Искупление – Дорога к жизни

– И что тебе ничего не сказали за это? – увидев это, удивленно воскликнул Иван.

– Почему? Сказал охранник, но я послал его нахер, – улыбаясь ответил ему Саша.

– Круто, – оценил его смелость Иван.

Иван был воодушевлен таким началом. Поездка еще не началась, но уже начинала ему нравится. Саша подкатил коляску с Игорем, к машине, открыл пассажирскую дверь с правой стороны и пересадил его на переднее сиденье, затем сложил коляску и убрал ее в багажник. За это время Иван, сам, без чьей-либо помощи, разместился на широком заднем, кожаном диване кроссовера. С грохотом закрыв дверь багажника, Саша быстро запрыгнул на водительское сиденье, завел двигатель и резко надавил на газ. Под восторженные взгляды мелких школьников, с шумом и свистом колес его машина резко выехала из школьного двора и помчалась по городской улице. Когда они немного отъехали от школы, Саша достал из бардачка начатую бутылку вискаря и передал ее Игорю. Тот отхлебнул немного, затем протянул ее Ивану и предложил: «Будешь?». Иван молча согласился, взял бутылку в свои руки и сделал небольшой глоток. С непривычки у него сильно зажгло горло, поэтому он начал громко кашлять, а затем вернул бутылку обратно Игорю. «Давайте поедем на гору, на смотровую площадку, там хорошо, можно будет музыку послушать, «поколбаситься» и никто не прикопается к нам, что бухаем» – предложил Саша. Его предложение было принято единогласно, после чего он включил в машине музыку. Салон кроссовера наполнился звуками мощных басов и жесткой лирики рэп музыки. «Даааа, сука, я не хочу быть красивым , не хочу быть богатым*» – подпевал Саша и в такт музыке барабанил руками по рулю своей машины.

*Хаски – Пуля дура.

В пути они разговорились. Как оказалось Саша был всего на 4 года старше Игоря, но при этом он выглядел намного старше своих лет. Он часто пользовался этим, особенно в спорах со своими родителями или преподавателями в колледже. Да и в магазине при покупке алкоголя или сигарет у него уже давно не спрашивали паспорт. Родители Игоря и Саши много работали, поэтому всю заботу об Игоре они уже давно переложили на Сашу. Идея стать сестрой –сиделкой его не особо впечатляла, но зато это компенсировалось возможностью свободно брать новую отцовскую машину и некоторой суммой карманных денег, которая перепадала ему в свободное распоряжение. По своему характеру Саша был смелый и решительный, но часто безрассудный, поэтому свой бешеный нрав он время от времени направлял на окружающих. Игорю тоже от него иногда доставалось, поэтому он старался вести с ним себя осторожнее и не болтать лишнего.

