Не смотри вдаль

Юлька подняла бокал, чокнулась с мужчинами, выпили, немного помолчали.

–Юлька, мы с Борей тебя двадцать лет знаем, поэтому говорить будем как есть, ты уж не обижайся, – начал Николай Иванович, – то, что твой Баринов к другой бабе ушел, для тебя конечно потеря, но в отношениях ваших большая любовь давно перешла в разряд дружеских, так что тут ты не сильно пострадала, а вот то, что баба молодая, это конечно по твоему самолюбию удар, его выдержать сложнее. Но, зная твой острый язык ты бы и тут справилась, но ты же бежать вздумала, да ни куда – нибудь, аж в саму Москву. В чем же дело тут, а, Юльк?

Борис налил ещё по одной, выпили, Юлька выдохнул а, говорить надо было, тяжело, но надо.

– Я же свой роддом до сраной ложки в буфете знаю. Корнями в отделение вросла, верно все говорите, что сопливой девчонкой пришла. Понимаю все головой, а в душе шар огненный, такой, что дышать тяжело. Это с виду я вся такая сильная и независимая, а в жизни обычная слабая баба, которой нужно надёжное мужское плечо, тыл, да что вам рассказываю, сами все про работу нашу знаете, да и вообще.

– Твое вообще – это Игорёк? – пытливо спросил Борис.

– Игорек, – хмыкнула Юлька, – он как стервятник кружит над добычей, ждёт, когда та ослабнет, чтобы напасть и растерзать.

– Думаешь не справишься? – спросил Борис.

– Игорек, как акула, почувствовавшая кровь, будет вокруг кружить, пока не добьется своего.

– А Горский что?

– А ни что, в командировку уехал, в соседней области новый проект у них, на начальных этапах там самим все контролировать надо, раньше они с Сашкой по очереди ездили, а теперь Серёжка сам уехал, Баринова же некогда, – усмехнулась, – а Гора – это Гора, он же у нас пионер, всегда готов.

– У тебя времени сколько, чтобы подумать? – спросил главврач.

– Галка про две недели говорила, уже десять дней прошло.

– Давай так, ты ей скажи, что без отработки я тебя не отпускаю, – начал главврач, – заменить не кем, что на самом деле правда. Ещё две недели отработаешь, если ситуация не улучшится, то, – вздохнул и развел руками.

– Спасибо, – утирая слезы произнесла Юлия.

– Я сегодня по – раньше постараюсь освободиться, можем погулять где – нибудь, или к озеру съездить, здесь недалеко, там красиво очень, хочешь? – спросил Сашка, стоя на пороге дома.

– Хочу, – улыбнулась Лиля, – я корзинку для пикника соберу, можно мясо замариновать для шашлыка.

– Тогда с тебя мясо купить и замариновать, а я так и быть пожарю.

– Благодарю, вас, ваша светлость, за оказанную честь, – присела в шутливом реверансе Лиля.

– Машина в гараже, ключи на тумбочке, деньги на карточке, справишься?

– Справлюсь конечно.

– Тогда до вечера, – произнес Сашка, нежно ее поцеловав.

Лиля жила в Сашкином доме уже больше двух недель, на работе она взяла отпуск. Начальство, думая, что ей нужно оправиться после смерти бабушки любезно ей его предоставило. Скоро сентябрь, там у нее начнется сессия, за учебу она оплатила, отпускные ей пришли. За годы жизни вдвоем с бабушкой привыкла иметь небольшую заначку, что – то вроде подушки безопасности.

Навела с утра порядок, поддерживать чистоту в таком большом доме оказалась задачей не из простых. Забросила вещи в стирку, приготовила продукты на вечер.

Поехала в город, купить мяса и заглянуть в институт, узнать, когда начнется сессия и нет ли ещё расписания. Заехала на свою квартиру, полила цветы, немного всплакнула у портрета родителей и бабушки.

