Власть любви

Профессор подмигнула девушке, поднялась и отошла в сторону, не забыв забрать со стола стаканчик. Приподняла его, приглашая к тосту, и выпила. Достала откуда-то три спиртовки, запалила газовой зажигалкой с длинным носиком. Чуть вскинула брови.

Юная ведьма осушила свой ликер, не ощущая вкуса напитка и завороженно глядя в кювету.

– Всего одним глазком… – тоном змея-искусителя повторила женщина.

– Любопытство сгубило кошку, – поставила пустой стакан рядом с бутылкой Светлана. Прикусила губу, всматриваясь в покрытую мелкой рябью поверхность. А потом решилась и опустила в нее свою руку. – На море-океане, на острове Буяне, стоит бел-горюч Алатырь-камень…

Закончив наговор, юная ведьма вытянула руку из воды, стряхнула капли в сторону, склонилась над кюветой. Замерла… Потом мотнула головой:

– Ничего не понимаю… Чернота…

– Не получается заглянуть? – Профессорша снова потянулась за бутылкой.

– Если бы не получилось, я бы просто таращилась в воду. А я вижу черноту. Через десять лет меня ждет чернота? – Юная ведьма задумчиво повела подбородком.

– Может быть, окошко в будущее можно как-то закрыть? – отвернула пробку женщина. – И ты просто смотришь в занавеску?

– А если в завтра? – провела ладонью над водой Светлана. – Вот, завтра я все вижу! Завтра придется куда-то поехать на автобусе. А через пять лет? – рука снова скользнула над водой. – Опять чернота! А через месяц? Вот, через месяц все есть. Пицца, квас, ноутбук и Ирина с мужем. А через год… Через год черно… Ничего не понимаю… Чернота… Ничего не вижу… Ничего нет… – внезапно студентку осенила догадка. Догадка простая и ясная, догадка столь понятная, что по спине пополз ледяной холодок, в лицо ударило жаром, а голова от ужаса моментально протрезвела: – Так это я что?.. – Светлана судорожно сглотнула и во весь голос закричала: – Бабушка!!!

Вопль юной ведьмы заставил дрогнуть воздух, и возле шкафа возникла пожилая женщина в длинном платье из коричневого вельвета.

Анна Сергеевна взвизгнула громче девушки и отпрыгнула к стене. Ее глаза округлились, а кожа лица приобрела мертвенно-серый цвет.

– Бабушка! Бабушка, я что, умерла?

– Почему ты так решила, внученька? – Возникший призрак прошел от шкафа до окна.

– Я заглянула в свое будущее, но увидела лишь черноту!

– Зачем же ты это сделала, мой солнечный лучик? Я ведь предупреждала, что ведьмам нельзя ворожить на самих себя!

– Ты что, не слышишь меня, бабушка?! У меня впереди чернота! Я умру?! Ответь мне, бабушка! Через год я буду мертва?

Анна Сергеевна громко сглотнула, пробралась к шкафу, сунула руку за створку, вытянула бутылку ликера, сорвала крышку и стала жадно пить прямо из горла.

– То, что ты видела, милая, это просто опасность, – с некоторой заминкой произнесла старушка. – Ты предупреждена. Значит, сможешь приготовиться и обмануть судьбу.

– Ты сама не веришь в это, бабушка! – покачала головой Светлана. – Если бы я смогла справиться с судьбой, я бы это увидела! Если не вижу, то либо я слишком слаба и неумела для ворожбы, либо бессильна против судьбы.

– Я, наверное, пойду, – неуверенно поставила опустевшую бутылку на стол профессорша.

– Кто это? – повернулась к ней старушка.

– Губина Анна Сергеевна, преподает мне фармакологию. Я немного помогла ей с семейным вопросом. – Света неопределенно повела руками и кивнула: – Знакомьтесь, Анна Сергеевна, это моя покойная бабушка, она преподает мне колдовство.

– Очень приятно, – натужно просипела женщина. – Угощайтесь конфетами, пожалуйста. Не желаете немного вина?

– Я бы не отказалась, милая, но увы… – пожала плечами старушка. – Я просто морок, порождение внучкиных чар. Кстати, внученька, у тебя прекрасно получилось. Ты наконец-то смогла перешагнуть и этот порог. Тебе мешало только одно: ты не верила в собственные способности. Теперь ты знаешь, что в тебе есть сила и ты способна ею распорядиться.

– Нет… Я, пожалуй, выпью, – осторожно, по стеночке, двинулась к своим запасам женщина.

