Бальдр и Тёмный бог

“Нашёл время, Бальдр! – ворчал я на себя, растягиваясь на крутом каменистом склоне. – На старость лет скакать по скалам, как баран! Скоро начнёт темнеть! Нужно найти укрытие, а ты раскидываешь свои вещи по склону!”

Я дотянулся до плаща, и тут же накинул его себе на плечи. Пока обнимал скользкие камни, успел порядком замёрзнуть, и меня била дрожь.

Под струями водопада я увидел в скале расщелину.

“Неплохое место для укрытия, – подумал я и погладил на плече мех. – Спасибо, шкура, не зря лез за тобой”.

Я ступил в темноту и прищурился. Через несколько минут глаза привыкли, и я различил серые стены. Расщелина была довольно узкой, но расширялась в глубину. Я ощупал шершавые холодные своды – они были сухими, а пол достаточно ровным.

“Отличное место! И камней, чтобы запечатать вход, полно. Переночую здесь”, – решил я и двинулся к выходу за мечом, который оставил наверху.

Я повернулся ко входу пещеры, но что-то мелькнуло из темноты. Я обернулся и пригляделся. Два зелёных светящихся огня приближались из беспросветной глубины.

По привычке я потянулся за мечом, и, не найдя его, проклял себя в третий раз за день. На поясе висела лишь цепочка с амулетом Маргрет. Я снял её, пятясь к свету, и накрутил на кулак. Другой рукой извлёк из-за голенища нож.

Зверь приближался медленно, шкура его переливалась едва уловимым серебристым свечением. До выхода из темноты мне оставалось три шага, но я не желал поворачиваться спиной к твари.

Варг кинулся на меня, я выставил ему на встречу нож. Лезвие без сопротивления прошло сквозь переливающуюся шкуру. Зубы варга сомкнулись у меня на руке. Жгучая боль разлилась по телу. Запах тёплой крови ударил в ноздри. Страх быть загрызенным заставил меня рассвирепеть. Я ударил кулаком с амулетом зверя в челюсть.

– Тварь! На! Получай!

Варг разрывал мне руку. Я зарычал, замахнулся и ударил ещё раз с такой неистовой силой, что кулак стал влажным от крови. Моей или его?! Ещё удар! Зверь разомкнул зубы и заскулил. Я выпустил из руки цепочку, перекинул её через шею зверя, придушив его, и потянул к свету. Сталь Эйсира была очень прочной, и не порвалась от тяжести варга.

Белый день ударил в глаза. Тварь, судорожно извивалась и царапала когтями камни, сопротивляясь мои усилиям. Я кряхтел, задыхался, но тащил вперёд, пока варг не рассыпался в пепел, и пепел не разлетелся по ветру. В петле от цепочки с амулетом осталась лишь грязь. Я устало рухнул на землю и заскулил от бессилия.

Колючий ветер ударил в лицо и просвистел меж острых скал. В глазах темнело, вены тяжело пульсировали на шее. Кровь стремительно утекала из меня, согревая теплом безжизненные камни.

“Вставай, Бальдр, – приказал я себе. – А то сдохнешь во-второй раз, даже не побывав с женщиной!”

Я снял с пояса ремень и затянул его выше рваной раны на руке. Глаза застилала тьма, и я прислонился головой к каменному своду.

– Ты нашёл меч, Бальдр? – по камням растёкся шуршащий голос. – Нашёл его?

Повеяло могильным холодом, я открыл глаза, и увидел перед собой Хель. Она протянула ко мне руки. Я испугался и дёрнулся в сторону.

– Ты нашёл меч?! – властно произнесла она, и от силы её голоса по склону посыпались камни, а с неба сорвались дождевые капли.

– Почти, – ответил я, сглотнув.

– Ты снова очень близко подступил к моему царству… – прошипела Хель.

– Да уж, куда не сунься, всюду ты, – стиснул зубы я, силясь не провалиться в беспамятство от потери крови.

Хель приблизила ко мне лицо с чернеющими глазницами и серой, похожей на мрамор кожей. От неё тянулся запах сырости, но в нём не было ничего живого. Мёртвый холод. Такой древний, как сам мир. По спине побежали мурашки, я сглотнул.