Домой вернулась около трёх часов. Первым делом замариновала мясо, закинула в хлебопечку хлеб. На всякий случай помыла картофель и закинула в пакет, может подарят на костре. Лиля любила печёный картофель, его они пекли с родителями на даче. После смерти родителей дачу пришлось продать и поесть лакомство удавалось только если выбирались в лес с семьёй тетки. Вспомнив про родственницу, Лиля потянулась к телефону и набрала знакомый номер.

– Привет, теть Том, – произнесла, после того, как в трубке раздалось тёткино: "Алло".

– Привет, Лиленька, – грустным голосом отозвалась теть Тома.

– Теть, ты как?

– Плачу, вот начну что – нибудь делать и сразу маму вспоминаю. Почему к нам так судьба несправедлива, мы же с ней и не поговорили даже, не попрощались толком, – начала причитать.

– Может это и к лучшему, запомнила ее бодрой и здоровой.

– Корю себя, сдался нам тот отпуск, крайно надо было на море лететь, – в сердцах произнесла тетка.

– Думаешь, если бы вы не полетели бабушка осталась жива?

– Да понимаю я все, а сердце все равно щемит. Ты – то как? Стас сказал в отпуске, а к нам и носа не кажешь, чего сидишь в квартире, как в склепе? Может приезжай к нам пожить, места хватит.

– Теть Том, я у Александра живу, – призналась Лиля.

– Вон оно как, – протянула тетка, – Лиль, ты мне главное скажи, он тебя не обижает, а то богатые они такие, привыкли к людям как к мусору относиться.

– Нет, он хороший, балует меня, заботится.

– Что у него с женой – то?

– Я в его дела не лезу, разводятся они, по закону два месяца дают подумать.

– Может вы бы это время пока раздельно пожили? Лиля, мне кажется, что вы торопитесь, – попыталась вразумить Лилю тетка.

– Теть Том, я счастлива, вот сейчас рядом с ним я счастлива. Может завтра он меня прогонит, решит вернуться к жене, но сегодня я счастлива.

– Хорошо, – пошла на мировую тетка, – если что, помни, мы всегда рядом.

Лиля положила трубку и продолжила заниматься делами, собрала корзинку для пикника. Сашка отзвонился и сказал, что будет минут через сорок.

Лиля вынесла корзинку и плед в прихожую, сама пошла переодеваться в подходящую одежду.

Надела спортивный костюм, сделала высокий хвост и лёгкими шагами начала спускаться по лестнице вниз. На последней ступеньке замерла, увидев в прихожей посторонних людей.

Дверь была закрыта на ключ, поэтому войти могли только люди, у которых эти ключи были. Возле входной двери стоял высокий темноволосый молодой человек и длинноволосая девушка, ростом достающая ему до плеча. У ног прибывших стояло два небольших чемодана и спортивная сумка.

Молодые люди удивленно осматривали друг друга. Первым не выдержал молодой человек, голосом до боли знакомым Лиле произнес:

– Девушка, вы кто?

Лиле задавать вопрос кто они такие смысла не было, по внешнему виду, поведению и голосу поняла, что это Баринов Кирилл Александрович.

Лиля растерялась, как представиться не знала. Кто она собственно? Подруга его отца? Любовница? Как нни крути, а правда выглядела не очень приглядно. Хотела женского счастья, на, тебе, Лилечка, кушай не обляпайся. Пока стояла и раздумывала как бы ей себя обозначить, Кирилл еще раз повторил свой вопрос. Теперь будет думать, что она тупая, мелькнула мысль. Кое как собралась с мыслями и озвучила наиболее нейтральный, как ей показалось вариант:

– Здравствуйте, я Лиля, знакомая Александра Викторовича, – и без перехода, – а вы Кирилл?

Кирилл видимо не очень понял, что это за знакомая, но на всякий случай попытался изобразить вежливый тон:

– Да, я Кирилл, сын Александра Викторовича и Юлии Юрьевны.