– Ты научилась ставить морок, Света, – снова повернулась к внучке старая ведьма. – Это большой шаг вперед. Теперь ты способна отводить глаза, способна исчезать по своему желанию или создавать свой образ неподалеку от себя. Это очень удобно, если тебя хотят застрелить или забросать камнями, если на тебя кидается собака или кто-то хочет за тобой подсмотреть. Может статься, с этим мастерством ты и уцелеешь. Ты узнала, что именно тебя убьет?

– Нет, бабушка, – покачала головой девушка. – Я поняла только, что нынешней весной я еще буду жива, а к осени меня не станет.

Старушка развернулась к шкафу, и профессорша испуганно отскочила на несколько шагов назад, торопливо выдохнув:

– Это не я! Мне Озерина помогла, и я ей очень благодарна!

– Это хорошо, – вкрадчиво прошептала призрачная гостья. – Ведьма должна помогать людям. Ведьмы черпают свою силу в людской благодарности. Скажи, женщина, кого еще способна спасти моя внучка? Чтобы уцелеть, ей нужна сила. Много силы!

– Оставь, бабушка, – покачала головой Светлана. – В наше время никто не верит в колдовство. Москвичи верят только в Интернет, деньги и таблетки для похудания.

– И много семей смогли сохранить эти таблетки, компьютеры или деньги? Приворожить любовь они кому-нибудь помогают?

– Я могу… рассказать о Свете нескольким своим подругам, – сделав глубокий вдох, вдруг произнесла Губина. – Не знаю, насколько это будет полезно для ваших целей. В нашем мире действительно больше принято благодарить деньгами, а не какими-то обрядами. – С этими словами профессорша решительно подошла к шкафу и распахнула дверцу. – Ч-черт!

– Что там, Анна Сергеевна? – вздрогнула девушка.

– У меня к тебе одна просьба, Светлана. Когда будешь общаться с подружками, то намекни, что дарить мне дорогие вина вовсе не обязательно! Иногда хочется выпить просто водки!

– Я подумала, еще что-то случилось…

– Нет, все в порядке, – вытянула из шкафа какую-то бутылку профессорша. – Я вот о чем подумала, Озерина. Учитывая обстоятельства… Может быть, придать тебе силу смогут какие-то препараты? Мы все-таки находимся на кафедре фармакологии. Наша наука занимается как раз тем, что вкалывает людям соединения, каковые сам организм выработать в нужных объемах не успевает. Адреналин, например, спас уже не одну тысячу жизней.

– Ты умна, женщина, – подошла ближе к ней старшая ведьма. – Жаль, что мы встретились так поздно. Могли бы сотворить много хорошего.

– Я разговариваю с призраком, – прижалась спиной к шкафу преподавательница. – Так что насчет своего ума и рассудка я уже начала сомневаться.

– Попробуйте называть мою бабушку голограммой, Анна Сергеевна, – предложила девушка. – Вам сразу станет легче.

– Ты так думаешь?

– Я занимаюсь этим уже два года, Анна Сергеевна. Если называть магическое исцеление эффектом плацебо, снятие порчи – самовнушением, приворот – психологией, отнятие мужской силы – семейной терапией, родовое проклятие – эффектом материнской судьбы, а призраков – игрой теней, то сразу получается, что никакого колдовства не существует и все это пустое и беспочвенное суеверие.

– Голограмма? – Профессорша прищурилась, склонила голову набок. Сделала шаг вперед, осторожно провела рукой сквозь призрака. – Ты права, Светлана. Так и вправду легче. Но я, пожалуй, все равно выпью.

– Вы удивительно спокойны, Анна Сергеевна, – признала юная ведьма. – Я после первого разговора с бабушкой несколько месяцев не могла поверить в происходящее. До сих пор иногда сомневаюсь.

– С того самого момента, когда ты первый раз на моих глазах заглянула в воду, я знала, что рано или поздно увижу что-то подобное… невероятное… – вздохнула женщина. – Все ждала, когда начнется. И оказалась права. Так что, адреналин подойдет?

– Нет таблетки, которая способна заменить человеку яблоко, – покачала головой старая ведьма, – как нет обряда, пригодного заместить мужику добрый кусок мяса. Энергия, которую дарует ведьмам людская благодарность, живая. Только она способна наделить колдунью могуществом. Именно поэтому юные чародейки никогда не бывают сильными. Сила приходит в ответ на сотворенное добро. И потому великими кудесницами становятся только дряхлые старушки, успевшие накопить за долгий век многие сотни поклонников.