Саша вел машину уверенно и село, пролетая многие светофоры что называется уже на желтый, поэтому вскоре они покинул пределы города и выехали на большую, многополосную автомагистраль, где можно было еще больше прибавить скорость. В плотном дорожном потоке Саша ехал довольно агрессивно, пользуясь запасом мощности двигателя своей машины. Он играл в так называемые «шашечки» – обгонял другие машины, резко перестраивался прямо перед ними из полосы в полосу, поэтому Ивану с Игорем приходилось хвататься за дверные ручки, чтобы не свалиться со своих сидений. Игорь повизгивал, когда машина под управлением Саши, то резко набирала скорость, то внезапно тормозила на нечастых светофорах. В какой-то момент Игорь вдруг громко закричал: «Вот тут, вот тут, скоро поворот, не тупи». Саша резко повернул руль вправо и машина свернула с шоссе на малозаметную проселочную дорогу, ведущую по-видимому на самую вершину высокого холма, видневшегося неподалеку. Подъем на него был крутой и опасный, но Саша управлялся с машиной как заправский гонщик. Он лихо объезжал огромные канавы и лужи с грязью. Наконец они оказались на вершине холма, на небольшой, засыпанной мелким гравием площадке. Вокруг нее виднелись остатки вытоптанного газона и чахлая березовая роща. Вся эта территория по-видимому пользовалась популярностью у местных туристов, поэтому была изрядно замусорена и выбита, тем не менее отсюда открывался отличный вид на город и его окрестности. Остановив машину, Саша первым вышел наружу. Он достал из багажника инвалидное кресло и пересадил туда Игоря. Иван тоже вышел из машины и встал рядом, опираясь на свои костыли. Саша закрыл двери машины, и, подойдя к коляске с Игорем, взялся за ручки коляски, чтобы катить ее, но Игорь, будучи изрядно захмелевшим от выпитого виски, внезапно осмелел и оттолкнул его. «Я саааам, нееее трррррогай» – протяжным голосом пробормотал Игорь, и попытался своими руками крутить колеса коляски, но у него ничего не получалось. Колеса коляски застревали в гравии, поэтому она почти не двигалась с места. Увидев это, Саша засмеялся и с силой толкнул коляску с Игорем ногой, после чего она покатилась сама, под всеобщий смех.

Вместе они дошли до края площадки на вершине холма. Здесь располагались вкопанные в землю старые, полустертые покрышки от больших грузовиков, на которых можно было сидеть. Саша уселся на одну из них, достал из кармана своей куртки пачку сигарет, и закурил, а затем предложил Ивану и Игорю, сказав: «Будете дымить?». Игорь отказался, а Иван взял себе сигарету из пачки, раскурил ее от Сашиной и тоже с удовольствием затянулся. Какое-то время они просто молча сидели на покрышках и курили. Затем Саша спросил: «Как там дела в вашем классе? Никто не быкует? Я в тот раз приходил, разговаривал с ними. Все молчали, словно языки в жопу засунули, лошпеды полные». Иван хотел было рассказать Саше про недавний случай с рыжим в коридоре, как вдруг он заметил что протрезвевший Игорь пытается сделать ему знак, чтобы он молчал. Ивану все равно нужно было что-то сказать, поэтому он сказал обтекаемо:

– Нет, никто к нам пока не лезет, тишина. Да и кому там лезть? Они и правда все лошары домашние.

– А ты говорят с детдома да? Был у меня один знакомый оттуда, жесть всякую рассказывал, – полюбопытствовал у Ивана Саша.

– Да нормально там, ничего интересного, – отмахнулся Иван, – Давай лучше расскажи про машину. Это твоя? или родителей ?

– Отца машина, но я ее у него выкуплю на следующий год, – хвастливо произнес Саша.

Тут произошло то, чего Иван совсем не ожидал увидеть. Саша достал бутылку с виски, все это время лежавшую у Игоря в заднем кармане спинки инвалидной коляски и сам сделал несколько больших глотков. Увидев это, Иван опешил и зло спросил:

– А как мы поедем назад ? Ты же бухой будешь.

– Тебе какое дело? Я не много выпил, всего пару глотков, мне это как слону дробина. Да и вообще если очкуешь, не едъ, иди пешком. Мы давно так уже делаем и свою меру знаем, главное что не пойман, не вор. Да и вообще тебе не пох, ну собьем пару кегель, тебе то что? – возмутился Саша.

От этих слов Ивана переклинило от злости, и он закричал на Сашу:

– Это не кегли, а живые люди. Из-за таких алкашей за рулем как ты у меня такие ноги.

– Да , пошел ты на хер, все, мы сваливаем, поехали Игорь. Правильный выискался. Втащил бы я тебе, да ты калека, еще не вывезешь. А сидеть из-за такого дерьма точно не стоит, – разозлился Саша.

– Втащи попробуй, – смело ответил ему Иван.

– Пошел на хер, придурок. Все. Поехали Игорь, – выпалил Саша.

