Волчьи пляски

«Стоп, – из опасения удариться в панику, осадила сама себя Рита, – Страх убивает разум. А мне сейчас ой как необходимо все разложить по своим местам. Только сделав это, я сумею понять, как поступить правильно.

Она попыталась пошевелиться и поняла, что тело ее слушается очень плохо. Совсем никуда не годится. Для того чтобы суметь что-то сделать, ей срочно нужно возвращать свою обычную физическую форму. Без этого она станет легкой добычей для любого киллера.

Штатив для физраствора стоял рядом с кроватью. Сообразив, что это очень кстати, Корнеева протянула к нему руку. А затем, с трудом заставив ослабленные мышцы сократиться, с силой толкнула его в сторону. Металлическое сооружение, потеряв устойчивость, повалилось набок, хлестко лязгнув о пол.

«То, что надо, – с удовлетворением прислушалась к грохоту девушка и снова откинула голову на подушку, – Осталось подождать.

Дверь в палату тихонько скрипнула и открылась, пропуская внутрь фигуру человека. Заметив опрокинутый штатив, человек бегло окинул взглядом помещение на предмет нахождения посторонних и шагнул ближе, попадая в поле зрения лежащей Риты. Не медик. Халат, наброшенный на широкие плечи, был явно тому не по размеру. Вернее всего, это боец охранения.

«Ба, да это же Ванька Усов, – узнала Рита коренастого бойца из отряда агентства «Кондор», приданного для охраны сына Бельского.

Очевидно сейчас, за неимением другого объекта, ребята охраняли ее покой в больничной палате. Тем лучше, что свои! Легче будет найти понимание.

– Ваня, – позвала она полушепотом, когда стрелок приблизился и, дождавшись, когда тот сфокусируется на ней, выразительно прижала палец к губам, – Подойди ко мне. Только не шуми.

Усов понял и как-то озвучивать то, что происходило в помещении, не стал. Он аккуратно поднял уроненный штатив, после чего шагнул к кровати с вопросительным выражением лица.

«Все-таки понятливых парней подбирают в агентство, – вполне удовлетворилась девушка реакции товарища, – Смекалка имеется.

– Бельский еще в больнице? – вслух поинтересовалась Рита.

Боец утвердительно кивнул в ответ.

– Тогда слушай меня, Ваня, внимательно, – продолжила она командирским тоном, – Не поднимая шума о том, что я пришла в себя, найди его и попроси задержаться. Я должна поговорить с ним наедине. Минут через пятнадцать. Но с одним условием – перед этим разговором мне необходимо сделать один телефонный звонок. Для этих целей мне необходима «труба» Всеволода Артемьевича, так как если я попробую это сделать с любого больничного аппарата, то неминуемо засвечусь перед посторонними лицами. Лишние свидетели нам не нужны.

– Понял тебя, – коротко бросил Иван и развернулся в сторону выхода.

– Постой, – остановила его девушка, – Еще одно. Сделай так, чтобы ни один человек из числа медицинского персонала и всякого рода посторонних не мог приблизиться к двери в эту палату.

– Могла бы и не говорить, – бросил ей на это через плечо Усов и вышел в коридор.

Оставшись одна, Рита глубоко задумалась. Благо тому способствовала восстановившаяся ясность ума и все улучшающееся общее состояние. Если бы не вялость мышц, она и вовсе, с допустимой натяжкой, сочла бы себя здоровой. Поразмыслить было о чем. Судя по всем признакам, кое-кто не так давно сыграл с ней в одну старую игру. В игру, в которой она выступила не только полной идиоткой, но и своеобразным живцом, заранее приговоренным к смерти. Ко всему, привели задуманное в исполнение с помощью посредников, пользовавшихся у девушки определенной степенью доверия. Ах, как она сразу не поняла!

Дверь тихонько приотворилась, впуская молчаливого Ваньку. Ни слова не говоря, он протянул Корнеевой мобильный телефон. После этого также молча, вышел. Девушка, подождав, пока вновь останется в одиночестве, набрала цифровую комбинацию телефонного номера Лерки.

– Ты где пропадаешь? – набросилась на нее подруга, едва ее только подозвали к телефону, – Должна была перезвонить еще вчера.

– Долго рассказывать, – ответила Рита, – Ты лучше расскажи, что там с моим анализом крови.

