Столетовы. Часть 2. Алёна

Дед вышел на кухню. Алёнка чистила картошку и рассказывала бабуле о прекрасном заповеднике, о человеке, Льве, который столько сделал совершенно бескорыстно для зверей и птиц. Леночка, увидев прадеда, усадила его рядом показывать свои шедевры. У Ивана Ивановича при виде девочки всегда влажнели глаза. Совсем не их порода, темноволосая и кареглазая, она вызывала целую бурю эмоций у этого уже очень немолодого генерала. Дочь капитана, героя, настоящего мужика никогда не увидит своего отца. Попала его Алёнка, старшая и любимая внучка, в жизненную передрягу, ещё толком и не начав жить. И вот опять…

– Зина, налей грамм пятьдесят коньячку, а то у меня пересохло во рту.

– Ты что, Иван, с утра?

– Налей, налей, – повторил дед. – Мне нужно кое-что вам сказать. Не напрягайтесь, все живы-здоровы. Просто другим мужикам нашей семьи сильно некогда, а я расхлёбывай. Не буду ходить вокруг да около. Ситуация серьёзная, а, главное, непонятная. Поэтому принято решение – не рисковать. Пока не поймают эту шпионку.

– Какую шпионку? Ты что, дед? Фильмов насмотрелся?

– Зина, я не шучу. Расскажи ей, Алёнка, а я пока горло промочу.

И Алёна рассказала про Вику, без подробностей, но и этого хватило. Баба Зина присела, схватилась за сердце. Сунула под язык таблетку, она всегда держала лекарство под рукой.

– Зинуля, ну ты чего? Боевая подруга, называется, – дед Ваня подошёл, обнял свою жену, пятьдесят лет вместе. – Мы не могли не рассказать тебе. Сейчас привезут Зинку и детей из школы. Нам выходить запрещено, подходить близко к окнам тоже. На всякий случай.

– Какой случай? И что, нам теперь в туалете сидеть?

– Зина, я же сказал: «Не подходить близко к окнам»! – Резко приструнил бабку дедка.

Подъехал микроавтобус. Привезли Зинку и детей. Егорка подскочил к Алёне и залез к ней на колени. Мальчик был перепуган.

– Ты чего, малыш? – Спросила она. – Всё хорошо, сейчас чай пить будем.

Баба Зина подхватилась. Война войной, а обед по расписанию. Иван Иванович вышел на улицу и о чём-то заговорил с мужчинами в камуфляже. Алёнка, который раз за это утро, с тревогой вспомнила, куда поехал Артём и по какому поводу. Спустилась Зинка, переодевшись, и потребовала объяснений. Её выдернули прямо с лекций, как преступницу, эти двое, что сейчас разговаривают с дедом. Алёна заметила, что один из них не спускает с Зинули глаз. Не мудрено. Стройная, быстрая и гибкая, с копной волос и очень чистыми серыми глазами с зеленцой, она привлекала внимание мужской половины человечества. И знала об этом, чертовка. А в форме таможенной службы, в которой и приехала, вообще отпад башки.

Вошёл Иван Иванович.

– Познакомьтесь, Игорь и Дмитрий. Они сегодня побудут у нас, пока не приедут наши мужики. И ещё один на улице. Присаживайтесь, попьём чаю.

– Вы нас извините, чай подождёт. Нужно осмотреть дом, если позволите. Кто сможет нам помочь? – Спросил тот, кто гипнотизировал Зинку, Дмитрий.