– Тогда отдай девочке свою силу!

– Ты опять забыла, смертная. Меня не существует. Я скончалась уже много лет назад. Ты говоришь с заклинанием. С мудростью давно усопшей колдуньи.

– Ничего я не забыла, – отмахнулась профессорша. – Просто я жду, когда уже проснусь. А пока я тут, у стола, посижу, можно? Очень интересно, что станет происходить дальше…

– Ничего… – прошептала Светлана, и старая ведьма исчезла так же внезапно, как появилась.

– А-а… – растерянно крякнула преподавательница. – Как? Где? Озерина, это ты?

– Я, – пожала плечами девушка.

– Но почему, Озерина? Ведь бабушка хотела тебе помочь!

– Это не бабушка, Анна Сергеевна, – уныло покачала головой студентка. – Это просто морок. Образ из моей памяти…

Девушка вытянула руку, нахмурилась, и воздух дрогнул, сгустился, возле стола появилось еще одно кресло, в котором сидела женщина лет сорока с короткими волосами медного цвета, в синей блузке и коричневом деловом костюме. В руках новая гостья держала бутылку вина и хрустальный бокал для шампанского.

– Бабушка права, это совсем несложно, – чуть скривилась студентка. – Достаточно поверить в себя. Осознать свою способность рисовать предметы в воздухе.

– Только не это, Озерина! – взмолилась профессорша. – У меня и так уже ум за разум заходит!

Юная ведьма тряхнула рукой – и «голограмма» рассеялась.

– Слава богу, – перекрестилась бутылкой женщина. – Для одного дня чудес вполне достаточно. – Она глубоко вдохнула, выдохнула и спросила: – Так что мы станем делать, Озерина? Может, есть смысл позвать твою бабушку обратно и спросить ее совета?

– Я знаю, что она посоветует, – отмахнулась Светлана. – Создать сторожевые амулеты, обереги от всякого зла и защитные руны. Но все это требует живой энергии, которой у меня почти нет. Сперва мне нужно узнать, каким образом и почему я умру. А потом использовать колдовство, способное спасти именно от этой опасности.

– Но все равно… Вот так… – развела руками профессорша. – Испарить свою родственницу…

– Я ее не «испаряла», я просто перестала поддерживать ее морок, – покачала головой девушка, подходя к столу. – Мне нужно сосредоточиться на ворожбе. Я должна узнать, кто или что меня убьет!

Юная ведьма провела ладонью над кюветой и наклонилась к воде. Провела еще раз. Потом еще, еще…

Хозяйка кабинета подумала, подумала… Но бутылку все же открыла, налила в стаканчики темно-красное вино.

– Ничего не понимаю, – пробормотала Светлана. – Поле, рассвет, никого вокруг… Ни зверей, ни людей. Вид у меня здоровый, не чахоточный. Но вот оно, я жива… А уже через миг вдруг наступает чернота! Метеорит на меня грохнется, что ли?!

Она резко оттолкнула кювету, взяла поднесенный стакан, опрокинула в горло вино, стиснула кулак и крепко прижала его к губам, о чем-то мучительно размышляя.

– Я могу тебе чем-то помочь, Озерина? – осторожно спросила профессор.

– Мне нужна энергия… – пробормотала юная ведьма. – Живая энергия благодарности для наполнения амулетов. Анна Сергеевна, – подняла она свой жалобный взгляд на преподавательницу. – Я умею исцелять не очень серьезные заболевания. Кровь там остановить, грыжу или зубную боль заговорить, от коликов или бородавок избавить. Могу родовую порчу снять, приворот любовный сделать, мужа в семью вернуть, от измены заговорить… Если у кого-то из знакомых ваших нелады дома, вы им про меня намекните. Помогу с радостью. И на вашего Костю тоже заклятие наложу, не сомневайтесь.

– Нужно подумать, – неуверенно облизнулась женщина. – Помнится, кто-то из подруг жаловался.

– Это хорошо… То есть плохо! – спохватилась девушка. – Но для меня хорошо.

* * *

Темно-синяя легковушка, неторопливо качаясь по проселочной дороге, проехала через небольшой сосновый бор и остановилась на краю обширного зеленого луга, усыпанного множеством разноцветных цветов: лютиками, колокольчиками, васильками. Солнце еще не успело подняться над горизонтом, однако небо уже достаточно посветлело, чтобы обширное поле без труда просматривалось до самого леса, темневшего на другом берегу затаившейся где-то среди зелени реки.

