Авессалом-4. Сын тьмы

– Что тут происходит? – прошептал Кирилл, проводив глазами хозяина шатра.

– Этот олух сейчас сам приведёт твою Веронику к нам.

– Что-о-о-о??? – Кирилл едва не свалился с подушек.

– Тихо ты! – прошипел Тель. – Вместе со стариканом будут охранники. Скорее всего – вон те два лба, – он кивнул в сторону тех самых вышибал, которые давеча отлупили пьяного бородача. – Их я возьму на себя. Вы с Кастетом оглушите старикана. И если всё пройдёт гладко, к утру мы будет далеко от этого славного табора, именуемого торговым городом Хиронишадом.

Занавески раздвинулись, появился Сиабад. За ним следовала Вероника. Кирилл почувствовал, что вспотел. Девушка успела переодеться и смыть краску с лица. Гости борделя бросали на неё равнодушные взгляды, похоже, не узнавая в этой стройной девушке поразившую всех пением дикарку. Сиабад, сладко улыбаясь, махнул рукой Телю.

– Так, а где же, – Тель вытянул шею, глядя в сторону занавесей, за которыми скрылся Кастет со своей копией Илоны, – наш спутник?

Дикий девичий визг полоснул по ушам. Вероника, вздрогнув, пригнулась. Тель прищурился. Сиабад насупился. Вышибалы, моментально сорвавшись с мест, бросились на крик. Занавеси разлетелись в стороны, и в общий зал влетела голая девушка с выпученными от ужаса глазами. Струи крови, брызжущие из носа заливали ей грудь и живот, глаз заплыл, на макушке горела кровавая плешь – кто-то выдрал пук волос у неё из головы прямо с корнями. Девушка оттолкнула Веронику в сторону и, оглушительно визжа, спряталась за Сиабадом. Вышибалы бросились за занавески. Донёсся шум ударов, сдавленные крики и рычание. Через мгновение громилы втащили в зал за ноги голого, извивающегося как змея Кастета.

– Су-у-у-ука!!! – орал тот. – Су-у-у-у-ука, убью!!!

Посетители вскочили с подушек, предвкушая забаву.

– В чём дело?! – глаза Сиабада метал молнии.

– Он не может, господин! – заголосила девчонка, растирая кровь и сопли по лицу. – Просто не может, я всё делала как надо, а он не может!

Тель вскочил с места.

– Почтенный Сиабад, я…

– Так вот что вы за люди! – грозно закричал бордель-мастер. – Проходимцы! Импотенты! – он подскочил к лежащему Кастету и пнул его в живот. – Никто не смеет так обходиться с товаром Сиабада! Эй, зовите стражу!

– Но друг Сиабад!.. – Тель шагнул навстречу старику.

– Друг?! Ты задурманил мне разум, проклятый болтун! И я едва не поверил тебе, презренный сын шакала! Едва не променял дело шести поколений моих предков на каких-то антербертёров!

– Антрепренёров, – машинально поправил его фокусник. – Но…

– Чего стоите, дармоеды?! – бордель-мастер обернулся к вышибалам. – Выбросите их вон отсюда! А ты, – он схватил Веронику за волосы, – пошла к себе!

Вероника взвизгнула, Кирилл вскочил на ноги. Кожаные жилетки, пнув на прощание Кастета по рёбрам так, что тот скрючился на коврах, воя от боли, бросились вперёд. Кирилл выхватил кошель с мелочью, махнул, целясь ближнему вышибале в висок. Тот оказался опытным бойцом и нырнул под удар. Кошель обрушился на голову второго вышибалы, угодив тому в ухо. Верзила взвыл, шатнулся в сторону, налетел на Теля, выбив у того из рук шарик, который фокусник собирался бросить в рот. Шарик покатился по коврам, Тель бросился за ним. Первый вышибала махнул дубинкой, обрушив её на плечо Кирилла. Раздался хруст. Вышибала на мгновение замер, изумлённо глядя на обломок толстой дубинки у себя в руке.

– Э… – пробормотал он, раскрыв рот.

