Последнее воскресенье ноября. Психологическая драма в одном действии

Т а м а р а. Кто?

Л а р и с а. Митя.

Т а м а р а. Спит…

Л а р и с а (начинает ходить по комнате). Странно, он у меня капризный… Обычно его не уложишь в такое время. Где он?

Т а м а р а кивает головой в сторону сестры, Н а д я молча уходит в туалет.

Л а р и с а. Не поняла. Мам.

Т а м а р а. Ну чего ты распереживалась-то?

Л а р и с а. А куда мама ушла и где Митя?

Т а м а р а идет на кухню, Л а р и с а следует за ней.

Л а р и с а. С ним что-то случилось?

Т а м а р а. С кем?

Л а р и с а. С Митей говорю, что-то случилось?

Т а м а р а. А почему с ним должно что-то случиться? С ним все хорошо. Давай лучше чай пить, ты расскажешь, как у тебя дела… Ты есть, кстати, хочешь?

Л а р и с а. Вы издеваетесь?

Т а м а р а. Лариса, с Митей все хорошо. Айда за стол.

Л а р и с а. Зачем?

Т а м а р а. Чай пить да кушать.

Л а р и с а. А Митя поел?

Т а м а р а. Его уже, наверное, покормили.

Л а р и с а. Покормили? Наверное?

Т а м а р а (замешкавшись). Это я образно.

Л а р и с а (осматривая квартиру). Кто его покормил? Где он?

Т а м а р а молчит.

Л а р и с а. Где Митя? Где мой сын?

Т а м а р а. Лариса, успокойся!

Л а р и с а. Та-а-к…

Т а м а р а. Лариса, он…

Л а р и с а. Ну?

Т а м а р а. Он… (Немного помолчав.) Он в детдоме.

Л а р и с а. В каком еще нахрен детдоме?

Т а м а р а. В обычном…

Л а р и с а. Вы совсем что ли с ума посходили! Я спрашиваю: где мой сын?

Т а м а р а. Я же говорю: он в детдоме.

Л а р и с а (после небольшой паузы). Если это шутка, то эта плохая шутка.

Т а м а р а. Ей виднее.

Л а р и с а. Кому ей?

Т а м а р а. Твоей матери. Это она решила его сдать.

Л а р и с а. К-к-как решила сдать? Вы серьезно?

Т а м а р а молча кивает.

Л а р и с а. Я ничего не понимаю. (Пауза.) Это правда?

Т а м а р а снова кивает.

Л а р и с а. Она… она меня ненавидит… она всю жизнь меня ненавидела… Но за что? (Быстро.) Почему она отдала Митю в детдом?

Т а м а р а (негромко). Я не знаю. Она ушла с ним гулять… и все. Ее целую неделю не было дома, а потом пришла, но без Мити. Я ее спрашивала, а она ни в какую. Все отмалчивалась. А потом все-таки сказала, что сдала его. Знаешь, я ее не узнаю в последнее время, если честно.

Л а р и с а. Что за бред. Зачем ей это делать?

Т а м а р а (пожимает плечами). Кто б знал…

Л а р и с а. О господи! Почему это происходит именно со мной? (Помолчав.) А мать-то где? В туалете закрылась… (Ухмыляется.) Боится что ль?

Т а м а р а. Позвать?

Л а р и с а. Не надо. (Собирается уходить.) Arrivederci.

Появляется Н а д я.

Н а д я. Лариса…

Л а р и с а (после небольшой паузы). Это тебе. (Протягивает матери праздничный пакет.)

Н а д я. Что это?

Л а р и с а. Подарок.

Н а д я. Какой еще подарок?

Л а р и с а. Обычный. Хотела вот… с праздником тебя поздравить…

Н а д я. С каким?

Л а р и с а. Да с этим… Как его там? А-а, с Днем матери, вспомнила.

Н а д я. Так он ведь в воскресенье был.

