Любовь вопреки

– Здравствуйте, батюшка! – громко сказал Прохор.

– С чем пожаловал, сын мой?

– Вот хочу пожертвовать на строительство вашей церкви! – Волгин шагнул к нему и протянул ему деньги, от которых отказалась Марья Тимофеевна. И, не дожидаясь ответа от растерявшегося священника, развернулся, чтобы уйти.

– Погоди малость! – окликнул тот парня. – Скажи хоть, как звать-то тебя, благодетель, чтоб было кого в молитвах поминать?!

– А молитесь, батюшка, за раба Божьего Андрея, невинно убиенного! – обернувшись, тихо произнёс Прохор с горечью в голосе и стремительно покинул дом.

Усаживаясь обратно в коляску, он устало вздохнул:

– Как же на душе легко стало! Даже не хочу думать о том, что если бы не ты, Лиза, я так бы и продолжал жить с Катериной, не ведая, что все мои чувства к ней фальшивые! Тебя мне сам Бог послал! И сколько бы длилась такая жизнь? Пока я ей не надоем? Правда, а что бы со мной стало в конце концов, кабы принял я вторую порцию того проклятого зелья? – внезапно спросил он.

– Да ничего хорошего, Прохор Андреевич, – печально промолвила девушка. – Тётушка мне рассказывала в своё время про жертв приворота, что жизнь их всегда трагично обрывалась. Либо с ума сходили, либо руки на себя налаживали… Одни чувствовали, что проживают не свою судьбу, и ничего с этим поделать не могли, другие задыхались от безумной страсти и ревности к человеку их приворожившему. А некоторых просто бросали, когда пресыщались ими, как надоевшей игрушкой…

– Ненавижу её! – прошептал Волгин.

– Да не думайте вы о ней, барин! – вмешался в их разговор Антон. – Всё хорошо теперь! И у нас есть дела куда более важные!

– Это точно! – согласно кивнул Прохор и вновь тяжело вздохнул.

По крыше коляски забарабанили крупные капли дождя, и Волгин с отчаянием подумал о том, что он скажет Софье, как сумеет оправдаться перед ней, и простит ли она его когда-нибудь?

Антон с Лизой тоже притихли. Антон потому, что заснул, убаюканный шумом дождя, а девушка была слишком поглощена своими невесёлыми мыслями. Совсем скоро они приедут в город, и она больше никогда не увидит так запавшего в её сердечко молодого барина. Лиза очень жалела, что возвращались они опять ночью, и у неё не было возможности напоследок полюбоваться на Прохора. И сидела она сегодня рядом с Антоном, так что даже коснуться невзначай его не могла. Не то что в прошлую ночь, когда голова Волгина покоилась на её плече, а его шелковистые волосы ласкали её лицо.

С первыми лучами рассвета коляска въехала в столицу. Когда копыта лошадей застучали по брусчатке, Прохор разбудил спящего Антона.

– Послушай меня, Антон, – сказал он. – Ты останешься с Лизаветой до тех пор, пока не подыщешь ей приличное место для проживания и не убедишься, что она более ни в чём не нуждается!

– Конечно, барин! – кивнул Антон.

– Ну что вы, Прохор Андреевич, не стоит вам беспокоиться! И Антону не нужно задерживаться из-за меня! Чай, не маленькая, сама разберусь!

– Даже не спорь со мной! – перебил её Волгин. – Кем я буду, если брошу свою спасительницу на произвол судьбы? Слушай, Лиза… А не желаешь ли ты поехать с нами в Рябининск? Что тебя здесь держит? – внезапно спросил он, посмотрев на девушку.

Она на мгновение потеряла дар речи, взгляд Волгина словно огнём опалил её. Искушение ли его предложение или подарок судьбы, она никак не могла решить.

– И правда, Лиза, поехали с нами! – поддержал Антон своего барина.

– Коли не шутите, я с удовольствием! Так жаль с вами расставаться! – искренне произнесла девушка, с радостью взглянув сначала на Прохора, затем на Антона.