И это была фатальная ошибка, так как в следующий момент тяжёлый кошелёк обрушился на его отвисшую челюсть, сломав и вывернув её набок. Верзила с воем бросился в сторону, споткнулся о Теля, шарящего по коврам руками, рухнул наземь. Второй кожаный жилет, выкатив ошалевшие глаза, бросился на Кирилла, замахнулся дубинкой, целясь в голову.

В этот раз парень не стал подставлять плечо под удар. Он прыгнул вперёд, и всадил колено в живот вышибалы. Тот снопом повалился на ковры, не в силах вдохнуть. Шлюхи заголосили, гости отпрянули в стороны.

– Стража!!! – завизжал Сиабад. – Именем Сим-Сама!

Тель, вскочив на ноги, схватил Кирилла за плечо, пытаясь удержать, но тут же отдёрнул руку, вскрикнув от боли. Кирилл встряхнул рукой, до сих пор горевшей от удара дубинки и синие искры, ужалившие Теля, с шипением упали на ковры. Он шагнул вперёд к Веронике.

– Всем стоять на местах! – в этот момент в шатёр ввалилось двухголовое чудовище. – Кто тут полощет имя Сим-Сама?!

Вслед за чудовищем появилась вооружённая мечами стража.

– Господин! – Сиабад, бросив Веронику, колобком подкатился к чудовищу, оказавшемуся двумя сросшимися здоровенными сиамскими близнецами. – Господин, прошу справедливости!

– Можешь на неё рассчитывать, – прорычала левая голова, украшенная многократно переломанным носом. – Только потом не жалуйся. Какого хрена тут происходит?

– Эти трое избили мою девку и двоих вышибал! Велите казнить их, господин Сим-Сам!

– Казнить? – удивилась правая голова. – Это ещё почему?

– Но…

– Заткнись! – рявкнула левая голова. – Теперь вы! – близнецы повернулись к Телю. – Говорите!

– Мое имя Кейри Тель, почтенный Сим-Сам! Я торговый агент, – поклонился Кейри. – Дело в том, что произошло ужасное недоразумение.

– Недоразумение? – хмыкнула правая голова, глядя на двух вышибал и Кастета, до сих пор валяющихся на коврах.

– Именно так, – развёл руками фокусник. – У моего человека получился… досадный прокол во время общения с одной из девушек почтенного Сиабада. Вот он слегка и вспылил.

– Слегка вспылил?! – взвизгнул бордель-мастер, скривившись от злобы. – Да он испортил девку. Она ещё четырёхлуний двадцать работать не сможет!!!

– Пять! – парировал Тель.

– Десять! То есть тьфу на тебя, проклятый, – опомнился Сиабад. – Он ещё будет торговаться!

– Ну вот, – Тель развёл руками, глядя на близнецов.

Похоже, правую, более симпатичную голову это позабавило, Сим даже ухмыльнулся краем рта.

– Господин Сим-Сам, прошу вас наказать этих негодяев. Прикажите драть их плетьми! – старик уцепился за рукав близнецов, но Сам мрачно оттолкнул его.

– Казнить? Драть плетьми? С каких пор ты, старый засранец подрядился обвинителем? – зарычал Сам. – Драка в борделе? Побитая шлюха? Проклятое дерьмо проклятого Ашаи! Ради такого в былые времена даже стражу не звали, а ты гнусный сухарь ещё и осмелился что-то кричать именем Сим-Сама!

– Простите, господин! – Сиабад кинулся в ноги близнецам.

– Однако, он просил справедливости, братец, – усмехнулся Сим.

– За какой хрен? – Сам оглянулся. – Тут что кто-то кого-то обокрал? Нет. Убил? Изнасиловал? Нет, чёртово семя Ашаи-проклятого, хоть дело и в борделе! Может этот мудак обгадился? – он подошёл к голому Кастету, который скрючившись сидел на ковре. – И снова нет!

Близнецы подбоченились, мрачно осмотрелись по сторонам. Моментально протрезвевшие гости прятали глаза. Прислужницы и актрисы как-то сразу сникли, умудрившись практически целомудренно закутаться в свои далёкие от целомудрия одежды.

