Отцовская книга. Объединённая версия. Пока не поймёшь истинную ценность Знаний, твой жалкий удел – лишь покупать вещи

– То есть, они так сразу в тебе мудреца и признали…?

– А то как же…, забыли что-ли про печать гениальности, бликующей на моём челе?

– А, ну, да, конечно, извини, можешь продолжать.

– Ну, так вот, они вопрошают: «О, мудрец, не соблаговолите ли вы испить с нами, неразумными созданиями, по несколько кружек доброго эля под хорошую закуску, дабы смогли мы насладиться обществом вашим, а вы бы, в свою очередь, получили возможность опрокинуть на нас переполненную чашу Знания Великого, в трудах праведных по миру собранного?»

– Ну, и что же ты в ответ?

– А что я…? Как и любой мудрец, я всенепременно снизойду до просьб нуждающихся во мне и отвечу им так: « Конечно, очаровательные создания «несовершенного» мира, конечно, я изопью с вами по несколько кружек доброго эля под хорошую закуску…, плескаться можете без оглядки в источнике мудрости моей, наслаждаясь обществом да благосклонностью Жизни, в лице, опять же, меня, обнять вас желающей», – ну, а затем, под радостные повизгивания, довольные и счастливые, мы уходим в закат, пить…

– Да, уж, планы, действительно, жизнеутверждающие! – исторг из себя Габринус, хохоча в голос и пытаясь при этом не расплескать остатки уже холодного чая.

– Какие, уж, есть, – мечтательно ответил Верега, прикрывая глаза, дабы позволить мыслям полнее соприкоснуться с радостным биением своего сердца.

Немного успокоившись, друзья всё же решили подумать и про дела насущные, а именно, чем же они собираются насыщать организмы свои, к полудню, как пить дать, обязательно

проголодающиеся, и чем будут потчевать себя на ужин в этот, да и во все другие дни их великого сплавления. Совместные мозговые потуги трёх наисветлейших голов в данном квадрате сразу же выдали на-гора вполне себе закономерный результат – конечно же, рыбой. А посему сразу же было решено, увеличить количество корзин для её ловли… Сказано – сделано. Из оставшихся со вчерашнего дня веток, Верега с Рагниром быстро смастерили ещё две рыболовки, соотношением время-качество при создании которых, они, надо сказать, остались вполне довольны…, но так как использовать те во время движения плота было не особо нецелесообразно, то опытный мореплаватель предложил попробовать поудить рыбу, изготовив прямо здесь, на коленке, из подручных материалов, самые простейшие и незамысловатые снасти. Взяв обычную иголку, Верега загнул её на небольшой веточке, чтобы получился крючок, заострил камешком его край, а в проушину вставил и завязал прочную нитку…, дальше на неё он привязал небольшой грузик и птичье перо в качестве поплавка…, и уже затем вся эта конструкция была закреплена на небольшой, соразмерной решаемой задаче, палке, – в итоге, получилась импровизированная удочка. Используя зёрна и кусочки вяленого мяса как наживку, друзья по очереди пытались достать из реки что-нибудь съедобное, и Госпожа Удача, наконец-то, стала им улыбаться, иногда даже во весь рот. Было поймано несколько ершей, окунь и даже небольшая щука, что странно, ведь время суток для рыбалки не числилось в списке наиболее ей подходящих, …видимо, не такая, уж, и плохая, по сути своей, была наша троица, так как Предки ей явно благоволили, посылая на коварный капкан её убийственного крючка столь благородную рыбу. Из всего выловленного результата верегиного вдохновения путешественники взялись готовить уху, ну, не то, чтобы уху в теперешнем понимании, а одну из её древнейших вариаций, потому как, акромя рыбы, соли и перца, в неё боле ничего не входило.

