Гирделион. Безродное дитя

Аверин гордо вышел на улицу и вдохнул полной грудью. Он чувствовал, действительно чувствовал себя человеком, полноценным, таким, как все. Аверин вспомнил о том, как Морган порой говорил, что он отличается от других. Как он это называл – индивидуальность. Он повторял, что мальчик добьётся за свою жизнь большего, нежели обычные люди, но с каждым днём, проведённым в грязном приюте, в это верилось с огромным трудом. А по правде сказать – вообще не верилось.

С самого рождения судьба юноши складывалась незавидно. Родился он в очень бедной семье. Отец погиб на войне ещё до появления на свет Аверина. Матери не был нужен лишний рот, и она избавилась от сына сразу же, как представился случай. Ему не было и года, когда она вынесла малыша на улицу и оставила погибать. Видимо ей не хватило воли убить собственное дитя.

Спустя некоторое время кричащего младенца обнаружили местные бездомные. Они хотели продать Аверина в рабство в Тренорские селения, но среди них нашлась девушка, которая выступила против этого решения. Кларисса, как её звали, взяла на себя заботу о малыше. Именно она дала ему имя, в честь королевства Авир. Но вскоре и она погибла, приняв смерть от рук какого-то пьянчуги. После её смерти Аверин перешёл на воспитание к Моргану, уличному вору, потому что Морган уважал последние желания людей. И так уж сложилось, что в момент смерти Клариссы именно он оказался рядом. И именно его она попросила приглядеть за мальчиком. Морган принял мальчика в «семью» без особого энтузиазма, но вскоре проникся к мальчику отеческим чувством. Он любил рассказывать Аверину о своей мирной жизни, о тех временах, когда он ещё не был разбойником. У него была жена и дети, но он лишился этого в одночасье. Налёты варваров на города в те времена не были редкостью. Морган отправился в соседний город, дети играли во дворе, а Мисса, так звали его жену, в это время всегда ходила на рыночную площадь. Варвары напали неожиданно. Погибло много людей, но город удалось спасти. Когда Морган вернулся, он нашел свою жену и детей среди других трупов. Утратив смысл жизни, он стал завсегдатаем кабаков и быстро спился. Пропил свой дом. В пьяной драке убил важного гостя и сел в тюрьму, где познакомился с вором по кличке Шмыг. Сбежав, они некоторое время работали вместе, пока Шмыга не поймали и не казнили на площади. Морган решил не возвращаться к мирной жизни и продолжил жить бродягой на улицах Ирвина.

Морган учил мальчика тому, что умел сам. Вскрывать замки, искать потайные ходы, изучать перемещения стражников. Он также обучал его владеть кинжалом, который подарил к десятилетию мальчика. Аверин очень любил этот кинжал, и много раз дрался с детьми из приюта, так как те пытались стащить его, пока мальчик спал. Тётушка позволила Аверину хранить его, как память о своём приёмном отце, хотя поначалу эта идея казалась ей очень неправильной. Она боялась, что Аверин воспользуется оружием по назначению. Но время шло, жертв не было, и Тётушка потихоньку успокоилась и даже позабыла о том, что Аверин вообще хранит оружие под подушкой. Во время тренировок Морган не особо щадил сына. А во время одного из таких тренировочных боёв даже случайно оставил шрам на лице мальчика.

– Ничего! Шрамы красят мужчину, – успокаивал он плачущего Аверина. Но ребёнок есть ребёнок. Аверин испугался, и в страхе убежал от Моргана. Это был последний раз, когда они виделись. Аверин петлял по улицам, пока не наткнулся на продовольственный склад. Без какого-либо умысла он проник внутрь, чтобы просто скрыться от дождя, но склад хорошо охраняли и проникновение парня не прошло незамеченным. Аверина схватили и отвели к стражам порядка. Одного взгляда следователя хватило, чтобы признать ребёнка виновным ещё в нескольких преступлениях. За всё то, что на него повесили, ему полагался приличный срок, но из-за его возраста, с Аверином поступили более гуманно. Они отправили его отбывать наказание в детский дом. Правда, там было не намного лучше, чем в тюрьме. Тем более что темницы королевства Авир славились своей гостеприимностью. Хотя это Аверин тоже слышал со слов Моргана, но у него не было повода не доверять его словам. Других детей детского дома выпускали жить самостоятельно после наступления шестнадцати лет. Аверин же должен был находиться в приюте до наступления двадцати пяти, как приговорённый следователем. Но, в конце концов, произошло то, что должно было произойти. Люди называют это судьбой. Ирилан… «Интересно, почему она решила забрать меня из приюта?»

