Суженая для Альфы

День она снова провела в одиночестве, не зная чем себя занять. Странным волшебным образом в личной библиотеке альфы с прошлого раза пропали почти все труды, вместо них на полках сияли новенькие романы. Любовь между оборотнем и человек, между оборотнем и полукровкой, менялись персонажи, сюжет, но смысл и конец всегда оставались одинаковыми – встреча, противостояние, переломный момент и в итоге счастливый конец. Ее словно программировали на отношения между ней и Альтаиром. Ради интереса она прочитала пару книжек, но видела все умалчиваемые проблемы и просто решила не посещать больше библиотеку.

Ее ласкали, нежно, чувственно, будто играясь с любимой игрушкой.

– Ах, – ее накрывало волной, то прибывающей, то убывающей, но с каждым разом приносящей ей неописуемое удовольствие.

Твердые губы ласкали ее живот, обводя языком кожу вокруг пупка, заставляя мышцы сжиматься от щекочущих, но приятных ощущений.

– Еще, – хотелось продолжения.

– Скажи, чего хочешь, сладкая, – хриплый рокочущий голос донесся до нее как сквозь вату, но внутри все наполнилось предвкушением.

– Я, – с шумом и стоном выдохнула, ощутив влажные прикосновения к горошинке соска, – хочу…

Никак не могла договорить, все время отвлекаемая его проворными пальцами.

– Дааа? – казалось, промурлыкал мужской голос, – так чего же?

– Его, – простонала и крепко вцепилась пальцами в простыню, не в силах произнести больше ни слова.

– Его, – улыбнулся мужчина, она ощутила его улыбку кожей, – он тоже хочет тебя.

Все казалось настолько реальным, что мысли ее ощущали неладное.

Глаза девушки затрепетали и открылись. Они, казалось, были покрыты мутной пеленой, но вскоре начали светлеть и приобретать осмысленное выражение.

Над ней склонился Альтаир, рукой лаская бедро и целуя чувствительное местечко на шее.

– Не сон, – прошептала, выгибаясь и подставляя себя умелым губам.

Мужчина остановился, шумно дыша ей в ухо. Ей было приятно ощущать тяжесть мужского тела на себе, будоража все грязные мыслишки, крутящиеся в ее голове.

– Я пойду, – и медленно встал, напоследок потер между пальцев сосок.

Как только хлопнула дверь, она подтянула ночнушку и со стоном повалилась на кровать. С силой хлопнула ладонью по кровати. Это было сущее издевательство, тело требовало наполненности и приятной разрядки, но единственный, кто сейчас мог бы ей с этим помочь, ушел, так и не доведя начатое до конца.

– Ты летала когда-нибудь? – прозвучал у уха голос, журчащий словно весенний горный ручей, такой же пробирающий до дрожи.

– Нет, – заворожено наблюдала за заходом солнца.

– Я чую в тебе нашу кровь, – длинный раздвоенный язык лизнул ее щеку, словно подтверждая для себя свои же слова.

Присутствие мужчины было приятным, как нечто родное, давно забытое, но то, чего так сильно не хватало.

– Отец или мать? – пытался выведать ее родословную.

– Мать, – не стала юлить, казалось, не желая врать ему.

– Неужели она не летала с тобой? – мужчина воспринимался ею как родственник, не вызвав у нее ни капли желания, как это происходило наедине с Альтаиром.

– Она не летала, – никогда Наира не видела, чтобы та превращалась.

– Почему? – голос был завораживающим, словно он действительно интересовался ее жизнью не просто из праздного интереса.

– Не хочу об этом говорить, – не хотела вспоминать те страдания, которые испытывала мать.

– Полетаем? – не стал допытываться, терзая ее раны, а сделал заманчивое предложение, но что-то останавливало ее, не давало с радостью согласиться.

– Не сегодня.

И проснулась. Послевкусие сна было приятным, будто произошло что-то необычное и волшебное. Спускаясь по лестнице уже который день, ощущала, что Альтаира в доме нет.

– Вы как всегда правы, господин Надир, – голос домовушки она услышала, когда достигла нижней ступеньки.

– Терпение, Вера, терпение, – вкрадчиво стелил мужчина, – тебе всегда его не хватало.

– Каюсь, господин, – Наира не ожидала, что голос женщины может быть таким стелющимся, словно «господин» было не просто вежливым обращением, а отражало ее истинное к нему отношение, – но когда уже, долго еще терпеть ее.

