Альфа и альфа

– Вы, молодёжь, живёте так, будто жизнь безразмерна. Поверь старику, жизнь быстротечна! Не успеешь оглянуться, как она пробежит спринтерскую дистанцию, а на финише что у тебя, Алекса, останется? Только карьера? Да сдалась она тебе на пенсии! Будешь жить старой девой в окружении десяти кошек! – гнул дедушка своё. – Послушай старика!

– Деда, вот не начинай! Я сама решу, когда и что мне делать! – я уже откровенно злилась. Эти разговоры раздражали ещё больше оттого, что моя девочка вдруг стала солидарна с дедом. Она уже созрела, и ей хотелось котят. – Ты извини, но я не смогу сегодня остаться. Сейчас же уйду в лес.

Я уже под кожей ощущала свою пантеру.

– Что, придавило? Досиделась? А ведь это всё твоя работа виновата! – сокрушался дедуля, сочувственно разглядывая непутёвую внучку, которая ещё и на байке приехала, а не как порядочная, на смартмобе. От девочки не должно пахнуть бензином, пылью дорог и ещё неизвестно чем, таким непривлекательным. Эх, жалко дурёху! Где она найдёт себе самца под стать?

– Ага. У нас на работе кадровые перестановки. Чудом вырвалась! Думала, не отпустят. Сынок хозяйский пожаловали с ревизией, Эдвард Блеквуд. Как-то не сработалась я с ним. Уволит, как пить дать! – моих губ коснулась грустная усмешка, а услужливая память подбросила картинку с полуголым мужчиной в приглушённом свете его кабинета. От одного этого образа накатило возбуждение, смешанное напополам с тоской. Жутко захотелось опять оказаться возле него и вдыхать такой привлекательный аромат, лизнуть солёную кожу на шее.

– Алекса! – дед тормошил меня за руку, видимо, не первую минуту. – Ты чего зависла, как альбатрос на бреющем полете?

– Ничего, – насупилась я и чмокнула деда в висок. – Прости. Я ушла.

Махнула рукой на прощание и пошла к кромке леса, который начинался за домиком смотрителя. В самом начале леса рос дуб. Каким образом он здесь появился – неизвестно, ведь в лесу он был единственным представителем своего рода. Возле него я разделась донага, сбросив широкие штаны и растянутую футболку, засунула вещи в развилку веток. Ступила под сень деревьев, жадно вдыхая ароматы леса, прислушиваясь к его звукам и наслаждаясь опьяняющей свободой.

Я вольная! Моя девочка, радостно повизгивая, стала прорываться наружу. Процесс трансформации всегда болезненный. Даже не так – это сплошная боль! Жестокая, беспощадная, но при этом вызывающая эйфорию от пьянящего чувства лёгкости и сопричастности ко всему миру. Громкий рык раздался под сенью деревьев, вырываясь из полутрансформировавшегося горла. Не в силах стоять, я упала на четвереньки, и вот уже через десять минут (первый оборот после длительного перерыва длится долго, после нескольких же тренировок не занимает и минуты) вместо человеческого тела с земли на сильные лапы поднялась чёрная пантера с голубыми глазами. Мягко потрусив головой, она отправилась вглубь леса на свою первую в этом сезоне охоту. Наконец-то, СВОБОДА!

* * *

Эдвард Блеквуд

Я приехал с двумя друзьями – Стивом Леруа и Кирком Маккартером на мыс Надежды, густо поросший девственным лесом, остановившись в егерском домике. Мы втроём были из разных кланов, но сдружились в студенческие годы, и каждый сезон во время гона встречались ради ловли добычи. Ведь выбор был таков: или обзавестись потомством, или утолить голод тела жестокой охотой, чтобы остудить кровь и заглушить жажду зверя.

Бросив вещи как попало и не заботясь, что кто-то может забраться в домик во время нашего отсутствия, мы с друзьями вышли на порог, переглянулись, весело скалясь и шутя, подпихивая друг друга на улицу, сорвались с места и стремглав помчались в лес. Немного разбежавшись в сторону, притормозили, чтобы сменить облик. И вот уже три великолепных зверя – чёрная пантера, ягуар и светло-серый волк поднялись на лапы и потрусили вглубь леса, принюхиваясь и привыкая к свободе. Да здравствует охота! И победит сильнейший!