– Эй, осторожнее! – мимо пронёсся экипаж, а Аверин еле успел отскочить в сторону. Вспоминая прошлое, он совсем потерял бдительность. Ещё бы чуть-чуть и он мог оказаться под колёсами мчащейся телеги.

На улице было более оживлённо, чем в предыдущие дни. Такой шум обычно появляется во время празднества. Люди то и дело сновали взад – вперёд. Причем в одну сторону шли с пустыми руками, а возвращались уже с корзинами полными различной снеди. Базар обычно разворачивался в трёх переулках отсюда, но шум стоял такой, словно Аверин находился в самой гуще торговли. Вскоре ему это надоело, он уже хотел было вернуться обратно в таверну, как его внимание привлекла пара людей на противоположной стороне улицы. Это были знакомые Моргана. Они часто заходили в гости в дом к Моргану, приносили выпить Гетрельского вина и подолгу рассказывали о том, что происходит в дальних краях. Хотя дальше Гетреля они не забирались. Тут и они обратили внимание на молодого человека, стоящего возле таверны и рассматривающего их, но, по всей видимости, не узнали, приняв за обычного зеваку, так как сразу потеряли интерес. Но Аверину хотелось узнать, что произошло с Морганом. Всё-таки, не смотря ни на что, Морган заменил ему отца и научил практически всему, что Аверин сейчас умеет. Юноша твёрдым шагом направился к мужчинам.

– Брий!! – так звали невысокого человека в красной кофте и белых штанах.

– Что? – мужчины одновременно перевели свои взгляды на юношу, – Кто ты, парень? Откуда знаешь моё имя?

– Это я, Аверин, – после этих слов их глаза округлились, как будто они увидели диковинное животное. «Может об этом твердил Морган, говоря об индивидуальности?» – пронеслось в голове юноши.

– Вот это да! – воскликнул второй, которого звали Марли. Он был чуть выше своего товарища и в отличие от него носил серую одежду, – Ты выглядишь, словно столичный купец! Тебя и не узнать! Что нового, где Морган?!

– Эм…но я именно это и хотел у вас спросить.

– То есть, ты с ним не общаешься? – на лице Брия читалось недоумение.

– Я думал – вы знаете, – Аверин удивился тому, что самые близкие друзья Моргана не ведают о его судьбе и судьбе его «сына», – Пять лет назад меня поймали местные стражники и отдали следователю. Но вместо того, чтобы дать мне срок, меня отправили в детский приют.

– Вот это история! Мы были здесь четыре года назад, но не смогли найти ни тебя, ни Моргана. С тех пор мы каждый год приезжали, но так и не обнаружили его следов. Мы решили, что вы вообще уехали отсюда.

Аверину стало тревожно за судьбу отца. Он боялся, что с Морганом могло что-нибудь случиться. Ведь действительно странно, что он не пришёл за ним в приют. Он должен был знать, где Аверин находится.

– Может он отправился путешествовать? – предположил Брий.

– Думаешь? – попытался опровергнуть его товарищ, – Он раньше никогда не срывался со своего места. Всё-таки этот город его насиженное гнездышко.

– Думаю, он ему надоел, в конце концов.

– Ты такой оптимист, Брий.

– А ты думаешь, что его убили?

Тут они переглянулись и оба повернули головы в сторону юноши. В их глазах читалось сочувствие.

– Извини, парень, – начал оправдываться Брий, – Я не хотел это говорить…

– Да ладно, – Аверин почувствовал себя неуютно перед оправдывающимися, – Я всё понимаю. Не маленький, вроде.

– Мы всё же надеемся на лучшее. Да ты и сам понимаешь.

– Ладно, мне пора, – на Аверина навалилась непонятная тоска, и он хотел сейчас остаться один, – Может, ещё свидимся.

– Погоди! – Марли хотел схватить юношу за руку, но тут же отмёл это решение, подобрав свои руки, – Куда ты теперь? Если мы всё-таки найдём Моргана, то должны сообщить тебе. Да и Моргану должны что-то сказать.

– А я… – Аверин запнулся, осознавая, что не представляет своего будущего. Ни того, что будет через год, ни того, что будет завтра, ни даже того, что будет через час.