Имя жены Александра больно резануло Лилю по внутренностям, она виновата перед ней и этим молодым человеком, как ни крути, не оправдывайся, а вина ее неоспорима.

– А сам отец где? – спросил Кирилл.

– Он звонил минут пятнадцать назад, сказал, что скоро приедет, вы не стойте в пороге, проходите.

Пройти молодые люди никуда не успели, дверь в дом открылась и в прихожую с букетом цветов ввалился хозяин дома, громогласно выкрикивая:

– Лилек, я приехал, смотри какую красоту тебе…, – договорить Александр не успел, заметил стоящих в прихожей сына и незнакомую девушку.

Кирилл тугодумом никогда не был, быстро сложил в голове два и два, и получив четыре первый произнес:

– Ну привет, пап.

Улыбка сползла с лица Сашки, букет опустил вниз.

– Привет сын, – произнес спокойно, насколько позволяла ситуация, – ты чего не предупредил, что прилетаешь, я бы тебя встретил.

– Да вот, – развел руками Сашка, – сюрприз решил сделать, но ты мне сделал сюрприз гораздо интереснее. Даже не знаю, как его и описать, цензурных слов не находится.

– Кир, – более строгим голосом проговорил Александр, – давай мы сейчас с тобой пойдем в кабинет и поговорим, а Лиля пока чаем твою девушку угостит.

– Кабинет? – выгнул бровь Кирилл, – что – то не помню, чтобы в нашем доме такой имелся, – произнес с ухмылкой.

– Мы сделали кабинет из твоей комнаты, – произнес Александр.

– Ясно, – констатировал Кирилл.

– Что тебе ясно?

– Что эта девка тебе мозги запудрила до такой степени, что ты не только жену, которая с тобой двадцать лет прожила, ноги сына родного излома выпереть.

– Чушь не мели, никто никуда тебя не выпирал, гостевая спальня свободна и ждёт тебя в любое время.

– Значит я буду гостем, а эта прошмандовка, – кивнул в сторону замёрзшей столбом Лили, – хозяйкой здесь, нормально.

– Прекрати оскорблять Лилю и извинись перед ней, – приказал Александр.

– Я своей вины не чувствую, – парировал Кирилл, – назвал вещи своими именами, прошмандовка, она и есть прош…, – договорить Кирилл не успел, отец резко схватил его за грудки, тряхнув.

Но не зря Кирилл с детства с отцом и дядей Серёжей боролись, драться он умел не хуже отца. Поэтому резко сбросил его руки и зарядил в челюсть, Сашкана автомате поставил блок и в ответ смазал сыну по лицу, удар пришелся в район брови, как раз туда, где кожа быстро рассекается. Из раны брызнула кровь, Кирилл разъярился ещё больше и кинулся на отца.

Настя громко закричала, пытаясь оттащить Кирилла, цепляясь тому за руки, которыми он пытался нанести удары отцу по корпусу. Лиля отмерла и тоже кинулась разнимать дерущихся. Неизвестно, имело бы это мероприятие успех или нет, но в пылу драки получилось так, что кто – то оттолкнул Настю и она отлетела к стене, сбив стоящую на комоде вазу и подставку для ключей. Раздался грохот, на который мужчины отреагировали.

Кирилл оттолкнул отца и бросился помогать Насте со словами:

– Настюш, прости, прости, что так вышло.

У девушки на глазах выступили слезы, не столько даже от боли, сколько от обиды, за Кирилла, его семью, планы порушенные, он же с таким воодушевлением летел, хотел ее с отцом и дядей Серёжей познакомить, познакомились называется.

Кирилл увидел слезы в ее глазах, аккуратно вытер их пальцами, перемалывая в своей крови ее лицо. Крепко взял ее за руку, подхватил чемоданы и отправился к выходу. Возле двери остановился, достал из кармана портмоне и вытащил из него банковские карты.