Л а р и с а. А щас понедельник что ли? Последнее воскресенье ноября Днем матери считается. Так что с праздником, мама! Ура-а! (У двери.) Поздравляю! От всей души тебя поздравляю!

Н а д я. Лариса, прости, но у меня не было выбора. Я должна была так поступить.

Л а р и с а. Простить? Выбора? Так поступить? Мама, ты с ума сошла! Я в чем-то провинилась перед тобой? Я что-то сделала не так? Ах, да! простите! Я же спалила твою квартиру! (Лихорадочно.) Зачем ты отдала Митю в детский дом?

Н а д я. Лариса, я отдала Митеньку ради его же блага…

Л а р и с а (четко выговаривая каждое слово). Я спрашиваю: зачем ты отдала Митю, моего сына, в детский дом?

Н а д я. Лариса, послушай. Мне очень тяжело говорить. Я отдала Митю, потому что ему здесь было очень плохо…

Л а р и с а. Ты не слышишь меня?

Н а д я. Лариса, над ним издевались, его никто не любил…

Т а м а р а. Надя!

Л а р и с а. В какой детский дом ты его отдала?

Н а д я. Лариса, доча, я хотела его спасти…

Л а р и с а. Господи, что за чушь ты несешь! От кого?

Н а д я. От нас… Мы все постоянно издевались над ним…

Т а м а р а. Ты что такое говоришь-то, а? Лариса, ей плохо.

Н а д я. А что, не так что ли? То Митя Лёнину шоколадку съел… то Митя на обоях рисует… то Митя простыню рвет… – хотя я сама лично видела, как этим твой Ленька занимается.

Т а м а р а. Замолчи! Ох, дура!

Н а д я. А что, я не права? Ты же сама выставила его за дверь!

Т а м а р а. Нет, вы посмотрите на нее! Плетет что попало и все тут!

Н а д я. Это кем надо быть, чтобы раздетого трехлетнего ребенка выставить на улицу! А если бы он заболел?!

Т а м а р а. Его никто не выставлял. Он сам вышел.

Л а р и с а. Хватит! Я не собираюсь это больше выслушивать.

Н а д я (тяжело дыша). Лариса, это не правда.

Л а р и с а. Хватит!

Все молчат.

Н а д я. Доча, ты… прости меня, пожалуйста…

Л а р и с а. Простить тебя?

Пауза.

Л а р и с а. Хм…

Еще одна пауза.

Л а р и с а. Никогда.

Л а р и с а уходит. Н а д я очень медленно подходит к окну. Смотрит в него.

Н а д я (помолчав). Ну вот и снег пошел.

Постояв немного у окна, Н а д я направляется к столу, на котором лежит праздничный пакет. Оттуда она вынимает альбом с фотографиями. Затемнение.

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

Декабрь. Н а д я и Л е н я сидят в комнате.

Л е н я (издает звук на новой скрипке). Это какая нота?

Н а д я. Ну пусть будет ву-у.

Л е н я. Такой ноты не бывает. Ты придумала ее. Эта нота… (Медленно произносит, чтобы не ошибиться.) Си бекар. Ой, диез. А вот эта? (Издает еще один звук.)

Н а д я. Не знаю.

Л е н я. Это – ля бемоль. (Неожиданно.) А ты знала, что был такой композитор… глухой.

Н а д я. Нет. А как его звали?

Л е н я. Бредходен.

Н а д я (смеется). Как-как-как?

Л е н я. Бредходен. Правда. Нам про него в школе рассказывали. Он играл, играл и оглох.

Н а д я. Может, его звали Бетховен?

Л е н я. Я так и сказал.

Небольшая пауза.

Н а д я. Нравится новая скрипка?

Л е н я молча соглашается.

Н а д я. Играй. Только люби свое дело, да не бросай его. Оно потом тебя вознаградит за преданность. Ты с нас пример не бери, мы того не заслуживаем. Учись. Жизнь сама тебя правильным путем поведет, если ты этого захочешь. Бабушку только не расстраивай.

Л е н я. А почему вы с ней ругаетесь?

