Квартал нездоровых сказок

Быстрый завтрак, больше смахивающий на перекус, и вот он уже в метро. По вагону на обрубках ног делал подобие шагов жалкий инвалид, одетый в рваный камуфляж. Он не был участником войны, он не был даже наркоманом. Сигаретный дым лишил его ног. Не сразу, сначала был просто варикоз, затем ноги начинали болеть всё сильнее, и вот уже гангрена, некроз, отрубили одну, а через года два и вторую. А курить он так и не бросил, как раз и собирал на сигареты мелочь. Поездки от одной конечной станции до другой ему хватало аж на две пачки, люди нынче совсем размякли, в век переменчивой морали. Лжец не считал, что деньги помогут инвалиду. Он знал, что они будут потрачены вряд ли на что-то лучшее, чем бутылочку «Мороши».

– Сынок, будь так добр, помоги мелочью, сколько есть.

– Нормальная у тебя привычка требовать с людей всю мелочь, которая у него есть, генерируя это в просьбу и давя на жалость своим внешним видом. Нормальная для тебя, но не для других. Ты мне жалок до омерзения, так что с образом переборщил. У меня есть мелочь, рублей двадцать – максимум, но даже эту мелочь я тебе не хочу давать. И да, заранее отвечу на претензии старушек: мне нисколечко не стыдно, и просить прощения у него я не собираюсь, можете меня осуждать, сколько хотите, мне по-барабану.

Его честность была не защитной реакцией на давление со стороны жестокого мира и даже не проекцией его гнилой несчастной одинокой сути, он просто с детства взял себе в привычку шпарить правду песком в глаза даже тогда, когда его об этом не просили. Окружающие обливались кипящим потом, когда слышали его реплики. Немудрено: никто не любит подобных наглецов, считающих бестактность прямолинейностью.

«Сказочка тронет за душу меня…»

В его голове – сплошной поток мыслей, и ничего больше. Ну, может, меньше, но точно не столько же.

– Лжец, ты больной? – менеджер был персонажем относительно новеньким в их офисе, поэтому не привык ко всем выходкам его работников. – Что за внешний вид?!

– А что, неглажено?

– Да причём тут это, ты какого чёрта припёрся сюда в домашней одежде.

– Она не домашняя, дома я хожу в одних трусах.

*усмешки коллег*

– Ещё раз придёшь на работу в таком виде, я аннулирую тебе смены на неделю вперёд.

– Меня раздражает моя работа, так что твоя угроза воспринимается мной как мнимая надежда, что если я потеряю всё, что имею, то непременно окажусь в ситуации, при которой, чтобы не сдохнуть от голода, мне будет необходимо резко выпрыгнуть из своей зоны комфорта и добиться чего-то большего, чем работа в пыльном душном сером офисе с кучкой дегенератов, которые обращают пристальное внимание на такую мелочь, как моя одежда.

– Советую тебе спрятать свои амбиции куда подальше и обращаться ко мне на Вы.

– Прошу прощения, Самюэль Иванович.

Дальше день проходил как по маслу. Ни с кем не ссорился, ни с кем не вступал в конфликт. Лишь одну ситуацию можно было бы назвать таковой, но менеджер сдержался: Лжец покинул рабочее место, а когда вернулся через непродолжительное время, на вопрос: «Где ты шлялся?» – ответил, что отошёл подрочить.

Вечером после работы зашёл за сигаретами в супермаркет напротив дома.

– Мальборо Красный, пожалуйста.

– Парень, не слишком ли ты молодой, чтобы курить?

– А ты считаешь, что твоя дряхлость даёт тебе право указывать мне, как мне жить?

– 175 рублей.

Если бы в очереди были люди, это бы закончилось дракой, а драться он не умел.

Между магазином и подъездом располагался небольшой торговый центр, на заднем дворе которого на соплях висела бумажка в файле. «Место для курения,» – обозначалось на ней.

Не успел закурить. Вернее, закурить-то успел, а вот наслаждаться табачным дымом ему помешали. Вернее, попытались.

Подошли четверо в чёрных костюмах с просьбой потушить сигарету в общественном месте.

– Ребят, вы клоуны или фильм снимаете? Тут табличка для кого висит? Был бы в общественном месте, не закурил бы.

– Прошу прощения, не заметил табличку, – сказал парень, являющийся главным, как понял Лжец.

