Фабрика прозы: записки наладчика

Лет – ближе к семидесяти.

27 апреля 2014

Опять метро. В вагон входит девушка с небрежной прической, в короткой куртке. Лиловая футболка из-под куртки налезает на брюки. Девушка на ходу читает; садится, не переставая читать. Книга называется: «Георг Зиммель. Избранное. Созерцание жизни».

Читает, отмечая строки ногтем, как читывал Евгений Онегин. Через две остановки девушка встает и, не отрываясь от книги, выходит из вагона. Вижу, как она медленно идет по платформе, уставившись в книгу.

В тот же день. Спускаюсь по эскалатору. Слышу – кто-то насвистывает старую мелодию.

По встречному эскалатору вверх едет молодой человек примерно 25 лет. На нем темно-бордовый пиджак. Светлые слегка волнистые волосы. Сложив губы трубочкой, он свистит: «Где-то на белом свете, там, где всегда мороз, трутся спиной медведи о земную ось… Ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля, вертится быстрей земля…» И прическа у него тоже из шестидесятых. Вылитый Шурик.

Чудеса.

1 мая 2014

Вчера в передачу «Новая культурная политика» позвонил очень молодой человек и сказал:

– Конечно, государственная поддержка литературы нужна. Чтоб продвигать наши ценности. Вот, например, «Гарри Поттер» – это ведь проект британского правительства! Известно, что британское правительство вложило огромные деньги и напечатало «Гарри Поттера» гигантскими тиражами, были созданы фильмы… Чтоб продвигать британские ценности!

Хорошо моют мозги нашим мальчикам и девочкам.

2 мая 2014

Светлым вечером у магазина стоит пестро и помято одетый старик с рюкзаком за плечами. Нищий, но не бездомный – это видно. Растрепан, но побрит. Большие, явно от соседей доставшиеся, бутсы. Жеваные мешковатые джинсы. Поношенная суконная куртка. Пахнет перегаром и куревом, но более ничем.

Рядом с ним, на низкой деревянной тележке, которую только что подвез магазинный грузчик, – целый штабель картонных ящиков с водкой. Крупно написано наискосок: водка водка водка водка. Старик смотрит на эти коробки, потом на дверь магазина. Там стоит охранник. Старик вздыхает. Его взгляд исполнен романтической тоски.

Как у серьезного коллекционера живописи, когда он попадает в галерею Уффици.

Эх… Мечты, мечты.

3 мая 2014

Говорим по-русски! В «Краткой литературной энциклопедии», в статье об итальянском писателе Альберто Моравиа в числе прочего сказано: написал роман Il conformista («Приспособленец»). И это правильно. Некоторые красивые иностранные слова полезно переводить.

14 мая 2014

Вчера в книжном магазине. Вроде на бойком месте, но народу мало. Из восьми человек в кассу только у одного – книги, у остальных тетради, ручки и картонные детские игры. Обойденные, страдают на стендах Умберто Эко и Алексей Иванов, Рубина и Метлицкая, Кафка и Бунин, а также неведомые авторы убивалок, целовалок и космических монстриад. Народ задерживается у двух выкладок: про похудание, фитнес и красоту лица; про то, как поймать птицу удачи, управлять людьми и разбогатеть.

Листают, читают, улыбаются, хмыкают и кладут на место, поскольку эти секреты и так всем давно известны.

* * *

«Все одиноки, только одни мучаются от этого, а другие – нет. Я не мучаюсь. Я ищу одиночества. Такой меня создал Бог. Наверное, по ошибке» (из старого-престарого фильма).

17 мая 2014

Я пишу рассказы про любовь. Оля пишет статьи про деньги. Если бы мы стали соавторами – получился бы Бальзак. Или хотя бы Золя.

18 мая 2014

Отгадка. Почему многие очень либеральные критики и журналисты так неожиданно и странно любят литераторов с реакционными и погромными взглядами? «Да, – говорят либеральные критики, – конечно, я не разделяю ужасных взглядов NN, но как он талантлив! Как прекрасно пишет!» Что на самом деле неправда. NN пишет небрежно и шаблонно, и либеральный критик с университетским образованием не может этого не понимать. В чем же дело? Всё дело в страхе. Либеральный критик в своих пугливых фантазиях отождествляет реального NN с его идеями, видит в нем будущего крутого лидера. И надеется – вот когда «они» придут к власти, а NN станет большим начальником, он вспомнит, как я его хвалил, и в случае чего меня пожалеет и спасет.

