Путь домой

– Чем могу вам помочь? – спросила она после того, как все друг с другом поздоровались, следуя правилам приличия.

– Сколько будет стоить номер на одного человека на 4 дня, желательно этажом повыше? – я старался больше улыбаться и как можно возможнее уменьшить вероятность разговора на смежные темы, вроде таких что, почему я без багажа, в такой не ранний час, да и не спешу представляться – могу сойти за обременённого милыми житейскими неурядицами парня, которому понадобилось побыть какое-то время вдали от дома. И, по-моему, моя тактика сработала. Женщина слабо улыбнулась, хоть было видно, что она очень уставшая – наверняка её смена длилась уже чуть не с полудня, и ответила, – Сейчас на четвёртом этаже есть эконом-номер в 59 марок за сутки, или вы предпочитаете более комфортабельные комнаты за 150? Но такие сейчас только с первого по третий…

– Нет-нет, – ещё раз придав лицу очаровательную улыбку, быстро произнёс ночной визитёр, – я, с вашего позволения, с удовольствием взял бы именно экономный вариант. Знаете, у моей мамы скоро день рождения – хотелось бы побольше оставить ей на подарок. Была ли моя ложь опрометчивой или находчивой, но администраторша по имени Оксана, насколько я успел вскользь прочитать на её бейджике, всё с той же уставшей улыбкой, спросила, наличными или карточкой угодно мне расплатиться? В ответ на это я отсчитал 150 марок бумажками и десять одной монетой и просунул в окошко. Через менее чем десять минут я стоял с ключами от 458 номера напротив нужной двери, а ещё через минуту повалился на кровать, не раздевшись, не включив освещения и лишь наспех заперев дверь – настолько я был уставшим от последних нагрузок. Все заботы о моём и Варином будущем остались на плечах завтрашнего дня.

Пробудившись от навалившегося в одну секунду сна, я обнаружил две вещи: Чувствовалась телесная бодрость, а цифры на часах показывали 02:40. Ещё в продолжение десяти-пятнадцати минут я лежал, наблюдая за появляющимися и исчезающими отсветами на потолке, производимыми проезжающими внизу автомобилями и ни о чём особенно не размышляя. Потом, поддавшись тонусу, вскочил с постели. Вылезать из под одеяла и одеваться не пришлось, так как плюхнулся ещё вчера на кровать я весь в чём был. Более того, пришлось даже раздеться, после нахлынувшего порыва принять небольшой душик. Включил малое освещение (на включателе была шкала режимов лампового света), и, скинув «спортивку» и кроссовки с носками, зашёл в душевую кабинку. Ванн и джакузи для моего скромного номера не полагалось, но некоторые ценят кабинки даже больше. А я вообще большой разницы не вижу, только что не приходиться поднимать высоко ноги при входе – это плюс. Поставил воду теплее среднего, постоял пару минут, потом вскрыл одноразовый шампунь с полочки, намылился, и всё смыл с себя. Выйдя из санузельной комнаты, на ходу вытирая голову и уши, нашёл пульт от телевизора, висящего на стене и включил на фон один из центральных телеканалов. Голографических рамок отображения и встроенного в них интернета не было, пришлось довольствоваться карманным смартфоном. По евроазиатскому каналу крутили утреннюю полу-новостную передачу, вперемешку с музыкальными клипами. Хотелось есть. Пораскинув мыслями, я решил добраться до ближайшего круглосуточного «маркета» и накупить в номер еды на ближайшее время, но сначала надо пересчитать оставшуюся сумму наличных денег и досушить волосы феном. Настроение почему-то было весёлое – я включил погромче шедший видеоклип поп-знаменитости и пошёл искать сушильный фен. Его в номере нигде не оказалось. Что-ж, тогда пересчитаем деньги – оставалось 200 с небольшим марок, должно хватить на неделю при должной экономии. В холле на первом этаже я увидел, что охранник остался тот же, а вот администратор сменился, причём теперь это был парень примерно моего возраста, но, как и его предшественница, одарившая меня ключом от номера, который я решил пока не сдавать – тоже был в очках. Я справился, много ли новых постояльцев с моего первого захода появилось в отеле у дежуривших ребят. Администратор был в фирменной форме с красными и белыми полосками и синей цилиндрической фуражке. На его удивлённый взгляд охранник в чёрно-зелёном комбинезоне объяснил ему, что я заселился примерно 4 часа назад. Молодой человек посмотрел в журнал и спросил – проживаю ли я в 458 комнате, на что её обитатель утвердительно кивнул.