Сердце девушки громко застучало, подскочило к горлу, перехватывая ее дыхание.

– Недолго осталось, – щелкнул язычок зажигалки, – потерпи еще немножко, у нашего упрямца выбора не останется и все пойдет как задумано.

– Не терпится уж, – поцокала собеседница, – понянчиться бы, а то все тишина да тишина, а так и правильней будет, все же не мальчик уже, пора и деток заводить, и приличную волчицу в дом привести.

Они говорили о Тайре, неожиданно поняла Наира. Не шевелясь, старалась унять колотящийся стук сердца, чтобы никто не услышал, как она глупо подслушивает чужие разговоры. Судьба у нее такая в этом доме, что ли.

– И они такая хорошая пара, девушка из приличной семьи, не то, что эта, – пренебрежение в голосе домовушки даже задело, в таком-то контексте, – и чего привел ее в наш дом, стыд и срым такой.

– Успокойся, – голос мужчины стал на градусы холоднее, – с каких это пор дом твой.

– Простите, господин, – залебезила та, – я не то хотела сказать, просто не понимаю, ведь Карина и красивей, и статней, семья опять-таки весомая, и чистокровная, принесет клану сильного наследника.

– Забудем о твоей оговорке, – будто барин смилостивился над своей слугой, – но ты права, этот союз нам необходим, и мы получим его; Тайра сексуально привлекает Карина, они оба одинаково образованны, связь есть, так что их брак дело времени. Вчера я говорил с ним, он обдумывает вариант, а зная его, примет правильное решение.

Зажав рукой рот, чтобы ни звука не издать, попятилась к лестнице. Не чувствуя почвы под ногами, облокотилась об стену комнаты. На душе было погано, казалось, ее окунули в что-то неприятное и мерзкое. И вроде ничего такого она не услышала, ведь сама решила, что им не по пути и ее присутствие в этом доме временно, все равно ощущала, что ее добычу крадут у нее из-под носа. Было тяжело.

– Ушла? – усмехнулась Вера.

– Ага, – тонкие губы Надира слегка изогнулись, – все прошло как по нотам.

– Хм, – поправила прическу женщина, – будет знать, как подслушивать.

– Нужно от нее избавиться, – нахмурился мужчина, отчего на лбу прорезались складки, – сын слишком привязался к ней, Сташевскому это не понравится, а союз с ним нужен мне любой ценой.

Посмотрел на наручные часы и встал, попрощавшись с женщиной.

***

Находиться рядом с отцом и сыном каждое утро было пыткой. После подслушанного разговора смотреть на них было сложно, она старалась избегать взгляда глаза в глаза.

– Ты сегодня необычайно тихая, – рука Альтаира сжала ее пальцы, – апельсиновый сок будешь?

Длинные пальцы волновали ее нутро, заставляя поджиматься пальчики на ногах. Стараясь сдерживать дрожь и хрипоту голоса от желания, глядела ему аккурат между глаз.

– Устала сидеть дома, – в который раз обосновала свою позицию, но в ответ получила лишь предупреждающий взгляд, – не нужно так на меня смотреть, не сработает, разве преступление, что я устала жить как собака в будке, хотя нет, тех же выгуливают, скорее уж это тюрьма.

И с яростью наколола на вилку ни в чем не повинный сыр.

– Ух, какие страсти, – наслаждался флюидами, летающими в воздухе от их перепалки, – мне бы ваши года.

Сын раздраженно посмотрел на постоянно вмешивающегося отца и внимательно взглянул на ее руки.

– Собирайся, – с шумом встал и бросил салфетку на стол, – поедем в ювелирный, заодно и развеешься.

И ушел, не дожидаясь ответа.

– Весь в меня, – Надир сказал это гордо, чуть ли не выпячивая грудь, – не обращай внимания, натура у нас кобелиная, но женщины в восторге, получишь побрякушку, вам, девушкам, такие по душе, уж мне ли не знать.

– Спасибо, обойдусь, – процедила, принципиально не вставая и продолжая завтракать.

– Он рассказывал обо мне и своей матери? – отпил вино и наклонил голову.

Наира вообще заметила, что тот любил прикладываться к алкоголю даже по утрам.

Она промолчала.

– Видно, нет, – улыбнулся, демонстрируя идеально ровные и белые зубы, – а ведь мы с ней были истинной парой.

Наира даже перестала жевать, не ожидая, что отец альфы начнет откровенничать.