– Давай лучше прогуляемся до нашего лагеря здесь за городом, – предложил Брий, – Там и поговорим по душам. Ты расскажешь, что произошло за последние годы… хм, с тобой. За жизнью города мы следили, – после этих слов он состроил обаятельную улыбку. Аверин понимал, что кроме того, чтобы следить за жизнью города, они ещё следили за жизнью купцов и за маршрутами их караванов. Как говорил Морган, информаторы из них на вес золота. Юноша, недолго думая, принял их предложение, и они направились в сторону леса, граничащего с Ирвином. Троица двигалась вдоль улицы и затем свернула налево в узкий переулок. Он выходил прямо в лес и про него знали немногие, а именно те, кто занимался чёрным ремеслом. Обычный люд не ходил такими тропами. Они думали, что за углом мог таиться убийца или вор, который не преминет заловить свою жертву, саму идущую в его лапы. Но эти переулки были безопасны, так как таиться там попросту негде. Они использовались только лишь для быстрых перемещений по городу и не более того. Через несколько минут компания пришла к высокому забору, которым когда-то обставили весь город для защиты от варваров. А в этом «секретном» месте установили дубовую дверь. В первое время её постоянно сносили по велению комендатуры, но затем нашёлся кто-то умный и богатый, кому этот проход был очень нужен для постоянной циркуляции. Он хорошо заплатил коменданту и дверь не только поставили на место, но и каждый год проводили её ремонт, хотя того умного и богатого уже давно не было в живых. Тем не менее, дверь пользовалась спросом и, чтобы исключить появление непредсказуемых посетителей, рядом поставили часового, который должен был выпускать и впускать лишь тех, кто знает пароль. На удивление Аверина, часовым оказалась девушка. Просто в его голове никак не укладывалась мысль о том, что девушка может быть воителем. Он свято верил, что предназначение любой девушки это забота о семье.

– Мирта! – Брий тут же оказался рядом с девушкой, одетой в чёрный костюм. Этот костюм был специально подобран для быстрых решительных действий. В его состав не входили металлические пластины, защищающие от стали противника, но это компенсировалось тем, что его носитель мог унести ноги до нанесения первого удара, так как отсутствие тех самых пластин делало перемещения более лёгкими и проворными, – Ты здесь с самого утра, не хочешь ли проветриться? Подышать свежим воздухом?

Его вопрос был странным, ведь Мирта итак весь день находилась на улице. Видимо, эта же мысль посетила и её голову – девушка улыбнулась, а Брий продолжил, обращаясь уже к Марли:

– Я же говорил, я заставлю её улыбнуться!

– Да ладно, держи свой пятак, ловелас! – Марли бросил круглую монету Брию, – Нам нужно поспешить, не будем задерживать нашего гостя.

– А кто это? – совсем не грозно, а скорее с искренним любопытством спросила Мирта, взглядом указывая на юношу и снимая засов с двери.

– Это Аверин, наш милый и несравненный друг, – начал Брий, – А что? Тебе меня уже мало? Решила влюбить в себя ещё одного молодого юношу?

– Брий, яхги тебя дери! – выругался Марли, – Прекращай, иначе мы проторчим тут до вечера.

– Ладно-ладно, уже иду! А к тебе, дорогуша, я вернусь чуть позже.

– Уж уволь, – хотя она старалась всеми силами изобразить пренебрежение, но по её виду сразу становилось ясно, что общество Брия на самом деле ей приятно. Аверин тут же вспомнил, как во время встреч с Морганом, Марли рассказывал о том, что Брий начал свои путешествия лишь для того, чтобы обольщать женщин. А затем у него появилась идея заключать по этому поводу пари. Как раз в один такой момент они с Марли и встретились. Марли заключил с ним три пари подряд и не выиграл ни одного, после чего отдал Брию все свои сбережения. Но к тому моменту они крепко сдружились и стали путешествовать вместе, порой грабя встречные караваны, а иногда и работая в порту Тедена, где они ящиками тырили вино.

Брий, Марли и Аверин вышли за пределы Ирвина. Не сделав и сотни шагов, они пришли к разбитому лагерю. Пара небольших палаток, костерок и бревно, вот и всё убранство.

– Ну-с, располагайся, – пригласил сесть на бревно Марли, – Рассказывай, что к чему и почему?

– Хоть бы дал гостю что-нибудь поесть, – начал возникать Брий, – У меня, например, ни крошки во рту с утра не было.