– Зинулька, проводи. А мы пока определимся, что к чему. Дети, за мной. Все. И Леночка. – Дед повёл их на инструктаж, особенно это касалось правнучки…

Весь день прошёл в какой-то суматохе: толком ничего не делалось, о Новом годе никто и не вспоминал. Дети не слушались, норовили залезть, куда не надо, взрослые нервничали, котлеты подгорели, не оказалось достаточно хлеба, дед отстраивал всех подряд… Да ещё и присутствие чужих мужиков в доме. Зинка на некоторое время угомонила школьников, Егорка с Леночкой заснули после обеда, Артём отзвонился. Выдохнули… Старшие Столетовы с Грековым приехали как раз к ужину. Все уселись за стол, позвали охранников, и получился весёлый вечерок. Дмитрий, который весь день исподтишка пялился на Зинку, оказался очень смешным рассказчиком. Причём в лицах, разными голосами. Дети хохотали, взрослые улыбались, обстановка немного разрядилась. Но из разговора старшего группы с дедом все поняли, что ещё ничего не кончилось, и завтра с утра всё повторится. Наши мужики уедут, а охранники приедут. Уходя, Дмитрий галантно поцеловал ручку Зинульке.

– Очень приятно было с вами познакомиться. Завтра привезу обещанное. Спокойной ночи. – И они укатили.

А утром стало понятно, что никто никуда не уезжал, а спали они по очереди в машине. И только Дмитрий смотался в город за едой (не будут же они сидеть на пайке в охраняемой ими семье). И за обещанными Зинке справочниками по самообороне. Мало того, он прямо в холле занялся обучением Зинаиды. Естественно, вся детвора оказалась тут как тут. И дед туда же. Игорь, второй охранник, напомнил Дмитрию, что они здесь по другому поводу. Пришлось ему ретироваться и занять свой наблюдательный пункт в углу большого холла. А Зинка уже по книжке продолжала. и получала советы из угла. Поэтому и не слышала своего телефона. И когда через некоторое время на пороге появился её друг, с которым так и не удалось толком познакомиться на дне рождения Леночки, Зина очень удивилась.

– Славик, ты как здесь? Тебя пропустили?

– Как видишь, – не поздоровавшись ответил он. – Я, всё-таки, капитан таможенной службы. Почему трубку не берёшь? Мне порассказали страшилок про тебя, весь день пытаюсь дозвониться. Добрый день. – Спохватился он.

Повисла пауза.

– А вы тоже будете нас охранять? – Спросил серьёзный Егор. – Как дядя Дима? А драться вы умеете? А показать приёмчики?

– Ой, сколько вопросов. Да у вас тут серьёзные дела. Если не прогоните, то могу быть полезен. Кое-чем владею. – И стал раздеваться, как будто его уже пригласили.

– Может чайку с морозца? – Предложила баба Зина.

– Спасибо, не откажусь, – и уселся за стол, как будто ему уже всё подали.

Для Зинки его появление, неожиданное и какое-то нахрапистое, не понравилось. Но не выгонять же? Она тоже уселась за стол составить Славику компанию.

– Ну вот, позанимались… – расстроились дети.

– Ничего страшного. Сейчас дядя Слава попьёт чайку и займётся вами. А вы пока отжимайтесь, никогда не помешает. Мальчики 20 раз, девочки – 15. А будете тренироваться, то и 50 раз для вас будет не проблема. И Зину свою научите, а то она не поддаётся.

– А зачем девочкам так много раз? – Поинтересовался всё тот же Егорка. – Им же мускулы не нужны.

– Смотря какие девочки. В нашей работе очень даже не помешает. Контрабандистов ловить – непростая задача.

– Это должны делать мальчики, – не сдавался мальчишка.

– Ну, тебя не переговоришь, дружок. Подрастёшь – поймёшь. – Дежурно закончил разговор зинкин друг.

А она начинала закипать. В её семье с детьми разговаривали на равных. И всё объясняли до конца. И выслушивали тоже.

Поставленные бабулей чашки клубились парком, печенье и пряники пахли ванилью. И бутерброды.

– Дима, Игорь, идите попейте с нами чаю. Или кофе? Что вы будете? – Позвала она.

– Спасибо. У нас сегодня термос. Пейте на здоровье. Приятного аппетита!

А таможенник уплетал бутеры один за другим, чтобы никому не достались, что ли.

– Зиночка, – прожевывая очередной, он положил свою руку на девичьи ладони, – давай немного посидим в холле, поговорим.