– Неожиданно, – впервые глянула ему в глаза.

– А где же удивление, восторг, в конце концов? – развел руками, – я думал, таким куколкам как ты такое по душе, романтика, как в сказках, счастливый конец, все такое.

– Видимо, нет, – отгородилась от него, схватив стакан с водой.

– А ты не любопытная, – вдруг заинтересовался ею, – не веришь в легенды?

– Почему же, очень даже верю, – пожала плечами, – но предпочитаю держаться подальше, опасно, знаете ли, там, где одна легенда, найдется и другая, не люблю опасности.

Прикусила язык, но вряд ли он заподозрил, что она говорила совсем о другом. Но Надир двойного дна в ее словах не уличил и рассмеялся.

– А ты не глупа, – сделал вывод, – и это правильно, истинная пара, знаешь, не гарантия счастья, а уж тем более верности, и я тому живой пример.

Наира хотела оказаться от него как можно дальше, но неожиданно стало интересно.

– Мужчинам нужно разнообразие, мы по природе полигамны, как бы вы этого не отрицали, – покачал головой, словно осуждая, но кого, мужчин или женщин, сложны вопрос, – но брак есть брак.

– В каком плане? – не совсем поняла его.

– Брак, крошка, заключается с одной целью, – откинулся на стул, закинув ногу на ногу, – выгода и еще раз выгода.

– И что в этом хорошего? – не понимала такой логики, – жить по сути с чужим человеком, разве это принесет счастье?

– Счастье понятие относительное, – хмыкнул, пораженный ее наивностью, – у меня была пара, и что? Разве я был от этого счастлив? Поверь, счастлив я был от другого.

– И от чего же? – вздернула бровь.

– Власть, – коротко ответил и после пояснил, – этот брак дал мне власть, видишь, сплошная выгода.

– И долго же вы удерживали власть, – усмехнулась, не сдержав иронии и сарказма.

– А ты мне, девочка, не груби, – хищно подался вперед, – я же тебе помочь хочу, а ты так грубо, ай-яй.

– И чем же Вы мне можете помочь? – сдержалась, чтобы не выдать себя выражением лица.

– Альтаир – альфа стаи, чистокровный волк, нашему клану нужны связи, родословная, – забарабанил пальцами по стулу, – ты им не слишком увлекайся, как бы ты ни была хорошо, партия ты не особо удачная. Не знаю, правдивы ли слухи, что вы истинная пара, но это не имеет значения, ты и сама понимаешь, что в стае не приживешься.

Хмыкнула про себя, понимая, что сын то не спешит делиться с отцом подробностями своей жизни. И не особо вслушиваясь, что ей говорит Надир, продолжала трапезу. Такому змею доверять явно не стоит.

– Я предлагаю тебе помощь, – вдруг донеслось до нее, – не отказывайся.

Подняла голову, и в этот момент раздался хлопок двери.

– Что ты ей предлагаешь, отец? – холодно поинтересовался Альтаир, положил ладонь на правое плечо мужчины, не давая тому встать.

– Показать город, – не меняя интонации, быстро выкрутился, – в знании ювелирных мастерских мне нет равных.

– Думаю, я сам с этим справлюсь, – посмотрел ей в глаза, прожигая взглядом насквозь, посылая мурашки по ее телу, – ты готова?

И, дождавшись кивка, развернулся к выходу.

Глава 15

– Прекрасно оттеняет твои глаза, – мужские пальцы огладили россыпь сапфиров на ее шее.

– Я же сказала, не нужно было покупать, – женские губы сжались, глаза невольно сощурились, словно желая спрятать их цвет.

– Не спорь, – большой палец предупреждающе надавил на яремную вену, – тебе идет, мне нравится, так что носи его.

Глаза в глаза через зеркало – словно двое схлестнулись в молчаливом поединке. Наира опустила взгляд на его пальцы, не желая обострять ситуацию, ведь все равно колье она в итоге оставит здесь.

Поцелуй в шею не застал ее врасплох, скорее был ожидаем, но трепетное волнение охватило ее тело, словно в первый раз, аж бабочки заплясали в животе, туго сжимая мышцы.

– Мне нужно сходить в кондитерскую, – сжала мочку уха, наблюдая за его реакцией.

– Нет, – никак не проявляя эмоции, безразлично ответил.

– Надо написать заявление на увольнение, – пожала плечами, словно невзначай тыльной стороной ладони прикоснувшись к его предплечью.