– А если бы её не было, избил бы? Это про вас в новостях говорят, как про кучку животных, которые преступников избивают? Благое дело, только от этих преступников вы ничем не отличаетесь. Четверо дегенератов, возомнившие себя чёрти кем. Обиженные жизнью моральные уроды, причиняющие боль тем, кто «живёт неправильно». Лучше бы сделали что-то по-настоящему полезное для общества. Бороться со злом и творить добро – это не одно и то же, открою вам секрет.

– Ты не совсем правильно улавливаешь Нашу суть. Мы не докапываемся до тех, кто живёт неправильно, Мы неправильно поступаем с теми, кто поступает неправильно с другими. И Мы ни в коем случае не позиционируем Себя как супергероев. Мы просто преступники, ты правильно сказал, но Мы делаем мир чище. Мы боремся со злом в одно время, а творим добро, когда снимаем эти костюмы.

– Вы нарушаете личное пространство окружающих, и ничего из того, что ты сказал, не противоречит этому факту.

– Разве я нарушил твоё личное пространство, попросив потушить сигарету?

– Нет.

– Ну вот. С адекватными людьми Мы ведём себя адекватно. Так что не советую судить о людях и их деятельности по эфиру новостей на первом канале. Уверен, ты куда выше этого всего.

После этих слов, группа лиц в масках развернулась и ушла, оставив Лжеца наедине с едким дымом.

Час ночи. Телефонный звонок.

– Алло!

– Привет, не потревожил?

– Нет, у меня телефон всегда на беззвучном.

– Ты же шаришь за разработку сайтов, можешь помочь? Я скину тебе на почту сейчас.

– Что скинешь? Я пойму, что ты от меня хочешь?

– Да, там всё распишу. Или, если хочешь, можем пообщаться по видеосвязи.

– Не вижу в этом необходимости. Ты мне лучше вот что скажи, оплата какая?

– Полторы.

– В рублях?

– Я похож на богатого человека?

– Да, братец. Номер карты ты знаешь.

Проверять баланс было необязательным, Лжец знал, что брат скинет ему деньги. Это человек, который умеет обходиться с деньгами и уважает финансовые отношения.

Работа оказалась незамороченной, дел на десять минут, так что полторы тысячи – сумма довольно большая за такую ерунду. Видимо, понадобилось срочно.

Если вы спросите у него, зачем ему работа офисного планктона, если он умеет делать сайты, он вам ответит, что не хочет превращать свой дом в рабочее место. Домом он называет однушку на втором этаже. Само здание находится в достаточно спокойном районе Москвы, удобное местоположение: супермаркет через дорогу, слева метро, справа школа и детский сад. Аптека, поликлиника, полицейский участок, банк и даже Макдональдс – всё в шаговой доступности. Даже без этих очивок Лжец вряд ли бы когда-то съехал отсюда, потому что испытывал к этому месту привязанность, за что временами себя корил. Он прожил здесь всю жизнь, а теперь просто страдает, прожигая бесчисленные часы за офисной работой, сном и безделием, маскирующимся под отдых от работы.

«Я честен с другими, потому что честен с собой».

С утра ему на работу, но он уже знает, что не пойдёт туда, и придумывать оправдания – не в его стиле.

Восемь утра, звонок от менеджера. На этот раз это был зрелый мужик, сам многое в жизни повидавший, поэтому его выходки Лжеца не удивляли. Скорее, даже, наоборот, он находил в них повод для искреннего восхищения. С Александром Степановичем у Лжеца были тёплые отношения, поэтому он решил взять трубку.

– Лжец, здравствуй. Можно попросить об услуге?

– Слушаю, Саша.

– Когда на работу поедешь, купи мне сигарет, умоляю. Я сам забыл, а выходить на улицу уже нет времени.

– Но позвонить мне время нашлось, а?

– Извини, если разбудил.

– Ничего страшного, я и не спал.

– Как? А на работе в каком состоянии будешь?

– Меня не будет сегодня на работе, но сигареты я завезу. Денег не надо.

Бросил трубку. Начал искать одежду, на этот раз ему захотелось одеться во что-то поприличнее.

Стук в дверь. «Кто там?» – «Соседи.»

Детский голосок принадлежал девочке, проживающей с родителями в крайней квартире слева. 14 лет, но умная не по годам. Читает труды Стивена Хокинга на языке оригинала, правда, по истории и географии у неё два, за что мать часто её наказывает, начиная от угроз вырубить интернет и отобрать телефон, заканчивая гонениями из дома.

«Я могу у вас дома спрятаться, отец опять напился, а мать выгнала меня из дома?»