Саша резко вскочил на ноги, схватился за ручки инвалидной коляски, и, несмотря на слабые протесты Игоря, быстро покатил его обратно к машине. Через несколько мгновений они сели в свою машину. Саша надавил на педаль газа и машина исчезла в клубах пыли.

Иван остался сидеть на своем месте, все еще находясь в ступоре от того что только случилось. Он не знал что ему теперь делать дальше. «Вот же гандоны, нахер я с ними вообще поехал» – громко выругался он. Положение Ивана и вправду было сложным. Ему требовалось каким-то образом добраться до города. Денег на то, чтобы вызвать такси у него конечно же не было, но хуже всего было то, что он даже толком не знал где находится. К счастью в этом месте все же ловил интернет, поэтому Иван, достав из кармана свой телефон, определил свое местоположение по онлайн картам, а затем посмотрел расстояние до своего дома – оно составляло немного немало почти 20 километров. Пройти такое расстояние пешком он бы точно не смог, но другого варианта не оставалось. Ивану требовалось как минимум хотя бы спуститься с холма на шоссе, а дальше уже надеяться на то, что кто-то из водителей сжалиться и подвезет его до дома. План был конечно так себе, поэтому Иван решил еще немного посидеть в этом месте чтобы набраться сил перед дорогой. Через несколько минут Ивану позвонил Игорь и очень долго извинялся, а затем сказал, что вызвал ему такси. На вызов действительно вскоре приехала старая семерка желтого цвета. Водитель такси, увидев что перед ним не взрослый человек, а подросток, высунулся из своего окна и разочарованно протянул:

– О, да ты еще пацан совсем, а деньги то у тебя есть?

– Есть, если не хватит так доедем до дома, я отдам, – пытаясь говорить твердо, ответил ему Иван.

Водителю такси явно было неохота с связываться Иваном, но по-видимому он побоялся бросить его здесь одного. «Ладно, садись довезу», – нехотя согласился он. Иван сел машину таксиста. В салоне было сильно накурено, а с динамиков аудиосистемы играл тюремный шансон. Водила-таксист продолжил свои распросы:

– А ты как оказался здесь?

Объяснять что с ним только произошло Ивану не хотелось, поэтому он сердито пробурчал:

– Отстал от своих.

– А почему хромаешь и с палкой? Ноги поломал? Заживут? – не отставал от него таксист.

– Сломаны , но уже не заживут, – огрызнулся Иван.

– Криво срослись что ли? Ну ладно не хочешь не говори. У меня сын почти твоего возраста» Сейчас на плавание ходит , ты тоже походи , там особо не важно какие ноги. Ладно не буду лезть к тебе, слушай лучше музыку.

Так в молчании они доехали до школы.

*****

Когда машина такси подъехала к школе, я уже какое-то время был там и безуспешно искал Ивана. Не найдя его в библиотеке, я решил ему позвонить. Иван ответил мне не сразу, а только со второго вызова. «Я на улице, выходи скорей» – быстро выпалил он. Я выбежал из здания школы и со стороны наверное был похож на курицу-наседку, растерявшую своих цыплят – те же бешеные глаза, испуганный вид. На парковке возле школы я увидел старую машину желтого цвета со знаком такси. Иван сидел в ней на пассажирском сиденье рядом с водителем. Когда я подошел к машине Иван тихо сказал: «Нужно рассчитаться с ним, не спрашивай зачем, потом объясню». Я молча сделал то что он просил. Получив свою оплату, водитель такси быстро уехал. А Иван и я поехали домой. Я молчал, мне не хотелось играть в следователя, устраивая допрос. Мне хотелось, чтобы мы начали взрослеть, оба – Иван и я. Хотя конечно, у меня было опасение, что если я хотя бы один раз позволю себе промолчать, и пущу все на самотек, то вскоре Иван просто перестанет воспринимать меня всерьез. Но не смогу же я всю жизнь опекать его, когда-то настанет тот момент когда ему придется жить самостоятельно. Как подготовить Ивана к этому? Что я могу для него сделать? Поставить в пример себя? Нет, это точно не вариант. Вряд ли удастся найти в моей жизни хоть что-либо чем можно гордиться. Я думал об этом и наверное, пока мой единственный успех в жизни – это усыновление Ивана. Если кто-то вдруг спросит как мне это удалось? То я включу дурачка и скажу, что все было просто, как у всех – собрал документы и усыновил. В реальности же, мне пришлось пройти через нечто более сложное и тяжелое, чем просто гора бумажек и обивание порогов различных кабинетов. Я даже не знаю как это назвать. Нечто среднее между публичной поркой и личным унижением. Очередной момент когда мне пришлось переступить через себя, скатившись до состояния в котором я еще никогда не был.