– Так вот вам справедливость! – Сам кашлянул, сплюнул на ковёр. – Пятнадцать лунариев! Ты, – он указал толстым пальцем на Кейри, – уплатишь прямо сейчас. Один шлюхе, три старому засранцу и десять мне!

– Одиннадцать, – шепнул ухмыляющийся Сим.

– Одиннадцать! – прорычал Сам.

– А за них? – взмолился Сиабад, показывая на вышибал.

– За них? – Сам посмотрел на кожаные жилеты, один из которых мычал, заливая соплями вывернутую челюсть, а другой блевал на блюдо с фруктами. – За них ты не получишь ни хрена! Ибо вышибалам, которых могут так отмудохать какие-то тощие засранцы – грош цена! Или ты хочешь, чтобы я дал тебе этот грош, а Сиабад?

Бордель-мастер предпочёл на риторический вопрос не отвечать. Он подтолкнул Веронику к занавескам. Кирилл дёрнулся, но Тель вцепился ему в плечо.

– Не сейчас! – прошипел он.

– Твой парень чем-то недоволен, а, агент? – усмехнулся Сим. – А может быть ты сам считаешь моего братца недостаточно справедливым?

– Что вы, господин Сим-Сам! – Кейри почтительно склонился, прижав руки к сердцу. Я поражён и впечатлён, как быстро и точно вы вникли в ситуацию.

Левая голова сердито засопела переломанным носом, пытаясь высмотреть на лице фокусника малейший след иронии. Однако фокусник всем своим видом выражал самую почтительную из всех почтительностей.

– Расплачивайся, агент, и кончим с этим. Кстати, а где та девка, – Сам посмотрел на Сима, – о которой толковала Каллиниора?

– Похоже, это та, что только что удалилась, – пожал своим плечом Сим.

– Жирные ляжки мамаши Ашаи-проклятого, – скривился Сам. – И столько болтовни из-за какой-то тощей дикарки? Тьфу, – он снова сплюнул на ковры. А ты, поганец, – Сам посмотрел на Кастета. – Так и будешь светить тут своим бесполезным стручком? А ну одевайся и вали к чертям собачьим отсюда! Где его одежда?

Одна из прислужниц молнией метнулась за занавески, тут же вернулась обратно, положив к ногам Сим-Сама одежду Кастета и его сумку.

– Не мне, дура! – прорычал Сам. – Ему!

Близнецы с силой пнули кучу одежды. Сумка в полёте раскрылась и из неё выпал…

– Дерьмо… – прошептал Кирилл.

Тель застонал, сжимая в кулаках приготовленные золотые.

– Так вот зачем он возвращался…

… деревянный цилиндр, закрытый притёртой крышкой – туесок с нибом.

– Это они! – разом заорали обе головы Сим-Сама. Близнецы бросились вперёд и подхватили с пола туесок. – Те уроды, что ограбили факторию!!!

В руке Теля словно из ниоткуда возник шарик, который он недавно подобрал со ковра. Стражники бросились к ним. Кирилл схватился за свой кошель. Кастет кошкой прыгнул на Сим-Сама и вцепился в деревянный цилиндр. Близнецы, опешив от такой наглости, раскрыли рты.

– Бей его, Сам! – заорал Сим.

– Сам бей, Сим, я держу! – рычал Сам. – У-у-у, гнида!

Несовершенная согласованность их общего организма подвела – близнецы оба отпустили туесок, чтобы ударить наглого ублюдка, и тот рухнул наземь вместе со своей добычей, схватил цилиндр, повернулся на живот.

– Живьём! Живьём брать!!! – заорали головы стражникам, облепившим Кастета.

Те принялись колотить того сапогами и навершиями мечей.

– А где агент и второй ублюдок??? – близнецы обернулись, глядя бешеными глазами прямо на Кирилла.

– Молчи… – Тель обхвативший Кирилла обеими руками дышал ему в лицо каким-то смолистым запахом.

