Фантастические приключения авантюристов

– Так я только об этом и говорю! Про селедку-то!

Но едва они сделали несколько торопливых шагов, как попали в объятья…

К счастью, это были всего лишь родители.

– А вот в Арамасе с вами мы еще не встречались! – распахнул широкие объятья папа.

Удар их о родителей был таков, что они чуть не вышибли из их рук стаканчики с мороженым.

– Куда это вы с такой скоростью?

– Так, прогуливаемся, вас встречать…

Сейчас, рядом с родителями, ощущение опасности притупилось, хоть они и не переставали оглядываться.

– Ну, тогда держите по обещанному! – родители протянули им по мороженому, но особой радости в их глазах не прочитали.

– Спасибо, – вежливо отозвалась Аришка. – Но почему-то сладкого сейчас не хочется.

– А какого хочется?

– Соленого! – неожиданно даже для себя вдруг высказался Ромка.

– А еще лучше – копченого, – поддержала брата и Аришка.

– Ну, мороженое таким не бывает: соленым, копченым… – с недоумением смотрели на них родители.

– Зато селедка бывает! – выговорила тайную мечту Аришка. – И мы даже знаем, где она продается!

– И где?

– Да здесь рядом – в киоске, за вокзалом. Бежим, еще успеем!

– А картошечку можно купить прямо у вагона! Бабульки продают! – внес свою лепту Ромка. – Горяченькую!

Глава шестнадцатая

Появление толстячка. Рассуждения о пользе и вреде игры в карты

Их отправление из Арамаса было ознаменовано настоящим селедочным пиром.

– Если преступный мир может себе такое позволить – чем мы хуже? – отправляя в рот аппетитный кусочек, заметил брат, когда родители отправились за кипятком. – Чтобы победить врага – нужно знать его оружие.

– Ты думаешь, они собираются побить нас селедкой? – поинтересовалась Аришка.

– Я сказал – не побить, а по- бе- дить! Специально для глухих повторяю по слогам. И не они нас, а мы их!

– Я вовсе не глухая.

– Сама же говорила, что они устроили этой селедкой просто газовую атаку! А теперь мы адаптированы к ее запаху. Преступный мир – он такой, – со знанием дела повертел Ромка в воздухе остатками селедочного позвоночника. После вкусной, почти домашней пищи – у него наступил час благодушия.

– Да, пока от общения с преступным миром мы получаем только пользу, – вздохнула Аришка. – Благодаря им, смогли так вкусно перекусить.

– Вкусно перекусить мы смогли не благодаря им, а… Можно сказать – благодаря тебе! Твоему бесстрашию! Твоим разведческим способностям. Твоему умению выуживать необходимую информацию…

Аришка с удивлением смотрела на брата: «Да, похоже, эта селедка и в самом деле обладает каким-то волшебным действием. Надо посоветовать маме почаще его ей кормить».

– Если бы эта селедка не ткнулась мне прямо в нос, я бы на эту информацию и внимания не обратила, – скромно потупилась сестра.

– Правильно, – продолжал философствовать благодушно настроенный брат. – Когда имеешь дело с преступным миром – надо обращать внимание на любые мелочи. Даже такие, как хвост селедки под носом. Да, кстати, – неожиданно прервал он себя. – Нам нужно срочно придумать пароль.

– Пароль? Зачем?

– Ну, мало ли… Вдруг, например, мне понадобится сказать тебе что-то важное. Без свидетелей. Не могу же я все время рожи корчить.

– А что, у тебя это натурально получалось, – не удержалась от улыбки Аришка.

– Естественно. Не зря же я в драмкружок ходил, в детстве. Но если это будет повторяться – меня могут неправильно понять. Да, и еще… – почесал Ромка затылок. – Имей в виду: одна ты из купе больше не должна выходить.

– Здравствуйте! Это еще почему?

– Не понимаешь разве? Преступники нас заметили! Поодиночке им будет легче нас обезвредить.

– Это как? – снова не очень поняла Аришка.

– Ну… Шарфиком, к примеру. Идешь ты, к примеру, по коридору, а они тебя раз и…

– Почему это – я иду? – пример Аришке что-то не очень понравился.

– Ну, это же я же к примеру.

– Вот к примеру, сам и иди!

– Ну, хорошо. Иду я, к примеру, по коридору и вдруг вижу – они навстречу. Только я решаюсь с ними разобраться, а тут – ты! Из купе выходишь. Они тебе бац – и подножку! А ты – бац, и… – но, увидев вытаращенные глаза сестры, притушил воображение.

