Дар Грома. Лошади в культуре индейцев равнин

Социальные отношения

Влияние лошадей именно на социум индейцев Равнин поистине огромно. Новые возможности, новые условия, изменение привычного ритма жизни, столкновение с новыми народами не могло не повлиять на внутреннюю структуру индейского общества. С появлением лошади первобытнообщинный строй, в котором до этого жило большинство племён, начал ускоренно разлагаться; власть совета старейшин, хранителей племенных традиций, уступила свое место «военной демократии» – власти вождей и воинов. Наиболее явно изменение социального строя прослеживается на примере кайовов, создавших некое подобие каст или классов.

Верхушку племенной иерархии, составлявшую примерно 10% племени, занимали вожди, известные шаманы и военные лидеры. Сюда же входили и дети вождей, проводившие время в пирах и набегах. Как правило, богачи имели несколько сот лошадей, в том числе до десяти (!) боевых и охот ничьих, которых они одалживали беднякам за определённую плату.

Вторую ступеньку занимали богатые, но без особых военных заслуг, воины, шаманы, лучшие охотники, художники, пастухи. Это были достаточно уважаемые и влиятельные люди, составлявшие основу всех Военных обществ, основное ядро племени (около 40%). Количество их лошадей колебалось от двадцати до пятидесяти, а «бизоньих коней» было не более пяти (как правило, один или два).

Ещё ниже стояли бедняки, так же насчитывавшие 40% от численности племени. К XIX веку безлошадных индейцев практически не осталось: большинство из них имели хотя бы одного пони (редко хорошо обученного, т.к. стоило это дорого), а некоторые до десяти. Бедняки часто нанимались к своим богатым сородичам на время охоты или военного похода, чтобы отдать долг за позаимствованную лошадь или ружьё. Обычно такая плата составляла одну треть от добычи или пару лошадей.

Ещё ниже, на уровне собак, находились нищие и пленники, как правило, не имевшие собственности и родственников, способных о них заботиться.

Среди других племён разделение было менее явным, поскольку многие ещё уважали старые традиции, но основные тенденции были те же. Сами индейцы редко замечали эти изменения, списывая их на «исключения» и «плохих людей», но социальные законы были неумолимы. Кардинальные изменения индейского общества прекратились лишь с началом резервационного периода, когда все члены племени вновь лишились своего имущества, и экономические условия сравнялись.

Конное снаряжение. Сёдла

Взглянув на карту распространения лошадей, легко заметить, что основным местом концентрации был район Санта Фе, и он оставался им на протяжении около восьмидесяти лет, пока вследствие восстания пуэбло в 1680 году испанцы спешно не покинули этот регион, оставив индейцам множество скота и лошадей, после чего лошади стали достоянием и устремлением индейцев Равнин.

Племена индейцев пуэбло американского Юго-Запада познакомились с лошадьми первыми, но так как получили их от испанцев, то основные методы управления и седловки имели сходство с европейскими. Индейцы Равнин (ранние апачи и другие племена того периода) также получили первых лошадей от испанцев или пуэбло, вместе с сёдлами и упряжью, поэтому седло испанского типа, с высокими луками, появилось у них одновременно с лошадьми. В ранние времена испанское влияние было настолько сильно, что распространилось по всей территории Равнин, и было отмечено даже в областях, находящихся довольно далеко, например, индейцев чокто на побережье Мексиканского залива и ирокезов Великих Озёр. Так, стиль седла, принципы седловки лошадей, посадка на лошадь с правой стороны, аналогичная арабской или мавританской, манера езды, использование лассо, детали оружия и лошадиной брони, даже знания о том, как нужно заботиться о лошадях, – всё это явно имеет связь с испанской школой верховой езды.