– Здесь и сейчас? О чём?

Он по-хозяйски взял её за руку и повёл к камину. В этот момент в холле никого, кроме замаскированных охранников, не было. Парочка уселась на диван, Славик приобнял девушку и потянулся поцеловать.

– Ты обалдел? Что ты себе позволяешь? Ну ладно, побеспокоился, приехал, поел-попил, увидел, что всё нормально, ну и адью! Видишь, не до тебя.

– Ну да, полный дом мужиков. Вокруг тебя же всегда так, ты же без мужского внимания не можешь, Зинаида Сергеевна. А я ещё думаю, что это меня не пропускают? А мы тут одним местом крутим, хвостом метём. А я думал…

Он не успел доложить, о чём была его дума. Дмитрий схватил его за шиворот и выволок на улицу.

– Здесь нельзя находиться посторонним, вы и так испытывали наше терпение. Сейчас принесу вещи, – и, закрыв дверь перед носом Славика, встал напротив Зинки.

– Извините, я не терплю хамства. Если что не так, я запущу его назад и извинюсь.

– Всё правильно. Надо было его и не пускать.

Весь остаток дня Зинка вместе с детьми обучалась самообороне под чутким присмотром Димы. Так она его теперь называла.

До нового года оставалось два дня.

– Послушайте, ребята! За ёлкой надо съездить. Куда же дальше тянуть? – Обеспокоился дед. – Все дети соберутся, без ёлки нельзя. Дмитрий, позвоните своему начальству. Может, разрешат?

И за лесной красавицей поехали Дима и Зинка. На время их отсутствия деда посадили на «наблюдательный» пункт в угол. На что бабушка Зина сказала: «Давно пора, совсем от рук отбился». Дети делали гирлянды по старой технологии: склеивали между собой разноцветные колечки. Но надо же было их чем-то занять. А поскольку один только холл по размерам равнялся кремлёвской площади, ковыряться пришлось долго. И когда всё было готово, вдруг поняли, что добытчики праздничной ёлки долго отсутствуют.

Игорь, второй охранник, водитель (на машине уехала парочка) и Иван Иванович шушукались в «наблюдательном» углу. Алёнка никак не могла дозвониться Зинке. Дети примолкли. Баба Зина завела блины. За чем-то… Время шло…Напряжение в воздухе повышалось.

– Сдалась тебе эта ёлка, Ваня. Сказано же, не выползать. Ну, где они?

Дед и сам уже проклял всё на свете и себя, в том числе. Позвонил Сергею, всё доложил. Тот обещал прояснить ситуацию и отзвониться. А время всё шло и шло… Начало темнеть. Бабуля нажарила гору блинов, приступила к картошке. За чем-то… Холодильник и так был забит едой.

Стемнело окончательно… Во двор въехали сразу три машины. Артём, Сергей с Еленой и пропавшие с ёлочкой. Дед, взяв под ручку свою жену, демонстративно ушёл с ней к себе. Алёна молчала. Приехавшие тоже.

– Дим, ты что? Мы же подняли всех, кого надо и не надо. Что докладывать?

– Всё уже доложено. Какая-то неразбериха в вашем ведомстве. С Алёной в Москве, а теперь и здесь! – Голос Сергея Андреевича звенел праведным гневом. – Дмитрий несколько раз звонил по спутнику вашему руководству. А оно, это руководство ни сном, ни духом.

– Зина, где ты была? Старики чуть богу душу не отдали. Чем ты думала? Нельзя было у кого-нибудь телефон попросить? Что-то у нас и правда со связью беда в последнее время. – Выдавила из себя Алёнка и посмотрела на Артёма.

Он подошёл к ней. Сел рядом, обнял, взял за руку.