– Но, надеюсь, до этого не дойдет. Они тебе просто скажут: «Деточка, хочешь яблочко»? Ты, конечно, скажешь: «Ага, хочу»! А яблочко-то – того… И ты – бац!

– Вовсе я не собираюсь есть никакое яблочко! – поджала губы Аришка. – Заладил: бац, да бац! Хватит меня пугать!

– Но ты же слышала, они сказали: «Как бы не сорвалось». А раз «не сорвалось» – значит, есть чему сорваться. Значит, мы можем им помешать, – выстраивал Роман цепочку. – И вряд ли мы бы смогли помешать чему-то доброму и хорошему! Логично?

Аришка вздохнула:

– Ясно, придется мне до Кснибялеча в туалет не ходить! Но ты, кажется, хотел придумать какой-то пароль? – поспешила она соскочить со скользкой темы шарфиков, подножек и яблочек.

– Давай, значит, так: чтобы родители ни о чем не догадались – я разработал звуковую сигнализацию. К примеру, если я кашляну один раз – значит: обрати внимание. Ты обращаешь, и тогда я тебе уже что-то объясняю: жестами там, мимикой или пишу на бумаге.

– Мимикой-то у тебя хорошо получается! – снова не удержалась Аришка.

– Если кашляну два раза, значит: опасность близка, будь бдительной! – пропустил Ромка мимо ушей. – Ну а если уж три раза, значит: срочно выходи в коридор, надо поговорить. Наедине, без посторонних. Ясно?

– А посторонние кто? Родители?

– Ну, на данный момент – да. Не хочешь же ты, чтобы от всех этих потрясений у них поехала крыша? Маме и так уже всякие маги мерещатся! – заметил Роман сомневающиеся глаза сестры. – Для них же стараемся! Для их же спокойствия!

Аришка вздохнула: «Возможно, он и прав».

– Ну что, вопросы есть?

Вопросы-то у Аришки, конечно, были. Но она боялась, что у брата вряд ли найдутся на них ответы.

Разговор они успели закончить вовремя: в купе входили родители. В их руках исходили паром стаканы в изящных подстаканниках.

Все вместе они снова подсели к столику и принялись пить чай (а что в поезде еще и делать?), выбалтывая позвякивающими о стекло ложечками всякие недостойные мысли о преступном мире. Ну, в самом деле, какой может быть преступный мир, когда за окнами такое радостное солнце, когда что-то свое, веселое, дорожное выстукивают колеса, и так приятно щекочет ноздри свежезаваренный смородиновый чай?

Аришка была согласна так ехать и ехать, забыв о всяком преступном мире…

Но, едва они сделали по первому глотку – в дверь постучали.

Нет, это был не стук проводницы, та не умела стучать вообще.

Стук был робкий и деликатный, но Ромка вдруг ни с того ни с сего принялся кашлять. Кашель, правда, состоял всего из двух эпизодических покашливаний: «кхе- кхе, кхе- кхе», – но и они были достаточно выразительны.

– Войдите! – отвлеченная кашлем сына, чуть запоздало крикнула мама.

Дверь приоткрылась.

В образовавшуюся щель протиснулся как-то боком, словно стесняясь, человек. Человек был скорее пожилой, чем молодой, и скорее толстый, чем тонкий. Хотя назвать его толстым было несколько несправедливо, в нем жила какая-то уютная полнота.

«Толстячок,» – мысленно окрестила его Аришка.

Толстячок, на первый взгляд, казался вполне симпатичным и безопасным, лицо его освещала улыбка вежливой доброжелательности.

– Извините, если помешал, – замер он у двери. – Я ваш сосед через купе.

И еще немного помешкавшись, вдруг сказал, спросил, вернее:

– Вы случайно в карты не играете? – перетасовал он в руках вдруг возникшую колоду. – Может, составите мне компанию?

Его взгляд остановился на папе, как на главном предполагаемом игроке в карты.

– Я? Что вы! Нет! Я пас! – замахал тот руками, будто ему предложили что-то такое, о чем порядочный человек и помыслить не может.

– Жаль, очень жаль, – огорченно вздохнул толстячок, но все еще продолжал смотреть, словно ожидая от него проявление мужской солидарности.

– Но я правда не умею, – папа беспомощно посмотрел на маму. Вслед за ним перевел взгляд и толстячок.

– Милая сударыня, может быть, вы выручите меня?

– Я? – мама растерялась, ей очень польстило обращение «милая сударыня». – Я бы с удовольствием. Но…

– Так в чем дело? – оживился тот. – Доставьте мне это удовольствие! Я был бы вам чрезвычайно признателен. Одному, знаете ли, скучно, а в моем купе больше никого нет.