Глава 18 Сбыча мечт

Это случилось примерно полгода назад. Тогда в течении нескольких недель я долго и упорно изучал все возможные схемы для того чтобы вытащить Ивана из того приюта, где он находился и вскоре, я знал их все чуть ли не наизусть. Это было не так сложно, ведь вариантов в моем случае оказалось не особенно много, по сути всего два: опека или усыновление. Но чтобы сделать это мне требовалась оформить кучу документов, пройти множество проверок и ждать до бесконечности. «Нет, – думал я, – на усыновление я не потяну, да и не нужно мне это, слишком много пафоса давать кому-то свою фамилию. К тому же как-то странно все это будет выглядеть – внезапно у меня появится уже готовый, взрослый сын, которого не нужно было годами растить, заботиться, кормить, одевать. Читая требования к кандидатам для усыновления, я очень скоро понял что с моей биографией оформить хоть что-нибудь в принципе невозможно, а идти напролом через все инстанции вряд ли получится. Но другого выбора у меня особо не было. Я должен был спасти Ивана из приюта любой ценой. Я так решил, а если я что-то решил то теперь не оступлюсь. С тех пор как я узнал, что Иван жив, то все время думал о том как можно ему хоть чем-то помочь. Но как? Каким образом? Мысли об этом сводили меня с ума, поэтому постепенно я дошел до той ситуации, когда уже был готов сдаться, даже не начиная. В конце концов, решив что все мои планы по усыновлению потерпели фиаско, я с горя нажрался вхлам и уснул, пролив бутылку с остатками вискаря на пол комнаты своей квартиры. Тем не менее, утром следующего дня, я проснулся довольно рано, примерно часов в 6. А затем, чертыхаясь, наступая босыми ногами на липкий пол, и проклиная все на свете, начал одеваться. Покинув свою квартиру, я опохмелился дешевым пивом прямо у стен киоска в своем дворе и поехал в местный отдел опеки. Я решил все же пойти туда тупо напролом, закосив под дурачка. Просто прийти с улицы и потребовать свое. Наверное все это со стороны выглядело как последний жест отчаяния обреченного. Да, в целом я был подавлен и не уверен в себе. Мне вообще хотелось выбросить папку со всеми документами с упоминанием Ивана в мусорку и забыть обо всем как о страшном сне. Я дошел до ближайшей остановки, где сел на троллейбус и вскоре оказался по нужному адресу. Здесь на одной из улиц тихого центра располагался районный отдел опеки. Это здание, совсем неприметное на вид, чем-то напомнило мне музей. Снаружи оно выглядело весьма старым и обветшалым, так как с его стен уже местами осыпалась пожелтевшая от времени штукатурка, а вокруг него росли высокие, старые деревья с густой листвой. В целом выглядело все это весьма запущенно и заброшенно. Я до последнего сомневался верный ли адрес нашел, пока наконец не увидел на стене этого здания небольшую черную табличку с надписью «Отдел опеки …..