– Не ругайся, они не виноваты. Им не понравились ёлки на ближайшем базаре, а какой-то мужичок посоветовал другой. По дороге благополучно прокололи колесо, даже два. Или им прокололи. У Алёны телефон сдох, а Дмитрий позвонил своему начальству и объяснил ситуацию. Одно запасное поставили, а второе должны были подвезти. Он звонил ещё раз. И опять ждали, в полной уверенности, что все в курсе событий. По счастливой случайности, нашёлся добрый человек, позаимствовал своё. И вот мы здесь. И с ёлкой. Всё хорошо. Давайте уже ужинать и наряжать.

Дима с Зинкой стояли с таким виноватым видом, что все сразу начали их «утешать», успокаивать, подбадривать. И отправили мыть руки. Дети запрыгали вокруг ёлочных игрушек, которые вынес дед. А он обнимал свою внучку, что-то говорил на ушко, покачивал её из стороны в сторону.

Как «старый солдат» перепугался за неё… А баба Зина весь вечер молчала. И только прижимала-миловала свою любимицу, свою Зинульку.

Утром, это было уже 31 декабря, прибыл Виктор Степанович. Артём, который решил уже никуда сегодня не ездить, сразу ушёл в свою комнату. Неприятное чувство, связанное с фотографиями, лучше не показывать гостю. Это поняли все.

– Дорогие мои! Я не мог не приехать, чтобы поздравить вас с окончанием операции, так сказать, и с Новым годом. Недостающее звено нам подарили звонки Дмитрия. Не буду вам докучать подробностями, но вся цепь разрушена, виновные будут наказаны. А это вам, всем, – и, махнув рукой, позвал со двора своих спутников, которые внесли большую новогоднюю коробку в виде сказочного домика. – Ещё раз с Новым годом!

Все начали благодарить, приглашать за стол, выпить по шампанскому.

– Извините, меня ждут мои родители, родственники, друзья. Я же здешний. И, пожалуйста, Алёна, извинись ещё раз за меня перед Артёмом. За всё. Я подозревал его до последнего…Уж больно хитра бестия, безбашенная штурманша.

Алёнка постучалась. Тишина. Поскреблась, открыла дверь. Артём спал. Видно, последние дни сильно вымотали его. Она присела перед кроватью, положила голову на подушку, уткнувшись носом в его щёку. С каким бы удовольствием Алёнка забралась к нему под бочок, накрылась его рукой, вдохнула родной запах и… Она даже закрыла глаза от предвкушения… И, в одну секунду, оказалась закинута на кровать, прижата к груди Артёма и «задушена» таким страстным поцелуем, что еле выжила. А и сдохнуть не жалко в крепких руках любимого человека…

– Тёмыч, ты чуть не задушил меня. Я так хочу к тебе. Ты близко, совсем рядом, нет моих сил. Давай поедем к тебе что-нибудь забрать. Или в город. Или ещё куда. А?

– Мы поедем в город. Нам надо подписать кое-какие бумаги. И это правда.

По дороге Артём куда-то звонил, спрашивал, всё ли готово, просил освободить помещение через час. Ничего не объяснял, а только улыбался и целовал свою Алёну. Они довольно быстро справились с бумагами и отправились на городскую квартиру. Уже перед дверью, на которой были приколоты цветы и веночек в виде сердца, у Алёнки забилось уже настоящее, живое сердце. А в большой комнате, уставленной цветами и украшенной всякими шариками и ленточками, на накрытом на двоих столе лежала очень красивая, переливающаяся, коробочка. А в ней кольцо…

– Ты будешь моей женой, Алёна Столетова? Ты согласна носить мою фамилию и стать Алёной Грековой? – Артём срывался на хрипотцу, он очень волновался.

– Да, мой родной, конечно. Я же люблю тебя.

Одев ей кольцо, он перецеловал все пальчики, ладошки, локоточки и плечики, не пропустив ни одного миллиметрика. И продолжал целовать, уже совсем обалдевшую от счастья, Алёнку.

И уже вечером, когда все новогодние приготовления были закончены, Артём сделал ей предложение, попросив благословения родителей Столетовых. Он поставил Алёну под ёлку, Леночку рядом на стульчик, а Егорка девочку поддерживал.