* * *

Александра Стайл

Моя пантера летела вперёд, не разбирая дороги, ловко обходя препятствия и наслаждаясь скоростью. Я кайфовала от нахлынувших ощущений, которые дарило гибкое, мощное, сильное тело зверя. Самое то, чтобы привести в порядок мысли и чувства. Голову с непривычки чуть кружило от пьянящих ароматов и разнообразной какофонии звуков леса. В обличье зверя всё воспринимается острее, ярче, бесподобнее! Когда схлынула первая волна эйфории, моя девочка выловила из миллиона острых запахов сладковатый аромат молодого оленя. Голод затопил сознание. Все органы чувств сразу же сосредоточились на объекте охоты. Замерев, я принюхалась, прислушалась, и мягко запрыгнула на заваленный ствол дерева, который создал своеобразный мостик. Его вершина зацепилась за ближайших соседей и не дала стволу полностью упасть. Часть корней выкорчеванного непогодой дерева осталась в земле и продолжала его подпитывать. Хищница притаилась, припав к стволу и наблюдая за молодым оленем, спокойно пасшимся на полянке. Жадно втягивая доносимый ветром дух оленя, оценила, что это именно животное, а не оборотень, рискнувший зайти на охотничьи угодья. Один стремительный, точный бросок и тело пантеры, как пружина, разжалось в одном смертельном прыжке, вытянутые смертоносные когти впились в горло жертвы, раздирая его точным движением. Длинные клыки вонзились в шею, ощущая горячую кровь моментально погибшей и даже ничего не понявшей жертвы. Пантера, довольно урча, принялась отрывать куски тёплого мяса и жадно глотать. Хорошая охота! Шерсть на морде окрасилась багрянцем крови и намокла.

Внезапно пантера подобралась, угрожающе рыкнув, оскалилась и повернулась к другому, почти такому же зверю, который вышел с подветренной стороны поляны и жадно принюхивался, резко хлеща хвостом себя по бокам. Он был в полтора раза больше её. Такие же голубые глаза впились в самку, которая фыркнула, словно чихнула, ухватила зубами пожёванную тушку и потянула в противоположную от самца сторону. Оттянув добычу под дерево, вышла вперёд и сладко облизала окровавленную морду розовым языком. Самец неспешно приближался, притормаживая, если самка начинала скалиться и рычать. Остановившись в пяти метрах друг от друга, они стали жадно втягивать воздух, принюхиваясь, оценивая. Звери признали свою пару. Два молодых, созданных друг для друга существа, способных объединиться в семью и продолжить род оборотней.

Самка незлобно рыкнула и плавно, словно перетекая, сделала шаг в сторону самца. Мышцы бугрились под чёрной, блестящей шерстью, но они были скромны по сравнению с мощью самца. Да, именно он сможет защитить потомство, именно с ним у неё будут котята. Потом, словно передумав, она резко прыгнула в сторону и, петляя, помчалась по лесу. Громкий рёв самца огласил округу и, сорвавшись с места, он помчался вслед, чётко следуя за запахом своей самки. Нагнав её, игриво прихватил за загривок. Она же, изворачиваясь, кувыркнулась под ним, не позволяя вцепиться в холку, четырьмя лапами мягко отталкивая мощного зверя, превосходящего габаритами. Вывернулась, вскочила на лапы и ринулась в другую сторону, грациозно перепрыгивая препятствия на пути. И снова зверь нагнал её, игриво кусая за ухо. Самка мурлыкнула, поднырнула, стараясь увернуться, и сама легонько прикусила морду самца, проходя широким мазком шершавого языка по бархатному мокрому носу, вызывая дрожь возбуждения в сильном теле. Ещё один прыжок, и самец прижал её своим весом к земле. Вцепился зубами в загривок, не позволяя пошевелиться. Хватит игр! Жалобный мявк не помог выпутаться из захвата. Самца сейчас вёл один единственный инстинкт, самый древний и мощный – размножение. Взять, пометить и зачать жизнь.

Самка была очень молода, и такой напор сильного самца не то, чтобы напугал, но заставил её трепетать под ним. То ли от предвкушения, то ли от неизвестности. Она сжалась, зажимая хвост между задними лапами и прижимая уши, глаза зажмурились. И в это мгновение человек вернул себе контроль над телом.

Осознание себя в теле пантеры было ошеломляющим и, в то же время, очень ограниченным. Всё ощущалось ярче, но вместе с тем так, словно моя человеческая половина выглядывала в окно из-за шторы, и этого ракурса оказалось достаточно, чтобы понять, в какой недвусмысленной ситуации я оказалась. Выход был только один – постараться сбежать и заставить самца сделать обратный оборот. Ведь если звери сейчас начнут спариваться в истинном облике – это конец всему. Стопроцентная беременность и сужение мира до этого мужчины – только он станет для меня смыслом жизни. Нет! Не хочу!