Не вспомнит. И уж подавно не пожалеет.

23 мая 2014

Петербург. «Книжная лавка писателей» на Невском. Вспомнил, как был в Ленинграде с папой, в 1964 или 1965 году, летом. Мы зашли в эту «Лавку», и какая-то тетя тут же сказала папе: «Магазин только для членов Союза писателей! Товарищ, вы член Союза писателей?» Папа достал удостоверение. Тетя надела очки и стала громко и отчасти скептически читать: «Так, значит, Виктор Дра-гун-ский…» В общем, писателей много, а «Книжная лавка» одна. Напринимали не пойми кого! Но тут какой-то мужчина, который до этого перебирал книги на полках, вдруг обернулся и сказал: «Вы – Виктор Драгунский? Я ваш читатель! Юрий Герман, рад познакомиться!» Они стали о чем-то разговаривать, а я стоял в сторонке и гордился.

А теперь смотрю на вывеску этой «Книжной лавки» и думаю – боже! Полвека прошло. Полвека.

24 мая 2014

Петербург. Сюжет для большой картины.

Мы с Олей провели два часа в Русском музее, с огромным удовольствием рассматривая большие классицистические, романтические, а также псевдоклассические «программные» картины. Программные – значит, с заданным сюжетом, который – подразумевается – заранее понятен зрителям. Ну или объясняется на табличке рядом с картиной. «Камилла и Гораций», «Медный змий» и, конечно же, «Последний день Помпеи». И даже «Фрина» Семирадского.

Наверное, в те годы это было вместо кино. Вместо блокбастеров. То есть наоборот. Это сейчас блокбастеры вместо программных картин. А сейчас можно ли найти современный сюжет для драматичной, многофигурной картины размером пять на семь? Чтобы ее можно было смотреть, как кино? «Борис Немцов на залоговом аукционе отбивает атаку Гусинского на “Связьинвест”». «Освобожденный от обвинений Сердюков встречает на улице Евгению Васильеву, идущую под конвоем». Но лучше без личностей. Вот так:

«Последний день музея. Картина Брюллова “Последний день Помпеи” падает со стены, давя и калеча большую группу экскурсантов».

25 мая 2014

Дети всё поймут. Сегодня на книжном фестивале затеялась интересная дискуссия. Что вот, мол, дети не понимают многих вещей из книг про советскую жизнь, особенно про тридцатые – сороковые годы. Им совершенно непонятно, что такое «паек», «карточки», «сидор», «портянки», не говоря уже о «комнату опечатали» и «сто первый километр». И что, дескать, издателям делать? Писать комментарии? Обширные послесловия? Подстрочные примечания?

Не торопитесь. Вот недавно одна интеллигентная мама рассказывала: дети совсем не понимают повестей Трифонова. Не знают, что такое «юрист райжилуправления» и «родственный обмен». Зато отлично понимают пьесы А. Островского со словами «банкрот», «вексель», «процент с капитала» и т. п.

Время совершает неожиданные виражи. Возможно, в очень обозримом будущем наши дети вспомнят, что такое паек и портянки, не говоря уже об опечатанной комнате и сто первом километре. И начисто забудут слова «скейтборд» и «Анталья». Не говоря уже о «стажировке в Бостон Консалтинг».

26 мая 2014

Снова побывал в Петербурге и снова понял: Россия – здесь. Та Россия, у которой есть всемирное будущее – вот она, далеко ходить не надо, прогуляйтесь по Питеру и всё поймете. Хотите приникнуть к животворящим истокам русскости – приникайте к арке Главного штаба, к Медному всаднику, к улице Росси. К Сенной, к Гороховой. К Царскому Селу и Павловску. К Эрмитажу и квартирам Пушкина, Некрасова, Достоевского.

Город святого Петра – это и есть наш Северный Рим. И не надо валять византийского или тем паче языческого дурака.

* * *

Добродушное и широкое утверждение «каждый по-своему прав» – то есть отказ от морального критерия – это провозглашение права сильного как основы всего – от межчеловеческих отношений до мировой политики. «Я убиваю или граблю тебя не потому, что ты сам агрессор или грабитель. Я не восстанавливаю справедливость, потому что никакой справедливости на самом деле нет. Ты хороший, и я хороший. Все хорошие! Просто я в данный момент сильнее, и беру то, что мне надо, и устраняю того, кто мне мешает или просто не нравится». Вот такая философия идет следом за нравственной многосторонностью.