– Значит, решено! – улыбнулся Волгин.

До Царицына они добрались на поезде. А там их пути разошлись. Прохор нанял коляску и спешно направился в монастырь, находящийся в лесу, в нескольких десятках вёрст от города. А Лиза и Антон поехали в Рябининск.

*** *** ***

– Барин, на постоялый двор будем заезжать али нет? – крикнул кучер, обернувшись.

Волгин рассеянно махнул рукой и отрицательно покачал головой. Он возвращался из монастыря не солоно хлебавши. Софьи там не оказалось. Если, конечно, матушка Евдокия сказала ему правду. Прохор сначала не поверил ей и грозился обыскать каждую келью в монастыре. Но игуменья поклялась ему перед иконой, что её племянницы здесь нет и не было. Парню ничего не оставалось, как уехать. Он очень сомневался в правдивости матушки Евдокии, поэтому пригрозил ей напоследок, что если он узнает, что Софья скрывается всё-таки у них, то в следующий раз он перевернёт монастырь вверх дном, но непременно заберёт её с собой. Игуменья ответила ему невозмутимым взглядом, но к своим словам так ничего больше и не добавила.

Где теперь ему искать Софью? Если она не ушла в монастырь, то где же она? Внезапно Волгина осенила одна мысль, показавшаяся ему удачной.

– Эй, разворачивайся! – громко закричал он. – Я передумал! Заедем всё же на постоялый двор!

Антон рассказал ему, что Тихон довёз девушку до трактира. Значит, она наняла коляску здесь. Нужно разыскать того кучера и узнать все подробности. Также Антон говорил, что Моретти догнал её, но не смог уговорить вернуться домой. Потом надо обязательно поговорить и с ним, возможно Софья объяснила ему хоть что-нибудь.

Якова Петровича в трактире не оказалось. Он уехал в Переладов на базар за продуктами. Прохор попросил мальчишку полового позвать хозяйку.

– Ой, Прохор Андреевич, батюшка! Это вы из столицы уже вернулись?!

– Марфа Даниловна, мне нужно кое о чём тебя спросить! – оборвал её Волгин. – Моя супруга к вам заезжала где-то месяц назад…

– Это которая? Софья али Катерина? – не удержавшись, ехидно прищурилась трактирщица.

– У меня одна жена – Софья! – рявкнул Волгин, но тут же взял себя в руки. Сам виноват. Чего он хотел? Всем рот не заткнёшь…

– Простите, барин. Просто слухи разные ходят. А мы что, люди маленькие, не знаем, кого и слушать!

– Так была у вас Софья или нет?

– Была. Она ночь-то у нас скоротала, а поутру коляску наняла, чтоб до Царицына доехать. Говорила, что тётка там у неё захворала, вот она и едет проведать её!

– Зови кучера! Да побыстрее! – приказал Прохор, сунув деньги в руки трактирщице.

– Так нету его! Уехал на базар с хозяином! А я и сама слово в слово вам расскажу, что от него слыхала, не беспокойтесь, – заверила Марфа. – Дорогой нагнал их друг ваш, итальянец этот приезжий, и они с женой вашей долго о чём-то разговаривали в сторонке. Илюшка, ну кучер наш, уверяет, что итальянец Софью Борисовну упрашивал о чём-то, молил просто её. А она плакала всё сначала, а потом вроде как согласилась. Ну и отпустила нашего Илюшку восвояси, сказав, что дальше поедет с господином Морьетти, или как там его…

Прохор молча подал трактирщице ещё несколько золотых и быстро вышел на улицу. Значит, Моретти отвёз Софью не в монастырь! Болезненная ревность вмиг вспыхнула в сердце Волгина. Сразу припомнились ему и страстные взгляды Лоренцо, которые он бросал на его жену, и его плохо скрытое волнение в её присутствии. Раньше Прохор не обращал на это внимание, но теперь…

– В Рябининск! И как можно быстрее! – крикнул он кучеру, усаживаясь в коляску.

