– Пацан не заморыш, вполне себе щекастый. Но если честно, когда он истошно орет, я с трудом сдерживаюсь, чтобы самолично не отвезти его в ближайший детдом…

Матвей исподлобья бросает на меня настороженный взгляд. Будто я точно его сейчас отвезу в незнакомое место под страшным названием "детдом".

– … Потом что–то щелкает во мне – жалко пацана – и так никому не нужен, а там тем более. Еще и немой.

– Это да… Так что сидишь? Разыскивай мать его сам, общих знакомых вспоминай!

– Уже. Служба безопасности ищет видео с ближайших камер. Надо хотя бы фотку его матери найти. А если она на машине приехала, то можно по номеру вычислить… Матвей, ты с мамой на машине ехал ко мне или на автобусе?

Матвей, не глядя в нашу с Серегой сторону, отполз за диван. Спрятался за углом.

– А-а, ты же спал… – вспоминаю его, спящего на плече матери.

– Да уж. Ситуация. Няньку ребенку найди хотя бы. Как ты с ним один на один останешься?

– Бабу? Сюда? Не-ет! Я сюда ни одну особь женского пола больше не пущу. Я их теперь всех за километр обходить буду. Как-нибудь сам с ним справлюсь. Я все же надеюсь, что мать его найдется в ближайшие сутки.

– Ну найдешь ее и что? Она его еще где-нибудь кому-нибудь оставит. А если она правду сказала и Матвей твой?

– Даже если мой, мне он зачем?

– Дурак ты, Медведь. Зато свой будет. Смотри, большой уже, понятливый. Ты знаешь, как он выглядит – здоровый, в меру упитанный ребенок. Подумаешь, не разговаривает, может, это временно. Все равно с ним договориться можно. А захочешь еще когда-нибудь детей…

– Ага! Щас! – возмущенно перебиваю Серого. – Да ни за что!

– Захочешь, захочешь, – Сергей убедительно покивал головой. – Лет в пятьдесят, но захочешь. Кому ты свою империю оставишь? Родни ведь нет.

Родни у меня, кроме маминой сестры, нет, тут Сергей прав. Тетка скоро на пенсию свалит и до моих пятидесяти вряд ли доживет. А из своей пока еще небольшой компании я действительно планирую развить огромный холдинг.

– … Так вот, когда тебе будет пятьдесят, еще неизвестно, захотят ли бабы родить от тебя, старого пердуна. Ты же ровесницу не выберешь, а молодым погулять хочется. Еще и нагуляют тебе неизвестно от кого…

От слов друга меня разъедает кислотой. Но зерно здравого смысла в его словах тоже есть. Когда-нибудь, лет через дцать я о наследнике все же задумаюсь…

– Не замечал в тебе раньше философских мыслей, Серый, – поддеваю друга, который еще вчера в клубе отплясывал со стриптизершей, а сегодня ведет такие рассудительные речи. – И что ты предлагаешь? Оставить Матвея себе?

– А почему нет? Твой же сын.

– Это еще доказать надо.

– Так и доказывай, пока матери нет. Мешать не будет. Спокойно лишишь ее родительских прав и усыновишь пацана. Надо – няньку ему найди, хочешь – двух, пускай воспитывают, а сам гуляй как прежде. Что изменится-то?

– Ладно, так далеко загадывать не будем. Если сегодня Инка не объявится, завтра съезжу с ним, –киваю назад, где за спинкой дивана притаился Матвей, – в медицинский центр, сдадим анализы, а там посмотрим.

Поболтав еще немного, сделав пару виражей на автомобиле теперь уже Матвея, дружок мой свалил, пожелав мне терпения и удачных поисков пропавшей мамаши.

А мы с Матвеем остались один на один. На три дня.

Три дня ада.

Это пипец!

Столько уговоров я в жизни не использовал, сколько пытался договориться с маленьким ребенком. Зато я понял, почему не хотел собственных детей. Вот из–за этого всего – слез, крика, истерик.

Контакта у меня с малым так и нет, даже призрачного.

В первую ночь, не дождавшись мать, Матвей орет. Я все понимаю – я ему чужой человек, он в незнакомой чужой квартире. Он не младенец, что–то должен понимать, но! С ним договориться невозможно! Не слушает или не хочет слышать!

Уши отдыхают только во вторую ночь. И немного днем, когда ребенок устает и засыпает на пару часов.