Мускусный запах пьянил. Он был таким родным и желанным, но, зная о последствиях, совсем не радовал, а вызывал панику. Впервые я испытала животный страх. И это был страх за моё будущее. Собрав все силы, я злобно зарычала и, оскалившись, вывернула голову, совсем не игриво цапнув мягкий нос, раздирая кожу до крови. Зверь от неожиданности отпрянул, выпуская из кольца стальных объятий. Этого было достаточно, чтобы вскочить на лапы и кинуться прочь в сторону моря.

Страх оказаться пойманной наделил крыльями. Затяжной прыжок с обрыва, и пантера спрыгнула со скалы в море, уходя под воду. В таких экстремальных условиях сделать оборот было сродни чуду. Почти захлебнувшись, я уже в облике Александры вынырнула под сводом грота и поплыла вглубь, тяжело дыша, во мраке вылезла на слабо светящийся песок и в изнеможении перекатилась на бок, подтягивая под себя ноги и скручиваясь в позу эмбриона, чтобы не так быстро терять температуру на прохладном воздухе.

Спаслась! Спаслась? Раздался всплеск и рядом тяжело упал мужчина.

– Жива? – хрипло спросил он и, не церемонясь, подтянул к себе. – Спасибо, что не дала сделать глупость. Не бойся, не обижу.

Сильный и такой знакомый голос. Я вздрогнула, выныривая из боли и страшной слабости после оборота. Застыла в шоке, ощущая, как тело начинает предательски реагировать на желанный и знакомый аромат мужчины. Эдвард Блеквуд собственной персоной! Горло свело судорогой так, что готовый сорваться крик застрял в горле. Дрожа всем телом, постаралась отстраниться и не дышать глубоко. Но это я не дышала, а мужчина уже жадно вдыхал мой запах, уткнувшись носом в шею и уверенно притягивая меня к своему твёрдому телу и подминая под себя.

– Прекрати! – всё же рыкнула на него. – Хватит! – чуть истерично вскрикнула я и попыталась отползти, но куда там.

– Ммм, к чему такая скромность, – он довольно потёрся о плечо. – Не находишь, забавно строить из себя оскорблённую невинность, учитывая, что мы совершенно голые и желаем одного и того же. Я чувствую твоё возбуждение. Ты хочешь меня, – его рука по-хозяйски ощупала мою грудь и скользнула между ног. Ласкающее прикосновение к чувствительной точке выгнуло меня дугой. Выдох-стон сорвался с губ.

– Отпусти… – вопреки желанию тела, дрожащими руками упёрлась в его плечи, пытаясь сбросить с себя. Но Эдвард не слышал, увлечённо целуя чувствительную кожу шеи, лаская, прихватывая зубами, спускаясь ниже к ключицам, груди, и всё так же удерживая меня под собой, захватив обе руки и прижав ноги, чтобы не мешала.

«Только раз… один только раз…» – это была последняя связная мысль, вспыхнувшая в уплывающем сознании, окутанном дурманом бешеного возбуждения и неуёмного желания.

– Прошу! – и это уже был призыв не остановиться, а дать больше. Дать то, что сможет унять жар и пульсацию внутри, что позволит ощутить себя цельным и разлететься на тысячи осколков, взрываясь фейерверком наслаждения.

– Моя… сейчас… дааа… – шептал мужчина, жадно вдыхая дурманящий, насыщенный аромат женщины и лаская извивающееся под ним стройное тело. Его губы накрыли чужие губы и принялись алчно ласкать, изучать, покорять. Язык атаковал, захватил в плен, изучал всё, до чего мог дотянуться. В ответ мужчина получал не меньше страсти, и в момент, когда их поцелуй стал просто неистовым, он резко двинул бёдрами, входя практически на всю длину одним рывком, лишь бы почувствовать горячую манящую глубину самой желанной женщины.

Глава 6. Новая встреча

Когда всё закончилось, мы обессиленно упали на импровизированное ложе и переплелись телами. Лежали молча, вслушиваясь в жаркое, шумное дыхание любовника, боясь нарушить словом то, что почувствовали по отношению друг к другу. Сейчас был момент, когда мы оба ощущали себя комфортно, и это было правильно настолько, что не возникло мыслей о совершённой ошибке, о возможных последствиях в будущем. Стёрлась грань между наследником Клана Блеквудов и альфой, не принадлежащей ни к одному Клану. Остались оборотни – мужчина и женщина, две половинки единого целого, соединённые зовом своих сущностей в Пару.