Нельзя всё принимать широкой душой. Надо к чему-то относиться с гневом, презрением, отвращением. Все помешались на фразе Померанца «Дьявол родится из пены на губах ангела». Да, фанатики добра и справедливости совершали много зла – но значит ли это, что со злом и несправедливостью вообще не надо бороться?

27 мая 2014

Как всё старо, однако! В английском романе элита маленького городка обсуждает нового редактора местной газеты:

– Наверное, какой-нибудь лондонский бездельник?

– Его фамилия Ладислав. Говорят, он иностранного происхождения.

– Это народ известный, – сказал мистер Хоули. – Какой-нибудь тайный агент. Начнет с пышных рассуждений о правах человека, а потом придушит деревенскую девчонку. Так у них ведется (Дж. Элиот, «Мидлмарч», 1872).

Точно. Если с не нашей фамилией и говорит о правах человека – наверняка шпион и сексуальный маньяк.

* * *

Чижик-пыжик. В последний вечер в Питере мы с Олей прокатились на речном трамвайчике. По речкам и каналам, с выходом на Большую Неву и проплытием вокруг Заячьего острова (Петропавловки то есть). Очень понравилось.

На обратном пути проплываем мимо памятника Чижику, который на Фонтанке водку пил. Он стоит на небольшой приступочке, метрах в трех книзу от парапета и метрах в полутора от воды. Гуляющая публика бросает монетки. Особо метким удается угадать так, чтобы монетка осталась лежать на приступочке: это к счастью. Но 99,99 % монеток падает в воду.

Так вот. Плывем мы и видим, что под Чижиком кто-то бултыхается. Вот ведь купальщик! Холодно ведь! Вода 12 градусов. А он ныряет, пятки кверху. Потом отдувается и ныряет снова. А его помощник сверху спускает на веревке белый пластиковый пакет.

Человек собирал монетки. Гуляющая публика от души аплодировала глубоким ныркам и горстям добытых монеток, которые ныряльщик сыпал в свой пакет.

И продолжала бросать монетки в Чижика-пыжика.

3 июня 2014

Но если в стране за чтение книжки – вдумайтесь, друзья, за чте-ние книж-ки! – за то, что у тебя дома нашли неправильную книжку! – могли посадить и реально сажали в тюрьму, в лагерь или ссылали, то никакими промышленными достижениями этого не заслонить.

4 июня 2014

Замысел исторического детектива.

У Сталина было два тайных-претайных советника – Сергей Крылов и Ефим Гульман. Они жили в двух тайных комнатах гостиничного типа, примыкавших к сталинскому кабинету. Семей у них не было, но раз в неделю им привозили спецсотрудниц Лечсанупра Кремля. Крылову по субботам, Гульману по воскресеньям.

Между ними шла нешуточная борьба за влияние на вождя. Хотя они при этом были по-дружески привязаны друг к другу и иногда кидали монетку – чей совет подать Сталину как общее согласованное мнение. Всегда выходило так, что все хорошие советы – например, построить Днепрогэс или сажать лесополосы – давал Сталину Крылов, а все плохие – например, устроить ГУЛАГ или попытаться оттяпать кусок Ирана – Гульман.

Развязка наступает, когда Крылов и Гульман узнают, что их перепутали в роддоме и Крылов на самом деле Гульман, а Гульман – Крылов.

Но настоящий отец у обоих один – угадайте кто?

8 июня 2014

Воронеж. Памятник поэту – штука трудная. Мне вдруг стало странно, что в памятниках Мандельштаму всячески подчеркивается его неловкость, нелепость. А ведь по его стихам этого не скажешь! Почему-то в памятниках не подчеркивается субтильность и вертлявость Пушкина, вопиющая некрасивость Лермонтова, малый рост Высоцкого, грузность Ахматовой…

А Мандельштам – какой-то юродивый старичок. Ужасно.

9 июня 2014

Три воронежских слова узнал. «Тигули». Далекое и незнакомое место. «Нет, нет, в такие тигули мы не поедем!» «Заточить» – в смысле слопать. «Эх, сейчас бы заточить, к примеру, пиццу или хоть бутерброд!» И наконец – интересное выражение «в сто́пе». В смысле – нету. От слова «стоп».

– И еще салат «цезарь».

– Извините, «цезарь» в сто́пе.

И даже:

– Принесите что-нибудь поесть.

– Только холодное и сладкое. Кухня до часу дня в сто́пе.