– Ты уверена, что хочешь этого, Света? – спросила курчавая шатенка лет сорока, одетая в свободное цветастое платье из невесомого ситца.

Девушка, тоже в легком летнем платье, открыла дверцу машины, вышла на траву, глубоко вздохнула и кивнула:

– Да, Анна Сергеевна, пусть это случится здесь. В городе каждый день происходят аварии, взрывается газ, прорывает трубы, встречаются открытые колодцы, из окон выпадают цветочные горшки… В общем, город – не самое лучшее место, чтобы провести в нем самый опасный для жизни день. Но что может случиться здесь? Я здоровая и молодая девушка, я прошла полное медобследование, я сильна и уверена в себе, на мне несколько амулетов, и я готова в любой миг отвести от себя взгляд любого врага. Чего мне тут бояться?

Профессорша промолчала.

– Спасибо вам за все, Анна Сергеевна. – Юная ведьма наклонилась и протянула руку в открытую дверцу, сжала теплой ладонью пальцы женщины. – Пусть в вашей жизни никогда больше не случится ни одной беды…

Минувшие месяцы стали трудным испытанием для преподавательницы и ее студентки. Поначалу Светлана развила лихорадочную деятельность, пытаясь охватить своим умением как можно больше знакомых. Наверное, для преподавателя вуза, внезапно ставшего направо и налево хвалить чародейские способности одной из своих студенток, подобная активность вскоре вышла бы боком… Но, к счастью, юная ведьма категорически не брала денег за свои заговоры, и – к счастью – они реально помогали.

Однако довольно быстро на смену активности пришло отчаяние пополам с апатией, и когда Анна Сергеевна вернулась из круиза по Средиземному морю, Светлана уже замкнулась, ничего не делала, не отвечала на звонки и даже не выходила из дома, забросив институт.

Однако к середине мая девушка все-таки смирилась с неизбежностью и вернулась к жизни. Правда, диплом ее больше не интересовал. Света посвятила свои последние недели поездкам с родителями на дачу, посиделкам с друзьями и даже колдовству, снова взявшись за снятие порчи и родовых проклятий, любовные привороты, укрепление семей и заговаривание грыжи у малышей. Но теперь юная ведьма уже не стремилась накопить как можно больше людской благодарности, а ту, что получала, вложила в единственный амулет, из свернутой в тугую спираль веточки ивового дерева, перевязанной красной льняной нитью и украшенной только небольшим кусочком вороньего крыла. В скромный оберег «ото всякого зла»…

– Это тебе спасибо, Озерина. – Профессорша заглушила мотор. – Ты помогла не только мне. Очень надеюсь, ты чего-то напутала и сегодня не случится ничего страшного. Я подожду тебя, Света. Думаю, спустя пару часов ты вернешься сюда с каким-то простым и ясным объяснением своему видению. И мы спокойно поедем домой.

– Я тоже на это надеюсь, Анна Сергеевна, – кивнула юная ведьма. – Поэтому я сказала родителям, что уезжаю на практику. Попрощалась как бы не навсегда.

– Правильно. – Женщина вышла из машины, захлопнула дверцу и оперлась на теплый капот. – Не стоит тревожить их раньше времени. Может быть, все обойдется.

– Может быть… – подняла глаза к небу Светлана. – Однако уже настало утро. Простите, Анна Сергеевна, но мне пора.

Девушка глубоко вздохнула, повернулась к рассвету и, опустив вниз ладони, пошла через цветущее поле, влажное от утренней росы. Солнце оторвалось от горизонта, на луг потекло нежное, наполненное светом тепло. Юная ведьма вскинула лицо, подставляя его ослепительному светилу, и развела руки, шагая навстречу рассвету.

Целое море влажной, благоухающей зелени и цветов, синева над головой, тишина и солнце, покой и благостность везде вокруг, насколько хватало глаз.

Что может угрожать ее жизни посреди этой идиллии?!

Среди чистой, звенящей вышины мелькнула легкая тень, и Светлана поднесла ладонь к глазам, прикрывая от бьющего навстречу ослепительного света.

– Хищник? – удивленно пробормотала она. – Так вот почему на поле так тихо… Все попрятались!

Огромная птица легла на крыло, резко скользнула вниз, стремительно вырастая в размерах.

– Да ты, никак, на меня нацелился? – усмехнулась девушка. – Я для тебя не слишком крупная добыча, красавчик?

Тем не менее хищник пикировал прямо на Светлану.