Н а д я. Потому что… (Помолчав.) Дуры!

Дверь открывается. Входит Т а м а р а.

Т а м а р а (Наде). Я тебе, по-моему, ясно сказала: не подходить к Лёне.

Н а д я (делает покорный вид). Я слушала, как Леня на скрипке играет.

Т а м а р а. Еще раз увижу – с бомжами будешь лавочку делить. Ясно тебе?

Н а д я, ухмыляясь, соглашается.

Т а м а р а (внуку.) Ты уроки сделал?

Л е н я. Да.

Т а м а р а. Ну-ка дай, я проверю.

Т а м а р а подходит к внуку. Затемнение.

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

Конец декабря. Вечер. Т а м а р а, Л е н я и Н а д я сидят в комнате. Раздается стук в дверь.

Т а м а р а (Наде). Открой.

Н а д я ни слова не говоря, идет открывать. Появляется пьяная Л а р и с а с бутылкой в руке.

Л а р и с а (медленно проходит). Ну что, довольны?

Н а д я. Чем?

Л а р и с а. Как чем? – мой сын уехал.

Н а д я. Куда?

Л а р и с а. В Испанию.

Т а м а р а. Куда Митя уехал?

Л а р и с а. В Испанию. Его какая-то семья усыновила.

Т а м а р а и Н а д я смотрят на Л а р и с у.

Л а р и с а. Смогу ли я с ним увидеться? Нет. (Начинает смеяться.) Вы знаете, я всегда хотела быть свободной, как думаете: у меня это получилось? – я ведь избавилась от сына.

Л а р и с а идет на кухню, сестры следуют за ней, Л е н я остается в комнате.

Т а м а р а. Вполне.

Л а р и с а. А я думаю, нет.

Н а д я. Что ты можешь знать о свободе?

Л а р и с а. Совершенно верно! Ни-че-го… Я раньше думала, что свободу нужно добиваться…

Н а д я. Так оно и есть!

Л а р и с а. Нет. Сейчас я понимаю, что свободы не существует.

Т а м а р а. Как это не существует?

Л а р и с а. А вот так! Максим никогда не станет свободным, я никогда не стану свободной, Митя никогда не станет свободным, мы никогда не станем свободными, потому что свободы не су-ще-ству-ет!

Т а м а р а. По-твоему, свобода заключается в человеке?

Л а р и с а. Это исключено! По мне свободы, как таковой, нет – ее никогда не было и не будет. (Матери.) Ты ведь за всех все решаешь!

Н а д я. И что?

Л а р и с а. А ничего! Здесь нет смысла, потому что… Свобода – это когда ты можешь сказать самые отвратительные слова человеку, зная, к примеру, что он убьет тебя! Свобода – это когда я могу не разводиться с мужем! Свобода – это когда я могу развестись с мужем! Свобода – это когда я могу в любой момент уехать в Испанию, чтобы забрать своего сына, или же не уехать! Свобода – это когда ты не хочешь есть, а если и хочешь, то можешь позволить купить себе все что угодно! Свобода – это когда ты знаешь, что наступит после смерти! Свобода – это когда тебя кто-то любит! Свобода – это когда я могу плюнуть президенту в лицо! Свобода – это когда я могу избить собственную мать! Свобода – это когда я могу поджечь квартиру! Свобода – это когда за убийство не посадят! Свобода – это когда ты ни от кого не зависишь. Свобода – это когда ты сидишь в толчке и не слышишь, что о тебе говорят люди; или же наоборот – слышишь. Свобода – это когда меня простили! Свобода – это когда я могу прощать или не прощать людей! Свобода – это когда я знаю ПРАВДУ, какой бы она ни была, но все равно ПРАВДУ! Свобода – это прочее и так далее и тому подобное…

Т а м а р а. Что за хрень?

Л а р и с а. Это не хрень!

Т а м а р а. А что это по-твоему?