Сёдла с высокими луками производилось в Европе, в основном в средние века, по специальному заказу рыцаря. Использование тяжёлого копья в качестве главного оружия требовало особой конструкции седла во избежание травмы, обычной при нанесении таранного удара копьём. Высокие передняя и задняя луки надёжно удерживали всадника в седле, хотя и сильно ограничивали свободу его движений. Фактически всадник был заложником конструкции седла, собственных доспехов и поведения лошади, поскольку рыцари держались в седле только за счёт особенностей его конструкции. Само седло, чтобы не соскользнуть со спины коня, дополнительно укреплялось по горизонтали двумя кожаными ремнями, один из которых охватывал спереди грудь коня, другой проходил сзади под хвостом. Такая амуниция и была привезена испанцами в Америку. Поскольку первыми завоевателями и поселенцами были потомки обедневших аристократов, а простые испанцы обычно лошадей не имели («кабальеро» можно перевести как «имеющий лошадь», то есть достаточно богатый и знатный человек), то и сёдла у них были в основном рыцарского типа.

Поскольку сёдла испанского или мексиканского производства стоили для большинства индейцев очень дорого, а количество лошадей росло быстро, индейцы начали собственное изготовление сёдел. Стоит сказать, что индейцы использовали как модель не только испанские верховые сёдла, но и вьючные. Некоторые экземпляры не оставляют в этом сомнения. У индейцев не было навыков в производстве сёдел, не было станков, инструментов, технологий и необходимого оборудования, и вместе с тем нельзя утверждать, что абсолютно все индейские сёдла были сделаны примитивно. Некоторые образцы действительно были достаточно грубы как для лошади, так и для всадника. Но, по свидетельству Хуана Домингеса де Мендоса в 1684 году, а также известных знатоков в этой области, некоторые индейцы делали великолепные сёдла, даже лучше испанских, сочетавших в себе комфорт для всадника и лошади. Через апачей, а затем через шошонов испанские сёдла проникли к племенам Северо-Западных Равнин. Согласно информаторам Кларка Вислера, испанский тип седла «…в основном был распространён среди ютов, шошонов, шахаптианов (не-персе) и абсарока (кроу)», хотя всё ещё встречался в середине XIX века среди навахо и западных апачей.

Итак, ленчик седла испанского типа состоял из двух прямых пластин и двух лук, сделанных из развилок дерева. На более хороших образцах пластины могли изгибаться по форме спины лошади. Прямые пластины ленчика говорят о слабом понимании изготовителями функции ленчика и стремлении больше к удобству всадника, чем лошади. Луки были довольно высокими, иногда они достигали середины груди/спины всадника или даже выше. Так как в конце XIX века на таких сёдлах ездили в основном женщины, то «белые» и стали называть их женскими сёдлами. На самом деле в начале такими сёдлами пользовались именно мужчины, что обусловливалось появлением кожаных доспехов и копейных атак, скопированных у испанцев. Но с момента широкого распространения ружей (что связано с проникновением на Равнины французских и английских торговцев в конце XVIII—начале XIX века) воины стали предпочитать пользоваться сёдлами с более низкими луками или вообще перешли на сёдла-подушки, применяя сёдла испанского типа только для долгих переходов и парадов. Вопреки распространённому мнению, без сёдел индейцы, особенно женщины, ездили не так уж часто.

Белые, встречавшие индейских воинов в XIX веке, главным образом сталкивались с военными отрядами, и то во время атаки. Испанское седло мешало выполнению трюков и быстрому спешиванию или запрыгиванию на лошадь, к тому же атака, как правило, длилась недолго, а контакт всадника с боевым пони был очень важен. Без седла индейцы могли передвигаться на небольшие расстояния, или когда сёдел не было (так поступали бедные члены племени или кому не хотелось седлать лошадь для небольшой поездки). Сверху ленчик седла плотно обтягивали размоченной толстой сыромятной кожей бизона, которая при высыхании укрепляла его, превращая в очень прочную конструкцию. Подпруга, обычно, была одна, но крепилась в двух местах: спереди и сзади несущих пластин, то есть седло было довольно устойчиво. Однако подпругу затягивали не слишком сильно, благодаря чему лошадь могла опускать голову и пастись под седлом, без особых последствий для здоровья.