– Подожди… – внезапно осенило юную ведьму. – Почему я не помню тебя в воде, кречет?!

В ее душе дрогнуло тревожное предчувствие, но птица была уже совсем рядом, и ее взгляд ощутимо, словно нечто материальное, вонзился в зрачки Светланы. Голова девушки чуть качнулась назад, сознание помутилось, и она ощутила, как от предательской слабости подгибаются ноги…

Настоящая жизнь

Запах сена и смолы. Голоса и шаги. Отдаленное мычание и шелест ветра.

Светлана приоткрыла глаза, повела носом, неуверенно поднялась, старательно ощупывая пальцами шершавые бревна, выглянула в окно. Прижалась щекой к стене – и не смогла сдержать глупой блаженной улыбки: она была жива!

Жива! Жива! Жива!

Она была жива!

Девушка тихо засмеялась, с наслаждением вдыхая воздух, ловя руками солнечные пятна, внимая шумам и голосам, втягивая носом странные, незнакомые запахи.

Молодые люди, оказавшиеся рядом с нею, о чем-то спорили, удивлялись, утверждали, что мир вокруг – неправильный, ненастоящий, что он относится к далекому прошлому, но Светлане было все равно. Лучше быть живой в девятом веке до нашей эры, нежели мертвой в двадцать первом! И потому она наслаждалась теплом, запахами, звуками – и даже жужжанием одинокой мухи, ощущая себя счастливой, как никогда…

И только истошный женский визг вернул юную ведьму к суровой реальности:

– Я это и так знаю, даун! – Коротко стриженная черноволосая девка, в красном топике и джинсах, с татуировкой в виде обнимающего нож пламени на левой руке, оттянула ворот своей футболки, заглянула под нее. – Я ведьма! Я умею видеть мертвых, высасывать души живых, вызывать призраков, развеивать демонов и еще целую кучу всякой подобной фигни!

Парень в клетчатой рубашке перевел взгляд на Свету.

– Я умею лечить, снимать порчу, привораживать, убирать обет безбрачия, избавлять от бесплодия, – призналась юная ведьма.

– А ты? – чуть повернул голову паренек.

– Я студент-технолог из машиностроительного, – ответил русый курносый мальчишка.

– А я вообще мальчик-курьер, – широко улыбнулся крупный субъект откровенно уголовного вида.

В молодых людях, собравшихся в маленьком деревянном срубе, было что-то странное, непривычное. Светлана далеко не сразу сообразила, что именно, хотя все лежало на поверхности. Больше того – отличие собравшихся здесь молодых людей от обычных смертных сразу бросалось в глаза. Ведь все они светились! Лучились ясной холодной белизной, словно подсвеченные светодиодным прожектором фарфоровые статуэтки.

– Вы носите гены богов и не могли этого не заметить, – тем временем просвещал их парень в клетчатой рубашке. – Как выяснило в последний век наше братство, геном всемогущего Сварога эффективен только и исключительно в комплекте. Однако ген, позволяющий накапливать энергию, рецессивный. Ген, позволяющий ею управлять, уже другой, и тоже рецессивный. Подавлять волю позволяет рецессивный, преобразовывать структуру материи – тоже рецессивный. Ну, и так далее…

Его речь Светлану особо не впечатлила. Она и без того знала, что обладает наследным чародейским талантом. А называть сие геном богов, или ведьминым даром, – это всего лишь игра слов.

Девушка снова выглянула в окно, за которым на маленьком дворе, размером от силы в два садовых участка, полтора десятка непривычно одетых людей занимались странным сельским хозяйством. Лоси и жерди, циновки и шкуры, меховые одежды и замшевые платья. Каменные топоры, ножи, скребки. И почти все постройки скреплены между собой ремнями или веревками. Словно этот мир совершенно не ведал о саморезах и шуруповертах…

– Что за хрень?!

Громкий крик заставил юную ведьму оглянуться.

В комнатке парень, который походил на уголовника, отчаянно стучал кулаками по бревнам и злобно ругался:

– Вот гаденыш! Сбежал!

Он повернулся к девушкам:

– Вы же вроде как ведьмы, милашки? Так давайте, доставайте свою магию! Открывайте дорогу!

– Я больше с мертвецами привыкла… – неуверенно пожала плечами коротко стриженная девушка.

– Можно попробовать снять колдовство, словно порчу, – задумчиво пробормотала Светлана. – Заговор отчитки вроде любые чары одинаково разрушает.

– Тогда вперед! – посторонился парень.