– Расскажу только после того, как ты мне честно ответишь на один вопрос.

– Хоть на сто, если он не касается моей служебной деятельности.

– Он касается только тебя и твоих привычек.

– Легко. Не тяни, спрашивай.

Кажется, Лерка собиралась с духом, чтобы спросить.

– Скажи, ты употребляешь наркотики?

Рита внутренне усмехнулась. Ее предположения сбывались с пугающей точностью. А если это так…

– Конечно же, нет, – ответила она, – Это несовместимо с моей работой. А что?

– А то, – с тревогой в голосе высказалась подруга, – Что в твоем анализе обнаружено присутствие целого букета химических веществ непонятного происхождения. Главным образом, это одна из производных одного достаточно распространенного среди молодежи синтетического наркотика…

– И каков твой вывод, если учесть, что я не подозреваю о том, как этот букетик попал в мою кровь?

– Тогда можно предположить, что тебя опоили с какой-то определенной целью.

– Читаешь мои мысли, – усмехнулась в трубку Рита.

– Но это еще не все, что я тебе хотела сообщить, – добавила Лерка.

– Продолжай. Только не говори, что я беременна тройней.

– Фу ты! Я ей о серьезном, а она… После того, как была обнаружена наркотическая природа выявленных в твоем образце веществ, я попыталась произвести более подробный анализ с помощью более современных методов. И в результате пришла к выводу, что по отношению к тебе был применен целый коктейль специализированной «химии», предназначением которого было не только расслабить, но и подчинить психику. Я слышала от коллег, что нечто подобное использовали спецслужбы разных стран. В том числе и нашей. В частности, в этом «коктейле» я нашла следы одного из аналогов так называемой «сыворотки правды».

«А тебя напоследок я могу только поблагодарить за то, что выболтала недостававшую мне информацию. Без нее я бы не смог провернуть операцию так гладко, – вспомнила Рита слова демонического Витольда, – Значит, именно так он получил от меня исчерпывающую информацию для грядущего похищения.

– Очень интересно, – произнесла она вслух, – Настолько, что я хотела бы обсудить все с тобой лично. Ты могла бы, если я очень попрошу, отпроситься с работы на пару часов и приехать ко мне?

– Прямо сейчас?

– Да.

– И куда? К тебе домой?

– В больницу, адрес которой я тебе сейчас назову…

Лерка, восприняв последнюю информацию, звучно охнула Рите в ухо.

– …Когда приедешь, я тебе все объясню, – поспешила добавить девушка, предупреждая расспросы, – Только у меня к тебе будет две просьбы. Первая, это то, что ты выполнишь все инструкции, которые я тебе дам. Это важно. И второе – ты привезешь для меня какой-нибудь стимулирующий укол, чтобы вернуть функциональность моему организму. Это должно быть что-то очень действенное…

– Да что случилось, наконец!!! – более не сдержалась подруга.

– Ничего. Успокойся, – ровно ответила Рита, – За исключением того обстоятельства, что я тридцать минут тому назад вышла из комы.

_________________________________________________________________

Заимка Козина. Грач. 16:00. 3 августа 1997 года.

В просторном помещении явно не хватало освещения. Лампы-светильники, расположенные по стенам, горели даже не через одну. И не потому, что кто-то экономил на электричестве. Согласно исходным условиям занятия по огневой подготовке так было задумано изначально.

– Запомните, – выступил Грач перед короткой шеренгой группы проходивших обучение стрелков, – На поле боя никто не позаботится о том, чтобы создать для вас наиболее оптимальный режим освещения…

– Чего? – недоуменно протянул стоявший с правого фланга боец с круглой щекастой физиономией натурального «братка» и маленькими глазами-щелочками, – Больно мудрёно говорите, товарищ инструктор.

– Для рожденных стоя повторяю, – невозмутимо повернулся в его сторону Костя, – В бою для тебя никто ничего подсвечивать не будет. Придется стрелять и наугад. Поэтому я и учу вас, дурней, обращаться с оружием в условиях недостаточной видимости и даже глухой безлунной ночью. Понятно?

На этот раз комментариев не последовало.

– Раз все понятно, – продолжил инструктор, – Тогда начнем занятие. Вам сегодня предстоит усвоить азы прицеливания по целям, обозначенным только контуром. А затем, в идеале, вы должны научиться стрелять в условиях полной темноты.