Вид у толстячка и вправду был невеселый.

Мама бросила мимолетный взгляд на папу, уткнувшегося в очередной журнал.

– Видите ли, дело в том, что… Раньше я действительно играла в карты, но – бросила! Да, представьте, бросила! – подтвердила она снова, заметив удивленный взгляд. – И все начисто забыла.

– Какая жалость! – покачал головой толстячок. – Но ведь можно вспомнить!

– Увы, боюсь, не получится. Это было так давно!

– Что вы говорите, мадам – давно! Вы еще так молоды! – толстячок был сама любезность.

– Спасибо, – улыбнулась мама. – Но, тем не менее, это чистая правда. Дело в том, что в карты я играла в глубоком детстве, до пяти лет. А с пяти – бросила. Как сейчас говорят: завязала!

– До пяти лет? Не может быть! – всплеснул толстячок руками. – Вероятно, вы были очень талантливым ребенком! Очень! – и, вздохнув, добавил снова: – Жаль, очень жаль.

Толстячок угасал прямо на глазах, как будто от этой возможности сыграть в карты зависела вся его жизнь.

– Но… – вдруг оживился он снова. – Может быть, ваши дети… Они столь же талантливы? – и его взгляд первым перенесся на Рому, как старшего носителя фамильных талантов.

Но тот вдруг замотал головой, заранее смиряясь с полным отсутствием у него всяких талантов, и принялся прихлебывать чай с таким хлюпаньем, будто на водопой пришло целое стадо.

Толстячок не скрывал своего огорчения. Но…

Но еще оставалась сидящая напротив брата девочка. Правда, она еще мала…

Аришка же все больше начинала сочувствовать толстячку: едет в купе один, не с кем даже словом перемолвиться. И она сказала:

– Вообще-то я бы могла… – с друзьями они порой посвящали время этому, не слишком добропорядочному, с точки зрения взрослых, занятию.

– О, это было бы так замечательно! – возликовал уже почти потерявший надежду толстячок. – Это было бы великолепно! – взгляд его ожил снова.

– Ну, если в «дурака» или в «пьяницу»… – старалась Аришка не смотреть на маму.

– Замечательно, замечательно… – карты в пальцах толстячка запорхали, словно стая перелетных птиц.

Но не успел он собрать свою стаю обратно, как стены купе снова начали сотрясаться. Это была целая симфония из фырканья, хлюпанья, хрюканья и прочей звуковой какофонии.

– Что с тобой? – оторопела смотрела на сына мама. – Ты что – простудился?

– Просто – крошка… – старательно откашливался брат. – Просто крошка попала не в то горло.

Мама принялась стучать Ромку по спине, а обнадеженный толстячок смотрел на Аришку.

– Так что, юная леди? Выручите меня?

Аришка же теперь не знала, как ей и быть. Конечно, она поняла смысл звукового выступления брата и по достоинству его оценила. Но ей было жаль толстячка. Он такой милый, и такой одинокий, и к тому же – совсем не страшный. Совсем не похоже, чтобы он мог – шарфиком, яблочком или подставить подножку. И, продолжая пребывать в замешательстве, она теперь не знала, как ей и быть.

– Ну, Арина, ты и забывчивая! – пришел ей на выручку, откашлявшись, брат. – Мы же с тобой как раз собрались в шахматы играть! Я ведь тоже жду! – прорвался он сквозь мамин взгляд, даже и не подозревавший, как сильно любит он эту интеллектуальную игру. – Надо же сдерживать слово!

Толстячок беспомощно заморгал:

– Жаль, очень жаль. Видно, до Кснибялеча мне так и придется просидеть в купе одному.

Он сникал и обесцвечивался прямо на глазах. Вид его был такой грустный, что мама не удержалась:

– А вы попробуйте пройти по другим купе. Мы же здесь не одни. Может, и найдутся желающие.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Мои соседи слева такие нелюдимы. Даже не открывают дверь. Сидят запершись, делают вид, что их там просто нет. И вообще, это их купе… – он хотел и еще что-то добавить, но сдержался.

– Ну… – пожала плечами мама. – Пройдите по другим купе. Ведь здесь целый вагон.

– Хорошо, я, пожалуй, последую вашему совету, – он кивнул, но было видно, что уходить ему от них почему-то не хочется.

Едва за толстячком закрылась дверь, Аришка выпалила, чтобы мама не успела задать вопрос первой:

– Мам, зачем ты придумала, что с пяти лет не играешь в карты? А еще говоришь: «врать нехорошо»!