– Их можешь вместе с моей машиной и комнатой ей отдать, – бросил пренебрежительно, – с квартиры съеду, как только в Москву вернусь, – развернулся и шагнул за порог.

Ключи от его дома были у нескольких человек, поэтому Гора не сильно удивился, когда обнаружил входную дверь не запертой. В любом случае дом на сигнализации, если она не сработала, значит ее отключили. Отключил тот, кто знает, как это делается, а если знает, значит точно кто – то из своих.

– Настюха, голова два уха, – пошутил Гора, зайдя на свою кухню и обнаружив там девушку, распивающую чай.

Девушка вздрогнула и обернулась к вошедшему.

– Нормально вы так незнакомую девушку приветствуете, – произнесла слегка удивлённо.

– Обиделась? – улыбнулся Сергей.

– Было б на что, – фыркнула Настя.

– Это ты молодец, на дураков не обижаются, – произнес Сергей, занося пакеты с продуктами на кухню, – хорошо, что я в магазин заехал, а то дома месяц не был, в холодильнике шаром покати. А так угощать вас буду, мясо купил, пожарим.

– Мясо могли не покупать, оно вон на диване в гостиной валяется.

Сергей внимательно посмотрел на Настю, и оставив пакеты пошел в гостиную, вернулся через несколько минут.

– Мясо гляжу сразу отбитое, – пошутил, стоя в дверях, и глядя как Настя разбирает пакеты.

– Да, на всю голову.

– С кем сцепиться умудрился?

– С отцом, мы сегодня прилетели, Кирилл меня хотел познакомить с вами и Александром Викторовичем. С Юлией Юрьевной мы знакомы уже. Думал недельку погостим дома, перед учебным годом, на природу съездим, песни у костра под гитару попоем.

– Споем конечно, – кивнул Сергей, – я с делами немного раскидался, недельку выделить смогу.

– Вы не в курсе видимо, – замялась Настя, – мы к Александру Викторовичу приехали, а там девушка, Лиля зовут кажется. Кирилл с отцом по этому поводу поругался до рукоприкладства. Потом позвонил матери, и оказалось, что они уже месяц как раздельно живут и она собирается в Москву переезжать, а ему об этом не сказала. Кир на всех обиделся и мы к вам приехали, он ваш коньяк выпил, мы возместим, – робко закончила Настя.

– Возместите? – переспросил Сергей.

– Коньяк новый купим.

– Насть, ты мясо сама пожаришь?

– Пожарю конечно и салат могу сделать и пюре, если вы едите, мы итак к вам на голову свалились.

– Я уеду сейчас, дело одно надо решить, срочно. Вы располагаетесь и будьте как дома. Кир просится, пусть баню затопит, попаритесь. Комнату Кира наверху найдешь, не ошибёшься, вещи туда бросай. На кухне хозяйничай, как нравится.

– Вот так просто?

– Не люблю усложнять, – улыбнулся Сергей.

– У вас в доме комната Кирилла есть? – удивилась Настя.

– Есть конечно, его когда родители доставали, в подростковый период нравоучениями, он ко мне пожить сбегал, – улыбнулся Сергей.

– Александр Викторович сказал, что комнату Кирилла переделал под кабинет, – поджала губы Настя.

– Ну, – вздохнул Сергей, – это он не по злобе душевной, по недоумию. Лиля так – то девушка не плохая.

– Сергей Владимирович, – начала Настя.

– Настюха, давай мы с тобой договоримся, меня можно звать дядя Сережа или дядя Гора, без официоза, ну или просто Сергей, без всяких отчеств.

– Клинья к моей невесте подбиваешь, дядь Сережа? – раздался от дверей в кухню голос Кирилла.

– Проснулась, Настюха наша отбивная, – пошутил Сергей, – с приездом что ли, – протянул руки для объятия.

– Спасибо, дядь Сереж.