– Я все решу, – прикрыв глаза, глубоко вдохнул аромат ее волос и обхватил рукой талию, – не беспокойся об этом и сиди дома, отдыхай.

– Мне нужно написать его самой, – повернувшись, попыталась оттолкнуть его и сбросить руку, но ничего не добилась, будто наткнувшись на скалу, – это важно.

Напористо проговорила, понимая необходимость попасть на территорию города.

– Поедешь с водителем, – обводя пальцем губы, казалось, даже не вслушивался в ее слова, скорее соблазняя, то ли себя, то ли ее, а может и обоих сразу. Искушение самой впиться в его губы было велико, но она держалась, зная, что не потянет эти игры, что он задумал и активно воплощает в жизнь. То соблазняет, то отстраняется, желая вызвать в ней непреодолимое томление. И у него это прекрасно получалось.

– Хорошо, – облизывая полные розовые губы, язычком провела по нижней губе.

– Хор-р-рошо, – повторил он ее слова, крепко ухватив за шею, – будь хорошей девочкой, не зли альфу, иначе накажу.

Словно предвкушал, как будет проходить наказание.

Наира сглотнула от того, что в горле у нее пересохло, ее прижали к стене, нависая массивным телом, интимно прижимаясь и вызывая у нее томление внизу живота.

– Даю тебе час, не больше, – поглаживая яремную вену у горла большим пальцем правой руки, второй ладонью по-хозяйски сминал ее бедро.

– Я управлюсь, – была уверена, что успеет сделать то, что на самом деле задумала.

И он с рыком впился в ее шею, сексуально рыча от возбуждения. Она успела лишь подумать, что обязательно должна осуществить задуманное и наконец получить свободу.

Истома постепенно охватывала ее тело, пульсацией отдаваясь в ушах, кровь по венам словно вскипела, она всхлипнула, не зная, чего ей хотелось больше – чтобы все закончилось или продолжалось, даря ей минуты удовольствия.

– Молодец, хор-р-рошая девочка, – языков обвел ее шею, – знаешь, как угодить своему мужчине, я рад, что ты образумилась и согласилась с моими доводами, работа тебе ни к чему, не по статусу паре альфы работать.

Наира слегка напряглась, понимая, что он переиначил все на свой лад, но быстро расслабила мышцы, радуясь, что все так хорошо выходит, он ни о чем не подозревает, не проявляя бдительности и ей это на руку.

– Вечером продолжим, – обвел пальцами ее висок, пристально смотря в глаза, – кое-кто заслужил поощрение.

Сюрреалистичность ситуации даже выбила ее из колеи. В ее понимании, все обычно происходило наоборот, женщины зачастую мучили мужчин в преддверии сексуальных игрищ, и уж совсем никак не наоборот. Хлопнула дверь, она облегченно вздохнула и выждав пять минут, ринулась к вещам, где надежно, как ей казалось, был спрятан телефон. Проверила входящее сообщение, желая убедиться, что все правильно прочитала и увиденное ей не показалось.

«Сегодня вечером, на условленном месте» – недвусмысленно отражалось в ее телефоне. Ей еле удалось удержать крик радости, готовый вот-вот сорваться с ее уст, когда она увидела долгожданное сообщение.

На всякий случай засунула во внутренний карман кофты документы, вдруг придется уходить сразу же. Альфы внизу не оказалось, когда она спустилась вниз, но на нее как-то странно посмотрела домовая, аж мурашки пошли по коже. Водитель, давешний демон-полукровка, все также сидел в машине, казалось, никогда не меняя место дислокации, отчего черный монстр ассоциировался у нее только с этим мужчиной, чьего имени она так и не удосужилась узнать за все эти дни. Начинать разговор ей было тревожно, никогда в жизни она не видела демона, даже полукровку.

– Я буду ждать Вас у входа, – прозвучал низкий мужской голос, слегка хрипловатый, но твердый.

– Могу добраться сама, – пожала плечами, внутренне напряженно наблюдая за сменявшейся в окне автомобиля внешней среды – постепенно деревья сменялись редкими частными домами, автомагистралью и наконец начали виднеться многоэтажки, рой машин и спешащих людей.

– Не положено, – лениво как-то произнес тот, уверенно держа руль, – приказано сопроводить туда-обратно.

– Можете подождать напротив, там неплохое кафе, эээ, – неосознанно сделала интонационную паузу, будто вспоминала его имя.

– Вацлав, – заглушил одновременно мотор, произнеся свое имя.