– Тогда после вас ещё никто не заселялся. Ночью обычно по выходным и в пятницу наплыв постояльцев и почти всегда влюблённые парочки, – объяснил администратор. – Но сегодня что-то действительно не густо. Вы ключ сдавать не будете?

– Да я ненадолго, до магазина и обратно, думаю, того не стоит.

– Как будет угодно. Главное перед выездом не забудьте оставить!

– Окей! А кстати, не подскажите ближайший недорогой магазин… работающий? – спросил я.

– Ээ… В общем, выйдите налево, до пешеходного перехода со светофором, там увидите через дорогу, но это из таких, где самообслуживание, а обычных круглосуточных продуктовых тут много… да вон хоть через дорогу.

– Ага, понял, спасибо.

В преддверии утра, а было что-то около четырёх часов, улица порадовала относительным теплом. Я решил пройтись до «маркета» самообслуживания. Дойдя до зебры, увидел на той стороне широкий одноэтажный торговый центр с порадовавшим названием – «Карнавал». Цены в нём меня, правда, не очень порадовали, но удалось уложиться в 67 республиканских денежных единиц и уйти с двумя большими полиэтиленовыми пакетами с эмблемами магазина и основными продуктами, необходимыми для жизни: Хлеб, макароны, ветчина, пара соусов, чай, сахар и немного бакалейных сладостей. В другом пакете были молочные товары и фрукты-овощи. Тут должно хватить на ближайшие два-три дня. Хорошо, что мне не хватило глупости поесть в какой-нибудь ночной кафешке или дожидаться открытия столовых города или отеля. Там бы я потратил ту же сумму, но всего лишь за одну трапезу. И таким образом, с двумя поклажами на перевес я вернулся в холл отеля и зашёл в лифт, сопровождаемый оценивающими взглядами охранника и администратора. По-моему, они, взглянув на меня, тоже захотели кушать, но положение обязывало. Вдруг придёт клиент или проверяющий нежданно нагрянет. Бедные парни. Хотя ближайшее будущее у них наверняка будет лучше моего, только они сами этого не понимали. Ведь если Варя, даже если наша встреча пройдёт удачно и нас не выследят по переписке, не сможет мне помочь с новыми поддельными документами, то мне придётся совсем худо. В отеле придёт день окончания моей аренды номера, деньги будут подходить к концу, а с моим нынешним положением разыскиваемого, при попытке устроиться на новое место, меня в несколько дней обнаружат. Возникла идея выйти в сеть на телефоне, посмотреть – можно ли в Москве или ближайших городах найти людей, занимающихся нелегальной переидентификацией. В идеале, ещё надо как-то изменить отпечатки пальцев. Понятно, что доступ в систему регистрационных данных граждан Республики на неформальном уровне невозможен. Тут одна надежда на связь со штабом через Варю. Но опять же вопрос – сочтут ли они важным операцию спасения такой пешки, как я, найдут ли такой риск обоснованным? Если нет, то дальнейшее пребывание в качестве полноправного гражданина на территории Земли и как следствие, вылет с её границ не представляется возможным. Даже по межпланетным туннельным мостам нет возможности перебраться на соседние системы, ведь подобные переезды тоже требуют предъявления карточек идентификации на таможне, не говоря уже о том, что надо добраться до въезда в «заЗемления» этого перехода. А он находится на этой планете на Скандинавском полуострове – в бывшей когда-то Швеции. Да, с тяжёлыми думами встречается нынешний рассвет. Я открыл обратно жалюзи, чтобы лучи свободно поступали взамен электричества, которое я выключил. В комнате была настольная плита на две конфорки, чайник, микроволновка и навесной ящичек с кухонными принадлежностями: пара кастрюль, сковородок, и немного пластиковой посуды, включая вилки, ложки и ножи. Чтож, и на том спасибо – не придётся идти в общую кухню, буде такая здесь окажется, да будить ни в чём неповинных жильцов этого милого отеля своими стуками и бренчанием пищевых сосудов.