– Друзья мои…, мои сотрапезники, – взял слово Габринус, – не столь важно, что для задуманной нами ухи не хватает так полюбившихся взыскательному вкусу рецепторов наших ингредиентов, особенно, конечно, на мой взгляд, среди прочего выделяется отсутствие свежего ядреного лучка… Но поймите…, это далеко не главное…, главное, что пред нами находится наша добыча – рыба, пойманная собственноручно, а оттого чрезвычайно для нас ценная…, и имеется наиважнейшее составляющее любого блюда – благостный настрой, готовящих его людей, а он в нашей компании, прошу заметить, весьма отменный…, и сие я реку в пространство далеко не просто так…, отнюдь… Я хочу до вас донести, что структура любого вещества постоянно подвергается воздействию различных электромагнитных полей: общее электромагнитное поле нашего мира, так называемое фоновое излучение, в каждой конкретной точке персонифицируется полями отдельных его частей, человека, например… Так вот, вещество, находясь под их воздействием, в той или иной мере изменяется, сохраняя тем самым в себе окружающую информацию, и происходит это потому, что любая его частица окружена своим собственным колеблющимся электромагнитным коконом, а, входя в состав более крупного образования, так называемой надструктуры, она окутывается в дополнение ещё и её электромагнитным полем, сродственным, что очень важно, полям всех других частиц и надструктурных объединений нашего мира, и даже антимира, …а следы возмущения, проявляющиеся в процессе взаимодействия этих полей, причём, на всех уровнях их взаимодействия, образуют определённый рисунок, неповторимый узор, который и является, по своей сути, информацией. Ну, и хочу дать вам небольшую затравку на будущее…, это информация не только способна изменить свойства мельчайших материальных частиц любого вещества, тем самым трансформируя его в нечто новое, но ей вполне по силам и формирование самой материи, как таковой… А теперь спустимся поближе к Нашей Матушке-Земле…, к своим, так сказать, баранам…, когда мы пьём наваристую уху или вкушаем любое другое блюдо, составные части которого в основе своей являются тем же самым строительным материалом, из которого образовано наше тело, мы принимаем в себя и накопленную им информацию. То есть наше тело – это всего лишь определённым образом объединённый в некую надструктуру общий строительный материал…, грубо говоря, куча частиц, имеющие свои коконы собираются в нечто большее, под названием человек, у которого уже появляется свой сверхкокон, включающий в себя множество более мелких составных частей, …а за счёт этого самого объединения в надструктуру…, у тела человека появляются и дополнительные возможности для управления им – разум и мысли. Что-то, мне кажется, мы слегка отвлеклись от темы…, или мне только кажется…, не суть…, в общем, подытожим, воздействуя на пищу благостным настроем, мы переносим его с этой самой пищей внутрь себя, поднимая на более высокий уровень своё собственное мироощущение, и вот тогда получившая подпитку коренная Радость начинает цепко сжимать нас в объятиях, заставляя Душу парить на крыльях новообретённого Счастья.

– Вот, можно же было ограничиться только последним высказыванием, – посетовал Верега, а то, слушая всё предшествующее, мой благостный настрой уже было наметил тенденцию к плавному снижению.

– А как же мудрец, величаво стоящий в лучах заходящего Солнца и ждущий спутниц своих для организации процесса пития нескольких кружек доброго эля под хорошую закуску.

– Я думаю, будущим спутницам моим в столь благом начинании, подобные речи будут слегка чересчур, – рассмеялся добродушный толстяк.

А между тем, уха, действительно, получилась достойная, и вкус её, впоследствии, ещё долгое время будоражил привередливые центры наслаждения в мозговом веществе наших взыскательных гурманов.

Ну, а путешествие имеет свойство продолжаться…

С высоты орлиного полёта и под его же, орла, цепким и наблюдательным взором группа странствующих философов предстала развалившейся по всей поверхности плота в ленивом послеобеденном забытьи кучкой флегматичных человеческих туловищ. Мысли этих организмов вяло бродили по разбавлявшим небесную синь белоснежным завиткам причудливых перистокучевых облаков…, и покорителю воздушных просторов вдруг подумалось, что от сей компании в ближайшее время каких бы то ни было активных действий ждать явно не стоит…

– Странно, всё-таки устроено время…, – подал голос Верега, – вот, сейчас, например, оно неспешно идёт, тянется, трётся о мою ногу, как кошка, мурлыкая от близости своего счастья…, а бывает, что резко вскочит, прыгнет и понесётся вперёд, как испуганная хищником лань…, просто так не догонишь.