Н а д я. А это Томочка, ее пьяный бред. (Неожиданно Ларисе.) Ты сюда права пришла качать, марамойка? Свободы ей захотелось! Да все, что ты перечислила, не имеет никакого отношения к свободе! Убирайся отсюдова!

Л а р и с а. А мне наплевать! Я хочу знать ПРАВДУ! И пока я ее не узнаю, я отсюда никуда не уйду!

Н а д я. Мне что, ментов вызвать?

Л а р и с а. Делай что хочешь, ты – свободная!

Т а м а р а. Лариса, Лариса, ну хорошо… что ты предлагаешь сделать?

Л а р и с а (смеется). Что я предлагаю сделать…

Пауза. Л а р и с а молча выливает жидкость из бутылки.

Н а д я. Что ты делаешь, Лариса? Это… Что это? Это бензин? (Направляется к Ларисе.)

Л а р и с а (достает зажигалку). Я ведь тебя уже поджигала. Да, мамочка?

Т а м а р а. Лариса, ты с ума сошла! Что ты делаешь?

Л а р и с а. Жду.

Н а д я. Лариса, чего ты ждешь?

Л а р и с а. Ответа. Я хочу знать: почему ты меня ненавидишь?

Н а д я. Лариса, доча…

Л а р и с а. У меня нет родственников, а если и есть, то они далеко отсюда!

Н а д я. Что?

Л а р и с а. Что слышала!

Н а д я. Лариса, ты… ты не понимаешь! Да с чего ты взяла? Успокойся…

Л а р и с а. Я спокойна!

Н а д я. Лариса, послушай меня…

Л а р и с а. Я слушаю!

Тишина.

Л а р и с а. Ну? Не молчи!

Н а д я. Хорошо, хорошо. Я скажу… только убери зажигалку.

Л а р и с а. Говори!

Н а д я молчит.

Л а р и с а. Говори же! Ну!

Т а м а р а. Надя, скажи ей! Почему ты молчишь?!

Н а д я. Я… я не знаю…

Л а р и с а не выдерживает и одним резким взмахом устраивает поджог.

Т а м а р а. Лариса… Лариса… Господи, горим!!!

Н а д я бросается на Л а р и с у, но та бьет ее по голове.

Т а м а р а (подхватив сестру). Надя! Надя! Я здесь. Сядь. Лицо закрой. Ты слышишь меня? Скорее!

Л а р и с а выливает из бутылки оставшуюся жидкость.

Н а д я. Тома, я ничего не вижу.

Т а м а р а и Н а д я пытаются пробраться через огонь, но Л а р и с а с силой отталкивает их назад.

Н а д я. Все! я больше не могу! Я задыхаюсь!

Т а м а р а. Надя! аккуратней… пригнись…

Неожиданно раздается детский крик. Из комнаты выбегает Л е н я.

Л е н я (в панике). Мама! Бабушка! Вы где?

Н а д я. Леня! Леня! Беги! Ты слышишь? Беги!

Л е н я (плачет). Я боюсь! Мама!!!

Т а м а р а. Тебе что сказали!

Л а р и с а (пробирается к Лене). Леня… Леня…

Н а д я. Леня, не слушай ее… беги! позови кого-нибудь… Пусть эту сучку поймают!

Л е н я. Нет! Я хочу, чтобы Лариса знала правду! Она ни в чем не виновата. Это… Это все я. Это из-за меня Митя уехал. Это я сломал смычок. Лариса, отпусти их.

Пламя за это время разгорелось, оно стало еще больше. Все начинают задыхаться. Слышаться вопли сестер.

Л е н я (плачет.) Лариса, я ведь еще увижу маму?

Л а р и с а. Вот тебе и последнее воскресенье ноября…

Л а р и с а снимает с себя куртку. Она быстро и решительно начинает бить ее по огню.

Л а р и с а. Мама! Тетя Тома!

Тишина.

Л а р и с а. Кто-нибудь отзовитесь!