Произошедшее в лесу, а затем в гроте, лишило сил, и нас сморил сон. Уже уплывая в страну грёз, почувствовала поцелуй чувствительной точки за ухом и горячее дыхание. Хрипловатым голосом, от которого мурашки побежали по позвоночнику, Эдвард спросил:

– Как тебя зовут?

– Секс – не повод для знакомства, – ответила я, улыбаясь и отмечая, что мой голос звучит не лучше, сорванный от громких стонов и криков удовольствия, да так и уснула, прижатая к тёплому твёрдому телу крепкой рукой, укутанная в успокаивающий аромат своей пары.

Эдвард Блеквуд – моя Пара… Умеют же боги шутить…

Проснулась резко, словно в голове кто-то повернул рубильник на позицию «включить». В одно мгновение вспомнила вчерашние события и ужаснулась случившемуся и возможным последствиям нашего секса.

Эдвард спал, его аромат сейчас был лёгким, что позволяло здраво рассуждать, а не растекаться розовым киселём. Очень осторожно вынырнула из-под его руки и, не медля ни секунды, тихо погрузилась в воду, поплыв к выходу из грота, моля Белую волчицу помочь мне уйти незамеченной.

Брести голой по колено в воде в предрассветный час – то ещё удовольствие, но выхода у меня не было. Стоило тщательней заметать свои следы, чтобы Эдвард сбился и не нашёл меня. Я слишком им провоняла. Его запах, словно газовое облако, окружал меня и заставлял всё время оглядываться назад. Моя девочка, немного выгулявшись, притихла, но недовольно ворчала, искренне не понимая, почему ей не дали побыть с самцом, но то, что я была с ним в человеческом облике, успокаивало её. Так что выгул, который я планировала сроком на три дня, можно было сворачивать. Впечатлений зверю хватило, что позволяло вернуться к работе. Осталось только понять, как я смогу работать рядом с этим мужчиной. Смогу ли? Или мне уже пора прямо сейчас подыскивать новую работу и рассылать резюме по фирмам?

Дома дед удивлённо оглядел меня, принюхался и многозначительно хмыкнул, на что я закатила глаза и недовольно фыркнула.

Первым делом бодро потрусила в душ. Мылась с остервенением, чуть ли не раздирая кожу жёсткой мочалкой, чтобы оттереть запах Эдварда. Казалось, он въелся в неё, но это, скорее, было моё психологическое восприятие, ничем не подтверждённое. Благо, что ни зверь, ни человек меня не пометили, если не считать багровых засосов на шее и груди. Что я имею в сухом остатке? А имею уверенность в том, что всё может быть исправлено, только стоит выработать тактику поведения в присутствии Блеквуда. Случайный одноразовый трах не должен испортить всё, чего я достигла упорным трудом. И, в конце концов, он меня не рассмотрел – это раз, и не сможет связать Алекса-бету с незнакомкой. Его зверь знает, что выбранная им самка – альфа. А что знает зверь, то знает и человек – это два.

Стоило мне только показаться на кухне, как дед принялся допытываться о том, что произошло в лесу. Запах Эдварда на мне недвусмысленно рассказал о случившемся. Я отмахивалась, а он хмурился, но отступил, когда я резко высказалась:

– Здесь не о чем говорить. Переспала с оборотнем и всё! Я уже взрослая девочка! – сорвалась в крик, разозлившись, скорее, не на гиперопеку, а на свою несдержанность там в пещере. Как вспомню, так вздрогну. Ррр… Устояла в ипостаси пантеры, так нет же, в образе человека поддалась инстинктам. Задним умом подумала о возможной беременности. Где уж там предохраняться-то было в пещере! Вскипела, понося себя ещё больше, и только тогда заметила, как дед втянул голову в плечи, испытывая давление моей силы. – Прости, дедушка, – легко коснулась его плеча, – мне срочно нужно возвращаться в город. С этим всем нужно что-то делать, – эти слова уже пробормотала себе под нос.

– Если появятся котята, не вздумай делать аборт! – прокричал дед вслед, когда я уже села на байк и, надев шлем на голову, сорвалась с места, оставляя за спиной облако пыли.