Видимо, осознав, что матери ему не видать, большую часть времени парень орет или просто плачет, забившись в какой-нибудь угол или тот же шкаф. При этом путем не ест, не пьет, на контакт не идет. Если замолкает, то только для того, чтобы набрать в легкие воздуха и снова начать концерт.

Игрушки, заказанные по интернету и доставленные в этот же день, лежат сваленные в углу. Как и одежда, которую я с горем пополам выбрал тоже. Истеричный ребенок от всего отказывается, в том числе и от нормальной еды.

А я, не совладав с малышом, срываюсь на службу безопасности. За нерасторопность, недальновидность, тугодумость.

Начбез собрал несколько записей с разных камер, прислал мне на почту. Я ломал глаза, но под рев или всхлипы в соседней комнате смотрел, искал нужную мне девушку. Изображение везде нечеткое. Вот Инна идет в сторону моего подъезда с ребенком на руках. А вот почти бегом возвращается назад одна. Лица ее не видно, но почему-то мне кажется, что раскаяния на нем нет.

Таких Инн с полгорода можно найти. Именно это я и поручил Степану. Искать всех девушек с именем Инна, длинными светлыми волосами и похожей стройной фигурой. Фотографировать каждую и скидывать мне фотки. Степан кормит меня завтраками, уверяет, что ищет. Даже присылал пару фоток, но все не то!

Начбез под угрозами остаться без работы подключил весь свой штат. Пообещал к концу недели управиться и найти всех похожих Инн. А я клянусь себе, что найду ее – убью. И за свои нервы обидно, и за ребенка тоже.

Я с ним не справляюсь! Думаю прислушаться к совету друга и найти Матвею Мэри Поппинс. Вот только на работе требуется мое присутствие, а потому искать адреса и телефоны агентств времени нет. И тетка, моя палочка–выручалочка на экстренные случаи, улетела в отпуск, значит, мне положиться не на кого.

– Матвей, мы едем на работу.

Будем совмещать отбор нянек для малого и бизнес.

Глава 3. Настя

– Звони, – Олеся двигает ко мне телефон.

– Не могу, – возвращаю его на место.

– Звони, говорю или я сама позвоню, – подруга угрожает, а потом все же смягчается: – Что ты ломаешься, Настька? За спрос не бьют в нос.

– Лесь, где я и где "МиКо"? Зачем им нужен сотрудник без опыта, тем более я?

– А вдруг это твой шанс, а ты его упускаешь? Да короче, щас все сделаем.

– Олеся, нет!

Я прячу телефон, прикрыв его двумя ладошками, чтобы Никольская не схватила и действительно не начала звонить сама, но у нее же есть свой мобильник. И не успеваю я моргнуть, как она тыкает тонким пальчиком с нежно-розовым маникюром по сенсорному экрану и нажимает на громкую связь.

Три длинных гудка, за которые я успеваю расслабиться и решить, что трубку не возьмут, и вдруг в белоснежной новенькой Олеськиной кухне раздается женское вежливое:

– Компания "МиКо", Мария Снегирева, слушаю вас.

– Здравствуйте, Мария, – деловым тоном приветствует Олеся, пока я с вытаращенными глазами, зажав ладошками рот, пялюсь на нее. – Меня зовут Анастасия. Подскажите, пожалуйста, вам еще требуется помощник директора?

Да-да, я только что листала сайт в поиске работы и наткнулась на объявление, где требовался помощник директора. Проговорила вслух, что было бы здорово попасть на работу в "МиКо", а Леська, недолго думая, решила мне "помочь". Сама бы я не осмелилась, не имея на руках диплома о законченной вышке.

– Одну минуту, – с той же вежливой интонацией звучит в трубке голос Марии Снегиревой, – переключу вас на отдел кадров.

Звучит незамысловатая музыка.

– Вот видишь, ничего страшного, а ты боялась.

– Ты зачем назвалась моим именем, бесстрашная моя? – отмираю я.

Ответить подружка не успела.

– Отдел кадров, – раздался усталый голос, как мне кажется, женщины в годах.

– Здравствуйте, меня зовут Анастасия, я звоню по поводу вакансии помощника директора.

– Завтра в 15.00 с документами, – буркнула женщина и положила трубку.

– Э–э… и все? – растеряно хлопаю ресницами.

– Не все, а всего–то! Зато, Анастасия Батьковна, у тебя завтра в три собеседование. Не благодари, – довольно потирает руки лиса, хитро сощурив темно-синие глаза в обрамлении пушистых 3D ресниц.