До восьми утра я продолжал находиться в своём временном убежище на четвёртом этаже. Еды заметно поубавилось. Скрашивало времяпрепровождение просмотр новостных и развлекательных передач. В местной сводке ничего про розыски меня самого не упоминалось. И слава Богу. Хотя разумное объяснение тоже можно найти: Органы безопасности не хотели выводить на поверхность и свою неудачу, и стоящее под режимом засекреченности мероприятие. А может ещё не успели вывести нужное для их целей публичное сообщение. В любом случае, это мне ох как на руку. А то посмотрит такую вот сенсацию кто-нибудь из моих нынешних соседей или та же администрация – тут уж сообщить за вознаграждение в окружной отдел общественного и правопорядка – дело не из трудных. Придётся как можно реже до субботы выходить на улицу, дабы не запоминаться особливо окружающим, но сходить за новой SIM-картой и лишним набором одежды, пусть даже из Секонд-хенда, очень даже надо. Я решил подождать полдня и отправиться за этими необходимыми вещами, причём поехал в магазины в другой край третьей кольцевой, чтобы подольше отсутствовать на глазах у служащего и пребывающего населения гостиницы, да и вообще подальше от длительного нахождения в одном месте. В следующие дни, по возможности надо будет уходить в обед, а возвращаться под поздний вечер, прикрывшись видом делового человека. Поэтому сейчас, приехав на площадь трёх вокзалов, я нашёл себе недорогую приличную одежду: пару штанов – брюки и джинсы тёмно-синих оттенков, одну кофту и лёгкий плащик светлых тонов. Кроссовки и так были вполне нормальными, поэтому я даже решил потратиться на клетчатую «шофёрскую» кепку в клеточку, чтобы дополнить образ, и сумку-чемодан, который можно носить как рюкзак и как багаж на колёсиках – бордовый. «Симку» тоже купил подешевле с тарифом на недельное безлимитное общение и интернет. Причём в переходе, а не у официальных дилеров, чтобы не регистрировали её на меня. Вроде с первоочередными мерами экипирования всё сложилось удачно. Сумку сложил вдвое и кинул за плечи. Затем решил ещё раз обдумать нынешнее положение где-нибудь подальше от большого скопления строений и народа. Сверился с новоиспечённым интернетом по карте и выбрал небольшой парк с ручейком в районе «Фрунзенской». Пришлось опять проехаться на метро. Купил пару булочек с квасом и сел на зелёную скамейку в зоне отдыха, ограждённую общим забором. Ручеёк оказался довольно внушительным прудом с несколькими декоративными мостами. Тут я и просидел в раздумьях оставшееся время до заката и ещё некоторое время после него. Очередной пересчёт денег не прибавил оптимизма. Около 70 марок должно было хватить только что на ещё один поход в гипермаркет за пищевыми товарами. Внезапно, мне стало как-то очень не по себе и тоскливо. Захотелось плюнуть на всю конспирацию и предосторожность, вернуться к своей служебной квартире и пойти завтра на занятия в Институт. И даром, что меня сразу же упекут на каторгу в специально существующие для этого исправительные местности по застройке отдалённых звёздных систем. Хотя главное – не пороть горячку. Через два дня я встречусь с Варей и всё может обойтись. В её власти устроить мне новые документы через штаб, а там уж без разницы – всё равно наш полёт планировался через полгода. А не так – тогда сам найду человека, способного что-то сделать. Как раз сейчас, пока есть свободное время, можно порыскать в сети подобные услуги. Я начал вбивать соответствующие запросы в поисковиках и через часовое блуждание по неформальным форумам, нашёл всё-таки сетевые контакты русскоязычных умельцев. В запасе у меня владение ещё двенадцатью основными использующимися людьми языками, но пока что в этом не было необходимости. Не успел я и заметить, как вечерние фонари стали благожелательно освещать дорожки парка. Я бросил взгляд в правый верхний угол экрана телефона. Время возвращаться в отель – нельзя частить пред работающими за стойкой людьми ночными похождениями. От «Фрунзенской» до «Октябрьской» – одна станция. Через 20 минут я опять заходил в вертящийся цилиндр на входе в моё временное пристанище. Теперь в холле, помимо опять сменившихся дежурных у ресепшена, были две девушки и один парень. Все – с чемоданами. Может быть мне показалось, но одна из них – та, на которой было пышное жёлтое платье в цветочек и белые балетки, даже проводила меня заинтересованным взглядом, пока я шёл до лифта. Только вот я старался не подавать виду, что заметил это и уж тем более – не смотреть в свою очередь с интересом на всю их компанию. Во-первых, по-моему, это не совсем прилично для мужчины, а во-вторых, слишком много было побочных, не располагающих к романтике факторов. Но тем не менее я услужливо подождал в лифте, пока они не разобрались с ключами у стойки и не забежали сюда же внутрь.