Очень своевременное напутствие, нечего сказать. От его слов по телу прошла нервная дрожь. Ну как же так… Как со мной могла произойти такая глупость?! Ведь я всегда умела себя сдерживать и контролировать свою животную сущность. Стиснув зубы, поддала газу. Только хорошая скорость способна была прочистить зацикленный на произошедшем событии мозг и помочь выбросить образ Эдварда из головы, избавляя от практически осязаемых ощущений его присутствия рядом. Его запах так полностью и не выветрился.

Дорога была практически прямая, но недостаточно качественная, что не позволяло сильно разогнаться. От прыжков на кочках и объезда ям за несколько часов пути настроение только ухудшилось. Когда одеревенела спина, и зад совсем занемел, я решила остановиться на ночлег в ближайшем мотеле, на выезде с мыса на основной материк.

Приветливо подмигивающая девушка на рекламной вывеске призывала попробовать вкусные домашние обеды в мотеле «У тётушки Мардж». Ехать в ночь смысла не было, поэтому я сняла номер, чтобы отоспаться, и со свежими силами отправиться поутру в Орланд.

Меня всё ещё потряхивало. Полноценный отдых был нужен, как воздух. Получив ключ от номера, завалилась спать, едва успев ополоснуться в душе. Сон был крепким и без сновидений. Истощённый оборотом и нервными переживаниями организм отключился до самого вечера.

Проснулась от дикого чувства голода. Недолго думая, отправилась в кафе при мотеле, правда, предварительно снова поплескалась в душе и для надёжности ещё подавителями запаха обрызгалась так, что глаза начали слезиться. Переоделась в голубые джинсы, синюю толстовку с футболкой, закрутила волосы в небрежный пучок и спустилась вниз.

Хозяйку мотеля я знала уже не первый год, ведь не раз приходилось здесь ночевать, когда ездила к деду на мыс. Альфа не гнушалась сама поработать в обеденном зале, который к вечеру больше напоминал кантри-бар. Перекинувшись парой фраз с Мардж, осмотрелась по сторонам, выбирая уединённый столик подальше от сцены, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание и оставаться в тени.

Вечером в баре заседали не только постояльцы, но и жители близлежащих поселений, как мужчины, так и женщины, ищущие приключений на одну ночь, а если повезёт, то и не на одну. Ведь всегда, удачно договорившись, можно подняться в номер, чтобы продолжить знакомство в горизонтальной плоскости. Все относились с пониманием к ситуации, если среди ночи из соседнего номера раздавались стоны и хлопали быльца кровати о стену.

Я села в глубине зала, недалеко от выхода на улицу. Хелена, дочь хозяйки, выполнявшая также роль официантки, поприветствовала меня, мило улыбаясь, и, подняв вверх два пальца, дала мне знать, что через пару минут будет готов мой заказ.

Пока же я расслаблено откинулась на спинку стула, лениво поглядывая по сторонам. Заинтересованные взгляды завсегдатаев, бросаемые в мою сторону, несколько раздражали. У меня не было настроения с кем-либо знакомиться. Стоило надеяться, что никакие приключения на мою красивую попу не свалятся. В случае чего, придётся применить силу, как альфы, так и физическую, не зря же с пяти лет занимаюсь айкидо.

Обводя взглядом собравшихся представителей мужского пола, уже прикинула, что достойных противников не так уж много, из общего скопа человека три, ну может четыре. Но, думаю, сегодня обойдётся без эксцессов. Доступных самок предостаточно, только свистни, и они упадут к ногам, как созревшие груши.

Пока я размышляла над перспективами своей победы «в случае чего», мне принесли часть заказа.

Тем временем вечер набирал обороты и увеличивался градус подаваемых напитков. На сцену с караоке выползла дамочка навеселе и стала мучать микрофон, хотя, скорее, мучала она мои уши. Писклявый голос царапал чуткий слух.

Какая-то совсем отвязная барышня вылезла потанцевать возле шеста. Зал одобрительно загудел. Раздался громкий свист. Я повернулась на этот резкий звук и чуть не свалилась со стула. За соседний стол слева от меня усаживались трое мужчин, вошедшие через центральный вход бара, и среди них был Эдвард Блеквуд.

Сердце предательски забилось, чуть ли не выпрыгивая через горло. Моя девочка довольно мурлыкнула и принюхалась, отмечая, как притягательно для нас пахнет этот самец, да ещё и ко всему его запах все ещё был смешан с моим. Честно, меня это испугало. Уж не пометила ли я его в порыве страсти? Или он не замечает посторонний запах на себе?