Красивая у меня подруга, модная: губки чуть увеличены, скулы точеные, брови с татуажем. Куколка.

А Леська завидует мне, что природа позаботилась и наградила меня черными бровями с красивым изгибом, густыми длинными ресницами и естественно пухлыми губами. А волосы вообще отдельная история – черные, густые, идеально прямые и блестящие, как после ламинирования. Одна беда с ними – кудри совсем не держатся, какой бы сильной фиксацией не крепить их. Зато с такой внешностью, говорит подруга, не добавить, не убавить и на салоне красоте приличная экономия.

– Леська, ты что наделала? – ахаю.

– Работу тебе помогла найти, дорогая. А то скоро в киоск пойдешь торговать или вообще на рынок.

Подруга права. Предложений на рынке труда много, но то, что предлагается… Заочникам на эти деньги прожить можно, но не когда у тебя аренда квартиры и родственники на иждивении.

– Настюха, ты сорвешь джек–пот, если устроишься в "МиКо". Мечта, а не компания, – продолжает ликовать Олеся.

Меня же заранее накрывает паника. Подрываюсь и шагаю туда–сюда по просторной светлой кухне подружки:

– Завтра собеседование в "МиКо"! Как такое возможно, Олесь?

– Так я ж говорила. Позвонить не трудно. Включишь свою обаяшку и сядешь в кресло помощника самого, – Олеся подняла палец вверх, – директора. Отметим?

Леська подскакивает и устремляется в сторону кухонного гарнитура. Двигает меня в сторону со своего пути, хлопает шкафчиком и тут же на столе чудесным образом появляется бутылка элитного напитка с пятью звездами.

– Заначка папани, – поясняет Никольская. – Притащил на новоселье, а пить некому, вот и стоит, повод ждет.

– Ты что? – машу руками. – Нет! Я не буду, я не пью!

– Ха, я тоже, забыла?

В кружки с еще горячим чаем Олеська наливает по чайной ложечке крепкого напитка. Закупоривает бутылку и убирает туда же, где взяла – в шкафчик.

Падаем с ней на стулья.

– Ну, – поднимает она кружку, тянет к моей. Стукаемся. – За сбычу мечт!

Чай пьется отлично, вкус отменный. Завтрашнее собеседование уже не такое страшное, к тому же до него почти сутки, успею успокоиться, настроиться, собраться. И принять вполне вероятный провал с джек–потом.

– Ой, я представляю, – мечтательно закатывает глаза подруга, – возьмут тебя в "МиКо", принесешь первую зарплату и пойдем с тобой наряды выбирать. Я такой салон знаю, закачаешься…

– Ага, коммуналку заплачу за два месяца, долги отдам и на еду не останется…

– Вот умеешь ты в малину нагадить, Настька. Отправляй Женьку на работу, пусть тоже о семье заботится. О, идея! Будешь работать в "МиКо", глядишь, и парня пристроишь туда.

– Я сама еще не устроилась, ты уже других пропихиваешь, – смеюсь.

– Устроишься. Я в тебя верю.

Никольской с работой париться не нужно было еще со школы. У ее родителей крупное агентство недвижимости и работает она в нем с первого курса. Сначала просто присматривалась, параллельно получая образование, изучала "кухню" изнутри, затем сама начала заключать сделки.

В данный момент Леськины родители готовятся открывать еще один офис для дочери, а Олеся пока обживается в новой квартире, с на 80% готовым ремонтом. Остальные двадцать делаются прямо сейчас – в ванной комнате молодой человек укладывает кафель. Я видела его мельком и со спины – короткая стрижка, загорелая шея, и рабочий комбез синего цвета на голое мускулистое тело. Мигая Олеське, взглядом спросила кто это.

– Это Валера. Мне его порекомендовали как самого классного из всех кафельщиков, – заговорщическим голосом поведала мне Леська, не сводя голодного взгляда с мужской спины.

Попутно жестом подруга показала, что на мордашку и все остальное парень суперский. Я закатила глаза – подруга падкая на смазливых парней, не удивлюсь, если закрутит роман с этим кафельщиком.

У нас с Никольской совсем разные взгляды на мужчин. Ей они нужны для удовольствия, тогда как я считаю, что если отношения – то все должно быть серьезно, а любить – так раз и на всю жизнь. Олеся над моими устаревшими тараканами посмеивается, но не перестает быть лучшей подругой.