10 июня 2014

Воронеж. Аллитерации. В кафе смотрю в меню, заказываю салат греческий.

Официантка (с драматизмом): Греческого нет и не будет!

Я (легкомысленно): Неужели?

Официантка (слегка скандируя): Греческого не будет ни-ког-да!

Я (испуганно): Отчего же?

Официантка (музыкально): Меню меняем!

18 июня 2014

Выражение «инженер человеческих душ» выдумал Олеша. Сталин сказал: «Писатели, как удачно выразился товарищ Олеша, это инженеры человеческих душ» (1932). Потом ссылку на товарища Олешу убрали. Доказательство приоритета Олеши – финал рассказа 1928 года: «Если я не могу быть инженером стихий, то я могу быть инженером человеческого материала». Хотя словосочетание «человеческий материал» придумал не он, а, скорее всего, кадет Петр Долгоруков – уже в Праге живучи, в 1924 г. Но вообще слова очень евразийские и сменовеховские – о «человеческом материале» рассуждали Трубецкой и Устрялов.

Но в СССР лучше всего прижилось.

* * *

Мы молчаливо подразумеваем, что все таланты талантливы по-своему, а все бездарности бездарны одинаково. Но это совсем не так! Тот же Кочетов – оригинальный и самобытный писатель. Хотя очень плохой. Местами гадостный, местами смешной. Иногда страшный.

Но не такой, как Егор Исаев или Иван Шевцов…

21 июня 2014

Мне сказали:

– Ты плюнул в вечность!

Что мне было ответить? Да, я плюнул в вечность и вот стою, замерев, ожидая далекого звука – когда плевок долетит до круглой лужицы на дне, в которой отражается кусочек синего неба с облаком и веткой.

И по этой лужице пойдет едва заметная рябь.

* * *

Безоглядно-снобское замечание: Стендаля надо читать т. н. желтого. Собрание сочинений в 15 томах, под ред. А.А. Смирнова и Б.Г. Реизова, М.-Л.,1933–1950. Переплет и форзац Юрия Скалдина, и это главное. Иначе – заверяю вас, друзья, – ну, кроме тех, которые знают по-французски, – это, честно говоря, и не Стендаль вовсе.

25 июня 2014

«Дело не в цене скрипки, а в таланте фотографа» (народная пословица). Кстати, о таланте фотографа. Когда Картье-Брессон в конце 1950-х был в СССР, ему подарили заряженный «Зоркий». Он стал им фотографировать. Потом с разгона перезарядил. И только вернувшись в Париж, заметил, что это не его лейка…

В 2009 году на книжной ярмарке я встретил Виктора Ахломова. Он сфотографировал, как я стою со своей первой книжкой. «А какая у вас камера?» – спросил я. «Не знаю, – ответил он. – Мне ее дали». Я посмотрел, это был недорогой и популярный Canon G-9. Слегка улучшенная мыльница, если честно. Я сказал: «А я думал, вы снимаете профессиональной камерой». Он ответил: «Профессиональная камера – это та, которую держит в руках профессионал».

28 июня 2014

Советский писатель – это не значит «обожающий власть Советов» или «глашатай линии партии на борьбу с…» Это значит – писатель из СССР, книги которого полны советской фактуры, советских проблем и, главное, советских идей (пусть даже эти идеи оспариваются, как у Гроссмана, или иносказательно выражены, как у писателей-фантастов). Поэтому и Гроссман, и Солженицын, и Горенштейн, и Карабчиевский, и даже Евгений Харитонов – советские писатели.

«Именем советского писателя назовут улицу в Нью-Йорке». Уместен ли такой эпитет по отношению к Сергею Довлатову? Думаю, уместен…. Как ни странно, Довлатов – писатель абсолютно советский. Жил в СССР, писал про СССР. Самое смешное, что я читал про Довлатова в какой-то перестроечной книге – «в 1972 г. эмигрировал в Эстонию».

29 июня 2014

Платонов, Бабель, Зощенко, Булгаков – кого из этих писателей мы можем назвать не советскими, а русскими, то есть продолжателями традиций великой русской литературы?

По моему скромному мнению, Бабеля надо сразу вычеркнуть. Где в русской литературе найдешь нечто подобное «Конармии» по революционному кровопийству?

Булгаков и Платонов? Но всё их творчество – напряженный диалог с комвластью, метания, которые у Платонова закончились неприятием («Котлован»), а у Булгакова – попыткой сдаться («Батум») и восторгом перед мистикой власти «Мастер и Маргарита».