*** *** ***

В городе Волгин первым делом заскочил домой. Обнял заплакавшую матушку, улыбнулся смущённой Лизавете, и позвав Тихона, спросил его о Софье.

– Это я во всём виноват, барин! Я отвёз её на постоялый двор и оставил там. Гоните меня в шею.

– Да при чём ты-то здесь, Тихон?! – вздохнул Волгин. – Не с тобой, так с кем другим бы уехала…

Он несколько раз перечитал письмо, которое оставила Софья. Но там говорилось лишь о монастыре.

– Прошенька, мне Лиза всё рассказала и про зелье, и про то, что её тётка тебе помогла! Господи, какой ты бледный и осунувшийся, словно после болезни! Сейчас кушать будем, сынок! – хлопотала возле него Анна Николаевна.

– Некогда мне. Я должен срочно Лоренцо увидеть! Тихон, запрягай тройку! – парень быстро переодел сюртук, и поцеловав мать, направился к выходу. – Ах, да, матушка, надеюсь, ты не против, что Лиза будет у нас жить – тебе и Акулине с Лукерьей по хозяйству помогать?

– Конечно, Проша! Ведь только благодаря ей ты сейчас здесь!

– Это точно! – вновь улыбнулся Волгин девушке. – Ты, Лизавета, теперь мой ангел-хранитель!

– Ну что вы, барин, какой из меня ангел! Придумаете тоже! – ответила ему зардевшаяся девушка.

– Сынок, неужто совсем дома не побудешь? Поешь хотя бы! – уговаривала его Анна Николаевна.

– Нет. Я не успокоюсь, пока не узнаю, где Софья, и не привезу её домой! – твёрдо произнёс Прохор.

– Может, она в другом монастыре каком? – предположила Анна Николаевна. – Знала, что у тётки её в первую очередь искать будут.

– Может, и в другом, – тихо сказал Волгин.

Только про себя он уже был уверен, что Софья совсем не в монастыре. А где именно – знает лишь Лоренцо.

*** *** ***

Приехав в ресторан, Прохор влетел в кабинет Моретти. Его компаньон сидел за столом и при виде Волгина порывисто поднялся со своего места, удивлённо глядя на него.

– Прохор, ты уже вернулся? – не совсем дружелюбно произнёс он.

– А ты, как я вижу, особо не рад? – усмехнулся Волгин.

– Так чему радоваться то? Ресторан поджигали, если бы сторож вовремя панику не поднял, сгорел бы дотла!

– Ладно, ты меня разговорами про ресторан не отвлекай! А скажи-ка мне лучше, где Софья?!

– Так в монастырь же она ушла, – пожал плечами Лоренцо. – Я пытался отговорить её, но она и слушать меня не захотела…

– Вот только не надо мне лгать! – вспыхнул Прохор.

Он подошёл к столу и посмотрел в тёмные глаза Моретти. – Я был в монастыре, и Софьи там нет и не было! Она уехала с тобой! Куда ты её отвёз?!

– Я всё равно ничего не скажу тебе! Софья пожелала, чтобы никто не знал, где она сейчас находится…

– Я её муж и имею право знать!

– Ты, Прохор, в первую очередь не должен этого знать! Ты уже один раз предал её, растоптал её чувства. Чего же тебе теперь от неё понадобилось?

– Я не по своей воле так поступил! И не тебе меня судить! – глаза Волгина полыхали огнём, но он старался держать себя в руках.

– Ах, да! Я слышал про какое-то там зелье, которым тебя якобы опоила Катерина. Но, может быть, мне-то ты не будешь рассказывать эти сказки? – с издёвкой произнёс Лоренцо.

– Не лезь не в своё дело! Просто скажи мне, куда ты отвёз мою жену! Дальше мы сами разберёмся!

– А зачем тебе она? Ты не заслуживаешь Софьи. Неужели ты думаешь, что она простит тебя после всего, что было? Она хочет забыть тебя и всё, что с тобой связано, как страшный сон!