– Где эти гниды??? – ревели головы.

Стражники лихорадочно оглядывались по сторонам, не видя Кирилла и Кейри. Фокусник толкнул парня в сторону выхода. Тот замотал головой, показывая на занавески.

– Пожалуйста! – взмолились глаза Кейри.

– Нет! – ответил упрямый взгляд Кирилла.

Тель сдался. Пятясь бочком, они двинулись за занавески. В этот момент стражники подняли с земли Кастета, клещом вцепившегося в туесок.

– Дерьмо… – снова выдохнул Кирилл.

Каким-то образом тощий умудрился сорвать крышку и сейчас, запрокинув голову, всыпал в себя содержимое цилиндра, не обращая внимания на удары, сыплющиеся на него со всех сторон.

Близнецы наклонились, выдрали у тощего туесок, и, заглянув внутрь, с проклятием отбросили в сторону.

– Больной ублюдок, – прошептал Кейри, толкая Кирилла за занавески.

– Какого… – на мгновение Кириллу показалось, что чёрная масса во рту Кастета шевелится.

Тощий, скривив сумасшедшую гримасу, проглотил то, что было у него во рту. Сим-Сам с рёвом обрушил на него сразу два своих кулачища. Тель рванул Кирилла в проход за занавесками. Тонкая тень метнулась прямо на них, Кирилл рванулся, обхватил её за талию, прижал к себе. Вероника, распахнула глаза, увидев прямо перед собой появившегося из ниоткуда Кирилла, её рот приоткрылся, и парень, чьи руки были заняты, смог сдержать крик, готовый сорваться с губ девушки единственным доступным способом – впившись ей в губы поцелуем.

Голая девчонка, только что размазывавшая по лицу кровь, замерла, отвесив челюсть – певичка-дикарка на её глазах растворилась в воздухе. Мимо промчался отчаянно ругающийся Сиабад. Девчонка нерешительно протянула руку, пытаясь позвать бордель-мастера.

– Тихо! – прошептал голос из ниоткуда.

Девчонка испуганно заморгала, закрыв рот ладошками.

– Умница, – шепнул голос. – А теперь закрой глаза и дай руку.

Дрожа всем телом, она зажмурилась и послушно протянула руку вперёд. Что-то коснулось её ладошки.

– Держи.

Девушка сжала ладонь в кулачок.

Крики и ругань стихли – гости, стражники и страшный Сим-Сам выскочили на улицу. Девчонка осторожно приоткрыла один глаз – никого. Открыла второй, оглянулась, медленно разжала пальцы. И тут же сжала кулачок снова, пряча в нём блестящий золотой лунарий.

***

Теус Шос проснулся от боли в горле. Некоторое время он пытался бороться с неизбежным пробуждением, усилием воли стараясь вернуть себя обратно в сон, туда, где розовощёкая Тесса ласково улыбалась ему и позволяла трогать за всякое. И, вполне возможно, это бы ему благополучно удалось, не реши Теус повернуться на бок, чтобы устроиться поудобнее. Голова тут же взорвалась похмельной болью. Грязные кишки Ашаи-проклятого… Сон улетучился безвозвратно. Теус пошевелил языком, распухшим и шершавым как мельничный жернов, пососал губы, пытаясь выдавить из слюнных желез немного влаги, чтобы смочить горло. Не вышло. Он застонал, тут же поперхнулся и закашлялся, одновременно схватившись за виски – башка просто раскалывалась. На кой чёрт ему приспичило прошлой ночью заливать в брюхо целый кубок шупеха наверх на пять или шесть кубков эля? Впрочем, это повторялось каждую пьянку. А сами пьянки становились всё чаще и чаще.

Теус, не открывая глаз, пошарил вокруг рукой. Вот же дрянь! Трава. Похоже, он уснул прямо на улице. Он осторожно открыл глаза. Слава небесам, четырёхлуние ещё не наступило, и небо было лишь чуточку светлей, чем чёрные конусы окружающих его шатров.

Он повернулся, медленно, максимально осторожно, стараясь не потревожить растревоженный комок обнажённых нервов, пульсирующий у него в черепе. Поморщился от запаха – блевотина. Провёл рукой по рубахе – блевотина. Его собственная. Провалиться ко всем чертям в Хириушар, до чего же он докатился. И что сказала бы Тесса, доведись ей увидеть его в таком виде. Теус поморщился и вздохнул. Что сказала Тесса, ему было прекрасно известно:

– Теольмидикус Шос – засратый говновоз! Теус Шос – говновоз! Теус Шос – говновоз!

Так кричала проклятая мелюзга – младшие братья и сёстры Тессы, когда он с пылающими от стыда ушами сбежал её шатра прошлой весной.

– Запомни, Теольмидикус, наша работа почётна и важна, – поучал его старый дядька Лурф, счищая пятна дерьма с сапогов пучком травы. – Если б не мы, этот город бы сам стал громадной говняной лужей меньше чем за год. Что б сказала твоя Тесса, доведись ей жить в луже дерьма? То-то!

На словах Лурфа всё выходило гладко и даже почётно. Только вот родители девушки не оценили всю важность его труда. А сама Тесса… она весело смеялась, слушая как дети дразнят его, горланя на всю улицу.

Теольмидикус… О чём только думала мать, называя его так? Скорее всего надеялась, что звучное имя сулит ребёнку удачу и богатство. Успех в делах и в любви. И ведь всё это было в его жизни. Только что. Пока он, чёрт побери, не проснулся. Опять говновозом, да ещё и похмельным.

Теус сел, отставил руку в сторону, ища опору, чтобы попытаться подняться и замер. Рука наткнулась на что-то округлое. И это округлое как-то удивительно соблазнительно булькнуло.

Медленно-медленно, будто боясь спугнуть внезапно подвернувшуюся удачу, он повернул голову. Великие небеса! Фляга! Его собственная фляга, которую он самолично наполнил давеча первоклассным элем, в приступе пьяного благодушия намереваясь отнести его Лурфу. Разумеется, он приложился к ней, и, возможно, не один раз по пути – оттого и свалился под каким-то шатром у дороги. Но ведь уши его не обманули – там что-то явно булькнуло. Морщась от боли, он схватил флягу, дрожащими пальцами вытащил пробку, понюхал на всякий случай. Эль! Больше половины фляги!

Первый глоток колом застрял в горле. Теус неимоверным усилием сдержал в себе целительный бальзам, призванный спасти его от похмелья. Проглотил, откашлялся, размазывая по пыльным щекам брызнувшие от боли в голове слёзы. Откинулся назад, опёршись спиной о растяжки шатра. Дождался пока нутро примет в себя хмельное лекарство от боли и тошноты, растворит в пересохшем желудке, наполнит кровь лёгкостью… Остаток эля он выхлебал, не отрываясь.

Блаженная улыбка сама растянула рот почти что до ушей. Теус взглянул на небо – появилась первая луна четырёхлуния. Он подмигнул ей словно старой знакомой. Осторожно тряхнул головой – не болит! Тряхнул сильнее – мир вокруг него слегка покачнулся, но тут же встал на место. Благослови небеса того, кто придумал эль! Теус поднялся на ноги. Переполненный мочевой пузырь тут же возопил, требуя облегчения. Денег на посещение специального шатра с коричневым флагом у него, разумеется, не было. Какая несправедливость – при его-то работе ещё и ходить по нужде за деньги! Однако закон есть закон. За его нарушение в Хиронишаде карали нещадно. Теус прислушался. Где-то вдалеке слышался какой-то шум, крики. В другой стороне звучала музыка, ругались шлюхи, обвиняя друг дружку в попытке переманить клиента. Славный город Хиронишад никогда не спал. Он ел, пил, веселился, совокуплялся и, разумеется, обеспечивал работой его и Лурфа.

«Теус Шос – говновоз!»