Лжец никогда ей не отказывал, хоть и понимал, что ему за это грозит. Благо, её родители были слишком тупы, чтобы проследить, куда она пойдёт.

– Вы сегодня работаете?

– Нет, я собираюсь пойти в бар и накидаться посильнее твоего бати. Затем поеду на работу, но не работать. Так, повидаться с приятелем.

– Круто.

– Надеюсь, я не слишком резко высказываюсь? Я вижу в тебе хорошего человека и не хочу ранить.

– Нет, всё хорошо. Ваша модель поведения всегда вызывала у меня смешанные эмоции усмешки и восхищения.

– Я рад. Оставляю тебя одну, занимайся, чем хочешь, на этот раз можешь всё сжечь. Только сама жива останься. Ключи, ты знаешь, где.

– Под ковром в туалете.

– В ванной.

– Это одна и та же комната…

– Ну вот и умничка.

Не позавтракав, закрыл за собой дверь.

Через пять минут очередь покупки, наконец, дошла до Лжеца.

– Голубой Кэмел, будьте любезны.

– Молодой человек, вы же только вчера вечером покупали пачку.

– И что с того, мне нельзя ещё одну купить?

– Ну вы подумайте о своём здоровье, вы же ещё молодой.

– Голубой, мать его за яйца, кэмел. Почему-то вчера, кстати, выпили с вами на брудершафт.

Кто-то в очереди попросил побыстрее. Лжецу это не понравилось.

– Ну а чего вы мне это говорите? Я что могу сделать, если мне сиги продать не могут?

– Снизь тон, братан.

– Не надо называть меня братаном, это отвратительно, у нас матери разные вообще-то. Помог бы мне лучше купить сигареты. А вы почему сидите? Можно мне голубой Кэмел, 167 рублей уже знаю, оплата картой.

Тут мужчина сзади уже не стал церемониться, а просто двинул Лжецу с кулака в затылок. Кассирша забила тревогу. Подбежавший охранник не успел разобраться в ситуации и начал пытаться вывести Лжеца из магазина.

«Непоколебим мой ум».

«Какого хера! Я могу купить сигареты?!»

Его вывели из магазина.

«Сделай выдох, сделай вдох»

Закурил. По белой рубашке краснели пятна крови, чёрные стильные брюки и чёрный пиджак под размер отлично дополняли цветовую гамму. Из магазина вышел мужчина, с которым ранее завязалась драка.

– Братан. Э-э… Чел. Ты извини, если что, не разобрался в ситуации, психанул. Вот тебе твои сигареты.

– Спасибо. Скажи номер карты/ телефона, переведу деньги.

– Та не, забей. Давай, удачи.

Испачкал новенькую пачку кровью, да и пёс с ним. Следующая остановка – бар.

Литр тёмного жатецкого гуся (взял на пробу), успокаивающая музыка, атмосферно. В баре было полупусто, как и в любой другой будний день, но ему нужен был лишь один человек, чтобы просто высказаться.

Он подошёл к девушке:

– Мой сосед играет на пианино. Он делает это преимущественно по ночам.

Девушка привыкла, что в баре к ней подходят и выдают интересные мысли вместо слов приветствия. Попытка это проявить себя или просто манера общения, ей неважно: она постоянный клиент.

– Продолжай.

– Это помогает мне засыпать. Он начинает играть на пианино в час ночи или в два. Когда я уже засыпаю. Это такая умиротворяющая музыка, такая красивая и неожиданная, и я под неё засыпаю. Но когда он не играет на пианино, мне засыпать сложнее. Я загоняюсь, причём очень сильно. Мой сосед играет на пианино, и эта музыка спасала меня не одну сотню раз, когда я был близок к совершению суицида. Иногда я задаюсь вопросом: «А почему?» Что заставляет меня страдать, ведь у меня самая обычная жизнь, и я самый обычный человек, вряд ли отличаюсь от большинства таких же соседей пианиста. Но я страдаю. От большого ли ума? Меня с детства часто тревожат мысли о том, что время, в привычном нам понимании времени, всё время движется вперёд. Так, как было секунду назад, больше не будет никогда. Представляешь, вся Вселенная в одну секунду находится в одной позиции, в которую не вернётся больше никогда, не через миллиарды лет, не через триллионы лет, никогда. И каждая прошедшая секунда воспринимается мной как смерть. Смерть неповторимого мгновения. Смерть близкого человека. Всё вокруг меняется с бешеной скоростью. Я не готов к таким переменам. Я просто боюсь, что часть моей жизни прожита. Это ужасно. Я бы не хотел жить вечно, но хотел бы думать, согласен даже на иллюзию того, что можно перемотать назад.