– Дак ты про гостя или про себя говоришь? – задал провокационный вопрос Марли.

– Да про всех, – произнёс Брий, – Пойду искать живность. Может, чего словлю на обед.

Брий скрылся в лесу, а Аверин стал рассказывать Марли о том, что происходило с ним последние годы. В общем-то, рассказывать было нечего. Смысл расписывать красоты жизни в приюте? После того, как Аверин окончил рассказ, Марли не преминул задать вопрос:

– Дак значит теперь ты…с мамкой?

– Ну…да, – для обоих это звучало как-то странно и несколько завораживающе. Они были теми детьми, которых растила улица, и даже слово «мама» отливало чужеродностью.

– Мда, ну дела, – Марли задумался и в этот момент появился Брий с двумя митками в руках, причём ощипанными.

– Опа! Видали, какой я охотник?! Камнями! Обеих!

– Ага, а ощипал их, пока шёл сюда? Небось, спёр у какого-нибудь охотника в округе, – попрекнул его Марли, оторвавшись от дум.

– Ну вот что ты сразу спёр да спёр. Он мне их подарил, между прочим. За то, что я помог ему дотащить мешки с зерном до мельницы.

– Вот ведь врёшь и не краснеешь, – погрозил пальцем Марли, – Мне бы так научиться.

– Да ты любого обманщика обманешь и ещё переобманешь! – Брий вытащил самодельный нож из своей сумки и принялся потрошить птиц.

– А у нашего парня мамка завелась, – выдал новость Марли.

– Что? – Брий бросил своё занятие и протаранил юношу недоуменным взглядом, – Какая мамка?

– Ну как какая? – ответил за него Марли, – Мамка, как мамка, не родная, правда, но всё же.

– Что-то я вообще ничего не понимаю.

– Да что тут понимать? Аверина усыновили, пока мы кутили.

– Вот это новость! – воскликнул Брий, – И что теперь делать?

– Что делать кому? – спросил Марли, – Тебе миток готовить, а мы поглядим.

– Что-то ты расхозяйничался, – всполошился Брий, – Что делать Аверину? Думаешь, ему нравится новоявленная мамка?

– А давай его и спросим! – и обращаясь к парню, – Тебе нравится твоя новая мамка?

Взгляд Аверина потупился, он и понятия не имел, что ответить на этот вопрос.

– Вот видишь? – сделал выводы Брий, – Парень в ужасе!

– Это ты его пугаешь.

– Чем?

– Своей чрезмерной глупостью.

– Чего?

– Да что вы?! Я ещё даже не познакомился с ней, как следует. И не могу сказать, нравится она мне или нет. Но могу только сказать, что она довольно добрая и милая девушка.

– Девушка? – удивился Брий, – Сколько ей лет?

– Тридцать пять, вроде…

– Здорово, а может…

– Даже не думай, чокнутый, – прервал его Марли, – Я уже знаю, о чём ты думаешь.

– Да ладно. Что уже, подумать нельзя?

– О таком – нельзя. Вообще, уже жрать пора, что ты там возишься?

После этих слов Марли сразу же принялся разжигать костёр, а Брий, что-то бубня под нос, направился к реке под названием Трель, названной так за то, что во Времена Утихающего Огня там собираются стаи желтогрудых талей, и несколько дней оттуда доносится непрекращающееся пение птиц.

– Ты куда?! – вдруг спросил друга Марли.

– Промыть тушки миток, – раздражённо ответил Брий, – Ты что, забыл как миток готовить? Или мне нужно отчитываться о каждом своём шаге?

– Да нет, что-то в голову вдарило.

– Я бы сказал «что».

– Иди давай скорее, ты задерживаешь гостя!

Аверин прилёг на землю и его взгляд упёрся в небо. Оно напомнило ему глаза Ирилан…кристально чистые, голубые глаза, отдающие своей добротой и теплом. Он задумался над тем, какой теперь станет его жизнь. Постоянные путешествия по миру, новые знакомства, новые знания. А может, она будет учить его петь, и они будут проводить выступления вместе? Но юноша понимал, что это не совсем то, чего бы ему хотелось. «Хотя в таком случае у меня будут популярность, богатство и влияние. Но мне это и не нужно. Это требуется только правителям государств, а что они с этого имеют? Уйму забот и огромную трату нервов?» – размышлял Аверин. Но он также понимал, что и к спокойной жизни он не расположен. Если только в глубокой старости, а сейчас… Сейчас ему хотелось приключений, как и любому другому парню его возраста.