Он стиснул зубы, наполнившись пьяной решимостью. Всё, хватит! Он, Теольмидикус Шос ещё покажет всем этим малолетним засранцам. И Тесса горько пожалеет о том, что смеялась вместе со всеми. Он может заниматься чем угодно: стать кузнецом или краснодеревщиком. Пойти в стражники или даже стать вышибалой! Теус нахмурился: стражник и вышибала, это, пожалуй, слишком, для этого он был трусоват. Зато, он может стать конезаводчиком! Он снова улыбнулся. Лошадей он и вправду любил и всегда заботился о тех старых клячах, которых Сим-Сам отдал им с Лурфом для работы. Вот бы найти пару лошадок, чтобы начать дело. Он бы справился. И пить бы совсем перестал. Ну, почти совсем. Разве что иногда…

В этот момент из-за шатра выехала повозка, запряжённая парой лошадей. Теус сморгнул. Потом присмотрелся получше и сморгнул ещё сильнее – повозка была пустой. Он быстро оглянулся по сторонам. Великие небеса! Неужели боги наконец дали ему то, что он давно заслуживает – шанс начать новую жизнь. Похоже, кто-то спьяну свалился с повозки, и лошади просто пошли дальше без хозяина. И всего-то и надо – подхватить вожжи и выбраться из Хиронишада, прикинувшись владельцем.

Теус двинулся вперёд, вышел на дорогу, растопырил руки в стороны.

– Тпру-у-у, милые! – зашептал он. – А ну, погодите-ка.

Рука привычно подхватила ближайшую к нему лошадь под уздцы.

– Тпру-у-у…

А потом случилось невероятное. Над повозкой вдруг появился длинный хлыст. Он сам по себе поднялся вверх, на мгновение завис в воздухе, а потом, противно свистнув, обрушился на пальцы Теуса. Тот ахнул, подавился слюной, закашлялся, отпрянул назад, шлёпнулся в пыль, выкатив округлившиеся от ужаса глаза. И тут же нарушил один из главных запретов в городе, напрудив себе в штаны. Вожжи сами по себе поднялись и хлестнули лошадей по крупам. Те тут же рванули рысью.

– Проклятье! Чуть не попались, – выругался невидимый для Теомильдикуса Шоса Кейри Тель, оборачиваясь назад. – Великие боги, Кирилл, Вероника! Ну сколько можно целоваться!

Часть вторая

Чудовища

– Приветствую тебя прекрасная Каллиниора, да продлят небеса твои дни и годы во здравии!

– Приветствую. Говори.

– Твои люди из столицы передают: дела Ключника и этого странного нищего…

– Хорька.

– Именно так, прекрасная…

– Не отвлекайся.

– Дела Ключника и Хорька пока приостановились. Поставки «грязной магии» прекращены. Судя по всему, Ключник пытается установить контроль над банками.

– Вот как? Каким образом?

– Открыть свой собственный.

– Но этот недоколдун ничего не смыслит в банковском деле.

– Возглавить банк предложено банкиру Морху из Сильжукского отделения банка Джелико.

– Ах вот за что толстяк Паскаль заплатил парой пальцев! Продолжай.

– Слушаюсь, госпожа. Обнаружилась пропавшая тысяча Псов. Вернее, то, что от неё осталось.

– Любопытно. Где?

– В Сизых горах, на одном из плато.

– И что от неё осталось?

– Гм… собственно говоря, ничего. Все мертвы.

– Продолжай…

– Судя по характеру ран, большая часть солдат… гм…

– Ну, не тяни!

– Растерзана, госпожа Ка.

– Звери?

– Не похоже.

– Воины?

– Очень большие и сильные воины, госпожа.

– Так… Что тебе известно об этом?

– Пока ничего, госпожа, только… гм…

– Тебя выпороть? Или сразу четвертовать?

– Простите, прекрасная Каллиниора. Ходят слухи о некоторых побочных эффектах во время экспериментов Ключника со слизью. Пока это всё.

– Ясно. Свободен.

– Прекрасная Каллиниора!

– Слушаю.

– По поводу нападения на факторию господина Сим-Сама.

– Так.

– Судя по характеру ран ваших людей, напавшие на них были не совсем обычными.

– Продолжай.