– Почему врать? Я не вру, – пожала плечами мама. – Просто до пяти лет я жила у бабушки с дедушкой, они и научили меня. Втроем же играть интересней. А когда мне пошел шестой год – родители забрали меня обратно в город, домой. Там, вблизи цивилизации, эти навыки и пропали. Так что, Арин, для карт ты явный перестарок! Переходите прямо к шахматам!

Аришка вздохнула: «Ну вот, придется еще из-за бдительности брата и в шахматы играть»!

Против шахмат она, собственно, ничего не имела, но – при соответствующих обстоятельствах. Сейчас обстоятельства были не соответствующие. И поэтому, услышав Ромино тройное: «кхе- кхе- кхе» – тут же отреагировала.

– Ой, что-то у меня ноги затекли. А у тебя, Ром, случайно, не затекли? – пришла она на выручку брату, который, хоть и покашливал, но не забывал с обреченным видом расставлять на доске фигуры.

– Еще как затекли! Прямо ужас, как затекли! – с готовностью подхватил Ромка. И – через секунду ими в воздухе уже и не пахло.

«Странные какие, – смотрела мама на доску с расставленными фигурами. – Ноги у них затекли… Только что по перрону гуляли.»

Она пожала плечами и посмотрела на папу, уже снова привычно уткнувшегося в свой очередной журнал. И подумала вдруг: «А не пойти ли и вправду сыграть с толстячком партию»?

Глава семнадцатая

О пользе и вреде конспирации. Арина и Роман предаются воспоминаниям о счастливом детстве

А в это время, стоя возле окна, Ромка придушенным голосом выговаривал сестре:

– Ты хоть иногда думать можешь? Вдруг этот – из их же компании?

Но, оглянувшись, заметил: дверь купе, где проживала известная парочка, слегка приоткрыта. И, приложив палец к губам, принялся оглашать на весь коридор:

– Ух ты, смотри какая мощная елка! Вот бы такую в Кремль, на новый год, так ведь из такой далищи не попрут! А? Как ты думаешь?

И только Арина собралась сказать, что она по этому поводу думает, как он снова перешел на шепот:

– Сегодня ложись спать пораньше. И делай вид, что спишь. А когда все уснут, выберемся в коридор и, и… – Аришка приблизила ухо.

– «И когда над Москвой дожди»… – гаркнул он так, что ее ушная перепонка от неожиданности чуть не лопнула.

– А потише нельзя? – потерла Аришка ухо.

– Я же для конспирации, – шепнул Ромка, а вслух продолжил:

– А помнишь, когда ты была маленькая, тебя в зоопарке журавль клюнул? – загорланил он так, что стали раскрываться двери соседних купе. – Ты совсем мелкая была. Подошла, значит, сунула журавлю в клетку физиономию, а он-то как, как… Скажи спасибо, что не в глаз! Ха- ха- ха!

– Спасибо! – прошипела Аришка, оглядываясь.

– Пожалуйста! – Ромку просто распирало от щедрости. – Вот, правда, смеху-то было, когда ты с тем журавлем почеломкалась.

– Не тебе, тому журавлю спасибо. Мне вот только интересно, ты что – всему коридору эти сказки рассказывать будешь?

– Я же в целях конспирации, неужели не понимаешь? – снова притушил он голос.

– Понимаю…

Но вдруг Аришкин голос ожил:

– А помнишь, как в том же зоопарке… В тебя верблюд плюнул? – радостно сообщила она, найдя достойную подробность из его биографии. – Ему твоя физиономия не понравилась! Ха- ха- ха!

– Можно подумать мне его понравилась! – покривился Ромка, не ожидавший такого подвоха со стороны сестры. – У нас просто возникла взаимная антипатия.

– Но твоя, видимо, ему не понравилась больше! «Верблюд большой, ему видней»! К тому же плеваться удобней! Ха- ха- ха! Чего ты не смеешься?

– А вот того… Доболтаешь! – прошипел брат ей в ухо. – Значит, ночью, по моему сигналу, выходи. Нюхом чувствую: что-то будет. Поняла?

– Поняла, как не понять, – не снижала своего жизнелюбия Аришка. – Очень даже поняла, почему в тебя тот верблюд плюнул. Бейсболка у тебя на голове была, дурацкая такая, одетая задом наперед. А верблюды – они во всем порядок любят. Вот он в знак протеста – как возьмет, да как и… Ха-ха-ха…

– Ах, так, – не дал ей договорить Ромка. – Ну тогда держись…

– А что я еще-то вспомнила! – не могла угомониться Аришка. – Есть в Судаке речка Суук-су, история там такая с тобой вышла…

Наверное, их воспоминания длились бы еще долго, если бы на пороге их купе не возникла фигура.