– Нам третий, сказала другая девушка. – На мой взгляд, менее хорошенькая, но возможно из-за того, что явно была подругой их спутника.

Господи, меня вот-вот упекут за решётку, а я беспокоюсь о «сломанных стрелах Амура». Когда они вышли в коридор, та – первая, опять проводила меня внимательностью, но теперь с лёгким недоумением, видимо считала, что я не могу не влюбиться в неё с первого взгляда. Ох, к чему все эти рассуждения – учитывая, что эти люди всего лишь новые постояльцы, на день позже заселившиеся в «Подвал и Чердак», и с которыми, быть может, судьба нас впредь не столкнёт. Тем не менее я незаметно проводил взглядом эту компанию до их комнат, так, на всякий пожарный случай, и отправился дальше на верхний этаж, где меня ждала моя маленькая уютная комнатка, с которой я успел уже подружиться и даже немного влюбиться, может, из-за того, что там меня дожидались кое-какие съестные припасы, предусмотрительно приготовленные ещё сегодня утром. Повар из меня не самый чудесный, но сейчас я набросился на еду с животным аппетитом. В комнате горел верхний свет, за окном уже за полночь. Хоть весь день был проведён практически на ногах, а проснулся я в третьем часу утра предыдущего дня, спать всё – равно не очень хотелось. Завибрировал телефон. Что это? Сообщение от техподдержки? Это оказался вызов программы локальной беспроводной сети. Что-то вроде «wi-fi» и «блютуз»9. Она позволяла просматривать находящиеся поблизости устройства с выходом в интернет, делать на них видеовызовы и прочее, если у этого аппарата стояло разрешение на такие запросы. Совсем забыл выключить эту функцию. Подростки любят баловаться спамом через неё, да и вся файловая система видна. При определённой сноровке можно добраться и до личной переписки и. т. д.

Но сейчас на экране были не шаловливые подростки. Передо мной предстала никто иная, как… ого – одна из девушек из той компании, что ехали вместе со мной наверх – та, что в разноцветном платье. Я принял звонок. Сразу послышались её торопливые извинения:

– Простите, что так поздно… мы с вами вместе поднимались наверх в лифте. А вы могли бы включить своё изображение?

Не очень хотелось лишний раз попадаться на глаза, пусть даже через экран КПК, но я выполнил её просьбу и со своей стороны ответил:

– Да ничего смертельного. Правда время действительно не самое подходящее для звонков незнакомцам.

Девушка на экране улыбнулась.

– Да, но мы с вами всё-таки чуточку знакомы, раз ехали в одной кабине, и вы нас так вежливо подождали. Мы с друзьями: Паш, Вик, скажите привет…: Привееет, – послышался из-за её спины голос двух остальных ребят. Девушка мило хихикнула, – так вот, мы в честь благодарности за ваше к нам расположение и в честь середины недели хотели бы, чтоб вы составили нам компанию у нас в номере. У вас есть хлеб? У нас есть вино и сыр, и приятная музыка. И к тому же я завидую этим негодникам за то, что они не такие ополовиненные, как я, придёте?

Помедлив, я ответил:

– Надеюсь, нежелание быть ополовиненной, а не отсутствие хлеба является именно той причиной, по которой я имею радость быть приглашённым, – не хотелось всё-таки ей отказывать: во-первых, сама по себе она была привлекательна и чем-то неуловимым притягивала меня, несмотря на то, что я не сторонник мистицизма, а во-вторых, если бы я сказал, что хочу спать или завтра мне с утра надо по делам – это было бы неправдой. Тем временем девушка тоже ответила шуткой:

– Это будет ясно после первых бокалов. Только чур ко мне не приставать. Мы ведь не состоим в законном браке, как вот эти разбойники. – Она показала на экране на своих друзей за её спиной. Судя по всему, их номер был не эконом, а люкс. По крайней мере через экран он казался в два раза больше моего. Проглядывался мини-бар и большие колонки. Возможно, даже была голографическая установка – на одно мгновение, когда камера повернулась, я заметил характерное цветное прозрачное изображение в виде тропического дерева. Моя собеседница опять повернулась ко мне.

– Кстати, меня зовут Кристина, а вас?

– Дима. Приятно познакомиться. И раз уж пошла такая песня, в какой мне номер то идти?

По взгляду Кристины, направленном на меня через дисплей, можно было подумать, что она знала, как я подметил, к какой двери они подошли на третьем этаже, но она быстро смахнула с лица эту пугающую проницательность.