– Это были какие-то крупные и необычно сильные…

– Воины?

– Скорее звери, госпожа.

– Вот как…

– В телах одичавших разбойников, найденных на месте преступления, обнаружены определённые изменения. Словно они оказались подвержены какой-то неестественной мутации. А также в телах были обнаружены следы… гм…

– Ну?

– Следы слизи Хириушара.

– Что ещё?

– Пока всё, госпожа Ка.

– Ясно. Свободен.

– Слушаю!

– Известная вам певица, проданная в бордель мастера Сиабада, исчезла сразу после визита туда господина Сим-Сама.

– Куда?

– Неизвестно, госпожа.

– Что ещё?

– Вместе с ней исчезли торговый агент, некий Тель, а также сопровождавший его слуга.

– Как они связаны?

– Неизвестно, госпожа Ка. Но второго слугу вышеозначенного агента арестовал господин Сим-Сам за кражу ниба в фактории.

– Интересно. Где сейчас арестованный?

– В ямах, госпожа Ка.

– Ясно. Свободен.

– Пусть длятся ваши дни в благоденствии, прекрасная госпожа Каллиниора, а ночи…

– К делу!

– Пленник, задержанный досточтимым Сим-Самом пришёл в себя.

– И?

– Он убил всех, кто был с ним в яме.

– Его что, не приковали?

– Цепи разорваны, госпожа.

– Почему надсмотрщики не остановили его?

– Он убил надсмотрщиков.

– Что? Всех?

– Половину.

– Но как такое возможно?

– Госпожа, он… изменился. Он стал… гм…

– Драные лоскуты со спины Ашаи-проклятого… Похоже, я все-таки прикажу сегодня кого-то колесовать. Говори или это сделают с тобой прямо сейчас…

– Пленник стал огромным. Очень большим и свирепым. Он словно превратился…

– В зверя?

– Госпожа…

– В воина?

– Во что-то среднее.

– Почему мне не доложили сразу же?

– Господин Сим-Сам велел всем молчать.

– Пленника как-то смогли утихомирить?

– Да, отравленным дротиком в брюхо.

– Я хочу взглянуть на тело.

– Это небезопасно, госпожа Каллиниора.

– Это ещё почему?

– Он спит.

– Что? Спит, получив отравленным дротиком в живот?!

– Да. И рана уже зажила.

– Я взгляну на него. Позже.

– Да, госпожа.

– В тайне от господина Сим-Сама.

– Разумеется, госпожа.

– Свободен.

– Да продлятся…

– К делу!

– Слушаюсь, госпожа Ка. Люди банкира Морха разыскивают в Хиронишаде некоего наёмника по подозрению в убийстве дельца Бо Маршранга по прозвищу Плакса.

– Люди Морха? Говори.

– Наёмника обвиняет некий Ёк Кхорк. По его словам, Плакса, а точнее делец Бо Маршранг отравил его братьев при помощи яда, спрятанного в сундуке с деньгами. Сам Ёк выжил, но от яда лицо его обезобразилось. После чего самого Маршранга, которого разыскивали люди Морха, судя всего по подозрению в ограблении банка в Сильжуке, зарезал ранее упомянутый наёмник. Сам сундук, к слову, оказался пустым.

– Зачем мне знать об этом? Похоже, на обычную историю. Один грабитель ограбил другого, первый отравил второго, второго зарезал третий…

– Ранее упомянутый наёмник был замечен сегодня в бордель-шатре Сиабада.

– Вот как!

– Он разыскивал певицу, которую ранее упомянутый Плакса сперва продал Сиабаду, а потом снова…

– Да, да я помню, и?

– Избив хозяина борделя, наёмник отправился в город, расспрашивал об агенте по имени Кейри Тель и его спутниках.

– Что ещё?

– Некий кхм… простите госпожа, говновоз Теомильдикус Шос донёс о замеченном им проявлении магии прошлой ночью. Правда, вряд ли его слова заслуживают доверия, так как парень явно перебрал накануне. Но так как вы велели сообщать о подобных заявлениях…