– Это она тебе так сказала?! – Прохор ударил кулаком по столу. – Не верю ни единому твоему слову! И знаешь, почему? Потому что я точно знаю, что Софья любит меня! А ты воспользовался ситуацией, ведь моя жена тебе давно небезразлична! Думаешь, я ничего не заметил? И ты ещё называешь себя моим другом!

– Неправда! Софья сама так решила! Она не хочет видеть тебя! – уже не столь уверенно произнёс Лоренцо и опустился обратно в кресло.

– Она любит меня и непременно простит, когда я ей всё объясню. Ты не имеешь права решать за неё! Моретти, даже не мечтай о том, что она когда-нибудь будет твоей! Выбрось эту мысль из головы! Ты понял меня?! – Прохор обогнул стол и вплотную подошёл к Лоренцо. – А теперь говори! Где Софья?

– Хорошо. Я скажу тебе! – вдруг воскликнул итальянец. – Но только учти, что ты зря потратишь время! Софья никогда к тебе не вернётся! Она у Ольги в Переладове.

Прохор почувствовал огромное облегчение. Она совсем рядом оказывается! Парень не смог сдержать счастливую улыбку. Он поедет к ней прямо сейчас. Не сказав Лоренцо больше ни слова, он быстро покинул его кабинет. Моретти с тоской посмотрел в окно. В одном Волгин был чертовски прав: Софи любит его, а значит, простит. Недаром Прохор так уверен в себе и ведёт себя как ни в чём не бывало. Словно и не уезжал он с Катериной в столицу… Лоренцо откинулся назад в кресле и закрыл глаза. И на что он только надеялся, наивный?

Услышав внезапный шум и громкие голоса в коридоре, он поспешно выбежал из кабинета. И увидел Прохора, державшего за ворот пиджака Фёдора Воронова.

– Клянусь тебе, я даже и не думал, что зелье подействует! Я никогда не верил во все эти ведьминские штучки! Да пусти ты, Прохор! Я просто пошутить хотел! Я не знал, что так выйдет!

– Врёшь ты всё! Никому нельзя верить! Кругом одни предатели! – Волгин с силой отшвырнул Фёдора от себя. – Больше ты у меня не работаешь. Чтоб духу твоего здесь не было! И сестре своей передай, чтоб за версту меня обходила и на глаза мне не попадалась!

Волгин, не оборачиваясь, стремительно зашагал прочь. Фёдор поправил пиджак с рубахой, и с ненавистью взглянув ему вслед, выругался.

– Фёдор, что происходит? – подошёл к нему Лоренцо. – И неужели эта история с зельем правда? Я ничего не понимаю…

Воронов лишь махнул рукой, и продолжая бормотать себе под нос проклятья, направился к выходу.

Волгин, не желая терять ни минуты, сразу же отправился в Переладов. Он отпустил Тихона домой, сам заняв место кучера. Просто спокойно сидеть в коляске у него не было сил. Надвинув картуз на самые глаза, он хлестнул лошадей вожжами и постарался не думать о предстоящей встрече с Софьей и о том, что он скажет ей. Парень полностью сосредоточился на убегающей вдаль дороге и ветре, бьющем в лицо. Как же он сейчас счастлив! Давно он не чувствовал себя таким свободным! Свободным, словно птица, летящая к своему счастью.

Глава 39

Переладов

сентябрь 1896 год

Софья уже почти месяц жила в Переладове в доме у Великасовых. Ольга и Павел Сергеевич очень тепло относились к девушке, временами заставляя её забывать о своих переживаниях. Здесь она чувствовала себя как дома. Лоренцо навещал её уже два раза и не скрывал трепетного и нежного отношения к Софье. Ей было безумно неловко перед Ольгой, ведь она знала, что подруге приглянулся итальянец ещё в их первую встречу, на открытии «Вероны». А Моретти продолжал твердить Софье о своей любви к ней и умолял уехать с ним в Италию. Девушка отвечала ему твёрдым отказом и просила больше не приезжать к ней.