Стремена были разной формы. Чаще всего на сёдлах «испанского типа» встречались богато отделанные массивные стремена испанского типа, но попадались и более простые, в том числе и круглые. Как правило, они крепились за переднюю луку в районе ленчика, но так, чтобы не натирать лошади спину. Женщины ездили с очень коротко подвязанными стременами, а мужчины предпочитали держать ноги более-менее вытянутыми.

К полкам ленчика, со стороны спины лошади, обычно крепили дополнительные смягчающие подушки, сделанные из кожи и набитые бизоньим волосом, а также клали плетёные из травы вальтрапы или седельные одеяла. Это хоть как-то смягчало неровности ленчика.

Сиденье для всадника представляло собой кусок толстой бизоньей кожи, хорошо закреплённый на луках. Чем шире был кусок, тем удобнее чувствовал себя всадник. Спины лошади он не касался. Мало того, сверху на сиденье клали кусок более мягко выделанной кожи или шкуры, что, естественно, создавало дополнительный комфорт. Правда, всадник находился высоко над спиной лошади, что снижало устойчивость и контакт с конём, но для путешествий иного не требовалось, как и для более ранних по времени копейных атак воинов в доспехах.

Несмотря на то что «испанское» седло сковывало подвижность воина, оно всё же продолжало служить хорошей поддержкой наиболее слабым – детям, старикам и женщинам. Во время долгих перекочёвок некоторые индейцы даже спали в таких сёдлах, не боясь упасть со спины лошади. Во многих случаях «испанское» седло сохранилось в племенах в качестве «женского» седла, что является замечательным примером «консервирования» культуры.

Сёдла, особенно женские и парадные, часто украшали бисером, делая специальные подвески. Надо сказать, что многие вещи, считающиеся сейчас чисто декоративными, в далёкие времена имели определённое значение. Так, например, широкие стремена, нагрудные украшения и покрытия крупа, лошадиные маски и многое другое, что сейчас делается из мягкой кожи или ткани и украшается бисерной вышивкой, в ранний период индейской истории были элементами брони. Их выполняли из плотной сыромятной кожи, часто с клеем и песком, и раскрашивали красками. Такая броня должна была защитить лошадь во время боя от стрел и копий противника. С начала XVII и до второй половины XVIII века апачи и другие племена Южных Равнин использовали такие сёдла во время боевых действий только потому, что копировали доспехи (они делали их из кожи) и военную тактику испанцев. Но как только ружья стали доступны, а надобность в доспехах отпала, воины быстро отказались от этого типа седла, оставив его для женщин и парадов.

Вместо сёдел испанского типа для передвижений на большие расстояния и для иных целей воины начали применять другие сёдла. Форму они скопировали у французов и первых английских поселенцев. Характерными признаками таких сёдел были низкие дугообразные луки. Отсутствие высоких лук помогало всаднику двигаться и выполнять трюки на спине лошади, но при этом оставалась возможность уцепиться за них при необходимости, кроме того, седло не теряло своего удобства при дальних переходах. Да и посадка всадника была несколько ниже, чем прежде, что лишало седло недостатков испанского седла.

Поскольку дуги были небольшими, а сёдла невысокими, и часто покрытыми шкурами, и при этом индейцы ездили с почти выпрямленными ногами, издали их можно было и не заметить. Такие сёдла встречались не только на Равнинах, но даже на Юго-Западе у апачей Аризоны.