– Это как? – осторожно поинтересовался тот же самый боец.

– Это на звук, – пояснил Грач, – Или на огонек сигареты. Опытные снайперы так зачастую охотятся в боевых условиях.

По шеренге пронесся тихий вздох удивления.

– Задача понятна?

– Понятна, – ответил нестройный хор мужских голосов.

– Тогда, на исходные позиции для стрельбы, – скомандовал Костя, – Приводим оружие в боевую готовность и ждем вводных инструкций. Вперед марш!

Он отступил в сторону и принялся, было, наблюдать за тем, как стрелки принимаются заряжать оружие, выделенное им для учебной стрельбы, когда дверь позади него распахнулась, впустив в полутьму помещения тира изрядную толику солнечного света. Привлеченный этим действием, Грач развернулся в сторону входа и, сощурившись, всмотрелся в лицо человека, вошедшего внутрь.

– А, Иосиф, – узнал он компаньона и начальника, – Какими судьбами?

– Решил посмотреть, как у тебя продвигаются дела с этой группой, – вместо приветствия произнес Крутой, останавливаясь рядом, – Узнать, насколько ты доволен твоими учениками.

– С чего бы? – недоверчиво поинтересовался Костя, искоса присматриваясь к Иосифу, – Раньше, вроде бы не очень-то интересовался. Я уж три группы выпустил, а ты только сейчас заявился. Как-то, не верится.

– Ну… – пожал тот могучими плечами, – Так просто. А что, нельзя? Может быть, я хотел узнать твое личное мнение о тех людях, которых тебе дают для обучения?

– Мне не выбирать, – пожал плечами инструктор, – Кого мне дают, с теми и бьюсь. А дают мне явно не лучший материал. Тот, кто занимается вербовкой стрелков, явно ничего не понимает в своем деле.

– Ну, уж?

– Почти так. Конечно, попадаются перспективные экземпляры. Больше из тех, кто не избалован городом. Из таких я могу сделать настоящих бойцов. Наподобие тех, кого недавно отправили Глобусу на усиление его группы. С опытом они станут дельными снайперами. А остальные…так себе. Пришей-пристебай. Ворон ловить не станут, но и до профессионалов им далеко.

– Хм-м. Значит, вербовщик ничего не понимает в своем деле? – хмыкнул Крутой, – Ох, ты и ехидный тип!!! Знаешь же, что этим зачастую занимаюсь я сам. Хочешь сказать, что неправильно подбираю? А такие критерии, как рост, мышечная сила, здоровье, в конце концов?

– Ты их на ринг хочешь выпустить, что ли? – усмехнулся Костя, – Там действительно все это нужно.

– А здесь нет?

– Не так сильно. Здесь больше к месту выносливость, твердость руки и скорость реакции. Это минимум, из которого уже можно сделать приличного стрелка.

Он хотел продолжить, однако, снова взглянув на собеседника, заметил задумчивость в выражении его лица и остановился.

– Но, кажется, тебе сейчас особого дела до этого нет, – Грач развернулся на месте и оказался с Иосифом лицом к лицу, – Просто предлог. На самом деле ты пришел за чем-то другим. Можешь говорить – я слушаю.

– Хотел поручить тебе одно дельце, – не стал более отпираться Крутой, – В нагрузку к твоим нынешним обязанностям. Особенно много времени оно у тебя не отнимет, но вознаградится достойно. Что скажешь?

– Смотря, какое дело, – осторожно ответил на это Костя, – Я ведь не на всякое подпишусь.

– Нужно будет проконтролировать наших людей.

– А именно?

– Если конкретнее, то сегодня после полудня я был в Омске. Встретил самолет. На нем привезли одну важную птицу…

– Хочешь, чтобы я эту птицу охранял? Извини, не нанимался.

– Охранять есть кому. Целая команда из трех человек во главе с Ангелиной…

– А, – равнодушно протянул Грач, посмотрев в сторону группы ожидавших его приказаний учеников, – Эта наркоманка. Ей еще доверяют какую-то работу? Я бы не стал.

– Хозяину виднее. Тем более что она хорошо зарекомендовала себя в делах с заложниками.

– Заложник?

– Мальчик. Сын одного московского воротилы. Умыкнули, чтобы тот стал посговорчивее.