– Сегодня – самый счастливый день в моей жизни – Алёна согласилась стать моей женой. – Артём немного задохнулся от этих слов. – Я так безгранично счастлив ещё и потому, что люблю всех обитателей этого дома, и очень хочу стать своим человеком для вас. Вы можете опираться на моё плечо всегда, когда вам это будет нужно. А Алёнку я никогда не обижу, буду рядом всегда и везде. Я очень люблю её и Леночку. И Егорка тоже, – и подтолкнул мальчика.

Тот раскрыл приготовленную заранее красочную коробку и стал вытаскивать оттуда цветы. Сначала для Алёны и Леночки, потом для бабушки Зины, для Елены и Ольги, для Зинки и Натуськи, для Надюшки и Полины. А для мужской половины – разнообразные напитки, от лимонада до коньяка. И шампанское.

Как сияли глаза новоиспечённых жениха и невесты… Этого света хватило на всех. И всем было очень уютно и весело в большом доме деда Вани, для этого и приобретённого много лет назад.

Зинке тоже было очень радостно за сестру, от всей сестринской души она желала ей только радости, только добра, только любви и крепкого плеча. Наконец-то Алёна по-настоящему счастлива. И Артёма у них давно полюбили и признали своим, вместе с замечательным мальчишкой Егоркой. И когда вчера Дима показал ей там, на дороге, фотки своих сыновей-погодков и стал рассказывать, какие они у него умные-разумные в свои два и три года, у неё защемило сердце, и она подумала, как им повезло с отцом, таким смелым и надёжным, весёлым и юморным, сильным и красивым… А его жене и подавно… А она, Зинка, дурочка …

Свадьба, на которой настоял Артём, и его поддержала Елена Ивановна, решили провести в уже хорошо знакомой "Танцевальной веранде". Алёне не очень понравилась эта идея, царапнуло воспоминание о дне рождения Серёжки, на котором произошло первое "свидание" в гардеробе Артёма и Вики. Она надулась и сидела тихо, не принимая участия в обсуждении. Конечно, все обратили на это внимание.

– Алёнка, тебе не нравится наша идея? А, что бы ты хотела? – Спросила мама Лена.

И этим вопросом вызвала бурю эмоций у своей дочери. Алёна вскочила и убежала в комнату Леночки, в которой последние месяцы жил Артём, и куда перенесли игрушки, детскую мебель и фотографию Вадима. Она села напротив и замерла. Следом влетел растревоженный жених.

– Родная моя… – присев на корточки, обнял. – Алёнушка, что не так? Мы же договорились ничего не скрывать. Я чего-то не знаю?

Обычно, при фотографии капитана он чувствовал себя не очень комфортно, но сейчас ему было не до этого.

Она уставилась на него немигающим взглядом.

– Да, ты прав. От этого нужно избавиться раз и навсегда, – и рассказала ему о трагикомичной сцене в гардеробе.

– Да мне было всё равно тогда, где и с кем. Я был уверен, что потерял тебя, что не имею права лезть в твою жизнь. Мир вокруг и так-то был не очень радужным, а когда ты уехала…

– Так я и вернулась, чтобы выложить тебе всю правду о себе. Я хотела понять, как мне жить дальше, ведь в тот момент я только решала, что да как. Переступила через все свои принципы, пошла наперекор всему, чему меня учили и мама, и бабушка. Я вернулась, чтобы сказать тебе, что ты мне очень дорог. И наткнулась на своего героя, целовавшегося с какой-то тёткой, прижав её к стенке, под крючками в гардеробе… Там этот герой и остался, появился другой, – и подняла глаза на фото Вадима.

Буря-тайфун-ураган разразилась у Артёма в душе… Нельзя допустить, чтобы нелепые случайности, необдуманно брошенное слово или когда-то сделанные ошибки сломали счастье, любовь, а значит и жизнь.