– Кирюха, я сейчас уеду по делу, ты за старшего, все Насте покажешь, что здесь есть. Приеду или сегодня вечером или завтра, это как получится. Мясо на шашлык замаринуй, поедем завтра за город, рыбы прловим, мясо пожарим.

– Слушаюсь, – отчеканил Кирилл.

Сергей схватил ключи от машины, выскочил во двор, сел за руль и резко сорвался с места, так, что из под колес разлетелся гравий. В Москву, ну, ну, посмотрим, далеко ты уедешь или нет.

– Куда это он так быстро понёсся? – глядя в кухонное окно на двор спросила Настя.

– К матери наверное, – обнимая ее сзади за талию произнес Кирилл.

– Зачем?

– Ты ему последние новости рассказала?

Настя только кивнула.

– Тогда точно к матери, выяснять будет, в какую Москву собралась и почему ему не позвонила, когда от отца съехала.

– Странно, он – то тут при чем? – слегка пожала плечами Настя.

– Нормально, – целуя ее в макушку проговорил Кирилл, – я баню топить, жарь мясо, а то я голодный.

– Я не глухая, ванну я принимаю, нечего так в звонок названивать, – бормотала Юлька, завязывая наспех натянутый халат.

В звонок настойчиво продолжали звонить. Кому интересно так припекло. Хоть бы не Протасов, итак на работе достал до самых печенок.

На лестничной площадке стоял Гора. Уж лучше бы Протасов, того хоть можно и послать, а этого посылай, не посылай, не пойдет ведь.

– Сереж, у меня был тяжёлый день, – произнесла, распахнув дверь, – поэтому давай сейчас ты не будешь.

Сергей оглядел ее от рассыпавшихся по плечам волос до аккуратного розового педикюра на пальцах ног.

Подтолкнул в прихожую, захлопывая за собой дверь. Навис над Юлькой, придавливая к стене своей мощной фигурой.

– В столицу собралась? – спросил грубо.

– Горский, я же просила, – строго начала Юля.

– Щас я тебе покажу Москву, – резко развернул Юльку, прижимая грудью к стене.

Юлька только успела пискнуть:

– Сережа.

А Горский резко развязал пояс халата, сдергивая его с плеч и впиваясь поцелуем в ее оголённое тело. Юлька пыталась его оттолкнуть, передергивала плечами, упёрлась ладонями в стену, но разве можно сдвинуть почти сто килограмм живого веса, при ее весе в пятьдесят.

Сергей зарылся ладонью ей в волосы, ероша их и придавливая ее за затылок к стене. Юлька повернула голову на бок, так что одна щека касалась стены. Горский отдернул подол халата в сторону, оголяя часть спины и ягодицы.

Кровь резкими толчками била по вискам, в голове билась только одна мысль, он двадцать лет был рядом, боялся надеяться, посмотреть лишний раз в ее сторону себе запрещал, зубы сжимал от боли, когда понимал, что не может бороться с лучшим другом. А она в Москву собралась, вот так вот, не поговорив, без объяснений, все решила, все сама. Раздражение смешивалось с возбуждением, руки жили собственной жизнью, скользя по телу Юльки. Он себе запрещал думать о ней, как о женщине, только как о друге, о жене лучшего друга. Все, что копилось в нем двадцать лет прорвалось наружу, как лава из извергающегося вулкана. Наверное надо поговорить, словами сначала описать свои чувства, но Сергей настолько взбесился, что контролировать свое тело получалось с трудом, а мозг на семьдесят процентов уже утек в штаны, не способный подавать сигналы языку ворочаться для воспроизведения речи. Сейчас была главная, жизненная потребность в Юльке, как глоток кислорода, сдохнет, если не сделает.

Дышал он шумно, с надрывом, вдыхая ее запах, как дикий зверь. Ему хотелось оставить на ней метки, что теперь и навсегда эта женщина будет принадлежать только ему. Они все потом решат, сейчас удовлетворит свою жажду по ней, и все решат.