– О чём задумался? – прервал размышления Марли.

– Да так, ничего особенного. О жизни.

– Ха-ха-ха! Да, действительно, ничего особенного, – рассмеялся Марли, – А может оно и к лучшему? Мамка тебе поможет быстрее освоиться в этом мире. А то куда ты один? Другое дело, если бы с тобой был Морган. А так…

При воспоминании о Моргане его взгляд помрачнел. Хоть он и надеялся на лучшее, но переживания за друга никуда не исчезли.

– Ну что грустим!? – наконец явился Брий, – Сейчас мы зажарим миток и полакомимся превосходным мясцом этих прелестных животных!

– А ты не думал податься в барды, Брий, вместо того, чтобы слоняться, как неприкаянный? – похоже этот вопрос Марли задавал уже не раз, так как Брий только встал в позу «руки в боки» и грозно поглядел на товарища. Дескать, «ты уже достал»

– Слушай-ка! – внезапно Марли как будто осенило, – А может тебе сбежать от неё и путешествовать вместе с нами!? Мы бы устраивали засады на караваны, грабили нечестных торговцев и разгружали корабли в порту.

– В-общем, – продолжил Брий, – занимались бы тем, чем занимаемся уже десять лет. На ничего нового тебя не хватило?

– Ну а что ты предлагаешь? Открыть своё дело?

– Да не знаю я…

Аверин задумался над их предложением. Эта перспектива выглядела действительно привлекательной, но Ирилан. Так поступить с девушкой, которая решила усыновить его? Аверин понимал, что так делать нельзя. Даже если он до сих пор не понимал, почему Ирилан вообще решила его усыновить.

– Если ты сейчас думаешь, что ты перед ней в долгу, – как будто прочитал его мысли Марли, – то ты ошибаешься. Мог бы и сам сбежать из этого приюта.

– Ну не скажи, – опроверг его мнение Брий, – Я видел, какой там забор, и круглосуточную стражу у ворот. Даже не знаю, что они там так стерегут. Его бы потом всё равно нашли, а там и до тюрьмы недалеко.

– Нет, извините, я не могу уйти от Ирилан сейчас. Всё-таки она захотела быть матерью и выбрала почему-то именно меня. А теперь, если я сбегу, она подумает, что не справилась.

– Ну, хорошо, я просто предложил. В общем-то, по правде сказать, третий человек здесь был бы лишним. А наша команда уже хорошо срослась.

Некоторое время товарищи ещё провели за душевной беседой. Хотя больше говорили Марли и Брий, пока Аверин молча, вглядывался в безоблачное небо, надеясь, наконец, понять, что же его ожидает. Вскоре митки были готовы, и троица не стала откладывать обед. Когда их желудки наполнились, а от птиц не осталось и следа, Брий вспомнил о том, что время не резиновое.

– Ой, а тебя ведь, наверное, уже мамка ищет!

– Да, кстати, – подытожил Марли, – Тебе пора. Проводить?

– Не нужно, я знаю дорогу. Спасибо вам за прекрасно проведённое время.

– Да нет, это тебе спасибо. Мы были рады тебя увидеть. Очень. Честно, – друзья обнялись на прощание, и когда юноша уже сделал шагов пять, Брий воскликнул, – Ах, да! Пароль ко входу: «Мирта».

– Мирта? – обернувшись, спросил Аверин с недоумением, – Как и имя той девушки?

– Ха-ха-ха, нет, – в очередной раз рассмеялся Марли, – Она отказалась назвать ему своё имя, и тогда Брий решил называть её так, по паролю.

В этот момент жители города могли услышать заливистый смех трёх человек, доносящийся из лесу, если бы в городе не было так шумно.

Аверин направился в Ирвин и, уже почти подошёл к двери, когда издалека послышался крик Марли:

– Если что, ищи Дороти в Тедене! Обычно мы останавливаемся у неё!

Юноша постучался в дверь и произнёс пароль. За ней послышалась возня, вскоре прозвучало щёлканье засова, и дверь открылась. Лицо Мирты выглядело строгим и не выражало совершенно никаких эмоций. И Аверину вдруг стало абсолютно ясно, в связи с чем было заключено то пари между Марли и Брием.

До таверны Горина парень добрался всего за несколько минут той же дорогой, которой уходил. Толпы на улицах поредели, а шум на базаре стих и сюда доносились только обрывки зазываний торговцев. Видимо, некоторые торговцы уже распродали весь свой товар, и ушли с базара.