ского района». С трудом открыв тяжелую, железную дверь, я оказался в длинном, узком коридоре, не имея ни малейшего представления что мне здесь делать и к кому обратится. Внутри я не увидел ни посетителей ни сотрудников, лишь пустые стулья, стоящие у стен и двери с табличками, надписи на которых не имели для меня никакого смысла. «Наверное все это бессмысленно, с горечью подумал я, – Зачем только я сюда пришел». Тем не менее, я решил дойти до конца этого коридора, рассчитывая на то, что все же встречу здесь хоть кого-то кто сможет мне помочь. Вот поэтому я медленно двинулся вперед, делая мелкие шажки, словно сапер на минном поле. А затем со мной произошло то, что обычно случается в сюжетах кинофильмов, когда судьбу главного героя в минуты отчаяния и смятения решает роковая женщина. В тот момент когда я не спеша дошел до конца коридора, читая таблички на дверях, вдруг меня словно молнией ударило, ведь надпись на одной из них гласила: «Заместитель начальника отдела опеки Т. А. Бардакова». Вспомнив эту знакомую фамилию, я усмехнулся. Училась когда-то давно, в моем школьном классе такая нескладная, угловатая девчонка. Мы с пацанами не давали ей прохода, все время что-то придумывали и чаще всего основным зачинщиком наших, иногда совсем не детских шуток, был я. Как только мы не склоняли фамилию той девочки: Бардачка, Бардак, Бард, Бурда, Борода, и это только часть кличек, которые я могу вспомнить. Многие наши выходки того времени часто граничили с жестокостью и насилием, поэтому сейчас бы наверное уже не прошли так безнаказанно. Современные родители наверняка бы обвинили нас в том, что мы ее затравили, а затем написали об этом гневные посты в интернете. Учителя в ответ на это вызвали бы в школу родителей всех виновников травли и провели показательную порку. Тогда же, в те времена, это особо никого не напрягало. Учителям и родителям было глубоко пох….. на проблемы учеников. Поэтому мы веселились всем классом, а Бардачка все это терпела и походу даже своим родителям ничего не говорила. Время шло, мы взрослели, от обилия гормонов в наших телах стали появляться новые, ранее неизвестные желания, и я заметил что Бардачка начала часто посматривать в мою сторону, да и многие в школе стали говорить, что я ей нравлюсь. Сейчас я бы наверное воспринял это нормально, но тогда, я конечно же не мог опуститься до такого. Если бы я ответил на симпатию Бардачки, то моему имиджу крутого парня в школе бы пришел конец и я бы стал таким же изгоем как она, с тем отличием только что кроме моральных увечий получал бы еще и физические от толпы одноклассников. Вот поэтому я делал вид что не замечаю ее. А затем после 9 класса Бардачка внезапно ушла из школы, и мы очень быстро нашли себе новую жертву для травли. Таков суровый закон школы – детского гетто. В нем каждый класс – это отдельная стая со своими законами и строгой иерархией. Так происходит, потому что дети самые жестокие из всех существ в мире, ведь у них доминируют базовые инстинкты и зашкаливают гормоны. «Мда , возможна не очень приятная встреча, но почему же ты думаешь что это должна быть именно она? – взволнованно подумал я. Может у какой-то местной Татьяны точно такие же имя, фамилия и отчество. Мало ли таких Татьян по всей стране? Она вообще могла выйти замуж и случайно стать обладательницей этой фамилии. Чтобы развеять все свои сомнения, я конечно же мог зайти в этот кабинет и проверить, но вести себя так смело было рискованно. Никто не мог предугадать какой будет реакция этой Татьяны на меня, и то дело, ради которого я пришел сюда, могло закончиться так и не начавшись.

