZR 384/03, BGHZ 166, 84 Rn. 27; BeckOK ZPO/Bacher, 40. Ed. 1.3.2021, §256 Rn. 24). Однако, как верно указано в кассационной жалобе, по настоящему делу речь идет не об обычном имущественном ущербе, а об ущербе, который возникает в силу утверждаемого истцом нарушения его общих личных прав в качестве иного абсолютного защищаемого права по смыслу ч. 1 §823 ГГУ. Возможность имущественного ущерба здесь достаточна для признания интереса в установлении правоотношения.

                                          C.

31 На основе вышесказанного обжалованное решение по основному и всем факультативным исковым требованиям, когда по основному требованию не может быть вынесено решение по существу спора, подлежит отмене согласно ч. 1 §562 ГПУ Германии с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции согласно ч. 1 §563 ГПУ Германии.

32 При новом рассмотрении настоящий Сенат указывает на необходимость разрешения следующих вопросов. Если будет выяснено, что ведение блога не служит для ответчика средством понуждения в рамках покушения на вымогательство, это не указывает императивным образом на правомерность вмешательства в общие личные права истца посредством ведения блога. И в этом случае в рамках всеобъемлющей, учитывающей все обстоятельства дела оценки необходимо установить, превалирует ли интерес истца в защите его личности, предусмотренный ч. 1 ст. 2, ч. 1 ст. 1 Основного закона Германии, ст. 8 ЕКПЧ, над интересом в ведении блога, защищаемом ч. 1 ст. 5 Основного закона Германии, ст. 10 ЕКПЧ. При этом среди прочего будет иметь значение, соответствует ли интересу общественности продолжительное ведение блога в той форме, в которой он «посвящен» (также) истцу с умалением его личности. Также необходимо установить, не направлены ли действия ответчика преимущественно на то, чтобы независимо от нового общественного интереса постоянно находиться в конфронтации с истцом и изматывать его в крайне обременяющей форме за события прошлых лет (ср. BVerfG, NJW 2020, 2873 Rn. 18).

33 При новом рассмотрении дела суд апелляционной инстанции также получит возможность рассмотреть иные заявления сторон, представленные в кассационном производстве.

Судьи Зайтерс, фон Пентц, Оффенлох, Аллгайер, Линдер

Предыдущие судебные инстанции:

решение земельного суда г. Берлин от 8 сентября 2015 – 27 O 58/15;

решение высшего земельного суда г. Берлин (Каммергерихта) от 21 декабря 2017 – 10 U 155/15.

36. Публикация о сексуальной жизни как нарушение личных прав – решение Федерального Верховного суда Германии от 14 декабря 2021 г. —

VI ZR 403/19

общие личные права предусматривают охрану в случаях, которые в силу их информационного содержания обычно квалифицируются в качестве «частных», например, когда их публичное обсуждение или демонстрация считаются непристойными, их огласка неприятна либо вызывает негативную реакцию в окружающей среде. К таким случаям относится информация о частоте сексуальных контактов конкретной пары.

Примененные нормы:

I. Германское Гражданское уложение

Книга 2. Обязательственное право

Часть 8. Отдельные виды обязательств

Раздел 27. Недозволенные действия

§823. Обязанность возместить вред

(1) Лицо, которое умышленно или по неосторожности противоправно причинит вред жизни, здоровью, посягнет на свободу, собственность или иное право другого лица, обязано возместить другому лицу возникший в силу этого вред.

(2) Такая же обязанность возникает у лица, которое нарушит закон, направленный на защиту другого лица. Если в соответствии с содержанием такого закона его нарушение возможно также без вины, то обязанность по возмещению вреда возникает только при наличии вины.

Книга 3 Вещное право

Часть 3. Собственность

Раздел 4. Требования, основанные на праве собственности

§1004. Требование об устранении нарушений и воздержании от определенных действий

(1) Если нарушение права собственности не связано с лишением владения или удержанием, то собственник вправе потребовать от нарушителя устранения нарушения. При возможности дальнейших нарушений права собственности собственник вправе обратиться с иском о воздержании от определенных действий

…

II. Основной закон Германии

Статья 1. Человеческое достоинство. Обязательность основных прав для государственной власти

(1) Достоинство человека неприкосновенно. Уважать и защищать его обязанность всей государственной власти.

…

Статья 2. Общая свобода действий. Свобода личности. Право на жизнь

(1) Каждый имеет право на свободное развитие своей личности в той мере, в какой он не нарушает прав других и не посягает на конституционный строй или нравственные нормы.

…

Статья 5. Свобода мнения, свобода информации и печати. Искусство и наука

(1) Каждый имеет право свободно выражать и распространять свое мнение устно, письменно и посредством изображения, а также беспрепятственно получать информацию из общедоступных источников. Гарантируется свобода печати и свобода передачи информации посредством радио и кино. Цензуры не существует.

…

III. Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод

Статья 8. Право на уважение частной и семейной жизни

1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

…

Статья 10. Свобода выражения мнения

Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует Государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.

IV. Гражданское процессуальное уложение Германии

Книга 3. Обжалование

Часть 2. Кассационное производство

§563. Возврат дела в суд апелляционной инстанции; решение суда кассационной инстанции по делу

…

(3) Однако суд кассационной инстанции сам разрешает дело по существу, если отмена решения осуществлена лишь в связи с ошибкой в применении закона при установленных обстоятельствах дела, которые достаточны для вынесения окончательного решения по делу.