Когда Аверин вошёл в таверну к нему вдруг подскочил тавернщик:

– Ты где был!? Ты хоть знаешь, как испугалась твой мать, недоносок!?

– Аверин! – тут же появилась и сама мать, – Аверин, Этиса свет, знаешь, как я испугалась!?

Она подошла и обняла парня.

– Я просто гулял.

– Хоть бы записку оставил! Я не знала, что думать. Даже думала, что ты сбежал от меня.

Если бы она узнала о предложении Марли и о том, что оно, хоть и немного, но привлекло Аверина. Юноше даже стало жаль её. Но вообще он был счастлив. Теперь он ощущал новое для него чувство. Чувство, которого раньше у него никогда не было. Чувство того, что он кому-то нужен.

Глава вторая. Горин.

День близился к концу. Ирилан должна была исполнять свою балладу ровно в полночь. Аверин сидел в комнате и смотрел, как она репетирует. Сами движения рук девушки по струнам арфы завораживали не меньше, чем божественное звучание музыкального инструмента. Сейчас Ирилан не пела, а только повторяла музыку. Вскоре в комнату постучались, и Аверин бросился открыть дверь, за которой стоял всё тот же светловолосый слуга, которого он уже видел прежде.

– Там всё готово, зал переполнен зрителями. Я даже не думал, что в таверне столько поместится. Они ждут вас, госпожа менестрель.

– Хорошо, дайте мне пару минут, пожалуйста, – тихо ответила девушка. Аверин заметил, как изменилось состояние девушки с тех пор, как она взяла в руки арфу. Она была сосредоточена и в то же время выглядела крайне спокойной. Слуга ушёл, а Ирилан сразу начала переодеваться, готовясь предстал перед публикой во всей красе. Аверин почувствовал себя неуютно и сразу отвернулся.

– Что с тобой? – спросила Ирилан, заметив его неудобство, – А-а-а, прости. В этих военных походах привыкаешь ко всякому. И переодеваться при мужчине – самое малое.

Ничуть не стесняясь девушка сбросила свою походную одежду и, достав из чемодана, начала надевать прекрасное полупрозрачное зелёное платье с большим вырезом до груди. У него были короткие рукава, которые заканчивались оборками, создавая красивую пышность. Это подчёркивало красоту нежной кожи рук менестреля и не мешало игре на арфе.

Через какое-то время Ирилан вышла к зрителям во всей своей красе. По залу прошёлся гул, кто-то присвистывал. Аверин пробирался сквозь толпу к дальнему столу, ближе к выходу, чтобы не привлекать внимания и при этом иметь возможность следить за происходящим со стороны. Гул в таверне разрядился одним громким голосом. Голосом хозяина таверны.

– Итак, господа! Позвольте представить вам, дорогие мои! Наша гостья, странствующий менестрель – Ирилан Элмер! – зал раздался рукоплесканиями, и когда шум поутих, Горин смог продолжить, – Она принимала участие в бою за крепость Грот. И позже собственноручно описала славу наших воинов в своей балладе! Я прошу вас всех сохранять тишину во время выступления и вслушаться в эти превосходные слова, восхваляющие воинов Авира! Слава!

Весь зал раздался криками, они повторяли вновь и вновь:

– Слава! Слава Авиру!

Через какое-то время люди стали постепенно умолкать, пока не утихомирился последний из зрителей. Тогда в таверне наступила полнейшая тишина. Это было знаком, знаком к началу работы профессионального менестреля. Руки Ирилан еле коснулись струн арфы, и тихий напряжённый гул пронесся по всему залу, проникая в самые души людей, и резонируя в них, заставляя вскипать кровь и трепетать от нетерпения. Волосы вставали дыбом от этого небесного звучания. Глаза менестреля закрыты, а голова наклонена вниз, она была похожа на мать, которая потеряла сына на войне, как вдруг девушка подняла голову, устремив взгляд в толпу. И этот взгляд уже был жёстким, пронзающим насквозь. В этот момент она начала петь. И голос её не был больше переливчатым. Он скорее отдавал металлом, скрежетом мечей и щитов. Она исполняла военную песню, балладу о героях, многие из которых остались лежать в сырой холодной земле. Все слушатели молчали, боясь даже шелохнуться, чтобы не нарушать создавшуюся атмосферу.

Войско Авира двигалось клином,