Но больше всего Софью тревожило сейчас совсем другое. Поселившись в доме Великасовых, она каждый день чувствовала недомогание, лёгкое головокружение и с трудом заставляла себя съедать хоть что-нибудь. От одного запаха пищи ей становилось дурно. Девушка списывала такое состояние на пережитое потрясение, пока Авдотья – служанка Великасовых, усмехаясь, не предположила, что она беременна. Софья сначала нервно рассмеялась и покачала головой. Но потом с ужасом осознала, что женщина права. Проплакав целую ночь, она вдруг поняла, что безумно хочет этого ребёнка. И неважно с какими трудностями ей придётся столкнуться! Теперь ей есть ради кого жить! И как же она хочет, чтобы её сын или дочка были похожи на Прохора, которого Софья по-прежнему любила, так и не сумев возненавидеть.

Поделившись своими мыслями с подругой, Софья встретила с её стороны огромную поддержку. Ольга тут же предложила ей уехать с ними в Польшу и там родить ребёнка. Девушка долго раздумывала, что же ей делать дальше. Вернуться в Рябининск к отцу с матерью? Нет, только не это! Даже если случится чудо, и отец позволит ей жить в родительском доме, весь город будет смеяться над ней и презирать её. А там вернутся Прохор с Катериной. Софья не желала, чтобы он знал о ребёнке. Значит, ей остаётся одно – уехать с Великасовыми и начать новую жизнь. Приняв это непростое решение, девушка тайком от Ольги сходила к местному ростовщику и продала ему драгоценности, которые захватила с собой. Конечно, хитрый жид заплатил ей втрое меньше положенного, но Софье хотелось отдать приютившим её людям хоть какие-то деньги.

Ольга, узнав об этом, выкупила у ростовщика драгоценности, вернула их Софье, и с укором глядя на подругу, сказала, чтобы она больше не думала о таких глупостях. Отныне они – одна семья. Софья для неё как сестра, о которой она всю жизнь мечтала. Ну а Павел Сергеевич будет только рад, что она поедет с ними, и сделает всё возможное, чтобы Софья и её будущий ребёнок ни в чём не нуждались. Он давным-давно мечтает о внуках, и раз родная дочь пока не подарила ему такое счастье, он с удовольствием позаботится о младенце Софьи. Девушка со слезами кинулась на шею подруге. Она не уставала благодарить Бога за то, что Он послал на её пути этих великодушных и добрых людей. Ольга, казалось, была ещё счастливей Софьи. Она бесконечно хлопотала над девушкой, следила за тем, хорошо ли она покушала, гуляла ли сегодня в саду и уже принялась вязать приданое для младенца. Обе девушки страстно хотели, чтобы на свет появился именно мальчик.

О будущем Софья старалась не думать. Сейчас главное – её ребёнок. В Краков они должны были выехать в конце сентября и уже потихоньку начинали собираться в дорогу. Ещё немного – и Софья надолго покинет эти места, неизвестно когда увидится с родителями, с Анной Николаевной. О Прохоре она заставляла себя не вспоминать. Разлука с ним и так без конца мучительно терзала её сердце. Ей необходимо научиться жить без него. Он сам сделал свой выбор. Свыкнувшись с мыслью о беременности, Софья почувствовала, что и на душе у неё стало спокойней. Но всё равно хотелось, чтобы минуты бежали как можно медленнее, и предстоящий отъезд наступил ещё не скоро.

*** *** ***

– Сонечка, ты плакала? – обеспокоенно спросила Ольга, войдя в её комнату.

– Немного. Просто воспоминания нахлынули, – ответила девушка, вытирая непрошеные слёзы.

– Послушай, Соня, если ты не хочешь уезжать отсюда, давай останемся здесь! Отец один поедет в Польшу, он не будет против, уверяю тебя! А мы с Авдотьей сумеем позаботиться о тебе и здесь!

