Мертвый и Похороненный

– Где Лока? – спросил я. Каца не ответил, пожал плечами. А потом быстрым шагом направился туда, где багровели две зловещие вершины – Хекла и Белафорт. Наверное, во второй сегодня принесли много жертв…

***

Я притащился к своему шатру. Ноги гудели, отбитое плечо, в которое врезался какой-то не в меру ретивый солдат, болело. Меч мешался. В голове гудело не то от постоянно трясущейся почвы, не то от всеобщей шумихи. Казалось бы, вот она, развязка. Скоро все закончится, тем или иным образом. В такие моменты никому нет дела ни до господина каптера, ни до господина коменданта. Что хорошо, скорее. У меня в планах было добраться до своего шатра и улечься спать. Вопреки всеобщей суете. Тем более что вряд ли у нас на шестой линии…

Я огляделся. Лагерь гудел, как растревоженный улей. Факелов было зажжено впятеро больше, чем обычно, возле огромного костра в центре творилась какая-то шумиха. Я плюнул в сердцах, и поплелся туда. Подумал сначала бросить меч, но потом решил, что вокруг все-таки война, и поволок его с собой. Щенок, видимо услышавший меня, выбрался из шатра и тенью пошел за мной.

– Там казнят предателей, – прошептал он. – Сегодня поймали десятерых, а еще от царя пришел приказ, казнить тех, что пойманы раньше. Они все были заперты в порту.

– А ты откуда знаешь? – спросил я.

– Они шумели очень, – ответил Щенок. Хотя скорее Ллеу? – Я вышел и спросил, в чем дело. Мне ответили.

– Угу, – кивнул я и остановился. – Что-то не хочу смотреть… Там что-то необычное намечается или просто всех перережут?

– Просто перережут, – ответил Ллеу. – Я слышал, как однажды царь приказал набить из предателя чучело?

– О, это была замечательная история! – разулыбался я и сел прямо на землю. Устал. Никуда не хотел идти. Щенок устроился рядом. – Только предатель чужой, не наш. Был такой город – Драахма. Белые стены, красив неимоверно, особенно на закате. А царь его осадил. Азартно так осадил, это был первый его осажденный город. За два месяца мы там понарыли рвов, понастроили башен, царю страшно хотелось попробовать в деле такие штуки… Башни на колесах с мостами. Не знаю, откуда он взял идею. Так вот, стоим мы осадой, никому нескучно, все заняты делом – или строят, или копают, а в перерывах штурмы для тех, кому невтерпеж. И когда царь уже готов был двинуть на Драахму свои башни и устроить генеральный штурм – грандиозный и победоносный, появляется он. Что-то вроде заместителя повелителя. Советник. И говорит, что ворота откроет и нас в город впустит. И еще и устроит так, что гарнизон драться не будет. И нам останется всего лишь перебить дворцовую стражу. Царь слушал-слушал, а потом сорвался в бешенстве с походного кресла, схватил предателя за глотку и задушил. А потом приказал аккуратно снять с него кожу и набить чучело. Соломой и навозом. И внести в город на шесте.

– И штурм состоялся? – с интересом спросил Щенок.

– А то! – я рассмеялся. – Штурм был что надо! Цитадель мы разрушили тогда, а потом города вовсе не стало, захирел, жители его покинули. Что это?

Возле костра, до которого мы так и не дошли, возникло какое-то нездоровое шевеление. А точнее даже драка. Я вскочил, выхватил меч и побежал туда.

***

Поспать не удалось. В третий раз я пришел к своему шатру уже под утро. Небо посветлело. Щенок хмурился и молчал, ему пришлось несладко и пришлось швыряться огненными шарами. Непонятно, на что надеялись предатели, затеяв побег, но им это почти удалось.