– М-м-м. Опять какой-то барыга…

– На этот раз все по серьезному. Хозяин разводит важного человека. Олигарха Бельского. Против такого не каждый сдюжит.

– А какая моя забота? – не стал скрывать своего неудовольствия Костя.

– Ты будешь курировать эту группу. Чтобы дров не наломали. Я подыскал для их тайного пребывания дом на окраине Кочубеевки. Будут вести себя тихо на протяжении двух недель, и дело в шляпе. Тебе просто нужно, если что, принять меры к тому, чтобы ребятки не распоясались. Они проверенные, но… Если учесть темперамент Гели…

– Понятно, – наконец решил смягчиться Грач, – Они уже на месте?

– Пока нет, – Иосиф почесал бритый затылок и повернулся в сторону двери, – Выжидают темноты, чтобы оказаться там незамеченными местными жителями. Так, ты возьмешься?

– Ладно. Так и быть.

– Ну, тогда, – произнес Крутой, берясь за дверную ручку, – Как отзанимаешься со своими битюгами, зайди ко мне. Расскажу обо всех подробностях. Наведаешься туда втихаря к утру. Дело важное. Действовать нужно аккуратно и осторожно. Если что пойдет не так, Андрей Силантьич нам с тобой голову открутит. Усек?

_________________________________________________________________

Москва. Маргарита Корнеева. Около 16:15. 3 августа 1996 года.

Бельский смотрел на Риту внимательным взором, значение которого она прочесть не смогла. Ни ожидаемых упреков, ни угроз, ни каких-либо иных эмоциональных проявлений. Попробуй, просчитай человека, готового при необходимости пожертвовать любым из своего окружения. Никаких табу. Просто мороз по коже, если дать подсознанию волю. Впрочем, подумать здраво, только подобная жизненная позиция и позволила Всеволоду Артемьевичу стать тем, кем он являлся на нынешний момент времени.

– Что ты задумала? – коротко спросил он, подходя ближе к больничной койке, на которой полулежала Корнеева, – Что за мутное дельце ты стала обстряпывать, еще находясь одной ногой в могиле? Поясни, или я начну думать что-нибудь плохое.

То благодушие покровителя, с которым олигарх ранее встречал свою воспитанницу и протеже, испарилось без следа. Следовало ожидать. В его глазах Рита теперь наверняка виделась дрянной девчонкой, совершившей непростительную ошибку. Можно было не гадать о своем ближайшем будущем, если она не предпримет того, что задумала предпринять. Место на помойке ей обеспечено. В этом можно было не сомневаться.

– То что вы называете мутным дельцем, напрямую касается вашего сына, – произнесла она в ответ, уверенно скрестив свой взгляд с тем, что сейчас был направлен на нее, – Я пытаюсь разъяснить обстановку и выяснить, как действовать для его спасения. Если вы сомневаетесь во мне, то давайте сейчас же закончим наш разговор.

Он остался, продолжая сверлить ее взглядом. Уже неплохо.

– Похитители уже выдвинули условия? Не секрет, какие?

Бельского почти явственно передернуло, однако он счел нужным ответить.

– Выдвинули. То, что они требуют, касается…большой политики. Если я пойду на поводу, то могу спровоцировать не только необратимые перестановки в эшелоне высшей власти, но и, может статься, натуральный военный переворот. При определенном стечении обстоятельств. Чем это грозит в дальнейшем, трудно и представить. Но…с другой стороны, если я не сделаю тех шагов, которых от меня ждут, то Данил обречен.

Рита критически покачала головой, лишний раз, ощутив косность мышц. Затем тяжело вздохнула. Не хотелось ей лишний раз расстраивать человека, сделавшего для нее столько хорошего. Но врать и обманываться, себе дороже.

– Мне кажется, что Данил обречен при любом раскладе. Получив от вас необходимую услугу, похитители потребуют другую. Ваш сын все это время будет оставаться заложником и гарантом вашего послушания. А после того, как злодеи получат все, на что рассчитывали, они избавятся от Данила, ставшего ненужным балластом и, скорее всего, от вас, как от нежелательного свидетеля их преступной деятельности. К этому моменту вы уже не сможете ничего изменить. Шантажист как пиявка. Получив свою первую порцию крови, он продолжит высасывать ее до тех самых пор, пока полностью не обескровит свою жертву.