– Триста двадцать четвёртый, не доходя до конца коридора. Мы вас ждём, хлебушек не забудьте!

Кристина сбросила сеанс и оставила меня наедине со своими сомнениями и надеждами по поводу предстоящей встречи. По всему выходило, что лучшим вариантом действий – было бы лежать ниже травы, ни с кем не контактировать без большой необходимости, но с другой стороны – чрезмерная замкнутость тоже не всегда лучшаямаскировка. Что-ж, пришлось сразу распаковывать новый чемодан и достать оттуда пакет с купленной одеждой. Я сменил спортивный образ на полуофициальный и встал около зеркала в ванной, единственного в номере: Надо было ещё купить рубашку для такого случая, но кто ж знал. И подстричься уже хорошо, волосы спадали чуть ли не ниже ушей. По-моему, на полочке в душевой кабинке в наборе одноразовых пакетиков были какие-то духи. Не высший сорт – но выбирать не приходилось. На названии числилось – «Ромашкин луг» – звучит по крайней мере приятно. Я вскрыл содержимое, вылил на руки вязковатую прозрачную жидкость в четверть всего объёма пакетика и надушил шею и подмышки. Теперь можно и на праздник. Ах, да, хлеб. Забыл спросить, брать чёрный или белый. По-моему, к сыру идёт белый – а, что гадать, возьму оба. Чёрт возьми, носки то я не купил запасные, а эти уже надо стирать после дня ходьбы. Я снял с себя их и со злостью кинул под кровать – пойду босиком, всё-таки не на приём к Екатерине Первой приглашён. Обувшись и погасив электричество, я вышел в коридор и запер комнату. Днём здесь, можно так сказать, кипела жизнь. В коридоре бродили постояльцы и служащие, бегала даже какая-то ребятня, провожаемая назиданиями взрослых. Сейчас было почти пусто, но не так, как вчера, хотя время почти то же.

Видимо, сказывается всё-ж приближение «Уикэнда». Пока я шёл до лифтов, из одной комнаты выбежали и забежали в соседнюю две симпатичные девчёнки в одинаковых пижамах с жирафами – может, сёстры. Да ещё от лестницы в противоположном моему направлению прошествовал пожилой интеллигент с седой шевелюрой и в очках. Может быть пробежаться на этаж ниже по ступенькам. Так и сделаю. Только я спускался по ним медленно. Как-то даже стало боязливо представать в качестве дополнения к «скучающей» с брачной парой девушке. Возникло даже желание вернуться обратно, вызвать в программе последний номер и, извинившись – отказаться. Но ведь я уже и хлеб пообещал – меня точно ждут. А может отнести им то, что они хотели, а самому сразу после этого вернуться назад, сославшись на внезапное желание спать. Точно. С тем я ступил на ковёр третьего уровня с двумя хлебами под мышкой и двинулся решительно к триста двадцать четвёртому апартаменту. Люкс, судя по всему, отличался не только большими размерами внутреннего состояния, но и входная дверь белого цвета с прикреплённым на ней позолоченным номерком «324» была в полтора раза больше моей, но, тем не менее не разделённой на две створки. Немного помявшись перед этим великолепием, я постучал. За отъехавшей дверью стояла подруга Кристины, та, что была замужем. Я не стал долго любезничать и протянул два батона ей в руки.

– А, вы, видимо, Кристинин друг, проходите. – С этими словами она взяла протянутые мною изделия мукомольного производства и прошла вглубь комнаты. Я сделал несколько шагов ей вслед и начал уж говорить приготовленную речь о своём отступлении, но тут же запнулся. Посмотрев вниз, я увидел, что подо мной был не обычный паркет или ковролин, а одно из последних нововведений в архитектуре домашнего интерьера – видео-сенсорный пол, реагирующий на давление шагов и отображающий различные визуальные эффекты, в зависимости от общего фона. Сейчас под моими ступнями расходились круги водяной ряби. В некоторых местах под голубым электронным морем, или может это был океан, проплывали маленькие и не очень рыбы, проглядывались красные и сиреневые, причудливой формы рифы, кое-где даже лежала мель с галькой, рассыпавшейся под ногами ходящих по водной глади.