Я не знал, что твориться там, вблизи стен Белафорта. И меня разрывало на части двумя желаниями – немедленно лечь спать и быстро бежать туда, к первой линии, узнавать новости и помогать кому-нибудь, если требуется помощь. Я встал на входе шатра и задумался. Стало еще светлее, совсем скоро взойдет солнце. И где-то там сейчас идут бои. А я ничего не знаю. С ненавистью я посмотрел на меч, который только что собрался зашвырнуть под стол, развернулся и поплелся в сторону Белафорта.

– Хозяин, хозяин! – Щенок удержал меня за рукав.

– Пойду искать Брана, – ответил я на его невысказанный вопрос. – Я знаю, что он здесь, а рядом с ним новости узнаешь быстрее всего. Не могу сидеть на месте, хоть и устал ужасно.

– Моя идет с вами! – заявил Щенок. – Будет защищать от кого надо. И еще моя страшно тут быть одному.

Я кивнул и пошел дальше.

***

Торопыга нашелся с третьей попытки, в первых двух госпиталях работали другие врачи. Солнце давно взошло и даже начало печь, когда я ввалился в огромный шатер, отданный во владение нашего лучшего лекаря.

– Жаба, – выдохнул он, увидев меня. – Очень тебе рад.

Его голос был тусклым, бесцветным, да и сам он выглядел так, словно его сначала выстирали, а потом неосторожно выставили посушиться на солнышке. Он словно выцвел.

– Ты… поседел? – вдруг понял я.

– Ах, это, – Бран провел руками по волосам. – Да.

Я взглянул на его пациента. Колотая рана в животе. Не жилец.

– Не жилец, – отозвался Бран. – Разве что кто-то из колдунов сможет залатать.

– Такая важная шишка?

– Жаба… – Торопыга потер глаза. – Ты можешь помочь.

Я кивнул и принялся за работу. Таскал кипяток от жаровни, рвал полотно на бинты, подавал инструменты, бегал куда отправляли. Время остановилось. Вокруг шла война.

– Мы шли подземным ходом от оврага, – рассказывал один раненый. – Первых наших сразу убили, но мы прорвались. Там были бродячие трупы. Вот это… Это их укусы. Всех, кого покусали, сразу отправили в госпиталь, остальные ворвались в город. Там какой-то храм на той стороне. Мы захватили его, и меня и тех троих, кто был еще жив, отправили к лекарю, что случилось дальше – не знаю…

– Этот ход из порта… – другой говорил, словно бредил. Кажется, Бран напоил его чем-то, чтобы тот не думал о своей оторванной руке. – Его сначала завалили, а потом потихоньку разобрали завал. Никто не знал… Никто не видел… Ход ведет в дом кого-то из правителей. Туда отправили убийцу, но он не вернулся… Тогда мы… Там был ручной леопард, его не успели убить, только ранили… Он поднял тревогу…

– Леопард? – переспросил я, накладывая повязку.

– Нет, – раненый помотал головой. – Слуга. Ребенок с выжженным на груди клеймом. Клеймо… Змея. Огромная, с капюшоном и зубами. Во всю грудь. Он ударил Лойда отравленным кинжалом и сбежал. Потом был бой… В дом пытались ворваться, но мы удержались… Трое наших убито… Ранено десять… Я…

– Там очень мало людей в городе, – этот был ранен совсем легко – длинная царапина-порез на ребрах и засевший в икре наконечник стрелы. – Сначала мы встретили отпор, но потом поняли, что улицы пусты. Очень широкие улицы. Очень красивый город. Похоже, часть жителей успела уйти. А большая часть тех, что остались, укрыта в цитадели. Но я могу и ошибаться. Дома в богатой части похожи на крепости, а мы атаковали с той стороны, где нищие кварталы. Но даже там почти нет грязи, узких трущобных улочек и лачуг.

Я тащил очередное ведро кипятка, когда Бран меня остановил.

– Хватит, Жаба, – сказал он. – Наша смена закончена, время отдыхать. Пойдем.

Мы пришли в шатер Брана, и я повалился прямо на землю. Я устал так, что даже спать мне уже не хотелось.