– Разумно, – высказался Бельский, продолжая внимательно изучать девушку, – И трезво. Не ожидал. В общем-то, я сделал аналогичные выводы. Но пока так и не смог решить, как поступить дальше. Даже если я подниму в ружье весь «Кондор», то мало чего смогу предпринять. Во-первых, скорее всего похитители предварительно хорошо изучили структуру предприятий, входящих в состав корпорации «Уния-ост» и держат свою руку на нашем пульсе. Затей мы какую-либо спасательную операцию собственными силами, они узнают об этом первыми и сразу предпримут контрмеры. Во-вторых, для того, чтобы провести полноценную розыскную работу потребуется время. Вряд ли мы успеем обернуться за отпущенное нам противником время.

«Что ж, – между делом подумала Корнеева, – Хладнокровия ему не занимать. Словно удав, готовый неделями выжидать оплошности со стороны жертвы. Интересно, он как-то заставляет себя так вести, или это в его крови?

– За сколько? – словно между делом, поинтересовалась она.

– За две недели, – сказал олигарх и присел на стул так поспешно, словно боялся, что у него вот-вот откажут ноги.

Рита кивнула. Две недели. Как и обещал Витольд.

– Если же обратиться за помощью в правоохранительные органы, – продолжил олигарх, – То тут я вижу еще меньше шансов для благоприятного исхода дела. Кто знает, сколько сотрудников этих структур «сливают» информацию заинтересованным лицам. Обратиться к ним, все равно, что самолично лишить Даню жизни…

– С этим я полностью согласна. Нужно поступить по-другому.

– У тебя есть соображения? – полуутвердительно произнес Бельский, – Подозреваю, что есть. Иначе ты бы не затевала этот разговор вообще.

– Есть, – отозвалась Рита, – И после моего звонка по телефону, сделанному только что, этот план оформился окончательно. Вы будете готовы в этой игре поставить на меня?

– Почему на тебя? – сощурился Всеволод Артемьевич, – Есть много опытных бойцов, которые смогут сделать дело лучше.

Корнеева мрачно усмехнулась. По всем косвенным признакам, человек, доселе опекавший ее, бывший ее благодетелем, ушел в прошлое. Остался расчетливый финансист, привыкший ставить на самого верного скакуна. А еще (это резануло слух девушки) он перестал выбирать с ней слова.

– Не смогут, – с убеждением высказалась она.

– Почему?

– Ну… – протянула она многозначительно, – Хотя бы потому, что никто из них не сможет оказаться на моем нынешнем месте. Даже если очень захочет. А оно, помимо случившихся со мной неприятностей, сулит определенные тактические преимущества, – девушка заметила несколько озадаченный вид собеседника и поспешила прояснить, – Люди, определившие меня на эту койку, предполагают, что доза яда, попавшего в мой организм, все равно приведет к летальному исходу. Они не знают, что мне повезло. Давайте же воспользуемся этим обстоятельством и представим дело так, будто все получилось так, как они хотели. Официально Маргарита Корнеева скончается в больничной палате, не приходя в сознание, и упрячет в своей могиле все концы тех ниточек, которые, так или иначе, попали в мои руки. Неофициально вы получите независимо действующего агента, в силах которого будет за короткое время определить местонахождение Данила и организовать акцию по его освобождению.

Бельский скептически поджал губы. Не доверяет. А придется поверить.

– Ты не сможешь этого сделать в одиночку. Тебе будет нужна поддержка профессионалов.

– Согласна, – не стала спорить девушка, – Я не обладаю всем необходимым набором качеств агента-одиночки. Но не думаю, что и вы доверитесь каждому из «Кондора». Даже если полностью контролируете деятельность этой конторы. Люди есть люди. Они подвержены соблазнам, совершают ошибки и глупости. Поэтому с моего девичьего разумения, доверять следует только некоторым избранным. Например, я вполне доверяю Ивану Усову, который сейчас охраняет наше с вами инкогнито. С ним я проработала несколько лет и могу рассматривать его на вакантное место основного связного, раз уж он оказался осведомлен о моем скоропостижном воскрешении. Так что у вас уже есть один кандидат в команду поддержки моей миссии. Остальных подберете вы по своему усмотрению. Хватит десяти человек. Исчезновение такой маленькой группы из рядов «Кондора» для посторонних можно объяснить естественной убылью. Это не должно привлечь внимание тех, кто следит за вами, равно как и за подчиненными, вам структурами.