– Э, да, Вацлав, – открыла дверь, – я нескоро, дела займут время.

Предупредила, чтобы он не сильно паниковал, если ее долго не будет, и это будет ей на руку.

– Подожду в машине, – и откинулся на спинку, словно предупреждая, он здесь и он наблюдает.

Ничего не сказав в ответ, она вышла из машины и направилась в место, где проработала целый год, с которым у нее были связаны весьма неплохие воспоминания. Покидать город все же будет морально тяжело, расставаться с привычными вещами вновь как ножом по сердцу, особенно прощаться с Леной, к которой она прикипела всей душой. Наира надеялась, что когда-нибудь у нее будет возможность связаться с ней, и тщательно лелеяла эту мысль, будто успокаивая саму себя. И отодвинула на задний план все, что связано с альфой. Боялась, что даст слабину и пойдет на попятную, но тряхнула своей гривастой шевелюрой, отгоняя такие мысли прочь. Есть вещи, с которыми ни одной женщине не пристало мириться.

– Наира, привет, – улыбнулась из-за прилавка Лариса, сверкая белоснежными зубами, – что-то ты рано, вроде в отпуск вышла, а все туда же, не отдыхается.

В кондитерской было пусто – посетителей не было, что было девушке в новинку, в такое время поток людей обычно увеличивался, все спешили домой и по пути частенько заглядывали к ним.

– Привет, – мягко улыбнулась в ответ, напарница ее всегда была приветливой, как утреннее солнышко, каждый день поднимая ей настроение, отчего хандра редко одолевала ее, несмотря на невеселые думы, – покидаю я наше рабочее место, Ларис, на вольные хлеба, как говорится.

Подошла поближе, попутно замечая, как слегка омрачилось лицо ее собеседницы.

– Не весело, – поджала губы, дергая их из стороны в сторону, и склонила голову набок, – я всегда знала, что ты здесь не задержишься, называй как хочешь, интуиция, чуйка, виденье, не знаю, но продавщицей работать точно не твое.

Наира вздернула левую бровь, удивляясь неожиданному откровению Ларисы.

– Признавайся, это тот мужчина? – с намеком склонилась к ней девушка, но девушка непонимающе нахмурилась, – ну тот, что приходил до твоего отпуска, статный такой, крупный, синеглазый, охмурила все-таки? Ой не зря он приходил, ой не зря, а как смотрел то на тебя, на меня бы так кто посмотрел.

Девушка мечтательно закатила глаза, словно сияя изнутри от предвкушения.

– Не выдумывай, – отмахнулась, не желая делиться подробностями личной жизни и уж тем более причиной увольнения.

– И кто он? Оборотень, да? – вопросительно поморгала глазами, – мне тогда показалось, что с ним что-то не так, но я как-то закрутилась и совсем забыла про это, ну так что, оборотень да? И кто? Волк, медведь? Али демона ты окрутила?

Поток слов ее был так быстр, что Наира не успевала не то что ответить, даже хорошенько обдумать то, что та говорила ей.

– Не мельтеши, – прикрыла глаза, стараясь собраться, и потерла переносицу, – начальство у себя?

– Да у себя, куда денется, – махнула рукой работница, все также с надеждой глядя на Наиру, ожидая подробностей.

– Ладно, пойду, – и направилась вглубь помещения, быстро передвигаясь, чтобы девушка не успела опомниться и не атаковала ее снова своими вопросами, ставя в тупик.

Деревянная темно-коричневого цвета дверь, ведущая к хозяйке сего заведения, была закрыта, на косяке слева еле заметно блестел кусочек красной ткани, и если не присматриваться и не знать что искать, его можно было и не заметить. Завернув налево, минуя директорскую дверь, Наира пошла ко второму выходу, который манил ее ощущением свободы. Не успела она ее толкнуть, как кто-то резко зажал ей рот. Дыхание перехватило, легкие сжались от испуга, но сделав вдох и ощутив знакомый цитрусовый аромат, она облегченно прикрыла глаза.

– Узнала? – от испуга в темноте голос сначала показался ей чужим, но через минуту, отдышавшись, она приникла к мужчине всем телом и быстро отстранилась, кто-кто, а он не любил нежностей.

– Ты напугал меня, – прошептала, вглядываясь в лицо собеседника, подмечая и темные круги под глазами, и осунувшееся лицо, и какой-то усталый, она бы даже сказала обреченный, взгляд, – ты долго, что-то случилось?