– Это вы так кричите? – изумленно смотрела на них мама. – А я думаю: у кого радио на полную мощность работает? А оказывается, это мои ненормальные дети!

– Мам, да мы просто анекдоты рассказываем, – Аришке не терпелось перейти к следующему.

– Да, – торопливо покивал Ромка, – у меня-то этих анекдотов еще тьма, а вот Арина уже иссякла.

На самом же деле Ромка был рад, что появилась возможность не дослушать до конца очередную неправдоподобность из собственной жизни.

– Это я-то иссякла? – Аришка собралась было продолжить, но увидела: брат торопливо, словно сбегая, шагает по коридору. На всякий случай, исторгая из себя двойное «кхе- кхе».

Глава восемнадцатая

Повествующая о необычной шахматной партии, о Роминых злоключениях, и о том, к чему приводит несчастное детство

А дальше случилось удивительное.

Аришка вошла в купе: на столе еще лежала шахматная доска с расставленными фигурами, а над ней…

Она не поверила собственным глазам: склонилась голова папы! Он не ел, не пил, не спал, не читал, а был целиком и полностью занят обдумыванием шахматного хода.

– Мама! – не удержавшись, воскликнула она – С кем это папа в шахматы играет?

– Со мной, – небрежно пожала плечами мама.

И это было удивление номер два.

– Ты что – умеешь в шахматы играть?

За свою сознательную жизнь Аришка видела маму: готовящей, убирающей, стирающей, гладящей, читающей им книжки… Но мама играющая в шахматы? Да, похоже, сегодня для нее был день неожиданных открытий.

Папа в это время сделал ход и над шахматной доской склонилась голова мамы.

– Мам, ты что, в детстве не только в карты играла? В шахматы тоже у бабушки с дедушкой научилась? – не унималась Аришка.

– Не отвлекай, а то получу «мат». Мы ведь не просто так играем… – и мама очень странно и загадочно улыбнулась.

– Не просто так – это как? – еще больше опешила Аришка.

– Ну… Мы играем на чудеса…

– На чудеса?

– Ну да, что особенного – на чудеса нашего вагона.

Так ничего и не поняв, Аришка все же присела рядом, не сводя взгляда с шахматной доски. Она, конечно, было не большой специалист по шахматам, но кое-что понимала.

…Шахматная партия была в самом разгаре, когда на пороге появился Рома. Ну и видок у него был!

Казалось – его долго несло ветром. Волосы у него на голове вздыбились и торчали, как колючки растения «перекати поле». Глаза лихорадочно поблескивали, а дышал он так, будто только что сдал стометровку.

Едва появившись – он принялся издавать тройное «кхе- кхе- кхе», приплясывая возле двери.

– Что с тобой? – не отрываясь от шахматной доски, поинтересовалась мама. – Ты что – простудился?

– Нет, то есть да, то есть… В туалете сквозняк, надуло.

– Ты хочешь сказать, что все это время провел в туалете? И что ты там делал столько времени?

– Дышал воздухом, читал, думал… – закидывал Ромка голову к потолку, словно считывал оттуда нужную информацию.

– А очередь до конца вагона ты там не создал? И потом – как это, интересно, ты дышал воздухом – в туалете?

– Да уж, – кивнул папа, и непонятно к чему это относилось: к Роме ли, или к ситуации на шахматной доске.

– Тебе шах! – вдруг сказала мама, и это уже явно относилось не к Роме.

– Что? Шах? – папа с удивлением уставился на шахматную доску. – Но этого просто не может быть!

– Я открыл там окно! – потолок продолжал притягивать Ромку с неудержимой силой.

Мама сделала еще ход:

– Тогда понятно, почему ты так кашляешь!

– Тебе просто подыгрывают фигуры! – поверить в происходящее папа не мог, но все же попытался взять себя в руки:

– А что же ты там, интересно, читал? – спросил он так, словно надеялся, что Ромка прямо сейчас проведет ему краткую политинформацию.

– Кто-то оставил газету, вот я ее и изучал. Правда, там, в основном, была одна реклама, – Ромка, переминаясь, продолжал страдать у порога.

– Реклама? Так-так-так… – Папа едва ли слышал вообще, что говорил Ромка.

– Есть у нас один родственник, который, сидя на унитазе, даже написал диссертацию, – заметила мама. – Может, ты в него?

– Может, еще и напишу! – Ромка спиной просто ощущал дверь. Да он бы уже и сбежал, но ему нужна была сестра. Очень нужна. И потому он продолжал топтаться на пороге:

– Кхе- кхе – кхе… Кря – кря – кря… «Да что ж она не реагирует-то»!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.