– Мне очень жаль, что так получилось. Алёнка, солнышко моё, я люблю тебя больше жизни. Может быть, нам были посланы небом эти испытания? Через тернии к звёздам. Мы с тобой теперь всё будем делать и решать вместе, ничего не пряча друг от друга. А то, что было, неправильного, грустного, пусть быльём порастёт. – И повернул её голову лицом к себе.

– Тёмыч, я отражаюсь в твоих глазах… Так странно.

– Ничего странного. Ты живёшь во мне. И я всё сделаю, чтобы ты никогда об этом не пожалела. Добро пожаловать, радость моя, любимая моя половинка…

И они вспомнили, как первого января, проснувшись, Алёна затребовала Артёма всего, с потрохами, с прошлого года не "пользовалась" мужчиной. А он в ответ стал хохотать. Она даже успела обидеться на него до того момента, пока он не повернул её в сторону новогодней веточки сосны, украшенной большими стеклянными шарами. А в них… отображение силуэтов из комнаты смеха, как в кривых зеркалах… И Алёна с большой-пребольшой грудью и орлиным носом, восседающая на длинном-предлинном мужском теле… А на другом шарике… В-общем, было, над чем похохотать. Но в любом измерении – они вместе!

Оказалось, что "Веранду" переделали радикально, совершенно другое помещение. Очень симпатичный интерьер в пастельных тонах, много цветов, столики разных размеров и конфигураций, удобные стулья-кресла. И много места для танцев и всяких других развлечений и придумок. Веселились до упаду. Разношерстная компания гостей и по возрасту, и по роду занятий, знакомая между собой по сто лет, искренне, с добром и юмором поздравляли Алёну и Артёма. Молодожёны в центре внимания, как и положено. Но вместо свидетелей с ними сидели Леночка и Егорка, пока у них были силы. В одинаковых костюмах мальчики, и в нарядах от кутюр, итальянских, – девочки. Витторио с женой не смогли своим присутствием осчастливить молодых и разделить нашу радость, но сделали обалденный подарок своей «дочечке»… Как это было красиво, необычно, привлекательно, от грековского квартета невозможно было оторвать глаз, столик для «молодых и их детей» привлекал к себе всеобщее внимание. Фотография, где Артём держит на руках девчушку, а Егорка стоит между ним и Алёной, заняла своё почётное место в доме Столетовых – Грековых. Чудная, тёплая, такая семейственная…

И никто даже не сомневался, что Леночка Вересова так ей и останется. А из Владивостока поздравления пришли от девочек-дизайнерш и Григория Вересова с приветом от Борисова.

«Дорогая Алёнка! Ты очень дорога нам (но надо же было как-то прилепить Люсьену), очень любима и близка. Мы желаем тебе от всей нашей океанской души настоящего, человеческого, женского счастья. И очень надеемся, что твой избранник достоин тебя. Идите по жизни за руку, и тогда никакие испытания вам не страшны! Совет да любовь, дети!»

Коротко и сердито. А мама Вадима, звонившая поначалу каждый день и требующая подробного отчёта о том, как растёт её внучка и устно, и письменно, и в фотографиях, молчала. С того самого дня, как узнала о помолвке Алёны. Бог ей судья…

Молодых отправили в городскую квартиру, надо было соблюсти приличия. Это при наличии двух детей у новоиспечённой пары. Но они так устали, что не стали устанавливать свои порядки, хоть отоспятся за последние дни, такие суматошные и длинные.