Кстати, это Леська помогла нам с Женькой найти классную квартиру. Аренда недорогая, квартира чистенькая, в новостройке крутого района. Я в нее влюбилась, едва переступила порог. И до сих пор благодарна подруге за такую шикарную находку. Все-таки связи с риэлтером – это круто!

Никольская предлагала мне работать вместе с ней, осваивать рынок недвижимости. Описывала перспективы. Я честно пробовала, но быстро поняла, что не смогу. График ненормированный, могут вызвать и в девять, и в десять вечера – как удобно клиентам. Женя сразу выразил недовольство по этому поводу – одна я ездить боялась, а его дергать в качестве сопровождающего или охранника бесполезно. Он отказался сразу. Еще один жирный минус агента – мотаться по городу, показывая квартиры клиентам, не имея авто, очень сложно.

Ну и главная причина, почему я отказалась работать с Олесей – наша с ней дружба. Бизнес и личное связывать нельзя, рано или поздно отношения были бы испорчены.

У Леськи в гостях хорошо, но домой топать тоже надо. Прощаюсь с подругой и всю дорогу думаю о предстоящем собеседовании.

За последние несколько месяцев поисков работы о себе рассказывала столько раз, что ночью разбуди – оттараторю, не задумываясь. Давно отработала варианты ответов на любые вопросы, даже самые каверзные. Отрепетировала выражение лица, улыбку, походку и посадку. Олеся еще советует наряд каждый раз новый надевать, чтобы найти тот, который приносит удачу. Мы так делали в выпускном классе и первые два курса в институте – на все экзамены – счастливое платье, но сейчас то платье не подходит – морально устарело и отправилось в утиль. Так что ищем другой талисман. Из того, что имеется.

Передумав несколько вариантов, дома перемерив все, что нашлось в шкафу, я определилась с нарядом и в целом с образом. После полудня следующего дня, глуша нарастающий в груди мандраж и тремор в конечностях, собираюсь на то самое важное собеседование. В этот раз интуиция мне подсказывает, что грядут перемены. Надеюсь, они будут приятными и касаться исключительно работы.

Выбор пал на синий брючный костюм с белой блузкой, в дополнение к нему – туфли на невысоком каблуке. Волосы перекинула набок, на ресницы нанесла тушь, губы мазнула розовым блеском.

– Неплохо, – заключила, крутясь перед зеркалом, критически осматривая себя со всех сторон. – Чем не офисный вид?

Фотаю себя в зеркале и отправляю Олесе.

"Ну как?"

Ответ приходит быстро. Подруга с телефоном не расстается, а сейчас наверняка смотрит онлайн-курсы по визажу или выбирает шторы в интернет-магазине.

"Одобряю. Держу за тебя кулачки. Помни, первую твою зарплату мы спускаем на шопинг!"

Ага, как же. Еще не заработали, а уже тратим.

Снова придирчиво оглядываю себя со всех сторон.

– Здравствуйте, – приветствую отражение в зеркале деловым тоном. – Разрешите представиться. Анастасия Игоревна Малевская. Помощник генерального директора компании "МиКо".

И сдуваюсь. Какая из меня помощница? Опыта ноль! Но потом, глянув на свое отражение снова, набираю в легкие максимум воздуха, выпрямляю плечи:

– А все-таки лучшей помощницы вам не сыскать! Возьмете меня – не пожалеете!

Поворачиваюсь на каблуках на 180 градусов.

– Жень, как тебе?

Женя на секунду отрывается от монитора, где у него во всю идет битва. Взгляд расфокусирован, я для него просто синее пятно.

– Ага, супер.

– Ты даже не посмотрел, – выговариваю обиженно.

Подхожу ближе, ерошу ему волосы. Они у него тоже черные, но жесткие. Женька дергает головой – мешаю.

– Я посмотрел, – бурчит. – Говорю же – супер.

И снова весь там – в виртуальном мире.

Вздыхаю и оставляю Женьку в покое. Честно думала, что брат, поступив после девятого класса в колледж на программиста, будет заниматься исключительно программированием, тестированиями, прочей лабудой по профилю, а он днями и ночами играется в бродилки-стрелялки. На вопрос учат ли их в колледже чему интересному и учится ли он сам, Женька всегда уверенно отвечает "Да". И даже стипендию второй год получает повышенную за счет успеваемости. Как так у него получается, не пойму. Я лично его ежедневно вижу оторванным от реальности. Даже с девчонками не дружит.

Мы с Женькой похожи только чернотой волос. В остальном – я на покойного папу, он – на маму. Мама с нашей младшей сестрой живет в деревне у бабушки, а мы с братом в городе, куда приехали учиться после школы. Сначала я, через год – Женька. Помощи от родных мы не ждем, крутимся сами, еще и маме я стараюсь отправлять хоть немного денег. Доходы с одного огорода крохотные и сезонные, а бабушкиной пенсии на всех не хватает.

Поэтому я мечтаю найти хорошо оплачиваемую работу. Поэтому не даю сомнениям взять верх над неуверенностью и спешу на собеседование.

– Посуду помой, – кричу брату из коридора, слышу в ответ невнятное "угу". Наверняка Женька даже не понял, о чем я его попросила.

Беру сумочку, папку с документами. Еще раз смотрюсь в зеркало у порога:

– Ну, удачи тебе, Анастасия Игоревна, ни пуха тебе, ни пера!

И ответив симпатичному отражению "к черту!", захлопываю за собой дверь.

На собеседование я пришла раньше назначенного времени и теперь тупо брожу мимо здания, периодически задирая голову, осматривая его до самой крыши. Солидное, массивное, с зеркальными окнами. Со стильной вывеской на весь фасад "Бизнес-центр" и перечнем обосновавшихся в нем компаний, среди которых та самая "МиКо", где меня, надеюсь, ждут.

В груди трепещет сердечко от мысли, что через несколько минут я войду внутрь этой махины, буду общаться там с людьми, которые в моем воображении похожи на богов. А если я буду здесь работать…

Поднимаю голову к небу.

– Я очень–очень–очень хочу здесь работать! – негромко, но от всей души загадываю желание.

Говорят, мысли материальны. Пусть это будет правдой! Отправляю самое сокровенное послание в космос.

Без пятнадцати три я решаю, что пора. Поднимаюсь по ступенькам, толкаю массивную стеклянную дверь и переступаю порог.

Мамочки! Как же здесь круто! Много света, стены пестрят указателями, рекламными баннерами. В холле шумно, люди куда–то идут, несут какие-то папки, документы, что-то обсуждают. Деловые такие, красивые.

На входе пост охраны, и представительного вида мужчина в идеально сидящем черном костюме вежливо спрашивает меня куда иду, зачем, во сколько назначено и просит паспорт, данные которого заносит в журнал посетителей. Часть стойки у него в экранах, где, как в черно–белом кино, ходят туда–сюда сотрудники. Я насчитываю 12 изображений. Не маловато для такого здания?

– Лифт там, вам на пятый этаж, – отдает паспорт строгий мужчина, показывает рукой направление и вдруг улыбается: – желаю удачи, Анастасия Игоревна!

– Спасибо! Она мне не помешает, – благодарно улыбаюсь в ответ и иду в указанном направлении.

Следуя указателям и помощи охранника, компанию "МиКо" я нахожу довольно быстро. Осталось дело за малым – найти отдел кадров, что я и делаю, шагая по широким коридорам пятого этажа, озираясь по сторонам, читая вывески на дверях. Здесь уютно. Вдоль стен с двух сторон стоят мягкие диванчики, ковровое покрытие лежит на полу, много цветов в кадках. Не офис, а жилой дом.

Информативный стенд указал, что отдел кадров в левом крыле здания. Тороплюсь туда – до 15.00 осталось семь минут.

Я успеваю.

На диванчиках сидят красивые девушки – по две на каждом. Друг с другом никто не разговаривает. Блондинки, брюнетки, рыженькая. Все модельной внешности, на высоких шпильках с яблочными телефонами в руках и почти осязаемой короной на голове. Отвлекаются на мгновение от экранов, реагируя на мое появление.

– О, еще одна, – шипит кто-то.

– Пфф. У нее нет шансов, – в ответ.

– Всем здравствуйте, – вежливо улыбаюсь, скользя взглядом по кукольному личику каждой девушки. – А где отдел кадров, не подскажете?

Одна крашеная блондинка жестом показала на дверь напротив и что–то начала бубнить в телефон, записывая голосовое сообщение.

– А вы все сюда, да? Кто последний?

Королевишны все, не сговариваясь, игнорируют мои вопросы.

Настроение стремительно падает. Глупо было надеяться, что я буду одна, и меня здесь ждут с распростертыми объятиями. Утешаю себя слабой надеждой, что, возможно, вакансия не единственная, а эти красавицы пришли, например, на отбор для съемки рекламного ролика.