– Бран, – простонал я. – Ты можешь мне рассказать, что за гиенье дерьмо тут происходит?!

– Первый прорыв получился случайно, – ответил Бран. – Задумали как обычную атаку, а стена в том месте почему-то обвалилась, и наши ворвались в город.

– Это с какой стороны и когда? – жадно спросил я.

– Вчера вечером, со стороны узкого залива, кажется, – ответил Бран, наморщив лоб. – А может первый успешный прорыв произошел через подземный ход от порта… В общем, неожиданный успех привел к некоторому хаосу. Прорвавшимся понадобилось подкрепление и поддержка с других направлений, так что ночью творилась полная неразбериха. Потом царь сам возглавил атаку со стороны трущоб. Там был Крайля, он открыл ворота, но сам упал. Не жилец…

– Не жилец, – эхом повторил я. – Как он упал?

– Ему пришлось залезть к подъемному механизму, а когда вся эта махина заработала, он там просто не удержался, – ответил Бран. – Он еще жив, но я что-то не уверен…

– Дальше что?! – нетерпеливо подогнал его я.

– Можно считать, что в настоящий момент город взят, – ответил Бран. – Бои еще идут, конечно, но уже как-то…

– Постой… – я почесал лоб. – Там же полмиллиона народу?!

– Возможно, если считать женщин и детей, – пожал плечами Бран. – И еще там есть цитадель. Собственно, ее пока даже не штурмовали. Но это теперь даже не вопрос времени…

– А где царь? – спросил я.

– Время последних новостей еще не настало, – ответил Бран. – Не знаю. Он где-то в Белафорте, наверное.

***

Я целеустремленно шел вперед. Два из шатров царя стояли на второй линии, остальные – на третьей. В котором из шатров он держал гроб, я не знал. Значит, надо обойти их все. Какая-то часть меня тряслась от удивления, ведь по ее мнению я должен был свалиться еще до того, как принялся помогать Брану с его лекарскими делами. Охрана у первого шатра отсутствовала, сам он был распахнут и пуст. Похоже, здесь царя ни разу не было. Во втором шатре я нашел только уединившуюся парочку, самозабвенно занимавшуюся друг другом. Не извиняясь, я оглядел все углы, не нашел ничего подозрительного и вышел, успев подумать ругательно про шлюх, которые всегда невесть как оказываются рядом с армией.

На третьей линии царило некоторое запустение. Похоже, стоявшие там войска уже были внутри стен. К четвертому шатру моя решимость и твердый шаг начали потихоньку таять. Я присел возле входа и посмотрел на Щенка, который все еще таскался вслед за мной.

– Здесь была повозка, – сказал Щенок. – Тяжелая.

Я оглядел землю. Да. Он прав. Стало быть, сюда привезли… Или отсюда увезли… Следов боя или борьбы не было. Я еще раз зашел в шатер. Да, здесь кто-то ночевал. Во всяком случае, этот шатер выглядел жилым. Но вот был ли здесь гроб… Я уже не знал, что я ищу и зачем. Мне просто нужно было занять чем-то мои мысли. Я не мог просто ждать известий от Кацы и все. Тем более, что его могли и убить, все-таки штурм…

Мои размышления прервал конский топот. Я поднял голову. Всадник был мне незнаком. Он был похож на островитянина – смуглый, невысокий, узкое лицо…

– Жаба? – спросил он, резко остановившись возле нас. Я кивнул. – У меня послание.

Всадник швырнул мне сверток, развернулся и ускакал прочь.

"Если ты это читаешь, значит, нам все удалось, и наш корабль отчалил от причала и вышел в открытое море. Наш бесчувственный пленник все еще он сам. Прощай".

***

Шагги ждал меня возле моего шатра. Он поднялся, когда меня увидел, лицо его было серьезным. Я бы испугался, наверное. В другое время, не сейчас. Щенок, когда его увидел, затаил дыхание от ужаса, а я даже не остановился.