– А ты на самом деле не такой как все. Ты прямолинейный и искренний.

– Да? И что в этом хорошего?

– Быть может, ты призван к чему-то? Быть может… ты тот, кто спасёт нас от потребностей настоящего.

– Что? Я сам зависим от настоящего. От жажды прочувствовать каждое мгновение с возможностью пережить это снова, не утешая себя мыслью, что это навсегда останется в моём сердце и в моей истории. Или что ты имела в виду? Кого я спасу?

– Меня точно спасёшь. Знаешь, что? Попробуй написать книгу.

– О чём?

– Не знаю. В интернете прикол увидела, типа, было бы прикольно, если бы кто-то написал книгу, где главный герой влюбляется в читателя, а последние строчки книги: «Пожалуйста, не закрывай книгу.»

В это время к столику подошёл мужчина. Он был в чёрной кожаной куртке. Он выпил. Он напился так, что вид крови на рубашке Лжеца показался ему неподобающим, и он захотел добавить больше. Лжец пропустил два громоздких удара, но его спасало то, что он был намного трезвее. Он никогда не мог напиться до состояния потери самоконтроля, некой точки невозврата, оттого его всегда тяготило к наркотикам. Он ударил нападавшего под дых и сильным ударом кулака по затылку свалил его. Затем выпил шот ягермейстера, купил у местного барыги два грамма сативы и пакетик кокаина и вышел из бара.

Он курил обычную сигарету, но ощущения от сегодняшнего дня были как от плотной порции DMT. Хотя откуда ему знать? Ничего запрещённого он ещё не успел попробовать за свою скупую на содержание, но увлекательную по форме коротенькую биографию. У него стрельнули сигарету. Он всегда считал нормальным поделиться сигаретой, ведь это честнее, чем жертвовать мелочь не пойми кому, не пойми на что. Мысли о завтрашнем дне не давали ему покоя. Он придёт домой ночью обдолбанный, а у него в квартире ребёнок. Как он себя поведёт? Ему было уже всё равно.

Следующая станция – место работы. Бывшее.

По его мнению, дом – это такое место, где человек может быть самим собой, ничего не стесняться, отдыхать и делать то, что приносит ему удовольствие. Большинство людей не имеет дома, потому что приходят туда после работы либо исключительно для сна, либо в место, где они занимаются дополнительной работой: уборка, мытьё посуды, подготовка к завтрашнему дню, – или просто живут не одни, а с человеком, присутствие которого ограничивает свободу действий, а иногда, взваливает обязательства. Дом Лжеца после принятия решения об увольнении стал для него именно домом. Почти. Не хватало только одного: стать счастливым.

Лжец подошёл к месту для курения и набрал своего менеджера Сашу. Тот вышел уже через минуту.

– Здравствуй, дружище. Что нового?

– Да вот, ночью полторы тысячи за 10 минут заработал, подумал: «Что я забыл в офисе?»

– *смешок* Ну и правильно. Будь моя воля, я бы сам ушёл.

– Дело не в воле, ты просто боишься перемен. Боишься брать на себя ответственность, кроме уже привычной, с которой возишься несколько лет.

– Возможно… ты и прав.

– Вчера какие-то челы в чёрном докопались, мол, курю в общественном месте, а я на курилке стоял.

– Те самые что ли? Я думал, они погибли во время взрыва около той заброшенной херни.

– Я тоже, – в этот момент Лжец не сдержал рвотные позывы. Благо, урна была рядом.

– Никогда бы не подумал, что увижу тебя в таком состоянии.

– Да я в… в норме.

– Уже успел испачкать рубашку кровью, как так вышло? Тебя, пьяненького не обобрали?

– Держи пачку.

– *смешок* Сигареты с кровью я ещё не курил.

Длительное молчание.

– Лжец, ты увольняешься?

– Я.

– Ты смелый, Лжец. Но боюсь, что ты медленно падаешь на дно.

– Моя жизнь катилась на дно всё время до этого момента.

«Я чувствую себя сейчас очень большим»

– Спасибо тебе. Работать с тобой было очень приятно.

– Я ещё буду тебя навещать, возможно.

– Я думал, у тебя нет друзей.

– Это уже тебе решать, друг ты мне или нет. Но я тебе точно друг.

Лжец ушёл и поехал на конечную – дом.