Алёнка стояла под тёплым душем. Артём влез под шторку и немного отстранил жену от струи воды. Вот она вся перед ним, его Алёна, стройная, гибкая, с тоненькой талией… А глаза… весь мир не жаль отдать за эти золотистые изумруды. Он обхватил её и прижал к себе. Она изогнулась и подставила под воду свою упругую, торчащую вверх, грудь. Струйки воды стекали по плечам, по розовым набухшим сосочкам, на животик и… Со сном придётся подождать… А потом они лежали уже совсем без сил, и Артём шептал своей девочке такие чудные слова любви, живущие в его душе столько лет, поселившись там с первой их встречи, что она таяла и балдела от близости мужа, от возможности просто смотреть в его глаза и понимать, что любовь обручилась с ними навсегда. И наслаждаться нежностью и лаской, с какой Артём ловил прямо на середину своих ладоней её непослушные сосочки, отпускал и опять ловил… И, когда через несколько месяцев, он понял, что грудь жены совсем не помещается у него в руке, сообразил сразу, что это неспроста.

– Да, Тёмыч, у нас скоро появится ещё один ребёнок. Ты рад?

Вот о чём она спросила? Рад ли. Да он даже не знает, как называется это чувство, которое он испытывал. Восторг, космос, желание орать на весь мир о его счастье, делать что-нибудь необыкновенное для этой женщины, дающей ему возможность любить с такой огромной силой и упоением! Он любит и любим. И у них будет девочка. Или мальчик. Нет, девочка.

Анастасия Артемьевна Грекова. Беляночка, с зелёными глазами, в которых проблёскивали отцовские янтарные звёздочки, с ямочками на щёчках и чудными перевязочками на ручках и ножках. У неё сразу появилась подружка в лице Леночки и рыцарь в лице Егорки. Очень везучая девочка. Алёнка растила своих детей с таким удовольствием, что никакая усталость и никакие повседневные однотонные заботы, быт, одним словом, не смогли бы помешать ей наслаждаться жизнью. А Артём не мог нарадоваться. Ему тридцать, у него трое детей, брат – без пяти минут офицер, большая семья родственников, отличная работа, возможность заниматься любимым делом, гонять иногда. И, что самое важное, его Алёна, его любимая Алёнушка, его единственная женщина всегда рядом. И любовь, которую они дарят друг другу, каждую минуту, каждый миг, даже на расстоянии.

Артёму приходилось много работать. Сергей Андреевич помогал, но у него самого дел тоже хватало. Бывало, они задерживались допоздна. Или один отправлялся домой, а другой доделывал запланированное. После рождения Настеньки в Озерки на помощь Алёне переехала из города Зинка. Она немного поправилась, и мама Лена ругала её. Пришлось заняться спортом, два раза в неделю. В один из таких дней папа Серёжа заехал за дочерью в свой любимый зал. Сам он довольствовался домашними тренажёрами, времени на выход в свет не было совсем. А как хотелось… Прошло минут десять, спортсменка не появилась. Позвонил. Тишина. Видать, сел телефон. Не похоже на Зинку, она всегда на связи. Сергей Андреевич вышел из машины и направился в здание спорткомплекса. Было довольно поздно, народа не наблюдалось. Даже на входе не было охранника, и за стойкой администратора. Что такое? Сразу навострились уши, нюх, зрение… Навыки спецназовца не вышибешь ничем. Где все? И где его Зиночка? Он прошёл в зал. Никого. Поднялся наверх. Тоже самое. Везде пусто, даже не слышно голосов или какой-нибудь музыки, всегда звучавшей в этом заведении. Вспомнил, что на стоянке были машины. Значит, люди должны быть. Не улетели же они? Причём, все сразу. Оставался подвал. Но железная дверь была наглухо закрыта. Обычно, её затворяли на засов с внешней стороны, чтобы каждый мог открыть. Там находился спортинвентарь, и спортсмены сами за ним ходили. А сейчас дверь закрыта изнутри. Зачем? Там кто-то находится, это точно. Из этого подвала есть запасной выход. Пользуются им или нет, Столетов не знал. Но настучавшись вдоволь, решил проверить. Обошёл здание, окна которого ярко горели и хорошо освещали округу. И услышал вой милицейских сирен. Сердце упало в пятки. Что-то случилось. С его дочерью. Дёрнув запасную дверь, что уже ничего не решало, понял, что ей не пользовались сто лет. Она была забита. Он рванул навстречу стражам порядка.