Номер был разделён на две комнаты. В той, в которой я сейчас находился, были мини-бар, кухонный уголок, массивный резной стол из белого дерева, две стоячие музыкальные колонки белого цвета справа и слева от окна. А перед столом, в середине комнаты была та самая голограмма дерева метровой высоты. Если мне не изменяло зрение, на верхних ветвях, на лианах, невысоко от пола висели вокруг ствола… разные красивые небоскрёбы. В тот момент, когда я посмотрел на дерево, из соседней комнаты вышел муж Вики, что-то колдовавшей у барной стойки, насколько позволяло памяти – Павел. В руках у него был вентилятор. Он направил его на голограмму и включил со словами: «Смотри». – Лопасти закрутились и, к моему удивлению, само изображение пальмы тоже завертелось вокруг своей оси, а висящие на ней нарисованные здания, будто под действием центробежной силы, словно качели большой карусели, закружились по часовой стрелке, поднявшись на приличную высоту. Тут же из колонок заиграла лёгкая танцевальная музыка. Видимо, кто-то из соседнего помещения, куда я ещё не заглядывал, с помощью мануального управления раскрутил картинку в тот момент, когда Павел направил воздух вентилятора, что должно было произвести эффект естественности материи изображённого растения.

– Классная у нас тут растительность, правда? – это вышла Кристина из той соседней комнаты, в новом одеянии. Теперь на ней были джинсы и махровая кофта. Я сделал вид, что особенно не растерялся после выполненного ими трюка, но врать тоже нестал:

– Ну, если вы хотели меня удивить, то у вас это получилось, – здесь я попытался как можно радостнее улыбнуться, сам не знаю почему, видимо, чтобы смягчить последующую реплику, – а вообще, спасибо за радушный приём, но что-то я подумал – пойду-ка наверно всё-таки поищу сна к себе обратно.

Кристина выразила недоумение. Павел отвлёкся от перешёптывания со своей женой (когда вошла Кристина, он отошёл к ней и начал что-то говорить), и вернулся к нам с двумя бокалами вина, полными наполовину:

– Нет, Дмитрий, и не уговаривайте, без порции прохладительного мы вас не отпустим. – С этими словами он подал один фужер Кристине, другой – мне. Делать было нечего, я взял стеклянный сосуд со спиртным и стал делать мелкие глотки. Сразу вспомнилось, что должна быть подходящая закуска:

А где говорите, ваш сыр. – Я посмотрел на стол. К этому времени Вика его немного засервировала – была тарелка с нарезанным сыром, колбасой и моими хлебами. Ещё стояла пластиковая бутылка кетчупа и апельсиновый сок. Я подошёл к столу.

– Вы не возражаете? – с этим я взял кусок сыра и хлеба, положил их друг на друга. Но когда стал тянуться к нарезке, меня начало «вести». Видимо вино подействовало крепче, чем я ожидал. Музыка стала сливаться в одну беспрерывную однотипную мелодию. Сама комната, то теряла, то приобретала чёткие очертания. Гамма видимых красок менялась от серой до ярко-красной. Потом, как в блёклом тумане, проступили следующие события: Вика с Пашей сели в кресла в углу и просто молча смотрели то на меня, то друг на друга. Потом прямо передо мной возникло лицо Кристины и её губы сказали: «Пойдём со мной». Я почувствовал, как она взяла меня за руку, и я, совершенно не способный противостоять её воле, последовал за ней. Судя по всему, она привела меня в соседнюю комнату – перед глазами запестрели лиловые простыни – видимо, она толкнула меня на них. Пока я поворачивался на спину, успел заметить несколько шкафов у стены. Было такое ощущение, что дверцы одного из них, то вгибаются, то выгибаются туда-обратно. Я посмотрел на стоящую перед кроватью Кристину и обомлел: Её образ начинал приобретать совершенно невообразимые картины – шея удлинилась, на месте носа оказался орлиный клюв, из-под рукавов свитера руки изменялись на птичьи лапы с тремя длинными когтями. Джинсы стали трещать по швам, а разорвавшись, высвободили огромный змеиный хвост с зелёной чешуёй, который извивался под и на кровати, чуть не дотрагиваясь до меня. Такое чувство, что неизменными остались только волосы, уши и рот. А щёлки глаз сузились и почернели, будто в них вставили линзы. Весь этот образ стал сменяться на другой, не менее невыразимый. Теперь она предстала в виде льва с павлиньим хвостом и головой какого-то огромного насекомого. Потом опять стала приобретать человеческие черты. До меня доносились звуки её речи. Голос тоже менялся, то от её обычного, то на более приятный женский тон, затем вдруг вообще становился утробным мужским басом, а то и вообще странным низким гудением, которое я вроде и понимал, но это не был какой-либо из наречий людей.