Брат внимательно посмотрел ей в глаза, повернул голову направо и только потом заговорил.

– Клановые дела, – коротко проинформировал ее, но потом, казалось, на минуту задумавшись, осторожно поинтересовался, – ты ничего не брала с собой лишнего?

– В смысле? – слегка напряглась, не понимая, почему он медлит и все ходит вокруг да около.

– Отец рвал и метал, когда тебя хватились, обыскал весь дом, поднял всю прислугу, они прошерстили все щели, словно выискивая что-то, и определенно не тебя, – склонил голову набок, отчего его карие глаза сверкнули еще ярче, – ты ничего не хочешь мне рассказать?

Наира часто заморгала, будто смахивая с глаз соринку, и зажмурилась, пытаясь привести мысли в порядок. Даже Марату она не сказала того, что перед смертью сказала ей мать. Не то чтобы не доверяла, но что-то внутри нее говорило, об этом стоит молчать. И слова только были готовы сорваться с языка, как ей словно наяву послышался голос матери: «молчи». И она слукавила.

– Я забрала только свое, – пожала плечами, прямо встречая взгляд, – гаджеты, одежду и другое.

В принципе, она не соврала. Она взяла только то, что по праву принадлежит ей. Шкатулка принадлежала ее матери, а значит теперь и ей.

– Хорошо, – даже взгляд его поменялся, словно он сбросил с плеч груз, – держи.

Достал из внутреннего кармана конверт и сунул ей в руки, схватив ее ладонь двумя руками.

– Будь готова через три дня, – накинул на себя капюшон, – на этом же месте.

– Во сколько? – внутри конверта лежали документы, слегка потрепанные, но все отражали ее лицо, она быстро спрятала их под кофтой.

– В это же время, – посмотрел на наручные часы, запоминая и фиксируя точные минуты, – за углом возле кинотеатра будет ждать машина, если я не появлюсь плюс-минус пять минут, идешь туда и садишься, водитель знает, что делать дальше.

Черканул ручкой на ее ладони номер машины и щелкнул колпачком.

– Как ты? Как отец? – не знала, куда себя деть, но последний вопрос все же задала, какой-никакой, а все же отец, родная кровь.

Брат неопределенно пожал плечами, но отвел глаза, не желая смотреть на нее. Наира знала, он не хотел, чтобы она видела в его взгляде жалость. Будучи любимчиком, как же, наследником, единственным сыном, отец всегда выделял его, любил, если вообще умел это делать. И в детстве она часто страдала от такого отношения к брату и совершенно противоположного к себе. Он был на добрых пятнадцать лет старше нее, может, поэтому отношения у них сложились достаточно комфортные и гармоничные.

Она думала, может, если бы жена отца не была мачехой для Марата, а его родной матерью, то между ними сложилась бы совсем другая связь. Наверное, когда она подросла, их стала объединять одинаковая неприязнь к строгой и холодной отцовской супруге.

– Как всегда, – голос прозвучал безразлично, но глаза его всегда выдавали, как бы он не хотел скрыть иное.

– Слухи правдивы? У нас, – осекшись, по привычке назвав клан своим, за кашлем скрыла свое смущение, – то есть у клана наметились гости?

– И здесь уже знают? – уголок рта скривился в усмешке, – кости в мешке не скроешь, официально, скажу тебе честно, у нас тишина, но донесения то тут, то там приносят дурные вести.

– И? – спокойно подталкивала его, зная, что проявлять нетерпение бессмысленно, мужчина все равно не скажет того, чего не захочет.

– На нашей территории перемещаются драконы, – медленно, но как-то задумчиво произнес, словно не веря тому, что говорит, настолько ему казалась эта мысль дикой, – черные драконы, рыскают, опрашивают наших людей, что-то ищут.

Наира не стала поправлять его, что клан уж точно не их, так как она к нему отношения больше не имеет, но не стала накалять обстановку, считая сейчас это не настолько важным.

– Что ищут? – напряженно спросила, чувствуя какое-то странное напряжение, будто от ответа зависела ее жизнь.

– Девушку, – склонил голову набок, впервые посмотрев на нее пристально и пытливо, – интересно, однако.

– Что? – резко наклонилась к нему поближе.

– По описанию вылитая ты, – прикоснулся пальцами к ее локонам у правого виска, – рыжие волосы, голубые глаза, не знал бы тебя всю жизнь, решил бы, что ищут тебя.