– Нет, ни коем случае! Я не хочу разлучать вас с отцом! Да и мне лучше будет уехать туда, где никто меня не осудит…

– Тебе обязательно там понравится! В Кракове у нас большой дом с садом. В Польше мы можем прожить года два, пока твой сыночек не подрастёт и не окрепнет. Отец будет отлучаться по делам и снова возвращаться к нам. И всё обязательно будет хорошо, Сонечка!

– Дорогая моя Ольга, что бы я без вас делала?! Какое счастье, что вы встретились мне!

– Соня, ты собираешься рассказать Лоренцо о нашем отъезде? Мне кажется, он должен знать, – осторожно сказала Ольга.

– Нет. Не говори ему ничего, Оля, прошу тебя!

– Хорошо. Значит, ты не хочешь даже думать о возможном браке с ним? А ведь Лоренцо любит тебя. Я уверена, он принял бы ребёнка как своего. Я видела, как он смотрит на тебя…

– Прости, Оля. Я знаю, что он небезразличен тебе, – виновато опустила глаза Софья.

– Соня, если ты из-за меня, то напрасно!

– Нет, дело во мне. Я не люблю Лоренцо. Он замечательный человек и, возможно, он прав, что его любви хватит на нас двоих. Я понимаю, что многие браки строятся лишь на уважении друг к другу…

– Почти все, – вздохнула Ольга.

– Но я так не могу! – воскликнула Софья. – Пусть я глупая и сама отказываюсь от своего счастья. Но я как любила одного-единственного человека, так и продолжаю любить.

– Я тебя не понимаю, Соня. Он предал тебя. Как ты можешь испытывать что-то, кроме ненависти или презрения к нему?

– Сердцу не прикажешь, – пожала она плечами.

– Ну ладно, довольно разговоров! Идём в гостиную, пить чай со свежей выпечкой! Авдотья сегодня балует нас сладкими булочками! – Ольга приобняла подругу за плечи и увлекла за собой.

Девушки пили чай, когда в прихожей раздались громкие голоса.

– Да обождите вы, барин! Сейчас я доложу о вас хозяйке! Ну, куда же вы?

В следующую секунду в гостиной появился растерянный слуга, а за ним вошёл Прохор Волгин.

– Ольга Павловна, я пытался его задержать, но…

Девушка жестом показала слуге уйти. Софья вскочила из-за стола, нервно поправляя волосы.

– Соня, нам нужно поговорить, – тихо произнёс Прохор, делая шаг по направлению к ней.

Но она покачала головой и отступила назад.

– Не о чем нам с тобой говорить! – сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Позволь мне объяснить всё! Неужели ты не хочешь даже выслушать меня?!

– Нет! Не хочу! – голос Софьи предательски дрогнул. – Не хочу ни видеть тебя, ни слышать! Ты мне уже всё сказал! А если ты насчёт развода, то делай что пожелаешь! Я на всё согласна!

– Софьюшка, я не собираюсь с тобой разводиться, – мягко произнёс Прохор, подходя ещё ближе. – Я люблю тебя и только тебя! Поверь мне!

Девушка до боли прикусила губу. Его нежный бархатистый голос обволакивал её, а в родных лучистых глазах ей снова чудилась любовь. Но что он говорит? Неужели ему доставляет удовольствие смеяться над ней? Она почувствовала, как слёзы жгут ей глаза. Как он смеет являться сюда и говорить, что любит её после всего, что было? После того, что она видела собственными глазами? Ревность, злость и отчаяние захлестнули её.

– Видеть тебя не могу! – выкрикнула Софья, и развернувшись, кинулась прочь из комнаты.

– Прохор Андреевич, вы слышали, что вам сказали? – вмешалась до этого молчавшая Ольга. – Покиньте наш дом, пожалуйста!

На миг растерявшийся Волгин, едва взглянул на девушку и бросился вслед за Софьей. Он вихрем взлетел по лестнице, но дверь захлопнулась прямо перед его носом, и послышался скрежет ключа.

– Соня, открой! Умоляю тебя! – забарабанил он кулаками о дубовую дверь. – Выслушай меня! Я люблю тебя! Ты нужна мне! Софья!