Ну, вроде ничего такого в памяти не всплывало. Царапала плечи, жадно целовала в порыве страсти, но не кусала! Или не помню? А-а-а…

Возблагодарила свою паранойю, что так усердно заставляет меня поливаться всякими подавителями запаха. Иначе бы не сидеть мне в этом зале, что уж там, не жить мне в этом мотеле рядом с Блеквудом. Мужчина бы сразу унюхал меня, и я не знаю, что ждало бы меня в таком случае.

Эдвард словно почувствовал, что я о нём думаю, или, возможно, ощутил на себе мой пристальный взгляд и цепко, оценивающе окинул своим в ответ. Во взгляде читалась заинтересованность. Вот же… бабник! Одну в лесу охмурил, так и тут не прочь развлечься. И неважно, что там и тут была я. Он ведь этого не знает!

– Путешествуете? – обратился он ко мне, полностью поворачиваясь на стуле и белозубо улыбаясь.

– Можно и так сказать, – решила ответить, чтобы не нарываться и не вызывать излишнего любопытства своей загадочностью. Я же не собираюсь с ним флиртовать и поддерживать знакомство в истинном облике. При звуке его голоса паника испарилась, он не узнал меня. Сейчас я для него новая незнакомка. И я не должна фонить страхом или какими-то другими сильными эмоциями – причин для этого нет, а зверь очень чутко может среагировать на эмоции. Сейчас я не играю роль и могу быть самой собой. Я – альфа, а это означает уверенность в себе и силу духа.

Мои движения были плавными и грациозными. Немного лениво потянулась за стейком средней прожарки, который принесла Хелена, игнорируя пристальный, изучающий взгляд моего визави.

– Я Эдвард, – через пару минут наблюдения за мной представился мужчина. – Составите нам компанию? Мы с друзьями тоже путешествуем. Это Кирк, – показал он на белобрысого красавчика, – и Стив, – указал на огненно-рыжего стервеца. О таких говорят – на нём шкура горит!

Оторвавшись от методичного разделывания сочного куска мяса на тарелке, окинула взглядом представленных мужчин. Все мужчины были хороши собой, селекционные самцы-производители. Откинулась на спинку и с ленцой протянула:

– Не заинтересована. В зале достаточно свободных самочек, – мой взгляд, не моргая, впился в синие очи Эдварда. Красив, зараза. Да ещё и этот головокружительный запах. – Или ты хочешь обзавестись котятами? У меня как раз течка, – увидев на породистом лице смущение, засмеялась. Не думала, что этого брутального самца можно смутить.

– Чем ты пахнешь? – спросил он, совсем невежливо наклоняясь к моей шее. От резкого движения я отшатнулась и зашипела, выставляя клыки и испуская волны раздражения и недовольства.

Он отодвинулся, примирительно поднимая руки и, в свою очередь, откидываясь на спинку стула.

– Мы с тобой встречались? – задумчиво глядя на меня и что-то прикидывая в голове, мужчина снова подался мне навстречу и схватил за руку.

Я постаралась быть сдержанной. Криво ухмыльнулась.

– Не думаю. Такого красавчика я бы запомнила, – посмотрела на сжимающую меня руку. – Когти втяни, плейбой.

Эдвард удивлённо вылупился на свою руку, словно это и не он вовсе только что выпустил лезвия когтей, которые оцарапали мою кожу.

– Извини, не знаю, что на меня нашло, – он потянулся к моей руке, огладил запястье и тут же сам себя одёрнул. Длинные пальцы сжали край стола. Где-то я слышала, что по пальцам можно определить длину члена мужчины в невозбуждённом состоянии. В случае Эдварда примета, скорее, сработала, правда, ощущала я его в возбуждённом состоянии. Меня обдало жаром от этого воспоминания, и я поёрзала на стуле, понимая, что залипла на разглядывании его, совершенно не вслушиваясь в то, что он говорил. А Эдвард тем временем продолжал искренне извиняться:

– Поверь, я не хотел тебя травмировать. Зверь тоже. Скажи, из какого ты Клана? И ты так и не назвала себя. Ты же альфа, – озабоченно нахмурил он широкие брови.

В мои планы не входили задушевные разговоры и признания. Заданные вопросы мне не нравились. Они были личными и небезопасными для дальнейшего поддерживания моей легенды. Продолжения знакомства Александры с Эдвардом я не планировала, иначе Алекс прикажет долго жить. Меня это не устраивало, я ещё не достигла всего, о чём мечтала.