– Сейчас… Нужно немного сосредоточиться… – Юная ведьма пригладила волосы на макушке и, нашептывая заговор от всякого зла, сделала шаг вперед, поднимая руки. Стена послушно дрогнула, словно растворяясь в горячем мареве, и вместо нее предстала связанная из сосновых жердей дверь.

Створка тут же распахнулась, и в нее заглянул тощий паренек: рыжий, большеглазый и лопоухий, в хорошо скроенном замшевом костюме с бахромой и вышивкой в виде угловатых велесовых рун. Причем незнакомец тоже довольно ярко светился. Опоясывал гостя ремень с золотыми клепками, увешанный ножнами, чехлами и подсумками.

– Рад приветствовать всех вас в наших краях! – Мальчишка с немалым интересом окинул молодых людей взглядом. – Надеюсь, добрались вы сюда в целости и полном здравии? Я есмь Троян, почитаюсь богом пространства и времени. Сиречь, именно я для вас проход чрез века и версты прокладывал. Вижу, сокол Велеса выбрал сварожичей молодых и сильных. Стало быть, все получилось в точности, как было замыслено.

– Если мы в далеком прошлом, Троян, то почему так хорошо понимаем твою речь? – поинтересовалась Света.

– Вы же боги, – недоуменно пожал плечами паренек и посторонился. – Следуйте за мной, сварожичи. Великая Макошь, богиня силы и богатства, храбрый Перун, бог грозы и справедливости, и Квасур-медовик желают узреть желанных потомков!

– Значит, боги? – поежилась девушка. – Кажется, меня только что повысили из ведьм в небожители…

Светлана ощущала себя так, словно стояла на краю трамплина над сверкающим изумрудной водой бассейном, манящим своей глубиной и прохладой, ужасом и восторгом полета, страхом высоты и возможной болью от неловкого прыжка.

Впрочем, бояться поздно. Прыжок уже свершился! Она умерла… Умерла, чтобы стать той, кого называют богиней. Теперь главное – не ошибиться. Войти в глубокую воду этой реальности без брызг, ровно и аккуратно. Потому что неправильно упавшего ныряльщика грубое приводнение нередко калечит или вовсе убивает.

– Рада познакомиться с тобою, бог Троян, – приветливо кивнула пареньку девушка. – Показывай дорогу!

Вслед за юным провожатым Света вышла из сруба, добралась по узкому помосту вдоль стены до приставной лестницы, спустилась на засыпанный камышовыми листьями и кисточками двор, с интересом поглядывая на занятых своими делами селян.

Никто из женщин, плетущих циновки или скоблящих шкуры, равно как никто из мужчин, разгружающих лосей или отесывающих жерди каменными пластинами, никто из бегающих с корзинками и осокой детей белого света не излучал. Видимо, даже в этом мире подобный «энергетический» дар доставался далеко не всем.

Троян резко остановился – отвлекшаяся Светлана едва не врезалась мальчишке в спину.

Пришельцы из двадцать первого века оказались перед крытым крыльцом, ведущим к двери на уровне второго этажа. На ступенях, созерцая гостей сверху, стояли двое богов, сияющих ярче, чем прожектора. Крупная статная женщина в замшевом платье, отделанном золотыми пластинами, расшитом жемчугом, с полосами собольего меха на плечах и в некоем подобии короны, венчающей волосы, и кряжистый рыжебородый мужчина лет сорока на вид, в кожаных, никак не украшенных одеждах, но с топориком за поясом.

– Наши гости приветствуют тебя, великая Макошь! – почтительно поклонился Троян.

Юная ведьма последовала его примеру, слегка отвернулась и чуть опустила голову, дабы не привлекать внимания. Изображая скромность, она искоса осмотрела здешних хозяев, сразу отметив для себя нашитые на одежду руны, заговоренный браслет женщины, амулет на шее мужчины, обережное плетение на плече бородача и в петле на рукояти топорика. Похоже, талисманам в этом мире уделяли очень серьезное внимание. Украшения здешние обитатели носили золотые, ярких драгоценных камней для них не жалели. Рубины, изумруды, сапфиры сверкали и в височных кольцах Макоши, и на пластинках ее платья, и на поясе, а у бородача – на ножнах и сумке.

В том, что это были не стекляшки, Светлана ничуть не сомневалась. По ее прикидкам, до стекла в этом мире еще не додумались. Во всяком случае, иной посуды, кроме глиняных горшков и деревянных мисок, девушке на глаза еще не попалось.