– Перестань играть со мной, Бальдр! Я не буду больше милосердной и утяну тебя в бездну! – Со склона вновь полетели камни. На этот раз большие валуны, и я прижался к расщелине, возле которой сидел, прикрыв голову здоровой рукой.

– Что мне остаётся, как не шутить, Хель? – прорычал я. – Я уничтожил Эйсир, разломал его на части!

– Ты уничтожил меч?! – прогремела Хель.

В небе полыхнула молния, и разразился гром. Хлынул дождь. Я вздрогнул от неожиданности и поморщился от хлещущих по лицу холодных дождевых перьев.

– Одну из частей увезла Мать! – Я бессильно сжал в руке амулет. – Меч не вернуть.

– Но ты как-то убил варга? – Хель топнула ногой по следам возни со зверем и кучке оставшейся от него чёрной грязи.

– Убил!

– Значит, убъёшь и Хассера, когда он придёт! – богиня смерти ухватила меня за лицо и яростно прошипела: – Я хочу, чтобы это сделал именно ты!

– Почему я?

– Потому что ты разочаровал меня и извёл ожиданием! Если вернёшься в Хельхейм, я приготовлю для тебя самый холодный край, где муки твои будут нестерпимы! Но если убъёшь Хассера, то не вернёшься…

Хель растворилась, и вместе с её исчезновением перестал идти дождь. На моих щеках горели следы от её прикосновения. По лбу с волос стекали капли. Я закутался в плащ, содрогаясь от страха и изнеможения. Меня затошнило.

Немного посидев и попив воды, я решил добраться до меча. С оружием под боком было бы спокойнее.

Я поднялся по склону и увидел в разрыве облаков, плещущееся вдали за скалами седое море. Я поднял меч и забрался выше, чтобы приглядеться, не видно ли отсюда чёрный берег Фёвикена, где стояли драккары Олава.

И я увидел берег. Но он был совершенно пуст.

“Проклятье!”

Меня накрыло страшное осознание: Олав направил ладьи на Тронхейм. Грядёт час битвы! Ведь Хёрд вряд ли ждёт гостей – Бьёрна убили, и он не донёс послание. Маргрет, Лейф и Годи окажутся под ударами чужих мечей и погибнут!

Я подбежал к краю обрыва и увидел блеск реки, вдоль которой мы ехали в Тюрберг с Годи и Лейфом. Два всадника метались у берега. Один отмахивался от другого, махал руками и тёр глаза. На нём была синяя рубаха. Нет, платье. Это была женщина. Это была Маргрет!

Второй, Годи с Лейфом в седле, что-то кричал ей, звал, но Маргрет вертела головой и направляла коня назад, к тому месту, где мы расстались.

“Почему они вернулись?” – удивился я и принялся спускаться.

Камни после дождя были такими скользкими, словно добро политы маслом, и я глядел под ноги, выверяя каждый свой шаг. Иногда я поднимал голову и бросал взгляд на берег, проверяя там ли ещё Маргрет. Они с Годи были всё ещё у воды и о чём-то спорили, махали руками.

Вдруг я заметил столб пыли на дороге, ведущей из Фёвикена. придержался за скалу и вгляделся вдаль. Это были всадники, человек двадцать, они стремительно приближались.

– Вот и Вали подоспел! – скрипнул зубами я.

Маргрет и Годи находились в низине, у причалов, и не видели дороги. Звук приближающейся опасности заглушал шум воды.

“Я должен предупредить их!”

Перепрыгивая камни, я поспешил вниз. Ветер усилился и сносил меня со склона. Нога соскользнула, и я упал, поцарапав голень.

“Ничего, ерунда”.

Я поднялся и побежал дальше. Перемахнул через расщелину, вскарабкался на валун. Спрыгнул. Проскользил по камням. Порыв ветра ударил в спину, я потерял равновесие и снова упал.

Я приземлился на прокушенную руку. Кость в запястье хрустнула, я взвыл от боли.

“Весь переломаюсь… – испугался я. – Да, ну и плевать! – я вскочил с земли. – Там внизу Маргрет! Надо сказать им, чтобы уходили!”

Я вновь оказался на дороге. Вали с воинами был уже совсем близко. Топот копыт сотрясал землю. Скоро настигнут!

Сердце рвалось из груди, я задыхался. Бежать я уже не было сил. Я опёрся руками в колени, переводя дыхание перед последним рывком.

– Маргрет! – крикнул я, увидев её на берегу.

Маргрет обернулась, лицо её засветилось, губы растянулись в улыбке. Годи, узнав меня, вытянул шею и нахмурился.

Рядом со мной в землю воткнулась стрела.

– Скачите! – закричал я, махнув рукой на дорогу. – Скачите прочь! Скорее!

Годи направил коня на возвышение. Я увидел, как округлились его глаза, когда он вышел на дорогу.

– Схватить их! – донёсся яростный возглас Вали. – Не дать уйти!

В землю вошло ещё две стрелы.

Я побежал к Маргрет. В глазах потемнело, и я упал.

“Как не вовремя”, – промелькнуло в голове.

Сильные руки Годи перевернули меня на спину.

– Скачите! Уходите! – простонал я.

– Он сильно ранен, – прикоснулась Маргрет к моему лицу. – Не сумеет держаться в седле.

Топот копыт гремел уже совсем близко. Воздух разрывали воинственные крики и победные взвизгивания. Расправа была близка.

– Лодка, Маргрет! – рявкнул Годи. – Сажай Лейфа в лодку, а я дотащу Бальдра.

Годи поднял меня и закинул на плечо мою руку.

– Брось меня, спаси мою семью! – зашипел я.

– Я не могу тебя бросить, Бальдр! – прокряхтел воин. – Ведь ты похвалил моё пойло!

Мы спустились по скользкой гальке к воде. Мои ноги подкашивались, но воин крепко держал меня. Лейф был уже в лодке. Годи подтолкнул меня через бортик, и я упал на скамью. Маргрет, стоя по грудь в воде, тащила лодку на глубину.

Годи взялся за вёсла, и я протянул Маргрет руку, помогая забраться внутрь. В воздухе, рядом с моей головой, просвистела стрела. Я мгновенно опустил Лейфа под себя и поднялся, закрывая Маргрет и Годи. Стрела пронзила мне спину. Я вскрикнул от неожиданности, но не успел ощутить боль. Я обнимал за плечи Маргрет и глядел ей в глаза.

– Не бойся, – прошептал я.

Ещё одна стрела вошла мне в бок. Я дёрнулся. На языке появился вкус крови.

– Бальдр! Нет! – завизжала Маргрет.

14

.

Тени межмирья

– Оставить в живых! – прокричал Вали с берега, яростно рассекая мечом воздух. – Я достану тебя, Бальдр!

Годи вывел лодку на середину реки и закинул на борт вёсла. Течение стремительно отдаляло нас от врагов. Последние стрелы плюхнулись в воду. Я бросил взгляд на берег. Лучники вернулись на дорогу и последовали за нами вдоль берега.

– Почему дядя Вали хочет схватить нас?! – воскликнул Лейф.

– Вали хочет занять место твоего отца! – рявкнул Годи.

Воин приблизился и навис надо мной.

– Как ты, Бальдр? – осипшим голосом спросил он.

Я стоял на коленях и держался обеими руками за борта качающейся лодки. Лейф съёжился подо мной и испуганно вертел головой, а Маргрет обнимала моё лицо, прильнув губами к щеке. Её близость придавала мне сил.

– Я так зол, Годи! – хрипло ответил я. – Как пёс!

Я судорожно дышал, проглатывая кровь, натекающую в горло.

“Неужели пришёл мой конец?! Так скоро?! Уже слышу, как Хель торжествует…”

– Ему, кажется, пробили лёгкие! – простонала Маргрет. – Баль, не умирай, пожалуйста!

– Бальдр, потерпи, – прорычал Годи. – Сейчас помогу.

Воин выгнал из-под меня Лейфа и положил меня на живот. Древко стрелы хрустнуло, я вскрикнул от боли. Ударившись друг о друга, лязгнули железные наконечники, которые Годи извлёк из спины и бросил в ноги. Кровь забурлила в груди. Я хрипел и задыхался. Дно лодки быстро наполняла багровая лужа.

– Помоги его раздеть, – приказала Маргрет.

Годи стянул с меня меховой плащ и разорвал рубашку.

– Боги! – охнула Маргрет, увидев рану от топора, что оставил мне Вали десять лет назад. – Я всегда боялась это увидеть… милый Бальдр.

Я молча сжал колено Маргрет, упиравшееся мне в бок. Она тяжело вздохнула, собираясь духом.

– Лейф, разрежь на полосы! – Маргрет кинула ему мою рубашку.

– Зачем вы вернулись, Маргрет? – прохрипел я. – Ведь вы уехали!

– Это она решила вернуться! – фыркнул Годи, наклонившись к моему лицу. – Залилась слезами, как девка какая! Пусти меня, говорит, к Бальдру, жить без него не могу!

– Годи, перестань! – приказала Маргрет.

Я поглядел на неё. Она отвела взгляд и плотно сомкнула губы, накладывая повязку на мои раны. Годи перевернул меня на спину и сунул под голову скомканный плащ.

– Маргрет, ты правда вернулась ко мне? – прошептал я, ухватив её за руку. – Ответь умирающему.

– Не умирай, пожалуйста, – она обняла ладонями моё лицо. – Я не хочу с тобой расставаться! Никогда больше!

По лицу Маргрет потекли крупные слёзы. Она потёрлась лицом о моё лицо и бороду, и вся перепачкалась в крови.

– Мама! Как же отец?! – рявкнул Лейф у меня из-за головы. – Ты ведь не предашь отца?!

Сердце трепыхнулось. Я ждал, что Маргрет сейчас скажет сыну, кто его истинный папа. Но Маргрет лишь смахнула слёзы и приняла строгий вид.

– Я не изменю твоему отцу, – произнесла она. – Но моё сердце принадлежит Бальдру. Навсегда.

Я зарычал от злости, ведь Маргрет не призналась. Кровь забурлила в горле. Я приподнялся и стал откашливаться.

– Тише, Бальдр, тише… – сказала она.

Ласковые пальцы Маргрет перебирали мои волосы. Волны шелестели о борт, раскачивали лодку и убаюкивали меня. Вскоре шумный ветер растворил злость и приглушил раздирающую меня боль. В глазах с каждой минутой становилось темнее.

– Глядите, они нас больше не преследуют! – воскликнул Лейф, указывая пальцем на берег.

Годи напряжённо всмотрелся в берег и потёр глаза.

– Поди, устали, – сказал он. – Да и я порядком выдохся.

– Они не преследуют нас, потому что всё кончено, – прохрипел я. – Мы плывём в Тронхейм…

– Да, по реке мы через день-два войдём в гавань к конунгу! – воспрял духом Годи. – Я набегался, хочу скорее оказаться дома! Мёд, женщины! Благодарность вождя за уцелевшую семью, – воин поглядел на Маргрет и Лейфа. – И мы выпьем с тобой, Бальдр!

Воин похлопал меня по плечам и потрепал волосы.

– Хрена с два, Годи… – простонал я, скрипя зубами от боли. Кровь стекала у меня по бороде. – Чёрный берег пуст… Конунг Олав скоро будет здесь…

– Ты уверен? – нахмурился воин, погладив эфес своего меча.

Я качнул головой.

В глазах потемнело, шум реки, гудевший в ушах, стих. Мне стало тяжело дышать.

– Он умер? – донёсся голос Лейфа словно из глубины.

– Не тереби его, Маргрет, он заснул, – ответил Годи. – Смотри сколько крови вытекло.

Всё замолкло. Сколько-то времени я пролежал без сознания. А когда открыл глаза вновь, то увидел, что уже было темно. По берегам мерцали зелёные огни, и Годи правил, не позволяя лодке прижиматься к берегу.

– Мне очень страшно, – простонал Лейф.

– Не бойся, милый, – Маргрет притянула сына к себе.

Я накрыл их обоих объятием.

– Как ты? – приветливо улыбнулась мне Маргрет. – Пришёл в себя?

Я облизнул губы, чтобы ответить, но не нашёл сил издать звук. Тяжёло вздохнув, почувствовал, что кровь больше не заливается мне в глотку. Я вздохнул ещё раз. Глубже.

– Бальдр, что с тобой?! – испугалась Маргрет.

– Лёгкие целы, – прохрипел я.

– Уверен?

– Я бы уже умер, верно?

– Слава богам, – отозвался Годи, – что пощадили тебя!

По дну заскребли камни. Лодка несколько раз сильно качнулась, больно ударив меня в спину, а потом замерла. Я почувствовал, как тонкая струйка холодной воды принялась сочиться у меня под боком.

– Проклятье, ничего не видно! – выругался Годи. – Кажется, мы зацепились обо что-то.

– Мы распороли днище камнем, – прохрипел я. – Он колет мне в спину.

– Мы что, утонем?! – пискнул Лейф.

Маргрет крепче обняла сына. Я приподнял голову, всматриваясь в темноту. Годи перекинул ногу через борт и выбрался из лодки.

– Тут мелко и ветки… – буркнул он. – Мы не утонем! Сидите, я осмотрюсь.

– Осторожнее, Годи! – прохрипел я.

Я услышал хлюпанье шагов воина и, вцепившись в борт, подтянулся выше. Голова кружилась, на плечи будто навалили набитые железом мешки. Маргрет с волнением положила руку мне на грудь. Пальцы её были холодны, как лёд. Я сжал её ладонь и принялся согревать своим дыханием.

– Тут большая земля! – раздался далёкий голос Годи. – И не видно тварей! Маргрет, Лейф, выбирайтесь!

Воин вернулся, брызги его шагов щедро накрыли моё и без того мокрое тело. Ухватив лодку за борт, Годи принялся затаскивать её на берег.

– Ты уверен, что здесь безопасно? – спросил я.

– Оглядись вокруг, Бальдр! – приблизил ко мне лицо Годи.

Я подвигал глазами, но ничего не было видно, кроме призрачных силуэтов скал на фоне ночного неба.

– Темно, – отозвался я.

– Именно! – прошептал Годи. – А теперь поверни голову вправо. Видишь, там плещется вода и светят своими глазками зубастые зверьки?

– Вижу.

– Ага, а здесь совершенно темно! – возликовал Годи. – Эта земля отрезана от большого берега. Мы на острове. И здесь есть лес!

– Удачно ты разбил лодку, – сказал я, переваливаясь через бортик. – Помоги мне!

– Хоть в чём-то повезло! – усмехнулся воин. – Погоди, Бальдр!

Годи, стоя передо мной, рылся в поясной сумке, будто потерял какую-то важную ценность.

– Ну! Помоги же, – проворчал я.

– Сейчас, сейчас, – протянул он. – Ах вот он, нашёл! Кремень! Разведу огонь, Бальдр! Согреемся! – радостно воскликнул воин. – Только вытащу тебя. Давай, берись за меня!

Я застонал, когда Годи жёсткими пальцами ухватил меня за бока. Кровь снова подступила к горлу, ударила в нос, и я сплюнул пенистую жижу.

– Зараза, – проскрипел Годи, надрываясь от моего веса. – Сделай так, чтобы я не зря тебя тащил!

Маргрет расстелила на земле плащ и посадила на него Лейфа. Годи проводил меня к ним и опустил на землю.

– Наверное, мы пристали к Змеиной косе, – произнесла Маргрет, укладывая мою голову себе на колени. – Тебе нужно лежать повыше, чтобы было легче дышать.

Лейф шумно фыркнул на проявленную ко мне ласку своей матери.

– Змеиная коса, верно! – отозвался из темноты Годи. – Тянется вдоль реки на несколько лиг. Вообще, тут должны жить люди! Помню, бывал здесь лет пять назад, когда только сделался хирдманом: мы собирали налоги для конунга.

Годи притащил ветки и долго пыхтел, чиркая мокрый кремень. Вскоре среди кислого запаха водорослей я почуял слабое дуновение древесного дыма.

– Горит! – воскликнул воин и шумно растёр замёрзшие руки.

На лице его замерцали мягкие отсветы зародившегося пламени.

– Теперь не пропадём! Лейф, подвинься сюда, – позвал Годи. – Следи, чтобы огонь не потух! А я пойду насобираю ещё палок.

Воин удалился в чащу, а Лейф принялся ломать ветки и подкладывать в огонь. Уложив в костёр весь хворост, оставленный Годи, мальчик стал сооружать вокруг костра стену из камней, чтобы ветер не задувал пламя.

– Ты так повзрослел за эти дни, – ласково сказала сыну Маргрет. – Я очень горжусь тобой.

– Жаль отец не видит, – хмыкнул Лейф, весело поглядев на мать.

Я скрипнул зубами и благодарно сжал ладонь Маргрет, продолжая следить за мальчиком. Я гордился.

Вскоре вернулся Годи c большой охапкой веток под мышкой и волоча сухой ствол. Костёр разгорелся ярче. Мы все вчетвером улеглись возле него, укрывшись плащами от задувавшего ветра. Меня била дрожь, руки и ноги ныли, грудь горела.

– Тебя лихорадит, Баль, – прошептала Маргрет.

– Это старая рана поганит кровь.

– Потерпи немного, на рассвете я отыщу травы, которые помогут тебе, – Маргрет ласково гладила меня по голове.

Перед глазами всё закружилось. Я обнял Маргрет, но не смог удержать. В лицо ударил ветер с ледяными крупицами. Я зажмурился, а когда открыл глаза, то вокруг чернела кромешная тьма и веело холодом. Я понял, что очутился в Хельхейме.

– Маргрет! Лейф! Я мертв?! Как же мне теперь вас защитить?! – воскликнул я. – Боги, верните меня!

Я сокрушённо схватился за голову и упал на колени. Я не желал мириться с гибелью. Я не сделал ещё ничего, что так желал!

– Боги, дайте Годи сил увезти мою семью подальше от Вали! – простонал я.

Прошло немного времени, глаза привыкли к темноте. Я осмотрелся и увидел, что меня обступили тени исполинских гор. А ещё я услышал журчание воды. Разве в Хельхейме есть ручьи? Там ведь кругом лёд и снег. Где же я?

Я побрёл на звук текущей воды. Под ногами хлюпал мох, в башмаки набиралась вода. Шуршали камни и мелкие кусты. Вскоре из тёмной дымки передо мной выступил ручей, стекающий со скальной стены. В горле пересохло, я сунул руки под струю.

– Запыхался? – раздался позади молодой женский голос.

Я вздрогнул. Сердце пропустило удар.

“Неужели, я попался Хель?!”

– Попей, утоли жажду. Чего застыл? – сказала женщина.

Нет, это была не Хель. Богиня смерти никогда не говорила со мной столь ласково. А этот добрый поучительный говор я узнал бы из тысячи.

Я повернулся и увидел перед собой… Йорунн? Золотистые волосы, змеями струились по плечам. Гладкая кожа, белая как молоко, румяные щёки и сияющие будто утреннее небо глаза.

– Какая ты красивая! – восхитился я. – Почему ты не старая?!

– Моя душа молода, – хмыкнула Йорунн. – Мы с тобой духи, Бальдр. Наши тела умирают или уже умерли. А мы блуждаем на земле бестелесно и ждём, когда Хель заберет нас.

– Что с тобой случилось? – я шагнул ближе и взял Йорунн за руку. – Ведь тебе ничто не угрожало, когда мы расстались. Ты покинула Тронхейм после моего отъезда?

– Нет, я всё ещё у Хёрда. Но я больна.

– Чем?

– Я стара, Бальдр. Время пришло.

– Нет! – воскликнул я. – Ты так молода! Твоё время не пришло, Йорунн!

– Не кричи, Бальдр. А то Хель услышит и тут же явится.

Я затих и прислушался к тишине. Мне померещился гул, похожий на рычание. Может, это под струями воды шуршали камни? Я вновь сунул руки в воду и наконец напился.

Когда развернулся к Йорунн, то вновь услышал утробный гул. Он стал громче. И моя подруга тоже его слышала. Я понял это по тому, как она прищурилась и принялась скользить взглядом по зарослям. Глухое рычание доносилось будто из-под земли, я ощущал, как нарастает дрожь воздуха.

– Уйдём отсюда, – сказал я и потянул Йорунн за локоть к деревьям.

Вокруг было сумеречно, как летней ночью, когда солнце скрывается за кромкой земли едва ли на пару часов.

Мы затаились в тенистых зарослях. Я напряжённо осматривался, продолжая крепко сжимать руку Йорунн.

– Бальдр, – произнесла она, поглядев на меня из-под опущенных ресниц. Её руки обвили мою шею, а жаркое дыхание упало мне на лицо. – Я тоже безумно соскучилась.

Йорунн прижалась ко мне и поцеловала. И я не смог воспротивиться. Руки сами обхватили крепкий зад Йорунн. Да, он был очень крепким. И спина под платьем: ровная, натянутая, гладкая. Мне очень хотелось насладиться прикосновениями к красивой женщине.

– Погоди, Йорунн, – выдохнул я. – Я не могу.

– Снова из-за Маргрет?

– Угу.

– Она тебе не жена! – фыркнула девушка. – А ты ярл и можешь иметь столько женщин, сколько пожелаешь.

Я покачал головой и отстранился.

– Прости, – пробормотал я. – Она ждёт меня!

Йорунн сердито тряхнула головой, золотистые волосы в беспорядке рассыпались по плечам и спине. Она взяла меня за подбородок и заставила поглядеть на себя. Я сопротивлялся. Ведь молодая Йорунн действительно была очень красива.

– Мы духи Бальдр, и не вернёмся назад, – брови девушки задрожали. Я понял, что несмотря на внешнюю уверенность, ей страшно. – Скоро Хель отыщет нас и уведёт за собой в царство вечного холода и мрака, – плечи Йорунн передёрнулись. – Мы больше никогда не встретимся. И никогда не испытаем любви.

Она гордо поглядела на меня, и я почувствовал себя мерзавцем. Сжав зубы, я ударил кулаком по стволу дерева. Ветки задрожали, зашелестели листвой. Утробное рычание, стоявшее всё это время в воздухе, усилилось.

– Что это? Ты тоже это слышишь?

– Слышу, – кивнула Йорунн и опасливо принялась оглядываться. – Кажется я знаю, что это такое…

Девушка направила взор в чащу, и глаза её распахнулись, а лицо вытянулось. Я повернулся. Между деревьев стояли варги. Я поднял глаза выше и увидел гигантов-йотунов, туловища которых терялись за листвой.

Мы пригнулись. Йорунн прильнула ко мне, и я крепко обнял её. Сердце заколотилось, во рту вновь пересохло.

– Это тёмные твари, – прошептала девушка.

– Откуда они здесь?

– Межмирье – это место, которое соприкасается со всеми мирами.

Варги водили мордами, принюхиваясь к лесу. Йотуны сделали шаг в нашу сторону.

– Уходим, – шепнул я, указывая рукой в сторону кустов.

Пригнувшись, мы медленно двинулись прочь. Мы старались не задевать веток и не издавать шума. Пройдя с десяток шагов, я увидел овраг.

– Давай туда, Йорунн, – подтолкнул я.

Под моховым ковром, который устилал склоны оврага оказалась вода. Мы проваливались по колено. Ноги громко хлюпали, а руки шумно цеплялись за ветки.

– Дай руку, Йорунн, лезем вверх, а то утонем.

Я вскинул голову и увидел на краю оврага тёмную фигуру. Это был не варг и не йотун. Он очень походил на человека. Мы глядели друг на друга сквозь заросли кустов и папоротника. Я старался понять кто этот человек: затерявшаяся ли душа, как мы, или пришелец из тёмного мира. Йорунн приблизилась ко мне и ухватила за руку.

– Боги, – прошептала она, дёрнув меня вниз. – Бежим, Бальдр…