Прибыв на свой район, домой он, правда, сразу не пошёл. В парке, куда он направился, было много людей, но парк большой, скорее, мини-заповедник, в котором есть безлюдные места, леса. Там он прошёл мимо группы малолеток, жарящих шашлыки. Отпив у них джин с апельсиновым соком, он двинулся вглубь леса. Был уже закат, а ночевать там он не хотел, поэтому решил начать с более лёгких наркотиков.

Пуститься во все тяжкие – не было хорошей затеей. Ему нужны были приключения, которые бы разделили его жизнь на «до» и «после». Он их создал. Обнулиться и начать всё сначала. Романтично, но очень страшно. Это стоит того, даже если нет чёткого плана действий на это самое «после». План, в общем-то, был, но чётким его не назвать.

Вернулся домой в полпервого ночи. Девочка лежала под одеялом, но не спала.

– Здравствуйте.

– Дома ещё неспокойно?

– Там сейчас очень много людей, они колются героином.

– Понятно.

Лжец поставил чайник и сел. Трава его расслабила, он много смеялся по пути домой. Голос с кухни предложил Даше кокаин. Девочка любезно отказалась. Зато согласилась на чай с жасмином.

– Я тоже его люблю.

– Сахар не нужен.

– Боишься, что я перепутаю?

– Забавно.

– Я не хочу в тюрьму, но я не знаю, что будет дальше.

– Боишься совершить ошибку в наркотическом трипе?

– Сомневаюсь, что под кокаином происходит что-то подобное. Впрочем, откуда мне знать. Сомневаюсь также, что я способен на такое, в каком бы состоянии ни был. Но сейчас моё состояние будет неизвестно каким, лучше предостеречься.

– Презервативы есть хотя бы?

– Несмешно, Даш.

– Полагаю, мне лучше пойти домой. Вызовете туда сначала полицию?

– Зачем нужна полиция, если есть бейсбольная бита? Посиди пока здесь.

Через десять минут в той квартире никого не было. Всех наркоманов Лжец прокатил по лестнице. Его это очень веселило на тот момент. Лишь родителей он не выкинул из квартиры, они просто уснули. Девочка вернулась в дом, и Лжец был рад, что не успел натворить дел, последствия которых пришлось бы разгребать в том самом «после». Триповать ему пришлось одному.

На следующий день светило очень яркое солнце.

Куда деваются Боги

Часть 1Глава 1. Молодая пара

Я встретился с девушкой своей мечты. Дело обстояло так: я сидел во дворике на своём любимом месте, как вдруг услышал удар по лицу. Причём, удар был громкий, будто бы ударили ладонью и со всей силы. Я потушил недокуренную сигарету синего LD в бутылке недопитого пива Heineken и побежал в сторону звука. О да, я всегда был не прочь подраться. Звук раздавался со стороны парковки, я подбежал и увидел следующее: парень сидит на корточках и грубо держит за волосы девицу, которая, видимо, от удара, упала на асфальт. Ненавижу, когда бьют девушек. Есть такие парни – идеалы, не люди: и по утрам встают раньше, чай-кофе сделают, с работы встретят, руку не поднимут, в постели продержатся хоть 2 часа без всяких лекарств и заступятся, когда надо, а ещё они верные – вот куда деваются такие парни? Почему сейчас перед вполне симпатичной молодой девушкой стоит какая-то тварь, посмевшая поднять руку на неё? Да, я и сам не идеал, но никогда бы не позволил себе решать рукоприкладством ссору с любимым мне человеком. Я возмущён. Кровь закипает. Я знаю, что это означает.

– Эй, свинья, поаккуратнее можно с девушкой!

– Это не твоё дело щенок, – едва он произнёс эти слова, как в челюсть ему прилетает сжатый кулак. Она падает и мгновенно получает ещё раз другим кулаком в скулу. Он на спине. Я сажусь сверху, держа левой рукой его за горло, правой делаю два точных удара в нос. Дальше я чувствую руки девушки у себя на плечах. Кто бы знал, какие лёгкие руки были у этой… у этого ангела. И как вообще возможно обращаться с ней так грубо.

– Эй, ну всё, хватит геройствовать, пойдём скорее, пока не пришли друзья этого урода, – а голос, ах! Этот голос нельзя назвать ангельским. Он был настолько нежным и женственным, что могущество всей вселенной скрывалось за его хрупкостью. Глупо предполагать, что я не поддался на её чары.