Тем временем, пока я ходил по коридору и задумчиво смотрел на дверные таблички, возле одной из дверей потихоньку начала собираться очередь, и если бы я захотел в нее встать, то оказался бы уже пятым по счету. У одного из кабинетов, на стульях, стоящих у стены, уже сидело две пожилых бабушки, а рядом с ними стояла какая-то женщина средних лет, а также молодая семейная пара. «Как странно, – подумал я, – Никогда бы даже представить себе не смог, что в таких местах тоже бывают очереди». Тем не менее, если люди собрались у этой двери, значит там действительно решалось что-то важное, поэтому на всякий случай я подошел поближе и вежливо поинтересовался у одной из бабушек куда стоит эта очередь. Она удивленно подняла свои глаза на меня, а затем ответила: «Как куда, на оформление документов, сынок». «Бинго, а ведь это то что мне нужно», – подумал я, пробормотал в ответ дежурное спасибо и на всякий случай тоже занял свое место в этой очереди. Так для меня началось мучительное ожидание. Время шло, но из этого кабинета никто не выходил, очередь не двигалась, все в точности как это обычно бывает в подобных местах. «Значит ожидание своей очереди растянется как минимум несколько часов», – с грустью подумал я. От нечего делать, я снова начал прохаживаться взад вперед по длинному коридору отдела опеки. На стенах по обе стороны от меня висели какие-то старые, пожелтевшие от времени, плакаты с различной информацией, которая по мнению их создателей, должна была упростить жизнь посетителям этого места. В реальности же вряд ли кто-то из простых смертных без специализированного юридического образования, смог бы разобраться во всех тонкостях оформления этих документов. Для меня все эти таблички вообще выглядели не более чем набором букв. В остальном же делать мне здесь было абсолютно больше нечего, кроме как бесконечно стоять у стены и ждать. Внезапно дверь кабинета открылась и оттуда вышла стройная, фигуристая брюнетка, держа в своей левой руке большую, красную папку. Она строго посмотрела на всех людей в очереди, затем поправила свои волосы и быстро двинулась по коридору в мою сторону. Я сразу же узнал ее, да, это была та самая Бардачка с которой я учился в школе. Мое сердце бешено забилось при виде ее. «Что же я скажу ей? Просто привет или официальное здравствуйте, или вообще просто сделают вид, что не знаю ее? – мучительно перебирал я в своей голове все возможны варианты. А в это время Бардачка подходила ко мне все ближе и ближе. Набравшись смелости, я наконец решил, что попробую с ней заговорить, но не дойдя до меня несколько метров, она вдруг резко остановилась и зашла в другой кабинет. Я бы наверное подумал, что Бардачка меня не узнала, если бы не та ее, до боли знакомая мне, детская привычка сильно щуриться, когда она хорошо видела кто перед ней, но при этом делала вид что нет. В школе она всегда носила толстые очки и мы за это называли ее «четырехглазой заучкой», сейчас же от очков не осталось и следа, наверное она одела линзы или сделала операцию, но старая привычка осталась. И она ее выдала, поэтому покер фэйса у Бардачки не получилось. Я же в свою очередь в тот момент пытался изобразить на своем лице дежурную улыбку, предлагая Бардачке самой решить что делать в этой ситуации. Если узнает, значит заговорю с ней, не узнает значит буду молчать. Через несколько минут Бардачка вышла из того кабинета и вернулась обратно в тот, перед которым собралась очередь. Смотря ей в спину, я не мог не отметить, что те ее части тела, которые в школе у нее были плоскими, сейчас приобрели те желанные для любого мужчины очертания. Белая блузка и строгая черная юбка Бардачки хорошо выделяли контуры талии и того что ниже. «Да мне это нравится. Даже очень. Жаль что тогда я не….. , – начал мечтать я. «Заткнись, ей же тогда было 15, почти ребенок, конечно она была страшной, а сейчас ей примерно 30 также как и тебе, что в этом удивительного?» – выругался я про себя, словно пытаясь оправдать свои чувства. Но тем не менее, я не мог скрыть того, что в этом образе Бардачка мне очень нравится. Во мне словно проснулась скрытая, безумная мечта любого мальчика о молодой, привлекательной школьной училке, которая совсем не прочь заняться чем-то более интересным, чем учеба. Может быть и тогда в прошлом, в школе, Бардачке мне нравилась, но все что ей доставалось это лишь насмешки и грубость. Таковы были долбаные законы и правила по которым все должны были тогда жить. Это сделало меня не по возрасту злым и жестоким, а ее безвольной жертвой. В том классе я был, как тогда говорили «крутым», поэтому общался только с такими же, при этом для поддержания своего имиджа, мне постоянно требовалось показывать свою власть и силу на тех кто слабее или хоть чем-то отличался от остальных. А в девятом классе перед выпускным вечером, я дошел до вершины своих насмешек над Бардачкой. Почти две недели тогда я вел себя хорошо, никого не трогал, даже защищал когда кто-то пытался глумиться над «лохами» из нашего класса. А когда до выпускного осталась всего неделя, я вдруг подошел к Бардачке и пригласил ее пойти туда вместе. Это было сделано мной показательно, на виду у всего класса, так чтобы все слышали. Бардачка конечно же «купилась» на это, и наверное в душе была вне себя от счастья, когда ее пригласил я, поэтому сразу сказала мне да. Но в день самого выпускного я демонстративно не обращал на нее никакого внимания, при этом ходил все время с разными девушками с нашего и с параллельного класса. А затем был вечер, где мне особенно запомнились большие глаза Бардачки полные слез, когда вместо ее на школьной дискотеке я подошел к девушке, которая стояла рядом и пригласил на танец, Такого унижения Бардачка не выдержала и убежала с дискотеки, после чего больше в школе я ее не видел. А после каникул, на осенней перекличке, я узнал, что она бросила школу. С того момента прошли годы и вот теперь такая внезапная встреча в новых неожиданных обстоятельствах.