Встаю у стены возле одного из диванчиков, от нечего делать пересчитываю девушек. Четырнадцать человек плюс я. Грустно.

В воздухе концентрируется тошнотворная смесь из духов. Душно.

Ровно в 15.00 дверь отдела кадров распахивается. Все модели как по команде подобрались, выпрямили спины, преобразили фэйсы в приветливые мордашки, готовые внимать каждому слову нанимающему сотруднику.

Молодая женщина с удлиненным каре и в элегантном платье–футляре насыщенного серого цвета окидывает взглядом всех собравшихся.

– Здравствуйте, девушки. Меня зовут Галина. Приготовьте, пожалуйста, ваше резюме.

Девушки подскочили с мест, зашуршали папками и с приторными улыбками потянули листы Галине, что медленно пошла вдоль диванов, собирая документы. Дошла до меня, забрала мой лист.

Данных в моем резюме не так много – личная информация заполнена, а вот на месте опыта работы и выполняемых функциях – прочерк. И этот жирный минус может существенно подпортить впечатление…

Мой лист лег поверх остальных. Что ж, быстрее прочитают, быстрее уйду из этих слишком роскошных, уютных стен. Дома буду анализировать сегодняшний день, жалеть себя, скучать по крутой компании, в которой мне удалось пробыть аж надцать, плюс–минус десять, минут.

Галина скрылась в кабинете, девушки снова опустились на диваны, а в коридоре ничего не изменилось, кроме витающего в воздухе напряжения. Близок час икс. А может быть прозвучит дежурное "Мы вам позвоним" и на этом о "МиКо" можно забыть…

Еще восемь минут нервного ожидания, и дверь снова распахивается.

– Анастасия Игоревна Малевская, – разносится по этажу.

Я? Меня зовут? Первой?

– Это я, – пищу и чуть ли не бегом срываюсь к Галине, в шоке задержав дыхание.

Четырнадцать пар ненавидящих глаз по обе стороны коридора готовы испепелить меня. Вот чего они, а? Их же тоже позовут.

В груди так громко колотится, отдавая канонадой в ушные перепонки, что не слышу голоса, только выхватываю среди лиц шевелящиеся губы. Девушки, словно гадюки, через одну что–то шипят в след. Сомневаюсь, что это пожелания удачи.

Галина с приветственной улыбкой пропускает меня вперед и закрывает за нами дверь, отрезая нас от разволновавшихся в коридоре змей.

В кабинете все строго. Черная мебель, состоящая из трех столов, несколько стульев и глухих шкафов; белые стены, жалюзи на больших окнах и только цветы в кадках и горшках разбавляют строгую геометрию веселой зеленью.

– Вам сюда. Присаживайтесь.

Галина указывает мне на стул, стоящий у боковины стола, за которым восседает полная женщина в очках с тонкой оправой. Короткие завитые волосы образуют симпатичную шапочку. Губы поджаты, отчего вокруг рта образовались многочисленные дорожки морщинок. Весь вид женщины говорит о том, что она устала от работы, людей и в принципе от жизни.

Почему–то мне кажется, Олеся с ней вчера говорила по телефону. И через несколько секунд моя догадка подтверждается.

Женщина наклоняет голову и внимательно разглядывает меня поверх очков, оценивает.

Глава 4. Настя

– Анастасия Игоревна Малевская, – женщина голосом из Олеськиного телефона зачитывает первую строку моего резюме и смотрит на меня поверх оправы.

Сижу с максимально прямой спиной, положив руки на колени. Прямые пальцы давят на поверхность бедер, скрывая нервный тремор в конечностях. Настя, Настя, ты через десяток собеседований прошла, закалиться должна, броней обрасти, с чего тебя так подкидывает?

– Да, это я, – улыбаюсь как можно искреннее.

Хочется вызвать ответную улыбку, чтобы морщинки разгладились. Уверена, с улыбкой эта женщина очень мила, красива и лет на десять моложе.

– На какую должность претендуете? – спрашивает строго.

– Помощник директора.

Снова получаю изучающий взгляд и задумчивое "Кхм". Так меня еще не собеседовали. Но и уровень компании другой.

– Опыт работы есть?

– Н–нет.

"В резюме же написано!"

– Образование?

– Два курса очного обучения, сейчас на заочном…

Голос теряет силу, как и весь мой боевой настрой. Глупо было надеяться на эту вакансию. Без законченного образования сюда и уборщицей не возьмут.

– Муж, дети планируются?