– Привет, Шагги, – у меня даже хватило сил махнуть рукой. – Входи. Если я сейчас хотя бы не сяду, то просто упаду и умру.

Он кивнул и вошел за мной следом в шатер.

– Что случилось с царем? – спросил он.

– Его похитили, – ответил я. А в ответ на ошарашенный взгляд флотоводца пожал плечами. – Не вижу смысла врать. Я знаю, что его похитили, знаю, кто похитил, но понятия не имею, где он теперь.

Шагги помолчал, потом опустился в соседнее складное кресло.

– Значит, я опоздал, а вы успели первые, – вздохнул он. – Что ж…

– Убьешь меня? – спросил я. И только тут заметил, что Щенок за нами в шатер не последовал.

– Нет, конечно, Жаба, – Шагги дернул плечом. – Все было честно. Кронт бы убил, но Кронта здесь нет.

На его губах заиграла ехидная усмешка.

– Вот как? – не знаю, какими силами я продолжал разговор. Взгляд мой то и дело обращался к ложу. Шагги заметил это, нахмурился, протянул руку к моему лицу, и… Я вдруг понял, что не хочу спать. Что я бодр и свеж и что готов чуть ли не плясать и петь.

– Спасибо, – сказал я.

– Не за что, – ответил Шагги. Лицо его было все таким же серьезным. – Тебе понадобятся силы, ведь тебе вести переговоры.

– Вот как? – опять спросил я.

– Жаба, – Шагги взглянул мне в лицо так, что мне захотелось спрятаться под стол. – Я знаю, что ты вовсе не такой идиот, каким пытаешься казаться. Мы только что выиграли войну. Часть войны. Мы можем сейчас отвергнуть просьбу Белафорта о переговорах и продолжить. Но тогда нас ждет множество лишений. Возможно, мы победим. Не знаю только, чего нам будет стоить эта победа. Ты понимаешь меня, надеюсь?

Шагги выжидательно уставился на меня.

– Вонючий гиений помет, – прошипел я. – Шагги, я уже не валюсь с ног от усталости, но продолжаю ничего не понимать. Я знаю, что после ночной чехарды мы таки ворвались в Белафорт и осадили цитадель. Но это все, что я знаю. Какая просьба? О каких переговорах? Чем закончились наши прорывы? Может, просветишь?

– Ах, вот оно что! – Шагги рассмеялся. – Да, сейчас я тебе расскажу о результатах, конечно. Правда, кое-какие детали ночной чехарды, как ты очень метко назвал недавние события, для меня тоже остались сокрытыми, зато я точно знаю результаты. Совет Ста выслал парламентера и заложника. Они признают свое поражение, готовы платить. И торговаться, разумеется. Убито шестеро иерархов. Это все, что были в городе. Остальные – в цитадели, но их в ход пускать не будут. Насколько я знаю белафортцев, они сейчас начнут изворачиваться, лишь бы остаться в живых и заставить нас убраться восвояси. Саркофаг с телом Ша был вынесен из стен Белафорта еще вчера вечером. Этим занимался Обманщик. Близнецы воссоединились, но не до конца. И когда стало понятно, что царя здесь нет, Кронт вместе с обоими телами скрылся. Не знаю куда. Из тех же соображений, что и твои сообщники, Жаба. Так что мы в равном положении. Теперь нам с тобой предстоит выжать белафортцев досуха.

– Нам с тобой? – переспросил я.

– Конечно, – Шагги хладнокровно выдержал мой взгляд. – Ты от имени царя, а я от имени советника. Мы же с тобой оба понимаем, что эта война велась ими обоими. Мы победили, теперь надо получить награду и вернуть подданных домой.

– Чьих подданных?

– Наших с тобой хозяев.

– Я не раб царю.

– А я не раб Шуа.

– Так что же нам делать?

– Сотрудничать.

– Как же…

– Жаба, – Шагги наклонился ко мне через стол и заглянул в глаза. – Я не знаю, что произойдет, когда близнецы воссоединятся в едином теле. Знаю только, что никто, кроме вашего царя, им сейчас не подходит. Возможно, где-то есть другой. Может быть. А может быть и ваш царь не подходит. Никто не знает, понимаешь? Сейчас это все беда Кронта. И его головная боль. Он будет таскать за собой саркофаги, терпеть этих ублюдков вместе с их капризами и желаниями и искать им подходящее тело. Вашего царя или кого-то другого. Но мы с тобой, Жаба, должны пожать плоды победы. И вернуть армию домой. Мы слуги, у нас есть задачи.

Я выслушал его прочувствованную речь, опустив глаза. Он был прав, со всех сторон прав. И сейчас надо было встать и пойти с ним рука об руку туда, где на вершине цитадели чадил костер из человеческих тел. Туда, где правили изуверы и людоеды. И вести переговоры с теми, кто готов швырнуть в алчную пасть своего проклятого божества своих детей, жен, родителей, всех…

– Да, Шагги, согласен, – я встал. – Я рад, что именно ты остался. Сейчас я умоюсь, переоденусь, и мы пойдем. А то если я так явлюсь, меня в цитадель не пустят. Как варвара и оборванца.

– Не торопись, – махнул рукой Шагги. – Зови своего Щенка, ужинай и ложись спать.

– Так ты же…

– Это скоро пройдет, эффект кратковременный, – поморщился Шагги. – Завтра утром пришлю за тобой. Ты же ездишь верхом? Вот и отлично, лошадь тебе тоже подберу. А могу даже слона, у нас теперь есть несколько.

– Нет уж, – отказался я. – Не доверяю этим зверям, пусть будет лошадь.

– До завтра.

Шагги поднялся и вышел. А я остался сидеть за столом. Неслышно вошел Щенок и остановился у входа. Я, не вставая, потянулся в ту сторону, где оставил кувшин вина. Схватил его, выплеснул остатки в стоявший на столе стакан. Выпил, не почувствовав вкуса. Поднялся, и…

***

– Привет, Жаба!

– Каца?

– Ты спишь, но я настоящий. Видишь море за моей спиной?

– Не говори мне, где вы.

– А я бы и не сказал! Хотя если ты можешь что-то определить по волнам, могу еще раз тебя ими подразнить.

– Как тебе удалось?

– Вести корабль? Легко! Ты не знал, но на самом деле я с детства…

– Слушай, гиений выкидыш, ты снишься мне только затем, чтобы потравить байки?

– Эх, я бы с удовольствием потравил байки. Представляешь, как хорошо – говорить можно все, что угодно, и нос тебе никто за это не сломает… Но вообще-то я не поэтому с тобой связался.

– Слушай, Каца, если ты так можешь, то почему никогда раньше не использовал такую связь? Сколько проблем бы сразу разрешилось…

– Ну… Ты не поймешь. Такая связь – это совпадение нескольких десятков условий. Считай, что нам просто повезло. До этого я делал так только два раза. Ладно, неважно. Я правильно понимаю, что мы победили?

– Да.

– Отлично, хоть здесь моя совесть будет чиста.

– Так вы ушли до того, как победа стала очевидной?

– Да, можно сказать и так. Мы проломили стену и ворвались в трущобы. Было несколько несерьезных боев, потом царь был ранен. Мы закрепились в доме и устроили его там. Это было незадолго перед рассветом. А потом пришлось много и старательно колдовать. Все обошлось бы чуть лучше, если бы не несколько ретивых наших. Обошлось. Они все живы, только ранены некоторые. И один ослеп. Я изобразил для них столкновение с иерархом.

– Так на самом деле иерархов было пять?

– Не знаю, сколько их было. Я притащил настоящего, но вовремя заткнул фонтан.

– Ты рисковал.

– Подумаешь, веселенькое дерьмецо. А до этого я, конечно же, занимался совершенно безопасной фигней. Нам нельзя было дожидаться рассвета. На солнечном свете труднее сплетать маскировку. Я вообще в этом не самый большой спец…

– Я помню твою способность подкрадываться незаметно. А при твоем росте и внешнем виде…

– Это ерунда, Жаба. Себя спрятать любой колдун может. А вот еще пятерых и одно бесчувственное тело…

– Пятерых? Я думал, вас будет двое…

– Вот и думай так же дальше. Вдвоем вести когг трудно.

– А что царь?

– Он в бешенстве, но пока ничего не может поделать. Сейчас с ним Лето. Пытается, в не знаю который раз, изложить нашу версию событий.

– Отлично. Думаешь, у него получится?

– В конечном итоге – да. Все-таки мы имеем дело не с запойным идиотом из тармских трущоб, а с человеком, завоевавшим полмира.

– Да.

– Давай встретимся в Тарме, а? В твоей лавке. Однажды я открою дверь, заору с порога: "Веселенькое дерьмецо!" и тресну об стол кувшином с отвратительно сладким пойлом. Книддским или из Страны Монументов. Договорились?

– А я обзову тебя гиеньим пометом и достану стаканы. Заметано. Сейчас мы с Шагги вытрясем из этих белафортских ублюдков все, что у них есть, и…

– С Шагги?

– Ах да, ты же не знаешь… Кронт-Обманщик, захватив с собой обоих мертвых, скрылся. Близнецы оставили вместо себя Шагги. Так что теперь он – представитель мертвого советника, а я – голос похороненного царя.

– Веселенькое дерьмецо…

– Оставь этот пароль до встречи в Тарме.

***

Я открыл глаза. Сквозь полог пробивался свет. Утро. Я чувствовал себя отдохнувшим и очень… живым. И очень отчетливо помнил, что мне снилось. Только вот не был до конца уверен, реален был разговор или я просто выдаю желаемое за действительное.

– Хазяина! – в шатер заглянул Щенок. – Моя нагрел воды помыться. А Тасаста-Мая приготовить завтрак. Большая день сегодня. Победа.

– Да, Щенок, я уже иду, – я поднялся с ложа и потянулся.

– Хазяина видел хороший сон, – на смуглом лице Щенка засияла белозубая улыбка. – Такая сон бывает редко. Настоящий сон. Твоя будет его помнить, будто он был на самом деле.

– А это было на самом деле? – спросил я.

– Моя не знает, – сказал Щенок. – Моя просто маленький глупый тобтоп. Там вода теплая. Она остынет, если хазяина не поторопиться.

Цитадель

Да, Белафорт производил впечатление. Даже сейчас, после многочисленных боев на улицах, с вытоптанными цветниками и порушенными палисадниками. Я спешился, чтобы пройтись по идеально пригнанным плиткам мостовой. Наверное, в другое время я бы даже смог оценить узор, в который складывались отполированные множеством ног камни… Шагги оглянулся и с пониманием кивнул. Я огляделся еще раз. Дома, вдоль которых мы ехали, были в основном трехэтажные, сложенные из белого камня и желтоватого кирпича. Путь вел вперед и вверх. Туда, где возвышалась цитадель, окруженная каменной стеной с ласточкиными хвостами по верху. Даже сейчас оттуда поднимался черный дым.

Шагги свернул в переулок. Ничего пока не понимая, я последовал за ним. Распахнулась дверь. Ах, вот оно что… Стратеги. Все пятеро. Шестой Шагги. Седьмой – Лето, его как раз не было. Я посмотрел на Шагги, Шагги улыбнулся уголками губ.

– Приветствую, – сухо сказал я и сел.

– И тебе привет, Жаба, – сказал Каста-Песок. Живой, надо же… Остальные сверлили меня испепеляющими взглядами. На миг я порадовался, что среди стратегов нет колдунов.

– В чем дело? – спросил я, нахмурившись.

– Мы бы могли это же спросить у тебя, – это Лаготта. Родом из Тармы, говорят, что невероятно силен, но у меня не было случая это проверить, да и физическая сила для стратега – не самое важное достоинство. Он ходил с царем на восток. Когда уходил – стратегом не был, просто командовал своим отрядиком конных метателей дротиков. Но время все меняет. Больше я ничего про него не знал.

– Царь исчез, – подал голос удобно развалившийся в кресле в углу Эшт-Убийца Скорпионов. Загар сделал его похожим на дикаря пустыни. Никто не знал, откуда он родом, его мы подобрали в маленькой горной стране, еще совсем мальчишкой. Впрочем, какая там страна, одно название. Мы пересекали ее по пути на юг из Длинной Земли, даже не воевали. А он пришел. Непохожий на белокожих местных жителей. Сам сказал, что не помнит, кто он и откуда родом. Он тоже был на востоке с царем. Уходил он в тот поход младшим стратегом.

– И ходят слухи, что ты знаешь что-то об этом, – про Курда я почти ничего не знал. Это было такое же новое приобретение царя, как и Шагги. Но если с Шагги мне удалось познакомиться и пообщаться, то кто такой Курд и чего от него ожидать – я не имел решительно никакого понятия. Скорее всего, это ставленник мертвого. Еще какой-нибудь давно почивший колдун из не очень далекого прошлого.

Последний из ждавших меня промолчал. Его звали Топор. Никакого другого имени я не знал, хотя знакомы мы были уже много лет, еще по наемному отряду из Длинной Земли. Он всегда был молчаливой тенью царя, и мне казалось, что царь сделал его стратегом только за выслугу лет. Впрочем, я могу быть предвзят. Очень уж неприятное лицо у него.

– Итак, – проскрипел Каста и уставился на меня своим единственным глазом. – Жаба, мы хотим тебя выслушать.

Мне не хотелось посвящать их в известные мне детали про два гроба близнецов, про души давно умерших колдунов, оседлавших ныне живущих по чьей-то неведомой воле, и про все остальное.

– Царя нет, – сказал я. – его доверенного советника – тоже. Скорее всего, мы имеем дело с каким-то заговором, но нам некогда вдаваться в детали. Мы с вами, хочу напомнить, на вражеской территории, которую только что покорили.

Лаготта хохотнул, Убийца Скорпионов скривил недовольное лицо, остальные никак себя не проявили, продолжали слушать. Я не заставил их ждать.

– Да, мы победили, – продолжил я куда более уверенно. – Осталось сделать последние шаги.

– Разрушим же Белафорт! – Каста вцепился скрюченными пальцами единственной руки в подлокотник кресла. – Он должен быть стерт с лица земли!

– Каста, – я повернулся к нему. – Ты стратег. Ты главный над стратегами. Да, город наш. Сейчас мы осадим цитадель, она падет, это все дело времени. И мы разрушим Белафорт. Может быть. А может и нет. Может, мы сами сейчас окажемся в ловушке. Вы же первые без царя не сможете договориться. А ведь у каждого из вас свои солдаты. Ты готов принести клятву, что твои воины не атакуют воинов Курда, потому что тот не поддержал твое решение?!

– Что ты себе позволяешь, щенок! – Каста тяжело встал. – Царь хотел разрушить Белафорт!

– Царя здесь нет, – жестко сказал я. – А есть усталая армия и шестеро стратегов. И комендант, то есть я. Формально, мое звание старше ваших, господа стратеги. Но у каждого из вас есть войска, а я у меня их нет. Я готов поставить в этой войне точку и выжать из Белафорта все, что у них осталось. Вы готовы доверить мне переговоры и не мешать?

Я обвел взглядом их лица. Они были не готовы, конечно. Ни один из них мне не доверял. Но друг другу они не доверяли больше. Надо же, с горечью подумал я, царя нет всего сутки, а его верные сподвижники уже готовы вцепиться друг другу в глотки. Я оглянулся на Шагги. Он едва заметно кивнул мне.