Юлька пыталась что – то сказать, нет, голос ее подвёл и говорить в полном объеме не получалось, так бессвязный шепот. Дожила почти до седых волос, и на тебе. Стоит, в прихожей собственной квартиры, бесстыдно расставив ноги и оттопырив зад, чтобы лучшему другу мужа было удобнее ее ласкать. Совсем Баринова с катушек слетела, вот до чего доводит стресс и приступы самоуничижения: "Муж променял на молоденькую, потому что я старая и не привлекательная". На тебе, получи и распишись, привлекла называется. Анализировать ситуацию, впрочем сильно не получалось, слишком жарко было, халат казался ненужной надоедливой тряпкой, зачем его нятянула, знала бы, что такая история получится, сразу голой вышла. Стыдобища конечно, сорок лет бабе почти, ее трахают стоя в прихожей, а она изгибается как кошка и обои ногтями царапает. Ну точно, кошка похотливая.

По спине у Сергея стекал пот, воздух в прихожей накалился, ожидая разрядки. Это как перед грозой, сначала душно, а потом молния сверкнёт, пройдет химическая реакция, выработается кислород и дышать сразу легче. Так и у них, духота смыкалась вокруг, дыхание становилось все более тяжёлым и надрывным, а разрядка не наступала. В глазах начинало темнеть, это тебе, Горский наказание, за то, что женщину имеешь, не спросив, сейчас кислород закончится сдохнешь прямо тут у ее ног, не способный дышать. А она только перешагнет через тебя и дальше пойдет, нет поедет в свою Москву.

Дальше свои мысли прокрутить в голове Сергей не успел, потому что Юлька задрожала, начала интенсивнее скрести руками по стене и наконец, ее затрясло сильнее, из горла вырвался сладострастный вопль.

Сергей двинулся ещё пару раз и навалился на нее сверху, опираясь ладонями о стену поверх ее и выдыхая. Сосредоточился на том, чтобы не упасть, ноги держали плохо, нормально так получилось, ещё неизвестно кто тут кому Москву показал.

– Будешь так дуться, лопнешь, как мыльный пузырь, – произнес Сергей, толкнув Кирилла в бок локтем, – Кир, хорош уже, девчонкам настроение испортишь.

Кирилл на эту подначку со стороны дядь Сережи промолчал, продолжая упорно смотреть на дорогу перед собой. Настя и Юлька спали на заднем сидении, привалившись друг к другу. Они ехали на дачу Сергея. Хотя называть дачей этот загородный дом было кощунством. Ничего здесь от дачи не было, только если Юлькины грядки, которые она посадила ещё весной. Ухаживать за ними ей правда было некогда, последний раз она сюда приезжала в июне, потом работа, потом в семье разлад. Так что было не до грядок. Дом находился в поселке, в пятидесяти километрах от города. Недалеко текла река, туда любили ходить рано утром на рыбалку Кирилл с Сергеем.

На часах была половина пятого утра, Сергей после показательного выступления в прихожей, чуть отдышался и пошел на второй круг, а потом на третий, только уже в спальне, там как минимум удобнее. Он все таки не мальчик уже. Таким марафоном он выматался, хорошо, что хоть не один, Юлька тоже выдохлась и отрубилась спать, даже в душ не сходив. Поговорить им правда тоже не удалось, но это они обязательно сделают. А Юльку надо брать тепленькой, не оставляя время на раздумья.

Сергей написал Кириллу сообщение, что завтра едут за город, выезжают рано утром, и дал указания какие собрать вещи. Была уже ночь, но на всякий случай решил написать сообщение главврачу о том, что у Юлии Юрьевны о пуск на три дня. Главнюк, как называли его за глаза перезвонил:

– Явился, думали не дождемся, – выставил претензию.

– Дела были, это во – первых, а во – вторых вы что – то не торопились мне сообщать, что Юлька в Москву намылилась, – не остался в долгу Сергей.