Остается Зощенко. Это да, русский писатель, линия Аверченко и Тэффи.

* * *

Мой друг саркастически вопросил: «Значит, Ремарк – писатель Третьего рейха?» (Если, мол, Гроссман, Солженицын, Трифонов, Горенштейн и т. д. – советские писатели.)

Нет, мой дорогой. Давай считать. Ремарк (1898–1970). Третий рейх (1933–1945). 72 года – и 12. Третий рейх вшестеро короче его жизни. Кажись, это ясно. Далее. «На западном фронте» и еще три романа Ремарк написал до Третьего рейха. А после он написал восемь романов, в т. ч. «Тени в раю», «Время жить и время умирать»… Живя в рейхе, он написал только «Три товарища» (1936, издано за границей). А «Триумфальную арку» (1945) – уже уехав в Америку.

А вот великий наш писатель Юрий Трифонов (1925–1981) родился, жил и умер в СССР.

Еще раз повторяю: «советский» – это, в отличие от «коммунистический», чисто административное, практически безоценочное наименование. СССРовский.

* * *

«Вот Лев Толстой обходился без эротических сцен. Вот великие мастера могли всё же!» Не могли. Анна Каренина и Вронский. Плечико в «Детстве». Элен Курагина. Наташа и Анатоль. «Крейцерова соната». Катюша Маслова. Объятия в «Казаках». Отец Сергий (целых две сцены). «Дьявол». И еще «Франсуаза».

30 июня 2014

Писатель (а также художник, композитор, политик и т. д., но особенно писатель, потому что его можно перечитывать и в его строках что-то вычитывать) – так вот: писатель – это легенда о нем. Точка. Всякие разговоры о том, что «на самом деле всё было не так», – показывают лишь прискорбное непонимание существа дела. А существо дела, повторяю, вот оно: писатель – это легенда о нем.

Можно, конечно, создать другую легенду. Третью. Пятую. Ну и что?

3 июля 2014

Наверное, всё дело в «Правде». Как назывались газеты в старой России и во всем мире по сей день? «Ведомости», «Время», «Речь», «Вестник», «Слово», «Утро», «Обозрение», «Курьер», «Телеграф» и даже «Фигаро». Или «Северная пчела». Если газета партийная – то «Народ», «Вперед», «Единство», «Красный флаг» и так далее.

И только у нас главная газета называлась «Правда». И это намертво въелось в мозги.

9 июля 2014

«Великий» – не всегда означает «хороший». Маркиз де Сад – один из величайших писателей на свете. Но боже, какой плохой! И даже не в грязных сценах дело. Он именно как литератор – плохой. И тем не менее. Вот бы с этим освоиться…

Тогда легче будет размышлять, сопоставлять и делать выводы. А то мы как дети, честное слово. Всё-то у нас либо Василиса Премудрая, либо Баба-яга…

12 июля 2014

Писателю всё можно. Кроме как:

1. Рассказывать о своих мытарствах в редакциях и издательствах, рисуя узнаваемые (да и неузнаваемые тоже!) саркастические портреты редакторов и редактрис;

2. Жаловаться на низкие гонорары или хвастать высокими;

3. Говорить, что ему плевать на читателей, тиражи, премии, критические отклики;

4. Осуждать конкретных собратьев по цеху за бездарность, безграмотность или неправильную политическую ориентацию (всю литературу в целом – можно!);

5. Писать в неприспособленных помещениях.

* * *

Умерла Валерия Ильинична Новодворская, человек отваги и чести.

Я был с ней знаком, мы были на «ты», я помню, видел, как она, присев к столу в редакции старого еще «Нового времени», от руки писала свои блистательные колонки. Как она, приехав в редакцию, тут же звонила маме – «я доехала, не волнуйся». Зачем я это пишу? Затем, что трудно было поверить, что эта женщина – самый смелый человек в России. «Она держала девять сухих голодовок!» – с восторгом говорили о ней сидельцы. Вот ее нет. Кто смелый? Кто на место Леры?

Лера, я не плачу по тебе. Я восхищаюсь тобой.

14 июля 2014

Вышли на улицу. Смотрели на Луну в подзорную трубу.

Луна – как живая. Как настоящая. Приятная такая. Серебристая и слегка шероховатая на взгляд.

15 июля 2014

Глупый человек не понимает, что попасть в Малую энциклопедию – гораздо почетнее, чем в Большую.