Она сделала паузу, однако Всеволод Артемьевич, олицетворявший в этот момент само внимание, реплику от собственного лица подавать не стал.

– Логичнее всего, – продолжила Рита, – Чтобы с момента моей фиктивной смерти моей основной связью стали лично вы. Я буду действовать единолично, координируя передвижения группы поддержки через того же Усова. Техническую и информационную помощь при ее необходимости я также стану искать лично у вас. Так безопаснее. Меньше шансов провалить дело из-за утечки сведений. Вас устроит такая расстановка сил?

– Вполне, – одобрил ее Бельский, – Тем более что лучшего варианта у меня все равно нет. Скажи, у тебя есть какие-то реальные зацепки?

– Для начала хватит, – заверила его Рита, – Времени у меня будет немного, но я рассчитываю успеть.

– Не боишься? – бросил на нее испытующий взгляд олигарх, – Это ведь крайне опасно. Один прокол, и… Должны иметься веские причины, чтобы самой вызваться на такое сложное дело.

– Они есть. Первая, это то, что жизнь Данила под прямой угрозой, – Корнеева горько, словно немой укор собеседнику, усмехнулась, – Уж поверьте, Даня мне не чужой человек. Но это не все. Второе, это то, что мне очень хочется свести счеты с тем, кто решил через меня провернуть это похищение. Этому «кто-то» было изначально совершенно наплевать на меня, на мою жизнь и мою карьеру. Я хочу, чтобы это стало наказуемым. Меня решили использовать, как разменную монету, так что моим ответным чаянием станет сделать так, чтобы этот размен дорого обошелся тому, кто его затеял.

– Ты так говоришь, что… – начал было речь Всеволод Артемьевич, однако Рита не дала ему возможности высказаться.

– Я знаю, что при планировании похищения, похитители рассчитывали свои действия с учетом участия в них именно моей фигуры, – возмущенно воскликнула она, – Они определили меня, как слабое звено и ударили именно в него. Теперь моим первейшим долгом будет взять реванш у этих…

– Смахивает на вендетту, – коротко изрек Бельский.

– Так и есть, – подтвердила Рита, – Я их видела и могу идентифицировать. Не по именам, которые, скорее всего, липовые. По внешности и чертам личности. Чуть позже, после нашего с вами разговора, я подробно опишу на бумаге все обстоятельства последних дней и дам конкретную физиогномическую информацию о внешности тех, с кем я столкнулась. В первую очередь о первом из троих – тренированном и довольно развитом в интеллекте блондине. Он и являлся, судя по всему, организатором похищения. Помогала ему в этом женщина с повадками профессионального стрелка. Ее внешность я точно описать не смогу из-за парика и грима. Только общие черты. И, наконец, третьим в их группе был человек, долгое время работавший учителем истории в этой самой школе. По всей очевидности, он для них являлся наводчиком и проводником. Именно он провел первых двух через ранее не использовавшийся черный ход, который, как я точно знаю, не находился под постоянным контролем отряда охранения.

– Труп того учителя был тем же вечером обнаружен жителями одного из соседних со школой домов. Его задушили. Тело бросили в мусорный контейнер для пищевых отбросов. Одним словом, избавились от свидетеля.

– Следовало ожидать, – пожала плечами девушка, – Когда я его видела в момент похищения, он показался мне запуганным. Можно предположить, что она стал промежуточной жертвой шантажа. Это лишь доказывает, что операция похищения была тщательно спланирована.

– И последний вопрос, – Бельский склонился ближе, рассматривая черты бледного лица Корнеевой, – Как ты намерена вступить в игру, если находишься в больничной койке? На твое выздоровление потребуется не менее недели. А времени, как ты сама понимаешь, в обрез. Мне дорога каждая новая минута, которую мой сын проведет под дулом пистолета. Очень дорога.

Она выдержала и этот взгляд, пронзивший, казалось, насквозь.

– Я сама ощущаю, как тикают часы, – ответила она, еще более чем, прежде побелев лицом, – Именно поэтому сейчас сюда едет одна моя хорошая подруга, являющаяся неплохим специалистом в нужной мне области. Перед разговором с вами я звонила именно ей. Она поднимет меня на ноги стимуляторами. А потом мой организм постепенно выправится и сам. Время не потеряется. Я этого не допущу.