– Так вот я тебе сообщаю, что Баринова со вчерашнего дня у нас уволена, мы итак тянули сколько могли.

Мужчины помолчали, переваривая эту информацию.

– Можете хоть четыре дня гулять, – после паузы продолжил врач, – мы уж это время как – нибудь продержимся, но чтобы через это время заведующая роддомом у меня на работе была как штык, делай там что хочешь, – грозно заявил врач.

– Мы подумаем, может она совсем работать не захочет, – ввернул Сергей.

– Ты как ляпнешь, прям как в лужу пернешь, – саркастично отбрил врач и положил трубку.

Сергей постоял, полюбовался немного спящей Юлькой и тоже решил поспать, поставив будильник на раннее утро. Надо поспать, а то завтра ещё Юлькины протесты слушать, против его самоуправства, а ему на это силы нужны будут.

Машина притормозила перед воротами, Кирилл по привычке выпрыгнул и распахнул их, чтобы машина могла заехать. Настя с Юлькой проснулись на заднем сидении.

– Мы с Кирюхой на речку, а вы досыпайте, – сказал девчонкам Сергей, – до обеда у вас времени куча.

– Если ты надеешься, что я буду чистить вашу вонючую рыбу, то даже не надейся, – припечатала Юлия.

– Что вы, Юлия Юрьевна, побойтесь бога, тех трёх раз, что вы ее чистили нам хватило с лихвой, я там мясо взял, на обед пожарим,– подмигнул в зеркало заднего вида Насте.

Юлька на его выпады только глаза закатила.

– Дядь Серёж, – окрикнул Кирилл, – клюет, ты спишь что ли?

– Я думаю, – произнес Сергей, вытаскивая окунька.

– А глаза закрыл, чтоб думалось лучше, ночью что делал? – пошутил Кирилл.

– Матери твоей Москву показывал, – не сдержался Сергей.

– В смысле? – не понял Кирилл.

– В смысле уговаривал не уезжать.

– Бать, – Кирилл иногда так называл Сергея, – может и лучше, что она переедет, работа спокойнее, отец глаза мозолить не будет с новой пассией, да и чего она тут одна будет.

– Кир, – произнес Сергей, гляда на воду, – ты помни, что я тебя люблю, как сына, да и иногда жалею, что ты не мой сын, – немного помолчал переводя дух и продолжил. Маму твою я люблю, не как друга, как женщину. Поэтому ни в какую Москву она не поедет. Будет здесь жить, со мной.

Кирилл от такого заявления опешил, слова в предложения никак не складывались. Стоял и ошалело таращился на Сергея.

– А мама – то в курсе? – наконец смог выдавить из себя Кирилл.

– Частично, – уклончиво ответил Сергей.

– Ну, вы, старики даёте, как в сериале прям, – произнес все ещё недоумевающие Кирилл, – наворотил отец дел.

– Ты его не вини, так в жизни бывает, встретишь своего человека и все, остальной мир как будто существовать перестает.

– Для тебя же не перестал, когда ты маму встретил.

– Перестал, только для нее тогда кроме твоего отца тоже никого не существовало, не замечала меня, шансов не было. Сын, ты же знаешь, что если бы Сашка не встретил Лилю, я бы никогда.

– Да понял я уже, скажем все дружно Лиле спасибо.

– Зря ты на нее взъелся, она хорошая девчонка, если с отцом твоим сошлась, значит и правда любит, она не из тех, кто на деньги ведётся.

Замолчали на некоторое время, потому что у Кирилла стало клевать.

– Кир, ты помирись с отцом, он тебя любит, ты же знаешь, – попросил Сергей.

– Бать, не сейчас, мне все ваши события переварить надо, в голове уложить сначала.

– Не тяни, а то вон как я, не сказал сразу твоей матери, а теперь спустя двадцать лет себя дураком чувствую.