В ответ ему была тишина. Волгин внезапно разозлился на девушку:

– Я искал тебя в монастыре, а ты, оказывается, преспокойно живёшь здесь! Моя матушка беспокоится за тебя, места себе не находит, винит себя, что не смогла удержать тебя! А главное, от кого я узнал, где ты находишься! От Моретти, который до последнего не хотел говорить мне о том, где моя жена! Софья, открой эту чёртову дверь, иначе клянусь тебе, я вынесу её сейчас же!

Прохор несколько раз с силой ударил ногой по двери, но она почти не поддавалась.

– Прохор, прекрати немедленно! – прикрикнула на него подбежавшая Ольга. – Софья не желает говорить с тобой! Уходи! Не забывай, что ты в чужом доме!

Парень обернулся к ней, тяжело дыша, и ещё раз с ненавистью взглянув на закрытую дверь, молча зашагал прочь. Ольга спустилась вниз и увидела, что Прохор ждёт её, присев на последнюю ступеньку лестницы. Он почти успокоился, только глаза всё ещё полыхали огнём.

– Не беспокойся, я сейчас уйду! – произнёс он охрипшим голосом.

– Зачем ты вообще приехал сюда? Что тебе надо от неё? Если что-то передать, скажи мне…

– Всё, что я хотел сказать своей жене, я скажу лично ей. Чёрт возьми, даже преступнику дают право на последнее слово! – Прохор прикрыл глаза рукой.

Ольга заглянула в его усталое бледное лицо, и ей вдруг стало жаль его.

– Приходи завтра, – сказала она. – Возможно, Софья и согласится выслушать тебя. Дай ей время. Я тебя не понимаю: сначала ты говоришь ей, что никогда не любил её и уходишь к другой женщине, а через какой-то месяц являешься сюда, как ни в чём не бывало, и снова твердишь о любви. Как можно верить тебе после этого? Знаешь ли ты, что такое настоящая любовь? Или, дай угадаю, Катерина бросила тебя, и ты решил вернуться в семью?! Нельзя, Прохор, так играть чужими чувствами! На месте Софьи я бы поступила точно так же!

– Вот только не надо мне морали читать! – Волгин гордо вскинул голову и поднялся со ступеньки. – Без тебя тошно! Я завтра с утра уезжаю в Рябининск. Не могу я здесь долго задерживаться. Скажи Софье, что я буду ждать её в доходном доме. Но до утра, не дольше.

– С ума сойти! – Ольга не верила своим ушам. – Ты ещё и условия ставишь? Волгин, да ты нахал и подлец!

– Благодарю за комплименты и ласковый приём! – усмехнулся Прохор. – Всего хорошего, Ольга Павловна!

Слегка поклонившись девушке, он неторопливо направился к выходу.

*** *** ***

– Господи, Соня, да он не стоит ни одной твоей слезинки! – успокаивала Ольга плачущую девушку.

– Зачем он так со мной? – всхлипывала Софья. – Я только успокоилась, настроилась уехать и начать новую жизнь! И одно его слово, один его взгляд, и я готова кинуться ему на шею!

– Неужели ты пойдёшь в доходный дом по первому его зову?

– Нет, не пойду. Осталась же во мне хоть капля гордости, – грустно ответила Софья. – И я боюсь, Оля, безумно боюсь снова поверить ему. Вдруг я вернусь, а через какое-то время он опомнится и опять решит быть с Катериной. Второй раз мне уже этого не пережить!

– Но, как я понимаю, поездка в Польшу откладывается? – спросила Ольга.

– Я не могу не выслушать его! Если ты и Павел Сергеевич не будете против, то я останусь пока здесь? Коли Прохор не изменит своих намерений, он снова приедет сюда. Я должна разобраться во всём. Господи, Оля, я уже сейчас, увидев его, была готова простить ему всё на свете! Я так сильно люблю его! И я не представляю, как я смогу жить в чужой стране, вдали от него…