На Юго-Западе, который был ближе к испанским, а впоследствии и техасским поселениям, сёдла были более разнообразны и часто более мастерски выполнены, чем на Равнинах. В XVII веке, по утверждению Денхарта, произошёл следующий случай: «В ранние времена в Северной Мексике жил неизвестный седельных дел мастер Алонсо Мартинес. Перед входом в лавку, в качестве рекламы и символа профессии, он повесил одно из своих сёдел. Однажды ночью седло исчезло, а на следующий день вновь оказалось на своём месте. Оказалось, что аборигены взяли седло, чтобы использовать его как модель. От этой модели и пошли впоследствии все мексиканские сёдла». Известно, что от них произошли современные сёдла стиля «вестерн», удобные для работы ковбоев и вакеро. Стоит отметить, что этими «аборигенами» были восточные апачи, впоследствии считавшиеся одними из лучших мастеров – их сёдла были лёгкими, прочными и удобными. Впрочем, такого рода седла изготавливали и другие племена Юго-Запада.

Ещё одним вариантом, распространённым исключительно на Юго-Западе, были верховые сёдла мексиканского типа. Как правило, такие сёдла принадлежали навахо (иногда пуэбло) и были очень неплохими копиями мексиканских сёдел, отделанных многочисленными заклёпками и серебряными украшениями. Фактически это были видоизменённые испанские сёдла, приспособленные для работы со скотом, где требуется как езда на большие расстояния, так и частое спешивание. Поскольку навахо вели оседлый или полуоседлый образ жизни, они имели возможность производить подобные сёдла. Большинство из них, как и сёдла типа «вестерн», были мастерски выполнены, но слишком дороги, поэтому широкого распространения за пределами Юго-Запада не получили.

С появлением большого количества ружей, особенно среди племён, тесно общавшихся с французами и американцами, копья практически вышли из употребления, что привело к радикальным переменам в верховой езде и амуниции. На смену громоздким и неудобным деревянным конструкциям пришло совершенно другое, по своей сути, приспособление, названное охот ничьим седлом, потому что чаще всего оно применялось во время охоты на бизонов. Охотничье седло, известное ещё как седло-подушка, обеспечивало более тесный контакт с лошадью и способствовало развитию головокружительных «акробатических» приёмов верховой езды, которыми прославились индейцы Великих Равнин. В качестве наиболее известного примера можно привести приём, когда на всём скаку воин свешивался на одну сторону коня и стрелял из-под его шеи. Этот способ позволял индейцам укрываться от пуль противника.

Охотничье седло относилось к сёдлам так называемого скифского типа, и представляло собой две длинные подушки, плотно набитые бизоньим волосом и крепко сшитые между собой так, что над позвоночником лошади оставалось пустое пространство. На Юго-Западе роль «подушек» иногда выполняли туго связанные пучки тростника.

Нижняя половина седла могла быть сделана из более толстой кожи, но обычно кожа всё-таки была мягкой. Верхняя половина, для удобства всадника и красоты, часто делалась из более тонкой, хорошо выделанной бизоньей или оленьей кожи и расшивалась бисером. К такому седлу могли крепить и стремена. Седельное одеяло подкладывалось редко. Преимущественно это был небольшой кусок шкуры с мехом. Из-за малого размера таких сёдел часто издали создавалось впечатление, что воин сидит на голой спине лошади.

Создание этих сёдел было оригинальным изобретением индейцев, поскольку научиться ему от белых они не могли. Спустя тысячелетия скифское седло появилось вновь, но уже на другом континенте. Подобное седло гораздо лучше для лошади, чем все предыдущие: оно мягкое, не давит на позвоночник и не наминает спину животного, поскольку отсутствуют жёсткие конструкции. Всадник сидит в нём, практически касаясь тела животного, что позволяет ему лучше чувствовать движение лошади и физический контакт с ней и выполнять акробатические трюки. По этой же причине оно не так удобно для всадника, поскольку заставляет всё время находиться в одном балансе с конем. Впрочем, это имеет и положительную сторону: всадник должен находиться в постоянном контакте с лошадью, чувствовать её движение и не позволять себе отделиться от животного.