Тем временем стрелки часов постепенно приближалось к полуденной отметке, что в таких заведения обычно означало обеденный перерыв и внезапно очередь передо мной стала двигаться быстрее. Все меньше и меньше людей оставалось в коридоре. Наконец, подошел и мой черед. Что же нужно было идти. Я решительно толкнул старую, деревянную дверь кабинета и оказался в средних размеров комнате. Внутри стояло два самых обычных офисных стола со старыми компьютерами, мониторы которых были настолько огромны, что занимали большую часть места. За каждым из них можно было легко спрятаться от назойливого посетителя. По левую сторону от меня сидела та самая Бардачка, вернее Татьяна Александровна, а за вторым, чуть дальше, возле окна, еще одна женщина возрастом постарше – около 50 лет, которая совершенно не обращала на меня внимания и лишь что-то смотрела на экране монитора своего компьютера. Что же выбора у меня не оставалось, поэтому я смело подошел к тому столу, за которым сидела Бардачка, уселся на стул, стоящий рядом и поздоровался с ней. Вот и она – моя бывшая одноклассница, снова сидит от меня на расстоянии полуметра, словно за партой в классе Она сразу же меня узнала, но все еще пыталась не подавать виду. Ее глаза вспыхнули ярким огнем, ненадолго, всего на одно мгновение, но я это заметил. Затем начало происходить что-то странное. Сидевшая за соседним столом более взрослая и опытная дама, вдруг как по команде начала быстро собираться на обед. «Похоже, что Бардачка что-то для меня придумала, и заранее договорилась со своей коллегой в отношении меня, – подумал я. Через минуту пожилая дама ушла, и мы остались одни в комнате. Воцарилось напряженное молчание. Бардачка делала вид, что занята своей работой. Ее пальцы стучали по клавишам, но было понятно что это просто имитация, а не осмысленный набор текста. Все верно, в этом месте я был в положении просящего, поэтому первый шаг конечно же требовался от меня. И я решил пойти ва-банк – включить наивного дурачка, как будто бы между нами ничего такого особенного не происходило в прошлом: