Лазурь

* * *

Рассвет пришел лениво, нехотя разогнал темноту, но не жиденький туман и дождь. За пределами тоннеля царила тишина, нарушаемая чуть слышным падением капель.

Аня пришла в себя еще затемно, именно пришла в себя – не проснулась, потому что это состояние, в которое она буквально провалилась вечером, никак не подпадало под определение сна. Девушка словно потеряла сознание на всю ночь. Во всяком случае, именно это сравнение первым приходило на ум. Когда же она вынырнула из забытья и открыла глаза, поняла, что ее общее состояние стало хуже. Ане пришлось долго ждать, прежде чем ее телу вернулась подвижность. Поначалу она просто лежала, надеясь, что все случится само, как в первый раз, но холод не отпускал, а из чувств проснулся только голод. Когда же она наконец выбралась из своего укрытия, то еле заползла наверх, а после еще какое-то время сидела на рельсах, тяжело дыша и покачиваясь. Голова шла кругом, тело трясло от холода и слабости. Лучевая болезнь – догадалась Аня. Вот и проявилась. Догнала. Теперь конец? Громко и протестующе заворчал желудок. Похоже, организм не был согласен с подобными умозаключениями. Он требовал еды, которой не получал уже сутки, и не важно, как себя чувствует его хозяйка. Желудок словно протянул веревочку до самого мозга и теперь неистово за нее дергал, тянул, тряс, как будто кучер, погоняющий усталую лошадь, вынуждая забыть про всякую ерунду и сосредоточиться на поиске пищи. Какая еще, к черту, лучевая болезнь, когда от голода живот сводит? Об этом можно будет подумать и в другой раз, а сейчас… сейчас Аня должна во что бы то ни стало поесть. Что угодно! Иначе это чувство сведет ее с ума.

Посмотрев на мир чуть более трезвым взглядом, Аня увидела в паре десятков шагов впереди небольшое продолговатое здание с промятой крышей. Она не дошла до него всего несколько метров, банально не разглядев из-за дождя и темноты. А ведь могла бы провести ночь за стенами, а не так. Да какая разница? Что сделано, то сделано – теперь только осталось проверить, что там внутри. Собравшись с силами, Аня заковыляла к цели.

Вблизи все оказалось несколько иначе. Дом, маленький и деревянный, с обвалившейся крышей, из которой бодро торчало молодое деревце, стоял чуть в стороне, на возвышенности. Скорее всего, та когда-то являлась частью насыпи, но сильно заросла. От здания остались одни стены: дверной проем пустовал, а оконные рамы давно лишились стекол, словно их тут никогда и не было. Аня зашла внутрь и устало опустилась на отсыревшие и замусоренные доски. Этот небольшой отрезок дороги дался ей с трудом, и хотелось использовать любую возможность, чтоб отдохнуть. Под давящий шум в ушах девушка осмотрела нехитрую обстановку, точнее, ее отсутствие. Сломанная крыша, навечно распахнутые окна и вход лишили это место права называться домом. Развалина, остов, скелет, но никак не дом. Здесь также не наблюдалось и следов человека, более того, сложно было предположить, что в подобных руинах когда-то кто-то жил: ни остатков мебели, ни утвари, ни обоев, только доски на полу и стенах. Соответственно, ничего съестного тут нет и в помине. Аня захотела закрыть глаза и заснуть – столь удручающим казалось положение, только вот гадкий желудок никак не позволял забыться: долбился чуть ли не в мозг со своим единственным требованием. Если бы не он, девушка устроилась бы вон в том уголочке, где посуше, и заснула. Может быть, даже насовсем… Но вместо этого Аня сидела на коленях сгорбившись и слушала. Шум в ушах прекратился, и теперь ее слух улавливал шелест ветра за стенами, капающую воду с обломков крыши и тихие шорохи под полом. Мыши.

Аня захотела улыбнуться. Еще вчера она даже думать не хотела о них, а прямо сейчас вполне всерьез рассматривает этот вариант. Если она затянет с поиском еды еще на сутки, то не сможет ходить. Странно, обычно люди держатся без еды несколько дней, четыре или пять, кажется, но тут не прошло и двух суток, а организм уже начал сдавать. Впрочем, девушка постоянно двигалась, ходила, бегала, возможно, это тоже сыграло свою роль. Аня не совсем понимала, что с ней происходит и почему, но уверена была в одном: если она поест, то ей непременно станет лучше.

Внезапно прямо перед ней появилась мышь. Маленький темно-серый зверек осторожно вылез из щели в полу и уставился на Аню крохотными глазками. Тонкие как паутинка усики трепетали, когда его нос ловил запахи, пытаясь понять, есть ли среди них опасность. Девушка не шевелилась, и мышонок, решив, что все в порядке, отправился по своим делам. Он неторопливо обнюхал пол, прошелся вдоль стены и остановился в двух-трех шагах от странного существа у входа, заинтересовавшись кучей листьев. Все это время Аня не сводила с него напряженного взгляда и сидела, словно на иголках. Все органы чувств сконцентрировались на маленьком сером комочке впереди, вокруг исчезли все звуки, все движения, кроме тех, что производила маленькая мышь, копошившаяся в листве. Но Аня сомневалась.

Сможет ли поймать? А вдруг промахнется? А нужно ли это делать? Оно ведь живое… Как его схватить? А если он кусается? Стоит ли пытаться?

Сотни тысяч сомнений копошились в голове, и только один голод твердил: «Хватай!» И когда напряжение между этими двумя полюсами накалилось до предела, Аня схватила. Она рванулась вперед, неуклюже вытянув руки, стукнулась локтями об пол, накрыла пальцами мышь и… та выскочила! Зверек выпрыгнул и пулей метнулся в щель в полу. Девушка попыталась перехватить его, но тщетно.

Увидев, как тоненький хвостик исчезает меж досок, Аня зарычала от злости. Хватит играть! Нужно достать этот паршивый комок шерсти! Она просунула пальцы в зазор между полосками дерева и резко дернула на себя. Раздался сухой треск, и доска взлетела вверх, подняв небольшое облачко пыли. Внизу мелькнула серая шкурка. Ага! Следом полетела еще одна доска и еще. Аня ломала пол с яростью дикого зверя, не ощущая, как царапает пальцы и загоняет занозы в ладони. Это было не важно, схватить – вот что имело значение, и, сорвав очередную половицу, она схватила. Мышь запищала, отчаянно извиваясь и намереваясь укусить обидчицу. Зверек был напуган шумом и внезапной поимкой и готов был бороться за жизнь, но девушка крепко сжала его тельце, и он быстро обмяк.

Поймала…

Поймала!

Аня сидела в пыли, среди вывернутых из пола и разбросанных досок, почти что на голой земле и смотрела на зверька в своей руке. Мышь была мертва, но ее тело оставалось по-прежнему теплым, шерстка пахла сухой травой, зерном и немного землей.

Что теперь? Есть ее? Как?

Девушка снова почувствовала страх и еще отвращение, но проклятый желудок горланил как ненормальный, не желая прислушиваться к голосу разума. Он хотел есть, все тело хотело есть, и мозг, до последнего отрицавший подобное поведение, тоже нуждался в пище.

Аня решила, что если уж есть мышь, то надо хотя бы избавиться от шкурки. Словно во сне, она надорвала ее ногтями и вскрыла тушку. На пол закапало, затем тихо шлепнулось – разум подсказывал, что внутренности тоже употреблять не стоит. Осторожно понюхав то, что осталось в руках, Аня ожидала, что услышит какой-нибудь мерзкий тошнотворный запах, ее вывернет, и на этом все закончится, но ничего подобного не произошло. Запаха почти не было. Точнее, он был, но никаких неприятных ощущений не вызвал, напротив, девушка вдохнула тепло и мягкий аромат свежего мяса, приятный и… правильный. Да, все правильно: лови и ешь. Если нет ничего другого, сырое мясо – тоже еда.

Аня зажмурилась и принялась жевать свою добычу. Мясо было теплое, довольно мягкое, но упругое, с едва уловимым сладковатым привкусом. Стараясь не думать об этих ощущениях, девушка попыталась представить, что ест нагретый солнцем помидор, сочный, вкусный, он лопнул в руках, и это не что иное, как его сок стекает, капает на пол. Лопнул, как Степан в той аномалии…

На зубах что-то хрустнуло, и Аня чуть не подавилась, вспомнив про кости. Помидор с костями. Совсем как… Она тряхнула головой, отгоняя дурацкие мысли. Если ее сейчас стошнит, вся охота и потраченные силы пойдут насмарку. Нечего всякий бред накручивать. Ее друзья пришли в Зону, думая каждый о своих интересах, так какого лешего теперь на них оглядываться? Аня выплюнула косточку, а остальное доела уже аккуратнее, каждую минуту ожидая, что живот скрутит жутким спазмом и вытошнит все съеденное. К ее удивлению, желудок воспринял новую еду довольно терпеливо и отказываться не спешил. На всякий случай девушка выждала время, прислушиваясь к ощущениям, и все было в порядке ровно до тех пор, пока она не открыла глаза. Увидев перепачканные руки и кровавый комок на полу, Аня почувствовала, как внутри что-то мерзко зашевелилось.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.