Так же быстро и решительно Л а р и с а направляется в туалет. Слышится звук воды. Через некоторое время она возвращается с ведром. Л а р и с а выливает воду. Но ее оказывается мало.

Л а р и с а. Леня, набери воды! Скорее!

Л е н я убегает в туалет. Вновь доносится звук воды. Л а р и с а подбирает куртку, начинает бить ею по огню. Появляется Л е н я. Л а р и с а выливает воду.

Л а р и с а. Я не хотела… Мама… Я не хотела…

Л а р и с а продолжает тушить пожар. Затемнение.

КАРТИНА ДЕСЯТАЯ

Вторая половина февраля. Вечер. Все та же квартира. Л а р и с а укладывает Л е н ю спать.

Л а р и с а. А мне вчера мама твоя звонила. Сказала, что очень скучает. Хотел бы ее увидеть?

Л е н я молча кивает головой.

Л а р и с а. Леня, а почему ты свою бабушку мамой называешь?

Л е н я. Не знаю. Моя родная мама живет в больнице.

Л а р и с а. А ты ее давно видел?

Л е н я. Давно. Лет десять назад.

Л а р и с а (смеется). Так тебе всего семь. (Гладит Леню по голове.) Маленький такой.

Л е н я. Лариса, а где Митя?

Л а р и с а (не сразу). В Испании.

Л е н я. А это далеко от сюда?

Л а р и с а. Далеко, мой маленький, далеко.

Л е н я. Испания – это остров где живут пираты?

Л а р и с а (смеется). Нет. Испания – это такая страна, в которой тепло и зимой, и летом. Там апельсины растут круглый год.

Л е н я. Как в Африке?

Л а р и с а. Нет, в Африке не растут апельсины.

Л е н я. А в Испании живут слоны или тигры?

Л а р и с а. Живут. Но только в зоопарке.

Л е н я. А я был в зоопарке.

Л а р и с а. Я знаю. Ложись спать.

Л е н я ложится в кровать. Л а р и с а выключает в комнате свет.

Л е н я. Лариса, а почему ты не поехала в Испанию? Ты же хотела.

Л а р и с а (после небольшой паузы). У меня… (Подумав.) Денег нет.

Л е н я. А ты возьмешь меня с собой, когда у тебя деньги будут?

Л а р и с а. Возьму. Спи.

Л е н я. А ты знаешь, где твой Митя живет?

Л а р и с а. Знаю. Есть такой город Бенавенте.

Л е н я. А он большой?

Л а р и с а. Нет, говорят маленький. (Целует его в макушку.) Спи. Тебе завтра вставать рано.

Л а р и с а поправляет одеяло, подушку, после чего направляется на кухню.

Л е н я. Лариса.

Л а р и с а. Да, мой хороший.

Л е н я. Расскажи сказку.

Л а р и с а. Только если ты заснешь. Договорились?

Л е н я. Договорились.

Л а р и с а возвращается. Она садится на край кровати. Берет Л е н ю за руку.

Л а р и с а. Тогда слушай. Давным-давно, в некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, и звали его…

Л е н я (неожиданно). Я не хочу такую сказку, расскажи другую.

Л а р и с а. Ну хорошо. Жил да был один человечек. Маленький такой. И вот представь. Идет он как-то раз по городу и видит, стоит старуха. Вся в лохмотьях, сгорбленная, на носу бородавка. Она просила, чтобы у нее купили маленькое при маленькое зернышко. Но люди боялись к ней подходить, потому что она была страшной. «Бабушка, продай мне маленькое зернышко», – сказал ей однажды мальчик, протянув ей серебряную монету. Он не знал, что старуху заколдовал злой волшебник. За то, что она…

Пауза. Л а р и с а вытирает слезы.

Л а р и с а. Потеряла сына.

Л а р и с а убедившись, что Л е н я спит, идет на кухню. Она медленно подходит к окну, смотрит в него. Пауза. Немного постояв, Л а р и с а открывает ставню. Смотрит вниз. Еще одна пауза.

Л е н я. Почему ты ушла?