Седельные одеяла

Седельное одеяло использовалось для защиты спины лошади от деревянного ленчика седла. Изначально для этой цели использовали толстую бизонью шкуру или сложенные в несколько слоев европейские одеяла. Иногда в качестве седельных одеял использовались свернутые армейские одеяла или одеяла Компании Гудзонова Залива с разноцветными полосами по краям. Лошадей в таком снаряжении можно увидеть на рисунках и картинах 1800ых годов, выполненных Джорджем Кэтлином, Карлом Бодмером и Альфредом Джекобом Миллером, Полом Кэйном и Рудольфом Курцом.

К началу 1800ых седельное одеяло в индейском обществе приобретает социальный статус и как любое другое украшение, будь то убранство типи, костюм человека или снаряжение лошади, является показателем состоятельности их владельца. Седельные одеяла со временем превращаются в настоящие произведения прикладного искусства с характерными для каждого племени чертами. Форма одеял; стили, материал и цветовая гамма вышивки; использование ткани, кожи или меха, разнообразные дополнительные украшения, все это помогает точно идентифицировать племенную принадлежность. Декорирование седельных одеял достигает своего пика между 1850 и 1890 годами. К этому времени уже довольно четко сформировано региональное и племенное дифференцирование в декоре и формах одеял.

Одеяла-шкуры

Самые ранние индейские седельные одеяла являлись обычными шкурами животных. Это в какой-то мере защищало лошадь от веса всадника и недостатков седла. Летом одеяло обычно клали мехом наружу, а зимой – вовнутрь. Зачастую они использовались вместо самого седла или как подкладка под одеяла другого типа.

В течение первой половины XIX столетия, большинство седельных одеял было сделано из шкур животных, чаще всего бизонов, волков, гризли, пумы и выдры. Со временем к шкурам добавлялись различные декоративные элементы – наиболее частой была подкладка из цветного сукна. Это мог быть простой прямоугольный отрез или выкроенная ткань, повторяющая контуры шкуры. В качестве дополнительных украшений часто добавлялись элементы, вышитые бисером, бубенцы, цветные ленты, зеркальца. Различные формы декорирования и использование определенных материалов становятся своего рода визитными карточками каждого племени. Одеяла, сделанные из меха выдры, были излюбленным типом одеял среди не-персе. Для такого одеяла обычно использовали две шкуры сшитые вместе. В 1833 году принц Максимилиан писал: «надменные кроу ехали верхом, сидя на красивых шкурах пантеры (пумы), с красной тканью под ними».

В таком виде этот тип седельных одеял распространился по всем Равнинам и на Плато. Исторически он является частью снаряжения мужских лошадей, хотя на некоторых архивных фотографиях черноногих они появляются как часть женского конского снаряжения, так же эти одеяла часто используются современными женщинами кроу.

Н-образные седельные одеяла (тип «лакота»)

Эта форма, вероятно, произошла от более ранней формы одеял-шкур на которых присутствовали лапы животного. Согласно исследованиям эти одеяла появились приблизительно в 1850х годах. Изначально их выкраивали из цельного куска кожи. Края по периметру и части, напоминающие лапы животного, украшались вышивкой иглами дикобраза или бисером непосредственно на материале одеяла. Края «лап» украшались бахромой, небольшими бубенцами или оловянными конусами. Позже центральную часть таких одеял, которая находилась под седлом, стали выкраивать из плотной ткани. К ней пришивались декорированные полосы, форма которых напоминала о лапах животного.

Образцы таких одеял в подавляющем большинстве идентифицируются как одеяла Центральных Равнин, и в частности принадлежат лакота, шайенам и арапахо. Они являются частью женского конского снаряжения. В результате межплеменных связей после 1880 года этот тип седельных одеял был перенят племенами кайова, оседж и кроу, у которых он использовался как мужчинами, так и женщинами.

Прямоугольные одеяла

Прямоугольные одеяла у черноногих, лакота, у некоторых племен канадских Равнин и в некоторых областях Плато, например у шошонов. В большинстве случаев декорированные прямоугольные одеяла – часть женского конского снаряжения. Они могли быть сшиты из шкуры, но чаще из сукна или другой плотной шерстяной ткани или бархата. Вероятно, этот тип является производной от простых одеял или прямоугольных кусков материи, которые подкладывали под седло.

Декорированная вышивкой полоса может украшать только боковые или только переднюю и заднюю стороны, а так же три или все четыре стороны одеяла. На некоторых образцах полосы на боковых сторонах шире передней и задней. Обычно декоративные полосы пришивались к прямоугольнику одеяла, а не вышивались непосредственно на нем как в случае с Н-образными одеялами. Иногда небольшие прямоугольные или треугольные декоративные элементы пришивались к задним углам одеяла. По отношению к самому одеялу их размер был незначителен и не изменял визуально общую прямоугольную форму одеяла.

Трапециевидные одеяла (тип «шошон»)

Этот тип одеял преобладал среди шошонов и некоторых других племен Плато (например, не-персе), а так же был широко распространен среди кроу. Центральная часть, имеющая форму трапеции, обычно выкраивалась из кожи или плотной ткани. На нее пришивались вышитые бисером полосы. Довольно часто вышивка бисером комбинировалась со вставками из цветного сукна. Вышитые полосы располагались на задней стороне одеяла и переходили на боковые стороны, доходя до их середины. Квадратные, прямоугольные или трапециевидные элементы пришивались к задним углам одеяла в качестве декоративных деталей. Именно декор и методы вышивки этих элементов в большей степени указывают на племенную принадлежность этих одеял. Эти декоративные элементы, так же как комбинация цветного сукна и бисерной вышивки, являются ярким и очень характерным проявлением так называемого стиля «трансмонтана», распространенного среди кроу и некоторых племен Плато.

Лепестковые одеяла

Это наименее распространенная форма седельных одеял. Чаще всего встречается у племен Северо-восточных Равнин – оджибва, кри, иногда черноногих и метисов Канады. Свое название этот тип получил из-за формы углов – они слегка вытянуты и закруглены, что напоминает лепесток. Такую форму могли иметь как все четыре угла, так и только два задних. Передние углы обычно были больше задних. Чаще всего эти одеяла шились из черной или темно-синей ткани, декорировались бисерной вышивкой на «лепестках». В случае, когда декорированными были только два угла «лепестка», они располагались позади седла. Как правило, это были цветочные орнаменты, отличавшиеся друг от друга на передних и задних углах. Дополнительно такие одеяла украшались по краю фабричной или кожаной бахромой.

В конце XIX века с Юго-Запада на Равнины начали проникать тканые одеяла племени навахо. Из-за красоты и практичности они быстро завоевали популярность не только на Юге Равнин, но и на Севере (например, черноногие иногда ходили в походы на юг, чтобы раздобыть несколько таких одеял). Эти одеяла распространились и среди американских ковбоев, став прототипом вальтрапа в стиле «вестерн».

Кроме седельных одеял, индейцы Северных Равнин, где зимы довольно холодные, часто делали для своих лошадей «попоны» – накидки из шкуры бизона, раскрашенные особыми символами. Временами такие попоны могли выполнять из яркой ткани. Их надевали на любимых лошадей не только во время сильных морозов, но и для проведения торжественных шествий и церемоний. Такие попоны украшали краской, бисерной вышивкой, бахромой и т. п. Хотя очень часто обычная попона из яркой ткани или раскрашенной шкуры чаще всего ассоциировалась с женской лошадью. Ими накрывали сёдла и всю спину лошади. Для особых лошадей, таких, как Носители Священной Связки, изготавливали попоны, разрисованные особыми символами. Попона, вероятно, была всё же остатком от прежних времён, когда для лошадей делали кожаные доспехи, потому что в более поздние времена её декоративная функция вполне очевидна.