Мы отбежали с ней на пару кварталов и остановились отдышаться. Она посмотрела на меня и… и засмеялась. Боже, как она смеётся. Клянусь, её смех настолько поразил мой мозг, что мне показалось, что вся земная атмосфера пропитана её смехом и радостью. Разве могу я удержаться от комплиментов?

– Девушка, я не знаю, что вы такого натворили, что этот козёл вас ударил, но что бы вы ни сделали, эта пощёчина была незаслуженной.

– Ого-о… Я польщена. Гляжу, ты мастер комплиментов. – Снова этот смех.

Что? Она заигрывает со мной? Это чё за странное поведение. Подозрительно.

Она подходит ко мне почти вплотную. Наши губы разделяет лишь небольшое расстояние – протяни губы и ты растворишься в вечности. На секунду я вижу взгляд её ярко-голубых глаз. Они были неестественно яркие, и я понимаю – это контактные линзы. Цветные. В момент, когда я это понимаю, меня охватывает сильнейшая паника, которую я никогда раньше не испытывал. Да что же это? Что со мной такое? Но это было лишь мгновение. Что-то… острое… Я спокойно смотрю вниз. Она воткнула нож мне между рёбер. Течёт кровь. Я начинаю задыхаться. Я смотрю на неё. Нет ни страха. Ни боли. Я счастлив. И я умираю в объятиях ангела. Эта девушка была вором. Трудно сказать, сколько тысяч мужчин она со своим напарником так развела. Когда Я лежал у неё на коленях, она шарилась по моим карманам. Рана для меня была несерьёзная, я бы мог вырубить эту врунью одним ударом и добежать до больницы, но зачем? Это не стоит хотя бы одной секунды, проведённой лёжа на коленях у Богини. Хотя, какая она Богиня. Она всего лишь аферистка, к тому же, серийный убийца. Но какое это имеет значение, ведь такая девушка, как она – она могла бы стать Богом, если бы не воровство, плохая компания, наркотики или что там у неё на уме. Но если она не Бог, то куда деваются Боги? Правильно. Богов Мы придумываем себе сами. Я умер по божьей воле. Я точно попаду в рай.

Глава 2. Друзья

– Тайлер.

– Приятно познакомиться, Тайлер, Я Джозеф.

Мне снова шесть лет. Мы с Джозефом живём в городе, наши дома расположены на берегу моря. Тут ходят легенды об острове джинов, до которого плыть совсем недолго, но никто почему-то его не видит; пока не доплывёт и не увидит. Однажды ко мне прибегает Джозеф.

– Тайлер! Я должен тебе кое-что рассказать. – И он рассказывает. Час. Два. Три. Он рассказал, что уже год приплывает на этот остров и разговаривает с джинами. Я сказал ему, что я не верю. Он потащил меня к лодке: «Ты сейчас сам в этом убедишься.»

Через пятнадцать минут на месте воды появляется остров. Мы подплываем. «За мной! За мной!» – кричит Джозеф. Я бегу за ним и вижу, как он спотыкается на ровном месте. Я подбегаю.

– Эй, Джозеф, ты как?

– Нормально. Джины разозлились, что я привёл чужака.

– Может, их как-то задобрить?

– Хорошая идея, Тайлер, подари свои ботинки.

– Прости, ты шутишь?

– Ничуть.

– Зачем им ботинки, они же джины, у них нет ног?!

– Да, ты прав, но они очень любят обувь, но они её не надевают. Не знаю, как это объяснить.

– А-а, я, кажется, понял.

– Ну и что ты понял?

– Я понял, что иногда нужно просто приобретать вещи, которыми ты не пользуешься. Так делает моя мама: она приобретает на работе деньги, а потом покупает кучу ненужных вещей, и мы живём в бедности, а папа говорит, что моей маме не нужны эти вещи, но она их всё равно приобретает. Потому что она любит то, что ей не нужно. Наверное, так же с джинами.

– Да, наверное, джины просто любят бесполезные вещи. Да и вообще многие люди так делают: покупают что-то, а потом не нужно.

Наверху послышался шум, так что мы посмотрели наверх. У самого потолка парил Джин.

– Что вы хотите, мальчики?

Первый заговорил Джозеф:

– Я хочу, чтобы у моих родителей было только то, что им нужно, а не то, что они только любят.

Джин щёлкнул пальцами и внезапно Джозеф исчез. Его идея, что люди должны лишиться того, что им не пригодится, была воплощена, и он за неё поплатился. Но ведь это была гениальная идея. Я видел в Джозефе авторитет тогда. Он был для меня Богом.