– Да ты, мой друг, поэт… Какие образы, какой слог, я потрясён…

– Каких только сокровищ не найдёшь под моими кипарисами, если, конечно, хорошенько покопаться…

– Тебе нужно почаще копаться под своими кипарисами, если есть возможность выуживать оттуда столь драгоценные таланты…, ведь докопаться до своих сокровищ – это самое трудное, самое нелёгкое, самое тонкое и деликатное дело…, тут нужна тишина, сноровка и осторожность…, чтобы не вспорхнула крыльями и не спряталась снова в густых зарослях терновника юркая птичка добродетели твоей… В ближнем своем рассмотреть его добродетели всегда легче, чем в самом себе…

– Возможно, – мечтательно начал Верега, – я усыпан добродетелями, как ухоженная яблоня в начале сентября.., чьи ветки клонятся к земле под тяжестью множества плодов, налившихся её ароматным живительным соком… Ох, и нелегка же ноша моя…

– Ну, брат, если это действительно так, то тебе не позавидуешь, ведь ревнивы все добродетели…, и каждая из них желает полностью завладеть тобой, …всем духом твоим и всеми помыслами, …желает господствовать и повелевать она, …во всей полноте твоего гнева, любви и ненависти… И от ревности такой…, скажу тебе откровенно, – ох, и нелегко же живётся отпрыску рода человеческого…

– В таком случае, наверное, погорячился я, ведь живётся мне вполне вольготно, легко и радостно… Немного мне надо, чтобы быть счастливым…

– Опять лукавишь, мой старинный друг, …тому лишь немного для Счастья надо, кто вобрал в себя всю его полноту… Но я знаю тебя…, и тебе еще многое нужно, чтобы стать поистине счастливым…, даже если сам ты отказываешься признавать это… Поэтому и сейчас ты здесь, с нами, в этом походе, а не сидишь себе в любимой таверне под ласковое и коварное баюканье тёмного эля… Тоскует душа твоя по чему-то, пока тебе недоступному…, неизвестность манит тебя, друже…, ведь в уже известном… не нашла она того, что искала…

– И что же это?

– Узнаешь, мой друг, узнаешь… Свои открытия предстоят тебе… Сам должен будешь ты найти то, что тебе по-настоящему нужно… Не торопись… Всему своё время… А вот по поводу времени, мой увешанный добродетелями дружище, точнее того, что обычно под ним понимают: минуты, секунды, ну, и так далее, ты абсолютно прав…, время – это не постоянная величина, как принято думать. Понятие времени действительно только для эмпирических вычислений. В жизни же оно меняется в зависимости от текущих условий… Кстати, даже сам человек способен влиять на его ход… Вспомни, у каждого, наверное, были такие моменты, связанные обычно с опасностью или с другим крайним эмоциональным напряжением, …когда время будто бы замедляется…, чуть ли не до полной остановки…, а потом вдруг резко всё встает на свои места… Это мы неосознанно, при помощи мозга разгоняем собственные процессы и разгоняем их до такой степени, что окружающая нас реальность начинает казаться невероятно замедлившейся по отношению к нам самим, то есть в экстремальной ситуации мы фактически выходим за рамки обычного течения времени и ускоряем его для себя так, что даже поток зрительных сигналов от глаз, который, как правило, является основой в формировании изображения внешнего мира, разделяется на отдельные его составляющие – кадры. Всё это проделывается для того, чтобы, оценив степень опасности, мы бы получили возможность подготовиться и просчитать оптимально возможный сценарий выхода из неё. Однако, следует иметь в виду, что эффект замедления времени в рассмотренном нами случае действует только в отношении нас самих, точнее, он действует в пределах нашего собственного, получившего мощнейшую подпитку, электромагнитного поля. В критический момент, точнее в тот, который мы считаем таковым, за счёт выброса в кровь гормонов стресса, высвобождается огромное количество зарезервированной организмом энергии, вследствие чего меняются показатели этого самого поля в конкретной точке пространства – оно крайне усиливается, и, как результат, наш кокон расширяется в сторону антимира, продавливая его, правда, без возникновения пробоя, соприкосновения веществ и реакции аннигиляции, как в случае с молниями. Так вот, это расширившееся, выгнутое и ушедшее в сторону антимира поле увлекает за собой часть энергоинформационных частиц времени, так как гравитационная нагрузка нашего мира на них снижается, что ведёт к закономерному ускорению его потока внутри сего электромагнитного ареала, то есть к ускорению времени для нас любимых и неподражаемых. Кстати, научившись владеть собой, человек может манипулировать временем вполне себе осознанно, ну, это так…, вам к сведению. Да, и ещё…, если, уж, мы затронули эту тему, существуют в нашем мире места, …да и в антимире тоже, где происходят огромные выбросы естественной энергии, это могут быть как природные образования, такие как разломы или линии соприкосновения литосферных плит, так и искусственно созданные сооружения, например, пирамиды, которые за счёт своей формы заставляют эффективно сталкиваться текущие по её граням потоки энергий, искривляя тем самым временное пространство вокруг себя… В общем, в таких местах мы также можем наблюдать эффекты замедления, ну, или, наоборот, увеличения скорости течения времени, в зависимости от того, в какую конкретно сторону продавливается здешнее электромагнитное поле. Ну, что, други мои, доклад я окончил. Появились ли у вас какиенибудь вопросы…, предложения…, быть может, народная мудрость: пословицы…, поговорки…, иные выплески народного творчества…?

– Если хорошенько вдуматься во всё то, что ты, седовласое и интеллектуально развитое создание, тут наплёл, многое, конечно, становится понятным, …немного занудством, правда, попахивает, – улыбнулся Верега, – но, могу тебя искренне заверить, что слушать твою околонаучную нудятину мне однозначно нравится, по крайней мере, засыпать под неё точно будет весьма и весьма недурственно…

– Значит…, попахивает тут ему…, и засыпать будет ему недурственно…, ну-ну…

– А мне вот охрененно понравилось, – вступился за учителя Рагнир.

– Тише, тише…, что ты так кипятишься…? Сказал же, нравится мне всё…, с вами хочешь, не хочешь, а поднимешь свой интеллектуальный уровень, и за сим прошу принять мою искреннюю благодарность.

– И в чём же она будет выражаться? – спросил молодой да дерзкий.

– То есть, осознание того, что ты, молодой человек, помогаешь другу развиваться и расти над собой, не является достаточной для тебя благодарностью. Я, можно сказать, дарю тебе в ответ это уникальное чувство, – грозно сдвинул брови перешедший в наступление Верега.

– Разве любящая мать требует платы у ребёнка за Любовь свою..? Разве сама её Любовь не является для неё уже наградой…? – вторил Вереге Габринус.

– Тихо, тихо, раскипятились тут, учителя боевой словесности, – попятился к краю плота Рагнир и от Души рассмеялся.

За ним тут же последовали и его друзья.

– Шутки – это, конечно, хорошо…, но в каждой шутке есть доля правды, и ты, мой мальчик, ненароком высветил её фонарем своим. Ситуация: человек живёт, развивается, совершенствуется, взращивает добродетели свои, ухаживает за ними, поливает их, и вот, наступает момент, когда уверившись в какой-нибудь своей добродетели, в силе и стойкости оной, желает он получить признание её другими, получить, так сказать, некоторую благодарность от общества, некую сатисфакцию…, совсем не задумываясь, что его добродетель, сама по себе, уже является ему достойной и заслуженной наградой. В общем, тычет он ею везде, куда только может дотянуться, гордится ею, готов выцарапать глаза всем, кто её не ценит… Так вот, что хочу сказать вам я, проницательные други мои, …опасность таится здесь для восхождения человека на высоту свою… Не должны вы ждать никакой благодарности за добродетель вашу, выше должны вы быть как любых благодарностей, так и любого порицания…, скрытое тщеславие и больная жажда сладострастия, а не здоровое себялюбие кроется тут…, не пропустите в себе эти признаки нарождающейся болезни, беспощадно выжигайте их коварные ростки калёным железом. Осознание того, что идёте вы верным путем, что идёте вы дорогою Развития и Созидания, возвышает вас в собственных глазах, а это самое главное, гордитесь им, осознанием этим…, у вас есть на это Право. А жаждет награды и воздаяния за добродетели свои лишь чернь да быдло, …для Благородного человека не существует таких слов. Также, как не существует слов: наказание и месть во имя справедливости. Запомните, прикрываясь справедливостью не мстят и не наказывают, …если, уж, вынуждены вы судить человека, так наказывайте его из сострадания к нему, из Великой Любви к Будущему Достойному Человеку и никогда не держите обиды на свершившего вам зло, …простите его, ведь им он прежде всего сотворил зло самому себе…, а вот за это его уже прощать, ну, никак нельзя. И творя суд свой, помните, что вы и только вы несёте всю полноту ответственности за всё то, что вы делаете, и с последствиями своих поступков жить тоже придётся вам, а посему, то, что решили сделать – делайте самолично, не перепоручая, по возможности, это кому бы то ни было, ведь палачам, действующим от вашего имени, тоже придётся жить с деяниями своими…, и пусть мотивы действий ваших всегда будут чисты. Ну, и, напоследок, хочу сказать вам…, опасайтесь всех тех, в ком сильно желание наказывать – желчная зависть, мелкая злобная мстительность и нездоровая жажда власти скрываются под их овечьими шкурами.

– Да, уж, братцы, позвольте вам доложить, вы такие животрепещущие, такие злободневные темы тут поднимаете, что у меня, от этих самых тем, аппетит разыгрывается…, и разыгрывается он, смею вас заверить, совсем не на шутку, – погладил Верега свои неплохо спрятавшиеся под весьма изрядным слоем сального напыления чуткие и горделивые мышцы брюшного пресса.

– У тебя, дружище, на мой отстранённо незамыленный взгляд, любые темы способны стать катализатором перехода сего процесса в особо активную фазу, – засмеялся Габринус. Ну, раз, уж, такой процесс набирает обороты прямо сейчас…, то у меня имеется для вас, проголодавшиеся сотрапезники мои, отличное предложение – быть может, походных лепёшек сегодня напечем…? Как вам идея…?

– Да, она превосходна…! Ты прямо мысли мои читаешь, провидец! – воскликнул обрадованный мореход. Рагнир, включайся…! Есть работа твоим двум приятелям-сватам заповедным жерновкам – в общем, доставай зерно…, молоть его будем.

– Ну, наконец-то, а то я уже было начал думать, что просто так эту тяжесть таскаю, – улыбнулся молодой человек, лихо доставая из ранца небольшие каменные жерновки и запас зерна, который путешественники взяли с собой в дорогу.

Не прошло и получаса, как у наших друзей образовалось вполне себе приличная горка свежемолотой и бесконечно ароматной цельнозерновой муки.

– Ох, чувствую не зря прогибались спины наши под тяжестью этой портативной мельницы…, – сцепив руки за спиной, грозно вышагивал, нарезая нетерпеливые круги вокруг работающих друзей, Верега.

– Не наши спины прогибались, а конкретно моя…, так что не стоит пытаться примерять на себя, принадлежащий исключительно моей трудолюбивой персоне столь элегантный и, ещё раз прошу заметить, именной лавровый венок, не видишь что ли…, не лезет он на твою голову, – разразился праведным гневом Рагнир.

– Ладно, ладно…, честь и хвала в этом вопросе целиком и полностью принадлежит тебе, мой щепетильный друг, – успокоил его изголодавшийся обладатель грозной походки. Признаю в этом вопросе твое Право и больше на него не посягаю…

Между тем, Солнце клонилось к закату, и друзья потихоньку стали присматривать себе место для будущей стоянки. Вскоре оно обнаружилось – это была небольшая песчаная коса, с трёх сторон окружённая древесными насаждениями. Путешественники вытянули подводный парус, пристали к берегу и выдворили подальше от реки на песок свой плот для просушки. Затем они развели костёр и поставили кипятиться воду. Пока Габрирус занимался чаем, Верега высыпал всю приготовленную Рагниром муку в котелок, залил её крутым кипятком в соотношении примерно два к одному, чуть посолил и хорошенечко размешал всё это дело своей аккуратной медвежьей ладошкой, замесив, надо признать, по-настоящему отличное пресное тесто. Дальше наш обладатель непревзойдённых пекарских способностей накрыл котелок влажной тканью, поставил тот, минут на двадцать-двадцать пять, отдохнуть подле костра и отошёл, чтобы нарезать веточек, около полутора сантиметров в диаметре, которые, по его задумке, после тщательной очистки от коры должны были стать основой для наматывания на оные мини-спиралькой мироздания тончайших полосок уже отдохнувшего и ни с чем не сравнимого упругого походного теста. Готовые хлебные шампуры друзья с Превеликой Любовью в сердце бережно разместили над затухающим жаром углей костра, постепенно проворачивая те для равномерного их пропекания. …Флюиды, честно сказать, стали исторгаться просто фантастические…, и всё близлежащее пространство тут же заполонило пронзительное ощущение чего-то цельного…, чего-то земного… и, одновременно, божественного…, одним словом, это была благодать…

– Я и не думал, что буду так скучать по самому обычному хлебу, – проговорил Габринус, жадно запивая свежие румяные лепёшки сладким чаем.

– Это вовсе не обычный хлеб, а особые походные лепешки, – голос Вереги даже слегка задрожал от переполнившего его возмущения, – уж, на что, я…, искушённейший гурман, притязательный вкус которого заставляет трепетать поваров всех ближайших таверен к западу от нашей реки, так даже мне, великому ценителю изящной кухни, они, несмотря на всю простоту их рецепта, кажутся чем-то невероятным, окутанным магическим ореолом святости, …как будто само откровение высших сфер во время их приготовления нисходит как на меня самого, так и на плоды творения рук моих, превращая вкус самого обыкновенного комочка теста в совершеннейший из возможных. Причём, замечу…, когда готовишь сии лепешки у себя во дворе, такого эффекта, увы, добиться и близко не получится.

– Что ж тут необычного, друг мой, – примирительно произнёс седовласый лекарь, – дома ты сыт и доволен, пресыщен доступностью и разнообразием пищи, а здесь ты находишься в дикорастущем состоянии: Северный Ветер делится суровой мудростью с Душою твоей, Его Величество Солнце выпускает на свободу порывы твоего Сердца, трепещущего и жаждущего, а милостью Луны отворяются засовы тайных и сокрытых до времени от глаз желаний, впуская в тебя настоящего подлинную палитру красок истинной Жизни, да так, что даже простой пресный хлеб кажется тебе, искушённейшему гурману, вершиной вкуса. …Иногда, чтобы заново открыть для себя Радость Жизни, нужно выйти из рамок комфортного существования и низринуть себя в пучину лишений и трудностей, чтобы в преодолении их вновь обрести себя, чтобы снова взыграла остывающая в жилах Кровь, наполняя дряхлеющий было в постоянном достатке организм новой энергией и свежими бурными потоками Дерзновенных Желаний. Часто люди держатся за остатки ничтожной власти своей, за почёт и признание, немощные, трясутся они, сидя на сундуках своих, мнят себя сильными, теша жалкое своё самолюбие и выставляя напоказ былые свои заслуги, раздувают впалую грудь, не смущаясь уже её полным отсутствием. Жалкое, скажу вам, это зрелище… Смешно мне видеть всё это… Поэтому, други мои гуттаперчевые, вот какой мыслью хочу я с вами поделиться…, если вдруг придёт к вам осознание того, что одряхлели и обрюзгли вы…, если вдруг почувствуете, что потеряли вы вкус к Жизни…, если вдруг ощутите слабость в коленках добродетелей ваших и увидите, что превратились вы лишь в тень себя прежнего – прошу, не цепляйтесь за теперешнее положение…, дайте скинуть себя с пьедестала, позвольте низвергнуть себя…, поверьте, тут нечего страшиться, ведь, возродившись обновлёнными из пепла, обретёте вы свою былую Мощь и Силу, а добродетели ваши нальются такой молодецкой Удалью и Отвагой, что поймёте вы…, всё было правильно…, всё было верно…, что всё было не зря…, ну, а если погибнете вы в Борьбе…, что ж…, если задуматься, не такая, уж, это и плохая Смерть… И пусть Верность идеалам в вас торжествует Победу, а взметнувшийся стяг её позволит Духу вашему взлететь до истинных Высот своих. …Любовь к будущему достойному Человеку, Любовь к Великой Созидающей Душе подразумевает и готовность к Смерти за свои убеждения…, иного просто не дано…, правда, увы, существует и такая лицемерная порода людская, что способна лишь словоблудить, издалека, трусливым своим оком ощупывая настоящую Жизнь…, они, бесплодные вуайеристы, предпочитают незапятнанное созерцание и не способны окунуться в грязь, дабы сделать то, что должно и когда сие будет необходимо, …когда пришло тому время. …Будьте всегда честны с собой, и, во имя Высшей Любви к Человеку, к достойным Потомкам вашим, не допустите превращения себя в такое вот извращённое людское подобие. Запомните, уходить тоже нужно достойно…, как и Жить… А лучшая Смерть – это, конечно, та Смерть, когда ты можешь с гордостью сказать ей: «Приди, я готов.» А сказать ты сие можешь только тогда, когда сделано всё, что должно было быть сделано…, когда цель твоей Жизни видна не только тебе, но и Последователям твоим, когда уроки, преподанные тебе Жизнью, усвоены и переданы Приемникам и Наследникам твоим, а они, в свою очередь, с горящим, дерзновенным и осознанным взглядом готовы продолжать Дело твоё, причём, не рабски следуя по пятам, а используя твой опыт, превозмогая и преодолевая его, готовы находить свой собственный Путь, поднимаясь на следующую, более высокую ступень по дороге к будущему достойному Человеку…, к Человеку с Большой Буквы. …Если же Смерти такой тебе не грозит, то погибнуть в Борьбе на пути к своей цели, …разве это не достойная тебя награда…? Станет она поводом для Гордости твоей, маяком для будущих Потомков и Последователей твоих и вехой к Истинному Человеческому Величию.