24 июля 2014

Я с детства рос на публике, в актерской семье, и поэтому совершенно не боюсь максимальной открытости. Меня чуточку смешат судорожные попытки спрятать свою жизнь. Возможно, впрочем, я неправ. Приватность, то да сё. Но Старший Брат и множество других непрошеных дядь и теть знают про нас то, что мы и сами-то забыли или проморгали. «Приватность» – это игра. Самоуспокоение.

* * *

Никогда не спрашивайте писателя, о чем его последний роман. Сам поймает вас на фуршете и сам всё расскажет.

2 августа 2014

Почему мальчики-подростки 13–15 лет так обижались на своих рано повзрослевших ровесниц? Это не просто ревность. Это довольно интересная ревность!

Может быть, подростки завидовали девушкам, потому что те общались с взрослыми парнями? Девушки отбивали у младших ребят их старших приятелей! Буквально год назад, еще прошлым летом, всё было отлично. Нам по 12–14, а старшим – по 16–17, это парни с гитарами и мотоциклами, мы играем в карты, катаемся на лодках, а девчонки где-то сбоку болтаются. И вдруг – на следующее лето – девчонки стали «девушками», и наши старшие друзья переключились на них. Теперь им – лодка, мотоцикл, гитара…

Есть от чего в отчаянье прийти!

9 августа 2014

Рига. Разговор за соседним столиком в кафе. Три женщины и мужчина – русские рижане – обсуждают какой-то запутанный случай с карточками MasterCard. Кто-то кому-то что-то отказался возмещать, но в конце концов всё уладили. Участники беседы работают в банковском бизнесе.

В ходе долгого эмоционального разговора я ни разу не услышал слов «подстава», «слив», «кидалово», «развели как лоха», а также «типа» и «как бы». Молодые менеджеры разговаривали на прекрасном, чистом, даже отчасти изысканном русском языке.

Так что возможен русский язык без блатных словечек, и это радует.

13 августа 2014

Герой романа. Настоящий русский человек – это Пьер Безухов.

Случайно получил огромное наследство. Неудачно женился на красавице. Хотел убить сначала ее, потом ее любовника, потом Наполеона. Откровенен был раз в жизни, с незнакомым французом в горящей Москве. Едва избежал расстрела. Когда в колонне пленных пристрелили захворавшего товарища по несчастью (Платона Каратаева) – отвернулся и пошел дальше. Потом женился на Наташе, невесте лучшего друга, едва не соблазненной братом жены. Хоть и графиня, а простая такая, прямо Каратаев в юбке.

Но так ему тошно от этого было, что записался в тайное общество, чтобы уж точно угодить на виселицу.

* * *

Чудесные слова услышал на пляже – «незаконно украденные деньги».

21 августа 2014

Мне приходилось как минимум дважды рыться в огромных личных библиотеках, почти целиком состоящих из советской литературы конца 1940-х – середины 1950-х годов. Это были немыслимо длинные книги о рабочих и инженерах, о педагогах и колхозниках, о кознях иностранных разведок и чистой студенческой любви. Толстые, прекрасно изданные, некоторые в ледериновых переплетах, с иллюстрациями-картинами на вкладках (с указанием страницы, которая иллюстрируется).

Загнутые страницы, засушенные анютины глазки и карандашные пометы – подчеркивания, галочки и восклицания на полях «наконец-то!», «верно подмечено!» и даже «подлец!» Подлец – по адресу героя, разумеется, а не автора. «Подлец!» – это напротив абзаца: «Галина, побледнев, встала со стула, повернулась и вышла из комнаты. Через полминуты Игорь услышал, как ее каблучки застучали по тротуару. Но он не подошел к окну, не посмотрел ей вслед. Довольно ухмыляясь, он подумал, что легко отделался».

Любимые книги! Но забытые напрочь.

23 августа 2014

Проводили к последнему порогу Бориса Владимировича Дубина. Кремация в Николо-Архангельском, поминки в «Мемориале» на Каретном. Много прекрасных слов сказали его друзья и коллеги: социологи, переводчики, литературоведы. Великий был человек. Редкий случай, когда огромный ум и эрудиция сочетались с добротой и совестливостью. В 2000-м мы вместе делали книжку «Общественный договор». Но я не могу припомнить каких-то «умных разговоров» – всё больше просто так, о жизни, о делах. Но был какой-то особый тон, звук, стиль. Порою этот тон значит больше всяких «дискурсов».