Л а р и с а (замешкавшись). Душно стало. Решила проверить. Тебе холодно? (Резко закрывает ставню.)

Л е н я. Нет. Я уснуть не могу. Смотри, что у меня есть.

Л е н я протягивает Л а р и с е альбом с фотографиями.

Л е н я. Здесь нет моих фотографий.

Л а р и с а. Потому что это подарок. Ложись спать.

Л е н я уходит. Л а р и с а листает фотоальбом, затем вновь подходит к окну. Пауза. Входная дверь открывается на пороге появляются Т а м а р а и Н а д я. Не снимая с себя верхней одежды, они быстро проходят на кухню.

Н а д я. И как ей это в голову взбрело?

Т а м а р а. Ой, не знаю… не знаю… Господи, что же делать? Господи, спаси и сохрани…

Н а д я. Все обошлось. Все обошлось.

Л а р и с а. Что случилось?

Н а д я (не сразу). Людка ее, чуть в петлю не залезла. Еще секунда…

Т а м а р а. Нам только что позвонили. (Пауза.) Это я не доглядела… Это я…

Л а р и с а. Тетя Тома, вы ни в чем не виноваты. Все ж обошлось.

Т а м а р а. А если она опять удумает? Говорят, у самоубийц такое часто бывает…

Л а р и с а (обнимает тетю Тому). Это не правда…

Т а м а р а. Это ж надо, такой грех на себя брать… Господи…

Л а р и с а. Давайте мы ее заберем завтра? Она будет с вами жить…

Т а м а р а. А вы как?

Л а р и с а. А мы с мамой на квартиру переедим. Согласны?

Т а м а р а. Не знаю… не знаю…

Л а р и с а. Соглашайтесь.

Т а м а р а неуверенно трясет головой.

Н а д я. Ты правда хочешь, чтобы я с тобой жила?

Л а р и с а. Да, хочу.

Т а м а р а идет в комнату.

Н а д я (обнимает дочь). Лариса, прости меня. Если бы ты знала, как мне плохо… как я сожалею… Я порой задумываюсь, как было бы хорошо вернуть время назад…

Л а р и с а. Я в последнее время спать перестала. Митя сниться. Стою я посереди комнаты, а он на лестничной площадке, басой… Я ему кричу: «Митя! Митя! Иди сюда, простудишься!» А он посмотрит на меня, постоит и пойдет. (Плачет.) Скажи, что мне делать? Это мой сын! Мой! Я его в животе вынашивала! А теперь… где он?

Пауза.

Л а р и с а (успокоившись.) Я сегодня думала: «К черту такую жизнь!» – пока не услышала, что с Людой произошло. Мне так страшно стало. Никогда в жизни я так не боялась, как сейчас. Представляешь, вот так живешь, живешь, а потом раз и нет тебя. Неужели и вправду в ад попадешь?

Н а д я. Прости меня.

Входят Т а м а р а и Л е н я.

Т а м а р а. У меня одна защита – это Леня. Если бы не он, чтобы было… Все зависит только от нас. Все находится в наших руках. Нужно найти в себе силы, чтобы жить дальше. Нам-то уже пятый десяток. А ты молодая, тебе жить надо. Только от нас зависит жизнь… хорошая или плохая… только от нас. Правда, Леня?

Л е н я (неожиданно). Смотрите, что я умею. (Быстро убегает в комнату.)

Л а р и с а. Вы так спокойно об этом говорите. Я вас чуть не убила.

Т а м а р а. Если б убила, лежали мы бы сейчас в ящиках… под землей. Но Господь даровал нам другой путь, другую жизнь.

Л а р и с а (листая альбом с фотографиями). Последнее воскресенье ноября… оно ведь могло стать последним… (На выдохе.) Если бы не Леня.

Л а р и с а, Н а д я и Т а м а р а сидят в обнимку. В этот момент из комнаты доносится скрипка. Звучит Людвиг ван Бетховен «Сурок» (соч. 52 № 7).